Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Аллюр
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
GDV! Наконец я понял, что со мною случилось не так давно в Пекине. Купив бутылку "Балантайна" в магазине, зашел в лавку, где присмотрел красивую коробочку с оливками. Прибыв в номер, я с вожделением вскрыл упаковку, и был удивлен, что каждая маслинка находится в ячеечке пенопластового контейнера. Рассола не было. Ближайшее изучение продукта показало, что это яйца неведомой птицы, или земноводного, допускаю даже, млекопитающего в мягкой (или обработанной?)скорлупе (мошонке?), такой степени вони, что "мегамиазм" это самое мягкое определение той вонючести. Я с любопытством отношусь к разным извращениям китайской кухни, но здесь это было нечто. Теперь я уверен, что яйца присланные Вашей Теще и недоеденные ею, впоследствии были реализованы в пекинской розничной сети. Верните мои 13 юаней, можно в евро. Аллюр
Вчерашняя история про мужика собравшего телевизор на стене подсказывает, что детали все он вынес. Отец рассказывал, что у них через проходную в открытую вынесли три десятка кинескопов, якобы бракованных, на каждом из которых было по букве краской нарисовано "Александровский радиозавод Рекорд". По легенде несунов это должна была быть вывеска над завдоуправлением, и символично, и красиво. А в Александрове еще до недавнего времени можно было купить телевизор домашней сборки по сходной цене.
Господин Злоботрясов, попробовали бы Вы фантом изобразить в самом Вьетнаме... Дым был бы в натуре, а не образно. Студентами как-то раз пошутили неудачно подобным макаром. С базы выходить боялись. Они не смотри, что мелкие, но их дофига и настырные умопомрачительно. В том числе и из-за этого янки войну проиграли. Аллюр
Я могу привести навскидку десятка полтора городов континентального китая, где могут въехать куда угодно на какой угодно полосе. Особенно весело смотрится велорикша на встречке. Мы их называем "самоликвидаторы"
Злобному Металюге. Я с самого начала не позиционировал себя как спец в пневматике, более того, как некомпетентный гражданин не принимал участия в дальнейшем обсуждении вопроса за калибры. Мне показалось смешным сочетание "балонная пневматика", в чем я уже раскаялся, так как завязалась дискуссия в которой клюнули Кадета, и дошли до энциклопедии Жука. Более всего меня испугали слова "Чок-получок", похоже на заклинание секты хантеров. К сожалению не могу адекватно перевести "CO2 AirGun", так как я перевозчик, а не переводчик. То что касается того, как бы я поступил в изложенной Вами истории №3 от 5 декабря, давайте поступим следующим образом. Предположим я Ваш мемуарист, и записываю рассказанную ситуацию. Итак. Несмотря на то, что я металлист, и меня воротит от всего, что легче "Сепультуры", сегодня я решил перешагнуть через собственные принципы, решив сделать своей девушке презент. Сдерживая рвотные спазмы, остановил свой выбор на "Энигме" надеясь, что у нее сгорел проигрыватель, и прослушивание готики произойдет вне моего присутствия. В конце недели, я обычно покупаю цветы, и иду уестествляться* к своей пассии, благо ключи от ее квартиры всегда со мной. Следует заметить, что пытаясь соответствовать имиджу, ношу хаер длиной до соска и вполне резонно получаю регулярно по морде от скинхедов тусующихся около Новой церкви всех скорбящих дикой радости в Чертаново**, мимо которой мой путь и пролегал. Как средство защиты ношу с собой ствол пистолета с балонной пневматикой, что вовсе не является шуткой, ведь стальные шарики диаметром 4.5 мм, это вам не получок какой-нибудь! Но на этот раз пронесло, проскочил без проблем. Захожу в квартиру, и чу! кто-то стонет в спальне. Сразу решив, что уестествление уже началось без моего участия, залетаю в спальню. Комната маленькая, выключатель с любой точки можно достать. Но мне не до этого. В темноте я вижу лысую голову, тело которой находится под партнершей. Вдруг не к месту вспомнился Короленко: "Тятя тятя наши дети притащили мертвяка". Сую ствол скинхеду в голову (простите за туфталогию), на туловище которого скачет моя возлюбленная, и бью по... выключателю, чтобы посмотреть в глаза врагу. Вадик (как позже выяснилось)с перепугу делает пару незапланированных фрикций, и срабатывает его гидравлика, не обеспеченная элементарными средствами предохранения. Корчась в оргазме самоотверженная дама закрывает своим телом моего визави. Только в этом ракурсе, я понял, что это не моя подруга. Оказывается ключи были не только у меня. Ребенок получился у этой пары замечательный, я его крестил в "Олимпийском" на концерте "Раммштайна" под песню "Mutter".
P.S. * - термин придумал В. Познер ** - взято у Л. Каганова
Papa! Если вы не "в материале" то пожалуйста, не надо ничего комментировать. Смешно ей богу. Рекомендации: Ознакомьтесь для начала повнимательнее с историей №3 от 5 декабря: http://www.anekdot.ru/an/an0112/o011205.html потом не поленитесь заглянуть в комментарии на эту тему, проникнитесь дискуссией, продолжите изучение вопроса в КК за предыдущую неделю. После чего, я надеюсь, Вам станет неловко за свой вчерашний постинг в мой адрес. Если претензия принята, то можно будет и пообщаться не ершась. Будучи сыном родителей геофизиков, и все детство, вплоть до призыва в армию мотался с экспедицией по Коми АССР, первое свое ружье получил как новогодний подарок будучи учеником пятого класса. Впоследствии их сменилось числом не менее 10, различных систем и калибров. Материальной части прошу не учить. Чтите контексты. Вы б еще рассказали как Яндекс эксплуатировать. с извинениями за тон, Аллюр.
На мой взгляд заслуживает внимания замена букв цифрами в слове 3,14здец. Может и ново, но показалось вполне хорошо. Может еще подскажете нечто подобное, уважаемые комментаторы? Аллюр
В период с 1989 по 1991 я служил срочную на заставе в горах СССР - КНР, Застава № 3 "Тополевка" Учаральского отряда Служба конная, а я призывался из Коми АССР, и лошадь видел только в цирке и то по телевизору. Выдали мне принадлежности все конские, куда чего совать я естественно не в курсе, знаю только, что седло должно быть сверху. Старшина заставы прапор Арбеков, неплохой мужик, но выпендриться любил, особенно перед такими салагами каким предстал я, отучившись полгода в сержантской учебке. "Построив" меня возле летней коновязи, Арбеков вывел коня, и начал рассказывать ТТХ лошади,пересыпая лекцию словечками типа "трензель", "недоуздок", и т.п.Я понял, что придется мне туго, но по уже привитой армейской привычке вида не подаю, с грустью размышляя о нелегкой доле командира кавалерийского отделения ПВ СССР. Прапор тем временем заседлал коня и показывал как надо правильно в стремена вставать. Конь, видимо возбудившись на старшину, вывесил под брюхо свою конскую херню (кто не знает, размером с руку подростка). На территории заставы была пасека, и пчелка залетела на коновязь. Дальше как в кошмарной сказке.... Лошадь хвостом махнула, пчела ужалила в плоть коня. Старшина в данный момент времени был одной ногой в стремени, второй в воздухе. Радж (имя коня) подпрыгул как кенгуру, Арбеков башкой в потолок - в нокаут, Радж галопом помчался, закрыв глаза, прямо в сторону свинарника. Ощущения коня боюсь даже представить.... Обезумевший Радж, не обращая внимания на волочившегося старшину, разворотил ограду перед свинарником, разогнал хрюшек и давай бегать по кругу. Кусок тем временем пришел видимо в себя, но, находясь в состоянии абсолютно аффективном, почему-то схватился сразу за член коня, отчего бедное животное издало какой-то визг, и ебнуло прапорщика по голове копытом. В этот момент аж свиньи заткнулись. Я был близок к обмороку, Арбеков был в нем вторично. Нога наконец выпала из стремени, и Радж ускакал куда-то. Это все наблюдал часовой с вышки, и сообщил дежурному по заставе, мол, на хоз дворе какие-то проблемы у прапорщика с новеньким (то бишь со мной). Я тем временем ничего лучше не придумал, как подскочить и, ладонью похлопывая по щекам Арбекова, приговаривал "тов. прапрщк, вам плохо? тов прапрщк...?" Весь в свином говне, в коматозном состоянии, старшина не реагировал. Я всерьез предположил, что все, кранты, отслужил кусок свое. Подбежал замполит, глаза вытаращил, орет, что ты с ним сделал, перестань его бить!!!! Я вообще в ступор встал. Но хеппи энд подкрался наконец-то. Прошедший афган, и еще черт знает что, прапорщик приоткрыл веко, нашел меня мутным глазом, и спросил как положено после занятия: "Вопросы есть?" Вопросов не было. P.S. До дембеля провел полтора года в седле, но первого урока не забуду никогда.
Пролетев при поступлении в ВУЗ, перед армией, отработал сезон 1988г. в полевой партии Интинской геофизической экспедиции. Был пристроен туда помбуром по блату отцом, в «корочках» оформленных задним числом отображена специальность «Помощник машиниста установки роторного бурения 2го разряда». Прилетел «в поле» когда сезон еще не начался, это был октябрь, первые морозы, в прибрежной полосе сковавшие реку Ижму, пессимистично описанную Солженицыным в «Архипелаге». Одним бортом со мной прибыли на практику студенты-геофизики Ухтинского индустриального института. В партии царил подготовительный период, и ИТР еще нежились в отпусках. Студенты должны были практиковаться на сейсмостанции Прогресс 2м, ну а пока они паяли провода «косы» и по вечерам пели дурными голосами в балке под гитару. Моим наставником был, ныне уже почивший, бурильщик Александр Аркадьевич Дурнев, незауряднейший специалист по алкоголизму и сейсморазведке. Ну а меня понятно прозвали «помдур». Как-то в выходной, мы со студентами собирали плавник по берегу на дрова, и увидели, что под полупрозрачным льдом, стоят неподвижно рыбины, как позже выяснилось налимы. Рассказав про наблюдение Аркадичу, ковырявшемуся в своих железках, мы начали рассуждать на тему, как бы извлечь рыбу из подо льда. Делать лунку - бесполезно, уплывет сразу, гарпунить тоже никак, лед сантиметров 7-8 не пробить с первого удара, а со второго уплывет. Услышав про налимов, мой шеф призадумался, потом приказал заправить «Дружбу», выдал каждому по кувалде, и мы вшестером пошли к реке. Студенты отпускали едкие шуточки насчет наших «снастей», я впрочем тоже иллюзий не питал особых. Над омутом стояли красавцы-налимы, штук восемь, каждый размером с доброе полено. Аркадьевич, проведя рекогносцировку, изрек: «Практиканты! Сегодня вам предоставляется возможность проверить полученные знания». Потом он под наши недоуменные взгляды снял штаны, и голой задницей не делая резких движений сел прямо над рыбиной на лед. Посидев с минуту, он встал, и приказал: «Делайте тоже самое, только покучнее, друг к другу, и сидите пока я не приду», Подтаявший лед после ягодичного контакта был прозрачен как воздух Домбая. На рыбине можно было разглядеть мельчайшие детали. Только непререкаемый авторитет и личный пример Гуру не позволил усомниться в необходимости садиться голой жопой на лед. Выбрали каждый себе по налиму, и выпучив глаза и скукожив мошонки мы уселись. Тем временем Аркадьевич ушел метров на сорок вниз по течению, начал пилить майну в виде полосы длиной метров 10, и шириной с метр. Потом повыкидывав из воды лед, пришел к нам. Не знаю как другие, а я к тому времени уже сказал «прости-прощай» своей простате. Встали, одели портки ждем что дальше будет. Скептически оглядев результаты, Дурнев известил: «Теперь, по команде, синхронно, бьем кувалдой по льду, строго в районе рыбьей головы». Врезали! Лед пошел лучистыми трещинами, но никто не провалился. Опа! «мой» налим, лениво перевернувшись кверху брюхом не спеша двинулся вниз по течению, я за ним. В проруби мы выхватили четырех штук, один мимо прошел подо льдом. Рыба была живая и прыгала. А уж мы то прыгали как! Пряча в бороде улыбку за нами наблюдал Александр Аркадьевич. - Теперь поняли, как можно применить сейсмические знания? » - Поняли-поняли! Только зачем жопу-то морозить, можно и ладонями? - А это чтоб налим замер от удивления! Вся партия потом над нами ржала. А на следующий день мы изперфорировали весь лед в округе, аж ходить опасно стало.
К истории №3 от 5.12 "Балонная пневматика", звучит как "унитазная гидравлика", как в темноте нашел морду, а потом включил свет дотянувшись до выключателя, одновременно держа пистолет у лица коитусющегося, непонятно, "озверевший металюга" купивший Энигму (пусть даже и любимой девушке), это тоже самое, если б Спиваков купил "Руки вверьх". А как помогал ребенка-то делать, кончить при виде "балонной пневматики" при "озверевшем металлюге" это на нобелевскую тянет. Да-с, сильно попахивает Цапой, прям скажем воняет.
Прелюдия :) Еду сегодня в троллейбусе. Народу мало, все сидят, напротив немолодая женщина с лицом доцента, в руках книга, на глазах очки, пучок волос, все атрибуты рафинированной интеллектуалки "по жизни". По салону бродит кондукторша размером "везде 100", жопа от сиденья до сиденья (по проходу как поршень пассажиров гоняет в час пик, наверно). Людия :)) она же амбула. Кондукторша ходит бубнит свою песню про оплату проезда и регулярно задевает локоть доцентши своим телом, от чего книга дергается, и заставляет ее владелицу неодобрительно хмуриться. В очередной заход Доцентша не удержалась и сделала замечание, мол, осторожнее можно? В ответ прозвучало: "я работаю, не вякай, дескать, расселась фифа такая и не тронь ее нечаянно". Доцентша так внимательно на нее посмотрела, и говорит, я вас очень хорошо запомнила, еще встретимся, столько сала долго не живет. Захлопнула книгу. Убирая ее в сумку, повернула обложку ко мне, встретилась со мной глазами и подмигнула. Раньше думал, что мороз по коже - это образное сравнение, ни фига подобного, такого взгляда не описано в хичкоквских сценариях. На обложке было написано: "Справочник судмедэксперта, пособие для патологоанатома." Кинг отдыхает.
Когда я только начинал работать в Тайланде, меня разыграли следующим образом: вручили телефон (как обычно на время командировки) и сказали, что появилась новая услуга - телефонный переводчик. Автонабор соединяет со службой, говоришь туда чего надо, и отдаешь тайцу, чтоб он прослушал чего от него требуется. Ну и все, я вышел из офиса и ловлю тачку в аэропорт, встречать кого-то, остановил машину, ткул кнопку, там: "Але?!" Я говорю: "Скажи таксисту, чтобы он меня в аэропорт отвез". На том конце провода: "ЧЕГО????!!!!" Я повторил с раздраженим в голосе (ведь машина стоит, шофер в непонятках, остановили, куда ехать неясно, звонят куда-то). В общем, передаю трубку водителю, он вытаращив глаза взял, слушает, потом с непониманием отдает мне, я опять туда уже с наездом: "Блядь, вы можете ему объяснить, что мне надо в аэропорт срочно?" А мне в ответ: "С какого хуя Я ЕГО должен просить ТЕБЯ отвезти куда-то?" и отключился. Я таксисту показал руками самолет, губами изобразил "УУУУУ", в общем он понял, и поехали. Тем же вечером я поехал к товарищу в гости, по пути зашел в забегаловку, благо меню было на английском, но никак не мог объяснить, что еду надо упаковать с собой, звоню опять переводчику: "Але, скажите пожалуйста человеку, что я не хочу есть в его заведении, а заказ забираю с собой, попросите упаковать на вынос". После непродолжительной паузы слышу с истерикой в голосе: "Слушай, мужик! Отъебись от меня! Я не умею по-ихнему разговаривать, я военный атташе, только неделю как назначен-прибыл, придется тебе жрать там, и не звони мне больше". P.S. На календаре было 01.04.1998г.
Мой коллега по работе после свадьбы был вынужден несколько лет жить в одной квартире с тещей, что послужило стимулом для напряжения всех возможностей для приобретения собственного жилья. Но всего через месяц изолированного счастья, к ним пришла "мама", и рассказала, что заложила свою квартиру и купила акции "Тибет". То есть жить негде уже. Квартира однокомнатная, последний этаж. Та вот, уже сколько лет прошло, а развешивать белье на балконе боится, если зять дома, и недавно выбросила полбанки маринованных груздей, только потому, что закуска сопровождалась запиской: "Мама, кушайте грибы, они очень быстро портятся". И всегда находит повод уйти из дома, если Зять чего-нибудь делает с молотком в руках. Ее любимая жалоба собеседницам на лавочке у подьезда: "Сергей меня помоему недолюбливает". Аллюр P.S. Сейчас она работает вахтером в общаге по ночам, и Серый ей приплачивает 200% к жалованью, чтобы не уволилась.
Служил со мной на заставе, некий Марик, флегматичный парень, не очень заметный, вполне исполнительный и добросовестный, на хорошем счету. Фотографии в то время были только черно-белые, и однажды прислали Марику из дома цветную фотопленку, через гражданских ее можно было передать в фотоателье в г. Сарканд, где за бешенные деньги ее можно проявить и напечатать снимки. Всего нас было личного состава 18 человек срочников, и по всему выходило по два кадра на рыло, которые должны были послужить апофеозом Дембельского альбома, так как, на монохромном фото, Пограничник выглядит абсолютно одинаково с бойцом советской армии, или не дай бог внутренних войск (кстати, срок службы у нас значения не имел, и про дедовщину я только читал в теории, и наслышан от военнослужащих других родов войск). Зелень погон и фуражки дорогого стоят. В этот день все носились с казенным аппаратом ФЭД, тщательно выбирая антураж, и ракурс для фотосессии. Я к примеру не сильно оригинальничая снялся верхом на своем жеребце, естественно в маскхалате и с биноклем, кто-то на вышке приложив руку к бровям, водитель уазика Миха к примеру истратил свои два кадра щелкнув разнопланово раком стоящего прапорщика Арбекова, нагнувшегося над емкостью с ГСМ, вся поза которого выражала грядущую ревизию зампотыла, относительно расходования бензина на конной заставе. Превзошел нас всех на удивление всем Марик, на правах хозяина пленки, он фотографировался последним, в надежде не на два, а более кадров. Взяв висевшую на вешалке в канцелярии Настоящую Пограничную Фуражку принадлежащую начальнику, он ушел с вожатым в питомник, дабы позировать там. О, что это была за Фуражка! Я не задумываясь отслужил бы несколько месяцев сверх срока, если б предложили потом в такой дембельнуться. Мы потом кусали в бессилии седла от того, что мысль сняться в Этой Фуражке не пришла в голову. Марик фотографировался с собакой, Символом не менее значительным, чем сочетание букв ПВ. Я потом видел результат, без ретуши можно это фото помещать на обложку в ежемесячный журнал "Пограничник". После чего Марик как-то испуганно и суетливо убежал в сушилку за щеткой. "Да, я ее нечаянно в вольере уронил, и Айдар (овчарка) по ней прошелся" - оправдывался Марик, подсушивая головной убор начальника над плитой на кухне. Ну и мудак, только и оставалось мне подумать. Дело к вечеру, объявляю построение на боевой расчет (аналог армейского развода, проводящегося ежедневно в 20 часов). Майор наш пришел ровно в восемь, автоматически одел фуражку, и вышел ставить задачу на очередные Пограничные сутки. - Равняйсь! - Смир... - Отставить. - Агапов, блядь, сколько раз тебе говорено, чтобы собак на территорию не выпускал из питомника, воняет дерьмом собачьим, как в виварии! Я сжался, Агапыч (вожатый) задохнулся от несправедливого наезда, а Марик отодвинулся, не передвигая ногами, во вторую шеренгу. Делая движения ноздрями, словно пукнувший ежик, майор оглянулся во все стороны, приподнял поочередно ноги осмотрев подошвы, не сходя с места, слегка наклонил корпус влево принюхиваясь к прапорщику Арбекову, который сам наморщил лицо слегка приподняв подбородок (типа да-да, я тоже чувствую, но никакого отношения к этому сегодня не имею), потом поднял глазные яблоки максимально вверх, слегка их закатив, и снял фуражку. Провел рукой по волосам, понюхал руку, тряхнул фуражку, и о чудо! оттуда выкатилась какашка. Я предполагаю, что она застряла на стыке, в районе пружины, впрочем эксперимента не проводил, не знаю, как она там "крепилась". Самым цензурным словом в последующие 40 минут было слово "выебу". Я потом дежурил дней десять подряд, ключ от канцелярии хранился только у офицеров, а все свободные от границы люди в тот вечер вспомнили все тактические учения, влючая защиту от оружия массового поражения, вспышка сверху, марш бросок, и прочие ранее неупотребляемые тренировки. P.S. Марик отправил фотографии домой, не вклеивая в альбом. А фуражку потом таскал сын начальника Серега, шестилетний оболтус.
