Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Андрей Смолин
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Сегодня иду по Андропова, навстречу девушка с собачкой. Девушка как картинка, а вот про собаку много сказать не могу - не специалист. Но, важно то, что относится она к той породе, у которой частое прерывистое дыхание, постоянно высунутый язык и бегущая слюна. А еще она вся какая-то дерганная, то сама прет хозяйку, то та ее. Тут же у дорожки, на газоне, работают несколько озеленителей. Один из них долго смотрит на собачку и спрашивает у хозяйки: - А шо это она у вас так дышит? Та, в резко-агрессивной форме: - Не ваше дело! Как надо так и дышит. Устала она! Озеленитель чешет голову на затылке: - Так я шо-то не пойму, вы ее прогуливаете, или до смерти решили загонять?!
Друг рассказал. В Нижнем дело было. Кто бывал в наших местах, знает, что напротив гребного канала есть такое гористое место, приют для влюбленных. В один из дней, а вернее ночей, занесла туда и меня нелегкая. Подруга была, ох и страстная, до сих пор с дрожью вспоминаю. Ну да ладно. Устроились мы неплохо. Моя старенькая «семерочка» такого бедлама не видела уже давно. Что уж между нами происходило, рассказывать не буду, сами понимаете - интим! Но в один прекрасный момент, на самом пике оральных ласк, подружка моя оказалась сверху да еще и задом к боковому водительскому окну. И то ли я в горячке, то ли она, но кто-то из нас «ручничок» в нейтральное положение отщелкнул. Тогда-то я об этом не сном ни духом, а сейчас с уверенностью могу сказать, что так и было. Короче машинешка-то моя под уклончик и покатилась. Сиди мы тихо, так может и почувствовали бы, а так при нашей ситуации, я и не заметил, а подруга может и поняла, да значенья не придала. Занятие мы прервали, от вспышки света и сумасшедшего грохота кузова. Как мы принимали, нормальное положение, рассказывать тоже не буду, это совсем другая история, а вот то, что машина катится, я понял сразу. Среагировал надо сказать, моментально, не смотря на то, что меня отвлекал яркий луч, проникающий снаружи в салон. Многие, наверно подумали сейчас об инопланетянах, а это был простой российский мент, правда с довольно мощным фонариком. У них видно хобби такое, ночью по горкам лазить, да подвыпивших влюбленных на деньги обувать. Стучал по кузову он бешено. Дальше, в стиле диалога; - Пьян? - Нет. - Дыхни. - Фу-у-у. - Слышь, а как ты трезвый до такого додумался, чтобы на ходу этим заниматься? - Да, машина сама покатилась, я и не слышал. Ты это, друг, давай возьми полтинник, да разойдемся как в море корабли. А то сам понимаешь, на каком месте ты нас прервал. - Полтинник?!! Да у тебя совесть есть?! Да как минимум стольник. Ты себя на моем месте представь. Иду. Навстречу машина катится, без всяких габаритов и опознавательных знаков. Тихо катится, беззвучно. Меня это сразу смутило. Думал, меня увидят, остановятся. Нехрена, как катилась так и катится, словно всадник без головы. Ты представь, какую я жуть испытал, хотел уже напарника орать. И тут о фонарике вспомнил. Лучше бы не вспоминал!!! Я ведь когда эту «рожу» которая на меня из-за стекла одним глазом смотрела, увидел, чуть «кондрата» не словил! Что же ты пухленьких таких выбираешь. Я ведь подумал, что это циклоп из Синбада-морехода за рулем сидит. Да ты если такими делами в машине занимаешься, хоть бы стекла затонировал! Короче, стольник с тебя, и скажи спасибо, что еще легко отделался!
Ледокол, класса «река-море», где вторым помощником капитана трудился мой родственник - Саша, спускался вниз по течению, могучей реки Лена. Береговая полоса этого северного края едва-едва подернулась зеленью лета, но видно ее было плохо, ведь ширина Лены после Сангары достигает двух-трех километров. Судно шло ходко, торопясь в море Лаптевых, и ничего не предвещало неординарных ситуаций. Рев аварийного сигнала и крик - «человек за бортом» стал для большинства экипажа полной неожиданностью. Но факт оставался фактом и вот так он выглядел в глазах очевидцев. В рубке нес дежурство второй помощник капитана, тоже, кстати, уверенный в спокойном прохождении своей вахты. Сказать, что он удивился, увидев гребущего посреди реки человека без всяких технических средств, было бы неправильно - он был ошарашен! Бросив взгляд на ближайший берег, до которого было метров восемьсот и понимая, что ситуация выходит из-под логического контроля, он, спасая свой разум, начал озираться по сторонам в поисках обломков кораблекрушения. Но их не было! И кто знает, как бы он перенес данный факт, если бы не необходимость срочных действий. Команды «стоп-машины, полный назад, шлюпку на воду», отдавались быстро и четко. Через секунду в рубке был и капитан, тоже принявший самое активное участие в отдаче распоряжений. Экипаж действовал быстро и слаженно. Как только судно погасило скорость до возможного спуска на воду бота, четверо матросов устремились на нем к утопающему. Но странное дело, за всей этой суматохой ни капитан, ни старпом, ни мой родственник, поначалу даже не обратили внимание, на то, что утопающий вел себя довольно спокойно. Размашистые гребки и планомерное движение должно было бы смутить всех, но видимо сказывалась неординарность ситуации. - Держись, браток, помощь близко! - стиснув зубы, прохрипел капитан, успокаивая всех, в том числе и себя. Видимость с рубки и палубы была отличной, весь оставшийся экипаж мысленно отсчитывал секунды, радуясь быстрому приближению бота к утопающему. Как только бот приблизился на расстояние руки, поведение спасаемого резко изменилось. Наблюдавшие, с нескрываемым волнением отметили, что он стал вести себя неадекватно. Вместо того, чтобы стараться залезть в бот, он яростно махал руками, барахтался в воде и что-то орал - но что, на судне слышно не было. - Как его колбасить начало, - уныло протянул капитан, - видимо шок, или судорги! - Конечно судорги, вон за бортом вода всего пять градусов! - также уныло протянул старпом, кивнув на навигационные приборы. В боте действия утопающего расценили, видимо, так же как и руководство на судне. Отличие было лишь в том, что помимо всего прочего, у них был еще и приказ - спасти любой ценой! Через минуту один из матросов, поняв всю бесплодность попыток затащить утопленника в бот по хорошему, перехватил одной рукой весло и смачно хрякнул им по лбу спасаемого. Действие дало результат. Уже через секунду, три пары рук выхватили из воды довольно щуплое тело. За время транспортировки на ледокол тело понемногу пришло в себя. И когда капитан, с радостным криком: - Живой, родимый! - бросился к щуплому, но довольно жилистому представителю коренного населения Саха, тот уже оглядывал экипаж, довольно недружелюбно. - Капитана, зачем меня на судно вытащил! - злобно зашипел он, потирая довольно приличную шишку. - Как зачем, ты ж тонул? - с трудом вникая в ситуацию, опешил тот. - Сам ты тонул, а я домой плыл! Меня жена дома ждет. Где этот гад, который меня веслом ударил!? «Гад», уже понявший, что что-то сделал не так, давно уже замаскировался среди членов экипажа. - Так ты домой плыл? А лодка твоя где, утонула? - все же стараясь понять, перебил его капитан. - Слушай, зачем мне лодка, я же не на рыбалку плавал. Я к Ваньке на тот берег гонял, погостил, сейчас домой возвращаюсь! Поняв, что основного обидчика не найти, а драться со всем экипажем небезопасно, якут поплелся к борту. - Слышь, иди хоть чаем напоим! - не найдя ничего лучшего, предложил ему в спину обалдевший капитан. - Да пошел ты …! - огрызнулся якут, - была бы водка, можно было бы остаться! А из-за чая, мне потом что, лишних пять километров вверх, против течения плыть?! Весь экипаж с полчаса, не имея возможности захлопнуть рот, молча смотрел, как якут ловко соскользнув вниз по фалу, ровно без рывков, плыл к далекому берегу.
Обычно мой брат начинает истории так: «Было у нас с собой два ящика водки», видимо, когда водки хотя бы на бутылку меньше, история по его уразумению, не заслуживает внимания. В тот день у них водки столько было, а может даже и больше, потому что на рыбалку они пошли всей бригадой. И бригада эта была не той, что на стрелки ездит, а обыкновенная из столярного цеха. Хотя по крутости нравов это не вносило глобальных корректив. Пришли они на косу, расположились биваком. Хорошо. Про рыбалку сразу забыли, так как водки было все же больше двух ящиков. В общем, рыбачат в полный рост. На косу, под ветерок, спасаясь от комаров, иногда выходят бычки с совхозного летнего лагеря, что неподалеку. Солнышко светит, рыба в воде плещется, водка на свежем воздухе глотается легко, без задержки. Одним словом - идиллия. Вечереет. Народ уже в том состоянии, которое называется нирваной, т.е. на грани между реальностью и потусторонним миром. Но команды, если такие поступают, выполняют как зомби. Естественно, что при таком количестве водки о закуске во время отправления никто не думал, рассчитывая на «тройную уху», а сети даже не распакованы. Как вытекающее, ближе к ночи, бугор и иже с ним захотели кушать и как нормальные мужики не какой-то там диетической рыбки, а сочного кровянистого мяса. Решение пришло само по себе, но поводом для этого послужил силуэт бычка забредшего в реку. Прикинув, что эту живность здесь в тайге вряд ли кто считает, народ решает делать свежину. Кто не мог сообразить сам, получает из рук бугра палку, похожую на небольшое бревно и идет в загонщики, остальные вооружаются топорами и ножами. Охота началась. В полной темноте она получила соответствующие нюансы. Бычок оказался довольно резвым, как-то странно мыкал и носился по косе двухметровыми прыжками. Но кто на это обращал внимание. Загонщики с молчаливой упорностью норовили попасть по нему дубинами, чаще правда попадали по себе, но охота вступила в фазу своего пика. Прорвав кольцо, бычок все же вырвался из западни, проскочив в мгновенье ока косу, он подскочил к лесистой местности и довольно резво рванул по полуповаленному дереву, в дальнейшем сиганув с трехметровой высоты, он устремился по перелеску, издавая страшный треск. Народ вяло начал возвращаться к биваку, сожалея, что охота не удалась, и никому даже в голову не пришла мысль о довольно странном поведении крупно-рогатой скотины. Все кляли только свои ошибки, мол, наперерез надо было бросаться, под ноги. Дополнительная доза алкоголя пригасила аппетит и споры. Народ спал. Утро забрезжило туманом. Быстро хлопнув по стакану и приняв человеческий облик, народ разбрелся по косе, справляя большую и малую нужду. - Слышь, Валер, а у бычков когти есть? - вернулся, к потухшему костру Серега. - Совсем обалдел, какие когти, у них копыта, такие во - двойные! - Мужики, значит бычок мутант был, у него помимо эти - во, еще и когти! Не верите, сами посмотрите! Вся коса была усеяна следами медведя-пестуна, частично затоптанными следами болотных сапог. - То-то я не понял, как этот бычок по деревьям так шустро лазает! - задумчиво протянул бугор. Водки оставалось еще больше ящика!
В тот вечер сосед по лестничной площадке ворвался ко мне галопом. Запах свежего перегара, взлохмаченные волосы и безумный взгляд говорили о неординарности ситуации. - Можно я позвоню, Надьку паралич разбил! - сметая меня со своего пути и не дожидаясь согласия, пронесся он к телефону. - Алло, алло, это скорая? Срочно приезжайте, у меня жену паралич разбил! Да, да, и не шевелится и не разговаривает. Вообще признаков жизни не подает. Не, ну дышит! Быстрей приезжайте. А, адрес? ………………. Скорей приезжайте. Прокричав все это в трубку, он, опять же не замечая меня на своем пути, пулей выскочил обратно. Скорая приехала на удивительно быстро. Через дверь было слышно, как сосед, что-то говоря, повел их к себе в квартиру. Еще через некоторое время за стеной раздались какие-то крики, а потом гомерический хохот, перемещающийся из квартиры на лестничную площадку. Любопытство пересилило меня. Выглянув в коридор, я увидел, как ухахатывающиеся фельдшер и сестра требовали с обезумевшего соседа пятьдесят рублей, за ложный вызов. Прояснения внесла соседка, заглянувшая к нам часа через два, на огонек. Вот ее дословное изложение; - Мой-то козел, третий день пьет. Я уж его и убеждала и просила, а его как черт попутал. Ну, и сегодня я решила его игнорировать. Слышу, в прихожей скребется, судя по звукам, опять балдой. Я на кровать легла, глаза в потолок уперла, думаю, ни жрать давать не буду, ни разговаривать. Заходит в комнату, сразу ко мне, прощения просить. Я молчу. Он говорил, говорил, потом пальцем меня ткнул. Я молчу, хотя саму смех разбирает. Так он меня по щекам похлопал и бежать. Я даже не поняла куда. Но решила его игнорировать до конца. Лежу дальше, он опять прибежал, встал у кровати, на меня таращится. Потом звонок в дверь. Я уже вставать хотела, а тут он с врачами в комнату ворвался, на меня пальцем тычет, вот, говорит она - парализованная! Тут уж я не выдержала, встала и по хлебалу ему, чтобы перед чужими людьми не позорил! Кстати, сосед, от пережитого, завязал. По сей день не пьет!
