Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Раз уж мы незаметно углубились в берлинский городской фольклор, вот ещё одна маленькая история, свидетелем которой был я сам. История дидактическая, раскрывающая взаимообогащающий характер общения разных культур.
Время от времени повторяется шокирующая приличную публику картина, когда люди в общественном транспорте в Германии ставят ноги в обуви на сиденье напротив.
Я вижу это порой в Берлине, и видел то же в других немецких городах, в которых раньше жил.
Такое поведение демонстрируют как приезжие, так и местные - в процентном соотношении, соответствующем этим группам населения.
Проблема эта многим нациям незнакома, и здесь она также исчезнет в свое время естественным путем: по мере роста населения.
Намедни сидят в берлинском U-Bahn'е два прилично одетых молодых человека лет двадцати - крупного телосложения: высокие, упитанные, - сложив ноги на противоположном сиденье, и очень громко, возбужденно общаются (на чистом немецком - вне всякого сомнения: немцы).
Мимо по вагону проходит парень - из этих пропитых, асоциальных восточноевропейских типов, у которых всегда такой очень деятельный вид. Невысокий, щуплый. Замечает этих молодцев. Останавливается. И вдруг как гаркнет - с мощью, неожиданной для своей комплекции (по-русски): - НОГИ УБРАЛИ С СИДЕНЬЯ!.. ТАМ ЛЮДИ СИДЯТ.
Как они его поняли?
Ноги убрали. Замолчали. Парень пошел дальше. Опять воцарилась гармония.
Дочке (почти 7), когда у нее выпадает очередной молочный зуб, взамен спрятанного на ночь под подушку зубика, как водится в этих краях, Зубная Фея приносит ночью монетку (два евро).
Дочка не пребывает больше в том чудесном мире, где всё материальное, чем мы владеем, появляется само по себе. Но она еще только начинает обнаруживать, узнавать от взрослых или самостоятельно придумывать названия всем тем невидимым нитям, которые корабельными канатами связывают нас с деньгами. Только начинает на своем опыте измерять их силу и власть.
У нее нет еще регулярных расходов. Нет постоянных денежных поступлений от родителей. Но пытливый ум ребенка, толкаемый первыми детскими желаниями, уже включил тему в круг своих интересов...
Узнаю́ от дочери, что вчера она знатно разбогатела, сопровождая маму в магазин и сдав наши, накопившиеся за пару недель, пластиковые бутылки из-под воды (по 25 центов / шт.).
— Так значит, у тебя источник дохода - сдача бутылок? — Да. И еще - мои зубы. Правда, они скоро кончатся...
— С прошедшим! - улыбаясь, говорит мне дама на ресепшене, взглянув в анкету, только что мной заполненную.
— Спасибо! - отвечаю довольно, но с легким удивлением: неожиданно, что она обратила внимание на день моего рождения: хотя прошло меньше недели, но месяц уже сменился.
— Мой сын тоже родился в этот день, - говорит она. — В самом деле? Вы знаете, и еще - моя дочь. — И моя мать!
В детстве всякий раз удивляешься, когда при вылете футбольного мяча за пределы поля, на котором ты так искусен, проходящий мимо дядька, пытаясь вернуть мяч пацанам, отправляет его неожиданно мощным ударом куда-то вбок, туфля же его, напротив, летит как раз туда, откуда появился мяч.
Думаешь: ну, что за урод? -- к чему с такими талантами изображать из себя Пеле? -- пнул бы мячик тихонечко -- и все дела.
История эта не автобиографична, но абсолютно правдивая. Я позволил себе записать её, невзирая на то, что счастье и деньги шагают в ней парой, только чтобы не растренировалась рука.
В одной немецкой компании работал один программист. Зарабатывал хорошие деньги. Был очень доволен своей зарплатой. При случае всегда говорил, что счастлив тем, что здесь имеет.
Шли годы. Уровень зарплат специалистов его профиля стабильно рос. В компанию приходили новые программисты, которые ожидаемо хотели за свой труд рыночного уровня компенсации и которым, соответственно, платили всё больше и больше.
Последний из вновь принятых разработчиков софтвера получал (брутто: до вычета налогов и всех выплат) ровно в 2 раза больше, чем счастливый программист, выполнявший равнозначную работу - и, с учетом своего опыта, намного эффективнее.
Тот был по-прежнему доволен своим доходом и при случае неизменно позволял переполнявшему его счастью проецироваться на окружающих.
Было ему за сорок, он был главой семейства из четырех человек, с двумя детьми-школьниками. Цены в стране росли минимально. Арендная плата, рост которой и так строго регулируется законодательством, у него не менялась (вероятно, и арендодателю тоже денег хватало). Не было никаких - ни внешних, ни внутренних - оснований к тому, чтобы его восприятие реальности изменилось.
Случаю (вероятность которого, будучи представленным в искусстве, у многих вызвала бы справедливые сомнения) было угодно, чтобы однажды в компании произошла локальная утечка данных, и счастливый программист - без малейшего к тому искательства, и притом исключительно он один - узнал, сколько здесь зарабатывают его коллеги.
Как так?.. В 2 раза больше?.. Вот эти вот?..
Не медля, он попросил прибавки к жалованью - на одну треть (!), на никем ранее не виданные тридцать три процента. Его невероятное, дерзкое требование было капиталистом удовлетворено. Еще бы: в абсолютном выражении это всё равно было меньше, чем платить вчерашнему студенту.