Сидим однажды в ленинской комнате после отбоя с Сурком, смотрим телевизор, чай пьем с баранками. Лето на исходе, дембель через пару месяцев, на душе благостно. Вдруг включается свет, на пороге прапорщик Арбеков, старшина нашей заставы. Про себя я чертыхнулся, полагая, что сейчас будет опять какое-либо нравоучение, но, необычно доброжелательно поприветствовав нас, старшина с хрустом раздавил сушку в кулаке и тихо предложил: - Мужики, давайте начистоту. Сурков встрепенулся и торопливо открестился: - Мы, товарищ прапорщик, ничего не брали, ничего. - Да хрен с ними, с ботинками этими, спишу как-нибудь, не впервой, у меня посильнее геморрой, завтра ревизия на вещевом складе, и на складе ГСМ будут остатки снимать, бензина не прет пятьсот литров, и в наличии отсутствие двух полушубков, когда Надька родила, я их в Сарканде на ящик армянского коньяка выменял. План такой: ты, сержант, сейчас седлаешь лошадь, скачешь на стык с соседней заставой, там тебя будет ждать УАЗик, возьмешь полушубки, и аллюр три креста обратно. К утру как раз будешь здесь, в 8.00 заступаешь, как и планировалось дежурным. Начальник «как бы не в курсе», но опоздаешь - отмазываться будет сложно. Вечером поменяешься и отвезешь полушубки обратно, жеребца возьмешь командирского, он пошустрей твоего мерина. У соседей ревизия послезавтра, так что все должно прокатить. Тебе, Сурик, посложнее будет задача. Сейчас нарастим шланг у противогаза старого образца, завтра полезешь в емкость с бензином, конец шланга выводим через отдушину наверх. Топлива там мало, тебе по щиколотку будет, поставим табуретку, на нее и залезешь. Ревизор сунет мерную рейку в горловину емкости, плеснешь бензин из консервной банки на рейку в том месте, где я нарисую красную риску. Потом тебя опять запломбируем, минут через 10, когда я уведу проверяющего жрать водку с седлом барашка, тебя Аллюр выковыряет оттуда. Просьба в емкости не курить, и спичками не светить, люк с насосом отвинтим, света будет достаточно, чтобы увидеть щуп. Сейчас пойдем потренируемся, табуретку спустим, и попробуешь как дышится, а то придется «двухсотый» груз к тебе в Березники отправлять. И еще, с собой обычный штатный противогаз возьми, на всякий пожарный. За успешную операцию получите два зимних камуфляжных комплекта, и я лично отправлю их посылками каждому на родину прямо на днях. Ну, все, по коням так по коням. До соседней заставы по прямой 55 километров. До стыка участков примерно 30 верст, и все тропой. Там потом дорога грунтовая начинается, где я должен встретится с гонцом. Благо лунная ночь, почти всю дорогу шел рысью, а где и шагом отдыхая, чувствуя, что укладываюсь по времени. В общем, я успешно навьючился двумя армейскими «дубленками», и к семи часам уже был на заставе, икроножные мышцы забиты, но терпимо, 60 километров рысью - солидный рейд. Утром спрашиваю Сурка, как прошла тренировка. Кошмар, говорит, затея идиотская как сам Арбеков. Цистерна на 5 кубов жидкости, сплюснутая как мыльница, в таких топливо и перевозят на ЗиЛах. Емкость вкопана вровень с грунтом, залезаешь туда как в могилу. Сидишь там, на табурете скорчившись, тьма кромешная, глаза режет даже в противогазе, но дыхательная приспособа вроде функционирует. Отдушина представляет собой обрезок трубы, выходящей наружу и сверху защищенной съемной конусообразной конструкцией, чтобы дождь или снег не сыпался в трубу, по диаметру как раз как противогазный шланг. Ты, говорит, только долго не тяни, распечатывай меня быстрее, а то ведь заору, насрать на прапора вместе с его недостачами и камуфляжами. Да и не из-за этого я подписался на эту фигню, сколько раз меня Арбеков ловил в нарядах то спящего в бане, то накуривающегося на вышке, и не разу не вложил никому. Часов в 10 приехали дармоеды. Толстый как Черчилль зампотыл отряда, и с ним старлей с бухгалтерской рожей в очках на минус восемь, с дермантиновым чемоданчиком. Я встретил машину, доложился. Начальник наш тут пришел, спрашивает какие планы. Сначала ГСМ, потом все остальное. Пока они пошли в канцелярию, мы с Арбековым открутили гайки на люке, запустили туда нашего низкооктанового ихтиандра Сурика. В трубу крикнули: готов? Бу-бу-бу, пробубнил чего-то явно не из Чехова Сурок. Ну и славненько, замуровали перекрестясь. Мое место в дежурке, и самого процесса замера я не видел. Рассказывал Олег, водила «шишиги» (ГАЗ-66). Этот очкастый ревизор сходу сдергивает зонтик на отдушине и начинает пихать туда щуп, нахера, говорит, люк откручивать, и здесь хорошо лезет. Из трубы раздается какой-то «Гук-Гук-Гук». Арбеков, побелев как брынза, кричит: не надо! И вырывает рейку у проверяльщика. "Ты чего делаешь! У меня там ситечко, то есть эта, сеточка, чтоб мусор не падал". Открутили по-быстрому горловину, Арбеков сам, не торопясь, засунул туда щуп, вытащив, обтер ветошью как полагается, опустил снова, завел разговор не в тему про погоду чего-то, в общем, вытащил, записали в остаточную ведомость уровень, запломбировали и ушли. Дальше я опять принимал участие. Сорвал проволоку с пломбой, открутил барашки, гайки, сунул руку, слава Богу, живой Сурков ухватился, вытянул я его, до нитки мокрого в бензине. Матерясь и очень быстро раздеваясь, он рассказал про свои ощущения. Сижу, притаился. Наверху, слышу, разговаривают. Вдруг как ебнет меня чего-то сверху, я, говорит, с табурета и рухнул плашмя, благо неглубоко, противогаз висеть остался. Жить охота, не дыша встал, натянул его обратно. Вроде дышится. Потом все по плану. Только метки не видно, темновато. Плеснул примерно на глазок на палку эту, вот и все. Вот так и закончилась эта афера. Потом Сурков подсказал старшине гениальную идею: надо внутрь цистерны молочную флягу поставить с бензином, и щуп туда и макать, это, говорит, от токсичности осенило. Гениально!!! Может, тебе еще посидеть там подумать, как в январе по продуктовому складу отчитываться, а то там мыши четыре мешка сахара утащили. А чего, снега нафигарить в мешки поплотнее, и нормально, один хер холодно в амбаре том. У нас в Пермской области по деревням зимой так сахар и продают кидальщики! Вы когда-нибудь видели, как прапорщик целует солдата? Я видел. Вечером мы с Сурковым отправились отвозить полушубки обратно на стрелку, а по возвращении отведали презентованного прапором бимбера, вонючего до чрезвычайности. Аллюр.
Прошлым летом (2001) ездили к родителям жены в гости, в Архангельск. Большую часть отпуска провели в деревне, в области (где они живут только летом). Десять домов на берегу Двины, магазина нет. Надо ехать в районный центр за 10 км. А я карбюратор снял. А вот теще приспичило, хоть тресни, нужен хлеб. Причем черный еще не кончился в хлебнице, но прям катастрофа, нужен батон белого. Прямо сейчас. А так хотелось, не спеша, с перекурами, трепом с соседом, машину тестевскую подшаманить, а то не ездит совсем, трахома. Сам-то тесть не дурак, в городе остался. А эта стоит и дышит. Стоит и дышит в затылок. Говорю, через пару часов будет готово. А так лень, переодеваться надо, руки оттирать, обуваться. И ушла значит, в баню стирать-полоскать, воду переводить. А сосед-то и говорит, мол, да пошла она в жопу (у тещи с соседом многолетняя война как с Палестиной, на предмет куска земли между огородами, причем Арафат - это теща, и они между собой не общаются на мирные темы), я тебе дам батон, завтра съездишь, отдашь. Ну, взял я, а как обставляться то? Ведь не скажешь, что у дяди Коли взял, она его и есть не будет. Положил я его на противень в духовку на самый маленький огонь, чуть греет. Выползла из бани, говорит пойдем обедать. А сама губу надула, видит, что и не собирался ехать. Сели за стол, говорю, дескать, чего зря бензин жечь, испек я вам батон. И достаю. А он горячий, что надо. Повело тут ее, перекосило даже слегка. Молчит. Даже комплимента не услышал. Ну ведь пожилой человек, с техническим средним образованием, жизнь прожила. Ну невозможно за полчаса хлеб испечь. Да и так видно, чисто на кухне-то, ни муки рассыпанной и т.д... слепому понятно - батон магазинный. Сидит сопит. На следующий день, утром ни свет ни заря давай она громыхать. Громыхала-громыхала, заходит. Ты какие говорит дрожжи брал, импортные, или прессованные? Прессованные говорю, такие как пластилин. Я уже и не рад, а как из положения-то выходить? Помалкиваю. Напекла она "батонов", всей деревней хуй сожрать. Пресные, бледные сверху, черные снизу. Дюжину штук. Давился, а ел. А куда деваться? Слава богу, больше не требовала от меня хлеба. А дядя Коля звездочку наверно на заборе нарисовал (может шестиконечную? :))
Повадился я с дядей Коле этим на рыбалку по ночам ходить, благо ночи белые. И удочкой и на закидушку, и "за жизнь" всю ночь напролет. Ну а "маму" это бесит бессильно. И ведь не с пустыми руками под утро прихожу. Там вообще невозможно ничего не поймать, даже стерлядь брали на перемет. Но речь не об том.
Мне после рыбалки отоспаться требуется, и вообще, я отдыхать приехал. Но нет, надо работу найти. Только я было дело намылился в постель, времени 6:30. Заходит, в энцефалитке, накомарнике. Собирайся, за клюквой надо ехать. Вроде скрипнул зубами, жена зашипела - давай-давай, езжайте. Ладно, оделся, машину раскочегарил. Выходит, тащит четыре (!) эмалированных ведра. "Два тебе, два мне". Поехали. По грунтовке притащились на какое-то болото. Пока ехали, созрел у меня план. Я, говорю местечко получше присмотрел, проехали мы его. Вы здесь собирайте, я там. Только сигареты кончаются, съезжу в сельпо ближе к девяти утра. На том и порешили. Отъехал я метров на триста, да хрючить в машине завалился. Проснулся через пару часов, и не долго думая в райцентр на рынок. Купил два ведра клюквы. Вернулся обратно, и опять спать лег. Сплю, слышу, кто-то скребется. И точно, притащилась. Перекусить типа. А сама давай мне на совесть давить, чуть не бездельником обзывать. Я ей говорю, мама, ну что вы так долго там ковыряетесь? И показываю ей в багажнике на два полных ведра клюквы. Вы б ее видели! Ее задавила грудная жаба и спинная рыба. Даже и есть не стала. Поехали, говорю домой, устали небось? Я на днях еще съезжу если надо. И что вы думаете? Буквально на следующее утро давай меня напрягать, но уже насчет брусники. Ладно, говорю, только я уж один как-нибудь, занимайтесь с внуком. Пришлось еще и брусники покупать два ведра. Зато в райцентре в кино сходил на утренний сеанс, выспался, снастей прикупил, крючков там разных. Но один раз не проканало. Ездили за морошкой, все по той же схеме. Но вышел облом. На рынке из морошки был только компот. Его я покупать не решился, а то потом еще пришлось бы передачи носить в местную Кащенко. Сам собирал. Трехлитровую банку за полдня. Чуть не обуглился на том болоте. Мошка, комарье, спать охота сил нет! Сослался на больную спину, и тут же "получил": "Это вам не в городе в конторе сидеть да по заграницам лицом торговать, тут работать надо, понагибаться!" А в глазах такая радость! Так я и провел две недели в гостях у мамы. Под конец уже видеть друг дружку не могли. А люди гордые, тесть на пенсии, а работает. Все пытались мы "материальную помощь" всучить, бесполезно, не берут. "Не надо нам денег ваших", прокормимся как-нибудь. Это ж целая политика, взять деньги - значит в их понятии поставить себя в зависимость. В общем, никак. Да случай помог. Улетали мы из Архангельска в ненастье. Аэропорт "Талаги" не принимал и не выпускал несколько часов. Ну и задумал я штуку одну. Там столик с лотерейками всякими в зале ожидания. Пока "мама" внука выгуливала, договорился я с лотерейщиком этим, что "выиграю" в Спринт тысячу рублей. Купил билетик, и с понтом обрадовавшись, обратив на себя внимание, забрал деньги. Уж какие эмоции у тещи были, даже и описывать не буду. Губы поджала. Затряслась слегка.. Ну, говорю, деньги шальные, берите мама, не стесняйтесь! При помощи жены уболтали взять. И улетели.
Тем же вечером, звоним сказать, что благополучно добрались. Трубу берет тесть, и говорит… дура-то моя, как вы только улетели, на всю штуку набрала билетов. Выиграла полтинник. Вон лежит, таблетки пьет. Дура.
P.S. Все, что я оттуда взял - двухлитровую банку варенья из морошки. Оно мне особенно дорого. Может, будущей зимой опять соберемся, охота там - исключительная!
Гражданин обозреватель. За критику качества спасибо, принимается. Но насчет количества!? Побойтесь Алика, я за этот год всего четвертую или пятую историю выложил. А комментарии Ваши в основной своей массе говно, уж простите за натурализм, попробуйте лучше более развернуто делать тоже самое, но не с десяткой, а с одной историей, вот тут как раз может и сработает качество против количества. А если нечего сказать толком, лучше пропустите, не тужьтесь. Только не подумайте, что я огрызаюсь. Аллюр
Осенью 1990 года вместе с возвратившимся из отпуска замполитом прилетел на заставу какой-то мужик в штатском. Ну, прилетел и прилетел, мало что ли что. Вроде не начальство, и на том спасибо. На боевом расчете он ходил чуть в сторонке, ковыряя листву в газоне. По окончании распределения нарядов на завтрашний день слово взял старшина. Мы слегка напряглись, так как ничего хорошего ему говорить не доверяли, а если и доверяли, то как правило какой-нибудь фронт работ провозглашался. Но тот начал издалека буквально следующими словами: - Товарищи пограничники! Расслабились, поскольку если бы предстояло рыть канаву, вступление было бы типа: «Гребанные дожди затопляют коновязь по скакательные суставы конского состава». Итак, он продолжил: - Правила соблюдения техники безопасности писаны кровью личного состава и сломанными карьерами непосредственного начальства искалеченного личного состава. За лето в Округе участились случаи травматизма при несении службы верхом. Потом привел статистику по бумажке и махнул фланирующему неподалеку мужику. - Прошу любить и жаловать, инструктор пятигорского* ипподрома, мастер вольтижировки Петр Петрович Басос. Рядом стоящий Сурков незамедлительно закатил глаза и чревовещал, не шевеля губами, впрочем, не очень громко: «Отсос Петрович». При ближайшем рассмотрении Петр Петрович внешне напоминал вышедшего в тираж провинциального хореографа, с неравномерными по густоте бакенбардами на испитом лице. Хотя столичных хореографов мне и раньше не попадалось, представлял я их именно такими, с вывернутыми носками наружу ногами и откляченной слегка задницей на непропорционально длинном торсе. Прокашлявшись в манжет, Петрович имел речь. - Друзья. Я вас научу падать с лошади и коней. Подивившись краткостью фабулы и изощренной зоологической дифференциацией, мы, те кто был свободен от службы в этот дивный вечер, потянулись было в конюшню за «лошадью и конями», но были остановлены криком: «Стойте, сначала теория на козле! Пройдемте в спортгородок, только принесите пожалуйста седло с недоуздком. » Вконец заинтригованные еще до кучи и козлом, пришли на площадку (стандартный набор - брусья, перекладина, лестницы и т.п.). Притащили седло, наблюдаем. Козел представлял собой убогое зрелище в виде продольной половины чурбака на четырех ногах. - Ой, а почему это подпруги две? Не получив ответа, Отсос Петрович заседлал козла и тупо стоял с уздечкой в руке. Поняв, что это лишний девайс, он отложил ее в сторону и лихо вскочил на козла. Зрелище получилось диковатое. - Или псих, или #банутый, - предположил Сурик. Все, кто услышал, закивали. Подумав, что это одобрение, джигит начал рассказывать о группировке и порядке вынимания ног из стремян. Потом он довольно долго кувыркался на землю в различных ракурсах, проявив несомненную в этом деле компетентность. Тут мимо проходил… рядовой Нурпазыл Сапарович Жантороев, он был только что поменян на вышке и соответственно экипирован, выдвигаясь на заслуженный отдых. - Это чо за чмо в моем седле? Объяснили. Нурик почесал репу и неожиданно спросил: - А зачем кувыркаться, если и так можно соскочить? Петрович снисходительно пояснил, мол это образно, предполагается, что лошадь падает. - Понятно, теперь, товарищ инструктор, оденьте вот это, и покувыркайтесь. Нурик протянул ему весло (АК-74 с прикладом), предварительно отстегнув магазин. Отсос Петрович задумчиво покрутил железку, но как обычно, в самом интересном месте случился облом. - Жантороев, почему здесь до сих пор! Марш в дежурку разоружаться! Это нарисовался прапорщик Арбеков с кружкой молока и полбуханкой в руках. Петрович воспрял. - Ну теперь седлайте коней, и потренируемся, пока не стемнело. Ковыряясь в конюшне, мы с Сурком рассуждали, как он будет заставлять лошадь падать. Я, чертыхаясь с подпругой, с ужасом вспоминал свои полеты с лошади, рост моего Раджа в холке составлял 160 см. Успокаивало то, что заставить моего мерина упасть может только барсучья нора или Надька, жена старшины, и то, если мчаться галопом. Пришли, уже верхом, обратно на спортплощадку. Петр Петрович, обращаясь к старшине, предложил: - Вы не желаете потренироваться? Арбеков чуть не подавился кружкой. - Нет, знаете ли, подагра мучает нынче. (думаю, перепутал с простатой). - Принесите, пожалуйста, вожжи или веревку пару метров. Принесли. Примерившись, Петрович подошел к моему животному (я так и думал) и привязал вожжи за переднюю ногу около копыта. - Чтобы заставить коня упасть, ему надо сделать подсечку. Подведя Раджа к козлу (!) инструктор забрался в седло и поерзал. Ступни до стремян не доставали. Спешился, подтянул «под себя». И только собрался было лезть опять… - Товарищ жокей, погодите! Нурик тащил автомат, СПШ и ремень с подсумком. - Вот, взял с разрешения замбоя, бинокль и радиостанцию он не дал, говорит разобьете нафиг. Петрович тоскливо облачился в обычный набор снаряжения и влез на коня. Сначала Радж не хотел идти вообще. Затем он не хотел идти рысью. В общем, пока я его не пнул, конь мой тупил конкретно. Потом он не хотел «подсекаться». Как только Отсос Петрович дергал за вожжи, Радж просто-напросто подгибал ногу, и мертво вставал из любого аллюра. Автомат тем временем по законам кинематики (или чего там) с железным стуком бил Петровича по затылку. Веселуха. Пришлось идти за камчой. Увидев плетку, Радж скакнул с места в карьер и понесся к деревьям не разбирая дороги. Тут все и случилось. Видимо, не вполне осознанно Отсос Петрович дернул подсекая, конь мой бедолага рухнул передней частью, и кувыркнулся. Герой наш летел как сидел. В той же позе, не изменив выражения лица. Просто продолжил поступательное движение на высоте полутора метров, пока не встретил на своем пути грушу. Он так уебался в несчастное дерево, что осыпались последние плоды, а от звука удара лицом в ствол, в хлеву тревожно замычал Борька . Итог. Эпидермис лба остался на груше. Из передних зубов остались только клыки внизу. Сколько ребер поломал - точно не знаю, но не меньше чем зубов. И как апофеоз, перфорированный затворной рамой затылок, чудом что вскользь, но до уха. Наутро его, запромедоленного, отправили экстренным бортом в госпиталь штопать и пугать стоматологов всем своим внешним видом. А серьезных травм у нас на всем фланге и до того не было, и после не случалось. P.S. Раджа не мог поймать до утра, и потом он со мной не разговаривал неделю.