Вы знаете, как человека свести с ума? Не знаете. Так я сейчас вам объясню, оказывается это очень просто. Попал я раз с колонной машин в стихийный переплет. Одним словом, в пургу. Да такую пургу, что света белого не видно. Водитель мой, молодой паренек, управляющий еще довольно новым ЗиЛом, был в общем-то спокойным. Но здесь и он занервничал. Хорошо хоть, что не одни мы были. Из ближайшего поселка к нам на помощь пробился бульдозер. Первые три машины подцепили тросами, ну а остальные по логике вещей должны были пойти своим ходом, по протоптанной колее. Мы в этой колонне стояли последними. Когда разнеслась команда «трогаемся», Колек классически, включил третью передачу, ну чтобы без пробуксовки, и с подгазовкой отпустил сцепление. Усиленно крутя руль, он периодически спрашивал меня: - Я правильно еду? Что я ему мог ответить. Спереди и с боков - сплошной снежный буран. Порывы ветра, бросающие снег в лобовое стекло, создавали иллюзию движения, машина ревела, а на спидометре стрелка болталась в районе сорокакилометровой отметки. Поэтому я кивал головой в знак согласия. И может быть, все бы и было нормально, если бы через некоторое время я не обратил внимания на торчащую возле дверки машины ивовую ветвь. Она стояла на месте. В тот момент я и понял, что никуда мы не едем, а колеса, накатав в снегу нишу, свободно вращались на месте. Поэтому я спокойно открыл дверь и начал вылазить. - Ты куда? - глаза Колька выражали полное недоумение. - Куда, куда, отлить хочу! Естественно, что после этих слов, Колек резко сбросил газ. И надо же было мне ляпнуть: - Ты давай, давай гони, а то от колонны отстанем. Взгляд Колька уперся в спидометр, на котором опять было сорок, а я выпрыгнув на снег, сделал вид, что бегу, придерживаясь рукой за дверку и расстегивая на ходу ширинку. Видимо иллюзия была вполне достоверной, вот только как я могу развивать такую скорость, Колек видимо понять не мог. Проверяя себя, он еще больше нажал на газ, и стрелка прыгнула на шестьдесят. Я спокойно бежал рядом, при этом умудряясь справлять малую нужду. Глаза Колька стали чуть больше спидометра. Он понимал все, но не понимал как. Сделав дело, я крикнул: - Ну-ка поддай, я пробегу, чуть-чуть согреюсь! И Колек давил, уже почти теряя сознание, так как скорость согласно спидометра подвалила к сотне. Пробежав секунд десять, я запрыгнул в кабину и заорал: - Левее бери, не видишь, с дороги уходим!
О некоторых особенностях человеческого организма, которые многие называют странностями, говорить можно много, но, не взирая на избитость темы, хочу на одном остановиться. Был жаркий летний день. Наша небольшая компания сидела в самопальной беседке, вяло перекидываясь в карты и потягивая теплое пиво. Улица была безлюдна, поэтому бегущий по ней человек вызвал в нас неподдельный интерес. Бежал он экстравагантно, так в основном бегают северные олени, только в случае с ним все происходило как замедленном действии видеофильма. Взгляд его был сосредоточен и схож с решимостью Павки Корчагина. Внешние раздражители были жестко и стопроцентно игнорированы. - Да это же Юрка-нос, куда это он побежал, - подскочив с места, заволновался один из нас. - Юра, Юра, подожди! - Не надо его останавливать, это опасно! - подскочил другой, - пусть бежит. Естественно, что мы потребовали разъяснений. - Да у него, понимаете, организм такой, автопилотом обладает! Вот он пьет, пьет, а когда норму добирает, подскакивает и бежит домой, где бы он не находился. Некоторые утверждают, что по пять километров пробегает! Домой забежит, и там спать падает. Вот такой человек. - Так опасно-то почему? - поинтересовался кто-то из нас. - Да я его раз сдуру, зимой, все же остановил. На крики он не реагировал, так я его за плечо схватил. Остановить-то остановил, а о том, что он, где останавливается, там и засыпает, не знал. Пришлось на себе до его дома тащить. Не оставлять же замерзать. А там километра полтора было. И ведь, гад, вроде с виду худой, но тяжелый, падла! Не, мужики, чревато это, пусть сам бежит!
Тесть моего брата относится к той категории людей, для которых придумать байку, как он убил на охоте зайца, из которого потом жена натопила полтора тазика жира - раз плюнуть. Но иногда его безобидные истории становятся довольно осязаемы и имеют практический финал. О такой и расскажу. Купил дядя Ваня корову. Неплохую - почти два ведра молока давала. Кормит он ее, доит, молочко на приемный пункт сдает. Там и новых знакомых нашел, так сказать, коллег по сельхозбизнесу. Встречаются на приемном пункте, новостями делятся, как продуктивность повысить рассуждают. Через какое-то время дядя Ваня сообразил, что сдавать молоко дело довольно прибыльное и решил прикупить еще одну коровку. Сказано - сделано. Молока повез в два раза больше. Тут знакомый мужичок подвалил, мол, откуда столько? Дядя Ваня возьми да ляпни, мол, журнал немецкий выписал, что-то вроде нашего «Приусадебного хозяйства», и в нем мол, секреты всякие, буржуазные, как удои повысить. Переводить тяжело, но результат налицо. Мужичок аж загорелся весь, мол, что да как? Да у меня, говорит дядя Ваня, корова молоко оказывается зажимала, а в этом журнале написано, что ей при дойке надо рога сжимать и чертеж струбцинки нарисован. Я, говорит, сначала не верил, а потом сделал и видишь, удой в два раза повысился! Мужик, чуть не со слезами, мол, и у меня корова зажимает, дай мол струбцинку. Дядя Ваня упирается, объясняет, что за изготовление оной токарям на заводе почти ящик водки поставил. Вещь, мол, дорогая! А в конце, чтобы от мужичка отмазаться, возьми да ляпни, что мол и веревкой с палочкой рога можно скрутить. Сказал и забыл. Дня через три прилетает к нему домой незнакомая бабенка. Видок у нее, упаси боже. Фингал на все лицо. В руках палка и с нею-то она на дядь Ваню в драку бросается. С трудом разобрались. Вот ее рассказ; - Коровка у нас спокойная, муху не обидит. Да только смотрю, мужик-то мой возле нее второй день шастает, все что-то приноравливает и пристраивает к ее рогам. Сегодня села доить, а он с какой-то веревкой у ее башки встал. Накинул петлю на рога и давай палочкой крутить. И все спрашивает, мол, молока больше доится или нет. Милка-то наша как-то занервничала, хвостом замахала, а он все - больше или нет? Я дою, а сама слышу, что у нее рога уже потрескивать начали, того и гляди отлетят. Но, видно, и ее терпенью конец пришел, его-то не достать, а мне копытом как шуранула, я аж через весь сарай вместе с ведром летела! Вишь какой синяк! Ну я своему козлу тоже рога пообломала, вот, аж черенок на вилах сломала, хотела и тебе, ведь он сказал, что ты ему посоветовал, да пока бежала сюда, злость прошла! С того дня дядя Ваня как-то меньше стал придумывать, да и когда говорит, предупреждает, что фантазия. В общем, как сейчас выражаются - базар фильтрует!
Хотелось бы начать эту историю с анекдота, как учительница в школе задала детям вопрос, что они подразумевают под лозунгом - «Экономика должна быть экономной». Многие детишки приводили примеры на тему, как более разумно использовать пищевые отходы и вторсырье, и только Вова признался, что они с папой маму из дома выгнали. На вопрос учительницы, что он имел ввиду, Вова четко и ясно аргументировал, что он сиську не сосет, папа с мамой уже три года не спит, так что же она будет зазря картошку жрать! Но в жизни нет места такому беспределу, зато есть ситуации … Вчера ко мне на огонек дружбан заскочил, механизатором в одной строительной фирме работает. Суть да дело, рассказывает такую вещь: Новый механик к ним на работу поступил. Прижился, решил проявить служебное рвение, и когда друган попросил выдать ему восемьдесят литров солярки, последовал ответ, что это много. Друган обиделся и сказал, что мол, сколько считаете нужным, столько и выдавайте. Стали выдавать по пятьдесят, но каждый день, так как друган механика предостерег, что там где у него солярка кончится, там он трактор и бросит. За неделю друган получил двести пятьдесят литров, хотя раньше обходился ста тридцатью. Теперь у него голова болит, где продать лишнюю солярку. Потому как в понедельник опять пятьдесят литров получать надо будет. А еще его мучает предчувствие, что механик скоро и масло начнет экономить!
Уж не знаю, было ли это стечением обстоятельств, или действительно работники Хабаровского аэропорта в тот день заскучали, но факт остается фактом. Свободных мест на рейс в славный город Артем, по заверению всех служб, в тот день не было. Хотя такой небольшой, прозрачный намек, что может быть, пара-тройка, после регистрации и найдется, из чьих-то уст прозвучал. Вот это-то народ возле кассы и собрало. Человек двадцать нас желающих было. Впереди меня оказалось двое - женщина у самого окошечка, за ней мужичок, а на дворе между прочим лето, жара под тридцать. Стоим - потеем. Те, кто в «хвосте», ведут себя довольно спокойно, так как точно понимают, что им ничего не светит, а вот у нас, в начале - напряжение огромное. Первой не выдержала женская часть: - Мужчина, прекратите мне дышать в затылок! - это она моему соседу спереди. - Так может мне встать на четвереньки и дышать тебе в … - это он, глядя на нее безумно, - мне, между прочим, тоже дышат! Я, понимая, что дело пахнет керосином, стараюсь отпихнуть очередь назад, пятясь сам. И не зря, между прочим. - Да вы хам! - это она. - Слушай, ты бы заткнулась, пока по хлебалу не словила! - это он, воодушевленный тем, что есть повод расправиться с конкуренткой. - Коля, Коля! - это она. Почему слоноподобных граждан называют Колями, я не могу понять даже сейчас. Откуда-то из-за дверей, спешно выбрасывая сигарету, несется он, с заранее покрасневшими глазами. Бабенка, не теряя времени, хлопает мужику пощечину, от которой во все стороны разлетаются капли пота с его лица. - Ах ты ж, стерва! - это он, видимо страдающий близорукостью и еще не видящий летящего как торпеда, Колю. Женщина еще толком не успела клацнуть зубами от полученной оплеухи, как Коля уже размазал ее противника по стене - Мужики, наших бьют! - это он, понявший, что женщина так вмазать не могла. Из-за перил второго яруса свешиваются несколько рож, тоже потных. На лестнице слышен галоп лихого эскадрона. Коля медленно, но верно соображает, что толпой забивали и мамонтов. - Милиция, милиция! Помогите, здесь человека убивают! - это она и иже с ними, из хвоста очереди. Потный, разомлевший милиционер - один, без напарника. Услышав, что кого-то убивают и узрев остервенело тусующийся народ, спешно включает заднюю скорость и «рвет когти» в другой конец зала. Зато повываливал весь контингент аэропорта, вместе с уборщицами и продавцами лотков. Кассирши примкнули к стеклам. Еще какие-то люди, в аэрофлотовской форме, внимательно рассматривали и обсуждали, и мне кажется, нелегально делали ставки. Коля, уставший объяснять четырем мужикам, за что он ударил их друга, отмахиваясь, беспрерывно кивает на свою бабенку, которая все это время, визжит как дисковая пила. Возможно, это было бы второе по величине сражение, после Курской битвы, но в это время: - Внимание, гражданам желающим вылететь во Владивосток, просьба подойти к кассе номер два. На рейс Хабаровск - Владивосток имеются свободные места. Народ бросает разборки и вновь дисциплинированно выстраивается в очередь. Билеты взяли все. Объявление дублировалось раз двадцать. В самолете остались свободные места, и как нам объяснили, из-за того, что его поменяли на большей вместимости. Коля, бабенка и мужички сидели рядом, но драки больше не было, и насколько я понял из разговоров, завязалась даже дружба. А, я летел и думал - правильно, жить по-другому было бы скучно. Не вызывать же администрации аэропорта и авиакомпаниям Киркорова с внеплановым концертом для увеселения коллектива. Можно обойтись и своими силами.
Есть у меня друг, который, несмотря на свой сорокалетний возраст, беспрерывно учится. Правда, после двадцати он делает это заочно и во внерабочее время - но беспрерывно. Т.е. между сессиями он умудряется закончить какие-нибудь курсы, и при трех высших останавливаться, по-моему, не собирается. Один раз я его спросил; - Зачем, Серега, тебе столько образования? Ответ поразил меня до глубины души. - У меня отец был пьющим. Никакая логическая взаимосвязка между моим вопросом и его ответом явно не просматривалась, и я приступил к более детальному изучению данного парадокса. По ходу расследования выяснилось, что помимо беспробудного пьянства, его папа обладал еще одной характерной особенностью, а именно, кучей слов-паразитов и любовью наставления сына на путь истинный. Обычно Серегин вечер начинался так: - Ты, значит так, понял да, э-эээ, ну это, в общем … - кряхтя, присаживаясь к кровати и дыша свежим перегаром, начинал свою нотацию отец. Ночью, Серега иногда, а может и постоянно, вставал в туалет или просто просыпался, слушая все тоже самое - «ну ты меня понял да, так значит так, в общем, э-эээ, так значит так». К утру, уже вставая в школу, он наконец-то слышал окончание фразы: -«э-эээ, так значит так, ну ты меня понял да, ТЫ ГЛАВНОЕ УЧИСЬ! » Вот, блин, и зазомбировался.
