Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Marsel
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Эта история произошла очень много лет назад, мне было 20 лет, я вернулся домой из Советской Армии.
Предисовие
Я- молодой, крепкий, здоровый парень, еще холостой, жадно разглядывающий девушек. Своей девушки у меня не было. Я жил тогда с родителями, у нас было пара собак, которых выводил гулять по вечерам – Нюф (большой мохнатый черный слюнявый добрый пёс) и появившийся в семье французский бульдог (маленький гладкошёрстный бульдог-крепыш с большими ушами) Собачники обычно выгуливают питомцев в одних и тех же местах, где и знакомятся меж собой. Меня крепко раз и навсегда отбрила мама одного из подростков от общения с собачниками-подростками. Я об этом уже писал. И вот в сквере неподалеку я присоединился к собачьему сообществу.
Вторая часть
Главное отличие прогулок с подростками от встреч в сквере - мы собирались после 21-го часа, когда не было никаких детей, подростков, мамочек и бабушек. Тут собирались взрослые люди. Наш сквер это маленький парк, примерно 100 на 100 метров с дорожками, деревьями, кустами, и центральной детской площадкой со скамейками. Можете посмотреть на картах - Пушкарский сад в СПБ . Днем там гуляли мамочки с детьми, а ближе к ночи туда выходили собачники. Сразу говорю блюстителям чистоты – собаки справляли свою нужду в кустах, под деревьями, на газонах, но никогда не на дорожках или на площадке. На нас никогда не было жалоб от родителей с детьми. Мы убирали говно от своих собак в пакеты и уносили их в мусорные баки. Мы гуляли толпой по дорожкам по периметру. Собаки разных пород, привыкшие к друг-другу, брели стаей за нами без поводков. Никогда не было такого, чтобы собаки вышли за сквер! Они поняли, что их территория вот эта, ограждённая территория. Своих принимали, на чужих тут же лаяли и огрызались. Конечно мы все перезнакомились. Когда все перезнакомились, чего там только не было) И дни рождения отмечали, и все праздники, и Новый ГОД! Бывало так, что приносили вкусности и выпивку, кто что мог, накрывали импровизированные столы на скамейке и отмечали праздники! И случилось то, что наверное обычно случается…
Я зазнакомился с девушкой хозяйкой собаки боксером! Ну слово-за слово, мы понравились друг-другу. Уже выводили собак не столь на прогулку, сколь встретиться. Целовались ) Я знал, что Она замужем, но целовал… Ну член стоял на нее, других вариантов у меня не было) Она была не то, что не против, А только ЗА! И вот однажды я пришел к ней домой по ее приглашению.. Отказаться было невозможно! Организм требовал траха! ВОСТОРГ!!!
Больница Палата предоперационников Сбрить все волосы на руках и в паху! Приходит врач - эту грязь сбрить! – обращается к соседу по палате, указывая на его жиденькую рыжую бороденку - Я это растил два года! - СБРИТЬ!
Он выращивал эту жиденькую бороденку 2 года? И вот тут меня зацепило Интересно, что получится у меня…. И я перестал бриться после выписки – уже 2 недели Сперва была щетинка, об которую было удобно чесать руки, типа щеточка Потом щеточка стала мягкой и требовала персонального мытья Увидев меня, врач ужаснулась – сбрить эту поросль немедленно!
Операция будет не ранее июля, я побреюсь конечно. Но так прикольно видеть себя со взрослой дремучей щетиной ))) Пусть Сын завидует))) Он в бешенстве - папа, сбривай всё!!! У него щетина не растет))) ха-ха А он так о ней мечтает! пацан еще, хуйли)))
А у меня борода растёт! Я наслаждаюсь! Как приятно поиздеваться над сыном, хотя бы тем, что у меня растет борода, а у него нет))))
Ваши фото Наверно у всех имеются семейные фотоальбомы. Там имеются Ваши фото из детства, фото родителей, и еще куча фоток со знакомыми и незнакомыми людьми. Вопрос – кому нужны, кому понадобятся эти альбомы кроме Вас? Кто их будет смотреть после Вас? Я свои отсканировал и перевел в облако Если моему сыну понадобиться показать моим потомкам их предков, они найдут фотки и даже видео в облаке. А сами альбомы сжег Не хочу что бы они были для просмотра чужими людьми.
ЧЕРНОЕ ПЛАТЬЕ Один мальчик жил с сестрой старше его. Их мама всегда запрещала дочери надевать черное платье. Дети только один раз видели это платье, когда мама одела его на похороны папы. Оно было очень красивое, дорогое, увешанное жемчугами, и висело в отдельном шкафу, в темном углу, в подвале дома, крепко запертым на замок. А ключ от шкафа висел на цепочке у мамы на шее. И вот однажды ночью, когда мама спала, дочь сняла с мамы этот ключ, прошла в подвал, отперла шкаф, сняла с вешалки платье и надела его на себя! И пропала! Мама проснулась утром и обнаружила пропажу. Она позвала детей, но пришел только мальчик, сын. Дочери нигде не было. Брат искал сестру везде, звал, просился уже за уже привычные наказания, но без толку Брат решился найти сестру иначе Он зашел в ее комнату и просто спросил - АЛИСА! Где моя сестра? - ОНА здесь, в подвале – зловещим голосом ответила колонка - ГДЕ? Покажи мне! - идите на звук ! – из темного подвала раздался протяжный стон Ему было очень страшно, 13 ступеней вниз, но он спустился в темный подвал. Газовый котел испускал хрипы, выпуская отработанный пар через клапан – настоящее чудовище! Подошел к шкафу, раскрыл его дверцы и увидел школьную форму своей сестры, небрежно скинутую на полку. Платья мамы не было. Там никого не было. Мурашки пробежали по спине. - Где моя сестра? – спросил он шепотом - здесь - раздался замогильный голос – умирает…. *** Эту страшилку мне рассказал ребенок 7 лет.
Послушав эту страшилку, я немного продолжил ему его страшное повествование, заставив улыбнуться и даже похикивав в ладошку. И чем кончилась страшилка? Как думаете?
Вчера закончился научный биологический эксперимент по отращиванию бороды. Две недели я не брился в желании увидеть растущую щетину, насколько длинную и густую, равномерно ли растущую по морде лица, в каком цвете, жесткую или мягкую и вообще – идет ли мне щетина и будущая борода. Итог: Щетина отросла на сантиметр! За пару недель это много! Густо и равномерно по щекам, подбородку и шее, с явной проседью, из жесткой щетинки превратилась в мягкую шерсть. Ощущения не слишком приятные – чешется под щетиной, сколько ни мойся. Все, кто видел в ужасе! На работе молодые сотрудницы перешли на ВЫ. Сын позавидовал (у него самого щетинка пока не очень, хе-хе). Отец высказал мнение, что мне щетина не идет. Друг удивился и поржал над моей рожей. Но главное: врач категорически приказал сбрить и бороду, и под мышками, и в паху, и вообще везде, и даже подстричься покороче. Сегодня наконец побрился. Доволен до писка!
Помнится из детства: Мне примерно 12-13 лет, мой любимый дядька нашел на моей груди какую-то незаметную мне и всем волосинку. - Будешь волосатым! Распрямил ее и измерил пальцем и выдернул - наверно он просто стебался, не было никакой волосинки! Но мне в душу запало - я хочу и буду волосатым на груди, как Папа и с бородой, как Папа! Но я никогда не хотел чтобы у меня выросли волосы под мышками и в паху! А вот сбылось... и то, и другое.... И то, что хотел и то, чего не желал))))
Вопрос к мальчикам и девочкам: Вам очень хотелось повзрослеть в школьные годы, это понятно, Но чего бы Вам хотелось при этом, а от чего бы Вы отказались при возможности?
Сявик и Вячеслав Владимирович Знакомому пацану подарили щенка! Желанного, давно просимого, умоляемого… И вот подарили! Восторг, как в мультике про Карлсона – собааакааа! Пацан счастлив! Обнимает щенка… Поставил щенка на пол в коридоре – знакомьтесь, это МОЯ СОБАКА! Первым познакомиться вышел кот. Он старенький, видно что-то ему не понравилось, и он блеванул с отвращением, уйдя под ванну в ванной. Маму, будучи беременной, тоже стошнило в ванную в ванной Папа держался до последнего… Но после лишней рюмки проблевался в унитаз. - Вот ОН теперь Сявик! – торжественно объявил парень, - а меня зовут Вячеслав! – не Сявик и не Славик! А я Вячеслав Владимирович! Хозяин Сявика! Вот таким образом щенок, похожий на двухмесячного ротвейлера получил кличку Сявик.
*** Отказаться было невозможно! Организм требовал траха! ВОСТОРГ!!!
*** И вот у нее в комнате был накрытый стол с фруктами и вином, и была белоснежная постель на разложенном диване. Когда я оказался на ней, я увидел нишу в изголовье дивана. Там на крючке писела пара внушительных боксерских перчаток, поверх на полочке стояло несколько блестящих кубков и три фотки в рамочках, где ее мужу - высокому и мускулистому молодому парню рефери на ринге держал вверх его руку в знак его победы в поединке. И был великолепный, яростный секс до изнеможения, до пота на спине, до дрожи всем телом… Это не то, когда дрочишь, совсем не то! Впервые за очень долгое время я видел живое обнаженное девичье тело с кричащим лицом … и трахал, трахал, трахал…. Потом, расслабившись в креслах, мы пили вино, курили.. и по второму кругу! Мы оба были в восторге! Иногда, поглядывая на этот иконостас, я подумывал кому я наставляю рога… Ощущения мазохиста… Но это лишь заводило ещё больше. И вот в разгар всего этого вдруг открывается дверь и в комнату входит Он! Это был полный большой с заглавной буквы Пипец! Нас застали врасплох, с поличным, голыми в постели. Оправданий быть не может, убежать никак – сперва нужно хотя бы одеться, да и бежать некуда, он загородил собою дверь, а прыгать в окно тоже нельзя – пятый этаж дореволюционного дома, высоко. В предчувствии неминуемой и наверно жесткой разборки неприятно засосало под ложечкой. Но делать нечего, влип так влип, дай бог не убъет, просто нокаутирует с одного удара и выбросит на лестницу. Лицо просто полыхало. Мы встали с дивана, я обернул вокруг себя простынь, девушка прикрылась одеялом. А Он смотрел на нас с каким-то удовольствием, даже улыбаясь. Подошел к столу и выставил из авоськи две бутылки водки и пару ликеров. Посмотрел на меня, кивнул на бутылки. А чего теперь терять то, лучше огрести люлей пъяным, может не так больно будет! Я подошел к столу, открыл водку, налил себе в фужер из под вина почти до полного, поднял, глядя ему в глаза - Ну давай уже, не будем тянуть, вот тебе моя морда, бей! – мне хватило храбрости сказать это нагло, даже с усмешкой – дай только выпью! - Нет – он покачал головой, и налил в фужер жены столько же – будем знакомы, я Славик. Он поднял фужер, улыбаясь мне. - Ну а я Саша, Санёк типа – ответил ему в тон. Пропадать, так пропадать, не фиг юлить и приносить извинения! Неожиданно откуда сбоку к столу подошла его голая жена со стопочкой. Нисколько не стесняясь, Она налила себе ликерчику – Ну, за знакомство! – улыбнулась она. Мы чокнулись и вместе выпили. В виду сложившейся ситуации алкоголь меня не брал. Наверно выброс адреналина блокировал опьянение. Я четко и трезво понимал происходящее. Но мне уже было как-то пох на всё. Что будет, то и будет. - Ну дай я сперва оденусь, а потом ты меня спустишь с лестницы – я потянулся за своей одеждой - Не надо – он остановил меня – сейчас продолжим вдвоем, хорошо? И к моему искреннему удивлению, он разделся до гола, побросав свою одежду на мою. - Итак поехали! И Иришка, его жена, с готовностью приняла собачью позу на диване. Он довольно агрессивно отшлепал ладонью Иришку, затем пристроившись к ее лицу, кивнул мне на ее зад. Ну и что! – подумал я – будь что будет! Если Он так хочет, да пожалуйста! От шлепков попа Иришки расцвела красным, и была горячей, возбуждая вновь. Вообшем мы со Славиком оттрахали его жену Иришку в два смычка с двух сторон. Сперва я думал что это наказание для неверной жены, после которой меня точно убъют, расчленят тело в ванне и разбросают мои останки по помойкам. Но нет ) К групповухе присоединилась вызванная Иришкой ее подруга собачница Вика. Она увидела меня, усмехнулась, поздоровалась и сразу разделась, понимая, что находится среди своих, уже пъяных и голых. У меня отпала челюсть! Никогда бы не подумал, что эта красивая, ухоженная девушка, хозяйка маленькой хрупкой собачки, любит и хочет не только секса, но в сексе группу! И была грандиозная групповуха! Включили музыку, притушили свет, были нежные танцы голышами, Вино, Водка, Ликеры.. И конечно секс! Все балдели, покуривая одну сигаретку от Вики. Уже не было никакого напряга. Славик оказался просто любителем вот такого совместного траха. Ему нравилось видеть как трахают его жену и участвовать в процессе. Иришка была не против, поддерживая желания мужа. Я был специально заманен ею для удовлетворения ее мужа) И это получилось великолепно, даже с бонусом в виде Вики! *** Со Славиком подружились. После произошедшего стали почти родными) Бывали еще заранее запланированные встречи, уже без неожиданностей, хотя с ролевыми сюжетами. Было вкусно! Он как-то однажды он показал мне фото женщины, с которой он играет в мальчика и учительницу. - Замечательная женщина! Знает наперед что я хочу! Просто бесподобна и телом и умом! На раз=два=три сможете угадать кто это? *** Это Мама того мальчишки, которому я адаптировал видеомагнитофон к телевизору! *** Вы уверенно скажете ТАКОГО НЕ БЫВАЕТ! А вот реально было! Клянусь! Этим и связаны эти три истории.