С тех пор денег у него стало намного больше. Но счастье его отныне кончилось.
Наши дети с недавних пор обогатили привычный уклад своих игр новой техникой: посреди урагана веселья одна вдруг провозглашает: Пауза! - и другая должна немедленно замереть - до тех пор, пока не услышит отменяющее "Плэй!".
Конфликты и проблемы в семье, несомненно, должны решаться открыто и без промедления - размышляю я, - но это средство выглядит далеко не лишним и способным многое облегчить в семейных отношениях. :)
"Пауза!.. Плэй!" - доносится из детской.
— А что... так можно было??? - говорю жене. — О, ты тоже об этом подумал? Я как раз спрашивала себя о том же.
Лепрей - легендарный основатель древнегреческого города Лепреон, столицы Трифилии, входившей в состав Элиды - области на северо-западе Пелопоннеса.
Лепрей был одним из немногих современников великого Геракла, кто познал вкус победы над ним. В состязании из трех единоборств: метании диска, черпании воды и поедании быка на скорость Лепрей праздновал победу в самой престижной дисциплине, справившись с быком раньше Геракла. Воодушевленный таким успехом, Лепрей вызвал Геракла на поединок по правилам смешанных единоборств, но ему не суждено было выйти из этого боя живым.
В нашей немецкой школе в последнее время стала особенно острой проблема обзывательств и оскорблений. Детьми друг друга. До учителей ещё не дошло, дочка только в четвертом классе.
Преподаватель в письме родителям сообщил, что принял решение (не знаю, собственного ли изобретения), что всякий, кто будет пойман за этим занятием, должен будет выучить наизусть одно стихотворение классика, чтобы познакомиться и с другой стороной языка.
Посидели, подумали, решили начать учить ребенка отборным ругательствам. Чтобы задешево приобщить его к миру прекрасного. Навык ведь однозначно в жизни не лишний. А тут - двойная выгода.
Мой дядек (ну как, дядек: муж тетки мой жены), как ни послушаешь, "похудел". И всегда от этой новости пребывает в прекрасном расположении духа. При этом никогда не выкажет пренебрежения обильной трапезе и бутылке-другой вина. За все время десятилетнего знакомства с ним, судя по его внешнему виду, я никогда не дал бы ему меньше 120. И тренд - явно не на понижение. По комплекции и жизнерадостности он - сущий Хотэй. И всегда: похудел. Спрашиваю потихоньку у его жены: что, действительно похудел? — Ну как, похудел. Он поправится на два килограмма, потом полкило сбросит. Это у него называется "похудеть".
Для непосвященных: длинное вступление, вынужденное предварять короткую историю из двух-трех предложений.
В метро Берлина нет турникетов.
Ты можешь войти в метро и ездить бесплатно - много раз на дню, день изо дня - до тех пор, пока однажды служащий контроля не попросит тебя, удобно устроившегося в кресле и погруженного в свои мысли или же счастливо публикующего в инстаграмм только что запечатленные своим кратким присутствием вечные красоты города, предъявить билет. Fahrscheine, bitte! - Черт!
Билет стоит сегодня 2.80, а штраф - 60 евро.
Встреча с контролёрами происходит нечасто - это зависит от линии метро, времени передвижения и твоей удачи, наконец, - но все же регулярный безбилетный проезд не имеет экономической целесообразности, не покрывая двадцати друх неоплаченных поездок, не говоря уже об унизительной процедуре извлечения тебя из вагона контролёрами для произведения расчетов.
Турист без билета, по крайней мере, получает острые ощущения лотереи, недоступные ему в его домашней жизни, обеспеченной проездным билетом. Тебе, путешественник берлинского метро, не обязательно отправляться в Висбаден, надевать смокинг и входить в казино, чтобы понять всю гамму чувств неистового русского гения. Здесь и сейчас ты можешь выиграть или проиграть в зависимости от расположенности к тебе твоих богов... Но, преданные рутине, острые сии ощущения блекнут или утомляют - в зависимости от темперамента.
Контролёры ходят по двое-трое. Они не знают пощады. Система поддерживает и защищает их. Если какой-либо клиент проявляет настойчивую непонятливость или же упрямство, аргументы контроля будут усилены присутствием службы безопасности метро - или полиции, - так что заплатить так или иначе все равно придется.
Система не дает сбоев.
И, только восставая против системы, человек ездит в общественном транспорте Берлина без билета. Летов никогда бы не покупал билет - и швырял бы мятые купюры контролёрам, не покидая вагона и не требуя квитанции.
25 октября - в день, когда моей старшей дочери исполнилось семь, - намереваясь ради скорейшего празднования дня рождения войти в вагон метро, я наблюдал следующую картину.
Контроль, похоже, выловил очередного безбилетника. В это же время молодой парень приостановился перед входом в вагон, косясь на выходящего из поезда с вероятной жертвой контролёра и пытаясь понять его дальнейшие намерения. Надо сказать, оба наших героя - осторожный пассажир и контролёр, - лишь роковыми обстоятельствами поставленные исполнять антагонистичные роли, написавшие "Войну" Цоя, - были удивительно похожи друг на друга: оба - восточного происхождения, равноценного возраста и гардероба.
Контролёр, наконец, уловил на себе напряженный взгляд и, слегка улыбнувшись, произнес: - Заходи, братан, - мы остаёмся здесь.