Довелось мне как-то раз в госпиталь с ранением попасть. Как на операционном столе оказался, сознание вспомнить не позволяет, но как очнулся помню. А очнулся я не после, а во время. Видимо, у них анестезиолог что-то там попутал, или экономили они, но приходить в себя я начал в самый разгар процесса. Ощущения, я вам скажу, не из приятных. Сначала слух пришел, а потом болевые ощущения, но самое сложное в том, что пожаловаться не было никакой возможности. Руки-ноги привязаны, во рту трубка какая-то, да и остаточный наркоз. Зашивали уже на живую. Зато уж, когда руки отвязали, да трубку вытащили, я им выдал все, что об них думал. Помню, что когда я непослушным языком выговаривал мое к ним отношение, хохот в операционной стоял страшный. Почувствовав, что освободилась рука и она вполне подвластна сознанию, я от слов перешел к делу, ухватив ею первое, что в нее попалось. Уж не знаю, как и описать, что было этим первым, но предварительно рука проскочила между ног у операционной сестры. Хотя в принципе я этого и не понимал, и не видел. То, что что-то не так, стало понятно по вскрику, наступившей тишине, и возгласу, который как потом выяснилось, принадлежал хирургу-еврею: - Таня, и ты еще имела совесть спрашивать, будет ли он жить?!!
Друг рассказал. На одном из занятий по физике, преподаватель попросил студентов привести пример, когда случайное событие привело к научному открытию. Более шестидесяти процентов привели пример Архимеда и его ванны, тридцать девять процентов написали про яблоко и Ньютона, и только друг красочно расписал, что при драке за кусок мяса в первобытном сообществе, оный кусок был выбит из рук и упал в костер. Так был открыт шашлык. Преподавателя поразило не само изложение научного открытия и даже не его факт, а ответ, который она получила на свой вопрос: - Как вы до такого додумались? - Да, понимаете, что-то очень кушать хотелось!
Мой друг в детстве был заядлым мотогонщиком, это хобби ему на всю жизнь меточку оставило. Руки у него после одного неудачного падения в плечевых суставах вылетали. Картина конечно страшная, но факт оставался фактом. На майские отдыхали мы весело, так весело, что по исходу первого литра на брата застолье плавно перешло в турнир по вольной и особо вольной борьбе. Призером нашей компании стать хотел каждый, поэтому и прикладывал максимальные усилия. У Сереги это усилие закончилось вышеобозначенным выходом сустава, после чего правая рука повисла как плеть на сухожилиях. Уж что он переживает в такие моменты, описывать не буду, но у кого-то хватило ума везти его в больницу. Приехали. Сразу поняли, что майский праздник - праздник всей страны, а особенно небольшой поселковой больницы, так как, кроме «немного» пьяной медсестры, помощь оказывать нам никто не собирался. Увидев Серегину руку, единственное, что она могла сделать, это спросить, есть ли у нас выпить. Хлопнув граненый стакан, она еще раз посмотрела на руку, и в ее глазах мы прочли, что единственное, что она нам может посоветовать, это пристрелить Серегу, чтобы не мучился. Правда, наша настойчивость ее немного протрезвила, и она вдруг вспомнила, что у них есть дежурный врач, который сейчас выйдет, если она его сможет разбудить. Уж не знаю как она это делала, но врач вышел. Увидев Серегину руку, он тоже попросил что-нибудь выпить. Смачно крякнув после принятого стакана, он начал: - Я, мужики, вообще-то гинеколог по специализации … У Сереги от начала такого монолога резко прекратились боли, и произошло выпадение еще одного сустава, правда, на этот раз челюстного. Но врач продолжал: - Дело, конечно, непривычное, но когда нас в институте в совхоз стройотрядом гоняли, я, помню, быку ногу вставлял. Он ее тоже вывихнул …. Только вот, блин, там того быка один скотник сначала по башке какой-то кувалдой трахнул, чтобы он не дергался … После этих слов, врач, обвел помещение приемного покоя мутноватым взглядом, и каждый из нас подумал о своем. О чем думал Серега, я не знаю, а он не признается, но то, что мы стали свидетелями чуда, истинный факт. Сначала с треском захлопнулась его челюсть. Потом он сказал «Ой», рука щелкнула и встала на место. - Все! Все! Мужики, она сама прошла! - даже не заорал, а как-то оргазменно заблеял он, - сама встала! - Встала? - услышав родственное его специализации слово, удивился врач, - так че, и вправлять не надо!? Хлопнув с нами еще один стаканчик, врач попросил медсестру больше его не будить, а я после этого случая почему-то поверил в чудодейственную силу слова.
Вчера мой друг - проженный ловелас, поведал мне довольно интересную историю; - С женщиной познакомился. Нет, она конечно не монашка, но уж больно религиозная, так сказать христианка до корней волос. Хотя сама, я тебе скажу, просто воплощение женственности. Формы описывать не буду, слюной захлебнешься, уж поверь мне, я ее захотел, как только увидел. Вот только блин, она по человечески-то разговаривать не может, все какими-то канонами из библии строчит, на какую-то заповедь про любодейство ссылается. Про грех какой-то мне весь вечер по ушам втирала, я-то толком не врубаюсь, но точно понял, что это серьезно. - Так значит вечер прошел впустую? - поинтересовался я. - Да нет, блин, все как положено, дьявол-искуситель как всегда победил!
Ну птичку-говоруна из мультфильма наверное многие помнят и знают, но речь как ни странно сегодня пойдет не об ней. Попал я в хирургическое отделение одной районной больницы. Пока врачи рассуждали - отрезать или дать таблеток, чтобы само отвалилось, я бесцельно пролеживал кровать с толстой книгой в руках. И все было ничего, если бы в нашу палату, рассчитанную на шесть человек, не подселили свежего клиента с трамбозом вен. Мужичок в годах, давно уже за шестьдесят перевалило, так что жизненного опыта у него выше крыши. Всю свою сознательную жизнь он проработал водилой, да не просто водилой, а персональным, у высшего руководства районного и областного масштаба. Байки, про своих некогда боссов, он мог травить часами, и поначалу мне это даже нравилось. Вот только стиль изложения у него был довольно мудреный, т.е. он не мог просто сказать - «проехал по дороге», - т.к. эта фраза в его изложении обрастала подробностями; пейзажа, погоды, расцветки встречных машин, истории строительства данного полотна, структуры придорожной почвы и еще многого другого, что делало трехсловную байку длиною километров в пятнадцать мелким шрифтом. Короче, на третий день я уже одурел окончательно. Мне снились эти дороги и пейзажи беспрерывно. Заочно я уже знал в лицо все руководство области и района, начиная с 1950 года. Медсестра, давая мне лошадиными дозами димедрол, участливо спрашивала - "из-за болей уснуть не можете?" А я не мог уже не только уснуть, я не мог уже жить. Такие технические средства, как вата в ушах, должного эффекта не приносили, потому что голос персонального водителя проникал сквозь кожу. Послать его куда подальше, так, как это сделали остальные постояльцы палаты, я не мог по причине совести и разницы в возрасте, и он этим бессовестно пользовался. Под его: - «значит, дело было так …», я засыпал и просыпался. Мой хитрый маневр, в шесть часов утра, не открывая глаз, хватать полотенце и выбегать в коридор, не возвращаясь в течении всего дня в палату, он разгадал сразу, для чего в пять утра ставил на проходе стул и внимательно наблюдал, когда у меня дрогнут веки, чтобы произнести свое коронное - «значит дело было так …» - и потом следовать за мной в умывальник. Свою дальнейшую перспективу я узнал по одному невинному вопросу, когда спросил, есть ли у него жена, и почему она к нему не приходит. Его ответ: - «есть, но она сейчас в дурдоме, у нее какие-то психические отклонения признали» - заставил меня действовать более активно, и в тот же день я пошел к хирургу. - Либо режьте, либо выписывайте ко всем чертям! - с порога заявил я. - Да я бы рад, но не могу, свищ вроде затягивается, но стопроцентной гарантии, что тебе в госпитале в нутрях что-то не оставили, у меня нет. Надо бы еще понаблюдать. - Тогда переведите в другую палату, а не то в окно выброшусь! - твердо, без дрожи в голосе заявил я. - Вот это можно, - вникнув в мои проблемы, согласился он. В тот же день я был переведен в другую палату и в другое крыло отделения. Впервые за пять последних ночей, я заснул как младенец. Утром, весело посвистывая, я взял полотенце и широко распахнул дверь палаты. Глаза мои распахнулись гораздо шире. В коридоре, на стульчике, напротив дверей, сидел персональный водитель, который, увидев меня, радостно возопил: - Так я тебе не дорассказал, значит дело было так … В тот же день я, плюнув на больничный лист, сбежал домой.
Вчера в купе слушал как знакомятся двое попутчиков - занимательно. Сначала нашли что-то общее - этим общим оказался провинциальный городок, где один был в командировке, а у второго там постоянно проживает родная сестра. Далее диалог: - Классный городок, да? - М-мм …, ну в общем-то да, архитектура там своеобразная. - Так я что и говорю, моя сеструха-то в пятиэтажке живет, той, что в центре города. Наверно видел, она почти за бывшим горкомом стоит. - Но я что хочу сказать, коммуналка там ни к черту, грязь сплошняком, я при дожде подумывал галоши купить. Зато монастырь красивый, и ведь главное сохранили … - Какой монастырь? А, монастырь! Не, монастырь не видел. А город классный! - Да, и завод у них неплохой, коллектив дружный. Вот наш институт предложил им новые технологии, так они за них знаете как ухватились. - Завод? Так у них там и завод есть, что ли? - Я что-то не пойму, а вы что имели ввиду под словами - классный город. - Так это, я ж тебе и говорю. У сеструхи квартира в пятиэтажке. На первом этаже у них какие-то предприниматели пивной бар сделали. Пиво классное, я такого отродясь не пил, все спрашивал откуда возят, молчат гады. Напротив дома магазин новый отгрохали - вино-водочный. Слышь, у них там водка почти задаром. Тридцать пять рублей бутылка, да мы такой уже года полтора не видели. Тут же кафушку пристроили, всегда можно шашлычок на закусь взять. - Так, а в город-то вы выходили? - В город …? Не, в город не выходил, да и так понятно, что классный, я на следующий год, в отпуск, опять туда поеду. Не, ты прикинь, тут пивбар, тут виноводочный, кафешка, и главное все рядом, только с третьего этажа спустись!
Вчера зашел в парк отдохнуть. Сижу на лавочке, газету читаю, рядом бабулька какая-то пристроилась, тоже кислородом дышит. Минут через пятнадцать молодая мама с колясочкой подрулила. Девушка с виду довольно экстравагантная. Присела, коляску качает, а бабулька аж в стойку встала, так ей пообщаться хочется. Минуты через две-три в коляске кто-то закряхтел и захныкал. Бабуля тут как тут; - Ой, и кто это у нас там такой плачет? И кто это у нас там такой, маме покоя не дает. Молодая мама, видимо не любительница сюсюканий и прочего, злобно поворачивается к ней; - Кто, кто!!! Конь в пальто, вот кто!!! Бабка на том же придыхании; - Так, наверное, весь в маму …
Недавно, знакомый таксист рассказал; - Ранним утром останавливает меня клиент. Видок у него, не дай бог каждому. Видно, что с глубочайшего похмелья, аж зеленый весь. Подбрось, говорит, меня на Вавилова, полторы сотни плачу. Ну, я не гордый, тем более, что в такую рань клиентов раз-два и обчелся. Садись, говорю. Сел он на переднее, сиденье, мать моя, духан перегара, аж глаза режет. А на улице, между прочим, моросит. Ну, я дворники включил. Они когда туда-сюда забегали, он на них как загипнотизированный уставился. И вижу, прямо на глазах, еще больше зеленеет. Поворачивается ко мне, в глазах мольба, выключи, говорит, братан, а то они меня укачивают. С ними я до Вавилова не дотяну, прямо здесь вырвет …
Еду раз в купе. Полка верхняя, лежу - читаю. Единственный попутчик, дедок лет за шестьдесят, делал несколько попыток заговорить, но я отнекивался, увлеченный книгой. На одной из узловых станций, в купе заходит молодая девчушка. Подскочила к окну, кому-то помахала, поезд тронулся, уселась напротив деда, Голову ручкой подперла, в окно смотрит и усиленно жует жевательную резинку, периодически надувая пузыри, которые довольно звонко лопаются. Дедок, предпринимает попытку с ней заговорить; - А чем это, дитятко, ты так щелкаешь? Та одаривает его взглядом полным морального пренебрежения: - Вам этого не понять, жвачка это у меня! - Ну, почему же не понять, я сам «дирол» жую - обидевшись на такое отношение, произносит дед. - И ты знаешь, здорово он от кариеса помогает. Вот смотри, второй год жую и ни одной новой червоточины! После этих слов он засовывает в рот руку и достает вставные челюсти, суя их под нос обалдевшей девчушке. - А по молотости пес этой швашки ох я мушился, веть фсе жупы покнили! При этом он бросает челюсти в стакан, стоящий на столике. Девчушка сиганула из купе аки птица. Минут через пять проводница привела к нам какого-то мужичка, который всю дорогу употреблял с дедом горькую, и был несказанно рад знакомству.
