Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Наблюдал сегодня забавную картинку: большой пёс, которого вела на поводке женщина, прямо на ходу, по всей видимости совершенно инстинктивно, но очень сноровисто, выхватил из опущенной вниз руки идущего навстречу мужичка недоеденный пирожок с мясом. Хозяйка тут же начала кричать собачаре что-то типа: "Фу! Как тебе не стыдно!" и т. д. и т. п. Было совершенно очевидно, что и сам пёс не совсем понимал, как такой казус мог с ним случится. Он стоял, опустив голову и свесив уши, с такой уморительно недоумевающе-виноватой мордой, как будто хотел сказать: "Ёлки-моталки! И как же это меня угораздило!?" Потом всё же сообразил, как исправить положение: подошёл к мужику и аккуратно положил пирожок к его ногам, после чего вопросительно оглянулся на хозяйку - мол, теперь, надеюсь, снова всё нормально?
К нам магазин диваны завезли. Новая модель - «Руслан» называется. В принципе ничего экстраординарного в том, что в мебельный магазин диваны завезли, бывает такое, если не учитывать, что грузчиком у нас тоже Руслан был. Нет, он и сейчас есть, но для нас уже как бы был. Произошла тут одна история. Всё началось с того, что тот самый «Руслан» - который диван, купила у нас одна экстравагантная дамочка. Ещё в магазине нам все мозги выбила: то ей расцветка не та, то упаковка нарушена… Когда уехала, все вздохнули с облегчением. Но, как оказалось, рановато… Через неделю в кабинете директора раздался звонок. Вы уже догадались, кто звонил, да? Ну, конечно, она. Обещала напустить на нас всех: начиная от налоговой и кончая пожарниками. Диван, видишь ли, у неё поломался. Что именно поломалось, объяснить не может, но рвёт и мечет так, что трубка телефонная нагрелась. Директор пот отёр, вызывает Русика, ну того, который не диван. Говорит, выручай, она ведь не шутит, завтра точно от проверок захлебнёмся. Сходи, посмотри, что там. Может там и делов-то на пять секунд, а если что, то объясни, что мебель заменим. Русик - добрая душа, да и похмеленный уже был. Воздух в себя втянул, чтобы директор не учуял, головой кивнул и ждёт, когда адрес назовут. Директор звонит, мол, простите-извините, сейчас пришлём спеца. В три минуты все починит, он уже в дороге, вы только адрес сообщите. На следующий день Русик на работу не пришёл. Через день тоже. Такое и раньше бывало: наступит на пробку, поскользнётся, рашибётся и до работы дойти не может, но он хотя бы звонил. Провели небольшое расследование, и директор вспомнил, куда он его отправил. Звонит. Диалог, с его слов, состоялся такой: - Аллё, Елена Сергеевна? - Да. - Это вас из мебельного магазина беспокоят. Скажите, наш специалист у вас был? - Да, он и сейчас здесь. - Извините, а вы не подскажите в чём причина? Такая сложная поломка? Может всё же заменим диван-то? А то, понимаете, специалист нам и здесь нужен. - Мы с ним решили, что он у вас больше работать не будет! - ???... Извините, а почему? - Работа грузчика не для него, он способен на большее. И вообще мне некогда с вами разговаривать. У вас ещё есть вопросы? - ???... Извините, а диван? - А нам и без него хорошо! Как говорится - не в диванах счастье. До свиданья.
