Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Волна
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Когда кого-то прославляют И слава добрая - ключом, Тут прилипалы вылезают - Погреться рядышком бочком! И скут ногами бляхи-мухи, Хотя кому они нужны, Они то конченые суки, А мужики им так нужны!!! А я вся глупая такая И дура полная, причем, Ни разу лифчик не носила, А грудь стоит все колесом! И не люблю я штукатурку - Ведь я красавица с мечем, А про другое и не буду, А то у всех уже торчком! :) Есть бабы - водку покупают И манят, манят калачом, Чтобы ее по-пьяну делу - Бомжары выебли втроем! А мне и тратиться не надо - На кучу всяких пузырьков, Хватает вдоволь и в излишке На сайте разных еборев! :) И всякий раз я удивляюсь, Когда в саду ко мне бегут, С любовью сделают - что хочешь, Вот, блядь, - работать не дают! Я даже там не загораю, Одетой из-за них хожу, А бабы ихние ревнуют – Я на веревке не держу. Сосед жил справа косоглазый, На велисе все приезжал, Сам хорошенько ебанулся - Меня цыганкой обозвал. Еще еврей, по праву руку, - Любви моей все дожидал, А его в сердцах послала, Так он неделю тазики пинал. И даже слышали соседи: «Чего, мол, это он такой?», - Теперь уж точно не отведать Ему любови заводной. На скутере лет десять езжу, Люблю, и все тут, - с ветерком, На остановках шеи все ломают - Опять, лять, виновата я во всем! :) Не говорите, что во всем я виновата, Обидно, – сукой не была, И почему со мной роятся, Как будто я последняя пчела. За что меня писаки любят? Я отбиваюсь так и сяк, Да просто для любви родилась, Что возжелает каждый хряк!:)
Под ритмы «Safri Duo» Я отмеряю шаг, Пять километров поутру - Весёленький пустяк. Мне подрумянит щёчки Лёгкий ветерок, Люблю тебя за молодость, А это не порок. Но что–то нежным голосом Поёт на ушко Джей, Что ты быть можешь другом, А это посильней! Пусть разделяют километры И встреча может быть одна, Я знаю, ты с другой по жизни, А помнить будешь про меня.
Мой покровитель – президент, В рубашке белоснежной, И не жалеет для меня Любви своей он нежной! И успевает он везде Спортивно пробежаться, В компании ли, в письмах мне Он любит посмеяться. На злобных, мелочных врагов Глядит всегда с усмешкой, Озлобиться - причины нет, Ведь он в любви успешный!
Это вам сейчас – хочешь свеженький помидорчик, огурчик и разной свежей зелени средь зимы. А как мы ждали первый хрустящий огурец, после долгой северной зимы. Единственное яблоко в новогоднем подарке было самым желанным сочным лакомством. Бетонного подвала у нас не было, поэтому мы сушили и варили повидло из своих яблок. Аромат ягод лесной земляники поднимал до небес от счастья. За первыми спелыми яблоками, сбитыми ливнем, мы бежали наперегонки. Набрав яблоки в подолы платья, мы сидели на высоком бугре и кушали райское наслаждение, глядя, как внизу по логу важно ходят многочисленные семьи гусей, которые у нас не водились. Купленная взрослая пара гусей – улетала обратно к хозяевам, а маленьких гусят никто не продавал. Метя свою территорию, гуси роняли большие перья, мы подбирали их и, макая перья в топлёном масле, обмазывали выпечку. Заботясь о будущем раннем урожае огурцов, родители привлекали к этой нелёгкой работе всю семью. Как известно, утрамбованный навоз выделяет тепло, вот и производили тонны топлива старатели подворья с рогами и копытами. Апрель. Под плёнкой в парнике, на припёке, появились первые желанные листочки – это всходы огурцов, но радоваться было рано. С каждым приходом для поливки, открывая плёнку, мать приходила в отчаяние и негодование. Преступления совершались день за днём. Кто-то ловко подстригал листочки ножницами – оставались только ножки. Мать не жалела эпитетов и обвиняла на семейном совете завистливых соседей, у которых, по её словам, ни хуя ничего не было от роду. «Мало того, - сказала мать тяте, - что они у тебя всю зиму рубили топором на реке ивовые «морды» для поимки налима, это они просто нас выживают, ведь все русские давно уже уехали – осталась только наша семья. А наш яблоневый цветущий сад о 10 сотках сводит их просто с ума». «Ну, мёд я и так им стаканами раздаю бесплатно, так зачем воровать каждый год наши вилы и лопаты», – сокрушалась мать. Как я сейчас понимаю, рыбачить тяте мешали конкуренты, ведь продажа рыбы на дому у нас шла на ура. Мороженым налимом была завалена вся большая веранда. Вредительство будущего урожая огурцов - мать стерпеть не могла. Было решено устроить ночную засаду, чтобы наёбать как следует парикмаХеру – так сказать отбить желание к ночным стрижкам при луне. Просидев в омшанике для пчёл всю ночь, не смыкая глаз, - истцы смотрели в щель, которая обзором была на огуречник. Родители боялись пукнуть, чтобы, не спугнуть пакостника. Утро. Ответчик так и не появился. «Ёбоные черемисы, – сказала мать, - ну погодите, я вас всё равно выслежу», - и пошла поливать оставшие живые всходы вчерашнего дня вместе с тятей. Меня тоже охватили переживания, и я пошла за ними. Ни одного живого растения не было. Ошарашенные зрелищем, родители были в растерянности. Я сказала: «Хуёво ловили». Присев у парника, после бессонной ночи, родители молча смотрели на опустошённый огуречник, наверное, обдумывая – как же дальше жить. Да, действительно нельзя было оставить незакрытую дверь дома, если уходишь в сад или огород - исчезали духи и одеколон. По деревне бегали в поисках спиртного три черемиски в национальной одежде: в обоссанных льняных платьях и колпаках – (головной убор, передняя часть которого похожа на выступ утюга, по обеим бокам увешанного копеечными ржавыми монетками). Мы их так про себя и звали – опять копейка прибегала. Как трясло и коробило их с похмелья, а нас, как коробило при встрече с ними! Предавшись размышлениям вместе с родителями, я обратила внимание на какую-то каракатицу, вылезшую из гнилого бревна. Она была сантиметров 6-ти длинною и направлялась прямо к последнему единственному росточку огурца. «Вот вам и «ёбоный черемисин» появился, - говорю я горе-родителям. Смотрите, как он ловко подрезает ножку и тащит растение в землю, углубляясь». Изумлённые сторожа убедились своими глазами, что это не происки соседей, и можно ещё раз посеять семена огурцов, уничтожив врага. Из книги узнали, что этот невиданный зверь называется «медведкой», а росточки тащит под землю для пропитания своего потомства, где из кладки яиц выводятся такие же «ёбоные черемисы».
