Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: ййй
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Выходя из дома утром, посмотри себе под ноги, Ибо можешь зацепиться и упасть лицом в говно. А с говном в глазах не спится и не смотрятся «Итоги», Не читается Конфуций и не ходится в кино.
Мужик приходит в гости к подруге. Она вся печальная. П: Сегодня мы ни чем заниматься не будем. У меня умер муж. М: Ну...... П: Ну ладно, давай, но только медленно и очень печально
Долгий путь я прошел от священника до программиста И обратно, к священнику. Боже, помилуй меня! Подотри в моих файлах в преддверии судного дня Непотребных девиц, что нашел я вчера в Альта Висте.
Паутиною дьявола к нам попадает херня, Непомерно сисяста, ногаста. Тут дело нечисто. Раньше было попроще, когда я ходил в коммунистах, Еще не было выхода в сеть в эти дни у меня.
О, прекрасные дни целомудренных танго и твиста Когда я был так юн, что еще не вступил в онанисты! Почему мама с папой тогда не додали ремня?
Мой любимый герой был тогда храбрый граф Монте-Кристо Почему ж беспощадно, так неумолимо, так быстро В онанизм с коммунизмом судьбина кидает меня?
Долгий путь я прошел от священника до программиста И обратно, к священнику. Боже, помилуй меня! Подотри в моих файлах в преддверии судного дня Непотребных девиц, что нашел я вчера в Альта Висте.
Паутиною дьявола к нам попадает херня, Непомерно сисяста, ногаста. Тут дело нечисто. Раньше было попроще, когда я ходил в коммунистах, Еще не было выхода в сеть в эти дни у меня.
О, прекрасные дни целомудренных танго и твиста Когда я был так юн, что еще не вступил в онанисты! Почему мама с папой тогда не додали ремня?
Мой любимый герой был тогда храбрый граф Монте-Кристо Почему ж беспощадно, так неумолимо, так быстро В онанизм с коммунизмом судьбина кидает меня?
Посмотрел намедни я стриптиз, Только я там кое-что не понял: Деньги ей в чулки воткнул, а приз Пердуну беззубому достался, Старому барыге Аль-Капоне. Для чего ж я тратился, старался?
Завтра покупаю револьвер И гранатомет на всякий случай. Как-никак, я бывший офицер Службы безопасности Ботсваны; Я терпеть не буду, не поручик, Здесь вам не у Пронькиных, болваны!
Послезавтра вновь туда пойду - Каждому должно быть по труду!
Снова грязные тучи с утра обложили все небо И корявый туман обвалился на голову нам. Снова грязный народ у нас требует зрелищ и хлеба Не желая работать и думать о судьбах страны - Так вернем ему сталинский гимн, и двуглавым орлам Тоже место найдем на гербах. Остаются верны
Чувству зависти, липкому страху, доносу, пинку Те, что только вчера отвергали все это со злостью, А теперь все готовы опять окунуться в тоску И вариться в соку непотребных желаний своих, И мечтать о грядущем, довольствуясь брошенной костью. Ведь зачем думать им, если вечное есть "на троих"
Время лечит немногих, но многих жестоко калечит... Грозный век, подлый люд, царство холода и бессердечья.
По статье "сто сорок пятой" проходил прелюбодей. Срок грозил ему, бесспорно, унизительно-высокий. Но помощник прокурора деньги взял, купил людей И в суде постановили - максимально снизить сроки!
Когда я устану шататься по барам К Петровичу я завалюсь поутру. И с ним, как Олег неразумным хазарам, Отмщу на тарелке заснувшим омарам За их недоступность былую нутру.
Покончив с едой, мы отправимся в город С омаром, застрявшим в курчавых усах - В широких карманах бренчат помидоры, И всяк офицер в чине вплоть до майора Нам честь отдает, хоть Петрович в трусах.
Мы встретим рассвет на Останкинской башне, Под рвущихся тросов нестройный салют. И скажет Петрович:"Смотрите, встают Здоровые хрены на вскопанной пашне."
В разгар веселья искрометного и голого В дверях внезапно появился наш завгар. И со словами:"Ни фига себе разгар!", Он быстро влился в русло праздника веселого.
Мягкий диван принял члены усталые мужа нетрезвого. Муза, не брезгуй, воспой же мне этого сукина сына. Помнишь, лет двадцать назад он любил меня, нежил и пестовал? Ныне же стал импотентом, тупая и злая скотина.
Чада Атрея и вы, пышножопые бабы заморские, Вы развратили его. Вечно смотрит в экран монитора, Где профурсетки раздетые шастают, шмыгают, порскают, Господи, как докатились они до такого позора?
Ей, тяжело застонав, отвечал Ахиллес утомленный: "Пятку мою почеши, предварительно снявши сандалии, Да не свои, а мои. А потом притворись-ка влюбленной! Если ж терпенье мое ты испытывать будешь и далее
Я на развод подаю! Алиментов платить не намерен." Если бы вправду... Так нет же, опять он наврал, сивый мерин.
Скажи-ка, дятел, ведь недаром Балет, поставленный Бежаром, Четвертый год подряд Идет на сцене Мариинки, Два акта - обе половинки Танцуют чудо-балеринки, Как в воздухе парят.
А знаешь, дятел, в этом танце Такие есть протуберанцы, Такие фортеля, Что и представить неприлично- Совсем испорчен нрав столичный! И хочется немелодично С галерки крикнуть: "Бля!"
Каждый день мы с тобою болтаем по аське, Я твой выучил номер, но не знаю твой пол Да и возраст не знаю, но хочется сказки Про красивую жизнь, деньги, секс, рок-н-ролл Про возможно вдвоем наш круиз по Аляске...
Вот опять ты прислала мне несколько слов, Про здоровье вопрос и наличные мани. Интересно, а сколько же в нете ослов, У которых есть комп, но нет денег в кармане? Оказалось, твой номер - простое число!
Я взбешен и растерян. Я зол и расстроен. Ты и я... Мы и ты... Я и мы... Е-мое! Оказалось, что ты - это минимум трое И как минимум двое из вас - мужичье!