Это не рассказик, это о знаниях и умениях Когда-то давно в школе частенько слышал специально кем-то придуманную прикольную фразу, состоящую из сплошных специальных профессиональных названий (терминов) предметов, действий, признаков, последствий и прочего. Она звучала законченной, но абсолютно непонятной. Она использовалась среди наших, как прикол, заставляющий задуматься над соответствующим ответом. На сегодняшний день я ее к сожалению забыл. Но тут в инете случайно нашел нечто похожее с расшифровкой: Список нужных слов и понятий для того, чтобы показаться умным (привожу полностью): 1. Парадигма — это совокупность идей и понятий, модель, образец, пример. Пример: «Если мы хотим добиться успеха в этом вопросе, нам необходимо изменить парадигму и взглянуть на всё по-новому». 2. Когнитивный диссонанс — столкновение в сознании конфликтующих представлений: идей, верований, ценностей или эмоциональных реакций. Пример: «От сочетания тёмного, красного и голубого на фоне радостной музыки и запаха краски у него случился когнитивный диссонанс». 3. Панацея — волшебное лекарство от всех болезней или универсальное лекарство. Пример: «Лекарство лишь облегчило её боль, но не стало панацеей от всех её симптомов и последствий». 4. Газлайтинг — форма психологического насилия, главная задача которого — заставить человека мучиться и сомневаться в адекватности своего восприятия окружающей действительности через постоянные обесценивающие шутки, обвинения. Пример: «Каждодневный газлайтинг со стороны мужа сделал своё дело. Она замкнулась в себе и потеряла уверенность. Ей больше не хотелось социальной активности и общения». 5. Вездесущий — присутствующий, находящийся везде, всюду пребывающий. Пример: «Куда бы она ни шла, повсюду были напоминания о нём. Этот вездесущий образ прочно обосновался в её жизни». 6. Какофония — сочетания звуков, воспринимаемые как шумное, хаотическое и бессмысленное их нагромождение. Пример: «Лай собаки, металлический звон кастрюль, крик ребёнка и играющая музыка создавали жуткую какофонию, из-за которой она не могла сосредоточиться на работе». 7. Амбивалентный — двойственный, двузначный, содержащий противоположные элементы. Пример: «Эта ситуация имеет амбивалентный характер. В ней соединено множество противоречивых факторов». 8. Апломб — чрезмерная уверенность в себе, граничащая с эгоизмом и самолюбованием. Пример: «По тому, как он разговаривал с клиентами, было легко понять, что он обладает большим апломбом». 9. Аксиоматично — бесспорно, ясно, самоочевидно. Пример: «Аксиоматично, что люди, которые зарабатывают больше денег, тратят больше денег». 10. Эпичный — исключительный, поразительный, необыкновенный; фантастический, легендарный. Пример: «Это был эпичный закат: кроваво-красное небо на фоне голых тёмных макушек зимнего леса». 11. Хрестоматийный — простой и общеизвестный. Пример: «Сложился хрестоматийный сюжет для любовной встречи. Поезд, купе, случайные попутчики за чашкой горячего чая». 12. Гедонизм — искусство получать наслаждение от жизни. Пример: «Присущий ей гедонизм можно было почувствовать с первой минуты встречи. Шёлковое платье, дорогие духи, неспешная походка, расслабленные жесты». 13. Зона комфорта — область жизненного пространства с наименьшим уровнем новизны и испытаний. В ней человек чувствует себя безопасно и расслабленно. Пример: «Он абсолютно не хотел выходить из зоны комфорта, поэтому продолжал ходить на нелюбимую работу и общаться с жалующимися на жизнь коллегами». 14. Эмоциональный интеллект — сумма навыков и способностей человека распознавать эмоции, понимать намерения, мотивацию, свои и чужие желания. Пример: «Низкий эмоциональный интеллект не позволял ему почувствовать, что пришло время извиниться, попрощаться и уйти домой». 15. Эмпатия — способность к сопереживанию. Пример: «Из-за высокой эмпатии она не могла слушать рассказы о болезненных процедурах, операциях и травмах. Ей казалось, что она чувствует эту боль всем своим телом».
ИТОГОВАЯ «УМНАЯ» ФРАЗА: Эпичный апломб хрестоматийного гедонизма и амбивалентный газлайтинг вездесущей какофонии — аксиоматичная панацея эмпатии эмоционального интеллекта в зоне комфорта. *** Я не знаю кто это написал, но мне стало интересно Треть из этих слов мне были непонятны и объяснены впервые. Вопрос ко всем читателям, в т.ч. и минусовщикам: А Вы вспомните свою или знаете некую подобную фразу, осмысленную, но непонятную для нормальных людей? (только без тюремного жаргона!) *** А я могу без подготовки произнести имя монгольского космонавта Монгольский космонавт -Жугдэрдэмидийн Гуррагча В Армии специально выучивал как его зовут ночью на спор, что произнесу его имя ровно, без запинок и без ошибок ))) Спор я выиграл))) А Вы что можете?
Постарел… Был в реанимации. Делали шунтирование на сердце В реанимации дышать и пить не давали – нельзя Дышать только через трубочку в такт прибору – вдох/выдох А хочется вдохнуть полной грудью! А нельзя! Приспосабливаешься дышать…. Ну а попить – дают 50 мл на 4 часа, чтоб губы смочить И мечта выпить полный стакан воды, вдохнув полной грудью! И мечта наконец сбылась! А потом Было очень много нельзя! И встал выбор Или ты пьешь таблетки и следуешь указаниям врачей и живешь долго и счастливо Или живешь, как прежде – куришь и бухаешь, но живешь сколько Бог даст. Подумалось насколько позволит Бог – это одно и то же, но в кайф или нет. В гости к Богу не бывает опозданий (С)
Я не помню что за басня из школы, но суть следующая Орел спросил Ворона - почему ты живешь 300 лет, а я 30? - я ем дохлятину - хм… - ответил Орел, - уж лучше я проживу 30 лет, но напьюсь живой крови. Суть басни для школьников была на стороне Орла, помню ровно! Ну вот так и живу, как учили в школе))) Орлом! Жить, так Жить! На полную! Пить, так пить! Курить и еще привлекать девчонок! Однажы видел фильм, где пожилой мужик умер на молодой любовнице в момент пика в сексе. Желаю себе такой же смерти.
Жили в свое время у моих родителей два пса – эрдельтерьер (ну который из х/ф Электроник) и черный лохматый ньюфаундленд.
Эрдель это только в кино добрый и послушный. На самом деле это хитроумный охотник. Он переловил всех ёжиков на участке, подбрасывая их под животы мордой и… к сожалению раздирая. Он переловил всех кошек на участке, иногда застывая, часами не сводя глаз с убежавшего от него кота на сосну. И ведь дожидался, когда тот спрыгнет! И участь кота была предрешена… Он переловил всех крыс в бывшем курятнике, часами прислушиваясь к шорохам под полом и дожидаясь жертву. Терпения ему было не занимать!
А еще между собаками была четкая связь: на улице чужие собаки могли заливаться лаем до хрипоты, но наши даже ухом не поведут. Но стоило лишь одной гавкнуть как-то особенно, не слишком громко, наши подрывались и неслись к забору с рычанием. Как правило, мимо вели кого-то интересного – либо большую собаку на поводке, либо тащили бухого дачника.
Между собой наши тоже реально разговаривали: если терьер спал, то Нюф, увидев кошака на участке, лишь фыркал. И эрдель, услышав этот фырк, подрывался и уже несся истребителем с целью порвать. Как они понимали друг друга я не знаю. Как и не понимаю того, как они вдруг одновременно подрывались и бежали к воротам, куда бежал НАШ кот от сторонних собак! Кот успевал вбежать в решетку ворот между прутьев, а чужие собаки получали яростный лай от наших. Эрдель пропускал нашего кота, но ни в коем случае чужих. Чужие собаки это похоже поняли. Я НЕ ЗНАЮ КАК! Они перестали гонять нашего, но если попадался чужой… Неприятно, но факт – в этом случае кошаку не повезло с обоих сторон.
И вот история
В один солнечный день к нашей калитке подошла женщина. Я подошел к калитке, - Что Вы хотите? - извините, мы рядом с вами снимаем дачу, и наш кот ушел к вам. Не могли бы вы нам его вернуть? Пожалуйста! Он домашний, в первый раз за городом, на улице… Он черный с ошейником в биссере. Зовут Барсик. – взволнованно попросила она. Эрдель мирно спал на крылечке, Нюфу было жарко, он спал в доме. - Тихо!!! – прошептал я женщине – говорите шепотом! - Вы точно знаете, что он у нас? - Да! А почему шепотом? - Не орите!!! Собак разбудите! - ААаа, поняла. Он зашел к вам через ворота, я видела, не успела его поймать. - Ясно! Ждите. Отойдите от калитки на дорогу, не привлекайте внимания собак.
Ну куда мог пойти кот? В дом не прошел бы. Собаки спят спокойно, мимо не прошел бы. Скорее всего он пошел в сарай, вонючий от прежнего курятника. Он по пути по собачьей тропе войны вдоль забора. Там тупик и лаз для куриц в их сарай. Аккуратно, тихо захожу в сарай и вижу на полочке для кур ухоженного черного кота с ошейником-ожерельем вокруг шеи. Тихо-тихо приближаюсь к нему и одним броском хватаю его за шкирку и держу крепко, прижимая к груди, закрывая руками. Кот молчал. К его счастью! Видно в самом деле домашний, не пуганный молодой. Испугался и затих. Несу его к калитке, показываю - Ваш? - Ой!!! МОЙ!!! И тут Нюф вышел посмотеть что происходит и фырнул Я едва успел передать кота хозяйке через калитку, прежде чем подорвался терьер и бросился на решетку ворот, на кота. *** Какие злые у вас собаки – женщина покачала головой *** Да, такие и должны быть, развел я руками, успокаивая собаку. Сторожа! Этого кота на улицу более не выпускали. Выводили погулять на шлейке только внутри своего участка, я видел)))
Про половое просвещение Нужно ли учить детей Этому Эпизод первый – детский сад В детском саду нам объясняли, что по нужде мы все должны ходить в специальную комнату под названием ТУАЛЕТ и делать свое дело в горшки, и по большому и по маленькому, сидя. При этом пиписьки обоих полов назывались ГЛУПОСТИ. Почему-то воспитатели называли их именно так. Рассматривать их, трогать было запрещено. За это могли сделать замечание и рассказать родителям. Замечание в советском детсаду для нормального ребенка было наказанием. Оно ограничивало твои игры, гуляния и самое ужасное рассказать родителям что ты натворил. На меня жаловались не часто. Мама прощала, обнимая. Но вот однажды, в старшей группе (6 лет) во время тихого часа я шепотом уговорил лежащую напротив в кровати девочку приоткрыть одеяло и показать мне себя голенькой, в обмен обещал показаться так же. Она приспустила трусики и показала, на пару секунд распахнув одеяло. Я в ответ просунул руку в трусы и, распахнув своё одеяло, показал ей указательный палец из под трусов, часто сгибающийся в приглашении. Она смотрела на палец с немалым интересом. *** Прошло много-много лет, я женился. И в один прекрасный момент в постели с женой - до меня девственницей: - А пошевели им! - чем? - Ну Им! Пригласи меня, согни, как палец, пригласи! И я понял, что моя жена полная дура… *** Этот эпизод имеет если нужно продолжения – в школе, в классах где целовались и уже трахались Где дубам идиотам мальчишкам пришлось объяснять как устроена ЖЕНЩИНА Про яичники, яйцеклетки, про циклы, про зачатие. Это объяснение было оглашено мною во дворе в узком кругу разновозрастных мальчишек. Мне было 17, я начитался нужных книг. Стыда и ухмылок не было, слушали внимательно. Почему этого нет в нашей школе? Ведь это одно из главных поведений Мужчины и Женщины.