Недавно знакомый прораб рассказал; - Раскопку нам надо было сделать, трубу водопроводную от блуждающих токов заземлить. Ну, подогнали экскаватор - копаем, а рядом капитальные гаражи. Минут через двадцать бежит мужик, обычно в таких случаях у них рожи зверские, а этот улыбается - рот до ушей. - Вы что, гаражи сносить будете? - А что, у тебя гараж здесь, что ли? - предусмотрительно интересуюсь я. - Не, у меня нет! Так будете сносить? - Сносить ничего не будем, вот здесь поковыряем и все. Так, а что ты так переживаешь, сам же сказал, что гаража у тебя здесь нет? Лицо мужичка теряет свою жизнерадостность. - Слышь мужики, а вы можете хоть объявления расклеить, что сносить будете? Теперь точно понимаю, что полудурок. - Да отвали, мужик, больной что ли? Что так переживаешь то? - Да у соседа моего здесь гараж. Если сносить не будете, хоть говорите всем, что - возможно, или там - может быть. Пусть он, падла, хоть денек понервничает! А с меня - магырыч.
Обычно мой друг Валера знакомится с девушками так. Подходя к приглянувшейся ему блондинке или брюнетке, он отводит в сторону глаза и шепчет ей почти на ухо: - Извините, вы свое самое интересное место в чем-то испачкали. Первая реакция - это, естественно, полуразворот туловища, с загибанием головы в тот ракурс, когда можно обозреть выпуклую часть тела, что чуть ниже спины. Потом следует изучение и соответственный вопрос: - Где? На что Валера, теперь уже глядя прямо в глаза, удивляется: - Так вы считаете, что у вас ЭТО - самое интересное место?
Еду в электричке, соседи по скамейке муж и жена, что понятно из их общения. - Люб, ну что ж ты мне пиво не купила? - Ты задрал уже, я на тебя трезвого могу посмотреть? Ты же не просыхаешь, гад. В выходные пьяный, с работы приходишь в стельку, и где только берешь - сволота! - Да нигде я не беру, Люб, просто люди угощают, а отказаться как-то неудобно. - Да что же ты врешь, гад, небось получку пропиваешь. Вот я схожу в вашу бухгалтерию, узнаю, сколько тебе по правде начисляют. Нет, ну надо же так врать, угощают его, что-то меня никто не угощает! После этих слов бабенка обиженно отворачивается к окну и дремлет, считая, что разговор исчерпан. Остановки через две на сиденье напротив садятся два мужика. Достают бутылочку и разливают по пластмассовым стаканчикам. Один из мужиков смотрит на моего соседа. - Братан, поправишь здоровье? Сосед как-то обреченно кивает головой и берет из его рук стаканчик. В это время, просыпается жена, у которой от увиденного отпадает челюсть. Он ей: - Видишь, Люба, не врал я - угощают меня...
На сиденье в электричке рядом со мной расположился гориллоподобный качок, объем мышц которого в самых узких местах многократно превосходил объем черепной коробки. Напротив - мужичок, явно страдающий аллергией, или с отчетливыми признаками наступающего гриппа. Понятно это по тому, с какой периодичностью он чихает. В перерывах между носовой канонадой он слезящимися глазами озирает нас, как бы прося извинения. В какой-то момент качок не сдерживается: - Ну что ты на меня смотришь, я мужик, помочь тебе ничем не могу. По окончанию его фразы, мужик выдает очередной чих, и не успев толком прикрыться рукой, обдает ноги качка выделяющейся жидкостью. Тот смотрит уже озверело: - Хотя это …, прибить могу, чтобы не мучился!
Когда в каких-либо соревнованиях проигрывает наша сборная, я всегда сокрушаюсь и считаю, что все это потому, что мало привлекают армию. Аргумент? Да пожалуйста. Соревнования по лыжному забегу на десять километров, на кубок района, собрали всю элиту этого вида спорта. Каждое предприятие и учебное заведение посчитало своим долгом выставить команду. Не обошло это стороной и армейский гарнизон, приславший взвод лучших солдат. Участники ехидно посматривали на воинов в длинных шинелях с мощными двухкилограммовыми палками, и лыжами под названием «Уссурийские». Изяществом эти лыжи не блистали и вряд ли могли бы составить конкуренцию, «Быстрицам», «Удмуртии» и другим наиболее популярным в то время моделям, но у них было другое преимущество … Старт, решено было начать со стадиона районного назначения, который тоже имел свою особенность, а именно, приличную площадь, могущую вместить несколько сотен человек и очень узкий выход на остальное жизненное пространство. Народ, резко и активно стартанувший, втиснувшись в узкую горловину застопорился, в это время его и нагнал взвод солдат. Четко, подчиняясь командам молодого лейтенанта: - «раз-два, раз-два», и не обращая никакого внимания на производимый треск, взвод прошел через народ, аки нож сквозь сало, и первым выскочил на лыжню. Как первым ушел, так первым и пришел, все под ту же команду. Так как даже те, кто смогли все же уберечь свои лыжи при начале забега, обходить их на узкой лыжне не рискнули. Ну, а те, кому повезло немного меньше, радовались тому, что под «уссурийские» попали только их лыжи, а не они сами. Армию надо привлекать - армию!!!
В мою бытность начальником снабжения приходилось мне по работе довольно часто контактировать с одной воинской частью. Часть была очень маленькая и являла собой охрану и обслуживание запасного аэродрома, находящегося в забытой богом тмуторакани, но несмотря на это, располагала она практически неограниченными ресурсами технических и топливных средств. Но, да суть не в этом. Ее контингент, сейчас это уже не военная тайна, составлял: человек сорок солдат, семнадцать прапорщиков, и трех или четырех офицеров, плюс командир и его зам. Любимым развлечением прапоров и солдат было в день получки, перебрав горячительного, устраивать кулачные бои. В смысле, прапора и сержанты против рядового состава. Приезжаю раз попросить бензовоз, Ваня Лезин - прапор, начальник ГСМ, встречает меня с огромным бланшем на все лицо. Суть да дело, рассказывает: - Вчера бились, но проиграли вчистую! На той неделе, из полка трех новых солдат прислали, так у них «маховики» - во! С добрую тыкву! Короче, перепало нам здорово, я еще легко отделался. - Ну, и что теперь делать будете? - посмеиваясь, поинтересовался я. - А что делать. Завтра с командиром поговорим, переведем их на сержантские должности. За нас будут!!!
В один из периодов топливного кризиса довелось мне с водителем Камаза оказаться вдали от родных мест, с почти пустым баком. Рядом воинская часть, где по нашему уразумению топливо должно было быть. Нашли прапора - начальника ГСМ. Просим продать солярочки, литров двести. Когда прапор услышал, что можно что-то продать, радости его не было конца, но …. Далее наш диалог: - Продать конечно можно, сколько говоришь надо? - Литров двести. - Это нормально, только как ее в вашу машину заправить, в часть-то вас не пустят. - А давай мы лесом со стороны ГСМ подъедем, а ты нам канистрами вынесешь. - …!!! Да вы че, совсем обалдели?! Вы хотите, чтобы я из-за поганых денег на себе как ишак полкилометра солярку вручную таскал! Да пошли бы вы, знаешь куда! Лошадь нашли! Тормозя на трассе братьев-дальнобойщиков пустой канистрой, я беспрестанно думал, что пока в армии нет грузчиков, а есть такие прапорщики, армия наша будет в целости и сохранности.
Появилась у моего друга привычка. Утром, выезжая из гаража, он включает автомагнитолу и тщательно, во весь голос, начинает подпевать любимым исполнителям. Как он выражается; - для поднятия тонуса. А, так как он слушает в основном рэп, то … На выезде из гаражного кооператива, у них вахта, где роль сторожей-охранников, выполняют убеленные сединой дедки. Обычно они не торопятся открывать шлагбаум, то собачку кормят, то ворон считают. Но, скоро друган стал замечать, что при подъезде его машины, дедки бросают все, и вприпрыжку несутся к шлагбауму. Заметил не только он, но и остальные гаражевладельцы. Разгадка наступила через несколько дней. К другану, подошел один из дедков; - Сынок, что же ты на нас так ругаешься, мы ведь и так стараемся?! - …??? Ни на кого я не ругаюсь. - Да ладно, что же ты думаешь, нам через стекло не видно, как ты на нас орешь, и кулаком по рулю стучишь?!!
Приятель мой Гена, парень не плохой, даже скорее хороший, но уж больно заводной, особенно «под этим» делом. А, так как на фирме, где ему досталась участь трудится, большинство коллектива злоупотребляло, и кстати, не только после работы, то произошел с ним, один казус. Дотошный Зам. по трудовой дисциплине, выловил уже почти всех Гениных коллег. Кого премии лишили, кого объяснительную заставили писать, а вот Гена, постоянно выходил сухим из воды. Ну, не замечал его Зам., хоть убей не замечал, и чем это было вызвано, непонятно. Но, Гена человек принципиальный, и один раз, «под этим делом», возмутился. Мол, что за дискриминация такая, всех уже поймали и наказали, а меня нет. Требуя справедливости, трижды, покачиваясь и дыша свежим перегаром, прошел около Зама, и опять ноль эмоций, и тогда он пошел ва-банк, т.е. устремился к Заму, уже с прямыми претензиями и разборками. Все было оформлено как положено - протокол, объяснительная, экспертиза. На следующий день, Гену уволили. Теперь он безработный, но довольный торжеством справедливости.
Мой друг Славка, вторую неделю ходил чернее тучи. От вопросов - отмахивался, что-то бубнил себе под нос, все интересовался, где бинокль можно приобрести или взять на время. В общем, вел себя так, что не знай я его очень давно, вызвал бы неотложку с психдиспансера. Поняв, что без бутылки в его проблеме не разберешься, в один свободный вечерок, заскочил я в гастроном, и рванул к нему в гости. - Андрюха, вот ты мне скажи, я на дурака похож? - приняв на грудь, с отчаяньем в глазах, обратился он ко мне. Скромно отведя взгляд в сторону, я в знак нашей дружбы, покачал головой отрицательно, хотя за последние дни сомненья меня одолевать начали. - А вот я, полмесяца, себя таким чувствую. Ко мне на участок нового экскаваторщика прислали. Я его вместо Михалева, на самый дальний канал поставил. Утром выезжаем, он трезв как стеклышко, вечером забирать - лыка не вяжет, в машину кулем грузим. - Ну, так берет с собой, да и квасит, - успокоил я его. - Так в том-то и вопрос, что ни фига не берет! Я ведь сначала, тоже так подумал. Обыскивал, когда в машину садились - не было у него ни хрена! - Значит в машину с вечера засовывает, а когда выходит, берет, - все еще не понимая сути проблемы, выдвинул я следующую гипотезу. - Опять мимо! Я ведь его и повторно обыскивал, когда из машины высаживаем. На стане обыщу, на участок приедем, я опять его обыщу - ну нет у него ни черта, Андрюха! А, с меня ведь, если там чего с ним по пьяни случится, голову снимут. - Так может он в деревню мотается? Вы уехали, а он, ноги в руки, да айда! Сам знаю, для бешенной собаки, сто километров не круг! - Для бешенной собаки, может и не круг, но до ближайшего населенного пункта от его экскаватора, тридцать два километра, и я тебе точно скажу, попутки там не ходят, а ему ведь еще обратно к нашему приезду вернуться надо. После этих слов, сник и я, отчаянно понимая, что если и придется вызывать неотложку, то уже на двоих. Пауза затянулась, и мы задумчиво смотрели на дно стаканов. - А, может … - заикнулся я. - Да, ни фига не может, я экскаватор весь перепотрошил, всю территорию прочесал, поле там - поле, негде там прятать, если ты подумал, что у него там запас. И подвозить ему никто не может, потому что мимо нашего стана не проедешь! Поняв, что после этой информации, ходить мне таким же как Славка, я предложил действовать. - Слышь, Слав, а давай мы с тобой на мотоцикле пораньше рванем, благо я в отпуске, а ты вроде все равно на работе будешь. Там где ни будь замаскируемся, да последим? Ну, не от свежего же воздуха он пьянеет. Желание раскрыть одну из тайн двадцатого века, было настолько сильно, что до рассвета мы не сомкнули глаз. Едва забрезжила утренняя зорька, мы уже оседлали старого доброго «ИЖа». Добрались довольно быстро. Завалив мотоцикл, в уже вырытый канал и замаскировавшись в нем сами, стали ждать. Часа через полтора, на подъезде, заурчала вахтовка. Коля - новый экскаваторщик, выскочил из нее довольно шустро. Оглядевшись и помахав рукой отъезжающей машине, он проследовал к экскаватору. Деловито покопошившись в его нутрях, извлек на свет небольшую трехлитровую канистру. Спрыгнув в канал, набрал из бьющего родничка водички. - Сушняк небось мучает, вчера ведь даже и не проснулся, когда в машину закидывали! - злобно прошипел Славка. Тем временем, Колек проделав кой-какие манипуляции с экскаватором, которые у нас не вызвали никаких подозрений, завел его и начал работать. Поднявшееся солнце, пекло нещадно, спали мы со Славкой по очереди, чтобы один не спускал глаз с подопечного, а тот работал как заведенный. Время к обеду, Колек никакой нервозности не проявлял и делал план. Мне эта игра в разведчиков уже стала надоедать и я предлагал Славику раскрыться, но тот был неприступен как скала. - А, я говорю, будем ждать, потому что к вечеру, он точно будет пьяный! - с исступленностью маньяка, твердил он. - Вот стахановец поганый, без обеда пашет! Колек действительно обедать не собирался, работал как заведенный. До приезда вахтовки, оставалось часа полтора, и в это время он экскаватор и заглушил. Устроившись в тени своего «кормильца», Коля вытащил из пакета нехитрую снедь разложив ее на траве, а с экскаватора достал уже знакомую нам канистру. - Ну, если сейчас он этой родниковой водой напьется, пиши пропало, вечером втроем поедем в дурдом сдаваться, - сплюнув разжеванную травинку, на полном серьезе заявил Славка. Как в воду глядел! Потому что минут через сорок, приложившись несколько раз к канистре и смачно чем-то закусывая Колек начал открывать рот и до нас донеслись обрывки подобия песни. - Все! Надо брать гада! Либо он от воды пьянеет, либо у него в ручье водка течет! - подскочил Славка. То, что в дурдом, мы поедем втроем, я понял тогда, когда пробежав по каналу, мы выскочили почти из-под экскаватора. Наше появление, обрушило на Колька такую массу впечатлений, что издав звук похожий на икоту, он так и застыл с канистрой в руке. Если у людей и бывает столбняк, то это был он. Выдернув из его побелевшей руки емкость, Славка поднес ее к носу, плюнул на землю и рявкнул; - Брашку жрет падла! Где взял? - Так это мужики, - заикаясь и видимо не имея возможности сообразить, откуда мы взялись, залепетал Коля, - ставлю я ее! - Как ставишь? - теперь не поняли уже мы. - Обыкновенно ставлю, привязываю канистру с водой, дрожжами и сахаром к радиатору, и работаю. Ее ведь трясет, когда работаю, да температура там под восемьдесят, вот к вечеру она и готова! Так я впервые в жизни узнал, как можно приготовить брагу за день. Хотя через полгода, Горбачев, объявил сухой закон и изобретения с применением стиральных машин, табака, «двойного подрыва», и еще черте чего, посыпались как из рога изобилия. Но тогда, для меня, Колькино изобретение, было немыслимое ноу-хау!
