«Ши Ши ши ши ши» (пиньинь Shi Shi shi shi shi) — стихотворение на
классическом китайском языке, написанное в шутку знаменитым китайским
лингвистом Чжао Юаньжэнем ( Zho Yunrn). Название можно перевести как
«История про то, как человек по фамилии Ши поедал львов». Все 92 слога
стихотворения читаются как ши в одном из четырёх тонов. Текст,
записанный на классическом китайском, понятен большинству образованных
читателей, но скорее в иероглифическом варианте, а не на слух. Более чем
2500-летняя история изменений произношения привела к большой степени
омофонии в классическом китайском, в результате чего при произнесении
вслух на пекинском диалекте или при записи в фонетической системе он
становится абсолютно непонятным.
Текст стихотворения
«Shi Shi shi shi shi»
Shishi shishi Shi Shi, shi shi, shi shi shi shi.
Shi shishi shi shi shi shi.
Shi shi, shi shi shi shi shi.
Shi shi, shi Shi Shi shi shi.
Shi shi shi shi shi, shi shi shi, shi shi shi shi shishi.
Shi shi shi shi shi shi, shi shishi.
Shishi shi, Shi shi shi shi shishi.
Shishi shi, Shi shi shi shi shi shi shi.
Shi shi, shi shi shi shi shi, shi shi shi shi shi.
Shi shi shi shi.
Приблизительный перевод на русский язык:
Жил в каменной пещере поэт Ши Ши, который любил есть львов и поклялся
съесть десять в один присест.
Он часто ходил на рынок, где смотрел — не завезли ли на продажу львов?
Однажды в десять утра десятерых львов привезли на рынок.
В то же время на рынок приехал Ши Ши.
Увидев тех десятерых львов, он убил их стрелами.
Он принёс трупы десятерых львов в каменную пещеру.
В каменной пещере было сыро. Он приказал слугам прибраться в ней.
После того как каменная пещера была прибрана, он принялся за еду.
И, когда он начал есть, оказалось, что эти десять львов на самом деле
были десятью каменными львами.
Попробуй-ка это объясни!
Щенок
Моей любимой детской писательницей всегда была Астрид Линдгрен.
Я точно так же, как ее Малыш, в детстве, мечтала о собаке...
Но поскольку в нашем доме жила канарейка, полноправная хозяйка всей
территории, гуляющая, прямо как кошка, "сама по себе", то всякая другая
живность исключалась...
Канарейка была бабушкиной любимицей, ее звали Ми, как третью ноту в
октаве.
Именно с этой ноты, как всех убеждала бабушка, птичка начинала все свои
рулады.
Маленькая желтоперая мерзавка, которая могла усесться вам на голову в
самый не подходящий момент, например, когда вы делаете уроки и уже
занесли ручку над чистым листом - бац, и клякса жирно растекается по
бумаге...
Признаюсь честно, я никогда не любила птиц, а уж канареек...
Это была самая настоящая ненависть...
Бабушка ласково называла ее "солнышко", а я...
Я придумала ей свое имя и, когда никто не слышал, шипела на Ми: "Рейка-
канарейка"!
Мне казалось, что это очень обидное имя...
Так вот, я мечтала о собаке и, иногда, притаскивала с улицы брошенных
щенков, которых бабушка тут же выдворяла обратно.
Я плакала, просила. Я один раз даже требовала позволить мне завести
собаку мотивируя тем, что "ну у тебя же есть МИ, а у меня нет никого,
кроме Юрки".
Юра – это мой старший брат.
Бесполезная трата слов и времени: бабушка поворачивалась ко мне спиной,
и все мои стенания и угрозы уйти из дома разбивались о ее каменное
сердце вдребезги.
Но однажды, однажды в соседнем дворе умерла Жулька, любимица детворы и
старух, и оставила после себя трех щенков.
Они были совсем крохотные. Маленькие комочки размером с мой кулачок,
непонятной породы и странного окраса - желтые, как цыплята.
Пока остальные занималась подготовкой к торжественному захоронению
Жульки, я, тайком, пробравшись к ним во двор, украла, да-да, я украла
одного щенка.
Спрятав его под кофточку, я на дрожащих от страха, ногах пришла в свой
двор и вот тут-то наступило прозрение: КУДА девать мое похищенное
сокровище????
Квартира исключалась, как раз было время свободного парения Ми.
Оставался старый сарай, в котором бабушка хранила дрова, а поскольку на
улице было лето, то заходила она туда крайне редко...
