Старость вампира.
И вот там, в конце пустынного и безлюдного перрона, в септике женского
привокзального сортира живет изгнанный из соседней Трансильвании, сильно
постаревший и уже вконец опустившийся вампир Справка. Когда-то грозный и
внушающий ужас всем окрестным селам, теперь он влачит жалкое
существование. Зубы у него выпали и теперь он вынужден побираться.
Сгубила его страсть. Нет, не роковая страсть к обычной женщине – это
было бы слишком.... красивым для него; сгубила его давняя мелочная
страсть, его пагубная привычка к женской менструальной крови. Это
недостойное вампира извращение в конце-концов заставило Справку
прибегать к сосанию тампонов, как леденцов. От таких леденцов сначала
изменился прикус, потом появились мерзкие язвы во рту и на теле; позже,
когда клыкам уже больше не за что было держаться в изгнивших деснах, они
выпали; следом выпали и все остальные зубы. Безоружный Справка потерял
все остатки авторитета даже у Галичских привокзальных бомжей, и они
только смеялись над созданием с еще более отвратительной внешностью, чем
они сами. Даже они больше не подчинялись Справке и не хотели ходить по
окрестным мусорникам собирать женские гигиенические пакеты для него.
Один раз бомжи даже побили Справку, когда поймали побиравшемся возле
заброшенного мусорника на заднем дворе Галичского Вокзала.
Опасаясь появляться на территории, занятой остальными бомжами, влекомый
нуждой и голодом, глубокой ночью Справка пробрался туда, откуда
доносился слабый, но тем не менее явственный для терзаемого голодом
изгнанника запах свежей крови.
Нет, не думайте, что бывший величественный вампир избрал достойный путь
жестокого убийства и выпивания крови из прокушенной шеи несчастной
жертвы; быстро и насухо. Нет, некогда могущественный Справка теперь мог
навредить только тем, что попадется Вам на глаза не вовремя, и ваше
отвращение к отвратительному виду этого недостойного существа лишит Вас
аппетита; и заставит пропустить обед, ужин, и следующие несколько
приемов пищи.
Справкиной целью в этот раз был септик, где, слегка посыпанный хлоркой,
лежал толстый слой человеческого кала. Несколько недель назад туда зашла
женщина, страдающая геморроем, вдобавок за несколько дней до этого
подцепившая дизентерию, и оставила там столь привлекательный для бывшего
вампира след. Хоть это и не было полноценной пищей, Справка больше не
мог думать об осторожности. Терзаемый нечеловеческим голодом, он
просунул голову в толчок, вырезанный в изъеденной едкой мочой украинцев
бетонной плите пола; с алчностью вдыхая давно забытый аромат хоть и не
свежей, хоть и пополам с дизентерийным поносом, но все-таки крови.
Разодранный в драке с бомжами нос болел, напоминая о необходимости
регенерировать. Изъеденные язвами десны ныли, требуя пищи. И Справка
решился. Легко скользнув своим исхудавшим и исстрадавшимся телом в
бетонный проем, он свесился вниз и мягко плюхнулся в дурно пахнущую и
пузырящуюся, забродившую от недобитых хлоркой бактерий массу.
Слабо бултыхаясь и делая судорожные движения своими жалкими, скрюченные
многовековой старостью лапками, Справка принялся за поиск. Он пытался
обнаружить источник этого упоительного запаха не до конца разложившейся
крови, который влек его к себе все это время. Шамкая беззубым ртом с
сохранившимися кое-где на деснах кусками разложившейся плоти, он пытался
распознать этот забытый сладкий вкус крови, передвигаясь от одной кучи
дерьма к другой, пробуя на вкус экскременты.
Проползя таким образом через весь септик, и растерев на своих истлевших
деснах одну за другой несколько кучек дерьма и не найдя ни малейших
следов такой желанной, хоть и геморройной, но все-же крови, Справка уже
было отчаялся. Но вот последняя раздушенная на оголившихся костях десен
кучка пустила сок, кровяной сок, наполнив все существо голодного вампира
предвкушением сытого блаженства и силы, могущества и благополучия. Но,
увы, этим надеждам так и осталось остаться надеждами. Встрепенувшиеся в
начавшемся было обновлении ткани полуумершего организма замерли.
Регенерация была задушена жестокой нехваткой пищи. Еще более открытые и
уязвимые, чем раньше, ткани Справки требовали пищи, заставляя его
корчиться и извиваться, змеей проползая сквозь дерьмо и ныряя до самого
дна септика. Увы, эта буря в септике начала медленно стихать: ткани не
выдерживали подобного напряжения и отваливались; один кусок за другим,
оставляя голые кости скелета; которые тоже вскоре перестали двигаться,
лишенные плоти, которая приводила их в движение.
Костяк начал медленно погружаться во всколоченную массу, сознание начало
гаснуть. Это был конец. Конец вампиру, но не конец истории. Еще долго
масса периодически приходила в загадочное и бессознательное бурление,
достаточно было небольшой капельке крови попасть в септик. Неубиваемый
Справка начинал ворочаться, влекомый правечной жаждой.
И тогда загадочное творилось в дальнем конце платформы. Женщины убегали,
оставляя за собой на перроне лужи. Пользуясь этим, чемоданы тоже кто-то
тырил.