Знакомство Моей дочке звонит парень: "Приезжай в Японию!" По-английски очень часто Говорит ей: "I Love you!" Дочка тоже отвечает, Что приехать не смогу, И зачем японо-мать Назвала тебя Лю-Лю! А до этого звонил ей Парень с именем Алтай, Шуток он не понимает, Косоглазый гасторбайт. С Украины звонил хлопчик, Проявляя интерес, До того намерзлась жопа, А в России газ и лес!
Идет "Раскольник" к тетеньке,богатенькой такой, За пазухой топор несет - не тут-то "милый мой" А тетенька-то сильная,да каротист она, И ебанула обухом "Раскольника" в темя!
Лежит теперь задолбаный, Замотанный в кишках, Вот тебе, "кокон", денежки, Не жалко мне в рублях!
Мой отец был очень похож лицом на актёра Андрея Краско. Сидя на табуретке перед столиком и вглядываясь в маленькое зеркало – помазком распределял мыльную пену для бритья на лице. Я училась в 5 классе и ушла на кухню по делам. Вернувшись обратно, в комнату, через некоторое время, я увидела тятю стоящим ко мне спиной и вглядывающегося уже в большое зеркало висящее над столом. Я про себя подумала, что он уже побрился, и молча взяла его табуретку и переставила за другой стол – ведь мне надо делать домашнее задание. Усевшись, я услышала сзади какое-то падение и слова тяти: «Ёптвою мать!». Оглянувшись в недоумении, я увидела тятю сидящим на полу всё с тем же намыленным лицом и бородой и вытаращенными голубыми глазами по луковице. Мне было очень смешно видеть его таким злым дед–морозом. «А я думала, что ты уже побрился», - невинно сказала я ему. Тятя встал, почесал задницу и больше не возмущался. Я же долго и молча тряслась от смеха, боясь на себя навлечь гнев тяти. Родительская кровать стояла под нами, а мы спали сверху на полатях и так же оттуда сверху смотрели телевизор и там играли в шахматы, потому что там всегда было теплее. На стене, сверху над кроватью родителей была полка, где лежали книги и шахматная доска. Однажды, днём, когда спал отец, я с полатей осторожно потянулась за шахматной доской, чтобы поиграть с младшей сестрой, а они выскользнули из руки и с грохотом упали на голову спящего тяти с высоты 2,5 метра. Меня охватил страх, что же будет. Отец с ужасом соскочил с кровати, взгляд у него был настолько дикий, что я спряталась за шторкой, в ожидании матюгов и проклятий в свой адрес, но услышала только тихо сказанные слова тяти: «Чертенята». Меня просто раздирало любопытство, чего это наш тятя так смиренно и терпеливо принимает удары судьбы. На второй день я рассказала матери про землетрясение с шахматами и узнала причину тихого поведения тяти. Когда десять лет назад он копал яму во дворе под ледник, Катюше было 5 лет и она вместе с братиком бегала играла сверху той ямы, и вот некоторые кусочки земли стали обратно сваливаться ему на голову, тятей овладело бешенство, он вылез из ямы и замахнулся лопатой на Катю, вот с тех пор он боится - кабы все остальные дети заиками не стали. Эта новость потрясла меня и я подумала, так вот оно чё – ё – ё.
Дачники Когда мы дачу строили, И рядом строился еврей, Он был нас старше и жаднее, И соответственно - хитрей! И вот на пенсию он вышел, И всю окресность протоптал, Наверное, тогда коварный, Шагами землю отмерял. И все-то мало ему было- Земли ни разу не копал, А все бараболась старуха, А он ходил и подьебал. И каждый раз ,когда приедем, Старался к мужу подьезжать: "Мол, в баню вместе мыться сходим", Потом по-пьяни оболтать! Типа: "продайте, да продайте- Бываете в неделю раз", А жучка ихняя специально На грядках наших все сралась. И так зациклился на этом, Жил в ожиданье 20 лет, Давно уж сгорбилась старуха- У самого один скелет! Все говорил: "забор не надо!", А надо сделать бы давно, Чтоб отдых нам не омрачало Ничье соседское говно. Мы рябицей все обтянули, И видно он с ума сошел, И все равно корявым пальцем Грозил на новенький забор. Теперь не будет делать тропы, Поскольку задолбал он нас, Пришлось послать его на буквы - Хуй че получит он от нас!
Мне не надо в постель кофе, По-любому ведь вставать, Ну, не буду же с утра я,- На постель и срать и ссать. Это хорошо убогим, И педрилам хорошо, Вся постель у них в говнешках, На хую всегда говно. Нет,не нравиться на коврик, Ноги складывать замком, Если вдруг захочешь пернут- Все пиалы кувырком! То ли дело - сесть на стульчик, И за столик не одной, Можно туфелькой там муди- Щекотать одной ногой!