В старые, добрые времена, когда пивная и винная промышленность еще и не знала, что такое кегли, оные напитки привозили в местный пивбар в обыкновенных дубовых бочках. Из всех качково-засасывающих приспособлений, у продавщицы - тети Любы, был длинный трехметровый шланг, через который после засоса и разливалась по тарам веселительная жидкость. Утром при открытии своего заведения, тетя Люба выходила на крыльцо и зычно кричала: - «мужики, идите сосните, да начнем здоровье поправлять!». Главным сосуном всегда почему-то оказывался местный прохиндей - Серега. Засасывал он тщательно и долго, так долго, что тетя Люба иногда возмущалась его нерасторопностью. На что тот, с трудом ворочая языком, оправдывался: - «накипь на шланге, сплошной засор, не протянешь! » И тетю Любу всегда интересовал вопрос: - «почему, несмотря на еженедельную замену шланга, справиться с засором нет никакой возможности? »
Два моих другана, пробухав почти сутки, на фоне похмельного синдрома решили задобрить своих благоверных, цветами. Колян купил один тюльпан в мягкой целофановой упаковке, а Славка букет первоклассных роз в количестве семи штук в праздничном, жестком подбукетнике. Колян ухахатывался неделю, а на мой вопрос в чем причина, поведал: - Моя-то мне тюльпаном по хлебалу несколько раз шуранула, с него все лепестки и листья пооблетели, а вот ты бы на Славкину рожу посмотрел! Такое ощущение, что он с дюжиной кошек передрался!!!
Жена моего знакомого, за его частое употребление алкоголя, объявила ему бойкот. Не то, что к телу, в спальню перестала допускать. К концу второй или третьей недели этого страшного наказания, друган, возвращаясь с работы домой, пить не стал, а взял только пару бутылочек пива, да несколько киви. Плодами киви он решил задобрить жену, для заключения мировой. Пивко в автобусе выпил и видно вместе с воздержанием, оно пронзило его сознание очуменной мыслью. Придя домой, он аккуратненько сел на кухне, срезал с одного киви верхушку и чайной ложечкой, на манер яйца всмятку, выскреб серединку. Оставшуюся шкурку, он с чистой совестью напялил себе на …. Да, да! Вы правильно подумали, именно туда он ее и напялил. Дальше он пошел к жене, смотрящей в зале телевизор: - Ты вот Лена, меня воздержанием наказываешь, а то, что у меня там все мхом покрылось, наверное даже и не думаешь! - произнес он, потрясая созданным произведением искусства перед супругой. Допустила ли она его к телу, он не сказал, зато утверждает, что сначала она потеряла дар речи, а потом пару дней, говорила с неестественным ее речи присвистом.
Довелось мне как-то раз прокатиться на легендарной машине-вездеходе, ЗиЛ-157. Машина, я вам скажу без всякого ехидства - чудо советских технологий, что касается проходимости. При трех работающих мостах и подкачке шин ей наверное нет равных. Но, несмотря на все эти плюсы, есть свои минусы, и если отбросить дизайн и комфортность, то первым из них будут скоростные качества. Ну, да ладно. Попал я в эту машину чисто случайно, добирался автостопом до одного таежного поселка. Водитель, угрюмый мужик двухметрового роста, был молчалив, но, а если и выражался по какому-то вопросу, по всему моему организму пробегала жуть. Дорога дальняя, по проселку километров сто двадцать, жара под тридцать, на грунтовом покрытии слой пыли сантиметров в десять. Окна в машине все открыты, включая лобовые стекла. Как я уже заметил, скорость у этого «колуна» пятьдесят, не больше. Поэтому нас с периодичностью минут в пятнадцать-двадцать обгоняли попутные. Облако пыли, ими поднятое, достигало в высоту нескольких метров и за неимением ветра было практически бесконечным. Водила злобно чихал, глаза его постепенно наливались кровью, и я от греха подальше, тоже задыхаясь, забился в самый дальний угол кабины. - Твою мать …! - заглотив очередную порцию густой и даже осязаемой на ощупь пыли, возмущался шофер, - твою мать …! - повторял он, выплевывая очередной сгусток слюны, похожий на алычевое повидло, - поубиваю козлов!!! Но «козлы» спокойно пилили дальше, а мы становились все более похожими на печников с пекарями, вместе взятыми. Поначалу я предпринял несколько попыток успокоить разъяренное чудовище, но как только я открывал рот, он одаривал меня таким взглядом, что я тут же понимал, что в одночасье из попутчика могу превратится в одного из вышеупомянутых животных. - Ну все, падлы, настал ваш час! - водила резко ударил по тормозам, останавливая машину. Уже через секунду в его руках жадно заблестел довольно приличный топор, выуженный откуда-то из-за сиденья. - «Блин, с маньяком подвязался ехать! » - мелькнуло в моем расплавленном сознании, обильно присыпанном пылью, - «только не меня, только не меня» - бешено запульсировала единственная мысль. Но пронесло, на меня он просто не обратил внимания, попершись куда-то за машину. Через минуту из придорожного перелеска, раздались яростные удары топора. - «Может, ему так психотерапевт посоветовал, эмоции гасить» - аккуратно выглядывая в окно, подумал я. Мужик, не обращая ни на что внимания, с остервенением и какой-то стахановской целеустремленностью пластал под корень довольно приличную березу. - «Плаху для козлов готовит! » - осенило меня. - А ну, браток, подсоби! - когда береза с треском завалилась на бок, взревел водила. Из братков был только я. Осторожно, так, чтобы не сделать какое-либо движение, могущее еще больше разъярить водилу, я ухватился за свежий комель. - На дорогу давай! - рявкнул маньяк. - «Точно беспредельщик, щас дорогу перекроет и начнет козлам головы пластать» - таща березу, анализировал я, просматривая местность для экстренного отхода. Вытащив березу на дорогу, мужик полез в кузов и достал довольно длинный и толстый канат. - «Топора ему мало, еще и виселицу хочет сделать! » Но мужик виселицу делать не стал, набросив один конец каната на фаркоп, а второй на комель березы, он довольно споро завязал морские узлы. - Поехали, братан! - запрыгивая в кабину, довольно весело возвестил он. Все оставшиеся восемьдесят километров мужика было не узнать, он хохотал, травил байки, обещал познакомить с местными девками, и все такое прочее. Изредка оглядываясь назад, или посматривая в зеркало заднего вида, я понимал, что пылевые бури в Сахаре и Гоби просто детская шалость, по сравнению с тем, что творилось после нас. До пункта назначения нас не обогнала ни одна машина, и даже встречные почтительно замирали на обочине.
Дорогой Охинефигасебе. Внимательно чтайте текст, восемьдесят градусов относятся не к бражке, а к температуре воды в радиаторе экскаватора. Плюс воздушная прослойка между ним и канистрой. Высчитывайте сами, а еще лучше попробуйте на практике. Обычно эта самая практика, очень сильно отличается от теорий предоставленных мягко говоря ...
Со слов заслуженного мастера профтехобразования Сивакова Н. А., записано верно …
Об учащемся СПТУ - 17, Мещерякове, легенды начали ходить со дня его зачисления. Двадцатишестилетний дылда, весело бегал по коридорам и кабинетам, вместе с остальными учащимися, поступившими туда в возрасте пятнадцати и семнадцати лет, в аккурат после восьмого и десятого класса средней школы. Но, уж больно Мещеряков хотел стать трактористом широкого профиля. - Мещеряков, там тебе в бухгалтерию исполнительный лист на алименты пришел! - вот уже в третий раз, такими словами, открывал утреннюю линейку директор училища. Мещеряков чесал голову в районе затылка и невинно вопрошал; - Ну, от кого там еще? Видимо, еще даже не имея прав тракториста, и не будучи «первым парнем» на деревне, Сашок, а именно так его звали, пользовался у женского населения колхоза, огромной популярностью. Ну, да суть не в этом. Три исполнительных листа, отнимали половину 113 рублевой стипендии. Видимо поэтому, когда директор, предложил кому ни будь подработать вместо запившего и уволенного кочегара, Мещерякова интересовал только один вопрос, - а будут ли высчитывать с зарплаты алименты? Так как, положение с отоплением училища, было очень тяжелое, директор пошел на все мыслимые нарушения, и Сашок заступил на вахту. Ночи активного кочегаренья, расплавили остатки мозгов в его перегретой голове и поэтому, подбрасывая уголь в котел, он даже не выключал поддув, в связи с чем, большая часть дыма и гари, проходила не через трубу кочегарки, а через Мещеряковское лицо. В тот день в училище давали степендию. 113 рублей учащимся со средним образованием и 15 рублей тем, кто с неполным. Общая сумма, поделенная на 3,62, вылилась в несколько десятков литров водки, закупленной в местном сельпо, учащимися проживающими в общежитии. Почувствовав самостоятельность и свободу, пэтэушники пили много и жадно. Мастера и комендант, тщетно пытались конфисковать все спиртосодержащие напитки. Нагнав максимально возможную температуру в системе отопления, Сашок решил, что до утра будет достаточно, и тоже отправился в общежитие. Закопченное лицо с ярко контрастирующими зубами и белками глаз, проскочило по безлюдному коридору, до своей комнаты незамеченным. Правда в самой комнате, оно произвело на сожителей, неизгладимое впечатление. Вздрогнув одновременно, как только Сашок появился в дверях, сокурсники отошли минут через пять, но водка еще долго расплескивалась по столу, при желании ее налить в стаканы. - Сашок, пить будешь? - еще подстукивая зубами, от пережитого, с трудом произнес один. И Сашок, сразу отложил в сторону, взятое им полотенце и мыло. Пил он классически, из стакана с «горкой», долго гоняя водку туда-обратно, с небольшим перерывом между первым и вторым стаканом, для выкуривания папироски. Насыщенность учебного курса, плюс ночные смены в кочегарке, сделали его организм очень ослабленным, поэтому четыреста грамм водки и шестнадцать затяжек «Беломором» уронили его тело на пол, где он и заснул в позе отравленного дихлофосом таракана. - Пацаны, с ним что-то делать надо, а то ведь если я об него ночью споткнусь, кондратия мне не миновать? - задумчиво посмотрев на что-то бормотавшего во сне мавра, произнес самый предусмотрительный. - Точно мужики, надо его в коридор выкинуть! - поддержал второй. - Зачем в коридор-то, давайте к кому ни будь из соседей подселим! - возразил третий, самый добросердечный, - ведь человек все же, хоть и грязный. В комнате напротив, где разместились четверо учеников второй группы, укомплектованной из выпускников восьмых классов, выпито все было давно. Народ мирно потчевал на персональных кроватях с чувством выполненного долга. Оно и понятно, стипендия не та, да и в пятнадцать лет, стойкость организма к водке еще толком не выработана. К одному из них, Мещерякова и положили, старательно убеждая, что спать нужно с женой. Сашок, в нирваническом состоянии, согласно кивал головой и даже покорно сделал попытку исполнения супружеского долга. Но получив локтем под дых, от такой же невменяемой «супруги», тут же сладко уснул. В комнате было темно, но не совсем. Сполохи от болтающего уличного фонаря, находившегося напротив окна, нет-нет, да освещали общаговскую обитель. И кто знает, была бы эта история или нет, если бы в один прекрасный момент Вадика Кольсова, являющегося лже-женой Мещерякова, не приспичило по малой нужде, да и «сушняк» замучил. До него, так кричать, могли только двое - Кинг-Конг и Тарзан. Видимо сначала он хотел крикнуть «мама», но шлепающие во сне рядом с его лицом, губы мавра, произвели на него такое впечатление, что проглотив большую часть гласных и согласных, он выдал долгий и протяжный крик "а-аааа!!!" В этом крике, сплелось все; - и любовь к жизни, и самые острые впечатления и даже отчаянность, идущих в атаку. Он, был услышан. Первыми отреагировали, трое сокомнатников. Еще не успела до конца осыпаться с потолка штукатурка и эхо крика, вернуться обратно, они уже стояли по стойке смирно, начиная в унисон подвывать основному солисту. Вторым среагировал Мещеряков, потому как, тоже живой. Подскочив с кровати, по гибонски ухая, он метнулся сначала в один угол комнаты, потом в другой. В свете болтающегося фонаря, его глаза и зубы, приобрели теперь, какой-то хищный оскал, и трое стоящих, поняли, что спасти их смогут только ноги. Возможно, верь они в то время в бога, попробовали бы осенить эту нечесть святым крестом, а так - только двери хлопнули. Четвертый, в лице Вадика, бежать никуда не собирался и не прекращая издавать воющий звук, бессознательно справлял малую нужду, не отходя от «кассы». Из остального контингента общежития, первой среагировала тетя Надя, дородная женщина, очень средних лет, несущая в ту ночь вахту. Она тоже собиралась прикорнуть за столом, наивно полагая, что в четыре часа утра, никаких катаклизмов больше не будет. Но услышав звериный вой, сразу поняла, что ошибалась. Увидев распахнувшуюся дверь вдали коридора и несущихся трех полуголых недорослей, она инстинктивно постаралась перекрыть им путь. За что и поплатилась, будучи сбитой с ног. Правда одного бегуна, она ухватить все же успела, и он теперь бился на ее арбузообразной груди, что-то причитая. Двое не пойманных, перелетев через живой редут, несмотря на двадцати семи градусный мороз, выскочили на улицу, считая, что хуже уже, все равно не будет. В общежитии, начиналась какая-то вялая паника. Сонные лица, выглядывали в коридор, не понимая, что и где, дают. Опосля поговаривали, что многие подумали, что прозвучавший крик, это ничто иное, как крик радости тети Нади, которую кто-то попытался изнасиловать прямо на полу посреди коридора. И только те, кто взглянул в открытую дверь в проеме которой стоял одеревеневший Мещеряков и откуда еще доносилось подвывание Кольсова, спешно ретировались обратно в комнату. С того дня, к прозвищу Мещерякова - «алиментщик» добавилось слово мавр. «Мавр-алиментщик», стал еще более популярным и если бы не Кольсов, долго писающийся по ночам и чуть не отморозившие ноги, двое учащихся, то история бы могла считаться положительной. Но, в связи с данными фактами, когда Сашок заступал в кочегарку на смену, директор училища лично контролировал ситуацию и уходя домой наказывал дежурному воспитателю - глаз с него не спускай, а еще лучше, с вечера в кочегарке закрой, а утром выпустишь!
