главная страница
| ||
Назад, в Архивы На Главную страницу Салона
Выпуск 15
Чудесная ёлочная игрушка....
....Странно, темно, где-то поют. Надо же было так упиться... Запах... Пахнет ёлкой. Люблю запах ёлки... или пихты. Колется... видимо, закатило меня под.. или закатили. Пол трясётся, мешает. С новым годом, страна...
Karlsson
Из воспоминаний Колпакова.
Союзмультфильмовский плюшевый медведь под пышно-хвойной веткой и омерзительно малиновый елочный шарик. ╚С Новым 1989-м Годом!╩ Поздравительные телевизионные слова празднично блестящего (лысиной и все еще светлыми перспективами) пятнистого генсека. Шипит в бокалах полусладкое, новое бархатное платье жены взывает к миру о неоцененной женственности, и ╚Ой, смотри, я столько открыток купила - пять лишних осталось.╩
Сколько всего нужного и полезного исчезло без следа в кутерьме развода, размена и переезда, а вот пять уродливых открыток с плюшевым медведем 1988-го года рожденья уцелели. А раз уцелели, так пусть послужат делу мира на Земле - не выбрасывать же. Надписываю их одну за другой, доклеиваю марок и, как заправский шпион, бросаю в почтовые ящики в пяти разных районах города. Вернувшись с работы, начинаю ежегодную квартирную уборку. Подметаю в комнате, выбрасываю старые журналы, поливаю кактус (прощальный подарок моей ироничной супруги). Заменяю перегоревшие лампочки, выбиваю мой единственный ковер, мою полы на кухне и в коридоре. Золотое деревце с гранатовыми плодами невинно выпадает из правого зеленого тапка.
Ну вот, повод для примирения найден. Остается только позвонить и, не выходя из жалобно-романтического тона, обсудить условия следующей встречи в верхах. Как холодно и официально держала себя Алиса всю последнюю неделю! Мои попытки сделать вид, что ничего не произошло, мои потуги рассмешить ее и даже робкое желание извиниться (за что?) - все это было начисто проигнорировано. Но про брошку - ни слова. Какая дальновидность┘.
А ведь как просто было бы страстной скороговоркой выпалить все ожидаемые Алисой в тот момент от меня благоглупости. И про единственная-и-необыкновенная, и про одинок-и-истосковался-без-любви, и, разумеется, про только-ты-можешь-вернуть-к-жизни. Даже почти искренне мог бы, наверное, сыграть надоевшую роль интеллигентного немолодого обольстителя. И кончилось бы все совсем иначе: спрятал бы, наконец, свой звон в мягкое, в женское, уснул бы, обласканный за свою предсказуемость, и, уж во всяком случае, отложил бы мытье коньячных рюмок на следующее утро.
Ладно, дорогой Колпаков, продержись еще немного. Через несколько дней усилиями нашего доблестного почтового ведомства в твоей квартире со всех концов города соберутся пятеро пуговицеглазых медведей и поздравят тебя с наступающим Новым Годом. Заранее присоединяюсь.
Алиса
An omnibus across the bridge
Crawls like a yellow butterfly,
And, here and there, a passer-by
Shows like a little restless midge.
Big barges full of yellow hay
Are moved against the shadowy wharf,
And, like a yellow silken scarf,
The thick fog hangs along the quay.
The yellow leaves begin to fade
And flutter from the Temple elms,
And at my feet the pale green Thames
Lies like a rod of rippled jade.
Cимфония в желтом
Автобус через мост ползет
Лимонной бабочкой; прохожий,
На насекомое похожий,
Вокруг безустанно снует.
А барки с сеном золотым
Прижались к темному причалу,
И желтой шелковою шалью
Туман над пристанью как дым.
Кружится листьев желтизна
Уж с вязов Темплских; под ногами
Зелёно Темза отдыхает -
Нефрита жезл от волн до дна.
Наташка (Енотик)
* * *
...Тут гоpький окуpок у двеpки цепной,
И "гоpка", и сальный огаpок...
Ловись, мое счастье, подвинься и пой -
Недаpом и воздух здесь паpок,
И липким поpоком настоянный чай
Уже не мягчит, как пpи кашле.
- Пpикажешь отчалить? - Хозяйку встpечай,
Глотай свои тихие капли...
Июнь до pесниц заколочен дождем,
Набух, словно белая ставня,-
И глохнет под аpкой лесной водоем,
Где pыба вопит, что устала.-
Мы сохнем как pыбы, нас душит метель
В испаpине беглого дома...
- Но это непpавда! - свистит коpостель.
- Нет, пpавда! - тpясется саpкома.
Но мы-то - живем, и целуем до дна,
Мы,- влажные комья на стуле...
Пусть нищие жилы тянул сатана,
Зато ими кpепко стянули.
Пускай посинел наших губ хоpовод,-
Но два языка не солгали:
Ведь пьяной фоpелью поломанный лед
Гоpит и на пьяном вокзале,
Где бpодит оpда, пустотою гоpда,
Отчаяньем соpным подбита.
... А это - pыдает у кpомки пpуда
Рванина-обида.
Сергей Касьянов
Девушке в перчатках, звонящей по телефону. (К шлюхе)
Рукой в перчатке набирала номер.
И там, где даль, там плавала листва
В пруду, забытом Богом. Кроме
Двух лишних слов, встающих на места,
Казалось, занятых. Но раздвигались ноги
И все к тому, о чем я говорил,
О чем смеялись под кроватью боги,
Когда не я богиню совратил.
Хотя не то. Да я, но не богиню.
От скрытых пальцев зуммер эхом в ночь
Догнать давно залапанное имя,
Что было раньше, и к тому ж точь в точь.
И вновь ресницы - цвета стиля "осень".
Отмытый кафель с вмятинами ног.
Я был не тот, но только, между прочим,
Другой, конечно, тоже был не тот.
Суметь признаться и суметь ответить.
Я не о том, я выиграл. В следах
Упавших слов логично не заметить
Того, что, может, вызвало бы страх.
Но ты не та. Опять. Как бесконечность.
С красивых ног не стянутая лень.
Пошла ты к черту! Ты звонишь, и вечность
И это имя превращает в тень.
Гена
Хоть и блудница -
Все святая.
Да чем откреститься
Мне от рая?!
Счастье - горстями!
Эй, не много?
Мне - небесами -
Вкруг - дорога.
Стекла да сплетни...
Камни бросают.
Именем светлым -
Терплю, босая.
Zoom