В декабре я простыла. Больницы ненавижу – бесконечные очереди жаждущих за исцелением убивают меня морально. Нет, уж я лучше сама как-нибудь исцелюсь! Заложило ухо, и второе не хочет слушать, что ему говорят. Я говорю: «Люшенька, возьми в аптечке хвойное масло и закапай мне в ухо». Прилегла на правый бок, подставила левое ухо. Люша, со всей ответственностью, - залила целую пипетку в ухо и говорит: «Давай, мам, и второе подставляй». А я говорю: «Погоди, вначале одно прогрею, а то из другого вытечет». Минута не прошла ещё, но эффект превзошёл все мои ожидания! Будь-то мне всадили огромный калёный гвоздь в ухо! Страшенная боль стала отдавать в голову и челюсть! Я соскочила с ужасом с кровати, хотя до инъекции приготовилась на сон грядущий, подумав, ни хуя себе – хвойное масло. Промывка ушей не помогает. Время - 10ч вечера, я, полуголая, - стала ползать на корячках в прихожей, - моля о помощи всех святых, слёзы катились градом, Люша и Глава семьи - тоже в ужасе. Моё слабое сердце не выдерживает инквизиции, корвалол не помогает. Оперативно собрались к «ушнику» - за 20 км. Слёзы градом, ад продолжается. Попали к дежурному около 12ч ночи. А кому мы нужны? Посадив меня и мужа в приёмной, сказала поломойка-пенсионерка: «Ждите». Лекари стали отмечать чьё – то День рождения. Я вся распухшая от боли и слёз – проклинала про себя нашу скорую помощь. Муж в негодовании подходил к «вратам рая» три раза, но Баба – яга с лентяйкой грозно останавливала его. Минут через 20 вышел этот самый, как мой брат в детстве говаривал: «Ухо, горло, нос,- пизда и хвост». Я прошла за ним в надежде на скорейшую помощь,- всё так же всхлипывая и плача. Посадил меня этот «пиздахвост» и сам сел напротив, зажав мои коленки своими костлявыми, и говорит так злобно с ненавистью: «Поверните голову вправо». Я повернула, ему, видимо, недостаточно было и говорит ещё злее: « Что, у вас болезнь «Хуесона» что ли? – голова не поворачивается» А я ему говорю: «Не хуесонте, пожалуйста, у меня шейный остеохондроз и я не могу завернуть голову назад, что я, блядь, сова, что ли какая». И говорю дальше: «Вы мне ноги освободите – так я повернусь боком» Он ещё злее, сущий неподоённый, старый, вонючий пёс спрашивает: «Были ли сопли? » - Я: «Да». - Он: « Какие сопли? » - Я: «Жидкие». - «Не прикусывайте губу, откройте рот» – говорит мне злобно. Увидев мои от природы белоснежные зубы, – обмяк, успокоился или же пар у него весь выкипел, послал меня в дальний угол и стал шептать - слышу ли я его, ебаного шепталу. Я говорю: «Я всё слышу, ради Бога, чем обезболить? » Медсёстры молоденькие не выдержали его издевательств и говорят ему: «Так вы обезбольте ей, закапайте! ». Не знаю, какой хуйни они мне залили, но я стала выходить из «врат ада». Выписывая рецепт, говорит этот горлохвост: « Ревёте, как маленькая». А я говорю: «Я и так всю жизнь терпела боли молча, даже когда рожала погодок- дочерей, никто от меня слова не слышал, а сейчас вот целое наводнение». Приехав домой, я свернулась клубочком и заснула как невинное дитя, но всё же последняя мысль была в сознании: «Ни хуя себе – пихтовое масло».
1991год. Всё, что лежало плохо, я имею в виду не под замком во дворе – исчезало за ночь в неизвестном направлении, но некоторые вещи пропадали днём из кладовки, т. к. на ночь мы закрывались на засов изнутри. Приехав из города, в деревянный одноэтажный дом, мы долгое время жили без приличного забора, т. к. всё умение моего муженька, к моему большому разочарованию, сводились лишь к тому, что драчить хуй, подскакивать с дивана глядя на хоккей, издавая вопли восхищения, и жрать. Моему терпению приходил конец – вот тогда я пускала в ход все свои матюги и только тогда эта противная рожа начинал шевелиться по мужским делам во дворе. У нас были две дочки малышки – вот и вся моя радость. Зарплату выдавали разным: арбузами, сахаром, а в этот раз выдали водкой, ну, думаем, разойдётся постепенно на дела, то сено привезти, то огороды вспахать и так далее. Про эту радость узнал сосед и стал нас навещать под любым предлогом, занять бутылочку, но, так как мы его не провожали из дома, он по пути прихватывал из незакрытой кладовки в сенках пачки стирального порошка, который мы тоже отоваривали на талоны. Однажды пропали и пельмени, настряпанные на новый год и лежавшие подмороженными на разделочных досках, всё в той же кладовке. Вот сука-то, подумали мы, ведь он был у нас вечером, а мы за ним сразу не пошли закрыться, фамилию свою оправдывал на все сто - Шкода, да мы его всегда звали меж собой –шкодник. Этот проспиртованный, вёрткий тип ещё был и мастер на все руки, и только по этой причине нам приходилось терпеть его ежедневные приходы, он быстро чинил неполадки в телевизоре на дому, то мотоцикл, а также по просьбе трудящихся пахал мотоблоком огород за две бутылки. Прибегая с утра, после новогодней ночи, допивал остатки чая из стаканов и шампанского. Работая на молоковозе, он успешно сливал молоко из молочной цистерны, разбавляя его водой прямо у своего дома. Бдительные соседи, наблюдавшие за этой несправедливостью много лет, наконец-то решили доложить начальству о его проделках, а также заодно