В период с 1989 по 1991 г. я служил срочную на погранзаставе в горах южного Казахстана на границе с Китаем. На въезде в погранзону стоял пост, в виде небольшого домика (мини-застава, или кордон по старому), где мы несли конную службу со сменой на месте, где старшими наряда, как правило, были сержанты, ну и я в том числе. В общем полная лафа, офицерья нет, на границу, конечно, ходим, но службой не злоупотребляем. Участок такой, что последнего китайца брали году в 1972, и то наряд заблудился в тумане, зашел на территорию сопредельного государства, и там наткнувшись на спящего чабана, скрутил бедного уйгура и геройски перетащил его на территорию СССР. Тогда все получили пизды, включая "нарушителя", которого впоследствии передали назад через МИД СССР, и потом благополучно пустили в расход за шпионаж в пользу Советов. С тех славных времен правления в Китае Великого Кормчего, у нас на заставе скопилось много агитационной литературы на китайском языке с иероглифами, книжки в мягкой обложке страниц на 100, с удивительно тонкой бумагой карманного формата. Бумага использовалась нами в качестве туалетной, и на самокрутки, (с сигаретами в те годы было очень туго кто помнит.) Каждый пограничник нашей заставы считал своим долгом иметь при себе такую книжку, так как "Красную Звезду" трогать было нельзя, а рвать полное собрание сочинений Ленина на подтирку рука не поднималась, бумага была мелованная. Как-то по весне прислали к нам на заставу курсанта выпускного курса Голицынского Высшего Пограничного Политического училища, чтобы он месяц отстажировался в роли начальника погранзаставы. Заставское начальство этого кренделя на весь месяц и сплавило на пост от греха подальше, на нашу голову. Парень весь подтянутый уставной, правильный, требовал обращения на Вы. Живем, балдеем, перевалы закрыты пока, вода в речке Большой Баскан высокая, бродов нет. Местное население, имеющее право передвигаться в погранзоне, двигается только по одной дороге мимо нас, для чего вкопан шлагбаум, и нарисована табличка "стой, предъяви пропуск". Но обычно пограничника не было на шлагбауме, и местные сами отмечались в журнале, спрятанном в условленном месте под грибком. Это правило перестало действовать с приездом стажера, он начал заставлять нести там службу все светлое время суток, что, в общем, и положено по уставу ПВ. Дорога от поста до шлагбаума занимала минут сорок по дороге, или вдвое быстрее по тропе по склону напрямую. С восьми утра ушел туда боец Мишка, естественно по тропе, чего наш Стажер, конечно, не знал, иначе б залупился, так как выдвигаться необходимо строго по маршруту, включающему в себя дорогу. Поднявшись, сделав зарядку с голым торсом (что нас, срочников, безмерно умиляло), Курсант попросил заседлать коня поспокойнее и, взгромоздившись на бедное животное, поехал прогуляться по окрестностям считая, что он сидит в седле как влитой. (Он утверждал, что умеет ездить верхом, якобы у них в училище есть манеж). Не прошло и четверти часа, как этот ковбой прибежал бегом назад, и я сильно подозреваю, что с лошади он слезал не добровольно, но не в этом суть. Ну и вот, прибежал, давай орать "в ружье", пинать вожатого с собакой, и собирать тревожную группу, я, говорит, обнаружил следы нарушителя, и вытащил из кармана (!) полиэтиленовый пакетик, со скомканной бумажкой с дерьмом и иероглифами, развернул ее, и сунул под нос собаке, собака вздрогнула в рвотном спазме, а кинолог перекрестился. Мы с вожатым все поняли, но виду не подаем, Вы бы знали, каких усилий стоило удерживать серьезную мину. Рванули по тропе, Айдар (овчарка) скрылся очень резво, мы догоняем. По пути Курсант сделал гениальный вывод: "прорывается китаец к выходу из погранзоны", только бы его часовой у шлагбаума задержал, несколько раз повторил стажер. Я аж бежать не могу, а у курсанта в глазах уже медаль стоит "За отличие в охране ГГ", ну прибежали к шлагбауму, Мишка полулежит на траве, конь рядом пасется, и собаку за ухом чешет, вы говорит чего вздрочнулись-то? Собаку запустили, лошадь прискакала вся не в себе с седлом на брюхе, проверка какая что ль? А курсант орет благим матом: Где китаец??? проебал нарушителя!!! и все такое. Мишка оглядывается во все стороны в непонятках, у тебя курсант что ли белая горячка, какие китайцы, чего орешь-то, объясните, наконец, тут и мы подоспели, повалились, ржем, стажер достает сраную бумажку, показывает Михе, тот тоже падает. В общем, возвращаемся обратно не спеша все, включая Мишку, и на это вопиющее нарушение наш стажер уже и не реагирует, тут Мишка и заявляет: "Херово Вы, товарищ курсант, дозорили, я по пути три раза садился, расстройство желудка у меня!" Еле мы успокоили Карацупу этого, он уже начал кобуру рвать. P.S. Брошюру из тех я привез вместе с дембельским альбомом на память. Аллюр.
Еду в электричке, девчушки лет по 14-16 решают кроссворд в МК. Вопрос: Абориген республики Саха, 4 буквы. Oбе молчат, через паузу одна выдает: - Лось! - Почему? - Ну ведь сахатый. - Ты чего, дура? Абориген - это не животное. - Сама дура, растение, что ли? - Вроде обезьяны такие есть в Австралии.... Помолчала немного и добавила: - Сумчатые. - Идиотка, обезьяны чего, не животные? - Вроде не все животные, они там отличаются как-то. Опять помолчали, потом: - Ну че молчишь, обезьяну на четыре буквы знаешь? - Ладно, пиши лося, потом проверим.
P.S. Хорошо якутов рядом не было, прибили б нафиг.
У нас на заставе, за всю службу в рационе не было ни разу мяса птицы, не знаю чего был за перекос. Прапорщик Арбеков, старшина заставы, замастырил себе курятник небольшой, обнес его сеткой, все дела. Лето, ночь, сидим со связистом, дежурим, травим за гражданку, про еду что-то, в общем жареная как у мамы кура на ум пришла, решили мы свистнуть птицу и ее употребить. Да вот беда, там их всего трое, один из их компании судя по утренним истерикам петух, которого есть западло (так Миха сказал). Выход нашли. Сперли курицу кое-как, я не знал что они так быстро бегают, яиц там перебили несколько штук, в общем свернули голову Рябе, настал момент как следы заметать. Порешили так. Подкопали под сеткой ход, а на разбросанном грунте щепотью сложенными пальцами оставили следы, типа животное какое-то было, перьев набросали, и пошли жарить. Курочка удалась, прикончили мигом, все срослось. Утром перед сменой я пошел посмотреть при свете дня, чтоб все было нормально. Еб твою мать! наследили сапогами, пришлось заметать как шпиону на КСП. Потом вдруг мне подумалось, что ради приличия надо возместить яичный ущерб, пошел на кухню, взял пяток яиц (из субботнего пайка), кои я и положил на насест, вместо битых. На следующий день весь личный состав заставы знал, что у нас завелась лиса, и массу подробностей про сексуальные отношения Арбекова с ней и ее родственниками до пятого колена. Дело к вечеру, прапор попросил меня подзарядить батарейки к НСПУ (прицел ночной), а как стемнело, намылился с автоматом и прицелом в засаду. Ночь разорвала очередь, через пару минут появился хантер. - Бля, забыл на одиночные поставить, но кажись попал. - Дай фонарь следовой, пойду посмотрю. Мы с Михой, естественно, увязались следом. Картина была из серии "Молчание петухов", вокруг все разворочено, в ошметках перьев с костями. Но тут наш охотник вскричал, что-то победоносное, и я к своему ужасу увидел действительно останки явно млекопитающего, но не птицы. Выйдя на свет выяснилось, что это задняя полутушка кота нашего замполита, при жизни носившего кличку Чмырь. Вот, видимо Чмырь давно ходил вокруг курятника, и обнаружив подкоп, им и воспользовался на свою вдребезги разнесенную башку. И петух, и оставшаяся курица были тоже бызнадежно мертвы, замечательно кучно стреляют пограничники. Замполит был где-то на границе, и ему еще предстояло узнать о потере в семье. Ну а Арбеков, за сутки оставшийся без домашних животных, забрал яйца, и ушел подавленный. Утром он пришел, еще более в сумрачном настроении, позвал меня в канцелярию, и говорит: - Слыш сержант, ничего понять не могу, сейчас Надька решила омлет сделать, а яйца-то вареные! Аллюр.
По всякому дурью маялись. Однажды летом, в соответствии с народной мудростью готовили лыжи к зимнему периоду несения службы. Подогнать, там просмолить, потом показать старшине, что все нормально и в наличии. Ну а коновязь рядом. Не уверен, что именно мне пришла мысль в голову взгромоздиться на лошадь и потом лыжи пристегнуть, но в итоге обутый в лыжи и верхом оказался я. Получилось пикантно и свежо на фоне однообразных пограничных будней. Послали Марика за фотоаппаратом, предвкушая интересный кадр в дембельский альбом. Радж мой к этому перфомансу отнесся, прямо скажем, не с восторгом, на уровне головы маячили концы лыж, на спине наездник не вполне зафиксированный сидит без седла, ноги по понятным причинам не в стременах. Я тем временем тихонько шагом прохаживаюсь, поджидая пока пленка заряжается, ну и занесло меня на спортплощадку. Я подъехал под перекладину, поднял руки, взялся, подтянулся. Понял, что лыжник летом висящий на турнике, пожалуй тоже неплохо. Тем временем бедное животное, не поняв, куда делась ноша со спины, сделало пару шагов вперед и встало. Я висю. Нахожусь над крупом. Спрыгнуть - чревато отбить о корму коня простату и упасть спиной в опилки под турником. Думаю, отгоню Раджа вперед чуть. Поднял ноги (читай лыжи), и похлопал легонько коня по бокам. Тот сделал движение нетипичное для лошадей, повернул почти на 180` голову и посмотрел наверх, подняв морду, приподняв брови от удивления. Руки висеть уже начали уставать, и я просто пнул его, матюкнувшись, чтоб отошел подальше. Не признавая в висящем лыжнике хозяина (что не удивительно), Радж взбрыкнул и обоими копытами задних ног со всей дури попал мне точно и симметрично по обеим ногам повыше колен. Я исполнил солнышко спиной вперед. Руки разжались в апогее, и по инерции я перелетел этот долбанный турник, упал на коня спиной кверху лыжами, был мгновенно сброшен, при этом обе лыжи сломались аж пополам. Думаю, Ткачев и Делчев, сидя в жюри, посыпали бы головы пеплом и завязали со спортом, да и Гундесван бы обзавидовался. Кости оказались целы. Фотосессия сорвалась, свободных лошадей больше не было, а Раджа я не мог поймать потом до вечера, не подпускал. Вместо фотографий получились черного цвета и копытообразной формы синяки на ногах, да походка изменилась на несколько дней. Наслушался также немало теплых слов от старшины, когда сдавал обломки и объяснял причины. Да куда ему понять гимнаста-лыжника из кавалерии. Аллюр. P.S. Думаю, если этот трюк был бы зафиксирован на пленку, то сгодился для Гиннеса, а в трагическом финале для Дарвиновской премии.
Все-таки интересный он - кочевой народ. Блага цивилизации, воспринимаемые нами как должное, кочевники относят либо к излишествам, либо к странностям оседлых людей. На все время пока открыты перевалы, нас закидывали на ПГП, это стационарный пост, дом деревянный, мини-застава. Все время, пока в горах есть зеленая травка, там пасут живность. Все это дело находится в погранзоне, и наша задача запускать-выпускать народ (разумеется, и скотину тоже). И постоянно на участке посещаем юрты ихние с проверками с журналом, сколько человек в наличии, не проскочил ли кто без пропуска, или наоборот не свалил ли кто в Китай к родственникам-уйгурам. Происходит обмен натуральный, и культурологический (вот пишу воспоминания), меняем подковы на сыромятину, тушенку на баранину, свитера на камушки всякие (как казалось - гранаты, на самом деле туфта). По молодости кумыс пробовал, говорили от него можно прибалдеть как от пива, на самом деле работает это пойло как слабительное. Чтобы слегка опьянеть, надо вылакать литров пять, но перспектива быть чуть пьяным, но с головы до стремян обосранным, не прельщала. Сами брагу ставили, и выпивали на следующий день от нетерпения. (Эффект тот же как и от кумыса). Оказывали мы и услуги. Первым делом подстрижка. Аренда машинки с «парикмахером» обходилась в барана за одну подстриженную семью из 7-9 человек, благо наголо. Сурков рвал зубы бедолагам, правда в простых случаях, если плоскогубцами можно уцепиться было. Рассчитывались мумием или родиолой (золотым корнем). В штате был у нас фельдшер Серега (срочник конечно), отзывался он на прозвище «Кикоз», уж почему не помню, наверное это термин какой-нибудь ветеринарный. Знаменит он был на весь фланг тем, что когда у замполита соседней заставы преждевременно начала рожать жена в нелетную погоду, он, выпив стакан спирта, благополучно приняв плод, облевал и роженицу, и младенца, и счастливого отца с пуповиной в руках. Пришел к нам однажды с дальнего пастбища чабан один, рожа страшная, фурункул на лице. Уже с высокой температурой, и воспаленными лимфоузлами. Надо спасать человека. Кикоз ширнулся промедолом для смелости, и заставив пациента зажать в зубах кончик ремня, (видимо для анестезии) взялся за скальпель, которым я перед этим резал трафареты. Вскрыв нарыв, он сделал все необходимое (я не силен в этих делах, там дренаж какой-то), вкатил лошадиную дозу антибиотиков. По выздоровлении больной обещнулся притащить выделанной овчины на дубленку, на что Кикоз выдал ему банку мази Вишневского, в околомедицинских кругах называемую загадочно «линимент». Через пару дней пришел его сын, и сказал, что у папы еще на крупе пару фурункулов образовалось, и сам он прибыть не может, так как в седле ехать исключительно невозможно. Выпросил еще банку мази и отбыл, екая селезенкой своей кобылы. Заказав с заставы дополнительно медикаментов, Кикоз поехал проведать своего больного (прикидывая, сколько надо шкур на дубленку). Вернулся весьма озадаченный. Спрашиваю, как там чабан? Серега махнул рукой - нормально, рубцуется. Слово одно позабыл, покоя нет, крутится в башке вспомнить не могу. А чего за слово-то? - Да понимаешь, приезжаю я, задницу свою и рожу пациент мумием мажет, антисанитария полнейшая, мухи везде, а заживает все очень здорово, даже отека нет уже. Спасибо, говорит, хорошее лекарство дал, и хуярит бальзамический линимент Вишневского чайной ложкой три раза в день перед едой как варенье. - Ааа, слово то - плацебо. Помнишь, в учебке и от поноса и от мозолей одну таблетку давали, вот оно и есть.
Как известно, чтобы лошадь чуствовала себя комфортно, ее подковывают. Функции по обслуживанию конского состава погранзаставы исполняет специалист под названием "ковкузнец". У нас их было трое. "Техобслуживание" лошадей проводится время от времени по мере необходимости, допустим при наступлении зимы, подковы ставят шипованные (на полном серьезе), или по износу, или вдруг если разболталась. Ежедневно назначается ДНК (дневальный по конюшне), обязанностью которого является уборка, кормежка, выгон свободных на выпас, и загон обратно. Не всегда ДНК назначается ковкузнец, убрать навоз и замочить фураж знаний особенных не надо. В конюшне висит журнал, где специально для ковкузнеца указывают проблемы, просьбы и пожелания конкретного наездника относительно лошади или упряжи. Есть также и автопарк. У нас он состоял из двух машин, УАЗика и "Шишиги" ГАЗ 66. (УАЗ вечно на приколе, хотя прапор Арбеков умудрялся списывать на него сотни баррелей ГСМ), а с Шишигой постоянно трахался наш единственный водила Олег Зашинский (недавно заменивший дембеля), родом из тамбовской глубинки, носитель соответственного сермяжного менталитета и матерно-автотракторного лексикона. По причине нехватки личного состава, иногда происходили удивительные совмещения видов работ. Однажды выпало Олегу совмещать ТО своей многострадальной Шишиги и впервые в жизни дневалить по конюшне. Возмушения были громкие, но бесполезные, все это лучше, чем 4 часа на вышке над заставой торчать, а потом также лезть под машину. У меня был как раз выходной, и я тихонько чинил недоуздок, сидя на летней коновязи, и поэтому все нижеследующие события наблюдал сам, и даже являлся их генератором в определенной степени. Выйдя из бокса с загадочными словами "ебись-не-ебись, а давления хуй-да-нихуя", Олег направился на конюшню. Убрал, напоил, накормил под моим руководством, и спрашивает, чего дальше-то делать? Я говорю, загляни в журнал, может подремонтировать чего надо. Приходит, говорит - нет там никаких заявок, только Верда перековать заказано, мол, я здесь не помощник, перебортовывать скотину не обученный. Будучи командиром отделения, в коем числился Верд со своим хозяином Касымом, который в свою очередь в данный момент томился на вышке, я сказал Олегу, чтобы он хотя бы снял изношенные подковы и подшлифовал копыта для установки новых. Почесав репу, Олег согласился, но при условии, что я помогу. Необходимо было отогнуть гвозди, выдернуть их, выкинуть подковы, и обработать подошву копыта специальным рашпилем. Дело похожее на слесарное, и особо я не тревожился. Сообща загнали жеребца в летний станок рядом с конюшней, закрепили его, и я пошел в дежурку трепаться. Через некоторое время, вопреки поставленному приказу, с вышки матерясь сбежал часовой Касым. Я перехватил его, буквально силой остановил и спрашиваю, в чем дело, чего за фигня. Касым, путая киргизские и матерные слова, обьяснил, что наблюдал за Олегом с вышки в бинокль, ведь родной конь в станке, душа болит. И увидел, что Зашинский ушел в бокс, вышел с удлинителем и электродрелью, и направился опять к конюшне. Тут уже и я выполнил норматив по стометровке. Примчались к конюшне, а там... В станке в пене бьется привязанный Верд, в глазах которого был такой Ужас, и лужа с кучей под ногами. Рядом, с дрелью в руке стоит Зашинский, и явно настроен серьезно. Касым молча загнал патрон в патронник, я сказал Олегу - "беги" и, успокаивая Касыма, отвязал жеребца. Отправив часового обратно на вышку, разыскал забившегося в яму в боксе Зашинского. Выяснилось вот что. Концы гвоздей этот изверг срубил зубилом, а шляпки утоплены в подкове, и он, ничего не придумав оригинальнее, решил их ВЫСВЕРЛИТЬ. Как он собирался это делать видимо не продумал, так как гвозди квадратного сечения, вот он и стоял в раздумьях, повжикивая дрелью, тут как раз и мы подоспели. Последствия трудно себе представить. Вечером, с хитрой миной подошел Касым, и высказал мне резонные претензии по поводу случившегося, при этом заметив, что уже отомстил. Я направился в бокс, с ужасом представляя себе дохлого Зашинского с запломбированными дрелью зубами, но обнаружил его пригорюнившегося рядом со своей осевшей на обода Шишигой. Ко всем четырем колесам были прибиты подковы. Аллюр
Была у нас на заставе похоронена "капсула" послание комсомольцам грядущего века. Под дембель в отсутствие начальства откопали мы ее. Как чувствовал я. Там в контейнере из нержавейки, (цилиндрическая такая фиговина как термос средних размеров), нашли лист пергамента с оригинальным посланием, ну там, Партия Ленин, Комсомол. И убористый текст в таком же духе. На обороте химическим карандашом: "Духу 2000 года призыва: служи сынок как я служил, а я на службу хуй ложил". И подпись: сержант Такой-то 1950-1953г.
И ниже, ровно до включительно 1990г. подписи, Одна и та же фраза. Только года меняются. И самое главное, половину объема этого контейнера занимало курево. Папиросы по большей части, кисетик там был даже. Подписи все сержантские. Написал и я, тоже самое. Только вот с куревом соригинальничали, положили сигаретку Мальборо (уже появилось тогда, и стоило ровно в два раза больше моего месячного сержантского довольствия = 25 рублей пачка) и посовещавшись еще коробок анаши. Курите, комсомольцы. Прикопали как было, плиту надвинули. Вот это я понимаю, связь поколений.
Буквально через пару дней случился путч 1991 года.
А жалко, вот бы посмотреть на замполита образца нового века в момент вскрытия. Хоть бы кто дотумкался продолжить традицию дедов, но вряд ли, застава наша уже на территории другого государства. Грустный это день - день независимости.