Вообще-то я не рыбак, но иногда рыбачить в далёком детстве доводилось. Был у нас на речке «Красная» небольшой такой котлованчик - излюбленное место симы и кижуча. Да только бережок, под которым они отдыхать любили, больно обрывист был. Я и так пробовал, и этак, но не дотянуться петлёй до рыбин, чтобы заарканить. Но азарт есть азарт. Я с пологого берега зашёл, тянусь, а тоже не дотягиваюсь, но медленно так погружаюсь. Уже и сапоги-болотники полные. Уже и вода по пояс. Вдруг чувствую, что на берегу напротив какое-то движение. Первая мысль, конечно, - рыбнадзор, это, наверно, потому, что я в тот момент браконьером был. Я моментально аккуратненько петлю на воду положил и типа не при делах. По максимуму изобразил, что я водные процедуры тут принимаю. Даже немножко присел - для натурализма. С блаженной улыбкой поднимаю глаза и охреневаю. Потому как на обрывистом берегу стоит здоровенный медведь и смотрит на меня не очень благожелательно, без улыбки. То ли я место его рыбацкое подзанял, то ли вообще он браконьеров на дух не переносил… Короче, мне разбираться-то особо и некогда было. Как я с места стартанул - в подробности вдаваться не буду, да и не помню, если честно. Помню только, что мелькало всё, и пёр я в правильном направлении - в сторону противоположенную косалапому. Вскоре выскочил на дорогу, там отдышался и побрёл уже вяленько, на исходе сил. Десяти шагов не сделал, а навстречу двое – на мопеде. Притормозили около меня: " А ты чё, спрашивают, без сапог?". Я присмотрелся, точно, твою ж медь, а сапог-то нету. Может, я из них ещё в котловане выпрыгнул, может по ходу где слетели, но на ногах одни носки, да и те, как на грех, рваные. Объяснил ситуацию, говорю: " Медведь там здоровенный, на котлован не суйтесь. Уж больно он не в настроении сегодня, видать, не с той лапы встал". Они поулыбались и поехали дальше. Метров триста прошёл, обворачиваюсь, смотрю несутся уже обратно. Если бы не я, так бы и не остановились. Но притормозили, отдышались и не улыбаются что-то уже. Лица бледно-напряженные. Я спрашиваю: "Мужики, а вам там сапоги мои не попадались случайно? Они друг на друга посмотрели: - Ё-мое, какие там сапоги, мы ведь и про мопед забыли!
Погода у нас отличная: солнышко, соловьи уже поют вовсю, листьев ещё нет, но кизил давно цветёт и другие всякие первоцветы проклюнулись. И вот посреди всей этой благодати встречаем колонну дам - поклонниц "нордической" ходьбы, с палками очень похожими на лыжные в руках, но без лыж - пять штук без возраста. Одинаковые комбинезоны, одинаковые краги. Движутся, как роботы на сборочной линии: как-то угловато и абсолютно синхронно. Совершенно ничего не выражающие, чугунные физиономии. Сомнамбулы. Такая дисгармония со всем, что вокруг. Разминулись с ними и идём себе, в весну врастаем. И встречаем мужичка: комбез и краги на нём такие же, как и на сомнамбулах, но лыжные палки приторочены за спиной каким-то хитрым ремешком на манер винтовки у биатлонистов, в руках прутик. По тропе не идёт - пляшет вприпрыжку. На лице - улыбка от уха до уха, прутиком дирижирует и насвистывает - соловья подтрунивает. Поравнялись, поздоровались, тут все в лесу здороваются. Он нас спрашивает: - А, какова погодка! Петь хочется. Вы соловьёв слышите? И, не дождавшись ответа: - А этих пятерых встретили? Видели? Выгнали они меня. Я им настроение портил.