позвонили энергетикам, что у него в печи стоит электротен и он ворует энергию, ведь у всех остальных дымились трубы, а у него нет. В один, из неблагоприятных дней, воровато-очумелые ручки шкодявки свели его в могилу в рассвете лет. Одного молока для счастия «народному очумельцу» было недостаточно, и он, забыв божью заповедь: «Не пожелай чужого», стал лазить по овощным ямам местных жителей, ямы были вырыты на окраине села в лесочке, где почти у всех жителей благоустроенных домов стояла тушёнка, варенье и соленья, а также овощи для длительного хранения. Кражи участились, его подкараулили и убили по башке лопатой! Мы эту новость встретили как благую весть и с облегчением вздохнули, но выйдя утром во двор, как ни протирали глаза, так и не увидели детского 3х-колёсного велосипеда, новой поливочной на 200л бочки и трех новеньких вил. Интуиция подсказывала, чьих поганых рук дело, ведь с другой стороны живут срани - каких свет не видывал, которые плодились и не работали. Спустя несколько лет сгорело их вшивое жилище вместе с дощаным дровенником, а наше украденное стояло как на витрине - и бочка, и велосипед и вилы. Очумельцев становилось всё больше и больше. Если бы не те приёмные пункты, что принимали все железо подряд, наши чугунные утятницы не исчезли бы среди бело дня со двора, из которых у меня пили бройлеры, поскольку эта посуда была тяжёлой и не опрокидывалась, как другая. А ведь мы - вся семья, смотрели телевизор и слышали, как кто-то пробежал по двору, но задницу оторвать от дивана никто не захотел. День ото дня приходили страшные сводки, как с фронта, о краже скота и птицы у людей в сараях под замком. Вырезали прямо во хлевах -милиция была бессильна. У кого- то случался по этой причине сердечный приступ и обморок. Увели и корову у частника, но смышлёный внучок вывел на след любимой кормилицы, милиция с хозяевами настигла ворьё через шесть км. Когда их спросили: « Как так быстро шла за вами корова? » – они ответили, что тыкали вилами ей в зад, которые и прихватили заодно в сарае. Рождество. Наши хрюшки в целости и сохранности. Мы подумали, чего добру пропадать, выросли, пора и на колбасу, пока другие шашлык из них не сделали. Решение о колбасе нас всех обрадовало и окрылило. Ведь в то время в магазинах ничего не было. Выписывали журнал за 91год «Сделай сам». Рецептик там был опубликован как раз кстати - «Колбаса в натуральной оболочке». И как только я не промывала в бане, в ванной, насаживая на палку и выворачивая эти вонючие кишки и прополаскивая их множество раз в уксусе и соде, убеждая себя – надо, надо. Вот сейчас бы не стала – хуй с ней с колбасой. Затем, до поздней ночи прокучивая ливер и мясо в мясорубке, добавляя разные наполнители, - выбилась из сил. Накладывая ложкой содержимое в длиннющую кишку метров 5, я перевязывала колбаски длинною 20см и объемом по толще хуя, не разрезая их между собой. Получилась длиннющая гирлянда – сулящая праздник не на один день! Трапезу решено было отложить до утра. Уложив в двух ведёрный таз, вынесли колбасу в кладовку и поставили на пол, на улице мороз, вот и хорошо – не прокиснет, ходи себе,- отрезай, сколь душе угодно. Утро. Мысль у всех была одна - отведать желанной колбаски. Приготовив противни – с радостным настроением и ножом мы открываем дверь заветной кладовки. Таз пустой - глазам своим не верим. «Не может быть», - простонала я, чуть не лишившись сознания, - явно Шкода с того света решил навестить нас, и когда он оставит нас в покое, то в любви мне признавался, а сам что творит». Да-а, эта сволочь настолько был вороватый и неудивительно, что унюхав сквозь толщу земли колбасу, - и при этом остаться безучастным, – быть такого не может. Засов изнутри закрыт. Мой, уже равнодушный взгляд, к этой Ёмоной жизни, зацепился за какую - то синюю хуёвинку, торчащую на 1см из дырки пола у плинтуса. «Не может быть - глазам своим не верю!» - вскликнула я, поймавшись за спасительный конец, суливший завтрак, я потянула его обратно, вытаскивая метр за метром. Удивлению не было конца - колбаса во многих местах была выжрана шкодником, товарный вид испорчен, но длина оставалась прежней. Я подумала: «До чего ж ты смекалистая сволочь, думаешь, превратясь в крысу, мы не поймём, что это ты и простим тебе бывшие прегрешения? Мало тебе того, что надоедал ежедневно, так теперь ещё захотелось плоти и крови. Ну, накуя было нам праздник портить. Да-а, видно хреново живётся тебе в царстве теней, раз выжрал столько замороженной и в сыром виде». Промыв остатки трапезы, после кровавых зубов негодяя, - пожарили и доели сами. Ох, и вкусна была колбаска:))) Целую зиму и весну неуспокоенная душа шкодника скреблась из-под пола то тут, то там.
Однажды, позапрошлой осенью, я с дочей - поехали в сад с утра пораньше – копать морковь 3 сотки. День обещал быть солнечным и замечательным! Остановившись у магазина, - доча пошла подкупить кой – какую жратву, я сижу на Хонде – скутер, в солнечных очках, мимо проходит костлявая девка, я ещё про себя подумала: «Ну,- чистая смерть» и так – то эта «смерть» на меня посмотрела - я подумала - не к добру. Положив продукты под сиденье - двинулись в «неизвестное».