Эта история была поведана мне в накопителе аэропорта г. Пекин, человеком, в искренность которого верилось не только после изучения находящихся при нем документов, но и при взгляде на его одежду. Худой, с лихорадинкой в глазах, китель без погон. Привели его к пограничному контролю в сопровождении нескольких китайцев, одетых одинаково серо (явно контора), и двух русских строгого вида мужчин, вне сомнения посольских чиновников, иные за таможенную зону попасть не могут. Повествование от первого лица. Родом я из под Сыктывкара, работаю водителем на Целлюлозно-бумажном комбинате. Есть у меня брат, младше на три года, сволочь. Пришел я из армии год назад, женился сдуру почти сразу. Жена комячка, чтоб ей провалиться. Несколько раз уже уходил от нее, да протрезвев возвращался. Братан мой, студент недоделанный, был отчислен из Питерского горного за неуспеваемость, но там и остался крутиться с прощелыгами какими-то финнам «якобы бензин» по предоплате продавали. А дома его военкомат уж обыскался, и с ментами, и повестками. А похожи мы как две капли, только у меня мозгов меньше. Приехал он домой как-то, в Питере прищучили его, отлежаться значит решил. Вышел за квасом на остановку, тут его и взяли. Облава военкоматовская, он говорит обрадовался, думал уголовка с Литейного. Вечером мать прибежала к нам (живем отдельно), плачет, говорит Ваську в армию отправляют, держат взаперти, завтра отправляют уже в Княж-Погост (сборный пункт). Ну раз такое дело, я взял литр водки, пошел в райотдел наш. Там однокласник в дежурке работает. Отпустить грит не могу, а пообщаться - ради бога. Выделил нам подсобку набитую хламом всяким, там мы и забухали. Кончилась родимая, бежать надо. Деньги дома, ночь на дворе. Там зараза моя вопить начала, не понимает, повод железобетонный, брат в армию уходит. Ну и проваливай вместе с ним! Дверью хлопнул, чего еще делать. А мысль-то засела.. После очередной бутылки начал я ему про армию, как там хорошо последний год, и т.д. А он и говорит, езжай вместо меня, на рожу мы одинаковые, в Княж-Погосте откроешься, мол я не я, по пьянке попутались, отпустят с богом. А мне валить надо вообще. В Польшу братва зовет на заработки, проституток «охранять». Тут я и поплыл, про жену опостылевшую вспомнил, и решился. Переоделись мы с ним, он еще в ларек сгонял. В общем, утром в военкомат в коматозном состоянии привезли. Мать Васька залечил, слез не было. Выдали мне военный билет подержать да расписаться, и загрузили в автобусы. А там призывники опять с водкой. Пришел в себя я уже за забором в Княж-Погосте. Вокруг все мрачно, нары исписанные, вспомнил себя здесь же три года назад, аж настроение поднялось. Растолкал соседа, надо ж эмоциями поделиться, говорю я уже второй раз еду служить. Он выслушал меня, говорит ни фуя себе белая горячка!. На опохмелись. И дерябнули мы с ним первача полкило вдвоем, я опять обуглился. Потом медкомиссия была. Там ни пульса, ни давления. Врачи в респираторах. Плохо помню, хирург оригиналом обозвал, увидев наколку «ПВО 1999-2001». А к начальству никак попасть не могу. То я пьяный, то майор кривой, так два дня не мог в себя прийти. Потом покупатель пришел стройбатовский, выкрикнул фамилию мою (его), нашу то есть. Подошел я к нему, объясняю, так мол и так, не я мол это, вот и портачка дембельская. «Знаю я ваши отмазки! » И как двинул по репе стопой личных дел. В автобусе еле спиртом отпоили. В общем, в поезде до Котласа меня связанного везли, как проснусь, начинаю возмущаться, сунут горлышко, опять в аут. Когда в себя пришел, тащили меня в чрево самолета. Здоровый такой бурят, морда как сковорода TEFAL, что теща на свадьбу подарила. Сил не осталось, водка тоже кончилась. Ну, думаю, с работы попрут точно, жена выгонит стопудово, да и гребись оно все. Служить так служить. Летели целую вечность. К ужасу выяснил, что служить придется в Хакасии, братец мой, мудак, в школе на УПК на бульдозериста выучился и соответственно я теперь дух (опять) стройбатовец!!! , еще и тракторист. Блядь, говорил ему иди на радиодело, как я, сейчас может в свою воинскую часть в Армавир бы ехал. Размечтался, всех там знаю, на три года старше призывом, ротный бы врачам сдаваться пошел, со старшиной вместе, Клюев опять к нам служить попал! Во сказка была б! Опять же повариха Лерка, ммм…. Фантазии мои грубо оборвал бурят пинком по печени: "Деньги, сигареты, часы, кроссовки - мне отдашь. Один хрен отберут. А за это я тебя не сильно потом пиzдить буду, когда карантин пройдешь. Все бульдозеристы у нас в ИСапРе служат, так что вешайся, ты меня по пьяни пиzдоглазым ублюдком называл, да чурбаном забайкальским". Понял я, что дело швах. Надо бежать. А куда побежишь, под крылом зеленое море тайги. Решил в части все сделать. Привезли, в бане помыли, обрили наголо, дали форму. Ну такое все знакомое, только холодно, хоть и июнь. Согнали всех в клуб, я там попытался подойти к подполковнику, но сержантский апперкот вернул меня в строй. Видя это, офицер одобрительно что-то прорычал. Ну все. Попал. В курилке около клуба я замесил на фарш сержанта, потом ремнем отмахивался от пятерых лбов из комендантского взвода. Очнулся уже в санчасти. Из головы нитки торчат тут и там, санитар сказал пятнадцать швов наложили, майору клубному четыре зуба бляхой выбил. Лежи спокойно, сейчас укольчик сделают, потом в Иркутск в госпиталь повезут, в психушку. Комиссуют наверно, если не посадят. Ну посадят-то меня хрен, я присягу не принимал еще, а вот перспектива дурки меня не прельщала. Ночью я сбежал. Снял у кровати дужку, под ее угрозой раздел дежурного по санчасти, прапорские погоны оборвал, связал бедолагу и кляп вставил. Махнул через забор, и на счастье оказался в городе, а не в тайге. Пошел на звук железной дороги. Смотрю вокзал, Абакан. По карманам прошелся, денег мало. Купил чекушку, и огородами на платформу. У меня рожа как после автотракторной травмы. Люди шарахаются. А черт с ним, менты так менты. Подходит поезд, красивый весь, «Пекин-Москва». Пока проводница лицом щелкала, я просочился в вагон. В тамбуре дверца с гармошкой, там печка какая-то. Затихарился, поехали. Как все успокоилось, дверьми перестали хлопать, я разделся до майки, китель спрятал, вышел в нерабочий тамбур, курить стрельнул у бабы какой-то. Со стороны выгляжу как сильно отпижженый прапор возвращающийся в лоно родного гарнизона. По статистике, половина всех возвращающихся из отпуска прапорщиков в таком виде ездят, так что легенда вполне достоверная. Выходят мужики какие-то, курят. Тут я и рассказал им все. Они веселые, поддатые, челноки в Китай за тряпками едут. Денег дадим, в Иркутске выйдешь, садись на пассажирский поезд, сотню в кассу, сотню проводнику, и без документов до Свердловска доедешь, запросто. А то не в тот паровоз ты сел, направление немного не то. В общем, пили мы до Иркутска. От проводника да ревизоров наверху прятался, там и спал. В Иркутске один из попутчиков вышел на разведку, говорит: "Шхерься резче, патрули везде, и менты и краснопогонники! Тебя небось ищут". Вспомнив бурятское лицо, я забился наверх. В общем, мы пили и пили. В одно прекрасное утро выяснилось, что проехали границу. Досмотр был «смазан», челночье везло незадекларированные баксы, и получив свою таксу по прейскуранту, инспектор ничего не замечал, ну а погранцы вообще паспорта собрали, да выдали с печатями через пару минут. В Монголии выходить смысла нет, между Монголией и Китаем вообще бардачный пост. Чувствуя, что пить уже не могу, сел думать. Выручили опять мужики. Поедешь с нами, в Пекине есть такая улица, Ябаолу. Там русские фирмы. Через них выйдешь на дипломатов наших. Приехали в Пекин. Досмотра как такового нет, только проверка паспортов, шлепанье визы, и фейс-контроль. Сунули меня в баул, благо за последнюю неделю весу убавилось, и вынесли меня в общем. Та доля везения, выделенная небесами на промежуток пути от Абакана до Пекина, кончилась. Вжикнул замок, и надо мной склонилось узкоглазое лицо. Челноки мои сделали удивленные рожи, нет, это не наш баул!!! Конечно, я молчал как партизан, чего людям портить поездку. В участке потребовал предоставить переводчика, потом приехали «крепкие ребята» из консульства, долго допрашивали, номеров воинской части я к счастью не запомнил. Звонили в Сыктывкар, по месту жительства. Дали поговорить с женой. Кантовался в посольстве десять дней. Классные ребята, выпускали меня под честное слово, возили площадь Тян-А-Мень посмотреть. Я им отштукатурил будку трансформаторную, и движок у Волги перебрал. 300 юаней заплатили, подарки купил маме да жене с тещей. Теща у меня золотая, квартиру заложила, деньги перечислила по «Вестерн-Юнион» на самолет. Теперь вот в Шереметьево депортируют, говорят не посадят, умысла не было. Я теперь долги раздам, опять займу, закодируюсь, паспорт сделаю заграничный и буду челночным бизнесом заниматься, знаю тут всех, да и страна мне понравилась, хоть мир повидал. Торгаши они хорошие люди, а то барыги, барыги. Вот такая история. В зоне прилета моего новоявленного знакомого застегнули в браслеты. Люди его встречавшие на правозащитников похожи были меньше всего. Я думаю, повезли его посмотреть теперь на Лубянскую площадь. Вот так братьев судьба разбросала.
Не знаю как в целом по погранвойскам, но у нас на заставе была хроническая нехватка личного состава, вместо 40 - всего 18 человек, и многие должности спецов оставались подолгу вакантными. Так получилось и с инструктором службы собак. Когда его прислали, молодого и еще дерганного после сержантской учебки в Душанбе, мы были просто счастливы, старших пограннарядов было всего четверо, не считая офицеров, и нагрузка была, мама не горюй. Я, к примеру, в течение пяти месяцев не спал более 4-х часов за раз. Отзывался инструктор на имя Ладога, имел звание младого сержанта и способность бегать как лось. Лошадь ему не дали, лишней не было, да и в наряды они со своим подчиненным Агапычем ходили порознь, когда в дозоре две собаки - это кранты всему. Так у них и был один жеребец на двоих по кличке Наган, важным достоинством которого являлось полное равнодушие к собаке, то есть Наган не пугался лая, и спокойно позволял запрыгнуть на руки наезднику во время брода, или там посмотреть чего с более высокой точки. Но конь был с «прибабахом», довольно своенравная скотина, и Ладоге с ним приходилось воевать. В их маленьком кинологическом дуэте практиковался такой вид занятий как следовая тренировка, т.е. «нарушитель» уходил в заданную точку и оттуда двигался по неизвестному для тренируемого пса и вожатого маршруту, затем через определенное время надо было найти исходную точку и, преследуя, задержать врага. Но было и такое «упражнение»: движение по видимой цепочке следов по снегу, где простор для фантазии «нарушителя» как похлеще запутать следы. Вот и наступили осенние времена, внизу еще зеленка, у нас лежит снег, высота над уровнем моря около 2 тыс. метров. В этот день я дежурил, выпускал наряды на службу, и был свидетелем «легенды» следовой тренировки. В роли «нарушителя» выступал Ладога, он должен был верхом уйти в заданный квадрат, и оттуда по снегу двигаться вдоль кордона, максимально запутывая следы, прибегая к разным хитростям, чтоб Агапыч со своим псом его не нашел. Ладога заявил, что он, дескать, профессионал в этой области, мол, меня полгода в школе дрочили следы распутывать, так что, Агапыч, не найти тебе меня по следам ни в жисть. И ушел на конюшню валенки в стремена заколачивать. Важно заметить, что в сапогах в стременах ноги мерзнут капитально при -10`, и поэтому мы практиковали валенки. Но валенки по диаметру больше стремени, и самостоятельно в стремя не встать. Приходилось проделывать следующий трюк. Предварительно валенок забивается в стремя, и потом с возвышения залезаешь в седло, там уже мотаешь портянку, и суешь ногу в стационарно закрепленный валенок. Геморрой конечно, но мослы дороже. Ну все, они ушли с интервалом в час, радиостанцию не взял ни тот, ни другой. Прошло часа три. Приходит Агапыч весь в мыле, и с сокрушением говорит, бля, Ладога действительно профи в своем деле, закрутил так, что пришлось прекратить поиск, собака след потеряла у дороги, по которой местные лес из погранзоны таскают, причем следы копыт в одну сторону, а ног в другую, причем след правой ноги - босиком, на том месте где должна быть левая, непонятно, вроде головой тыкался, отпечаток шапки с кокардой. Я вдаваться в подробности не стал, но уже начал беспокоиться за Ладогу, так как его все не было. Потом звонит часовой с вышки, говорит, что наблюдает лошадь без всадника. Я вышел на конюшню, встретил, и правда, валенки торчат, Ладоги нет. К седлу приторочен чехол с сигнальным пистолем. И все. Римейк известного произведения «Всадник без жопы, туловища и головы», одни валенки приехали. Доложил начальству, так мол и так, пропал инструктор, чего делать? Замбой сказал ждать в течении часа, потом поднимать тревожную группу на поиски. Но через полчаса приехал местный мужик, и в санях у него сидел хлопая глазами наш Ладога. Босиком. Дальше я присутствовал на разборе полетов. Ладога рассказывает: зашел к кордонщику, выпил кружку кумыса, пошел дорожку следов топтать, но вдруг приспичило, пришлось спешиться, ноги из валенок вытащил портянки там остались, присел в сугроб, а забраться обратно не смог, ногу вставить некуда, прыгал-прыгал, коня это дело задолбало, он плюнул и убежал в сторону заставы. А я босиком, да камни под снегом. Ну привязал на одну ногу шапку, и побрел в сторону дороги, там меня и подобрали колхозники, вот привезли. Ноги обморозил. - Даа! - говорит замбой, - в следующий раз у тебя, придурок, будет тренировка - гадить, не слезая с коня, а то еще немного, и следы от тебя б были как от Мересьева - в виде борозды в снегу. А как ноги заживут, про валенки забудь. P.S. Иначе как «профессионал» мы его впоследствии и не называли. Аллюр
Не знаю как вы, а я до сих пор отвечаю на вопрос "который час", (допустим) "Восемнадцать пятнадцать". Так приучили в армии (читай в погранвойсках). Иваныч, замбой наш, частенько шутил подобным образом (ему видимо казалось это безумно смешно), и говорил: "Ровно в три четверти пятнадцатого начинайте кидать диполь, а то не успеете к трем на связь выйти". Киргизы, особенно по молодости, обугливались от такой задачи. Собственно говоря, с сыном бишкекского народа, фрунзенцем Махмудом, этот казус и произошел. Что такое банный день? Это не как в гарнизонах, это на целый день. Специфика такая заставская, что одновременно нет возможности людям мыться, да и банька-то была на восемь шайко-персон. И вот суббота. В идеале сначала моются женщины, старики и дети. Стариков в геронтологическом смысле не было, а женщин было три штуки и Арбекова, итого четыре. Но начальника супруга, замполитша и замбойша имели детей, примерно одного сопливо-дошкольного возраста, и ходили мыться всем коллективом. Надежда же Арбекова, в силу своей (на тот момент) бездетности, предпочитала омовения сольные, долгие и одухотворенные. Нельзя говорить про женщин такие вещи за глаза, но я скажу. Площадь поверхности ее туловища была чуть меньше гужевой нашей кобылы, времени и воды требовалось соответственно. В тот субботний день офицеры не мылись вовсе, поскольку начальник сидел ответственным, замполит на границе, замбой в отряде (или наоборот), а старшина заставы прапорщик Арбеков по техническим причинам мыться был не в состоянии, так как третьего дня опрокинул себе на нижние конечности кастрюлю с лярдом, и ходил по территории заставы в одних трусах, пугая белыми бинтами пограничные наряды. Я по обыкновению сидел дежурил. Зашел Махмудка с кислой миной, и на вопрос о причине расстройства ответил, мол чего радоваться, с восьми уходить колуном до полуночи, а значит - фиг не баня. И остынет к ночи, и воды не останется. Ну я ему и отвечаю, дескать офицерье сегодня в баню не идет, бабы с детьми к 16:00 закончат, ты и иди по-быстрому, Надька будет как обычно перед боевым расчетом валандаться (а про себя подумал: "А вся, блядь, остальная застава будет ждать, пока она кончит"). Махмуд посветлел всем своим скуластым лицом, и напевая что-то удалился. Тихонько шли к завершению пограничные сутки, а значит и мое дежурство. Выпустив очередного часового на вышку в 16:00, я про себя отметил, что женщины со своим барахлом вышли из бани. Пока разряжал сменившегося колуна, обратил внимание, что Махмуд торчит в курилке, но ничего уточнять не стал, не хочет как хочет. В 18:00, отсвечивая шелковым, с райскими птицами размером в половину меня халатом, прошествовала Надька. А в 18:20 из бани раздался звонок. Надька почти визжала как бензопила "Урал": - Але, дежурный, здесь Курбанову плохо. - ??? - Он ударился об стену и упал и лежит! - !!? - Да сделайте же что-нибудь, он голый упал! - Ой погодите, я оденусь! И отпустила клавишу ТА-57. Я побежал в баню. И точно, на полу в помывочной лежал Махмудка - Он из парилки выбежал, а потом я испугалась и закричала, и он в дверь не попал, а проскользнул мимо и ударился в простенок. Надька, замотанная в простыню, ввела меня в ступор, и я не сразу сообразил, что нужно делать. Арбекова не отводила взгляда от Махмудовых вольно разбросанных чресел. Выскочив в предбанник, я схватил простыню, накрыл его с головой, и только потом до меня дошло, что надо водой окатить. Пока набирал таз, прибежал сам Арбеков. Видимо, глас своей фемины он слышал и через стены. - Откуда труп, кто такой? - Это Курбанова.. Курбанов заболел. Я чего-то невпопад там говорил, потом плеснул целый таз холодной воды Махмудке в район головы прямо на простыню. Труп зашевелился, я подхватил его и вытащил в раздевалку. - Потом, трищ прапоршик, все потом, разберемся! Махмудыч ожил слегка и, ошалело уперевшись взглядом в плинтус, натягивал прямо на голую задницу свои камуфляжные штаны. - Надя, эти плебеи хотели тебя унизить? - Нет, только Курбанов, но он не успел, он упал. - Товарищ прапорщик, я вам все сейчас объясню, вышла накладка, это недоразумение! - Я сейчас доложу начальнику, чего вы тута творите!
В общем, увел я Махмуда, через кухню прошли в сушилку, я крикнул связиста, чтоб посидел в дежурке вместо меня, растолкал спящего фельдшера Бойко. Махмуд тер огромную шишку на лбу и гнусно грустил. - Я тебе во сколько сказал мыться? - В шестнадцать. - Долбоеб, шестнадцать - это четыре, че-ты-ре, а не шесть! - Так бы и сказал. - Тьфу бля, ну чурка-чуркой! - Сам ты... - Ладно, не обижайся, вырвалось сгоряча. Тут вступил фелдшер: - Тошнит, голова кружится, блевал, не блевал? - Нет, только Надька перед глазами голая как живая... - Это шок, это пройдет, сотрясения нет, че меня будите по пустякам! И ушел. Дальше Махмуд рассказывал удивительные вещи. - Захожу я значит в парилку, только плеснул, слышу, кто-то поет. Приоткрыл дверь чуть, смотрю - Надька! И так мне сразу стало... эээ жутко! Я дверь-то прикрыл, и держу, чтоб не вошла она. А потом стало мне жарко нестерпимо, и я решил прорываться. Яйца прикрыл и ломанулся. А она как заорет! Ну я и не повернул в дверь-то! а скользко блин, а руки яйцами заняты. Ну я и впечатался в стену. И не помню больше ничего. - Чего теперь будет? - Фиг ее знает, чего она майору напоет! - Знаешь чего, Махмуд, иди-ка ты сам к начальнику, да все и доложи как есть.
Когда стих гогот в канцелярии, появился счастливый Махмуд с чистым листом бумаги. - Объяснительную писать будешь? - Нет, начальник приказал часы нарисовать, и цифры подписать. И чтобы я всегда с собой носил. Дай мне твои командирские, срисую - отдам.
В общем, ничего и не было, сошло с рук. А в полночь, когда я собирался в ЧГ, ко мне подошел Махмудка и спросил: "Слышь, Аллюр, а плебей, это журнал который с голыми бабами?"
Я не уверен, что кто-нибудь, когда-нибудь, сможет повторить этот трюк. И самое главное, захочет. Видел сам. Место - полевая сейсмопартия Интинской геофизической экспедиции, Печорский район, таежные пампасы в долине реки Косью. Время - сентябрь 1988 г. Действующие лица, они же исполнители - ГТТ (гусеничный тягач тяжелый), за расшифровку сомневаюсь. Техника военная, списанная, крокодилообразная, плавающая. Черт - Сергей Сергеевич Лукава, 45 лет.