Всем приходилось испытывать чувства горького разочарования в чем-то. Всем счастливилось ощутить восторг в чем-то.
Однажды, когда мне было 6 лет, играл с соседскими сверстниками во дворе, наотрез отказываясь идти домой. Уже темнело, зажглись уличные фонари. Все призывы и требования бабушки с балкона были бесполезны. Ведь бабушка не Папа, ее призывы можно пропустить мимо ушей, будто не слышишь))) Бабушка тогда заманила меня, показав эскимо в шоколадной глазури. Ну за мороженное я попрощался с друзьями и побежал домой. И вот дома, будучи очищенным от снега, даже послушно помытым (без воплей, что горячо, мыло щиплет, мочалка колет), я наконец получил обещанное! КУСЬ! – а это не эскимо, не мороженное… это творожный сырок… ОБМАН!!! Как я ревел тогда…. Меня обманули! Ну хрен с ним с сырком, он тоже вкусный, но я же верил и надеялся, что это должно быть мороженное!!! *** В 10 лет Папа подарил велосипед «ШКОЛЬНИК»! Я пришел из школы и увидел его в моей комнате. Восторг не передать!!! Помню до сих пор! Это было полной неожиданностью! Прыгал от радости, обнимая родителей! *** В 12 лет родители принесли из «больницы» маленького ребенка. Сказали, что это моя младшая сестренка. А обещали брата! Я уже готов был делиться с ним игрушками… А оказалось, что это совсем маленькая девочка, которой еще расти и расти… Ужасное разочарование! Сидел у себя в комнате, не разговаривая с родителями целый день.
Потом Мама провела мне первый настоящий курс лекций – откуда берутся дети. Ох и восторг от этих знаний!!! Убежал во двор делиться знаниями со сверстниками! В тот день я был наикрутейшим во дворе! Меня слушали завороженно, с раскрытыми ртами! Вот это и называется дворовым воспитанием! *** Мне 14, я знаком с девочкой по даче, ей 14, живем через стенку, иногда постукивая друг другу. Она в комнате в постели со своей стороны, я в другой комнате, тоже в постели со своей стороны. У нас разные входы в дом и между нами бревенчатая стена. Я жил, как хозяин на своей , а она как дачница. И вот тук! В ответ тук. Тук-тук в ответ тук-тук Она ходила в сарафане. Как я ее уговаривал показать мне то, что девчонки скрывают! Ну покажи! Пожжжалуйста! И однажды она задрала для меня свой сарафан! А под ним черный сплошной купальник. Разочарование было настолько сильным и обидным, что я на некоторое время перестал с ней дружить. Это было горько… Ведь я, дурак, показал ей всё… совсем голым… Хорошо, что в то время не было смартфонов!
Мне 17 Какие все храбрые мальчишки, целуют девчонок в танцах… Мне бы так… Но не умею… позорно пригласить на танец и не уметь танцевать Стыдно!
Мне 18 – в Армию! И пошло все прошлое в жопу!
А что можете рассказать ВЫ Про свои ужасы или восторги?
Наверно у всех в школе были клички, иногда забавные, иногда обидные. Орех – конечно от фамилии Орехов Веник – от фамилии Виноградов КОса – от девочки, которая буквально косила мальчишек одним лишь взглядом, красавица в старших классах, да и фамилия у нее была КосА. Я не знаю почему и как, переделали в кОса,но она этим гордилась! Меня звали безобидно Сашкой Потому что будучи в 5-6 классе, будучи пионером, вел шевство над третьекласниками. Это типа оставался с некоторыми на продленный день, подсказывал им как выполнить домашнее задание, иногда показывал кино, а они называли меня Сашкой. Я не обижался, скорее гордился. Так и прилепилось ко мне до окончания школы во всех классах – Сашка-киномеханик из 5-го, 6-го, 7-го, 8-го. Так вот о драках Ну мальчишки деруться, это понятно. Разнимал мелких часто. За шивороты возьмешь и растащишь в стороны на расстояния длины рук . Одному подзатыльник, другому щелчок в нос – глядишь, через перемену они уже в обнимку))) А вот девчонки дерутся – попробуй разними! Никак! Они в волосы друг другу вцепляются намертво! Визг, писк, ор!!! И такая ненависть подружка к подружке, что пацанам не понять! - Шабло (Светка Шабалина) пиздит (бьет) Бориску!!! На помощь! САШКА!!! – ко мне на переменах прибегали кто-то из младших с верхнего этажа Бориска это кликуха девочки, милой и хорошей. Я знаю почему ее так прозвали, но это не для всех. Главное, что она сама приняла эту кличку с гордостью! И приходилось бежать, разнимать, иногда с силой растаскивать в стороны. В третий раз растаскивания пощечина по лицу девочки Шабло решила проблемы. Не удар в лицо, а именно пощечина. Да, я ударил девочку. Один раз наотмашь, ладонью по лицу, по щеке. Наверно БОЛЬНО! Навсегда запомнил ее лицо – удивленное… Она впервые расплакалась при всех. Но далее срочных вызовов от мелких не было, они как-то разбирались сами. Зачем я это пишу: Расскажите, как Вас звали в школе и почему – может кто-то вспомнит и улыбнется! ))) Вы дрались в школе за себя, за девочку, за мальчика?
Мама Счастлив тот ребенок, у кого есть Мама. Даже если она пьянь и бъет его иногда. От нее не сбегают. Она Родная… Другое дело Папа, Отец. Даже будучи нежным, он не может заменить Маму. Почему? Из разговоров с маленькими: - Мама разбудит и спросит что тебе приготовить на завтрак, хочешь сырники? С кофе с молоком? - Папа скажет вставай, подъем, сырники и кофе на столе. --- - Мама спросит как дела в школе, тебя не обижали? Что сказала учительница про сочинение, как прошла контрольная? Ты сильно нервничал? - Папа спросит ну как в школе, сочинение училке понравилось? контрольная на 5 или 4? --- - Кто тебя ТАК? Мама с ужасом осмотрит твои синяки и порванную одежду. Может скорую вызвать? Я завтра пойду в школу и разберусь! - Ну и кто ж тебя так? Папа с интересом оценит твоего противника. Ты ответил надеюсь? Сопли подбери! Не плачь! --- Жалко ребенка, правда? А теперь наеборот! Счастлив тот мальчишка, у которого есть Папа! Тот, которого мальчишка может назвать на Ты И прочтите этот пост сначала, но со стороны Папы Да, он грубоват, может наказать и ремнем, и в угол поставить Но как без него…? *** Как Вас воспитывали? Как Вы воспитываете своих детей? Как Мама или как Папа?
Шанс на Ваше рождение Откуда я взялся? Наверно все в детстве спрашивали родителей откуда мы появляемся. В глубоком детстве мама объясняла мне, что я появился из ее животика. Тогда я так понял что из завязанного ныне пупка мамы. И так я честно верил до 12 лет, когда видя что мама беременна моей сестренкой, глядя на ее раздувшийся живот. Опасался, что пупок у мамы развяжется или лопнет. И вот родилась сестренка Я поделился новостью с друзьями во дворе. И вот тут старшие друзья по двору все объяснили мне во всех деталях – как получаются дети. У меня был ШОК!!! Я не верил, думал разыгрывают, полез в драку за маму, на которую якобы голую полез голый папа… Получил сдачу под смех остальных, они угорали над моим неведением в элементарном. Через некоторое время я всё узнал. Конечно в первую очередь от друзей, а потом от родителей. В то время инета не было, читал книжки, подсовываемые папой и мамой. И вот однажды, уже будучи знатоком в половом деле, я спросил - Мам, откуда я случился? Ну думал мама мне ответит, типа мы с папой тебя долго ждали, добивались, хотели, готовились.. НЕТ - Просто презерватив порвался во время безумия с твоим отцом на днюхе его друга в отдельной комнате, когда он сделал мне предложение выйти за него. Отказать было невозможно! Вот так оказывается я и появился! А мог и не родиться… Интересно, как мамы объясняют дочерям те же вопросы.
Жевачка Наверно многих стошнит от этого рассказика Минусы приветствуются! Хау мач гум? Ай хев бедгес оф зе ЮССР… I have badges of the USSR, I will exchange for chewing gum Сколько стоит жевачка, у меня есть значки СССР, готов обменять Я был малолетним фарцовщиком при Петропавловкой в СПб (ПетроПавловской крепости) Нужно было уметь вовремя подойти к группе иностранцев и грамотно предложить обмен значков на жевачку, не засеченным милицией.
Жевачка была абсолютной валютой в школе За пластик или шарик нежеванной жевачки можно было всё! И списать контрольную, и сочинение, а за пачку это всё за тебя напишут! За уже жеваную конечно всего меньше… но тоже бились))
Потом меня поймали милиционеры и я впервые оказался в приёмнике Я вышел оттуда, пообещав милиционерам долю в рублях
Тут седня вычитал в новостях: Школьник покончил с собой из-за безответной любви к приятелю… https://radio1.news/news/proisshestviya/shkolnik-pokonchil-s-soboy-iz-za-bezotvetnoy-lyubvi-k-priyatelyu-v-permskom-krae/
Подумалось, как же мне повезло в своё время! В 15 лет в организме мальчишки кипят гормоны и иногда поднимаются настолько, что срывают крышу, как вскипающее молоко в кастрюльке переливается через край. Но получить желаемое практически невозможно. В этом случае 99% мальчиков занимаются мастурбацией.
Я тащился и пёрся от одного вида своего одноклашки, он мне снился в эротических снах, я реально его хотел, но не ради траха, а даже не знаю зачем… Очень хотелось зацеловать его, гладить, чувствовать его… Но я представлял себя верхним, а его нижним. Поэтому всё получилось – я втащил его в нашу хулиганскую компашку, а в ней бывало всякое – и в карты играли на раздевания, и на желания тоже. Ну и к тому же его пороли дома. Я уже писал о моём Друге))
А у этого покончившего с собой парня наверно было иначе – скорее всего он представлял себя нижним для друга, а тот не воспринял предложения. Тут и мастурбация не поможет… Жаль несчастного, искренне и честно… *** Вопрос к девчонкам на форуме: А у вас, девчонки, были подобные желания, влюбленности к своим сверстницам? Или может быть безответная любовь к мальчишке?
Вы в подростковом возрасте думали о самоубийстве?
А теперь, будучи взрослыми тётями, Мамами, вам смешно вспоминать об этом? Вы хорошо помните себя в юности? Как смотрите на своих детей? Всё ли Вам ясно в их поведении?
Когда мне было 9-10, однажды был в гостях с родителями. Пока взрослые сидели за столом, я и сын хозяев чуть младше меня, у его комнате копались в его сокровищнице - коробке с игрушками и всякими интересностями. До этого мы не были знакомы. Конечно мне было очень интересно, а парню это очень льстило. И тут среди прочего я увидел мою мечту – герметичный пластмассовый чехол для электрической батарейки! В то время я занимался в кружке моделирования при доме пионеров, строил корабль (маленький, однопалубный). Не хватало герметичного блока питания для моторчика – страшный дефицит в то время! А тут вот она! Валяется в коробке ненужная… - откуда у тебя это ?! -А, выковырял из катера. Уронил, он треснул, я его разобрал. Может быть когда-нить склею. -отдай мне, пожалуйста! – я объяснил ему для чего он мне нужен. -Бери! – на парня произвело впечатление, что я сам мастерю кораблик. И я взял, положив этот чехол в свой карман. *** Дома, раздеваясь, я выложил подарок на полочку, что тут-же заметила Мама. -Это что? Откуда? Я объяснил всю историю -А его мама разрешила ему отдать тебе это? -нет, мы не спрашивали. -Так это воровство! Мало-ли чего тебе их сын отдал «просто так»!!! Может ты еще чего-то прихватил, НУ?! -ничего больше! Честное слово! -Выворачивай все карманы! Раздевайся до трусов! -мам, я ничего больше не брал! Честно! -Знаешь что бывает за воровство? Порка! Ремнём! – Мама проверяла всю мою одежду, залезая в каждый карман. Нашла забытые карамельку, фантик от шоколадной конфеты, несколько копеек, бумажку с записью что нужно было купить в магазинах, чеки из овощного и булочной,… еще чего-то по мелочи..