Проехав половину пути по трассе, напичканную автомобилями, – несущимися сломя бошку, мне, под очко, залетела, прямо в « зеницу ока» и вцепившись - какая-то ерунда. Я мгновенно подумала: «Вот оно первое проклятие! ». Едем дальше, думаю про себя: «Глаз не жопа – проморгается» - к вечеру. До поворота, с основной дороги, остался километр езды. Мы едем со скоростью 60 км в час, мимо проезжает фура, с бесконечной задницей, -нас замотало не на шутку, тут же, вслед ей - несётся ещё одна «Дура». Отвернуть некуда, на обочине булыжники. Доча кричит: «мам, там ещё третья мчиться! Я подумала, вот оно, - второе проклятье « мумии». Не сбавляя скорости, свернула на поворот в сады, - будь они неладны. Асфальт кончился, перед глазами огромная хуерёбина и чтобы смягчить жопотряску, - я нажала ещё и на передний тормоз, - забыв, что у моего коня силища неимоверная. Проклятье сбылось, а ведь все годы до этого ездила, - хоть бы что,- ни царапины. Чувствую, что пробороздила своей красотой об что – то ужасное да и ещё доча, на меня падая, - всем своим телом приштамповала меня в хуерёбину! Я, будучи с остатком сознания, - подумала: - «Ни хуя себе,- морковь! » Конь валяется, доча в ужасе – глядит на меня. А ведь я себя не вижу со стороны, зато смотрят плотники, - рубившие неподалёку срубы, - похоже их парализовало от такого виража! Не переживай, Люша, мозги остались в котелке, переломов – кадысь нет – остальное заживёт, хоть под фуру не засосало! Я, тут же мгновенно встав на ноги, нашла свои солнечные очки и деловито их одела, подняла своего «жеребца» и говорю дочке: «Поехали, зайка» - в саду обоберёмся от грязи, да и конфуз какой - люди смотрят, не люблю к себе внимание вообще, а в такие моменты особенно. Люшенька моя с полными глазами слёз и ужаса, - говорит мне; « Ма -ам, сними очки – - стёкол нет, а я и правда нихуя не заметила, потому как вся образина в крови, и ещё у тебя разрезана бровь до лобной кости 4 см, и кожа открывается как глаз, и оттуда свищет кровь, и нос и подбородок получили своё сполна. Я подумала: «Вот оно – «три в одном» - проклятье мумии» Тут Достоевский спрашивает: «Что делать будем??? » В больницу зашиваться али как? Я ему отвечаю мысленно: «Доедем до дачи, там оставим скутер и позвоним главе семьи,- пусть везёт нас нас в санаторий! Умывшись колодезной водой, я нашла изоленту, залепила надбровный разрез и прилегла на спину, чтобы кровоток успокоился. Доча разговаривает с огромным синяком на коленке, и уже рада тому, что с лицом у неё всё в порядке, а то завтра на работу, а она кассир. Я ей говорю; «Сейчас минут 15 полежу и пойдём покопаем морковь, она начинает возмущаться и говорит: «Хоть раз в жизни о себе подумай, на тебя смотреть страшно а ты всё о лопате думаешь» Не судьба видимо в «санаторий» - недоступна связь. И нахуя я такая работящая родилась, - себе во вред. С каждым наклоном кровь приливала к лицу,8 мешков уже стоят. Приезжает глава семьи,- как с утра договаривались, увидел меня и обмяк. Чтоо с тобой? ну я так и сяк говорю. Приезжаем в свою больницу, я захожу к той терапевше, у которой муж в « стихах» моих - был обмороженный, а она меня не признав – спрашивает: «Как ваша фамилия»? А фамилия моя очень всем известная. Подробности, упущу. Приехав, в травм - пункт, я начинаю чувствовать, что моя рука от плеча не слушается, да у вас разрыв связок и опухла вся - говорит дохтур. Я подумала; « Ни хуя себе» - это что для равновесия что ли? Второе плечо было сломано 15 лет назад и вот, на тебе, – снова. Проклятье ещё действует!
Утро следующего дня, - я мужественно умираю в буквальном смысле, без слёз, безропотно так, - лёжа на диване, опухшая, почерневшая. Звонок в дверь – не открою, не выйду, что люди подумают – нет меня. Звонит телефон – бляль, умереть не дают спокойно Мой голос, с того света, отвечает на сотовый мужа – да. - Как ты? – я хотел спросит- сортировать ли морковь? - Да. Куча всяких мазей на руку.( Полгода рука не слушалась потом). Глаза мои стали чесаться от отёков и чувствую, что семечко,- залётное в дороге, так и не промаргалось, а я, похоже ещё добавляю перцу кулачком. Муж звонит под любым предлогом спросить о какой – нибудь хуйне, для меня уже ничего не значащей – как я, через каждые пять минут. Пришла Люша на обед и похоже сгребла в супермаркете с полок всю вкуснятину для меня, чтобы я умирала сладко. Нестерпимо стало смотреть на свет, глаз заслезился и второй потянул в слезу. Мы в глазном центре у дежурного ночью глазника. Он с ненавистью посмотрел на моего мужа и сказал: «Едут все битые, перебитые» Я с окулистом удалилась в кабинет. Заглянув в глаз - он сказал: « Да, здоровенная заноза, придётся укольчик сделать в глаз» Я сижу в футболке, - как всегда без лифчика, - не ношу, душат они меня а грудь у меня от природы шикарная – не какой – нибудь жалкий прыщь. . - Окулист: «Ну как такую шикарную женщину можно бить по лицу? – я бы вашего мужа убил собаку… - Я; «Он тут не причём, - это я сама навернулась» - Окулист: «Знаю я вас, всё жалеете, а он вас вон как намесил, - полгода домашнее заключение гарантировано» Если ещё замахнётся на вас - убью, вот вам моя визитка,- звоните в любое время дня и ночи. Ну я поняла, что оправдывать мужа бесполезно, сказала: «хорошо, спасибо».
Дома, - глазная анестезия стала отходить, боли стали не выносимыми, капли не помогают, страдала ночь, день и заплакала я горючими - горючими – слезами - промочив одеало,
После того случая - без каски не езжу, и вам не советую. Вот такое оно проклятье мумии. Ни хуя себе морковь
Летом 1970 года мои родители ехали из одного города в другой. Так как дорога предстояла не близкая, они решили пообедать в городской столовой. Заказали супчик. Выехав из города, по всему обратному пути были поля – ни кустика, и с ними случился страшный понос! Водитель с полным автобусом пассажиров остановился. Бедолаги кинулись по обе стороны дороги, и спрятаться негде. Автобус вместе с зеваками затрясся от смеха. Мать машет рукой водителю - типа: «Не ждите, уезжайте», при этом извергая из задницы – реактивную смесь. Можно догадаться, что испытал отец, - сидя задницей к автобусу и проклиная этот супчик. Водила и слушать не хотел, мол, с кем не бывает, подождём. Бабы уже платочками вытирали глаза от смеха, где ещё такой цирк увидишь. Насмотревшись и нахохотавшись вдоволь, автобус двинулся дальше, уже без участников шоу. Просравшись не окончательно и потеряв силы, родители доехали оставшийся путь на какой-то попутке. Вот такой был сраный суп – супец.