В сарае нашлась коробка от моих сандаликов - отличное жилище для
маленького щенка, который уже начал нервничать и попискивать под моей
кофтой.
Уложив щенка в коробку, я принялась его разглядывать, надо же было ему
дать имя.
Как же определить кто он, девочка или мальчик????
Не найдя "ответа" на свой вопрос, я назвала его Цыпа, потому что он был
очень похож на цыпленка...
Надо было подумать о кормежке. Я пошла на разведку в дом.
Бабушка ворковала с" Рейкой-канарейкой", называла ее ласковым словом
"птичка" и меняла воду в клетке.
Осторожно, чтобы меня не заметили, я прошмыгнула в кухню и засунула свой
нос в холодильник. Из наиболее приглянувшихся мне продуктов, там были
котлеты и молоко.
Если котлету я впихнула в маленький карманчик юбочки, то с молоком
возникла проблема, его не нальешь в ладошку. Тогда не было баночек с
закручивающимися крышками, пришлось схватить первую попавшуюся, от
майонеза и неловкими руками плеснуть туда молоко.
Бабушка, услышав возню на кухне, спросила:
- Алина, ты проголодалась? Тебя покормить???
Боже, как же я испугалась. Я еще никогда в жизни не врала бабушке, и
поэтому робким голосом ответила, что просто захотела попить молока.
Бабушка, величаво вплыла в кухню и, сделав удивленные глаза,
переспросила:
- Ты будешь пить молоко из банки, как халамидница?
Сорвалось. Все пропало.
Пришлось выпить молоко из чашки и уйти с одной котлетой в кармане.
В сарае я тщетно пыталась запихать в рот Цыпе холодную котлету.
Щенок скулил и отворачивал мордочку.
Я чуть не рыдала от горя. Ведь он мог умереть с голода.
Пришлось пойти на риск: я попросила соседку Софью Денисовну налить мне
немножко молока, для кошки тети Клавы.
Мол, т. Клава ушла на "Привоз", а ее несчастная Груша очень хочет
молока.
Мне повезло, сердобольная Софья Денисовна налила молоко и дала в придачу
кусочек вареной сосиски.
Делая вид, что я кормлю Грушу, я потихоньку ретировалась к сараю и
быстро захлопнув дверь перед носом обманутой Глафиры принялась поить
молоком щенка.
К моему счастью, он стал лакать его розовым язычком, повизгивая от
удовольствия.
Дальше начались наши тяжкие мытарства, которые я не стану описывать
подробно.
Скажу лишь, что мне не удалось скрывать появления щенка больше двух
дней.
Нас поймали с очередной порцией украденной еды, прямо в сарае.
И бабушка поставила ультиматум: “Или я уношу щенка сама, или она отдаст
его гицелю Бебешко".
Проплакав ночь, я приняла решение: отнесу Цыпу в Дом Пионеров, там-то
должны помочь?!
Если не пионеры, то кто тогда, ведь они наши старшие товарищи (так нам в
школе говорили).
В знак протеста отказавшись от утреннего чая со сладкой булочкой,
завернув щенка в старый платок, я отправилась в Дом Пионеров.
Надо сказать, что путь был не близкий, а я никому не сказала куда
направляюсь.
Доехав на трамвае до Горсада, я решила воспользоваться случаем и
посмотреть на фонтан. Было очень жарко.
Щенок вертелся в моих руках и даже пытался тявкать, прохожие улыбались
глядя на забавную парочку: маленькая черноволосая девчушка и желтый
щенок, который норовит выбраться из цепких ручек хозяйки.
Возле фонтана я выпустила Цыпу на травку, а сама побежала и с восторгом
опустила в прохладную воду горячие ладошки. Потом начала брызгать на
раскаленный асфальт и совсем забыла про щенка.
Вдруг какие-то мальчишки, схватили Цыпу и, поставив его на кусок фанеры,
выпустили в фонтан.
Несчастный Цыпа плакал от страха, а я, взвыв от негодования и ужаса, не
задумываясь прыгнула в воду. Хлесткие струи воды мешали мне увидеть, где
же щенок?
Плавать я не умела, а фонтан был достаточно глубоким для 7 летней
девицы.
Я начала тонуть.
Никого кроме мальчишек-живодеров поблизости не было. И им пришлось
бросаться мне на помощь.
Один из них схватил меня за косичку и начал тянуть к бортику.
Я же, почувствовав спасение, глазами искала Цыпу, и, увидев его почти
рядом с собой, ухватила за лапку.
Вытащили обоих: Цыпу и меня.