На громкие восклицания подошел Папа. Узнав в чём дело, он как-то сразу потемнел лицом. Внутри меня похолодело – сейчас он меня выпорет! Ремнём! При поддержке Мамы! Положит ничком на мою кровать или на табуретку на кухне и…. Тем более, что я уже в одних трусах и носках, раздевать не надо. Не выдержав такого нервного напряжения, я расплакался.
- Значит так! – закончив досмотр, объявила Мама – пороть тебя не будем, одевайся! Одевайся, как и в чём был, в чем приехал! Сейчас ты поедешь назад и вернешь то, что взял без спроса! И извинишься! А уж после поговорим!
Было 8 часов вечера, зима метель и темнота
Мама по телефону вызвала такси, а потом позвонила своей подруге, у которой мы были в гостях. -Сейчас к вам приедет мой ребёнок, отдаст то, что забрал и извинится за воровство. Прими и извини меня за моего оболтуса.
И в самом деле меня Папа посадил в приехавшее такси, о чем-то поговорил с водителем и я поехал через весь город поздним вечером обратно в гости. Таксист поднялся вместе со мной на нужный этаж – (конечно всё знает, следит наверно что бы я всё выполнил) Дверь открыла мама того пацана. Я протянул ей чехол, со слезами просил прощения за то, что взял его без ее разрешения. -Ну ты молодец, что понимаешь – ответила хозяйка - Я тебя прощаю, она погладила меня по голове. Из прихожей высунулся ее сын. -Это тебе! – я протянул ему маленький фонарик на батарейке – это лично моё, я могу подарить – бери! Он вглянул на свою Маму – Можно? -Минуту! – его Мама созвонилась с моей – приехал, отдал, извинился, плачет. Привёз моему фонарик. Ах тааак, ну тогда можно, хорошо. -Эй, а нельзя ли поскорее? – напомнил о себе таксит – мне-то всё равно, но счетчик внизу тикает. -Сейчас! – ответила ему хозяйка -Тебе нужен этот фонарик? – вопрос к сыну -Да-да-да! Конечно!! - Ну тогда честный обмен? Согласен? -Да-да-да!!! -Хм… мог бы попросить, я бы тебе купила…
И состоялся обмен – фонарик на чехол
Таксист вез меня обратно домой. На его улыбчивые вопросы я чистосердечно рассказал ему всё, что случилось. Он довел меня до квартиры, о чем то побеседовал с Папой (наверно они рассчитались по деньгам) и ушел.
А САМОЕ ГЛАВНОЕ от этого таксиста у меня остался МАГНИТНЫЙ ФОНАРИК! Это редчайший в то время фонарик в железном корпусе с магнитом, что бы примагнитить его к любой железяке! Он мне его подарил! Ну и уж естественно, родителям я его не показывал и о нем не рассказывал.
Как-то раз нашу семью пригласили на званый обед (ЗО). Это была встреча старых знакомых в семье между одно-групниками, посвященная 30-летию дружбы с института.
От обычного приглашения в гости ЗО отличается значительно: Это торжественное мероприятие, когда хозяева дома сервируют накрытый белоснежной скатертью с вышивкой стол дорогой посудой из серванта и бабушкиными сервизами с мельхиоровыми приборами, хрустальными рюмками, фужерами и бокалами. Когда водка не в бутылке, а в штофе. Когда винные бутылки в хлопчатых салфетках. Когда хлеб и фрукты накрыты на отдельных столиках неподалеку от основного стола. Ну и конечно все присутствующие одеты при параде – мужчины в темных костюмах с галстуками или при бабочках, в туфлях, женщины в нарядных платьях с дорогими украшениями, конечно в туфельках на шпильках по моде.
Еще были дети – возрастом от 7 до 10 лет, помытые, причесанные, во всем наглаженном, типа вторя их родителям. Перед походом на ЗО всем детям внушали правила хорошего поведения. После обязательного присутствия за общим столом, после демонстраций их умений гласить стихи, после торжественных тостов за них, детей отпускали в игровую комнату – туда, где жил сын хозяев. В их игровой комнате детям был накрыт отдельный легкий складной стол с фруктами и газировкой.
И всё было хорошо минут 40 до первого визга и крика из детской. В комнате мальчика среди прочих мальчишечьих игрушек в углу стояла кукла – как настоящая девочка, ростом в полтора метра, одетая празднично, ну настоящая красавица! Он ее представил гостям-детям - Это ТУТТИ, моя подруга – и он при всех поцеловал куклу в ее резиновую щеку. Все прочие игрушки стали неинтересны. Куклу вытащили на середину комнаты для фото. Девчонки (трое) были ростом поменьше и вставали рядом для фото-селфи – типа кукла выше их, как настоящая! Восторг сфотиться! Ну а мальчишки… Ну возраст… Забыв о правилах приличия, фотились с куклой, лапая ее за все места. Хозяину это явно не нравилось. Кончилось тем, что парни решили задрать платье куклы и наверно снять с нее трусики. Хозяин был категорически против. - Да это же кукла! Дай посмотреть! - Не трогайте ее! Уберите лапы! - Отойди, дай взглянуть! Ты же сам наверняка же видел! - НЕЕЕТ! Нельзя!!! - Да можно чуть-чуть, отойди! И пошла мальчишечья возня. Он защищал свою куклу яростно! Девчонки завизжали, видя нарастающую возню мальчишек, перерастающую в драку. Появление взрослых усмирило детей. Разошлись немного помятые, но с миром.
Когда ехали домой, сын меня спросил - Паап, а эта кукла в его комнате ему подарили? Кто, зачем? - Хочешь себе такую же? Сын покраснел и промолчал Более эту тему с ним не поднимали.
Но если подумать А зачем была такая кукла в комнате мальчика ? Почему она была именно у него в его комнате? Почему он ее так яростно защищал?
В самом деле, зачем кукла в рост мальчика была в комнате у наследника ТУТТИ из трех толстяков?
Мы вытолкали лодку на песок и вышли на берег. Полоска песка вдоль берега была всего метров двадцать, окруженная зарослями кустов.
- Пошли, - кивнул нам всем Серый, - и полез в кусты, в едва различимую дыру среди веток.
Удав и Родик последовали за ним, я вслед за ними. Там оказался проход. Нагибаясь под ветвями, мы прошли по узкой тропе, и оказались под стеной крепости. Когда-то давно в этом месте стены был проход, но сейчас он был замурован кирпичной кладкой, образовывая нишу в стене, заваленную строительным мусором. Покопавшись в этой куче, откинув несколько кирпичей и фанерок, Серый вытащил оттуда старый школьный ранец.
- Во! Все на месте! – радостно провозгласил он, показывая нам находку. Он открыл ранец и вынул из него пачку сигарет.
- Во! Шипка! – показал он ее нам, - тут и еще кое-что есть, но это на потом. Будете? – он открыл пачку, посматривая на меня и Родика.
Родик отрицательно покачал головой, я, глядя на него, тоже отказался. Мои родители курили, но я еще не пробовал, даже в голову такое не приходило.
- Удав, держи! – Серый протянул ему сигарету.
- Давай! – охотно согласился тот, - не отсырели?
- Не, сухие. Помнишь как в прошлый раз здесь? – улыбнувшись, хмыкнул Серый, доставая коробок.
- Угу! – ответил Удав, размяв сигарету и прикуривая от зажженной другом спички, - здорово было!
Найдя место почище, Серый уселся на траву, а Удав улегся на живот и они закурили, поглядывая на нас с Родиком с явным превосходством. Мы с ним присели неподалеку. Я с интересом наблюдал за этим процессом, обратив внимание, что они курят не как мои родители, а по особому. Сигареты держались не в пальцах руки, а в внутри кулака и дым выдыхался не просто так, а четко вниз из под верхней губы. Так курили старшеклассники на улице возле школы.
- Ну че уставился? – затянувшись, спросил меня Удав, - хочешь дракончика покажу? Смотри! – с этими словами он плотно сжал губы и выпустил две струйки дыма прямо из ноздрей. Я улыбнулся.
- А Серый колечки умеет пускать, - продолжил Удав, - Серый, покажи?
- Не, здесь сдует, это где ветра нет, - откликнулся тот, но тем не менее успешно выпустив изо рта кольцо дыма. Оно быстро растаяло в воздухе, но было зафиксировано всеми.
- Здорово! – не удержался я высказать восхищение.
- Ну, так и будешь зырить или попробуешь уже? – обратился ко мне Удав, разглядывая меня с ног до головы каким-то чужим, холодным взглядом.
- Эх… , - Удав отвернулся от меня, - шшшиии…, - вдруг прошипел он, зафыркав в кулак.
Я отлично понял, что это было обращено ко мне, но уже не обиделся. Во первых я знал, что он стебается, а во вторых ему и так крепко досталось за мой фингал. Я отнесся к этому шипящему намеку снисходительно и миролюбиво.
- Зря тайник ему показали, трепанет еще кому, - тихо, но достаточно что бы все услышали, произнес Удав, как бы ни к кому не обращаясь.
- Я не трепач! – тут же громко ответил я, вставая - И никому ничего рассказывать не собираюсь! – подозрения в стукачестве для меня были абсолютно неприемлемыми.
- Мы не знаем, может быть, - спокойно и равнодушно продолжал Удав, - А если ты не умеешь держать язык за зубами? Кто знает? – он пристально смотрел на меня.
- Да брось ты, - отозвался Родик, - свой он, видно же.
- Кому свой? – также невзрачно спросил Удав, - ты за него? С чего это вдруг?
- Ну бросьте парни, хоре уже! – улыбнулся Родик.
- Э, нет. Нужно проверить, - голос Удава был тих, но непреклонен, - правда Серый?
- Можно, если Чик согласен - усмехнулся Серый,
- Ну, что, согласен на проверку? – Удав насмешливо смотрел на меня своими наглыми глазами.
- Какую? – как можно увереннее ответил я, подобравшись и, готовый отразить его нападение.
- Что, уже страшно? Хы! – он поднялся на ноги, щелчком ловко метнув окурок в кусты.
- Ну что я должен по твоему сделать то?
- Терпеть. Ничего не делать, но терпеть. Будет больно, - в голосе Удава сквозила неприкрытая издевка, - сможешь?
- Удав! – не громко, но твердо окликнул его Серый.
- Чего? – тот оглянулся на него.
- Ничего! – с нажимом ответил Серый, кивнув для убедительности.
Удав вновь повернулся ко мне, но уже без усмешки на губах.
- Не знаю, смотря как больно, - честно ответил я.
Мучаться, специально терпеть боль мне совсем не хотелось, мало ли что они придумали. Конечно вряд ли они предпримут что-то серьезное, но кто их знает. Я слышал о случаях, когда кому-то резали ладонь, кому-то прижигали плечо, кого-то заставляли есть землю, червей и о прочих неприятных действиях над «посвящаемыми». Ничего подобного мне испытывать не доводилось, да и не хотелось. Я завоевывал уважение к себе в драках. Драчуном, задирой я не был, но уж если приходилось, не отступал. Не могу сказать, что мое физическое развитие превосходило сверстников, но уже тогда я инстинктивно научился быть сильным по духу, не бояться соперника. Не так страшны и болезненны удары кулаками, как страшно само предчувствие их огрести, особенно на виду одноклассников. Поэтому, когда я понимал, что без драки уже не разойтись, то почти всегда бил первым. Конечно иногда и получал «по всей схеме», и лежал под противником, но тем не менее многие со мной не связывались, считаясь с репутацией не отступающего.
- Да ты не боись, мы ж не звери, правда? - Удав на секунду обернулся к Серому, - Вон крапива растет, видишь? Вот ее и потерпишь. Сможешь, правда ведь? Я и не такое терплю и ничего, живой. Серый, как считаешь?
Серый вопросительно посмотрел на меня. Я показательно не спеша снял с себя темно-синюю футболку и бросил ее к ногам Удава.
- Иди, рви, смотри не обожгись, - насмешливо бросил я ему, глядя прямо в глаза.
- Родька! Нарви-ка нам веничек, - громко обратился Удав, не уступая во взгляде.