1975 год. Я училась в начальных классах. Приехала старшая сестра из города со своим молодым человеком. Он был художник. И полез этот живописец на чердак, в нежилом соседнем доме, где одна половина была наша. Раньше во второй половине жила полная старушка Нюра. Она всегда парила калину и поэтому весь дом провонял этим душным запахом и хранил его много лет. Муж, этой старушки Нюры, за что то сидел в тюрьме и привёз оттуда туберкулёз. Но, так как он не хотел один уходить на тот свет – он ещё был пакостная сволочь и ночью плюнул своей любимой в рот, чтобы она тоже заразилась и умерла в страшных муках как он, о чём и поведала Нюра моей матери. Я помню, как мать делала уколы этому ублюдку, которые оставляла медсестра, так как она жила за пять км. А он говорил: «Давай, Валя, глубже засаживай, хорошо – о – о - наркоман лять. Так вот, похоронив «исчадие ада» - Нюра уехала в город жить к двум дочерям и сыну, который мена в детстве мучал своей любовью, а я его ненавидела за это, - домогатель малолетних На чердаке волялись безхозные иконы, время то какое было, чтоб ни сметь и думать о Божественной благодати! Вот и валялась она где попало – манна небесная! Художник принёс иконы в дом целую кучу и стал колупать их с обратной стороны. Закреплённая лучина держала под толстым слоем бумаги - невероятные сокровища! Посыпались купюры с волосатыми стариками в неисчеслимом количестве из каждой иконы. Родители мои ахнули! Отец сказал: «Доллары». Я, мало что понимая в этих бумаженциях, подумала: «Ни хуя себе» Мать говорит: «Ведь они всю жизнь жили в глубокой нищите, подшивая валенки со всей огромной деревни». А ихний дед ездил на заработки в Америку и заработал! Но, похоже, революция,- не позволяла развернуться с размахом, и своим не сказал куда добро заныкал – старый гасторбайтер. Мои родители, всю жизнь работали продавцами в магазине и стали переводить, как я сейчас понимаю, курс доллара к рублю. Как сейчас помню, сказали: «На эти денги можно было сейчас купить 50 тысяч коров» Поскольку у нас ничего не обменивалось, новоявленный искатель кладов взал всё себе и сказал: «Поеду в Москву к брату – там и обменяю» Как он ими распорядился мы не знаем, я вот думаю, наверное купил на них Алле Борисовне – миллион алых роз!
Мои трусики ему, видите ли, не понравились, ах ты, сморчок, ишь чего учудил, - думала я, бегая и собирая их по балконам разных этажей. Трусы валялись на улице, на прохожей части тротуара, а так же висели, - зацепившись за балконы нижних этажей. Когда мне было 19 лет, пришлось поработать 2 года на конвейере швеёй. Моя операция была – подгибать рукава дублёнок и, разбивая грубый шов молотком, делать две параллельные строчки. Рядом у девушки была операция стричь лишний мех на раскроенных частях будущей дублёнки, где будут проложены швы. И к концу рабочего дня, мех был абсолютно во всех потайных местечках тела, - между сисек, в волосах на голове и даже в трусиках. После рабочего дня, снимая не спеша меховые трусики в раздевалке, я складывала их в пакет, как делали все остальные, умудрённые опытом бабёнки, и после 5-ти дневки несла их вытряхивать и стирать. Эту «недельку» - простых, хлопковых трусиков я вешала сушить на балконе 7-го этажа общежития. Балкон был на всю секцию, которая состояла из шести комнат, и в летнее время двери были открыты. «На балкон заходил 3-х летний паренёк», – ответила одна девушка на мой вопрос: «Кому понадобились мои труселя?». Раньше не было в продаже красивых, сексуальных кружевных трусиков и, наверное, этот клоп подумал, - что это за безвкусица висит, - а скорее всего верёвка с бельём закрывала ему вид на город, и он выбросил труселя.
Вчера позвонил в обед мужу старый знакомый по фамилии Величко и сказал: «Довези меня, пожалуйста, до стоматологии – зуб разболелся, а то пока троллейбусами да автобусами - боюсь не выдержу боли, и сын мой далеко на рыбалке, будет только к ночи дома». Мой свозил, приехал обратно, говорит: «Выдрали ему старый коренной гнилой пень». В 9 часов вечера снова позвонил мужу и говорит: «Знаешь, я ведь обратно еду к зубнику, он мне выдрал не тот зуб, а соседний, а этот всё так же дьявольски болит». Расхохотавшись на весь дом, муж спрашивает: « Так как так получилось?» Толстопузый мужичек Величко отвечает: «Так врач сказал: « Покажите пальцем, какой удалять?», - а пальцы сам знаешь у меня толстые, ещё и соседний зуб накрыл. Тот пень у меня тоже был гнилой, но еще не болел". Мы, конечно, дома от души посмеялись и подумали, что у него вместе с зубами гниль пошла на мозги.