Это сейчас два подобных случая уже за официально подтвержденные выдают, про неподтвержденные уж молчу, а тогда… Тогда с этим строго было, да и аномалия в чистом виде, как не крути. Сашка – мой друг, в семье второй ребенок. Отец его – ныне покойный, был в своё время пусть и не очень именитым, но строго засекреченным конструктором. Чего он там разрабатывал - не знаю, но Родина его чтила и лелеяла, а значит - заслуги были. Вот с этого всё и началось. Жили они тогда в каком-то закрытом городке, что в общем-то Сашкиной матери – Алене Спиридоновне, материнский долг исполнять не мешало. Но случилось так, что на восьмом месяце беременности её Сашкой возникла угроза преждевременных родов. Наблюдающий врач посоветовал ей на несколько дней сменить родную квартиру на больничную палату. Как всегда бывает в таких случаях, взяли анализы, ну и кровь в том числе. Потом кровь взяли вновь, а потом снова и снова. Лицо врача стало каким-то озабоченным, он задавал тогда ещё просто Алене какие-то вопросы непонятные, и она занервничала. Беременные - они ведь почти все нервные, особенно, во всём том, что касается здоровья, так оно и понятно - ведь не только за себя думают. Может всё бы и ничего, да городок был уж слишком секретный, там, ходили слухи, даже дворники в конторе не рядовыми сотрудниками числились. В общем, в один прекрасный день в палату вошёл не только наблюдающий будущую роженицу врач, но и двое его коллег, а с ними - человек в штатском, хотя и в накинутом халате. Человек этот подвинул к кровати Алёны табуретку, присел, вытащил из папки какой-то официальный бланк, постучал по папочке авторучкой и, строго смотря в глаза Алёны, спросил: - Ну что, Алёна Спиридоновна, или как вас там? Может, Мэри Смит? Рассказывайте, на кого работаете, с какой целью и каким заданием прибыли? Алёна, конечно, враз обалдела. Что-что, а такое услышать она явно не предполагала, поэтому и единственное, что могла из себя выдавить, так это: "Что вы несёте, у вас бред?". Но капитан был вполне серьёзен. Не очень хорошее звание «капитан», я вам скажу. Вроде и майором можно стать, а можно и на пенсию внезапную отправиться. Такая вот шаткая ступень в иерархии. Отсюда наверно особый раж и дополнительное рвение. А много ли в закрытом городке возможностей для громких дел? Поэтому капитан напирал. - Вы можете мне объяснить, что происходит? – собравшись, спросила Алёна. - Видите ли Алё…, гражданочка, - протерев очки, и как-то замявшись, произнёс стоящий рядом доктор, - у вас резус-фактор другой. Не такой, как у той, настоящей Алены Спиридоновны. Мы несколько раз перепроверили. - И что?! – ещё больше запутавшись, воскликнула Алёна, - что за резус?! - У неё был отрицательный, а у вас положительный, - констатировал неоспоримый факт эскулап. - А резус-фактор у человека измениться не может – напирал капитан, - так что я думаю, запираться смысла нет. Вы, товарищи, освободите помещение, а мы с гражданочкой с глазу на глаз пообщаемся. И скажите там, чтобы человек, который в коридоре, сюда зашёл, - отдал он распоряжения казённым тоном. Зашедший человек, видимо, водитель, но тоже конторский, был отправлен за Сергей Константиновичем, супругом Алёны, а теперь ещё и главным свидетелем, надо полагать. Имеющиеся у водителя полномочия и удостоверение, дали тому возможность свободно пройти на секретное предприятие, войти в кабинет Сашкиного отца и спокойно заявить: - Вам необходимо проехать со мной для опознания тела своей жены. Слабые люди - эти конструкторы, вот что характерно. Хорошо, что нашатырный спирт нашёлся. А откуда Сергей Константинович мог знать, что людей из спецслужб учат говорить