Правда, щенку я вывихнула лапку, но ведь это пустяк по сравнению с тем,
что могло случиться.
Я ревела от страха, от жалости к себе, а мальчишки (кстати, мы дружим до
сих пор) притащили мне сладкой газировки с двойным сиропом (мало я
нахлебалась воды в фонтане), мороженое "Пломбир" и наперебой утешали
меня.
Я рассказала им всю историю, с самого начала: как я украла щенка и как
нас выгнали из дома, куда я направляюсь и с какой целью.
Марик, задумчиво покачал головой и сказал:
- Нет Алька, в Дом Пионеров щенка не возьмут, но я могу взять его к
себе.
Обещаю, что не буду его обижать, и даже буду приезжать в твой двор
каждый день и мы будем с ним вместе гулять!
Так и было.
Цыпа вырос на моих глазах. Правда, Марик переименовал его во Фрегата –
морское имя, а его дедушка назвал Юнгой, но это совсем другая история.
Дед Филипп был остряк – ещё в начале 90-х мог в одиночку рассмешить до
слёз любую нормальную компанию, особенно женскую. Но в этой истории я
ему верю. Бывают случаи, когда человек ведёт себя в жизни, как на
праздничном застолье, а в этой роли я успел повидать его достаточно. По
крайней мере орден Красной Звезды за тот случай у него был настоящий, с
наградным свидетельством 41-го года. В том году, если кто не знает, у
нас немножко хреново было с победами. Чтобы получить тогда такой орден,
надо было учудить что-то уж совсем исключительное. Дед Филипп и учудил –
в ноябре 41-го взорвал километровый мост через Дон под носом у
противника в разгар немецкого наступления. Пролистав однажды книжку
«Застольные беседы фюрера», я уверен, что фюреру нашлось тогда что
сказать по этому поводу – немецкое наступление на этом остановилось.
Деду было тогда лет тридцать. Я уж не помню, почему мост пришлось
взрывать со стороны Ростова-на-Дону, куда уже входили немцы. Наверно,
что-то не заладилось со взрывчаткой. В любом случае, спросить больше не
у кого. Спасаться ему пришлось вплавь, на баркасе с очень дохлым
мотором. Это абсолютно всё, что я знаю о героической части той истории.
Но Филипп Акимович рассказывал и другую. Любители парадно-юбилейных
повествований, зайдите на этот сайт 9 мая. А завтра 22 июня, и я
всё-таки расскажу эту нехитрую дедовскую историю.
Когда он отплыл уже метров на сто, на обрыве показалась первая немецкая
мотоколяска. Вдогонку баркасу с дедом прошлась длинная автоматная
очередь. Потом автомат замолчал – то ли заглох, то ли немец задумался, а
не пригодятся ли ему ещё патроны в свежезахваченном городе. Его напарник
в коляске не шевелился. У деда Филиппа с боеприпасами было ещё хуже – в
суете забыли выдать оружие. Пока баркас уходил на другую сторону Дона,
обеим враждующим сторонам оставалось обмениваться впечатлениями. Дед
глянул на рухнувшую громаду моста и показал немцу щедрый русский жест от
локтя. Тот загрузился и повторил жест деда, а потом неуверенно поднял
средний палец с вопросительным жестом. Дед Филипп понял, что нужен
перевод, и медленно расшифровал свою мысль – взмах рукой на обрушенный
мост, жест от локтя. Немец просиял, показал широким взмахом на
захваченный Ростов, оставшийся позади него, и поднял немецкий средний
палец. Тогда дед Филипп энергично постучал по деревянному борту баркаса,
потом по своему лбу, потом указал на немца. Тот обиделся и поднял свой
автомат. Дед понял, что кранты настают, и отмерил напоследок русским
жестом от локтя обе территории поочерёдно – и к югу от Дона, и к северу.
Немец понял его мысль – зазвучали одиночные выстрелы.
Уже спустя многие годы спустя я заинтересовался раскладом сил в той
войне. И выяснил, что прорыву немцев по тому мосту благоприятствовало
всё, кроме разве что маленького препятствия в лице деда Филиппа. Наш
южный фронт тогда рухнул, защищать южный берег Дона было уже некому.
Наши армии защищали Севастополь и Керчь, и легко могли быть отрезанными.
Неизвестно, чем бы кончилась эта война, если бы не взорванный ростовский
мост. Но у деда Филиппа всё-таки сработала проводка. Так что он имел все
основания показать немцу русский жест от локтя, как впрочем и очень
многие другие…