Надоумила подруга, как весело провести субботний вечер. Придя с ней в ресторан «Россия» и сев за столик на двоих, первые полтора часа мне показались очень скучными, да и сказывалась уставшая трудовая неделя. Став рано самостоятельной и серьёзной не по годам - нарочитое веселье так и не приходило ко мне. Желающих зажигать вечер набралось как в «Хромой лошади». Поскольку в нашем регионе десятки колоний строгого режима – все ревнивцы с рогами и копытами, похоже, сидели там, а вторая прекрасная половина человечества не собиралась посвящать себя монастырской жизни по этому поводу и, почувствовав вкус свободы, предавалась любовным утехам с новыми внимательными ухажёрами. Со стороны поначалу отчётливо была видна чопорность и манерность женских особей с соблюдением всех правил этикета за столом. После выпитых бокалов лишь единицы могли себе позволить лёгкий флирт с «остатками роскоши», которые сидели за столиками с дамами, а не на нарах. Моя недавняя подруга из раскройного цеха, которая была старше меня на пять лет, взяла инициативу в свои руки, заказывая классическое незатейливое блюдо по тем временам (жареная картошка, тухлая котлета, листочек петрушки), и по 200гр водки. Градусы постепенно стали поднимать настроение каждому столику, заходили стулья, столы стали сдвигаться с соседними, приобретя новых знакомых. Танцы достигли своей апогеи. Наша молодость и красота не остались незамеченными. К нам с отдалённых столиков прискакали два козла, наверное, после долгой отсидки, выкаблучиваясь так и сяк перед нами в надежде сблизить наши тела в оргазме. Не желая раскрывать душу в мои 19 лет и кидаться в объятия первым, не приглянувшимся танцорам, мы поспешили расплатиться с официанткой, которая взяла с нас за «пищу богов» месячную зарплату. Ушли незаметно, чтобы настойчивые заинтересованные лица не поволоклись за нами и не узнали место нашего проживания. Непривыкшие к ночному бодрствованию - суточные биоритмы настаивали на немедленный сон. До общаги и желанной кровати нам было идти полторы троллейбусных остановки. Мочевой пузырь требовал непременно отлить! Фонари светят ярко, на улице никого – третий час ночи. Галя без всяких комплексов раскрыла свой парашют и приземлилась прямо на проезжей части освещённой дороги. Я же, посчитав это не этичным, поспешила спрятаться от ярких фонарей и углубилась в темноту недостроенной многоэтажки. Горячим ручейком утекала первая ресторанная ночь, а с ней и мои разочарования. Натянув трусики с колготками и ступив полшага назад, я очнулась в лежачем положении на спине, без пуховой подушки под головой. Как? Уже? - Но ведь мы ещё не пришли, – подумала я, и почему так жёстко! Быть может нас догнали тюремщики, выебли и бросили неведомо в какую яму - подумала я. Но где же моя подружка? Однако, подумала я, прочувствовав экстрим бессонной ночи, желание спать в гробовой яме как рукой сняло. Окончательно осознав, что я упала навзничь с немалой высоты, совсем не чувствовав боли в организме - у меня открылись способности ясновидящей! Я чётко увидела, как с высоты небес пялились на меня удивлённые звёзды. Повернувшись кое-как на бок, я нащупала рукой в темноте бетонные холодные стены, битые стёкла и камни - вспомнился наказ из песни Аллы Борисовны про перекрёсток: «Не надо мне, не надо было!». Слышу отдалённый глухой голос подруги: «Аня, где же ты?». Мне самой было интересно, где же я, но ответить хотелось, сами знаете что. Я отвечаю негромко из западни, что я в полном ударе от этой упоительной России, где одни пропасти да уголовники. Какая собака сказала, что «Темнота друг молодёжи!». Нащупав строительные длинные доски и поставив их под уклон - выбралась из западни, пригодился опыт лазить по высоким деревянным и крышам в подростковом возрасте. Слышу слова приближающейся подруги: «На кой ты хер придумала со мной в прятки играть?». Я посмеялась и сказала, что первый мой поход в ресторан я буду помнить всегда. Заметив роковое место, я специально сходила днём, чтобы рассмотреть, куда меня свалил мой неудачно станцованный канкан. Яма была метра два с половиной глубины, и 3м длины, но что самое невероятное, ни одной затяжки и синяка среди битого стекла, а я была в капроновых колготках и плаще. Не ссыте девки в темноте – хорошие манеры могут запросто уложить вас в гроб – стоит только оступиться.
Каждый раз, когда я доходила до Витькиного дома, чтобы идти дальше, ведь до школы оставалось 2 км через горы и долину, Витькина мать провожала неуча с отчаянным видом, подстёгивая его веником и приговорами. Витька был 12-м ребёнком в нищей семье, где его отец всю жизнь косил под дурачка и так умело обманывал медиков, по поводу полного отсутствия мозгов в его голове, что получал группу. Когда летом на завалинке около этого «дурачка» собиралась деревенская детвора, он рассказывал стих собственного сочинения. Я его запомнила.
Был бы я хомяком Жил бы под амбаром Ел бы хлеб я даром.
Витка ненавидел школу, учение и поэтому, дойдя до конюшни, которая была на середине пути, отсыпался там, в уютном тарантасе, не появляясь в классе. Витька, увидев моё возвращение после уроков, слезал с тарантаса и шёл домой, как ни в чём не бывало. Я была скромной, нерешительной, а как мне хотелось, хоть раз, поваляться в тарантасе с Витькой. Рядышком мы никогда не ходили и не общались, а потом его увезли в интернат - как и всех остальных его братьев и сестёр, и я его больше никогда не видела. Вся многочисленная семья «дурачка» уехала на Украину. Где же ты, Витька?
Разборки Июль. Только я помыла окна на веранде, задёрнула тюль, как пришли соседи - два брата с друзьями помыться в бане на своём участке. Поскольку обзор из моих окон был на их огород, я стала невольным свидетелем происходящего. Пока я раскладывала сухие травы по коробочкам, слышу и вижу - разгорелся скандал у соседей. Старший заставлял младшего брата мыть пол в бане, а тот не хотел. Завязалась драка. Младший не уступал в силе, чем ещё больше раздражал старшего, так как он на свои деньги строил баню и по праву чувствовал себя хозяином, требуя услугу за услугу и давая понять – чьё место у параши. Как они пыхтели, стараясь друг друга повалить, младшему было 21 год, а старшему 31. Друзья вначале посмеивались, затем видят, что дело приняло серьёзный оборот и в случае убийства не быть в свидетелях - поспешили уйти за помощью, оглядываясь на озверевших братьёв. Повозившись, сминая высокую траву, посреди густой крапивы, драчуны не расцепляясь, удалились в баню, послышался страшный грохот тазов. Пришли ещё друзья. Бутылки со спиртным на какие то минуты отвлекли горе-боксёров от ссоры. Приняв допинг у бани за столиком, гнев у них только усилился, петушиные наскоки продолжались. Выбившись из сил, драчуны вместе с болельщиками ушли все в баню. Пока я домывала размороженный холодильник, пьяная компания вышла из бани - голые и в банных шапках с рогами. Двое стояли в проёме двери, поставив нога за ногу и покуривая гогоча. Старший драчун скакал по траве, тряся хером на прохожих и проезжавших на велосипедах девочек, зазывая их в баню. Сцена продолжалась около часа – вздуривали как перед всемирным потопом. Забора у них не было от центральной дороги, кто шёл тот и видел представление. Очень сожалела, что камеры у меня не было тогда - такие кадры пропали. На второй день моя дочка пошла в больницу на прививку и видит: сидит старший брат весь в синяках с подбитым глазам, и подходит к нему сильно хромая младший брат с такой же подбитой физиономией. Мимо них шёл знакомый и спросил: «Вы чего тут?». Они ответили, что им наёбали.