лаконично и по факту. Оклемавшись с помощью нашатыря, и схватив дрожащей рукой за пиджак посланца, конструктор смог выдавить из себя только один вопрос: "Что случилось?!". - Не могу знать, на месте разберёмся! – всё так же лаконично произнёс тот, - машина у подъезда. По дороге Сергей Константинович ещё несколько раз нюхал нашатырь, и поэтому при входе в палату был немножко им одурманен. - Это ваша баб… извините, супруга? – произнёс капитан, увидев доставленного. - Моя! – наконец-то начав соображать, что благоверная жива и здорова, - возопил тот. - Очень хорошо! – сделав пометку у себя в бумагах, гмыкнул капитан, - а чем можете доказать? Вопрос поставил Сергей Константиновича в тупик. Он понимал, что баба его, а как неоспоримо доказать не знал. - У нас паспорт её есть, - наконец-то выдал он. - Ну, паспорта наши коллеги за бугром делают не хуже нас самих, - возразил капитан. - Она же это, она же… - Сашкин отец искал аргументы, - она же беременная, вот! – думая, что это неоспоримо, произнёс он. - Беременность, кстати, тоже делают, - парировал капитан, - а если очень надо, то могут и тройню… Вы мне скажите, есть ли какие-то особые приметы на теле вашей супруги, о которых вы гарантированно можете сказать, что они не поменялись со дня вашего знакомства или хотя бы со времени прошлых родов? Сашкин отец напряг одурманенную нашатырем память, что-то проанализировал и взгляд его прояснился. - Конечно есть, конечно есть! – обрадованно воскликнул он, - у неё это… - тон стал стеснительней и интимней, - у неё родимое пятно, там… Ну там… - показывая взглядом на низ живота своей супруги, произнёс он. - Очень хорошо. А ну-ка, покажь! – капитан, обратился уже к Алёне. Да то ли он слишком служебно рвался, то ли у Алены взыграла кровь казацкая не с тем резусом… Да и беременные, они ведь в большинстве своем просто неадекватны. И она просто взвилась. - Покажь?!!! А вот это ты видел?!!! Её левая рука выдвинулась по по направлению к лицу капитана, с искусно сложенной фигурой в виде вложенного между указательным и безымянным большого пальца. Фигура чуть не коснулась особистского носа, капитан инстинктивно дёрнулся влево, где и напоролся на Алёнин хук справа. Удар был не столько сокрушительным, сколько неожиданным, и взадрав ноги капитан рухнул с табуретки. Алёна, ввиду своего положения, как орлица бросится на него не могла, но ухватив с тумбочки двухсот пятидесяти граммовый стакан, цель поразила повторно. Приехал на разборки начальник местного отдела - полковник, этот по служебной лестнице уже не рвался, да и иллюзий не питал. Посмотрев на капитана, которому уже оказали первую помощь, на Алёну, он хмыкнул и произнес: - Не, эта наша, такую хрен зашлёшь. Да и бред всё это - лабораторная ошибка. На этом и остановились.
Последняя ночь октября. Небольшая, безлюдная площадка перед девятиэтажным одноподъездным домом. Над площадкой горит старого типа фонарь с раскачивающимся жестяным плафоном, который слегка поскрипывает. Падает первый снег, пряча подмёрзшую грязь. В пятне света кот и кошка. Они решили, что терпеть до марта – слишком долго. На девятом этаже дома распахивается настежь окно, в окне показывается обнаженный молодой человек, за ним стоит так же одетая девушка. Потянувшись, молодой человек собирает с подоконника первый снег, лепит небольшой снежок и бросает, попадая коту по голове. Кот не реагирует, продолжая начатое дело. Проходит минуты три, наконец-то закончив процесс размножения, кот поднимает голову и издает короткий, обиженный мяв. - Вот видишь, - нежно говорит девушка, обнимая молодого человека, - как надо. А тебе всё соседская музыка мешает.