Пока жена ходила в сельпо за минералкой, довелось мне посмотреть, довольно интересную сцену. По сельской улице, рядом с моей машиной, проносится военный «Урал» с тентом и надписью - «ЛЮДИ». Метров через сто, он скрежеща тормозами, врезается в стайку курей и гусей, мирно переходящих дорогу. Если куры, умудрились разлетется, то толстой и ленивой гусыне не повезло, она осталось под «Уралом» вечно. Сидящие на лавочках бабки, встали в стойку. Но, ситуация начала развиваться не очень предсказуемо. Из кабины выскочил красномордый капитан, размахивая пистолетом, он заглянул под машину и обведя взглядом готовых разораться бабок, рявкнул; - Чей гусь? Бабки, тут же поняв, что что-то не так, скромно потупили глаза. - Я спрашиваю чей гусь? Постреляю уродов!!! - не прекращал разоряться капитан. - Отделение на выход! - подскочив к затентованному кузову, рявкнул он. - Оружие на боевую изготовку! Человек восемь солдат, спешно выпрыгивали на улицу, передергивая затворы АКМ. Вид действия, стал напоминать голливудский боевик. Бабки не только умолкли, но и спешно начали жаться к заборам. - Последний раз спрашиваю, чей гусь?! Кто мне за поломанную боевую машину ответит, тягу ведь нахрен с корнем вырвало! Сержант Аникин, срочно достать вещдок! - не прекращал разоряться капитан. - Расстреляю вредителей! Игра его была настолько естественна, что даже я приоткрыл в изумлении рот. - Твой гусь! - почти тыкая гусыней в лицо, ближайшую к нему бабку, продолжил капитан, - что головой мотаешь, не твой? Ладно, вещдок забираем, сейчас на задание торопимся, но завтра мы сюда вернемся, и не дай бог, сами не признаетесь, я вашу деревню танками к чертям собачьим снесу. Через минуту Урал удалялся по поселковой дороге в сторону находящегося в десяти километрах стрельбища. В кузове он увозил вещдок, и оставил после себя переживания местных жителей за судьбу деревни.
Вчера ко мне приятель заскочил, интеллигентнейшей души человек с двумя высшими образованиями, дай, говорит, по интернету поброжу. Ну, мне не жалко. На некоторых сайтах всплывают заставки довольно крамольного содержания, и черт его дернул на одну такую заставку мышкой щелкнуть. Сайт посвящался безграничной любви с братьями нашими меньшими, которые лают, но не кусают. Заплевав экран монитора, друган достал из кармана сотовый и начал звонить; - Алло Надь!(его жена) Это я. Светка дома?( двенадцатилетняя дочь) Дома? Ну, вот и хорошо, ты ей скажи, пусть хоть плачет, хоть не плачет, но собаку мы покупать не будем!!! Да, да!!! Так и передай - только через мой труп!
Восемь быков - хозяйство для частника не только большое, но и довольно суетливое, особенно когда бычки уже не младенческого возраста. Но, тем не менее, мой друг Виктор с ними справлялся без особых проблем. Правда, тоже не без экстраординарных ситуаций. Об одной такой и хочу рассказать. Все быки были проименованны, да никакими-то там цифрами и кличками, а настоящими - фактически человеческими именами. Были там и Бори с Кешами, да и Мишки с Вовками. Так вот в один прекрасный день, пропал Мишка. Пропал бесследно, так что вся деревенская разведка не могла предоставить не только фактических, но и аналитических данных. Витек, сбился с ног. Четыреста, пропавших килограмм живого веса, пересчитанные им в денежный эквивалент, не давали покоя ни днем, ни ночью. На ноги были подняты все родственники и знакомые. Вся - тогда еще государственная техника, была задействована на розыск вышеупомянутого животного, днем и ночью, бороздя просторы районного масштаба. На исходе третьих суток Мишка нашелся, да нигде ни будь, а прямо в стаде совхозных телок, пасущихся на летнем выпасе. Пастухи-скотники, блюдущие это стадо круглые сутки, по причине беспробудного пьянства увеличения поголовья не заметили, и не упади Мишка посреди поля от переизбытка любовных утех, его бы не обнаружили до поздней осени. Витек, был с Мишкой строг, так прямо и сказал; - Ну, падла, я тебе устрою кузькину мать. Бегом домой! Мишка, который до этого строптивым нравом не отличался, повел себя неадекватно. Обозрев хозяина и кормильца замутненным взглядом, он как-то глухо мукнул, что в переводе на русский язык, могло означать только одно, мол, а не пошел бы ты на … хозяин, и вновь устремился в новоиспеченный гарем в преддверии очередной оргии. Такого, Витек стерпеть уже не мог, видимо сказывалась нервная обстановка последних дней. В ход был пущен, довольно длинный и хлесткий прут. Поддавшись напору, Мишка, нехотя, но довольно шустро засеменил домой. Все шесть километров, своего пути, он с тоской оглядывался назад и укоряющее смотрел на хозяина, но прут, делал свое дело. Что зрело в голове полуторагодовалого бычка сказать трудно, но как только на горизонте появились родные пенаты, он видимо решил, что достаточно проводил хозяина. Резко взбрыкнув, он устремился назад, со скоростью достойной МиГ-29. Ясно дело, что Витек такую скорость развить не мог и поэтому устремился домой с мыслью оседлать мотоцикл «Урал». Техническое решение вопроса, заключалось во вновь пойманном Мишке, который, довольно толстой веревкой был привязан за рога к раме, вышеназванного транспортного средства. Надо отдать должное уральским умельцам, так как их железный конь с честью тащил упирающегося Мишку по проселочной дороге. Подвело другое, а именно веревка, которая перетерлась о колесо, прямо у калитки родного дома. Бык, вновь почувствовав свободу, не смотря на усталость, вновь пошел по хорошо изученному за день маршруту. Не зря ведь говорят, что любовь зла. Вот только не знаю насколько зла она, но то, что Витек был в гневе, сомнений не вызывало. Этот гнев, подвиг его не привлечение к решению вопроса, двух родственников, вооруженных уже не прутками, а приличными оглоблями. И жены, которая была взята с собой для обратной перегонки транспортного средства. Превратив оглобли в клюшки для гольфа, а быка, соответственно в мячик, трое мужиков, через некоторое время, классически вкатили его в лузу, в виде калитки скотного двора. Апофеозом, данного воспитательного процесса, стало действо, которое я увидел дня через три, после вышеозначенного события. В тот день, мы с Витьком мирно курили у него во дворе, похлебывая пиво. Первый раз я даже не обратил внимания, но зато когда бык прибежал во двор, раз в третий, это вызвало у меня определенный интерес. - Чего это он?! - рассматривая, прибежавшего во двор бычка, поинтересовался я. Его очумленный взгляд, тяжелое дыхание и метание по загону, не совсем соответствовало поведению, этих, немного туповатых животных. - Отмечаться прибежал! - вяло посетовал Витек. - Как это, отмечаться? - не понял я. В это время, бык узрев наконец-то хозяина, в одночасье успокоился и вяло поплелся пастись дальше. - Обыкновенно отмечаться, - продолжил Витек, - каждый час, вот уже второй день прибегает. Отметится, что на месте, и опять пастись. Одну оглоблю мы ведь об него напрочь сломали!
Сибирская нетрадиционность. Хочу рассказать историю о своем отце, попросту бате, который до поступления в высшее Казанское летное училище прожил тогда еще не очень долгую жизнь в таежной забайкальской глубинке. Для тех кто не знает, поясню, что главным развлечением и времяпровождением, кстати приносящим и неплохую материальную поддержку семейному бюджету, была у них в тех местах - охота! Отсюда как вытекающее, что батя можно сказать с младенческих лет, что такое ружье, капкан, петля, знал намного лучше, чем паровоз, самолет и прочие навороты цивилизации. Ну да суть не в этом, а в том, что зимой таежник в тайгу ходит на лыжах, в связи с чем отмахать на них верст пятьдесят за день неординарностью не считается. Школьное образование, несмотря на глубинку, батя получил неплохое, что такое запах водки и табака до семнадцати лет не знал, отчего имел отменное здоровье и вкупе всего этого поступил в училище без проблем. Скоро пришла зима. Физорг курса бросил клич - умеющим ходить на лыжах сделать шаг вперед. Батя сделал. - А, сибиряк? - осмотрев батю в числе других, произнес физорг, - десяточку пробежишь? Поинтересовавшись, что такое «десяточка», и узнав, что это десять километров, т.е. прогулка до первого капкана, батя утвердительно кивнул головой. Получив лыжи, почему-то с неподбитыми мехом задниками и две каких-то странных палки с кольцами на концах, батя призадумался. Ну палки он отставил сразу. Попробовал лыжи на ход, у них была страшная «отдача», но делать нечего, назвался груздем - полезай в кузов. Встал в одну шеренгу с отобранными кандидатами, после старта рванул. Бежал неплохо, поэтому пришел вторым. Зафиксировав время, физорг окинул его взглядом. - Молодец, даже не запыхался, чувствуется сибирское здоровье. А «пятнашку» потянешь? Прикинув, что размялся неплохо, батя жизнерадостно кивнул головой. И тут лицо физорга переменилось. - Палки где? - еще раз внимательно осмотрев батю, довольно темпераментно поинтересовался он. - Вон стоят! - кивнув на место, где он их оставил и поняв, что сделал что-то не так, понуро протянул отец. - Так ты без них десятку бежал? - раскрыл в удивленье рот физорг. - А их обязательно нужно с собой тащить? - еще надеясь, что все не так страшно, наивно поинтересовался батя. - Конечно, обязательно! - смотря на отца, с возросшим интересом протянул без пяти минут старший лейтенант, - давай бери и на лыжню. Делать нечего, взяв палки, батя встал во вторую группу, готовящуюся покорить «пятнашку». Посмотрев как палками пользуются другие, он наивно хотел продублировать их движения. Старт был страшным, по крайней мере для отца. Дважды чуть не рухнув на лыжне и раз чуть не выбив палкой глаз бежавшему рядом курсанту, батя сразу отстал. Правда, ненадолго. Как только он скрылся за ближайшим перелеском и понял, что физорг его не видит, батя перехватил палки как носимое им всегда ружье и припустил. Пятнашка» - дистанция более сложная, здесь уже нужна не столько сила, сколько выносливость и упорство, а этого бате было не занимать, не зря видимо с рюкзаком и полной амуницией по тайге сутками шастал. В общем к финишу он вышел первым, вот только взгляд физорга, встречающего его на финише с секундомером, ничего хорошего не предвещал. Да и было от чего, ведь в азарте гонок, отец так и вышел к последней прямой держа сложенные палки двумя руками, впереди себя. - Слушай, ты конечно молодец, но почему палками не пользуешься? - щелкнув секундомером, поинтересовался физорг. - Да не умею я, первый раз их здесь увидел! - оправдывался батя. На следующий день он бегал на двадцать километров и опять без палок. Посмотреть его забег пришло половина училища, ну т.е. все кто имел хоть какое-то отношение к лыжным соревнованиям. Показав неплохое время, батя услышал вердикт зам. начальника училища. - К соревнованиям не допускать! Сейчас мы ему разрешим без палок бегать, а завтра какой-нибудь … лыжные гонки на коньках выиграет! Палки батя освоил, получая спортивные разряды, а на третьем курсе, получив кандидата в мастера, не раз защищал честь училища в соревнованиях разных масштабов. Но до самого окончания учебы его постоянно мучила мысль - не засмеют ли его дома, когда он на охоту соберется с палками в руках.