Необходимо поподробнее описать фигуранта. Черт - мужичок маленького роста, смуглый от природы, вечно в блестящей от горюче-смазочного насилия телогрейке, антрацитовой бородой заросший до бровей, без седой единой нити. Глубоко посаженые глаза, тоже цвета автола. Речь бессвязная, малоцензурная. Неоднократный лауреат премии ЛТП, за верность идеалам . К 1988 году Черт сделал пятую попытку съездить летом, в межсезонье, домой в Белоруссию в родовое селение Полесья. Два раза его снимали с поезда еще в Ухте. На третий его тело доехало до Котласа, в четвертый раз без денег и документов его отправили обратно уже из Вологды. Прогресс налицо, сделав нехитрые вычисления, прикинули, что на шестой год он доберется до Москвы, сделав только дополнительную остановку в спецприемнике Ярославля. Но судьба сыграла злую шутку. Прибарахлившись и получив зарплату за весь сезон, Черт нажрался еще в привокзальном буфете, и сел в поезд, идущий в противоположном направлении - на Воркуту. Но даже в этом случае он умудрился отстать, во время минутной остановки, на перроне станции с умопомрачительным названием Сивая Маска. Откуда угольным товарняком, на тормозной площадке, наш герой вернулся в Инту, в лоно родной экспедиции. Первым же вертолетом Черт улетел в партию, где дожидался сезона, ковыряясь в технике. Несмотря на все свои недостатки, Черт был дизелистом от бога (да простит меня РПЦ за столь некорректное определение). В тот год баржой прибыла в партию новая техника. В числе прочего и был Он. Много лет стоявший на консервации где-то в резерве, ГТТ. Для геологов и прочих изыскателей отличная во всех смыслах машина. Плавающий, с высоким просветом, на танковой базе, грузопассажирский тягач. Солярки правда жрал много, но кто ее тогда считал. … Одна только выхлопная труба диаметром с ведро. Грохот издавал, без преувеличения, вертолетный. Система охлаждения емкостью чуть не двести литров, разумеется антифриз туда не лили, в прорву эту. Только воду. Доливать приходилось ежедневно по несколько ведер. И еще одна “болезнь” - постоянно вылезающие пальцы, соединяющие звенья гусениц. Стопорные кольца срезало. А выход один - каждые пятьсот метров останавливаться, и забивать их на место с помощью кувалды и такой-то матери. Все беды от лени. В то злосчастное утро Черт поленился дважды. Сначала он поленился притащить воды, сделав несколько ходок к реке. Завел тягач и, пугая ревом всю окружающую флору фауны, лязгая гусеницами двинулся к берегу. Обмелевшая в сентябре Косью, тем не менее, имела ширину воды метров 150 и вполне судоходный фарватер. На обмелевшем каменистом берегу то там, то сям валялись бревна, наследство времен сплава леса. Тут Черт поленился второй раз. Вдругорядь, он бы остановился, и с чувством подколотил пальцы на свое законное место. Переключившись на вторую передачу, наш бедолага свесился с кувалдой из кабины, в силу своего полутораметрового роста буквально улегшись животом на порог, замахнулся на проплывавший мимо вылезший палец, и наебнулся. Выпал. Тряхнуло видимо любимый трактор, на бревне, без контроля со стороны пилота. Благо гусеница вровень с бортом, не намотала на свою железную суть тщедушного нарушителя правил техники безопасности. Агрегат же продолжал себе ехать, и ему было наплевать. Ну, быстро не быстро, а на малом газу, километров 5-6 выдавал. Черт, обескураженный подобным отторжением себя из чрева дизельного крокодила, пока просто шел рядом чуть сзади, и потихоньку начинал шевелить мозгом. Потом, размахнувшись, нафиг закинул кувалду в кусты, и сердце его сжалось в недобром предчувствии. Определенно, попасть обратно в вездеход представлялось проблематичным. Сзади, вертикально повернутый форкоп на высоте практически груди. Борт закрыт, и даже в состоянии покоя, зацепиться можно было подкатив бочку, или типа того. Сбоку грохотала звеньями гусеница. Хоть дверь в кабину и была открыта, но представьте себе, только каток по высоте приходился в аккурат по яйца нашему герою. До реки оставалось уже метров пятьдесят. Черт, прошмыгнув мимо борта, обогнал тягач и, спотыкаясь, вывернув шею, засеменил перед ним. Аллигатороподобная морда вездехода имела форму плоскодонной лодки, но самое главное, глаза-фары были защищены решеткой, и был шанс умудриться закарабкаться на капот. Изготовившись и набычив лицо, Черт сделал несколько шагов разбега в лобовую. Вода была все ближе, и под ногами было уже не галька, но песок. Явно не Брумельский характер тренировок погасил толчок. Массы Машины и человека, столкнувшись, не образовали никакого нового в физкультуре эффекта. Пребольно ударившись грудью туловища, Черт был отброшен. Еще в воздухе, как погибающий кот, наш Талалихин перевернулся лицом к планете, и на четырех конечностях пытался выбежать из-под надвигающегося днища. Но, видимо, животные инстинкты в трезвом виде Черта не навещали. Ни скорости, ни скакательных навыков не хватило. Черт накрыл свою грешную голову руками, и отдался воле клиренса. Ни один волос даже не задел дно. Просвет был до такой степени приемлем, что его хватило бы, чтоб уестествить повариху тетю Любу в миссионерской позе не снимая телогрейки. А тетя Люба была весом, конечно, не с ГТТ, но в районе ГАЗ-71. Ага, так она ему и дала, наша повариха. … У нее добавки-то хрен выпросишь! Впрочем, мы отвлеклись. Воодушевленный столь малокровным итогом атаки, Черт повторил маневр. Под ногами уже начинало хлюпать. Ничего нового не произошло. Победа отвернулась. Скользнув по решетке радиатора, руки зацепились лишь за усиленный трубой бампер. Жопа и ноги уже волочились под днищем, а голова с вращающимися очами над ватерлинией. Запахло тиной. Поняв, что шансов нет, разжались руки, и затылок, чавкнув, уютно пристроился в прибрежном иле. Провожая днище глазами, Черт флегматично подумал, что не мешало б проварить швы, положить кое-где заплатки. Коррозия неумолима. Тягач тем временем, оставив позади себя хозяина, устремился покорять водную стихию. Корпуса полтора от берега, звенья потеряли сцепление с дном, и архимедова сила подтолкнула чудо военной техники, подняв перед носом волну. Началось плаванье. Нет пределов человеческой смелости. Скинув стоптанные кирзачи, Черт устремился вдогонку. Саженками, отдуваясь как беременная нерпа, он приблизился к корме. Сентябрьская вода реки, берущей начало с полярного Урала, удовольствия доставляла мало. Зацепиться по-прежнему было не за что. Нащупав под водой форкоп (фаркоп? :)) Черт некоторое время волочился за флагманом, напоминая ебнутого воднолыжника без лыж и веревки. Сообразив, что таким макаром тягач не остановить, Черт решился на рывок. Не знаю, где находились тренеры сборной Союза по плаванию в тот день, но то, что они проспали удивительный спурт в открытой воде - факт. Будь свидетелем Сальников, он бы перешил свои олимпийские плавки на панамку, и до конца своих дней занимался исключительно домино. Черт обогнал своего железного друга. Мало того, он вырвался вперед и оторвался на десяток метров. Встав в дрейф на пути у ГТТ, Черт пробулькал нечто похожее на “Полет валькирии” и, выскочив до пояса из воды броском ватерпольного вратаря, очутился на капоте. Душа его, распрямившись, развернула легкие, и победный крик долго отзывался эхом над тайгой Тимано-печорской нефтяной провинции. Утром за завтраком, мужики удивленно констатировали, что борода нашего героя засеребрилась. - Сергеич, ты денатурат что ль пролил мимо рта? Черт лишь чуть улыбнулся, прислушиваясь, за окном балка, чуть поодаль, как часы, на холостых оборотах работал его побежденный зверь.
P.S. Как выглядит это дьявольское транспортное средство, можно посмотреть здесь: http://ast75.karelia.ru/foto/f6.jpg
Мой коллега по работе после свадьбы был вынужден несколько лет жить в одной квартире с тещей, что послужило стимулом для напряжения всех возможностей для приобретения собственного жилья. Но всего через месяц изолированного счастья, к ним пришла "мама", и рассказала, что заложила свою квартиру и купила акции "Тибет". То есть жить негде уже. Квартира однокомнатная, последний этаж. Та вот, уже сколько лет прошло, а развешивать белье на балконе боится, если зять дома, и недавно выбросила полбанки маринованных груздей, только потому, что закуска сопровождалась запиской: "Мама, кушайте грибы, они очень быстро портятся". И всегда находит повод уйти из дома, если Зять чего-нибудь делает с молотком в руках. Ее любимая жалоба собеседницам на лавочке у подьезда: "Сергей меня помоему недолюбливает". Аллюр P.S. Сейчас она работает вахтером в общаге по ночам, и Серый ей приплачивает 200% к жалованью, чтобы не уволилась.
Неотъемлемой частью заставского коллектива, конечно, являются дети и жены начальства. Четыре офицерские семьи жили на территории в Доме Офицерского Состава (далее ДОС), расположенном тут же рядышком. Четыре крыльца с глухой стеной, все окна выходят на внешнюю сторону. Между непосредственно заставой и ДОСом - дворик ничем не огороженный, в нем качели, песочница с грибком, пара лавочек, веревки с бельем, в общем, обычный гражданский двор в миниатюре. Окна столовой, ленинской комнаты, библиотеки и сушилки выходят в этот двор. Когда там играют дети, или фланируют офицерские жены, собираясь по вечерам, невольно все перед глазами. Так уж получилось, что все офицеры - москвичи, их жены - тоже. Барышни образованные, но без понтов, хлебнувшие кое-кто и Афганистана даже. А вот супружница прапорщика нашего Арбекова - провинциалка в самом плохом смысле. Комплексовала по этому поводу жутко. Сквозь зубы называла нас (солдат и сержантов) плебеями, одевалась чудовищно вычурно, имела огромную жопу и несколько лишних подбородков на вые. Яркий пример ее желчности. Сидим с Ольгой Юрьевной, женой замбоя, на лавочке, курим и треплемся за политику (как раз после путча). Выходит Надька, видя это, фыркает и говорит, мол, проваливай заниматься своими делами. Ольга вроде заступается, а эта говорит - нечего сержанту тут болтаться среди офицерских женщин. Я ответил, что прапорщик не офицер, и нечего пальцы гнуть, но свалил естественно, чтобы не обострять, меньше вони. Справедливости ради надо заметить, что Арбеков впоследствии просил в частном разговоре не конфликтовать с его женой, понимая, что ее претензии зачастую надуманны. Переодеваемся как-то раз после наряда в сушилке и видим в окно, как Надька вешает на веревки выстиранное, в том числе камуфляж и исподнее мужа своего, который в данный момент находился на границе. Я вздыхаю: «хоть бы кто мне камуфляж постирал, пока я в дозоре молодость прожигаю». Вдруг фельдшер наш Серега по прозвищу «Кикоз» вскакивает и с воодушевлением протягивает пятерню: "Замажем на блок Медео, что Надька мне сейчас простирнет штаны, и еще на один, что еще и трусы в придачу постирает!" - "Хе!", зная эту стерву, не раздумывая иду на пари. Серый раздевается, снимает и свои темно-синие пробиркованные трусы. Глядя в окошко, идентифицирует их с висящими в офицерском дворе. И цвет, и размер трусов и камуфлированных брюк, похоже, одинаков. Я начинаю беспокоиться. Одев подменку, Кикоз выбегает к веревкам, бросает в лужу рядом с вешалами свои трусы и штаны, с веревки снимает аналогичный ассортимент, и прибегает обратно в сушилку. Сидим, наблюдаем. Выходит Елена Георгиевна, замполитовская половина, и видя плавающие вещи, кричит в приоткрытую Арбековскую дверь: "Надь! У тебя тут одежду сдуло!" Чертыхаясь, старшинская жена вынимает из лужи шмотки и уносит с собой. Серега потирает руки. Сейчас она постирает, и курево у меня в кармане. Сидим ждем. Надька не выходит. Я начинаю издеваться, типа может она с твоими трусами мужу изменяет сейчас, пока он в отъезде. В общем, ничего мы не дождались. Наверно она их дома повесила, заключил Серега. Не факт, не соглашаюсь я, она может бирки просекла, и специально ждет мужа, чтобы тебе сделать трепанацию. Ну шутки-шутками, а наступает вечер. Арбековские штаны просохли в сушилке, боевой расчет, и Серега в ночь попадает в ЧГ до утра. По графику Арбеков приходит с нарядом часов в десять вечера, я тем временем уже заступил дежурным. В канцелярии сидит замполит, и собирается там торчать всю ночь. Доложившись, Арбеков договаривается с замполитом на партию в нарды и уходит домой переодеваться. Минут через десять прибегает Надька, ревет как белуга, на полрожи гематома, начинающая синеть перманентно, глаза уже не видно. Заскакивает в канцелярию и начинает, захлебываясь, жаловаться комиссару, дескать, муж ее унизил и оскорбил ударив в глаз, просит оградить от изверга, так как грозился пристрелить. Кто не спал из наших - тактично притаились, уши во все стороны. Следом залетает Арбеков, и орет: "Где Бойко?!" (Серегина фамилия). Я говорю, в ЧГ. Где его форма? На нем, видимо! Сам-то знаю, что ушел Серый в маскхалате, а камуфляж с прапорскими штанами так и висит в сушилке. Замполит закрылся с ними в канцелярии, но все слышно. Прихожу, говорит, надеваю брюки, чую, не мои. Смотрю, точно, бирка Бойко! Трусы висят с той же фамилией! Ах ты ж б-дь! Пока я на службе, ты с солдатами трахаесся! И мамаша твоя такая же! В общем, крику минут на сорок, Надька кричит - делов не знаю, не виноватая я, я этого Бойку и не видала сегодня! С горя Арбеков притащил пузырь, и с замполитом они заперлись в канцелярии. Надька ушла спать, прихватив из морозильника на кухне самый лучший кусок свинины, чтобы делать примочки, видимо. Слава богу, что вскорости Арбеков ушел спать в спальное помещение, бормоча при этом, что порвет Кикоза как кружку Эсмарха, а замполит свалил домой, наказав разбудить его по прибытии наряда, дабы не допустить жертв. Я тем временем развел хлорки, забирковал Арбековские штаны фамилией Бойко. Повозил ими по полу, придавая стремный вид, и повесил на место. По радиостанции на запасной частоте Сереге обрисовал ситуацию, потребовав зачесть его спасение от гибели в счет погашения сигаретного долга. Утром ничего страшного не случилось. Арбеков был вял и неагрессивен. Увидев бирку на Бойковском камуфляже, он матюгнулся и сильно озадаченный ушел. Серега же штаны свои так назад и не получил. А Арбеков с месяц жил с нами в казарме, пока его не помиловали.
«Советский пограничник должен стрелять как ковбой, и бегать, как его лошадь». (Платон)
Видимо, это из области психологии, в коллективе людей с ограниченной свободой время от времени циркулируют всевозможные слухи, причем совершенно неправдоподобные и беспочвенные. По колониям гуляют майсы о скорой амнистии, в пионерских лагерях об отмене отбоев, ну а в армии о сокращении срока службы и т.п. Попав в капкан Межотрядной Школы Сержантского Состава, что в слабозаселенном пункте под уйгурским названием Чунджа, пришибленная жуткими нагрузками фантазия не фонтанировала оригинальными мечтами. К примеру, всю неделю муссируется слух, что в воскресенье отменяется утренняя дистанция в 5 км, а на самом деле получается подъем по тревоге в пять утра, и марш-бросок с полной выкладкой верст в 15. Или того хлеще, говорят, что вместо вонючей капусты скоро начнут давать картошку в столовой, в итоге получаем картофель-сушку (не могу без мимики описать сей продукт), после которой капуста кажется изыском уровня фуа-гра. Наша учебная погранзастава, количеством 50 душ(ар), 5 отделений по 10 человек, во главе каждого Сержант (уже дюжина зим прошла, но если б встретил, застегнулся б на все пуговицы и честь бы отдал вздрогнув). Гоняли нас здорово. Естественно, отделения постоянно соревновались. По итогам суммы полученных оценок, победившее отделение поощрялось, правда весьма оригинальным образом: в выходной выдавали по три пряника мезозойской эры окаменелости, и по дороге на ПУЦ победившее отделение НЕ несло такие вещи как АГС-17 и КВ станцию весом в добрый пуд. Дорога туда в гору 6 километров бегом, и что интересно обратная тоже вверх, такой вот топографический идиотизм после дня занятий в поле. Состав отделения достаточно однородный по анкетным данным (русские, среднее образование, разряд спортивный, ВЛКСМ, и т.п.). Но это на бумаге, а на деле.. как обычно. Спортсмен реальный был один, КМС по пятиборью Влад, а остальные как попало, то фехтовальщик, то авиамоделист, то прыгун в воду (как я). Единственной возможностью применить свои спортивные способности было попадание вторичным продуктом в очко за ограниченный промежуток времени. Сам себе баллы ставил за отсутствие брызг. Центральный персонаж повествования - коллега по несчастью по прозвищу Клиренс, занимавшийся на гражданке мотокроссом, и передвижение бегом ему было противоестественно, как сами понимаете. Прозвище он получил после того как пробегая 3-5 км он становился на четыре точки, и степень его истощения на дистанции измерялась расстоянием от бляхи до земли (дорожный просвет). От ситуации на дистанции его кликуха варьировалось от Клитора до Климакса, имея базовый ник все же Клиренс. Не помню точно, но чтобы не получить дополнительных четыре круга, нужно было уложиться в 12 минут за 3 км бега. Влад «выбегал» без усилий из 10 минут, Клиренс обычно останавливал секундомер на 15, и постояв раком брел еще четыре круга. Реакция нас, уложившихся в зачетное время, была весьма не положительной, и сопровождалась словами: «Хуй не пряники, опять это железо на ПУЦ тащить». Пытались мы его ухватить за ремень и переть на себе, но он просто отказывался передвигать ноги. В общем, наблюдая с завистью за жрущими бонус сослуживцами, мы решили разработать акцию, чтобы заставить бежать своего товарища побыстрее. Подговорив Сержанта, придумали мы вот что. В очередной раз скучковавшись своим отделением, мы наблюдали за агонией Клиренса после «пятерки» на время. Подходят к нам двое других сержантов и спрашивают у нашего: - У тебя кто в отпуск-то едет? - Да Влад скорее всего, быстрее его нет в подразделении! Клиренс насторожился и засунул язык в отведенное уставом место. Мы с понтом спрашиваем: - А чего такое? - Да приказом командира отряда по итогам ежемесячных КПЗанятий от каждого отделения лучше всех пробежавший трешку поедет в отпуск на 10 суток. Мы ахнули псевдовосхищенно, а Клиренс смахнул слезу со лба. Несмотря на всю фантасмагоричность, он попался на крючок, и несколько дней не курил даже. И вот настал день КПЗ. Бежали мы по отделениям, причем стартовали последней десяткой. Ну давай, не подведи, хоть на троечку пробеги, подбадривал Сержант бедолагу, а Клиренс смотрел на Влада как ледоруб на Троцкого. Стартовали, бежать семь с половиной кругов стадиона. Клиренс сдох на пятом. Матом и веселыми пинками открыли второе дыхание товарищу, Влад умышленно не торопился. - Беги за Владом! Старайся не отставать! К исходу седьмого круга выяснилось, что мы все имеем шанс прибежать на твердую четверку. Влад начал прихрамывать. Как бьется мотоциклетное сердце Клиренса, было видно даже со спины. Остался участок по прямой в сотню метров, Влад «хромая» бежит впереди Клиренса метрах в десяти. Кричу: - Клиренс! Спурт! Хватило его только чтобы догнать лидера. И тут произошло неожиданное. Запутавшись в собственных ногах, наш герой падает и хватает за голенище Влада. Тот даже рук не выставил - лбом в асфальт. Как человек может так быстро бегать на четырех костях? Уму непостижимо! Претендент на главный приз финишировал крича в оргазме. Влад остался лежать. Когда его откачали, первые слова были: - Хорошо, что соревнования не по стрельбе! Привычка обламываться регулярно не нанесла психике героя серьезной травмы, а вот сдружились они с Владом намертво, как ни странно, и попали потом служить на одну заставу самого высокого в СССР Мургабского погранотряда.
P.S. Платон(ов) - фамилия моего командира отделения
Землячек мой Жора Гуров выпить был не дурак. Попал он после учебной автороты на четвертую заставу «Уйгентас» Учаральского отряда, водилой на «Шишигу» (ГАЗ 66), вот только дорог там не было. Точнее была одна - до опорного пункта 300 метров в гору, и там кончалась. Во время землетряса 1990г. оползень отрезал заставу от внешнего мира прочно и надолго. По прогнозам саперов, восстановить там грунтовку на склоне в ближайший год-полтора, пока гора не перестала «ползти», было нереально. К чему я все это. И раньше-то в основном все забрасывали вертушкой, а теперь и подавно иного способа не стало. А водитель остался не у дел. Гоняли его постоянно «колуном» (вид наряда Часовой Заставы, днем на вышке, ночью по периметру) Так вот. Выпить Жора любил. Папа его был шахтер. Поставил один раз Жора брагу в огнетушителе, и повесил у себя в боксе. Но растрепался. И теперь положили глаз сослуживцы, поторапливали, мол, может уже пора? Нетерпеливых он посылал подальше, и строго бдел. До этого он пил одеколон, но был пойман замполитом, и находился «на крючке». Достаточно было попасть в залупу, прощай застава, крутить в отрядном парке гайки до дембеля. Но, наконец, замполит отправился в отпуск с семьей, и Жорик решил воспользоваться передышкой. Ближе к вечеру было запланировано изжарить свинины, и запить бражкой. Народ с нетерпением ждал. Днем прилетел борт с продуктами, и как вечно крайнего, Жору пнули его быстренько разгружать. Погода портилась, движок не глушили, в общем в темпе надо было выкинуть мешки с картошкой и т. п. В вертолете этом, летел начальник штаба, целый полковник. Чего уж там наш герой замешкался не знаю, но только он успел вытолкнуть последний мешок с фуражом, борт взлетел. Ах как Жора бился головой о крашену обшивку «восьмерки»! Как метался к кабине и обратно к двери, взывал, но было поздно. Застава удалялась. Брага естественно тоже. По сценарию пришлось бы Жоре торчать в отряде до ближайшей оказии, да прятаться, чтоб не припахали куда. Начальник штаба был в хорошем расположении духа, поскольку, облетев фланг, остался доволен, и коньячок у коменданта был отменный. Увидев скупую слезу пограничника, который готов был выпрыгнуть без парашюта на родную заставу, и проникшись степенью горя, полковник Новых растрогался, и объявил рядовому Гурову десять суток отпуска без учета дороги. (к слову сказать, дорога до Воркуты занимала с небольшим четверо суток паравозного движения). На этом можно было б и закончить, уже благостно, но. Жора, хоть и сын проходчика, сообразил, что если лететь самолетом, выходит две с лишним недели свободы. Справил у авторотного старшины парадку, назанимал денег «под прОценты», и на следующее утро с помощью самолетов вылетел домой. (Талды-Курган - Алма-Ата - Домодедово - Сыктывкар - Воркута). 220 рублей. Правда денег у шахтеров в ту пору было как говна за баней, и эта сторона вопроса Жору не сильно волновала, отец спонсор. С документами тоже все в поряде (прибытие-убытие). Что может быть лучше, чем две майские недели в Воркуте? Совершенно верно, тот же срок на Черном море. Мамаша Жоркина подсуетилась, и выколотила из председателя профкома шахты пятидесятипроцентную путевку на двоих в пансионат «Северное сияние», под Анапой. Планировалось, что сынок прямо из Краснодара в армию свою и улетит. Соответственно форма с собой. Отдыхал Жора славно. Отсыпался, загорал, пил Изабеллу и Анапу и пиво и много чего. А тут нагрянуло 28 мая, День Пограничника. Проснувшись в своем номере, Жора вымыл пару трехлитровых банок, и пошел за пивом, одев Фуражку. Там компания сама найдется в такой день. У ларька была очередь естественно. И стоял в той очереди… замполит Жориной заставы.
Много чего можно было бы придумать дальше (допустим как они вместе попали в вытрезвитель). Но я не хочу. Сами додумайте. Потому, что это все есть чистая правда, с хеппи эндом. Подружились они в общем. И пили вместе. И даже потом, на заставе тайком. А верю я во всю эту сказку, отнюдь не потому, что мне ее рассказал Жора Гуров. А потому, что рассказал мне это мой замполит, корешок Жоркиного замполита. С чего ему врать? (про брагу-то конечно сам Жора поведал уже гораздо позже)
P.S. Огнетушитель вскрыли жаждущие в тот же день, как Жору увез нечаянно вертолет.