Вывеска «Обувь» над павильоном бросилась в глаза сразу. Большими, красными буквами. Чуть пониже и помельче было написано: «Нанотехнология - для осеннего сезона». Именно то, что я искал, ведь осень на дворе, хотя, если честно, на нанотехнологии не особо рассчитывал. Как-то в голову не приходило, что и на рынке можно купить товар, изготовленный по передовым технологиям. Но дверную ручку я дёрнул на себя смело. - Ай, прахады, дарагой! – вначале резануло по ушам, но жизненный опыт подсказывал, что если где-то и скинули продукт нанотехнологий в свободную продажу, то без южной оборотистости и предприимчивости тут точно не обошлось. – Прахады, дарагой, сейчас подберём, что нада! – ещё раз с оптимизмом произнес седоусый южанин, - какой размэр носышь? - Сорок второй, - произнёс я, схватив первый попавшийся ботинок. Модель действительно была какая-то оригинальная, по крайней мере до этого на рынке я таких не встречал. – Что действительно нанотехнология? – покрутив ботинок, поинтересовался я. - Уныкалная! Весь рынок абойды - таких не найдешь. – А в чём?... – на всякий случай задал я вопрос, - в чём секрет? Непромокаемые что ли? Или ноги в них не устают? - Ай, дарагой! Канешна не устают! Зачем уставать? Ходи и радуйся! - А в чём секрет? – настаивал я, - в чём их секрет-то? - Слюшай, брат, я тэбе, как сикрэт скажу, а? Пусть будэт между нами, да?! - Наверно, какой-нибудь ВПК разработал? – задал я ещё один наводящий вопрос. - Брат, какой такой ВПК, кто такой ВПК?! Почэму не знаю? - Ну военно-промышленный комплекс… - пробормотал я, всё ещё рассматривая ботинок. - Ара, зачем военно-промышленный?! Индывидуальный предпрыниматель я. - Ты скажи ещё, что предприниматели уже и космические корабли строят! – поняв, что разводят, взвился я - Фуфло гонишь! Рекламу для привлечения засабачил?! - Ара, зачэм фуфло?! Зачэм ругаешься? Вот, смотри дакумент, всё правда. «ИП Саркисян» - это я. Нано - тэхнолог, закройщик мой. Хароший тэхнолог, в Ереване институт закончила. Она - технолог, я - шью. Всё, как на вывеске написано: Нано технолог, и я - для осеннего сезона. Тока художник плахой был, слитно написал: неграмотный, но реклама ведь правдивый, да? При этом в его хитро прищуренных глазах явно читалось – во всём виноват художник. Ботинки взял, неделю уже ношу, не нарадуюсь. И ноги не устают, да и не промокают...
Зашёл на днях в магазин "Автозапчасти". В подвешенной к стеллажу клетке сидел нахохлившись крупный, зеленый попугай и косил в мою сторону недобрым взглядом. Подивившись птице в месте, где торгуют товарами весьма далёкими от природы, на всякий случай спросил: - Помогает покупателей обслуживать? - Не сказать, чтобы очень - он их на хер посылает, - задумчиво ответил продавец.
Пацан у меня не то, чтобы особо заболел, но подприпростыл маленько. Жена по проверенному дедовскому методу ему банки решила поставить. Банки на антресолях нашла, а вот чем вату намочить, чтобы поджечь для разогрева - не обнаружила. Сходи, говорит, в аптеку, спирта прикупи. Ну, я шлепанцы напялил и вниз, благо аптека у нас на первом этаже. Зашёл, народу толкается немного. Когда моя очередь подошла, спрашиваю: - Спирт есть? Аптекарша на меня с пониманием посмотрела: - Нет, - говорит, - запретили продавать. - Из-за этого что ли? – я щёлкнул себя пальцем по горлу, получилось, кстати, почти профессионально, звонко так. Небольшая очередь обратила на меня внимание. Я смутился и потише добавил: – Мне - для банок. - А, поняла… - улыбнулась продавщица, – так возьмите салфетки спиртовые. И подала мне пакетик. - А там точно спирт? – на всякий случай поинтересовался я. - Чистейший! Фирма гарантирует, можете проверить. - Нет-нет, я верю. Сколько с меня? Салфетки стоили сущие копейки. Я сунул пакетик в карман и направился к дверям. Уже на выходе меня догнал какой-то смурной мужичок помятого вида. - Слышь, братан, – деликатно дёрнув меня за рукав, поинтересовался мужик, - ты это... Ты их отжимаешь что ли? Поначалу я даже не понял о чём разговор, а он добавил – Ну, салфетки эти? - Зачем отжимаю? - врубился я. - С утра их вместо жевательной резинки жую, самый цимес! - А-а-а… - мужик задумчиво почесал репу, – скоко-скоко, говоришь, они стоят?... Зря, наверно, я это сказал, скоро видимо и салфетки запретят…