- Сейчас, уже бегу, - саркастически отозвался Родик. Он по прежнему сидел на траве, хмуро глядя нас из-под своей челки.
- Лады, тогда я сам, - Удав пошел за крапивой, на ходу снимая майку и обматывая ей руку, - а ты раздевайся дальше! Штаны снимай тоже! – крикнул он мне, осторожно выдергивая стебли и складывая их в вместе.
- Хрен с тобой, - с усмешкой отозвался я, снимая треники и бросая их к футболке, - на!
Он вернулся, держа в обмотанной майкой руке тощий пучок свисающих длинных стеблей серовато-зеленой крапивы, больше похожий на плеть. Я выпрямился перед ним, расправив плечи и уперев руки в бока – «ну давай, жги, вот он я». Удав окинул меня взглядом и покачал головой, скривившись в едкой ухмылке:
- Нет, трусы тоже снимай!
- Ну, это то еще зачем?! - возмутился я, - Издеваешься?!
- Нет! – оскалился в улыбке Удав, - Все просто! Во первых что б и там почувствовал!
- А во вторых?! – перебил я, презрительно глядя на его дурацкую улыбку, - Что, посмотреть очень хочется? Так у тебя там тоже самое, вчера насмотрелся!
Я оглянулся на остальных. Родик мрачно поглядывал на нас, положив голову на поджатые колени. Серый искоса наблюдал, но не вмешивался.
- Нет, не посмотреть, - Удав сузил глаза, - просто если ты кому то трепанешь, то не забудь рассказать и о том, как сам трусы снимал при всех и под крапиву сам подставлялся! Понял?! – он выжидательно смотрел на меня, - Или мы сами расскажем!
Я понял. Плюнув, я снял плавки и отбросил их к остальной одежде. Парней я не стыдился, но было чувство неловкости, что я один голый, а они-то одеты.
И он начал. Он слегка касался зелеными листьями моих ног, начиная от лодыжек, не спеша поднимаясь выше, периодически взглядывая в глаза.
- Ну как?
- Нормально, орать не буду, не дождешься, - спокойно ответил я ему, не особенно напрягаясь. Ну жжется зараза, очень хочется потереться, но терпеть то можно.
- А здесь? – он поводил жгущей плетью под сомкнутыми ладонями. Удаву явно доставляло удовольствие то, что он делал.
- Щекотно, - процедил я.
- А здесь? – на этот раз досталось животу и груди,- Руки подними.
- Ага, щас, - я насмешливо смотрел на его попытки заставить меня начать защищаться или уйти.
- Тогда повернись!
- На! - я повернулся к нему спиной.
Он вновь прошелся крапивой по ногам, спине и особенно задержался на заднице. Жгло конечно нещадно, но тут уж дело принципа. Я крепко держал себя в руках, стараясь не выдавать ощущений ни голосом, ни дыханием.
- Ноги расставь и наклонись!
- Удав! – голос Серого
- Лады, это последнее! Слышь, это последнее испытание! Вставай на четвереньки и ноги расставь.
- На, хрен с тобой, давай уже скорее! – свербело и жгло по всему телу, ужасно хотелось растереться.
- Ну, напоследок! – объявил Удав, охаживая своей плетью мою выставленную спину и попу, все же попав под пах, - терпеть умеешь, наш человек! – под конец он вдруг не на шутку разошелся, уже не просто касаясь меня крапивой, а довольно ощутимо нахлестывая мое мягкое место.
- Стоп! Хватит! – рявкнул где-то надо мной Серый, - Все, хорош! Вставай! – последнее относилось уже ко мне.
Я поднялся и с превосходством взглянул на Удава «ну что, утерся?!». Серый держал его за руку с крапивой. Я быстро натянул плавки и наконец дал себе вволю растереть пострадавшие места.
- Все, теперь ты на равных! – объявил мне Серый, - Молоток Чик!
Вообще мне было не до того, жгло и чесалось все тело. Шипя сквозь сжатые зубы, я подхватил шмотки и побежал к воде. Серый с Удавом остались, что-то обсуждая между собой. Выскочив на пляж и бросив одежду в лодку, я забежал в реку и наконец окунулся в прохладу.
«Дураки! Придумали же, крапивой… Блин… Ну ничего, ничего, уже все кончилось, сейчас пройдет… Ух, как хорошо в воде! А я вытерпел, молоток! Утер нос этому Удаву! Ха! А что, Чик это не шибздик, это нормально. Чик… Чику, Чике, Чика», я по всякому склонял это слово и оно мне определенно нравилось – звонко, коротко и ясно – «чик и Удав с фингалом, чик и я научился плавать, чик и я разберусь с петухом, хорошее имя. Буду Чиком!»
Я вышел из воды на пляж и увидел загорающего Родика. Он лежал на спине, с невозмутимым лицом, закрыв глаза, широко раскинув руки и ноги. Подойдя поближе, я залюбовался его ладным телом.
- Все? Закончили там? – Родион приоткрыл на меня щелки глаз
- Угу, - я присел рядом, - Блин, чешется теперь все, жжет, блин.
- Конечно будет чесаться! Это теперь денька на два, не меньше.
- Вот дураки! Проверить, трепанусь, не трепанусь… Неужели и так не видно?
- А зачем дал, зачем согласился? – Родька спокойно закрыл глаза
- Ну как? Хотели же проверить, вот и проверили.
- Это он хотел. Если бы ты не согласился, ничего бы не произошло, никуда бы он не делся.
- То есть как?
- Просто. Я не согласился, и ничего, как видишь я все равно здесь.
- Тебя тоже хотели проверить?
- Угу
- Крапивой? И ты не дался?
- Не-а, обойдется.
- Что, кто обойдется?
- Удав. Удав обойдется. Ведь эти проверки не Серый придумал, а Удав. Серый просто не возражает, а Удику нравится. Для него это игра.
- Вот гад, - беззлобно усмехнулся я, - слушай, а почему он Удав? Ну ты – ясно, Родион – Родик, с Серым понятно, Серега. А откуда Удав? Он же Димыч!
- А, фамилия у него Удилов, вот и стал Удавом.
- Ааа, я то думал, что может он приемчики какие ни будь удушающие знает, - разочарованно протянул я.
- Кто? Удав? Ха-ха, нет, бороться он вообще не умеет. Я его тогда быстро сделал, он только ойкнуть успел, когда на лопатках оказался. А я сразу на болевой, руку его захватил и все, он сдался. Тоже потом отомстить хотел, но я не дался.
- Отомстить? Как? За что?
- Так вот тебе же он сегодня отомстил, вон как отходил.
- Отомстил?! Он мне отомстил?! За что? – не желая верить услышанному, удивился я.
- Ты видел его спину? Это ему батя всыпал. А знаешь за что?
- За то, что я ему в глаз дал, - прошептал я, - знаю.
- Ну вот Удик и решил поквитаться. Теперь в расчете.
- Но ведь… - я осекся, не решившись объяснить Родику за что я тогда ударил Удава.
Я вспыхнул, поняв, что меня просто обманули. Не было никакой проверки, не было никакого посвящения! Была замаскированная месть, чудовищно подлая и циничная. А я то, дурак, повелся, кретин! Разделся перед этим…этим уродом, поверил ему. Сволочь! Как он улыбался, скотина, он наслаждался тем, что так просто добился своего. Еще и на четвереньки поставил! И трусы заставил снять! Самому! Ууухххууу!!! Стыдобище….Болван!
- Что ж ты молчал? – простонал я, закрывая лицо руками и заваливаясь спиной на песок - предупредить не мог, что-ли?!
- Самому не догадаться было? Тут уж каждый за себя решает, подсказывать нельзя. А может ты боишься его, боишься отказаться, откуда я знаю?
Мир вокруг меня посерел. Зеленые заросли кустов превратились в пыльные чахлые переплетения прутьев, замусоренные пустыми бутылками и бумажками, Река стала просто водой, равнодушно и холодно текущей мимо, песок стал жестче и серее, даже небо из синего превратилось в блекло серое. Я поежился под холодным порывом ветра, который всего секунду назад ласкал меня теплом. Оглянувшись вокруг, я неприятно удивился:
«Как я не заметил этого раньше? Что я здесь вообще делаю? Зачем я полез с ними в эту лодку? Придурок! Пусть бы сами поплыли, без меня, но нет, ведь позвали. Специально позвали, что бы потешиться. Сейчас наверно просто ухахатываются там, как они меня ловко вокруг пальца. Гады! Сам виноват, думать надо было, думать! Ох и сволочь! Ведь сам ссыт этого петуха, а мне «пусть разберется!» гаденыш! Никакой он не Удав, просто гадкий подленький Дима Удилов, тварь поганая! Задавлю шкуру! Таких навешаю, пусть его батя кожу с него сдерет, я только посмеюсь, еще и пальцем покажу! Эх, Дима, Дима, погоди еще, не знаешь ты меня, не знаешь» Мысленно я уже душил, добивал, растирал в порошок ненавистного Удава, не давая ему ни единого шанса выжить.
- Слушай, а как это ты ему в глаз засветил? – Родик приподнялся на локте и посмотрел на меня, - Удав драться умеет, сам видел. Занимаешься где-то?
- Нет, не занимаюсь, - вздохнул я, - просто умею.
«Ну как ему все объяснить? То, что Удав не ожидал моего броска? То, зачем и почему я это сделал? Объяснять причины? Чушь! Но сам Удав должен понимать! Должен! Может он не понял тогда? Теперь отомстил… за что? Нее, он должен был понять! Наверняка понял, сволочь! Хотя тогда, после махача… может и подзабыл? Да и потом ему тоже досталось…от его бати… Ну ничего, напомню. Бить не буду, но обязательно напомню! Разберемся», - вихрем пронеслось в моей башке и я немного успокоился, даже уже успев пожалеть Удика за то, что ему в будущем предстояло испытать от меня.
- А ты занимаешься?
- Иногда. Меня папка учит.
- Здорово он наверно тебя учит, - улыбнулся я, вспомнив про «колесо» и «мостик». В голове промелькнули картинки, мерещившиеся мне в лодке, - я не умею такие колеса крутить. Помнишь вчера показал?
- Аа, это я давно уже умею, я ж опилочный, - усмехнулся Родик, махнув рукой.
- Какой-какой? Опилочный? Ха-ха! – мне тут же вспомнилась строчка из известной песенки «в голове мой опилки тра-та-та», - Опилочный?! Ха-ха-ха!
- У меня родители цирковые, - досадливо вразумлял меня Родька, - а я значит опилочный. На арене опилки! Не был в цирке никогда, что ли?
- Как? Твои мама и папа в цирке выступают?! – обалдело спросил я, сразу прекратив смеяться.
- Ну, а я про что? У нас так называют тех, кто в цирке родился.
- Вот это да… ,по настоящему?
- Тьфу, дурак! В семье, где мама и папа цирковые, не на арене же конечно!
- Выступают по настоящему?! – переспросил я, разглядывая Родьку, как диковинку.
- Ну! А как же еще? Мы гимнасты, - как то слишком просто сказал Родька.
- Мы? И ты тоже?! – изумленно выдохнул я, - Не врешь? - все четко становилось на свои места, и умение Родьки выделывать такие трюки, до которых мне было, как пешком до Китая, и зависть Удава, и…. и его, Родьки, умение плавно и действительно красиво двигаться, стоять, сидеть, ходить и вообще быть, смотреться.
- И я. Не ожидал? – улыбнулся Родик, - никто поначалу не верит.
- Ни фига себе! – все еще удивленно протянул я, во все глаза разглядывая циркача, артиста, гимнаста, только что бывшего просто моим сверстником, новым знакомым, - Слышь, а чего ты тут? – у меня чуть не сорвалось «а чего не в цирке?», но я успел заткнуться.
- А я по-твоему в цирке должен быть! – также улыбаясь, насмешливо кивнул Родька, - отдыхаю здесь у одних знакомых. Наши уехали на лето, меня сюда сослали.
- На гастроли? А тебя почему не взяли?
- Ну не на гастроли, так на халтуру. А меня… Худеть отправили.
- Чего?! Худеть? Ха-ха! Ты ж не толстый!
- Аа, это когда я торт трескал, папка зашел и увидел. Надавал по заднице и сказал что я и так жирный. А потом я еще с трапеции сорвался, а он поймал за руку и говорит, что мне точно худеть надо. Ну вот и худею.