Вспомнилось при прочтении вчерашнего выпуска. Время от времени в подразделениях проводятся всевозможные проверки. Однажды пошла информация, что должен нагрянуть замбой комендатуры нашего фланга майор Довбыш (фамилия подлинная), в числе прочего рекомендуется навести порядок в дежурке и оружейке (далее КХО). Отзвонились ребята с соседней заставы, мол у нас он сейчас, утром должен быть борт к вам, ждите. КХО с дежуркой - наша сержантская ипостась, я заступил в ночь, привел в порядок журналы, повыковыривал бычки из заначек, простирнул нарукавную повязку, снял всякие лишние модные веревочки и шнурки со связки ключей (Кадет Биглер в курсе), прошелся в оружейке по пирамидам, бирки всякие подправил, пришил где надо. Описи переписал в пирамидах, ремни на оружии заправил единообразно, и т.п. В 8.00 поменялся. Заступившему дежурному показал, что в дежурке скоро обои отпадут совсем, подклеить надо. Удовлетворенный работой, лег спать. Около полудня проснулся от выстрела. Вскакивать не стал, жду шухера. Почему-то тихо. Выглянул в окно - на площадке вертушка. Ага, Довбыш на заставе, стрельба какая-то, нет, не пойду туда, шпингалетом щелкнул, вышел в окно, с тыла прошел в курилку, в калитку крыльцо видно. Выходит связист, на челе недоумение, свистнул его тихонько, подходит, спрашиваю чего там? Не знаю, говорит, я сам услышал выстрел в КХО, заглядываю туда, там дежурный по заставе очень бледный, и Довбыш с порнографическим журналом в руке, и оба в сперме с головы до ног. Загадок прибавилось, но чтобы не искушать судьбу, ушел в конюшню, и ковыряюсь там, с понтом занят. Так и есть, "застава в ружье". Построились, человек пять нас, остальные на службе. Довбыш уже в кальсонах, сидит перед нами на крыльце, весь его внешний вид говорит о предстоящем совокуплении с личным составом. Замполит (единственный из офицеров в наличии) греет под мышкой вазелин. Что потом было, нет смысла описывать. Тактические занятия надо смотреть, а не читать. Выяснилось потом вот что. Заступивший дежурный, мой коллега, развел в цинке (емкость литров пять) из-под патронов клейстер, подклеил опадающие обои, и тут как раз оперативный звонит, говорит через десять минут у вас борт будет. Заметался Андрюха, в последний момент вспомнил про спрятанный под ЗАСовскую стойку порнушный журнал, ничего лучше не придумал, как положить его сверху на пирамиду, и высоко и не видно, потом цинк с клейстером неубранный туда же. В процессе проверки Довбыш приказал открыть пирамиды и начал делать следующее: не вынимая автомат из гнезда, снимал с предохранителя, жал на курок, и ставил обратно на предохранитель. В одном из автоматов в патроннике оказался патрон, он и шарахнул в аккурат вздыбив и журнал, и клейстер, и дыра в потолке. Вязкая масса клея да через фанеру с железом сделала хороший разлет. Ну а далее вы все знаете. По журналу нашли, кто последний раз должен был проверять этот автомат, крайний был найден и подвешен за ребро на фуражном складе. Потом, когда Андрюха рассказывал как было дело, я мог нормально дослушать до места где: "он сует руку, спускает (пауза) крючок, и я мнгнговенно оказываюсь по уши в zalупе". Аллюр
Начальнику заставы неведомо откуда прислали степплер (1990г.) Однажды встали мы под приказ на Разведывательно Поисковую Группу (вид наряда - РПГ). Старший наряда, прапорщик Арбеков. Смотрю, у него маскхалат в промежности по шву треснул, при верховой службе - ничего особенного, но в седле сидеть, сами понимаете, кайфа мало. Говорит переодеваться возвращаться зашивать - плохая примета. Ну а начальник возьми и предложи - зафуячь степплером, возиться не надо. Ну Арбеков и пристегнул все вместе, и халат, и трусы, и мошонку. Сидит - орет. Никого не подпускает. Идти не может, при каждом движении больно. Жену его позвали. Пришла, заперлись они в канцелярии. Операцию делать. Он орет. Потом прекратил. Выходит, а там.. Она ему и маскхалат и трусы выстригла ножницами. Вышел, с лоскутом камуфляжной ткани на гениталиях. Адам бля. Аллюр
Опять фекальная зарисовка, куда денешься, президенту тоже про сортир нравится. Возможно, запас когда-то кончится, но всплывают в памяти истории армейские. Из сержантской школы к четвертому месяцу службы, направили нас на стажировку, по заставам раскидали. Я попал на «19 разъезд». Линейная застава, участок строго по прямой 40 км. Два одинаковых фланга посередке застава. Все прелести классической границы: КСП, сигнализационный комплекс (забор с «Т»образным козырьком), на неупреждаемом отрезке участка - сеть МЗП (малозаметное препятствие). Контрольно-следовая полоса с системой тянутся вдоль железной дороги, до станции Дружба. Все это дело в лунном ландшафте Джунгарии. Приказ - пеший дозор. Я - и. о. старшего наряда. Со мной еще двое таких же духов. Вывезли на стык с соседями, и вот теперь надо возвращаться обратно к заставе 20 км. Время движения -3часа. Попробуй опоздай, завтра минут на 15 урежут. Солнце в глаза, ветер тоже. Неподалеку знаменитое озеро Жаланашколь. За системой все изрыто противотанковыми рвами и прочей саперной инженерией еще с тех времен советско-китайского конфликта (помните, прорыв маленькими группами по полтора миллиона?) Каждые пять километров - вышка, каждые шестьсот метров - телефонное гнездо с матюгальником. К десятому километру движения, по фигу все. Сапоги, весло, СПШ, и прочая периферия везде трет и вообще на КСП откровенно насрать. Стоп. Насрать на КСП. Это что? Прямо посередине полосы куча дерьма. Как только заметил-то! Махнул наряду, подтянулись поближе. Осмотрелись кругом, следов нигде нет. Связался с ближайшей вышкой - у него все спокойно, движения сегодня вдоль системы не было. Дозор был вчера вечером, ночью выходил ЧГ, но им на полосу недосуг смотреть, они больше слушают с собакой чтобы проверка внезапно не напала. Контакт с вышкой услышал дежурный с заставы, частота-то одна! Бдительный сволочь. Придется докладывать. Спрашиваю: - Сработки не было? - Не было! - Обнаружены следы на КСП. - Чьи следы? - Следы дерьма! - Повтори не понял, кого следы? - Следы дерьма! - Наступил кто-то в дерьмо а потом прошел? - Нет не проходил вроде! - Как это? - Так это! просто лежит куча дерьма!!! - Перейди на резервную дорожку, а то часовые с вышек уже падать начали, как понял? Переключаю УКВшку на другую частоту. - Передавай по буквам, чего у вас там? - На КСП - Гаврила, Олег, Вольдемар, Нина, Ольга. Целая куча, визуально человечья, прямо посередине. - Понял. Сразу бы так и сказал. - «Застава в ружье, тревожная группа на выезд! » Ну вот, блин. Додозорился. Сейчас весь механизм запускается: Заслоны выезжают за ворота системы и в тыл, тревожка с измученным с ночи вожатым на УАЗике мчится сюда. Мне их пока не видно, но противно начинает выть ревун. На вышке показушно сверкнули блики оптики. Вынимаю шомпол, на него привязываю носовой платок. Подхожу с подветренной стороны старясь не ступать на гребни профилированного грунта. Втыкаю «флажок» (это для тревожки, откуда собаку пускать). Осматриваю систему. Девственна и нетронута колючка, даже малейшей деформации незаметно. С души немного отлегло, может и не китайцы? Начинаем осматривать с внешней стороны. На обочине пыль нетронута. Увеличиваем радиус. Неожиданно нахожу классный окурок «Астры» его длина такая, что видно производителя - т. ф. им. Клары Цеткин. Бычек явно заставской, шефы из Ленинграда заставу куревом греют уже много лет. Хрен я его вам покажу. Мой. А то приобщите к делу, считай пропало курево. Прячу в приклад вместо пенала. У меня там уже пару штук есть на черный день. После сержантской школы выбрасывать такие бычки считается неслыханным мотовством. Подъезжает УАЗик. Выясняется, что вся застава не стала подрываться, только тревожка. Старший Группы ст. л-нт Хабаев, замбой молодой. Злой как черт. Половина лица побрита, половина нет. Полвосьмого утра, ладно хоть не с жены сняли. Раздвигаем проволоку, запускаем кинолога с собачкой на линию границы. Фиксируем сработку. Дежурному сообщаю что надо сбросить счетчик на 19м участке. Старлей осматривает и почти обнюхивает кучу. Встает с колен, отряхивается, бормочет - «вот пидорасы», и уходит с трубкой на точку звонить. Мы пока перематываемся, есть большое подозрение, что придется бежать, и возможно долго. Это привычка с сержантской. Если кто-то из начальства сказал «Вот пидорасы», значит погонят бежать километров несколько. Это аксиома. Возвращается не спеша. В душе загорается лучик надежды. С той стороны проволоки кричит вожатый, что чисто все. Строит нас троих этот старлей полукругом вокруг вонючего объекта. Спрашивает: - Ну-с, Ваши соображения товарищ будущий капрал, старший пограннаряда? - Докладывайте по установленной схеме. Начинаю нести как-то чушь: - Направление движения визуально определить не представляется возможным, так как следов волочения, качения, скольжения предпологаемого нарушителя не обнаружено. Следов ног нет. Дерьмо явно не животного. - Это еще почему? - Интуиция, товарищ старшлентнт! - Ну-ну. А как по вашему, могла попасть куча человеческого говна на середину КСП шириной 11 метров? - Не могу знать! (и не хочу, подумалось про себя). - Какие предположения по срокам? Тут встрял мой коллега Сема: - Не свежее дерьмо, товарищ ст. лейтенант! - Обоснуйте - По информации часового с вышки, в светлое время суток на КСП никто не срал! А солнце взошло уже три часа назад. Следовательно нагадил неизвестный в промежуток между сменой ЧГ, и заступлением часового на вышку, примерно с 4.00 до 6.00. - Ладно, примем аргумент к вводной. Но как!!! Объясните мне, долбанные недоученные Карацупы, как, это можно сделать!!! По воздуху прилетел засранец, наложил кучу дерьма на границе СССР-КНР, и улетел не оставив следов. Вися в воздухе испражнялся??? - Не могу знать товарищ старший лейтенант. - Разрешите дополнить, ожил опять Семен. - Ну? - Неизвестный не подтирался, осмотр участка показал наличие отсутствия подтирочных материалов, как то…. - Заткнитесь идиоты!!! Он майкой подтерся и улетел, этот ебаный приграничный Карлсон! - Ну подключите мозги! Желудки! Вам место в обозе а не на границе! Я про себя подумал кормили б тебя, как нас последние четыре месяца в Чундже, небось по запаху рассказал бы чем ужинал этот Карлсон. - Короче. Выдвигаетесь к ПТН, берете профиль (грабли специальные) заделываете полосу, возвращаете профиль на место, продолжаете дозор в соответствии с приказом. Время не добавляется. - А дерьмо куда? - Сейчас три матери останутся без сыновей! Побагровел замбой, и я понял, что дерьмо придется утилизовать. В общем бегать пришлось много и быстро. На заставу почти не опоздали. Доложившись мы сидели в курилке и выкашливали остатки легких, ожидая вызова в канцелярию для разбора полетов. В канцелярии нас ожидал сюрприз. Мы вошли в тот момент, когда Начальник объявлял трое суток ареста трактористу Лехе. Тут то до меня и дошло как можно обгадить полосу бесследно. Конечно с бороны! Этого вывода от нас и добивался Хабаев на границе. Но ему не удалось. Это у них оказывается традиция такая, молодых вздрочнуть. Раньше с рук сходило, а тут какая-то накладка вышла, новый оригинальный способ вылился в арест. Уж мы не виноваты, извиняйте господа заставские аборигены. За бдительность похвалили, а смекалка дело наживное. Долго мне еще всякая ерунда на КСП мерещилась, пока глаз не научился под правильным углом смотреть на полосу. Аллюр. P.S. Чем-то похожая история, но произошедшая со мной год спустя совсем при других обстоятельствах, опубликована здесь:
Сержантская школа. Ума-то нету. Один желудок. - Кто последний, тот пидорас!
Эта фраза дежурного следовала сразу после учебной команды "В ружье". Своими ушами слышал, как ихний начальник УПЗ нашего спрашивал, мол чего у тебя за секрет такой? Мои дескать еще с эрекцией борются, а твои уже антапке петтинг делают сваливаясь с третьего этажа по лестнице на плац. - Дух здорового соревнования!
Это в рамках учебной заставы. Внутри отделения тоже подобные майсы бродили. Сами между собой договаривались, кто проводит политинформацию (когда очередь до нашего отделения доходит), да не просто так, а допустим чтоб она начиналась со слов "так бы и уебал бы!"
Итак КПЗ, подтягивание туловища на перекладине. - Кто меньше всех, тот завтра толкает политуру начиная со слов "так бы и уебал бы!" А если слабо - то чухан. (хуже только чмо).
Если б такие методы были у Романцева в Японии... хрен бы кто у Бесчастных мячик отобрал, а старый валенок Онопко получал бы тыщу фунтов в час в обороне Манчестера. Отвлекся.
Итак утро. Сечка лежит в желудке, мозг набекрень пытается совместить несовместимое - открытые глаза и внятный взгляд. Ленинская комната, за столом замполит, за его спиной политическая карта мира. Понедельник.(вроде) Выходит Серега Скачков. Ростом большой, тяжелый, недалекий сельский парень. Женатый, есть ребенок. Косноязычный (как бы я сейчас сказал), тормоз в общем. Достает конспект. Там переписана статья из Красной Звезды.
В курсе того, что должно произойти, только девять человек (не считая Сереги конечно). Только он открывает рот... входит начальник школы - Застава смррна! - Вольно, продолжайте. Серега выпустил воздух, и "завис". Замполит заерзал. Ей богу бы простили на сегодня, шутка ли! Начальник школы.
Скачков берет указку в руки, напрягается и, ткнув указкой в районе Торонто, басом как рявкнет: - так бы и уебал бы!
и все, опять завис. Замполит не замечает слюнку из своего открытого рта, начальник школы с интересом разглядывает одним глазом Серегу, другим замполита, третьим всех пятерых сержантов сидевших особнячком.
Скачков тем временем вспотев выдавливает: - Виноват, не то читаю. И начинает по написанному бубнить про Персидский залив, НАТО, и прочую пропаганду. Закончив, как полагается: - Вопросы будут?
Замполит было открыл рот, но опередил начальник: - А с чего вы начали, товарищ курсант, что за конспект? - Письмо это.. теще. - Ну слава богу, а то я боялся, что это ТПВ! (тактика погранвойск)
Чем это все кончилось, понятно думаю. Бегали долго. Весь день.
Однажды, приехав из отпуска, начальник нашей заставы на сержантском совещании показал присланную ему в санаторий телеграмму следующего содержания: "Товарищ майор возвращайтесь пожалуйста скорее прапорщика Арбекова рак мозга заставляет делать плотину разводить бобров прорвет смоет конюшню сил нет личный состав" Более всего майора возмущало, что нашли адрес санатория, где он отдыхал с семьей. А перегородить ручей у нашего старшины действительно мысль была, только отсутствие свободной рабсилы не позволило осуществить сей дерзкий гидротехнический проект. До этого он пробовал кур разводить.
Осенью 1990года вместе с возвратившимся из отпуска замполитом прилетел на заставу какой-то мужик в штатском. Ну, прилетел и прилетел, мало что ли что. Вроде не начальство, и на том спасибо. На боевом расчете, он ходил чуть в сторонке, ковыряя листву в газоне. По окончании распределения нарядов на завтрашний день, слово взял старшина. Мы слегка напряглись, так как ничего хорошего ему говорить не доверяли, а если и доверяли, то как правило, какой-нибудь фронт работ провозглашался. Но, тот начал издалека буквально следующими словами: - Товарищи пограничники! Расслабились, поскольку если бы предстояло рыть канаву, вступление было бы типа: «Гребанные дожди затопляют коновязь по скакательные суставы конского состава». Итак он продолжил: - Правила соблюдения техники безопасности писаны кровью личного состава и сломанными карьерами непосредственного начальства искалеченного личного состава. За лето в Округе участились случаи травматизма при несении службы верхом. Потом привел статистику по бумажке, и махнул фланирующему неподалеку мужику. - Прошу любить и жаловать, инструктор пятигорского* ипподрома, мастер вольтижировки Петр Петрович Басос. Рядом стоящий Сурков незамедлительно закатил глаза и чревовещал, не шевеля губами, впрочем, не очень громко: «Отсос Петрович». При ближайшем рассмотрении Петр Петрович внешне напоминал вышедшего в тираж провинциального хореографа, с неравномерными по густоте бакенбардами на испитом лице. Хотя столичных хореографов мне и раньше не попадалось, представлял я их именно такими, с вывернутыми носками наружу ногами и откляченной слегка задницей на непропорционально длинном торсе. Прокашлявшись в манжет, Петрович имел речь. - Друзья. Я вас научу падать с лошади и коней. Подивившись краткостью фабулы и изощренной зоологической дифференциацией, мы, те кто был свободен от службы в этот дивный вечер потянулись было в конюшню за «лошадью и конями», но были остановлены криком: «Стойте, сначала теория на козле! Пройдемте в спортгородок, только принесите пожалуйста седло с недоуздком. » Вконец заинтригованные еще до кучи и козлом, пришли на площадку (стандартный набор брусья, перекладина, лестницы и т. п.). Притащили седло, наблюдаем. Козел представлял собой убогое зрелище в виде продольной половины чурбака на четырех ногах. - Ой, а почему это подпруги две? Не получив ответа Отсос Петрович заседлал козла, и тупо стоял с уздечкой в руке. Поняв, что это лишний девайс, он отложил ее в сторону и лихо вскочил на козла. Зрелище получилось диковатое. - Или псих, или #банутый, - предположил Сурик. Все кто услышал, закивали. Подумав, что это одобрение, джигит начал рассказывать о группировке и порядке вынимания ног из стремян. Потом он довольно долго кувыркался на землю в различных ракурсах, проявив несомненную в этом деле компетентность. Тут мимо проходил… рядовой Нурпазыл Сапарович Жантороев, он был только что поменян на вышке, и соответственно экипирован выдвигаясь на заслуженный отдых. - Это чо за чмо в моем седле? Объяснили. Нурик почесал репу, и неожиданно спросил: - А зачем кувыркаться, если и так можно соскочить? Петрович снисходительно пояснил, мол это образно, предполагается, что лошадь падает. - Понятно, теперь товарищ инструктор, оденьте вот это, и покувыркайтесь. Нурик протянул ему весло (АК-74 с прикладом) предварительно отстегнув магазин. Отсос Петрович задумчиво покрутил железку, но как обычно, в самом интересном месте случился облом. - Жантороев, почему здесь до сих пор! Марш в дежурку разоружаться! Это нарисовался прапорщик Арбеков с кружкой молока и полбуханкой в руках. Петрович воспрял. - Ну теперь седлайте коней, и потренируемся, пока не стемнело. Ковыряясь в конюшне, мы с Сурком рассуждали, как он будет заставлять лошадь падать. Я, чертыхаясь с подпругой с ужасом вспоминал свои полеты с лошади, рост моего Раджа, в холке составлял 160 см. Успокаивало то, что заставить моего мерина упасть может только барсучья нора или Надька, жена старшины, и то, если мчаться галопом. Пришли, уже верхом, обратно на спортплощадку. Петр Петрович обращаясь к старшине предложил: - Вы не желаете потренироваться? Арбеков чуть не подавился кружкой. - Нет знаете ли, подагра мучает нынче. (думаю перепутал с простатой). Принесите пожалуйста вожжи, или веревку пару метров. Принесли. Примерившись, Петрович подошел к моему животному (я так и думал) и привязал вожжи за переднюю ногу около копыта. - Чтобы заставить коня упасть, ему надо сделать подсечку. Подведя Раджа к козлу (!) инструктор забрался в седло и поерзал. Ступни до стремян не доставали. Спешился, подтянул «под себя». И только собрался было лезть опять… - Товарищ жокей, погодите! Нурик тащил автомат, СПШ, и ремень с подсумком. - Вот, взял с разрешения замбоя, бинокль и радиостанцию он не дал, говорит разобьете нафиг. Петрович тоскливо облачился в обычный набор снаряжения, и влез на коня. Сначала Радж не хотел идти вообще. Затем он не хотел идти рысью. В общем, пока я его не пнул, конь мой тупил конкретно. Потом он не хотел «подсекаться». Как только Отсос Петрович дергал за вожжи, Радж просто-напросто подгибал ногу, и мертво вставал из любого аллюра. Автомат тем временем по законам кинематики (или чего там) с железным стуком бил Петровича по затылку. Веселуха. Пришлось идти за камчой. Увидев плетку, Радж скакнул с места в карьер, и понесся к деревьям не разбирая дороги. Тут все и случилось. Видимо не вполне осознанно Отсос Петрович дернул подсекая, конь мой бедолага рухнул передней частью, и кувыркнулся. Герой наш летел как сидел. В той же позе, не изменив выражения лица. Просто продолжил поступательное движение на высоте полутора метров, пока не встретил на своем пути грушу. Он так уебался в несчастное дерево, что осыпались последние плоды, а от звука удара лицом в ствол, в хлеву тревожно замычал Борька . Итог. Эпидермис лба остался на груше. Из передних зубов остались только клыки внизу. Сколько ребер поломал точно не знаю, но не меньше чем зубов. И как апофеоз, перфорированный затворной рамой затылок, чудом что вскользь, но до уха. Наутро его, запромедоленного отправили экстренным бортом в госпиталь штопать, и пугать стоматологов всем своим внешним видом. А серьезных травм у нас на всем фланге и до того не было, и после не случалось. P.S. Раджа не мог поймать до утра, и потом он со мной не разговаривал неделю. * или кисловодского, не помню точно. Аллюр
На территории нашей заставы, чуть за выгородкой была пасека. Хозяйствовал на ней некий дядя Миша, мужик лет под шестьдесят. Он же выполнял всевозможные хозяйственные работы, для выполнения которых у нас не были заточены руки. Числился вольнонаемным, и получал даже жалованье, привозимое ему из отряда. Поддав своей замечательнейшей медовухи, он не без гордости акцентировал, дескать, состою на довольствии КГБ. С незапамятных времен носил он прозвище дед Прополис, и даже однажды Надька, жена нашего старшины в какой-то ведомости указала - Прополисов, на что дядя Миша попенял: "Ладно муж твой - прапорщик, ему простительно, ну ты-то, Надь, чай ПТУ кончала!" Так вот, окривела Прополисова кобыла, образовалось у нее "на глазу бельмондо", грустно констатировал дядя Миша. А работы гужевой хватало, и по пасеке, и по заставе. Ожеребилась было дело одна из наших «казенных» кобылиц, но жеребенка вырастить - годы, да имущество государственное, не факт, что разрешат потом использовать потомство это под хомутом в гражданских целях, а скрыть сей юридический факт старшине нашему не удалось, и поставлен был новорожденный на баланс и довольствие. Глядим, завел дед Прополис дружбу с вертолетчиками. Медовуху им таскает прямо на площадку, как только борт придет. То с нарядом прямо в сотах рамку другую презентует, то несколько банок. Позже выяснилось, что летчики даже спекулировали медом этим у себя в эскадрилии. Дальше - хлещще. Потащил он однажды мешок с мукой к вертолету, причем мука - явно со склада. Арбеков потом пояснил, что муку ту червячок попортил какой-то. (До этого, сахара мыши погрызли пару центнеров, ничему уже не удивляемся). А один раз, вообще загрузили три мешка, и перед дозором, силами наряда по команде бортмеханика высыпали всю муку с воздуха над деревней, сделав три захода. Никаких комментариев на этот перфоманс дядя Миша не давал, отбрехивался какой-то ссылкой из Библии про манку небесную. В один прекрасный день, приехал дядя Миша из своей деревни на мотоцикле «Днепр», пьяный, но гордый. Ближе к осени, опять на одноглазой лошади явился. На вопрос, где агрегат, он уклончиво отмахнулся, и потрогал нижнюю челюсть поерзав на облучке. И поселился в кочегарку жить, насовсем, до весны. Ближе к зиме все вскрылось. Водитель заставской машины Мишка поведал, что прапорщик Арбеков пару раз мотался в Сарканд, где менял тушенку на картошку. А потом привозил в Тополевку полную машину картофеля, и в свою очередь опять менял ее на мясо у деревенских. Сколько в результате этой схемы взаимозачетов оседало на кармане, неизвестно, и кстати подобные вещи не были запрещены отрядным тыловым начальством. Главное, солдат сыт. Крайний дефицит картошки в деревне объяснялся просто. Дядя Миша собрал со всех дворов деньги, пообещал распылить отраву супротив колорадского жука. Народ непуганный, муку на зуб не попробовал, и собирать паразита перестал вовсе. Ботва картофельная была сожрана на корню, даже не отцвела еще. Жуки выросли размером с жабу, и количеством невероятным. Естественно, урожаю корнеплодов настал 3,14здец. А дед Прополис купил себе в соседнем селе Покатиловке мотоцикл, и на следующий год планировал расширять пасеку до промышленных масштабов. Его прожекты были пресечены казачьим местным сходом, после чего он был высечен, и лицо набили до кучи. А технику конфисковали, оставив на ответхранение Атаману. (Между прочим, там чудом сохранился такой уклад несмотря на советскую власть. Юг Казахстана, полоса приграничных сел и деревень с преобладающим казачьим населением, надежда и опора войск.) Сосуществовать в такой обстановке с односельчанами дядя Миша не смог, и сбежал до лучших времен к нам. Ближе к Новому году приехал верхом местный мужик в папахе и с нагайкой, и спросил: - Где этот агрохимик хуев? Пусть возвращается, бить не будем больше, остыли. Да и мед нужен людям, сахар весь на самогон извели.