Вот тебе и скрытые резервы … О правдивости истории говорить не буду, жизнь сама все расставит по местам. Короче дело было так. Собрались мои два друга на охоту, да не куда-нибудь, а на медведя. Один-то кое-что в этом деле понимал, хаживал со знакомым егерем, раза два или три, а второй, так тот на жаргоне автомобилистов просто «чайник». Так дальше и буду их называть, чтобы именами настоящими не поставить в неудобную ситуации. Значит тот, который профессионал, имел ружье пятизарядное - полуавтомат, ну а чайник простенькую одностволочку, правда того же калибра. К делу они подготовились основательно, петлю тросовую сделали, доски для «насеста» притарабанили, ну и естественно приманку в виде нескольких килограмм говядины с запашком. Петлю на тропу, насест на дерево - устроились. Весь вечер профессионал над чайником ехидничал, в сторону ружьеца его одноствольного недвусмысленные шутки отпускал, мол, пока перезарядишь, медведь тобой не только позавтракать, поужинать успеет. Под эти подколочки и стемнело. Просидев часов до трех, оба охотничка стали погружаться в дрему и не взреви по утренней зорьке угодивший в петлю медведь, спали бы часов до десяти. Но тот, почувствовав как затянулась на теле сталь 6-мм троса, сыграл такой подъем, что просто удивительно как друганы с дерева не попадали. Стрелять начали навскидку не продирая глаз, и все бы ничего, да вот только по рассказу профессионала, когда он в четвертый раз нажал на спусковой крючок своего полуавтомата, ему уже казалось, что рядом стреляют если не очередями, то явно не из одностволки. Его смутные сомнения подтвердил душераздирающий крик: - Патроны давай, твою мать! Патроны давай! В этот момент профессионал проснулся окончательно и явственно вспомнил, что у чайника патронов было на два больше чем у него. Медведь был забыт тут же и профессионал стал скептически осматривать свой полуавтомат, в котором оставался еще один патрон. От мыслей: «как же так» и «этого не может быть», его постоянно отвлекали мелькающие вблизи обезумевшие глаза, чем-то напоминающие днища бутылок из-под шампанского и навязчивый всепроникающий крик: - «давай патроны!». Так как медведь признаков жизни уже не подавал, да и откуда, если, как потом выяснилось, он был пронизан одиннадцатью пулями, из-за чего его шкура годилась только как дуршлаг для откидывания макарон, то профессионал начал тщательный и дотошный опрос. Тот показал, что действительно все патроны в количестве семи штук давно и старательно выпущены по потенциальной мишени и надо бы еще, но нету! На все остальные вопросы, типа: - «как стрелял, как ружье держал, как перезаряжал? » - профессионал получил четкий и исчерпывающий ответ - «а я помню?!».
Годен. Тут у меня племянник после армии решил податься в ОМОН. При наборе в данное подразделение все кандидаты проходят тест у психиатра. Васька парень не глупый, но бесшабашный, поэтому тест выглядел так; На вопрос - «семейное положение» - он не задумываясь написал - «нормальное». «Ваше любимое оружие» - вылилось в «Муху», с устным объяснением, что если бить, то наверняка. Были еще вопросы, но суть не в этом. Психиатр просмотрев тест, тяжело вздохнул, еще раз посмотрел на бравую Васькину внешность и на фоне тотальной нехватки бойцов, наложил аналогично-бесшабашное резюме; - «МИНИМАЛЬНО ГОДЕН».
Жизненный опыт … Знакомый мент рассказал: Была на его участке одна семейка: муж с женой и девять детей. Из детей одна была только девочка, остальные парни, но самое характерное, что несмотря на приличный возраст, семеро пацанов так с родителями и проживали. Жили они на окраине в частном доме и вся семейка без исключения была не против выпить в любое время суток. Короче гужбанили день и ночь. Дома у них соответственно шаром покати, так как все давно уже продано и пропито, но в криминале замечены не были, если только так - в семейной драке. Рядом с ними поселился новый сосед, не наркобарон конечно, но по оперативным сведеньям приторговывал он зельем в те времена еще не очень распространенным. Мой знакомый мент, получив эти данные, как настоящий советский милиционер естественно решил это дело пресечь. В один вечерок он с коллегами получив санкцию прокурора, нагрянул с обыском. Так как при данном мероприятии нужны понятые, то решено было взять ближайших соседей. Взяли бабку и Мишу - одного из братьев многочисленной семейки, как наиболее трезвого. Обыск проводили по всем правилам жанра, тщательно и дотошно, но по истечению третьего часа так ничего и не нашли. Несмотря на то, что всем уже надоело, решили искать до конца. Тут голос подал Миша, которого по всей вероятности начал давить «сушняк». - Граждане милиционеры, отпустите греха ради, голова болит - проблеял он. Искать нового понятого никто не собирался, да и Миша был уже внесен во все протоколы, поэтому ему сказано было: - Сидеть! Поняв, что пока что-то не найдут, домой не отпустят, Миша решил проявить интерес и внести посильную лепту. - А что ищете, граждане начальники? - поинтересовался он. - Траву сушеную, как табак порубленную, и пластилин, - брякнул мой знакомый. - А можно я тоже дом посмотрю? - не унимался Миша. Несмотря на то, что данное деяние не предусмотрено никакими нормативами, расстроенный знакомый вяло махнул рукой, понимая, что хуже уже не будет. Миша встал посреди комнаты, огляделся, что-то прикинул и говорит: - Гражданин начальник, посмотрите вон под той подоконной доской. Хозяин дома, как это услышал, аж в лице переменился, заерзал весь. Ну менты подоконную доску оторвали, точно тайник - анаши с полкило не меньше. Составили как положено документы, хозяина дома в кутузку, а знакомый давай Мишу пытать, как он вычислить тайник смог. Мол, спецы не могли, а ты за пять минут. Миша «репу» чешет и все на «сушняк» жалуется, мол, и помог-то для того, чтобы вы меня быстрей отпустили, а вы опять за свое. Знакомый из своего личного «НЗ» ему бутылку выкатил, говорит на пей, только скажи. Наверно в гостях у него был или во окно подглядел? Миша стакан принял и по доброте душевной раскололся: - Тут, гражданин начальник, опыт нужен, а у ваших спецов его видно маловато. Вот у нас например семья большая, иногда деньги бывают, так мы куда их только не прячем и ведь ни разу еще случая не было, чтобы не нашли! Батя уж до чего хитрый старый козел, куда только пенсию не курковал, а мы к утру ее все равно пропивали! А здесь-то и дураку было ясно, подоконник-то весь залапанный. Сразу бы сказали, я бы сразу нашел. Кстати, вон тот плинтус тоже часто отрывали! - кивнув на угол кухни, произнес Миша. За плинтусом были таблетки. Несколько упаковок «Реланиума и Фенобарбитала». Знакомый только «репу» чесал.
Актуально. Тут случай вспомнился, правда он покрытый многослойной пылью, но думаю, что и в сегодняшние дни будет актуален. За окном уже начали потрескивать морозы и комендант общежития издала указ «оклеить окна». Вечером вахтерша-тетя Нюра принесла на наш этаж кастрюльку с самолично разведенным ее клейстером то ли мучным, то ли крахмальным. Оный был передан чуть ли не под роспись этажному старосте - Саньке. Тот вечером решил студентов не грузить и засунул клейстер в холодильник, наивно полагая, что найдется завтра наиболее приемлемое время. Утром весь этаж был поднят на ноги его криком; - Твою мать, ну-ка признавайтесь гады, кто клейстер сожрал?! - потрясая почти пустой кастрюлей с болтающейся в ней ложкой, разорялся он.
Первая кровь. Любимый фильм моего родственника: «Рембо - первая кровь». Это так, типа преамбула. Его сосед по дачному участку решил стать фермером, вернее мини-фермером, то есть прикупил с десяток курочек-несушек, в расчете летом поесть свежие яйца, а зимой быть с куринным мясом. Процесс пошел, в смысле яйца у курей были. Недельки через две заходит он к Мишке: - Слышь, сосед, какая хренотень, кто-то в сарай ко мне повадился. Я думал куры нестись перестали, оказывается нет, вчера палочку в двери воткнул, утром сбита. - Наверно, бомжи - жрать-то охота, а может кто и из наших, - поддержал его Мишка. - А давай ловушку поставим. - Какую ловушку? - обрадовано поинтересовался сосед, которому видимо было влом сидеть всю ночь возле курятника. - Обыкновенную. Пойдем-ка твой сарай посмотрим. Походив минут пять у сарая и в нем самом, Мишка решил, что самое эффектное будет брус на растяжке. Прикинув на какой высоте, он подвязал довольно мощный брусок под потолком, а бечевку к двери. - Смотри только сам не забудь! - заботливо предупредил он соседа, - захочешь зайти, вот эту веревочку сначала отвяжи и только потом дверь открывай, понял? Сосед весело кивал головой, мысленно представляя как сегодня ночью поплатятся любители чужих яиц. Потирая руки, он предложил Мишке это дело спрыснуть, выкатив на стол почти литр самогона. Домой Мишка ушел в беспамятстве. Ближе к обеду, на следующий день, появился сосед с перевязанной как у героя гражданской войны головой. - Забыл, Мишаня, как есть забыл! - осторожно трогая рукой повязку с проступившим на ней кровавым пятном, сокрушался он. - Вчера здорово перебрали, а с утра все забыл. Добре шарахнуло! Но главное, яйца все на месте, - радостно закончил он. Яйца были на месте где-то с неделю. Через неделю на горизонте вновь замаячил сосед. - Опять гады залезли, мало того что яйца все собрали, так еще и несушку утащили! - со слезой на глазах пожаловался он. - А давай вьетнамскую ловушку поставим! - желая помочь от чистого сердца, предложил Мишка. - Какую еще вьетнамскую? - насторожился сосед. - Да проще некуда - заверил его Мишка, - сверлим в тротуарной доске дырку, снизу подлаживаем палочку с гвоздем, он на эту доску наступает и прокалывает ногу. По хромоте мы его и вычисляем. - А я на нее не наступлю? - потрогав свежий шрам на голове, заволновался сосед. - Конечно нет, ты-то будешь знать какая доска. - Ну ладно, давай, - правда как-то без энтузиазма согласился сосед. Мишка сделал все в лучших традициях жанра. Доска прогибалась как положено, гвоздь выходил на приличную высоту и расхитителю частного имущества должно было не повезти в любом случае. В пять часов утра над дачным поселком разнеслось: - Ой-е-ей, твою мать! Ой-е-ей! Разнеслось так, что обычно спящий до восьми Мишка подскочил как по тревоге. Базлал явно сосед. Напялив брюки, мой родственник бросился на помощь. Сосед сидел у сарая, обхватив двумя руками ступню и с выпученными глазами не прекращал базлать. Нога в тапочке была проколота почти насквозь. - Убирай свою китайскую ловушку! - завидев Мишку, заорал он, - сейчас же убирай! Не находя слов для утешения соседа, Мишаня сбегал домой за йодом и бинтом. Наскоро оказав первую помощь, он тут же уничтожил творенье рук своих. Сосед прихромал к нему на следующее утро. - Мишаня, опять двух курей стебанули! Не знаю, что и делать, - тяжело присев на стул у входа, пожаловался он, - нахрена я вчера в такую рань поперся. Если бы не со сна, я бы конечно на эту доску не наступил, а так заспал все! - Слышь, Филипыч, а давай оттяжку поставим! - встрепенулся Мишка. - Каку еще таку оттяжку? - нервно напрягся сосед. - Да это на руках не объяснишь, тут показывать в натуре надо, - засуетился Мишка, - но вещь безотказная, хряпнет так, что мало не покажется! - Да-а-а! Да делай что хошь! - с довольно мрачным лицом, произнес сосед, - тока это, Миш, ты сначала меня уж застрели что ли, чтобы сразу без мучений, а то боюсь, что завтра опять запамятую.