- Обалдеть! – завистливо произнес я. Для меня он был из другого мира, оттуда где свои законы и правила, где всегда праздник, шары и огни, клоуны и слоны и все это каждый день! Где нет скучных школьных уроков и домашних заданий, где вечные каникулы и мороженое. Вот счастье! Вот везет же некоторым! – А меня наоборот жрать заставляют, «Пока не съешь, из-за стола не выйдешь!», - передразнил я бабку.
- Тебе можно, - окинув меня взглядом, сказал Родик, - вон ребра торчат, да и попка слабовата.
Я оглянулся на себя: «странно, никогда не думал о своей попке, что «слабовата», задница как задница, с чего вдруг «слабовата»?» Я взглянул на Родькину, сравнивая со своей, вроде никакой разницы. «И слово то какое, попка!, хы!»
- Слышь, а ты че, ты всегда голышом загораешь? – спросил я Родьку, решив переменить тему про мою попку.
- А почему нет? – ответил он мне, чуть двинув плечами.
- Не, ну так, вдруг увидят?
- И что? – спокойно спросил он, - ну увидят, и что?
- Ну, увидят тебя голым!
- И что из этого?
- Блин! Просто увидят! Ты не понимаешь? – я подозрительно взглянул на Родьку.
- Пусть смотрят, если так интересно, - смешливо ответил он, откидываясь обратно на песок, - и чего они там не видели? Пусть смотрят!
Я даже забыл про крапиву, про Удава, про все на свете, глядя на него. Прямо передо мной лежал мой сверстник, совершенно голый, не боясь быть осмеянным, уверенный в себе и наглядно это показывающий.
- Не стесняешься?
- Я же не хожу так по улице, а здесь никого нет, можно поваляться и так. Не хочу белой полосы от плавок, - опережая мои вопросы, разъяснил Родька, - не должно быть видно. И вообще, для меня так привычнее, у нас все так.
- Ну ты даешь! – я уважительно покачал головой.
- Ха! Это не я даю, это ты стесняешься, - высказал он, принимая прежнюю позу звезды.
- Хм, - я в самом деле стеснялся, но какой-то бесенок уже теребил меня изнутри, дергал за ниточки «Попробуй! Смотри, как он не боится! Попробуй! Ведь интересно, сам знаешь, ведь хооочется! Давай!», - я не стесняюсь. Просто… А вдруг кто-то придет?
- Тогда оденемся, - абсолютно невозмутимо ответил Родька, - сюда никто не придет, сам знаешь.
Он был прав, добраться сюда по берегу сквозь плотные заросли кустов было почти невозможно, вряд ли кто-нибудь полезет, а если подойдет лодка, то мы увидим ее заранее.
- А Серый с Удавом?
- Подумаешь, - хмыкнул Родик, - нашел кого стесняться. Да и не придут они еще минут пятнадцать.
- А чего они там делают? – я оглянулся на проход в непролазной стене кустов.
- Ааа, - махнул рукой Родик, - не лезь, не мешай им.
Меня это заинтриговало, было уже не просто интересно, а очень интересно чем же там они заняты. Я прислушался. Оттуда не исходило никаких звуков. Приподнявшись на песке, я внимательно посмотрел в сторону прохода, когда куда-то смотришь, звуки оттуда становятся отчетливее. Ничего. Любопытство уже распирало, подгоняя подкрасться и посмотреть.
- Не мешай, не лезь! – одернул меня за руку Родик, - тебя что, звали?
- А что они там делают, то? – шепотом спросил я
- Курят, - фыркнул Родька, - и лижутся дураки. И вообще глупости все это.
- Ааа, ну ясно, - басовито согласился я, укладываясь на песке, и задавливая рвущиеся наружу вопросы «как это «лижутся»? что это? Лижут друг друга? Зачем?»
Но лежать спокойно я уже не мог. Меня «дернуло» - там, за зеленой стеной кустов происходило что-то таинственное и запретное, поэтому жутко интересное, манящее. Я просто не мог не увидеть этого! «Вспомнив», что я оставил там треники, я потихоньку двинулся к кустам. По тихонечку, по полметра подползая к проходу, вроде как незаметно для Родика, чутко прислушиваясь к звукам оттуда.
- Да стой ты уже! – Родька схватил меня за ногу, - Сказал же, не лезь! Не мешай!
- Слушай, пойдем посмотрим! Тихонько, только одним глазком! – обернувшись зашептал я ему, меня тянуло туда, как магнитом, - Пошли! Тихо-тихо, только взглянуть…
- Чего смотреть? Интересно? – Родька с силой протащил меня за ногу обратно к себе, - Хочешь покажу?
Повернув мне лодыжку, он моментально перевернул меня на спину и оказался на мне верхом, уперев руки в мои плечи.
- Ну что, все? Готов? – снисходительно усмехнувшись, спросил он.
- Ах ты… - я тщетно пытался вылезти из под него, но он с легкостью пресекал все мои попытки, не причиняя боли, но и не выпуская из под себя. Это была не драка, не серьезная борьба, а игра, принятая нами обоими без слов. Мы возились на теплом песке берега реки, защищенные от посторонних глаз рекой с одной стороны и плотными зелеными зарослями с других. Наконец мне чудом удалось вывернуться из захватов Родьки и вскочить на ноги. Пока он поднимался, я успел схватить его за лодыжки, протянуть назад, на себя, распластывая по песку и прижать его, навалившись всем телом на шею и спину.
- Попка говоришь слабовата? Зато у тебя самое то! – с этими словами я звонко и сильно шлепнул его по голой заднице ладонью, - ха-ха-ха!
Ух, что было! С гибкостью кошки он выскользнул из моих объятий, стряхнув меня на песок и принялся заламывать руки и ноги, стараясь перевернуть на живот. Но я то уже знал, что со спины переворачиваться никак нельзя, к чему прикладывал все силы и умение. Единственное, что мешало сопротивляться, так это собственный хохот, который я не мог удержать - уж больно здорово я его поддел, хорошенько шлепнув.
- О…один… но.. ноль! – успел прохрипеть я сквозь смех, прежде чем был захвачен замком крепких рук, приподнят и перевернут на живот. Но сдаваться я не собирался. Всячески вывертываясь и не давая Родьке зафиксировать меня неподвижно даже на секунду, мне удалось сдернуть его с себя, схватив за руку и перевернувшись. Шлеп! – мне хватило долей секунды, что бы удвоить свою победу.
- Ну, держись! Теперь все! – прошипел Родька, высвободившись от меня. Мы стояли на четвереньках друг против друга, готовясь к очередной схватке. Вдруг удвоив скорость своих движений, он резко подсек мои руки и, я даже не успев понять как это произошло, оказался на лопатках, буквально сложенным вдвое, поскольку ноги были подняты и крепко удерживались у моей же головы. На мои трепыхания Родька лишь нажимал на них, не давая вздохнуть, и в это же время стаскивая с меня плавки и… нещадно вырываясь вперед по очкам.
- Все, все, все! – заорал я, поняв бесполезность попыток освободиться, - Сдаюсь!
Он отпустил меня, помахивая моими плавками и довольно посмеиваясь. Я понял, что так просто он их не отдаст. Отдышавшись, я полез на него по новой. И опять оказался на песке. И вот в этот момент я заметил Серого с Удавом. Они стояли неподалеку, возле прохода в кустах и улыбаясь, с явным интересом молча наблюдали за нашей схваткой.
- Стой! – успел я выдохнуть обхватившему меня за пояс Родьке, - Смотри, Серый вышел с Удавом! Все, кончай.
Он оглянулся и убедился, что я не вру. Мы отпустили друг друга и поднялись на ноги. Борьба закончилась с разгромным счетом явно не в мою пользу.
- Я смотрю, вы тут не скучаете? – улыбаясь спросил Серый, под хихиканье Удава. Запыхавшиеся и разгоряченные, мы с Родькой переглянулись
- Не-а, - ответили мы одновременно, не сговариваясь. Получилось точно синхронно.
- Ну вы даете, - едва сдерживая смех, покачал головой Серый, - спелись!
- Ага, - вновь, не сговариваясь, одновременно кивнули мы. Получилось случайно, но второй раз подряд.
- Вы чего? Издеваетесь? – уже смеясь, спросил Серый, - Голопопые!
Мы с Родькой вновь переглянулись, встретились взглядами и тут же согнулись в приступе смеха, показывая друг на друга пальцами, задыхаясь и чуть не падая на песок. Серый что то говорил нам, выразительно крутя пальцем у виска, но это лишь усиливало хохот, доводя нас до всхлипываний. Сейчас и самому не ясно, от чего нас тогда так распирало.
Посмотрев на наши конвульсии в припадке безудержного ухахатывания, он безнадежно махнул на нас рукой и пошел к лодке.
Мы собрались было продолжить наше плаванье, как вдруг Серый указал рукой на противоположный берег:
- Флаг! Смотрите, флаг!
Над дедовским сараем развивалось алое полотно. Это был знак для нас, что необходимо вернуться. На возвышении берега, почти у самого пляжа стоял знакомый мне автомобиль. Это означало, что ко мне приехали родители, событие не частое, раз или два в месяц, пропустить которое было никак нельзя.
О Кино Я не помню рассказывал ли об этом уже или нет, но расскажу еще раз в кратце Я снимался в кино! Фильм Юность Петра Там есть 10-секундный момент, когда ботик Петра подплывает к берегу на веслах. Вот с левого борта вторым веслом управлял Я! :3: Меня конечно не видно, я был в трюме, управляя веслом. Но какой взмах весла!!! :3:
А Вы снимались, или пробовали себя в кино или в театре?
У каждого читающего эту историю обязательно был первый в жизни танец-медляк в обнимку с противоположным полом. Кто-то в восторге и вспоминает этот эпизод жизни радостно, а кто-то хочет это забыть навсегда. Я танцевать не умел. Совсем. Ну только перед зеркалом кривлялся под музыку. Казался себе красавчиком , но вот так выступить перед кем-то не мог категорически. И вот однажды в квартире на ДР одноклассницы (сейчас это называется вписка), случилось. Она позвала меня на танец. Отказать естессно не мог, встал столбом перед ней. Она сама положила мои руки себе на талию – Слушай музыку, двигайся под музыку Нам было по 13-14 лет Ах, как была хороша её гибкая талия, раскрасневшееся лицо… И были поцелуи в полутемной комнате. Кто-то возможно воспоминает нечто это с удовольствием, вспоминая стройную красавицу А кто-то с ужасом, вспоминая другую… не понравившуюся Интересно, что бы рассказали девчонки об этом Кончилось все с неожиданном приходом ее родителей Они с ужасом отнеслись к увидевшим любвеобильные наши ласки Конечно меня выгнали Но зато я научился танцевать с девушкой!
Как-то раз, когда учил сына водить машину. Ему было 12 лет. Он за рулем моей старенькой шестерки.. Проходим упражнение резкое торможение. Едем по пустой трассе, скорость около 60км/час. Командую СТОП! Перед тобой справа бежит через дорогу бабка! Сын резко нажимает на тормоз, машина останавливается, уворачивая мордой влево. - Ты выехал мордой на встречку! Тебя собъет идущая навстречу фура! Ты погиб со мной! – ору на сына - Так бабку сбивать мне? - Нет! Руль вправо, на обочину и тормоз! *** Оглядываюсь Сзади нас стоит тонированная девятка, откуда взялась непонятно. Машу рукой, проезжайте Оттуда мигают фарами. Встаем на обочину, девятка встает за нами. Выхожу из машины, иду к девятке, типа извиниться Открывается водительское окно девятки - Мы к Васильечу, нам назначено – морда лица охраника объявила мне несколько тревожно Васильич был в то время смотрящим за поселком. Известным бандитом. Я об этом потом узнал. - Извините! - Ну бывает! Вы Нас извините! - Мы сразу подумали, что охрана не дремлет! Поставить машину поперек трассы это понятно.
Далее мы познакомились, но это уже другая история.
Одевшись, мы переправились к дому. На берегу никого не было. Мы поставили лодку на место и поднялись к машине – гордости моего дядьки, серому горбатому «москвичу» с округлыми крыльями, «горбушке», как он его любовно называл. Как я и предполагал, его уже ремонтировали. Машина стояла на подпорках, под нее расстелено старое одеяло и вокруг разложены гаечные ключи. Из сарая доносился визг работающей дрели. Мы зашли в сарай. Там дед и дядька возились с какой-то железякой, закрепив ее в тисках и пытаясь в ней что-то высверлить.
- О, ребятки! Тут к Саньку родители приехали, вот я вас и позвал. Сергунька, сними флаг, - обрадовался дед, увидев нас.