Все-таки интересный он – кочевой народ. Блага цивилизации воспринимаемые нами как должное, кочевники относят либо к излишествам, либо к странностям оседлых людей. На все время пока открыты перевалы, нас закидывали на ПГП, это стационарный пост, дом деревянный, мини-застава. Все время пока в горах есть зеленая травка, там пасут живность. Все это дело находится в погранзоне, и наша задача запускать-выпускать народ (разумеется, и скотину тоже). И постоянно на участке посещаем юрты ихние с проверками с журналом, сколько человек в наличии, не проскочил ли кто без пропуска, или наоборот не свалил ли кто в Китай к родственникам-уйгурам. Происходит обмен натуральный, и культурологический (вот пишу воспоминания), меняем подковы на сыромятину, тушенку на баранину, свитера на камушки всякие (как казалось гранаты, на самом деле туфта). По молодости кумыс пробовал, говорили от него можно прибалдеть как от пива, на самом деле работает это пойло как слабительное. Чтобы слегка опьянеть надо вылакать литров пять, но перспектива быть чуть пьяным но с головы до стремян обосранным не прельщала. Сами брагу ставили, и выпивали на следующий день от нетерпения. (Эффект тот же как и от кумыса). Оказывали мы и услуги. Первым делом подстрижка. Аренда машинки с «парикмахером» обходилась в барана за одну подстриженную семью из 7-9 человек, благо наголо. Сурков рвал зубы бедолагам, правда в простых случаях, если плоскогубцами можно уцепиться было. Рассчитывались мумием или родиолой (золотым корнем). В штате был у нас фельдшер Серега (срочник конечно), отзывался он на прозвище «Кикоз» уж почему не помню, наверное это термин какой-нибудь ветеринарный. Знаменит он был на весь фланг тем, что когда у жены замполита соседней заставы преждевременно начала рожать жена в нелетную погоду, выпив стакан спирта, благополучно приняв плод, он облевал и роженицу, и младенца, и счастливого отца с пуповиной в руках. Пришел к нам однажды с дальнего пастбища чабан один, рожа страшная, фурункул на лице. Уже с высокой температурой, и воспаленными лимфоузлами. Надо спасать человека. Кикоз ширнулся промедолом для смелости, и заставив пациента зажать в зубах кончик ремня, (видимо для анестезии) взялся за скальпель, которым я перед этим резал трафареты. Вскрыв нарыв, он сделал все необходимое (я не силен в этих делах, там дренаж какой-то), вкатил лошадиную дозу антибиотиков. По выздоровлении больной обещнулся притащить выделанной овчины на дубленку, на что Кикоз выдал ему банку мази Вишневского, в околомедицинских кругах называемую загадочно «линимент». Через пару дней пришел его сын, и сказал, что у папы еще на крупе пару фурункулов образовалось, и сам он прибыть не может, так как в седле ехать исключительно невозможно. Выпросил еще банку мази, и отбыл екая селезенкой своей кобылы. Заказав с заставы дополнительно медикаментов Кикоз поехал проведать своего больного (прикидывая сколько надо шкур на дубленку). Вернулся весьма озадаченный. Спрашиваю как там чабан? Серега махнул рукой – нормально, рубцуется. Слово одно позабыл, покоя нет, крутится в башке вспомнить не могу. А чего за слово-то? - Да понимаешь, приезжаю я, задницу свою и рожу пациент мумием мажет, антисанитария полнейшая, мухи везде, а заживает все очень здорово, даже отека нет уже. Спасибо, говорит, хорошее лекарство дал, и хуярит бальзамический линимент Вишневского чайной ложкой три раза в день перед едой как варенье. - Ааа, слово то – плацебо. Помнишь в учебке и от поноса и от мозолей одну таблетку давали, вот оно и есть. Аллюр
Сегодня забираю Пашку из детского сада. Только было дело его отловил, выбрав из дюжины подобных, подскакивает воспитательница с какими-то бумагами в руке: - Так, Паша Паша Паша… ага, вот, огоньки и фонарики - Чего? - Огоньки и фонарики! - Аа, сколько надо денег? (лезу за бумажником) - Да нет, вы неправильно поняли, Паша на новогодней елке будет - «огоньки и фонарики» - И чего теперь с ним делать? - Они будут кружиться вокруг деда мороза, и изображать огоньки и фонарики! - Ну, фонарики надо купить? Гирлянды? - Да нет, что вы, по технике безопасности не положено - Я имел ввиду на батарейках, от них током-то не бьет! - Костюм надо сшить - А огоньки куда? - Вы меня не поняли, костюм должен ээээ… показывать, что Паша это «огоньки и фонарики» - Хорошо, я понял, но как вы себе это представляете, какой должен быть костюм? - Ну, я не знаю, придумайте чего-нибудь - Нет, вы хотя бы примерно обрисуйте идею, я вот не представляю, что нужно на него сшить, чтоб это было похоже на «огоньки и фонарики» А может, лучше зайчиком там, или… - Нет! Зайцев у нас уже есть шестеро, по сценарию вы «огоньки и фонарики»
Пока мы разговаривали, я опять потерял своего отпрыска из внимания, и старался теперь поймать его хотя бы глазами. В саму группу не захожу, боясь наступить на кого-нибудь
Тут нарисовывается еще один папаша, лет около двадцати пяти, слегка поддатый. - О! А вы у нас будете… (смотрит в сценарий) тоже «огоньки и фонарики» - Не понял! - На новый год, вы будете тоже - «огоньки и фонарики - Я!!!!????? Я не могу, у меня сессия… - Да нет, Вова ваш будет, огоньки и фонарики. - Это как? - Созвонитесь вон, с Пашиным отцом, чего-нибудь вместе и придумаете - Это самое, а можно Вова будет зайцем? и костюм уже есть… - Нет, зайчики у нас уже есть, даже лишний один - Ну тогда может быть песцом? - Ну причем здесь песец! - Как зачем, обрежем уши у костюма, и будет песец! - Нет, песец сценарием не предусмотрен - Жалко… Вовин папа погрустнел, но вдруг воспрял: - А может ему свечки в руки дать? - Кому? - Вове, кому… - Зачем? - Ну, будет огоньки изображать! - Ваш Вова и без свечек требует к себе повышенного внимания, вы думаете, о чем говорите? Да здесь все сгорит! И потом, что это за панихида получится со свечками, ведь Новый Год! - Ладно ладно, успокойтесь, бабушка у нас портниха, чего-нибудь пришьет к зайцу… P.S. Дома чадо спрашиваю, мол, а кто у вас зайцами-то будет? Начинает перечислять (Левин, Циперович, Беня Файнгольд…) Жена: - Вот видишь! Умеют некоторые люди жить!
Существует стереотип, что непременным атрибутом жизни пограничников является «подрыв» всей заставы в ружье. Это действительно так, где существует вдоль границы сигнализационная система на линейных заставах. У нас в горах этого не было. Летом 1990 года в Казахстане случилось землетрясение, глобальных последствий не было, но разрушения были, (в частности в городах Зайсан и Курчум). Я как раз был в дозоре, и верхом на лошади никаких толчков не учуял, вообще-то это были первые выходы на границу, и мои колебания в седле не позволяли делать наблюдений за сейсмическими явлениями в регионе. Катаклизм тогда разрушил половину свинарника построенного годом раньше, это был так называемый «дембельский аккорд», свиньи и без землетрясений ежесекундно рисковали жизнями. Для восстановления, были подняты к нам двое бойцов из инженерно-саперной роты, один из которых был спущен через пару дней назад в отряд, у него была аллергия на пчелиный яд, и после воровства меда пасечник принес его на заставу распухшего как утопленника третьего сезона навигации. А второй каменщик остался, сразу получил прозвище «Масон» и тихонько ковырялся там иногда требуя в помощь кого-нибудь из заставских, что любви к нему не добавляло. Здание заставы тоже было старенькое, на случай всяких природных катастроф (оползней селей, и землетрясов) существовала инструкция, в соответствии с которой, личный состав поднимался по команде «в ружье» и ломился во все окна и двери от греха подальше. В ту ночь, я дежурил. Около полуночи явился прапорщик Арбеков со свежей царапиной через всю рожу, и сказал, что ночует сегодня у нас, добавив при этом что-то про оральный секс с тещей. Кстати лишних коек в спальном помещении не было, но половина всегда пустовала, та как народ находился на службе. Тот же Масон всегда вечером подходил и изучал распорядок дня (составляемый для каждого бойца индивидуально), на предмет того, где сегодня спать, кого нынче всю ночь не будет. Так и мыкался со своим комплектом постельного белья, пока не пристроился в спортивном углу на матах. Ночью из «секрета» пришел наряд, в котором старшим был мой земляк и сокурсник по сержантской школе Сема. Поужинав, Сема с возмущением попенял мне, что «этот шланг Масон» опять улегся на его кровать. Вспомнив свою курсантскую «молодость» решили проделать над Масоном одну штуку. Кошмар этот называется «свет в конце дозора». Берется следовой фонарь «ФАС-4» и отбива для одеяла, спящей жертве наносится удар в лоб, потом прямо в глаза луч света, и при этом в ухо громко надо крикнуть чего-нибудь типа «тревога». Надо сказать результат изумительный, у меня, к примеру, после такого акта засеребрились бакенбарды, благо их носить в армии не модно. За неимением отбивалок, взяли мы с Семой шар бильярдный, выключили дежурное освещение для пущего эффекта, подошли к одру приговоренного. Я изготовился с фонарем, Сема с высоты своего роста отпустил на белеющее в темноте чело шар. Звук был именно такой, как на бильярдном столе сталкиваются два шара. В тоже мгновение я включил фонарь. Заорали мы оба. В луче света белое исцарапанное лицо, вытаращенные, с широченными зрачками глядящие в разные стороны совершенно дикие глаза прапорщика Арбекова. Не сговариваясь, мы ухватились за матрас, и перевернули его вместе с содержимым на пол. И тут же в углу раздался железный грохот с протяжным воем. Уже всерьез струхнув мы ломанулись вон из спальни, я сел в дежурку, и сделал вид, что заполняю журнал, для убедительности еще взял УКВшную гарнитуру в руку. А Семен вообще упрыгал в сортир на улицу. Ну, шухер этот разбудил всех спящих естественно. Включился свет, явился Арбеков, на лбу шишка как в мультиках, на кальсонах подозрительное мокрое пятно размером не больше фуражки. А за ним… охая и приседая, и причитая выполз Масон, держась одной рукой за голову, другой за промежность. Пытаясь делать удивленное лицо, я спросил, в чем собственно дело. Спросонья у них последовательность перепуталась. Масон спасаясь от муравьев, перелег на топчан под штангу, где к счастью лежал один гриф, без блинов. Резко подпрыгнув от наших с Семой криков он шарахнул башкой по грифу, который в свою очередь, слетев со стоек приземлился аккурат по яйцам. На лбу у него красовалась не шишка, но целый бруствер с насечками. Многозначительно глядя на свои кальсоны, Арбеков посетовал, вот нервы ни к черту, Надька довела, хорошо хоть не обосрался, говорит, от грохота слетел с койки лбом в пол, еще и матрасом придавило, думал землетрясение (в свете последних событий). Приказал тут же притащить из склада кровать для Масона, и ушел домой. Через некоторое время пришла Надька, и как обычно выдернула из морозильника лучший кусок свинины, видимо делать примочки любимому. Вот так, одним шаром в две лузы. P.S. а сослуживцы, видя результативность, не стали нам с Семой мылить шею за ночной подскок. Аллюр
Из геофизических историй. Отбурились до обеда как бешенные, без перекуров. На вопрос Аркадьевичу «Куда торопимся: не успеваю шлам отгребать», он молвил: «На пересечении с 18м профилем нас Догадкин будет ждать, у него через две недели день рождения, по этому поводу, он припас поллитра шила, надо успеть оприходовать, пока за нами базовский тягач не придет». С утра моего босса Александра Аркадьевича Дурнева плющило и потряхивало. Я думал он приболел, ан вон как, похмелье выходит. И повод же нашли железобетонный, чтоб прямо на профиле колдырять. Так я думал телепаясь в кабине трактора с бурстанком за спиной. Женька Догадкин по кличке «Загадошный» пришел к нам в партию освободившись с общего режима, где отбывал последние пару лет за то, что в порыве ненависти раздавил своей теще язык чеснокодавилкой. За это его все два года «грел» на зоне тесть, ежемесячно присылая посылки с куревом и «бациллой». Работал он, как и я помбуром, интеллектом не отличался, был хохотлив, и дебильноват во хмелю. Вы когда-нибудь видели выражение лица у человека, который ковыряет в ухе зубочисткой? Смесь удовольствия предоргазменного качества в полузакаченных глазах, и мучительного ожидания результата, чего же там в ухе сегодня отложилось, не проткнуть бы перепонную барабанку. Вот примерно с такой рожей Догадкин лежал на снегу, погрузивши одну руку в скважину. Подъехали, выпрыгнули, подошли. Дурнев говорит, доставай, мол спирт, время не ждет. Женька тряхнул головой, и говорит: «Я и достаю». Уронил в скважину. ( для спецов, скважина на одну колонну, 6 метров глубиной, забурена шнеком под заряд литой болванки тротила, диаметром 120мм.). Аркадьевич схватился за сердце и осел в сугроб. Догадкин встал, руки его были пусты. «Я услышал звук вашего трактора, и решил выпендриться, привязал полевкой за горлышко пузырь, и опустил в дыру. Вы подъезжаете, спрашиваете где мол шило? А я с понтом вытаскиваю его из скважины, вот оно греется! » Вытряхивая валидолину трясущейся рукой, Дурнев произнес на вдохе: «Сказочный идиот! ». Женька с видом удавленного дауна молчал. Потом схватил шест и давай опускать его в скважину. «Не тронь!!! » Заорал Дурнев так, что снег упал с сосны. Быстро, пока не стемнело, иди к речке, вперед по профилю метрах в двустах. Возьми топор, и руби прорубь. Ты (это он мне) заводи паяльную лампу, и грей насос. Выкачаешь из резервного в основной бак соляру освободив его под воду. Я пока посижу, что-то сердце прихватило. Я отогрел вечно замерзающий насос, освободил трехсотпятидесятилитровую емкость от топлива. Поехали к речушке. Догадкин там уже выломал прорубь, и ждал нас. Смеркалось. После четвертого качка насос издох. Начали черпать ведром передавая его по цепочке. Я не выдержал и спросил, зачем вся эта акция? Дурнев сопя объяснил, что скважина с хорошей плотностью в разрезе, осыпаться не должна. В литровой бутылке - поллитра спирта, закручено винтом. Подадим в скважину воду, должна всплыть. Обливаясь водой и потом, наполнили бак. Подъехали обратно к пикету уже в темноте. Открутили бак от станины, привязали хомутом пожарный рукав к горловине, ломами опрокинули бак на бок. Начали лить. Налили до краев скважину, никакого результата, ничего не всплывает. Пошерудили шестом, Догадкин не выдержал, разделся до рубахи, засунул руку по плечо в воду. Закричал: «Еесть! » и … вытащил оттуда хариуса с ладошку. Тут то мы с Дурнем и оhуели. Женька в ярости бросил рыбу в сугроб, нахер рыбу, спирт где! Весь во льду и грязи Догадкин все ж выудил бутылку! Никогда до этого, и после тоже, я с таким удовлетворением не пил спиртягу. Подобревший Аркадьевич крякал занюхивая, а Загадошный улыбался во всю Коми АССР. Вскоре подъехал за нами вездеход ГАЗ-71, в кабине сидел замначальника по буровзрывным работам. Увидев весь этот бардак, открученный и перевернутый бак, он строго спросил, чем вы тут занимались? Лыбясь и пиная снег вокруг скважины в поисках хариуса Женька ляпнул: «Спирт из скважины добывали, тут еще и рыбу вытащил, запропастилась где-то». «Понятненько», протянул негромко зам изолируясь в кабине. Следующим рабочим днем, я выпаривал воду оставшуюся в баке, и обнаружил там еще двух сорожек. «Богата северная земля мудаками и природными ресурсами» - резюмировал мой наставник. Аллюр
Дело было летом 1990г. Сложный рельеф участка нашей заставы не позволял четко отграничить его от участка соседей, отчего и происходили порой всевозможные недоразумения. Летней порой начинался активный период несения службы, в которую входил и такой вид наряда, как РПГ (разведывательно-поисковая группа), конная естественно. Летом с той стороны заходили корнекопатели, добытчики родиолы розовой (золотого корня), сборщики мумие, и охотники за пантами молодых маралов, те были поопаснее, так как бродили с оружием, зачастую нарезным и с оптикой. Мы там паслись неделями, посиживая в секретах и скрытых постах наблюдения, или двигаясь вдоль троп с собачкой, ночуя в юртах местных чабанов, бесценных источников оперативной информации, имеющих право находится в погранзоне и погранполосе. В этот раз выпало счастье служить под началом прапорщика Арбекова, всего нас было четверо: я, Мишка-связист, да Агапыч с собакой. Разбившись на двойки, мы шли параллельным траверсом по склону вдоль урочища Суурлы, что в долине речки Баскан. Я шел с Мишкой, а головной двойкой в визуальных пределах маячил белой жопой своей кобылки Арбеков с Агапычем и псом. Что-то хрюкнула УКВшка, Миха ответил "Вас понял, роджер", и говорит, мол, Арбеков углядел блик оптики впереди нас в километре по склону. Пошли проверять. Пристегнули магазины (формальная линия поведения предписывала носить их отдельно от железяки). Брякая всем своим барахлом перешли на рысь, Мишка отстал, прикрывая, я как старшой в двойке выдвинулся вперед. И точно, сидят голубчики, три субъекта, рядом фиговина на треноге, бинокль на шее у одного, и станковые рюкзаки лежат. В руках вроде ничего. Поздоровался, попросил отойти от вещей и сесть. В глазах любопытство, спокойные. Подоспел Миха, я взял станцию, доложил. В ответ эфир наполнился матом, из которого я понял, что Арбеков вроде кажется засек еще двоих, в тылу относительно себя. Я спросил этих, нет, говорят, нас трое всего. По-русски чисто, но лица узкоочие. Опять доложил. Прапор говорит: сейчас буду, вяжи их. Вязать не стал, но попросил руки положить на голову. Жду. Теперь опишу субъектов насколько помню. Очкарик, самый суетливый, явно умный, Кудрявый (что не характерно, но потом выяснилось - химия, мода блин начала девяностых) и Тормоз, молчун здоровый, глаз почти не видно, репа как сковорода. Достал карандаш, бумагу, давай опрашивать их, знакомясь, предвосхищая то, что делать это все равно мне придется, Арбеков писать не умел, по крайней мере, я не разу этого не видел. Тут прискакал и прапор, да сразу в карьер, давай орать, попались мол шпионы, кранты вам теперь, взяли мы вас, колитесь где еще двое, да побыстрее. Агапыч с собакой тем временем отрабатывал спираль в надежде на след. Ребята с энтузиазмом начали утверждать, что их только трое, клялись, что больше с ними никого. Я отправил Мишку наверх раскидывать диполь для коротковолновки, а сам стал участником следующего представления. Арбеков: - Колитесь резче кто такие, откуда и куда, и где еще двое! Очкарик: - Мы студенты геодезисты на практике, заблудились без карты, старшая наша обблювала весь вертолет и назад в Сарканд улетела вместе с планшеткой, там и документы все и верстка, и легенда. Арбеков: - Вот и пизdец вам, и легенды ваши не помогут, где еще двое! Кудрявый: - Легенда это маршрут топографический, санкционированный с печатями, мы должны были, привязавшись, отстрелять трассу для камеральной группы. Арбеков: - Чем отстрелять, где оружие, где еще двое?!!, будет вам камеральная группа у контрразведчиков! Очкарик: - Вы не поняли, мы студенты, вот буссоль стоит, ей «стреляют». Арбеков: - Буссоль, фасоль - теперь вам точно конец, я такую фигню видел в Афгане у духов корректировщиков, говоришь группа будет еще? Артразведка, что ли? Где остальные, я вас спрашиваю. Кудрявый закатил глаза. Очкарик всхлипнул: - Нету больше никого, руководительница наша блевала всю дорогу в вертолете, аж позеленела, улетела обратно, сказала разбивать лагерь, будет в среду, а планшет не отдала, мы и заблудились. Решили привязаться по памяти, а тут вы … прискакали. Арбеков: - Я вам сейчас память назад отвяжу, и на груди лагерь разобью. Где еще двое, если они ушли в Китай, то придется вас шлепнуть, чтоб статистику не портить, я и так в залупе по уши, до пенсии бы продержаться.