Да, строить - это вам не балетом танцевать. Был, помню, у меня аналогичный случай. Попал я в «дикую бригаду», ну, типа, стройотряда. Рубили в одном колхозе шабашку - ферму строили. Квалифицированных спецов не было, чисто рабочая сила. Строили под руководством колхозного прораба. Залили фундамент, ожидаем завоза кирпича и попутно завершаем мелочёвку. И тут подходит чел. Одет прилично, возраст примерно годков двадцать восемь. Постоял, посмотрел и говорит: - Фундамент сделан неправильно. Нет привязки к местным погодным условиям и особенностям рельефа. Сказал и ушёл. У нас враз небольшой ступор. Хрен его знает - кто был, может какой член правления или ещё чего член - кто ж их, членов, разберёт. Как водится сразу начались поиски виноватого, без этого никак нельзя, как ни крути, - со спорами и обвинениями друг друга. Типа: «а вы помните, я же вам говорил», «да вы - дебилы, если завтра переделывать заставят, то сами всё будете делать, я ведь говорил вам, что вот так надо», «конечно, правильно он сказал, надо было рассчитывать промерзание земли и…», короче, всё в таком духе. Стало явно попахивать дракой. Кто-то побежал за прорабом. Тот тоже весь в панике: «кто был, как выглядел?» Притащил нивелир, рулетки, давай мы всё обратно мерить. Мерили, мерили - нормалёк вроде, как по проекту. Немного успокоились. На следующий день завезли кирпич. Потихоньку кладём, в меру разумения - кто как может. И тут опять этот чел. Подошёл, стену осмотрел, рукой по ней похлопал и изрёк, что-то типа: - На таких стенах кирпич надо класть не вприжим, а впритык, чтобы перевязка шла по диагонали. И опять ушёл. Прораба позвать не успели. Потому как в этот момент некоторые работали на подноске материалов, а некоторые чисто на кладке, что менее напряжно и более цивильно. Поэтому от подносящих посыпалось сразу «ну что, уроды, а мы чё вам говорили?», а от кладущих «да пошли вы нахрен, много вы понимаете!». Когда привели бледного прораба, некоторые лица уже были фундаментально разбиты. Всё опять было промерено неоднократно - отклонения были, но для здания фермы вполне допустимые. Прораб тяжело вздохнул и стал находится с нами практически постоянно. Через пару дней пришествие чела было вновь. Мы заметили его издалека. Он шел степенно, по-хозяйски озираясь по сторонам. В душах у нас начался лёгкий мандраж. Но прораб ведь был с нами. Поэтому, когда чел подошёл, мы как бы незаметно тыкали в него пальцами и делали страшные лица. Прораб его спросил: - Слышь, Коля, а сколько будет шестью шесть? – мы замерли в непонимании. Чел пошевелил губами, обвел нас тяжелым взглядом и довольно серьёзно произнес - Сорок семь… Конечно, мы охнули и зашептались: «да кто же он, кто?» - Да это местный полудурок, мужики, - удовлетворил наше любопытство прораб. – Но инициативный! Школу закончил для умственно отсталых, когда из интерната вернулся, то пришёл к нашему председателю на работу устраиваться. Пробовали его и пастухом назначать и скотником, и разнорабочим, но не пошло как-то. Тогда пред ему и сказал, ты, мол, Коля, для сельского хозяйства слишком умён. Подучись немного, потренируйся, и будешь ты у нас самым главным строителем. Вот он и ходит уже третий год и всё строит. Сейчас видать за эту ферму взялся…