- Ааа, привет Сашка.! – похлопал меня по плечу мой дядька, - как ты здесь поживаешь? Вырос, окреп, загорел!
Серый залез по лесенке на крышу сарая, вынул флаг из специального гнезда, свернул его и поставил в угол.
- Давай, беги в дом, мама там с папой ждут тебя, - кивнул мне дед, - Ну, а вы чего? – обратился он к парням, - чего приуныли? Берите лодку, катайтесь до вечера, как договорились!
Эти слова полоснули меня «по живому», ревность и сожаление, что сам не могу к ним присоединиться заслонили радость от приезда родителей. Парни радостно и в припрыжку понеслись к лодке. Я с завистью смотрел им вслед. Вдруг Удав остановился и подошел ко мне:
- Слышь, Чик… Ты там если что, скажи в крапиву упал. Сам завалился случайно. Понял? – тихо сказал он, вопросительно заглядывая в лицо.
- Не ссы, понял, - усмехнулся я в ответ, - не выдам.
- Ну, тогда лады? – он отступал спиной к ребятам, все еще глядя на меня, - Тогда я, мы пошли?
- Валяйте… - вздохнул я и пошел в дом.
Там мне конечно обрадовались, обнимайчики, поцелуйчики, расспросы, подарки (игрушка от мамы и книга от папы) и т.д. Все это продолжалось полчаса. Затем, взрослые занялись беседой между собой, предоставив мне выслушивать их скучные неинтересные разговоры. Естественно я был рад их увидеть, но всего через полчаса стало тоскливо и особенно завидно ребятам, там в лодке.
- Эй, ты чего такой квелый? – заметив мое состояние, спросила мама, - Ну-ка посмотри на меня. Что с тобой?
- Ма, все хорошо! – я попытался изобразить счастливую улыбку, - У меня все хорошо!
- Чего-то глаза блестят, - подозрительно сказала мама, уже ощупывая мой лоб, - не температуришь ли?
- Да неет, нормально все! – вывернулся я из под ее рук, - здоровый я!
- Посмотри, по моему, он с температурой! – обратилась мать к отцу.
- Перекупался наверно, - отозвался он, - гуляет много, занимается мало. Какие книжки прочел за последнюю неделю? – обратился он ко мне.
«Вот только этого мне сейчас и не хватало, оправдываться, слушать нравоучения, и в конце концов упереться носом в подаренную книжку».
- Вот эту, - показал я ему на толстую «Сказки» Джани Родари
- Хм, а посерьезнее что?
- Да отстань ты от него, видишь он красный весь? – перебила отца мама, уже встревожено разглядывая меня, - Вот что, тут сейчас врач у бабушки, наш знакомый, мы его с собой привезли, так давай-ка он тебя посмотрит заодно.
«Врач! Вот я и попался! Блин!!! Придурок Удав! Лучше бы мы не заметили этого флага, лучше бы родители не сегодня приехали! И чего теперь делать?! Не убегать же от врача, подумают с ума сошел. Скажу, что в крапиву упал! Случайно так взял и упал, завалился и долго не мог вылезти. Может поверят. Должны поверить!»
Через некоторое время из моей комнаты вышел пожилой дядька в костюме с галстуком, тот самый доктор, за ним появилась бабка. Они долго говорили о чем-то с родителями и я, тихо как мышь, спрятавшись в углу за диваном уже понадеялся, что про меня забыли. Но разве мама забудет…
- Эй, … , вылезай, иди-ка сюда, - позвала она меня, - вот покажись-ка заодно доктору.
Я выбрался из укрытия и подошел к матери.
- Взгляни пожалуйста, что-то он вялый какой-то и глаза блестят. Может температура? – обратилась она к дядьке, подталкивая меня к нему.
- Ну, молодой человек, посмотри на меня, - мягким ласковым голосом Айболита попросил он меня, - посмотри сюда, - он поднял палец, водя им по сторонам, - открой рот.
Он зачем-то осмотрел мою голову, поворачивая ее в стороны, пощупал своими теплыми твердыми пальцами шею под челюстью и… предложил снять тренировочный костюм.
Я отказался, помотав головой и судорожно сажав в кулаках резинку треников и подолы футболки.
- Почему? – удивленно спросил доктор
На это «почему» взрослые, до того разговаривавшие между собой и не обращавшие на нас особого внимания, обернулись.
- Почему не хочешь снять костюм? – так же мягко переспросил доктор, наклонившись ко мне. От него приятно пахло одеколоном.
- В чем дело? – тут же присоединилась к нему мама, - Немедленно снимай! Тебя врач просит! Немедленно!
Теперь уже и бабка и отец смотрели на меня с подозрением. Было с чего. Когда-то мне удалось целую неделю скрывать от всех засевшую занозу в коленке, пока хромать не начал.
- Делай, что тебе говорят! – жестко приказал отец, - Снимай!
Пришлось раздеться до плавок.
- Таак… - после секундной паузы произнес доктор, - и что это? – он внимательно разглядывал красноту на моем теле.
- Сыпь, - ужаснулась мама, - откуда?!
- Какая еще сыпь?! – заголосила бабка, - С утра не было! Я ж его каждый день проверяю! Господи, да что ж это?! Да откуда у него сыпи то быть? – запричитала она.
- Это от крапивы! Упал случайно. Пройдет. Это никакая не сыпь! Я правду говорю, - заканючил я, поворачиваясь под руками доктора, - это от крапивы. Так получилось, упал прямо в заросли.
- Ну-ка, - доктор потянулся к плавкам, - давай-ка глянем.
- Нет! Нет, нет! – я ухватился за единственное, что на мне оставалось, - Нет!
- Что такое?! – строго спросил отец
- Нет! – я обвел взглядом окружающих, - Не сниму! - я умоляюще посмотрел на доктора.
- Ясно! Тихо, тихо. Пойдем со мной, - он подтолкнул меня в мою комнатку, - Ну стесняется парень, большой уже, - усмехнулся он всем, - разберемся без посторонних.
Мы прошли ко мне и он закрыл дверь. В моей маленькой комнате стояла железная кровать, письменный стол, табурет, стул и небольшой стеллаж со всякой моей мелочью.
- Ну? – ласково кивнул он, усаживаясь на стул, - давай, показывай, что у тебя там.
Успокоившись, я снял плавки. Взяв со стола настольную лампу, он включил ее и направил свет на мой живот и ноги.
- Откуда это? – чуть строже спросил доктор, - внимательно оглядывая меня со всех сторон.
- Я ж говорю, от крапивы. Упал в самую гущу, - забубнил я, послушно поворачиваясь под его руками.
- Вижу, что от крапивы. Ноги расставь. Я спрашиваю кто тебя так? – его голос был чуть насторожен
- Сам! Упал, - тихо и упрямо стоял я на своем
- Обманываешь, если бы упал, этого бы не было, - он дотронулся пальцем и провел по коже на моей попе, - да и сам бы так не смог. Наклонись, обопрись на стул.
- Я сам!
- Это дед сделал? Или бабушка?
- Нет!!! – возмущенным шепотом ответил я, тут же развернувшись к нему лицом
- Тихо, тихо! Спокойнее. А кто? Ведь больно, правда? Я знаю. За что тебе досталось? – он тоже перешел на шепот.
- Это не дед и не бабушка! Не они!
- Да, вижу, что не они, поставь ногу на стул, - взглянув на мой пах, он покачал головой, - но ведь и не ты сам.
- Почему?
- Вот эти полосы на попе, откуда они?
- Какие полосы?
- Вот, вот и вот, - он вновь провел пальцем по мне, - это не от падения в крапиву, это тебя кто-то отхлестал. Да?
«Удав, гад! Убью змееныша!»
- Я сам…
- Да, неужели сам? Тебе нравится пороть самого себя? – доктор улыбнулся, - и часто ты этим занимаешься? – вопросом он загнал меня в угол.
- Нет…, - с трудом выдавил я, чувствуя, как заливаюсь краской стыда.
- Нет? С ребятами играетесь? – мягко спросил доктор, поворачивая меня к себе и ставя лампу на стол.
Я согласно кивнул, опустив голову. Уши и лицо пылали.
- Ну, ладно по попкам друг друга, но здесь то зачем? – шепотом продолжал он, касаясь меня в паху, - и здесь, - его пальцы прошли между моих половинок, - иди сюда.
Он подсадил меня к себе на колено, приобняв за пояс.
- Это было сегодня?
- Угу
- И часто вы так играете? – от его шепота щекотало в ухе.
- Первый раз, честно, - едва слышно ответил я, мне было стыдно, я отворачивался.
- Больно было? – его рука опустилась мне на живот. Я отрицательно помотал головой.
- Нуу, молодец, я же знаю, что больно, - теплая мягкая рука опустилась ниже, остановившись в паху. Я напрягся, не зная что мне следует делать. Мне вовсе не хотелось, что бы это продолжалось, было неловко за возникающее возбуждение, но оттолкнуть я его тоже боялся, не желая что бы он поделился с родителями своей догадкой. Заметив мое состояние, доктор подул мне в лицо и неожиданно чмокнул в нос. В этот момент раздался негромкий стук в дверь.
- Скоро вы там, - из-за нее прозвучал голос бабки, - давайте обедать уже, накрыто все.
- Сейчас идем, - отозвался бабке доктор. Убрав руки, с легким шлепком он поставил меня на ноги. Я тут же отскочил в сторону к плавкам.
- Реакция хорошая, - улыбнулся он мне, - только на будущее имей ввиду, что туда крапивой не надо, - он еще раз коснулся моего паха и потрепал по щеке, - одевайся, пошли, - он выключил лампу на столе.
Я быстро одел плавки и едва успел схватить за рукав выходящего из комнаты доктора.
Он обернулся и удивленно посмотрел на меня
- Дядь, только…. Только я в крапиву упал. Сам, - просящее прошептал я, глядя ему в глаза, - хорошо?
Он с улыбкой кивнул, подмигнув и ладонью ласково взъерошил мне волосы. Мы вышли в большую комнату. Я тут же одел треники и футболку, стараясь не на кого не смотреть. Доктор совершенно спокойно объявил всем, что я и в самом деле обжегся крапивой, судя по всему завалившись в нее всем телом, и что это не страшно, пройдет само за пару дней, которые мне следует побыть дома. На всякий случай мне дали выпить какую-то таблетку. Естественно я был слегка отруган бабкой, дескать нехрен лазить по всяким оврагам и ямам, что сил у нее на меня уже нет и т.д., но ее ворчание лишь веселило меня, так удачно выпутавшегося из крайне щекотливого положения. После обеда к удовольствию отца, я до конца дня образцово сидел у себя в комнате читая подаренную книгу. Меня больше не трогали и о крапиве не вспоминали. Машину починили, и вечером того же дня родители вместе с дядей и доктором уехали в большой город. Я вздохнул свободно.
Самые неприятные ощущения Наверно у каждого есть некие категорически ужасные восприятия казалось бы безобидных ощущений. К примеру, у меня был одноклассник, которого можно было довести до обморока, если он видел, как я зажимал в зубах деревянную палочку от стаканчика с мороженым. Он не мог не только это повторить, но и даже представить себе. Он закрывал глаза руками, умоляя меня выплюнуть эту деревяшку. Другой не переносил звука, если провести ногтями по школьной доске – он затыкал уши и выбегал из класса. Был тот, который терял сознание при виде даже маленькой капли крови. Я его всегда сопровождал в школьный мед пункт на взятие крови или прививку. Был, который не переносил звука скрежещего осколка стекла по стене. А я лично ненавидел надевать на ноги носки из синтетики – малейшее их цепляние за ногти доводило меня до дрожи. Я их ненавидел. Ныне у меня только хлопчатые. А у вас имелись какие неприятные подобные ощущения от чего-то?
На следующий день за окном вновь раздался свист. Выглянув, я увидел внизу знакомую компанию.
- Привет Чик! – махнул мне Родька
- ЗдорОво, как ты там? – поддержал его Серый
- Нормально, чего это у вас? - радостно ответил я, заметив огромную крапивину в руке Родьки.
- Слушай Чик, хочешь мы сейчас Удава отделаем, как он тебя? – Родька спрашивал на полном серьезе, показывая мне зажатый в кулаке стебель, - А ты смотреть будешь! Чтоб все честно было! Хочешь?
Удав молча взглянул на меня, будто брызнул своими синими глазами и покорно начал стягивать линялую майку. На обнажившейся спине все еще были видны полосы, уходящие за пояс брюк.