Я вдруг осознал, что Арбеков серьезен и взвинчен не на шутку. Тормоз вспотел. - Где еще двое!!! - заорал вдруг Арбеков и начал биться головой о круп своей кобылы, - кончу ведь сейчас вас, никакого борта не должно было быть, я бы знал, все передвижения всех специалистов согласовываются с заставой, я бы знал! Тихонько подошел Агапыч. - Чего здесь? - Да вот, - говорю, - Арбеков маятник качает, об лошадь бьется, ты-то видел еще кого? - Да нет, в том-то и дело, и следов никаких, чисто как на минном поле. Тут Арбеков зашел с другой стороны. - Слышь, толстый, - обратился он к Тормозу, - раз ты студент, скажи мне, кто руководитель Казахской ССР? Тот напрягся и выдал неожиданно высоким голосом: - Нурпазыл Назарбеев, - сказал и поймал взгляд очкарика. - Вот! А столица Армении Пахтакор! - взревел прапорщик, - кончайте ваньку валять. Кудрявый вдруг вскочил: - У меня черновики есть костер разжигать, посмотрите, там конспекты по топографии. Арбеков взял бумагу, наморщил мозг, и отдал назад со словами "Не пишите длинных писем, у чекистов устают глаза". Очкарик: - Еще из Покатиловки с второкурсниками должен подойти на днях куратор потока Кобдалда Кобдалдаевич. Прапор, услышав подряд четыре незнакомых слова, переспросил: - Кто-кто? Очкарик чуть слышно: - Замдекана Кобдалбеков. Я понял, что без лома нам три могилы не выкопать, предложил старшине идти к Михе, тот вроде связь наладил с отрядом, Арбеков, екая селезенкой, потрясся выше по склону. - Он у вас всегда такой? - спросил очкарик. Я неопределенно пожал плечами, правду говорить было больно, а врать не хотелось из корпоративной солидарности с Агапычем, который было открыл рот. Вдруг пришел в себя Тормоз: - У нас Кобдолда Кобдолдаевич тоже со странностями, кипяток в заварочный чайник через носик наливает. Я посмотрел на него с уважением. Агапыч пояснил студентам, что у Арбекова несколько контузий, и ребята с пониманием обрадовались, подарив нам пару пачек сигарет «Медео». Пришел Мишка, рассказал, что связался с оперативным в отряде, информация за топографов подтверждается, оказывается, эти балбесы спустились не в ту сторону с перевала, им определено быть на участке соседней заставы. Показали им по нашей карте, куда им шкандыбать теперь, и остались ждать Арбекова, который засорял эфир своим мнением о взаимодействии и интеграции.
На территории нашей заставы, чуть за выгородкой была пасека. Хозяйствовал на ней некий дядя Миша, мужик лет под шестьдесят. Он же выполнял всевозможные хозяйственные работы, для выполнения которых у нас не были заточены руки. Числился вольнонаемным, и получал даже жалованье привозимое ему из отряда. Поддав своей замечательнейшей медовухи, он не без гордости акцентировал, дескать, состою на довольствии КГБ. С незапамятных времен носил он прозвище дед Прополис, и даже однажды Надька, жена нашего старшины в какой-то ведомости указала - Прополисов, на что дядя Миша попенял: «Ладно муж твой - прапорщик, ему простительно, ну ты то Надь чай ПТУ кончала! » Так вот, окривела Прополисова кобыла, образовалось у нее «на глазу бельмондо», грустно констатировал дядя Миша. А работы гужевой хватало, и по пасеке, и по заставе. Ожеребилась было дело одна из наших «казенных» кобылиц, но жеребенка вырастить, годы, да имущество государственное, не факт, что разрешат потом использовать потомство это под хомутом в гражданских целях, а скрыть сей юридический факт старшине нашему не удалось, и поставлен был новорожденный на баланс и довольствие. Глядим, завел дед Прополис дружбу с вертолетчиками. Медовуху им таскает прямо на площадку, как только борт придет. То с нарядом прямо в сотах рамку другую презентует, то несколько банок. Позже выяснилось, что летчики даже спекулировали медом этим у себя в эскадрилии. Дальше - хлещще. Потащил он однажды мешок с мукой к вертолету, причем мука - явно со склада. Арбеков потом пояснил, что муку ту червячок попортил какой-то. (До этого, сахара мыши погрызли пару центнеров, ничему уже не удивляемся). А один раз, вообще загрузили три мешка, и перед дозором, силами наряда по команде бортмеханика высыпали всю муку с воздуха над деревней, сделав три захода. Никаких комментариев на этот перфоманс дядя Миша не давал, отбрехивался какой-то ссылкой из Библии про манку небесную. В один прекрасный день, приехал дядя Миша из своей деревни на мотоцикле «Днепр», пьяный, но гордый. Ближе к осени, опять на одноглазой лошади явился. На вопрос, где агрегат, он уклончиво отмахнулся, и потрогал нижнюю челюсть поерзав на облучке. И поселился в кочегарку жить, насовсем, до весны. Ближе к зиме все вскрылось. Водитель заставской машины, Мишка поведал, что прапорщик Арбеков, пару раз мотался в Сарканд, где менял тушенку на картошку. А потом, привозил в Тополевку полную машину картофеля, и в свою очередь опять менял ее на мясо у деревенских. Сколько в результате этой схемы взаимозачетов оседало на кармане, неизвестно, и кстати подобные вещи не были запрещены отрядным тыловым начальством. Главное солдат сыт. Крайний дефицит картошки в деревне, объяснялся просто. Дядя Миша, собрал со всех дворов деньги, пообещал распылить отраву супротив колорадского жука. Народ непуганный, муку на зуб не попробовал, и собирать паразита перестал вовсе. Ботва картофельная была сожрана на корню, даже не отцвела еще. Жуки выросли размером с жабу, и количеством невероятным. Естественно урожаю корнеплодов настал 3,14здец. А дед Прополис купил себе в соседнем селе Покатиловке мотоцикл, и на следующий год планировал расширять пасеку до промышленных масштабов. Его прожекты были пресечены казачьим местным сходом, после чего он был высечен, и лицо набили до кучи. А технику конфисковали, оставив на ответхранение Атаману. (Между прочим, там чудом сохранился такой уклад несмотря на советскую власть. Юг Казахстана полоса приграничных сел и деревень с преобладающим казачьим населением надежда и опора войск.) Сосуществовать в такой обстановке с односельчанами дядя Миша не смог, и сбежал до лучших времен к нам. Ближе к Новому году, приехал верхом местный мужик в папахе и с нагайкой, и спросил: - Где этот Агрохимик хуев? Пусть возвращается, бить не будем больше, остыли. Да и мед нужен людям, сахар весь на самогон извели.
GDV!!! :) Как же Вы забыли? А эта фраза: "Кадету Биглеру посвящается". Поднимает рейтинг всенепременно, даже если потом речь идет про недоношенного кафедрой студента двухгодичника. P.S. Хорошо проходит также "Я плакаль" :-)) З.З.Ы. И оконцовочка типа "Мы все сползли под стол, но впоследствии эта дура стала моей женой"
Эта история была поведана мне в накопителе аэропорта г. Пекин, человеком, в искренность которого верилось не только после изучения находящихся при нем документов, но и при взгляде на его одежду. Худой, с лихорадинкой в глазах, китель без погон. Привели его к пограничному контролю в сопровождении нескольких китайцев, одетых одинаково серо (явно контора), и двух русских строгого вида мужчин, вне сомнения посольских чиновников, иные за таможенную зону попасть не могут. Повествование от первого лица. Родом я из под Сыктывкара, работаю водителем на Целлюлозно-бумажном комбинате. Есть у меня брат младше на три года сволочь. Пришел я из армии год назад, женился сдуру почти сразу. Жена комячка, чтоб ей провалиться. Несколько раз уже уходил от нее, да протрезвев возвращался. Братан мой, студент недоделанный, был отчислен из Питерского горного за неуспеваемость, но там и остался крутиться с прощелыгами какими-то финнам «якобы бензин» по предоплате продавали. А дома его военкомат уж обыскался, и с ментами, и повестками. А похожи мы как две капли, только у меня мозгов меньше. Приехал он домой как-то, в Питере прищучили его, отлежаться значит решил. Вышел за квасом на остановку, тут его и взяли. Облава военкоматовская, он говорит обрадовался, думал уголовка с Литейного. Вечером мать прибежала к нам (живем отдельно), плачет, говорит Ваську в армию отправляют, держат взаперти, завтра отправляют уже в Княж-Погост (сборный пункт). Ну раз такое дело, я взял литр водки, пошел в райотдел наш. Там однокласник в дежурке работает. Отпустить грит не могу, а пообщаться -– ради бога. Выделил нам подсобку набитую хламом всяким, там мы и забухали. Кончилась родимая, бежать надо. Деньги дома, ночь на дворе. Там зараза моя вопить начала, не понимает, повод железобетонный, брат в армию уходит. Ну и проваливай вместе с ним! Дверью хлопнул, чего еще делать. А мысль то засела.. После очередной бутылки, начал я ему про армию, как там хорошо последний год, и т. д. А он и говорит, езжай вместо меня, на рожу мы одинаковые, в Княж-Погосте откроешся, мол я не я по пьянке попутались отпустят с богом. А мне валить надо вообще. В Польшу братва зовет на заработки, проституток «охранять». Тут я и поплыл, про жену опостылевшую вспомнил, и решился. Переоделись мы с ним, он еще в ларек сгонял. В общем утром в военкомат в коматозном состоянии привезли. Мать Васька залечил, слез не было. Выдали мне военный билет подержать да расписаться, и загрузили в автобусы. А там призывники опять с водкой. Пришел в себя я уже за забором в Княж-Погосте. Вокруг все мрачно, нары исписанные, вспомнил себя здесь же три года назад, аж настроение поднялось. Растолкал соседа, надо ж эмоциями поделиться, говорю я уже второй раз еду служить. Он выслушал меня, говорит ни фуя себе белая горячка!. На опохмелись. И дерябнули мы с ним первача полкило вдвоем, я опять обуглился. Потом медкомиссия была. Там ни пульса, ни давления. Врачи в респираторах. Плохо помню, хирург оригиналом обозвал, увидев наколку «ПВО 1999-2001». А к начальству никак попасть не могу. То я пьяный, то майор кривой, так два дня не мог в себя прийти. Потом покупатель пришел стройбатовский, выкрикнул фамилию мою (его) нашу то есть. Подошел я к нему, объясняю, так мол и так, не я мол это, вот и портачка дембельская. «Знаю я ваши отмазки! » И как двинул по репе стопой личных дел. В автобусе еле спиртом отпоили. В общем в поезде до Котласа меня связанного везли, как проснусь, начинаю возмущаться, сунут горлышко, опять в аут. Когда в себя пришел, тащили меня в чрево самолета. Здоровый такой бурят, морда как сковорода TEFAL, что теща на свадьбу подарила. Сил не осталось, водка тоже кончилась. Ну, думаю, с работы попрут точно, жена выгонит стопудово, да и гребись оно все. Служить так служить. Летели целую вечность. К ужасу выяснил, что служить придется в Хакасии, братец мой мудак в школе на УПК на бульдозериста выучился и соответственно я теперь дух (опять) стройбатовец!!! , еще и тракторист. Блядь говорил ему иди на радиодело, как я, сейчас может в свою воинскую часть в Армавир бы ехал. Размечтался, всех там знаю, на три года старше призывом, ротный бы врачам сдаваться пошел, со старшиной вместе, Клюев опять к нам служить попал! Во сказка была б! Опять же повариха Лерка, ммм…. Фантазии мои грубо оборвал бурят пинком по печени: «Деньги, сигареты, часы, кроссовки – мне отдашь» Один хрен отберут. А за это я тебя не сильно потом пиzдить буду, когда карантин пройдешь. Все бульдозеристы у нас в ИСапРе служат, так что вешайся, ты меня по пьяни пиzдоглазым ублюдком называл, да чурбаном забайкальским. Понял я, что дело швах. Надо бежать. А куда побежишь, под крылом зеленое море тайги. Решил в части все сделать. Привезли, в бане помыли, обрили наголо, дали форму. Ну такое все знакомое, только холодно, хоть и июнь. Согнали всех в клуб, я там попытался подойти к подполковнику, но сержантский апперкот вернул меня в строй. Видя это офицер одобрительно что-то прорычал. Ну все. Попал. В курилке около клуба, я замесил на фарш сержанта, потом ремнем отмахивался от пятерых лбов из комендантского взвода. Очнулся уже в санчасти. Из головы нитки торчат тут и там, санитар сказал пятнадцать швов наложили, майору клубному четыре зуба бляхой выбил. Лежи спокойно, сейчас укольчик сделают, потом в Иркутск в госпиталь повезут, в психушку. Комиссуют наверно, если не посадят. Ну посадят то меня хрен, я присягу не принимал еще, а вот перспектива дурки меня не прельщала. Ночью я сбежал. Снял у кровати дужку, под ее угрозой раздел дежурного по санчасти, прапорские погоны оборвал, связал бедолагу и кляп вставил. Махнул через забор, и на счастье оказался в городе, а не в тайге. Пошел на звук железной дороги. Смотрю вокзал, Абакан. По карманам прошелся, денег мало. Купил чекушку, и огородами на платформу. У меня рожа как после автотракторной травмы. Люди шарахаются. А черт с ним, менты так менты. Подходит поезд, красивый весь, «Пекин-Москва». Пока проводница лицом щелкала, я просочился в вагон. В тамбуре дверца с гармошкой, там печка какая-то. Затихарился, поехали. Как все успокоилось, дверьми перестали хлопать, я разделся до майки, китель спрятал, вышел в нерабочий тамбур, курить стрельнул у бабы какой-то. Со стороны выгляжу как сильно отпижженый прапор возвращающийся в лоно родного гарнизона. По статистике, половина всех возвращающихся из отпуска прапорщиков в таком виде ездят, так что легенда вполне достоверная. Выходят мужики какие-то, курят. Тут я и рассказал им все. Они веселые, поддатые, челноки в Китай за тряпками едут. Денег дадим, в Иркутске выйдешь, садись на пассажирский поезд, сотню в кассу, сотню проводнику, и без документов до Свердловска доедешь, запросто. А то не в тот паровоз ты сел, направление немного не то. В общем пили мы до Иркутска. От проводника да ревизоров наверху прятался, там и спал. В Иркутске один из попутчиков вышел на разведку, говорит Шхерься резче, патрули везде, и менты и краснопогонники! Тебя небось ищут. Вспомнив бурятское лицо я забился наверх. В общем мы пили и пили. В одно прекрасное утро, выяснилось, что проехали границу. Досмотр был «смазан», челночье везло незадекларированные баксы, и получив свою таксу по прейскуранту, инспектор ничего не замечал, ну а погранцы вообще паспорта собрали, да выдали с печатями через пару минут. В Монголии выходить смысла нет, между Монголией и Китаем вообще бардачный пост. Чувствуя, что пить уже не могу, сел думать. Выручили опять мужики. Поедешь с нами, в Пекине есть такая улица, Ябаолу. Там русские фирмы. Через них выйдешь на дипломатов наших. Приехали в Пекин. Досмотра как такового нет, только проверка паспортов шлепанье визы, и фейс-контроль. Сунули меня в баул, благо за последнюю неделю весу убавилось, и вынесли меня в общем. Та доля везения, выделенная небесами на промежуток пути от Абакана до Пекина, кончилась. Вжикнул замок, и надо мной склонилось узкоглазое лицо. Челноки мои сделали удивленные рожи, нет, это не наш баул!!! Конечно я молчал как партизан, чего людям портить поездку. В участке потребовал предоставить переводчика, потом приехали «крепкие ребята» из консульства, долго допрашивали, номеров воинской части я к счастью не запомнил. Звонили в Сыктывкар, по месту жительства. Дали поговорить с женой. Кантовался в посольстве десять дней. Классные ребята, выпускали меня под честное слово, возили площадь Тян-А-Мень посмотреть. Я им отштукатурил будку трансформаторную, и движок у Волги перебрал. 300 юаней заплатили, подарки купил маме да жене с тещей. Теща у меня золотая, квартиру заложила, деньги перечислила по «Вестерн-Юнион» на самолет. Теперь вот в Шереметьево депортируют, говорят не посадят, умысла не было. Я теперь долги раздам, опять займу, закодируюсь, паспорт сделаю заграничный и буду челночным бизнесом заниматься, знаю тут всех, да и страна мне понравилась, хоть мир повидал. Торгаши они хорошие люди, а то барыги, барыги. Вот такая история. В зоне прилета моего новоявленного знакомого застегнули в браслеты. Люди его встречавшие на правозащитников похожи были меньше всего. Я думаю, повезли его посмотреть теперь на Лубянскую площадь. Вот так братьев судьба разбросала.
Где-то за угольным складом горело с черным дымом. Я сидел в одних трусах в курилке после сна и балдел на весеннем солнышке. До восьми вечера по индивидуальному распорядку имел свободное время. Случай наиредчайший. Только было собрался пойти почитать заначенную роман-газету, нарисовался Миха. Он сегодня дежурил, я его должен был поменять вечером. Рожа озабоченная: - Слушай, у тебя портянки дубеют высохнув? - Ну. - А воняют? - Не скажу, чтоб сильно, как у Махмуда, но спать в одном с ними помещении, пока сохнут, тяжко. (А в сушилку другой раз лень тащиться после дозора) - А ноги, ноги-то пахнут? - Да задолбал ты, пахнут конечно, но не так как у Махмуда, к полу не прилипают. - Ну все, это грибок. Арбеков сказал, какая-то сволочь через баню ползаставы заразило, надо сапоги сжигать, чтоб ногти потом не отпали. Фули сидишь, неси вон за угольник, там сжигают. Потом рапорт пишешь, Хохол (фельдшер) резолюцию ставит, мол грибок у тебя, и старшина берцы новые выпишет, их всего шесть пар на складе, успевай. Перспектива остаться без ногтей и без ботинок (модное по тем временам нововведение - берцовки) не прельщала. Схватил свои видавшие виды сапоги и выдвинулся на хоздвор. По пути краем глазом отметил: дверь в склад ОВС открыта, Арбеков там ползает, видать недостачи свои опять пересчитывает. Смотрю - костер, чадит кирза, подметки в бублики сворачиваются, а копоти, а вонищи! Пытался посчитать, дофига - пар пятнадцать горит! Встревоженный тем, что возможно умные-то люди свои коры уже кремировали, спешу на слад. - Товарищ прапорщик, придержите мне сорок четвертый ботинки, я сейчас быстренько рапорт напишу и подойду получать. - Ты чего, сержант, о3,14здинел? Тебе до дембеля полгода осталось, в сапогах доходишь, духов обувать не во что. Вот блин, облом, но на душе потеплело, ведь точно, осенью уже и домой, недолго осталось стремена шлифовать, уже апрель на дворе. Стоп. Апрель сегодня начался. Ну Миха сука! Убью сволочь! P.S. А сапоги старшина естественно выдал, взамен уничтоженных, ну не на тапки ж мне шпоры-то пристегивать. Аллюр