Море вздуется бурливо …. Такие слова есть в одной, всем известной сказке, но сейчас вы читаете не сказку, а историю, хотя в ней тоже есть море. Правда, море в ней не вздувается, а скорее сдувается, в смысле находится в состоянии отлива, да и на брег вышли не тридцать три богатыря, а два автомобиля, марки ЗиЛ и УаЗ, благо песчаная полоса при отливе по своей ровности не уступает первоклассному покрытию из асфальта. Мой приятель, в то время еще лейтенант ГАИ, был отправлен непосредственным начальником на место ДТП. Прибыв в район аварии, Анатолий посмотрел сначала направо, потом налево, и только потом по центру. Апофеозом данного осмотра, стали широко разведенные им руки, и реплика: - «твою мать, ну как же так!??», - и ведь было отчего. На широченной, щестидесятиметровой, песчаной полосе отлива, мирно стояли две машины, буданувшие друг друга точно в «лоб». Настолько точно, что осевое смещение было сантиметров в десять, не больше. То, что «глухари» бывают не только в уголовном розыске, но и в доблестной автоинспекции, Толик понял сразу и однозначно. Правда, оставалась еще надежда, что кто-то из водил сдуру возьмет вину на себя, но шансы были минимальные. - Ну, как же так?! - повторился Толян, приблизившись с мирно курящим водителям, в одном из которых он признал парторга городского бумкомбината, являющегося предприятием районного и даже немного областного значения. - Как, как! - передразнил его водила с ЗиЛа, - знамо как! Обнакновенно! Чмяк! И кирдык-хана! - А если серьезно? - прервал его Толик, - ведь на такой полосе и пара десятков «Белазов» без труда разъедется! - Так, а я и говорю серьезно. Еду. Песочек мокренький, ровненький, не то, что наша грунтовка. Притопил немножко, но в пределах правил, а тут вот, товарищ навстречу. Ну, я вправо и он вправо, я влево и он влево, я опять вправо, но и он туда же, вот здесь и встретились! - А вы что скажете, Сергей Петрович? - переведя взгляд на парторга и призывая к помощи в установлении истины, спросил Анатолий. - Так, а что я скажу? В общем-то, правильно товарищ поясняет, только сначала я влево и он влево, я вправо и он вправо, потом я влево и он туда же! - Так …, понятно. - довольно невесело протянул Толян. Невесело было потому, что несмотря на оптимистичное заявление, непонятно было практически все. Да и как, в нормальной гаишниковской голове, могли уложиться две столкнувшиеся лоб в лоб машины, на полосе, где каждой для маневра отпускалось метров по тридцать. - Ну, вы что, вот так вот перли друг на друга и по другому даже помыслить не могли? К примеру, если он туда, то вы сюда! - поняв, что ситуация патовая, возмутился Толян. И тут перл, достойный классиков коммунистической идеологии, выдал парторг. Правда, история умалчивает, была ли это шутка с его стороны или действительно говорил он от чистого сердца. Но, как бы там ни было, слова эти запали в душу Толяна надолго, так надолго, что он поделился ими со мной через столько-то лет, ну, а я, естественно, с вами. - А, вот это вы зря, товарищ, - выдвинувшись вперед, и кажется, даже поправив галстук, произнес парторг, - мы, между прочим, граждане советские и воспитывались на одной идеологической платформе, так что мыслить по разному нам не позволит наша патриотическая совесть!
Тут недавно один знакомый рассказал - про охоту. В смысле как он с друзьями на утренней зорьке уточек решил пострелять. Озерцо выбрали с вечера. Часов до трех ночи попили-поели и позиции заняли. Тишина райская, слышно как травинки под росой гнутся. И вот в этой-то тишине вдруг раздается довольно громкое кряканье. Кто не профессионал, подумали что это селезень свою уточку подзывает. Короче, крякнуло довольно сильно, а секунд через пять повторилось. Ну народ в предрассветной мгле глазами по водной глади и воздушному пространству зашарил, курками защелкал. А щелчки эти, все в той же тишине, подобны грому. По водной поверхности их на полкилометра слышно. Видно поэтому из ближайших кустов и раздался душераздирающий крик: - Не стреляйте, мужики! Живот прихватило, видно съел что-то не то!
Вот тебе и фокус … Ну скажите, кто в детстве не любил фокусы? А в особенности не смотреть, а показывать. Когда собранный тобой народ в восхищении и непонимании разводит руки, охает, ахает и просит показать секрет. Наверное, каждый. Один фокус разучил и я, нет, ну не один конечно, но этот был конкретный, могущий поставить в тупик любого. Только вот незадача, что никакими паранормальными способностями организма я не обладал да и не обладаю. Поэтому выглядел фокус так: Бралась колода карт, желательно новых, чтобы не вызывать у окружающих подозрений в их крапленности. Мне туго завязывались глаза, желательно черным и непрозрачным материалом. После этого я отворачивал голову назад как можно сильней, брал колоду и на ощупь доставал из нее любые карты, которые называли участвующие. Попадаемость была стопроцентной и фокус имел дикий аншлаг. Зрители, как знакомые так и незнакомые, пытали меня, предлагая огромные по тем временам гонорары за право обладания таким секретом. Я отмахивался, мотивируя тем, что для этого надо иметь «музыкальные пальцы, годовые тренировки и все такое прочее» - короче, не выдавал даже под пытками. Был у меня в то время друг Сашка. Дважды или трижды пытал меня так, что дело чуть не доходило до драки. Я плел ему всякую муру, что надо иметь чувствительную кожу и что я сам чуть ли не полгода стирал пальцы о шерсть, что красный цвет дает тепло, а черный чувство страха, ну а белый холодит. Он усиленно все повторял и ежедневно тренировался. Летом меня родители отправили в пионерский лагерь, где я тоже показывал этот фокус и имел такую же популярность как Кио. Стойко отстояв две смены подряд, вернулся домой. На следующий день ко мне пришел Сашка. - Смотри! - сказал он. Достав новую нераспечатанную колоду, он тщательно ее перетасовал, завязал глаза и начал медленно ощупывать картинку вытаскиваемой им карты. Карты он не различал, но зато почти безошибочно угадывал цвет масти. Моя челюсть отпала почти до пола. Этого просто не могло быть, а Санек все продолжал и продолжал. На всей колоде он ошибся всего раза два или три. - Видал, уже получается! - окончив процесс, заверил он меня, - еще пару месяцев тренировки и буду как ты не только масть, но и картинку прощупывать. Я не в силах был захлопнуть челюсть, да и как ее захлопнешь, если в комнате нас было двое, а для моего фокуса обязательно должен быть третий в виде «подсадной утки», который кашлял или давил ногой под столом, когда в руках оказывалась нужная карта. Но я нашел в себе силы промолчать. Судьба развела нас, и я встретил Саньку через несколько лет. Догадайтесь, кем он стал? Правильно - шулером экстра-класса. Приняв на грудь за встречу, я все же раскололся. - Да ерунда! - сказал Саня, - я ведь потом сам догадался, правда года через два. А вот смотри, - доставая из кармана новую колоду карт, начал он прямо на столе в ресторане. - Говори! Я называл карты и он находил их безошибочно. Хотя может, колода и была крапленой. Ну да это не суть важно.
Блондинка. Вот вы говорите блондинка, блондинка, а думаете брюнетам от этого легче? Скажу сразу, что про легкомыслие всех поголовно блондинок я не верю однозначно и тому есть весомый пример. История эта, заметьте не байка, а история - голая ложь, да и имена в ней изменены до неузнаваемости. В общем так. Лет десять назад была у меня знакомая семья. Года три они уже тогда прожили. Она блондинка - назовем ее к примеру Леной, а он брюнет и пусть будет Васей. А еще у меня есть друг Коля, человек патологически совестливый и холостой. Так вот, в один прекрасный день всех троих свела весело гуляющая вечеринка. В трехкомнатную квартиру набилось человек тридцать много пьющих, танцующих и поющих людей. Чем уж Коля приглянулся Лене, утверждать не берусь, но она дважды приглашала его на «белый» танец. Во время этого танца она бесстыдно прижималась к нему своей блондинистой фигурой, а здесь еще раз отмечу, надо вспомнить, что Коля был человек холостой и даже не имеющий постоянной любовницы. В связи с этим он как мог оттопыривал зад, боясь ненароком не прижаться передом к Ленкиному бедру. Но та видно все понимала и так. А откуда бы тогда взяться словам: - Ты минут через пять в прихожую выйди. Коля, преодолевая свою совесть, как ни странно подчинился. Выйдя в прихожую, освещенную неярким настенным бра, он кроме шкафа-вешалки ничего не увидел. Дойдя до входных дверей он хмыкнул и хотел вернуться в комнату, но тут из висящих в шкафчике шуб и пальто выдвинулась девичья рука которая ухватила его за штанину. Что было дальше, описывать трудно, но он четко услышал как вжикнул замок на его ширинке и, поддавшись инстинкту, прижался к вороху одежды. Сказать, что Ленка была непревзойденной по качеству оральных ласк - значит не сказать ничего, поэтому теряя сознание от удовольствия Коля ухватился обеими руками за полку для головных уборов, делая вид, что ищет там шапку. В прихожую заглядывали какие-то люди, щурившись смотрели на Колю в свете тускло-горевшего бра, спрашивали, куда он собрался. А он, с лицом искаженным оргазмом, что-то кивал им в ответ. Надо сказать, что лицо и эмоции, которые на нем отражались, а также желание Николая их скрыть, людей пугали и повторно они ничего не спрашивали. И может все бы ничего, если бы через минуту в дверях прихожей не показался Вася. - Ты куда, Коля? - вопросил он, дергая сослуживца за плечо. - Наверное, скучно стало, оно и понятно без пары-то. Ну ты не уходи, иди с Ленкой еще потанцуй. Ты не бойся, я не ревную. При этом он не прекращал дергать Колю за плечо, в то время как его благоверная, решив во что бы то ни стало довести дело до конца, дергала того совсем за другое место. - Да, да! - почти падая на отказавших ногах, произнес Коля, - иди, иди, я сейчас тоже приду. По окончанию всей этой эпопеи, Колю очень долго мучила совесть. И в один прекрасный день он решил сознаться. Приняв на грудь, он отвел Васю в темный закоулок их офиса (тогда еще конторы) и начал: - Помнишь, на вечеринке у …, мы в прихожей с тобой разговаривали, так ведь в это время твоя жена тебе со мной изменяла. Вася посмотрел на него злобно: - Слышь, Коль, ты если нажрался, то хоть понимай, что ты гонишь, если это бред, так все равно мог бы что-нибудь поинтересней придумать. Небось на Ленку глаз положил, поссорить нас хочешь? Да у нее бы ума на это никогда не хватило бы! На моих-то глазах. И только тогда Коля понял, что глупенькая блондинка учла абсолютно все, и как ни крути, любое его слово действительно похоже на бред, поэтому быстро добавил: - Да, да, извини, действительно идиотизм какой-то! Хотел пошутить, но шутка действительно идиотская. А Ленка, между прочим, видимо до сих пор самая глупая и блондинистая жена. И мой совет брюнетам и шатенам, прежде чем смеяться над блондинкой, подумайте, может ей это нужно.
Дикция - мать ее … Отправился я раз в командировку на самосвале. В ту сторону груза нет, только обратно. Ну я, как нормальный, советский предприниматель, предложил водиле заскочить на торфокарьер, черноземчиком загрузиться. Говорю: - У меня экскаваторщик там знакомый, за бутылку он нам полный кузов грузанет, а километров за двести уедем, где этот торф чистый дефицит, загоним бутылок за пять, все не порожняком. На том и сговорились. Все пошло как по маслу, до того момента, пока мы не зарулили в поселок, где по нашим прикидкам у нас торф должны были оторвать с руками. Подъезжаем к первому дому: - «Берешь? Беру. Сколько даешь? Пятнадцать целковых. Маловато!». Ко второму. Там уже двадцатник дают, но у нас, как говорится, аппетит пришел во время еды. Рулим к третьему. Давали четвертной, но мы тоже отказались. Из дома пятого или шестого выходит то ли кореянка, то ли китаянка, старая и обрусевшая. Торф посмотрела и говорит: - «руплей семьсесят там!». От услышанной суммы у нас аж воздух в зобу сперло. По тем временам семьдесят рублей, это же почти ящик водки, я даже посчитать сразу не смог, сколько процентный навар получается. Тут уж мы торговаться не стали, в огород заехали и кузовок подняли. Выносит мне эта кореянка-китаянка семь рублей железными монетами. Я обалдел, но все же возмутиться смог: - Совсем обнаглела, обещала семьдесят, а сама семь суешь!? И тут она мне, без всякого присвистывания и с твердо произносимыми гласными и согласными поясняет: - Ты, сынок, ослышался наверно, я же тебе сразу сказала, что рублей семь-десять дам. Ну, если мало, давай еще пару рублей накину, а то неудобно как-то, из-за моей плохой дикции, вишь в какое положение попали. А если не устраивает, грузите обратно и забирайте, больше все равно не получите!