«Подхожу к магазину, – рассказывает знакомая, - смотрю, стоит спиной и с мокрой задницей продавец строительных материалов из другой смены и отряхается». Открывает она дверь - осколки на полу от разбитой бутылки и разлитый коньяк. «А ведь у него сегодня выходной», - смеясь говорили продавцы. Он приехал к своему другу 31декабря, зная, что у него есть маленькая фляжка коньяка, спрятанная на рабочем месте. Отпив с другом по глотку, Демьян стал предлагать фляжку всему коллективу работников 3-х этажного магазина. Приходит продавец-консультант, которой отроду сороковник, и говорит: «Что, Дёма, поздравлять теперь всех будешь?». Он говорит: «Закидывай коленки мне на плечи», - и показал ей языком. Коллектив развеселился, покупателей не было 31декабря. Он говорит: «Ну не хочешь коленки, можешь сиски закинуть!». Потрепавшись с каждым, весельчак предложил поцелуй девушке, а на губах у него герпес - видимо кому-то, уже уделил внимание. Девушке стало смешно и противно. Дема говорит, что засосёт не на смерть, а в дёсны. Не дождавшись поцелуя, Дёма захотел продолжения веселья и занял у этого же друга 300 руб. на коньяк и попросил довезти до магазина. Вернувшись через полчаса, залетает радостный в магазин и поскользнулся вместе с бутылкой - герпесу пришлось поцеловаться с напольной плиткой. Пока Дёма лёжа не мог поверить в «очевидное - невероятное» - задница успела отхлебнуть коньячка – всё же Новый Год!
«Чай вдвоём» «Пусть молодёжь веселиться», – сказала я, пригласив всю группу студентов для празднования 18-летия дочери Люшы. Все обрадели от этой новости, но тут же некоторые огорчились, что не смогут присутствовать – ввиду дальнего проживания от места события. Но одна «успешная» в любовных делах девочка сразу объявила вслух, что не поедет, и вроде чего ей там делать. «Как хотите, – сказала Люша, - буду рада тем, кто приедет», - прочитав при этом меню праздничного стола. Стол обещал быть не только вкусным, но и пьяным. 25 июня. День тёплый, то дождь, то солнце. Во дворе на просторном газоне столы ломятся от всякой снеди, тут вам и черешня, и клубника, созревшая на южном солнце специально для Люши, и окрошечка с хреном и свеженькими огурчиками - для любителей зелени, и уха из стерляди, разные салаты и вкусности. Специально приглашённый мастер ловко нанизывал на шампуры кусочки баранины. Приехало человек 12, веселье в разгаре. Соседка по огороду весь праздник просидела под крыжовником у изгороди, чтобы не пропустить не одного сказанного слова в честь именинницы, делая при этом вид, что занимается прополкой. Заметив шпиона, наши гости ещё сильнее ухахатывались по этому поводу, тосты продолжали звучать под звук бокалов, и что моя Люша самая лучшая девочка в группе и во всём мире! Подъехала ещё одна машина, - да это же та самая Катька с кучей пацанов, которая отбила желание у других ехать на аменины! Видимо, она чётко помнила об обещанных 2х ящиках «Рябина на коньяке» и ящике шампанском. Застолье продолжается, танцы-шманцы. Я тоже зажигала с одним молодым пчеловеком! Незаметно наступил вечер. Катька опустошала бокалы один за одним, при этом ничего не жрамши, душа её похоже запылала от горючей жидкости и она искупалась в джакузи для гусей прямо в одежде. Выкарапкаясь оттуда кое-как – она воняла гусиными испражнениями, чем ещё добавила хохоту веселой, подвыпившей компании. «Всем за стол! Будем пить чай», - сказала я. Торты были на заказ удивительно хороши. Девочки сказали, что Кати где-то нет с одним молодым человеком. Мы подумали, наверно пошли посмотреть село и отрезвиться маленько. Чтобы не суетиться среди гостей, мы до их приезда истопили баню и сразу там заварили чай в 2х-больших 3х-ведёрных баках и поставили их на верхнюю полку для сохранения тепла. И зачем только заранее мы его заварили и подсластили – знать бы! За чаем с ведром пошла моя вторая дочка Муся. Приходит и говорит: «Мам, я открываю дверь в баню, а там стоят голые Катька и её кобель все в чаинках». Звезда в шоке, затем пауза и хохот до упаду всего стола. Молодёжь держа пустые кружки в ожидании чая с кардамоном, - решили дать пропиздон этим нахалам. Я говорю: «Сходи ещё раз, Муся, спроси: неужели оба бака исполивали на себя?». Муся отвечает от бани: «Да, мам, оба!». Я говорю, что они совсем зрение потеряли что ли, ведь кроме чая, там ещё в баке над печкой 80 литров горячей воды и целая ванна с холодной. Приютив на ночь всю шальную компанию, а куда их пьяных в дорогу отправлять - мы поспали маленько, но кое-кто опять не спал - ходили курили, выпивали и…..- наслаждаясь тёплой летней ночью и трелями кузнечиков. Утром мне доложили девочки, что эта бессовестная Катька пощупала яйца у всех троих кобелей, которые тоже учились в группе и были самые пресамые тупые ученики. Катька же, проснувшись позднее всех - была самая счастливая и весёлая из всех участников шоу, когда остальные девочки смотрели как будто с презрением на неё. Как она нахваливала вчерашнюю баню с ароматом душистых трав, с обещанием ещё неоднократного посещения чудесной бани. Не выдержав Катькиной радости, девочки хором сказали ей, что она дура и вымылась праздничным чаем. Окончательно протерев глаза, и сидя с голыми титьками, Катька спросила: «А где же моя футболка?». «Где шлялась всю ночь - там и ищи, - презренно ответили девочки, - ещё и грязи натаскала после дождя, гусыня херова, смотри, как испачкала новые матрасы». Я пошла поискать одёжку двух влюблённых в районе бани. После гусиного бассейна и ночного дождя футболки валялись в мокрой траве по виду напоминая половые тряпки. Простирнув их маленько в чистой воде - я повесила сушить на прищепки, благо лето на дворе и солнышко ласковое. Хорошо отметили! :)))