- Вы чего? Совсем уже? – вполголоса зашипел я на Родьку с Серым, - С ума сошли! Кончайте дурить!
- А чего? Удав согласен. Он тогда перебрал с тобой, теперь готов ответить. Правда Удик? – он обратился к Удаву, помахивая перед ним крапивиной, - и Серый подтвердит.
- Как скажешь, - кивнул Серый, глядя на меня снизу, - тебе решать.
- Дураки! Не трогайте его! – я свесился из окна, что б они лучше слышали, - Удав, чума, оденься быстро! Родька, брось, брось крапиву! У меня прошло уже все почти, завтра выйду.
- Ну, смотри, как хочешь, - Родька отбросил в сторону стебель.
- Не надо его трогать! – тихо продолжал я, - Я на него не в обиде! Это наше с ним дело. Офонарели совсем!
- Ясно, - кивнул Серый, - давай там, выходи завтра, - он махнул мне рукой.
Удав натянул на себя майку и еще раз взглянул на меня. Он не улыбался. Его синяк под глазом стал желтым. Мне было жаль его, сверху он казался меньше, чем на самом деле, тощим, с фингалом и следами порки за него же, с грустными синими глазами на конопатом лице. А тут еще и крапивой отходить собрались. Зверье!
- Все, идите на хрен, - кивнул я ему, махнул ребятам рукой и закрыл окно.
«Конечно здорово было бы отмахать Удика крапивой, но… Ведь это не то, мне нужно что бы он сознался, сам бы признался мне в своей мстительности. А я бы ему про петуха напомнил, вот тогда и разобрались бы, кто не прав.» - раздумывал я, сидя над книжкой, - «Ха, а Родька молодец, надо же, полез разбираться за меня и ведь доказал свою, т.е. мою правоту. Привел Удика ко мне, что б я увидел как он его уделает за меня, ха-ха. И даже Серый не против. Мнда.. видно вчера в самом деле перессорились и крепко поговорили. Удава даже жалко».
Делать было решительно нечего. Книжка вызывала отвращение – скукотища смертная, даже без картинок А.П. Чехов «Повести и рассказы». И зачем папа мне ее подарил? Я бесцельно походил по комнатам и вдруг обратил внимание на свое отражение в зеркале трюмо. Оно стояло в большой комнате за столом, под которым я прятался. Подойдя к зеркалу я стал разглядывать себя. Позируя сам перед собой, я убедился, что следов от крапивы почти не видно, что мышцы у меня все же есть, хотя и не такие, как у Родика, и что «скелетик» (это если втянуть живот до его прилипания к позвоночнику, покачать руками и состроить вытянутую тощую рожу) получается отличный. Затем я вдруг обнаружил, что если повернуть движущиеся половинки зеркал и посмотреть в них, то можно увидеть себя со стороны. Это было еще интересней. Никогда не видел себя с боку. Интересно, а сзади можно? Оказалось, что если влезть на трюмо, неудобно вывернув шею, глядя через несколько отражений сразу, все же можно. Правда для этого нужно было не задеть на тумбочке трюмо все бабкины безделушки, которые там были и почти закрыться створками зеркал. И вот наконец, когда нужный ракурс был почти найден, я почувствовал, что падаю. Причем не я сам, а падает трюмо вместе со мной. Со страшным грохотом оно упало на рядом стоящий обеденный стол, я успел сжаться в комок и оказался под ним же, а все бабкины коробочки, вазочки, фотокарточки и брошки с бусинками посыпались на пол. Со стороны лестницы уже слышался торопливый топот ног.
- Господи! – закричала бабка, лишь взглянув на завалившееся трюмо, - Где ты? Где?!
- Здесь, - осторожно ответил я, высовываясь из под стола.
- Живой! А ну, вылезай, господи… - она наклонилась ко мне
Я вылез из под стола, понуро опустив голову. Бабка схватила меня за плечи, покрутила из стороны в сторону и затрясла:
- Ну зачем, зачем ты полез на трюмо? Ответь, какого хрена? Не ударился?! Господи, ты меня в могилу загонишь!
- Я посмотреть хотел.
- Чего посмотреть?
- Какая у меня спина.
- Выдрать бы тебя по твоей спине! – бабка аккуратно поставила трюмо на ножки, тщательно рассматривая зеркала. К счастью ни одно из их толстых стекол не разбилось, не было даже сколов по краям, - Пронесло! Прости Господи! – перекрестилась бабка, - Чу тебя! – она замахнулась на меня полотенцем, переводя дух.
Наклонившись, она собирала рассыпавшиеся дорогие ей вещицы с пола, расставляя их в прежнем порядке.
- Ба, давай помогу, - виновато предложил я, стоя в сторонке
- На хрен! Помог уже, чуть не убился и меня на тот свет отправил бы, - прохрипела бабка сквозь одышку, - Ну ка, вон отсюда! Пошел на улицу, не хрен дома сидеть! Выздоровел уже, иди к деду, вон у него в сарае громи все.
Чувствуя за собой вину и желая все же помочь бабке, я оделся и спустился вниз. Там, оглядевшись, я взял веник и нашел совок у плиты. Вернувшись наверх, я тщательно подмел все ее разлетевшиеся по комнате бусинки и брошки и высыпал все это затем на тумбочку трюмо, для верности, мало ли прилипло что ни будь, постучав совком о ее поверхность.
- Что! Что ты делаешь?!! – возопила бабка, - Это же полировка! Не смей стучать!
Она выхватила у меня из рук железный совок на длинной ручке.
- Ты где это взял?! – бабка с ужасом разглядывала его, будто это был окровавленный нож (было дело, однажды принес)
- На кухне, а что?
- Ой! Да за что мне это?! – бабка с неожиданной прытью побежала вниз на кухню, сжимая в руке совок, я устремился за ней.
На кухне она подлетела к раскрытой дверце духовки плиты и, быстро захлопнув ее, подперла совком.
- Если пирог опустится, я не знаю, что с тобой сделаю! – крикнула она на меня, - Иди на улицу! Гуляй на хрен, что б до обеда тебя не видела! В дом ни ногой! Вот это видишь? – он показала на мухобойку, - По хорошему прошу, иди уже!
Я вышел из дома во двор. Он был пуст. Все были уже на пляже, дожидаться кого-либо чтоб прикрыться от петуха было бесполезно. Крадучись я пробрался почти до границы двора, как вдруг эта пернатая нечисть настигла меня сзади, подло и неожиданно цепляя когтями голову. С криком я выбежал на пляж, где наконец стряхнул с себя ненавистную тварь. Петух гордо ушел на свою территорию. С пляжа послышались смешки.
«Уроды!» - подумал я, вытираясь от острых когтей птицы, - «Вам бы так, посмотрел бы я».
И тут я заметил Удава, одиноко сидящего на песке отдельно от всех, уткнувшего голову в колени. Я подошел к нему и присел рядом на песок.
- Привет, где Серый с Родькой?
- О, здорОво! Серый с твоим дедом куда то пошел, а Родька не знаю, - увидев меня, удивился Удав, - Тебя выпустили ?
– Ага, все уже, выздоровел, - усмехнулся я, - а ты чего сидишь, не купаешься?
- Ааа, мне здесь нельзя, - он махнул рукой и растянулся на песке
- Почему?
- Издеваешься? Полосы на ногах еще не прошли, а народу полно, чего светить то?
- Ааа, - протянул я, - точно, я и забыл
- Ты то можешь забыть, а я еще долго помнить буду, - вздохнул Удик, - это тебе, между прочим, спасибо.
- Мне?! Ты имеешь в виду, что это из-за этого фингала тебе досталось? Да?! - запальчиво тут-же ответил я, развернувшись к нему на четвереньках, - А за что ты его получил не хочешь вспомнить? – оглянувшись на пляжников, я стал говорить тише.
- Хы, да я просто не ожидал, что ты вот так кинешься, я ж тебе руку тогда дал, а ты все «шибздика» забыть не мог. Гад ты все-таки, - так же вполголоса горячо заспорил он, усевшись рядом, - врезал бы я тебе тогда, если б не Серый!
- Чего-чего?! Ты мне бы врезал? – с вызовом переспросил я, - Ой, напугал ежика голой попкой, ха-ха, ой не могу!
- Слышь, ты, - Удав взглянул на меня из подлобья, - ты не бурей. Ты всего лишь Чик, но не Серый и даже не Родик, - он говорил тихо, но с явной угрозой. Он сорвал одинокую травинку из под ног и начал накручивать ее на палец.
- Дима, ты не заводись, - не скрывая издевочки, процедил я, - драться то с тобой я больше не буду, нельзя. Но и ты не гоношись, не нарывайся, лады? А руку я тебе не пожал и фингальчик поставил не за шибздика. Сам то не догадываешься за что?
- Ну, и за что же? – знакомая ядовитая улыбочка зазмеилась на его губах.
- А за петуха, Дима, за петуха, - тихо пропел я, пристально, не мигая, глядя в его наглые глаза, - помнишь?
- Хы, а что я такого сказал? – улыбочка стала шире
- А то, что пусть я сперва с ним разберусь, а там уж типа посмотрим! Помнишь? – я едва сдерживался, что бы не сорваться на крик.
- Ааа, это…, - Удав сделал удивленные глаза, - а тебя это обидело? Ну, извини, я ж не знал, что ты настолько его боишься, хы!
- Димочка, милый, а ты то сам?! – ласково ответил я, вложив в голос всю желчь сарказма, - Ты то ведь ссышь его не меньше! Только не ври, что это не так, я же видел, как ты перебегаешь двор, прячась за Серым! А хочешь, мы у него и спросим, ты думаешь никто не видит? Да все видят! Так что не надо из себя героя строить, тоже мне! – я все же не удержался и презрительно сплюнул рядом с собой, - самому то разобраться с Петькой тоже кишка тонка?!
- Я его не боюсь, – без усмешки произнес Удав, его глаза потемнели и приобрели какой-то стальной оттенок. Маленький стебелек травы в его руках вдруг порвался.
- Врешь! Я сам видел, ссышь когда через двор переходишь! А один вообще не суешься! – я с наслаждением наконец то рубил его правдой, - И после этого мне типа «пусть сперва разберется», а потом руку? Хрен я тебе ее пожму! А в глаз, так это за то, что ты еще и пошел на меня за это! Понял, ты, Дима Удилов? Никакой ты не Удав! – я набрал в грудь побольше воздуха перед основным, - А крапивой ты меня из мести отхлестал. За то, что тебя дома выпороли! Красиво получилось, правда? – голос уже предательски подрагивал, несмотря на все мои усилия сдерживаться, - Обвел вокруг пальчика, да? Мне Родик все объяснил. Сволочь ты, понял?, - от ярости даже подрагивали руки, - За это тебе не только в глаз, а всю морду расквасить бы, - я наконец перевел дух, выплеснув накопившееся.
- Я петуха не боюсь! – тихо и жестко отчеканил Удав. Он смотрел на меня тяжелым взглядом темно-синих глаз, уже без усмешки, набычившись и расправив плечи, - А крапивой я тебя проверил, не болтун ли! Ты же сам согласился! Теперь вижу, свой.
- Да уж, ловко ты меня тогда. Но ведь мстил? Сознайся, я же знаю, Родька все рассказал, как ты и его хотел, да он не такой дурак оказался. Тебя поэтому сегодня под окно привели? Верно? Это потому, что Родька тебя честнее. А я, дурачек, поверил… Эх ты, Дима Удилов…, - я был полностью удовлетворен тем, что наконец высказал ему все, что хотел и видел, что он понимает, хоть и артачится, но полностью понимает о чем речь, «знает кошка..».
- Я не боюсь! – сквозь зубы прошипел Удав, - Не боюсь! А ты шуток не понимаешь, я стебаюсь, а ты в драку! – он сбросил с ладоней ошметки стебелька.
- Ты прутики то убери, - бросил я ему, заметив сжатые кулаки, - Драться не буду, пожалею тебя, хотя и не надо бы. Я не в обиде за петуха, может ты и в самом деле стебался, хотя шутка шутке рознь. Но за твою нечестную месть. Подленько это, и ты это знаешь. А про то, что не ссышь Петьку, ты только мне не говори, лады?
- Пошли! Докажу! – Удав вскочил на ноги.
- Давай! Посмотрим какой ты герой! – тут же подорвался я, - Пошли!
Быстро и решительно мы направились к границе двора. Песочный берег пляжа полого поднимался к глинистому обрыву, на котором росли редкие кусты и трава, переходящие в тыльную вытоптанную территорию двора, огороженную с одной стороны серыми сараями, а с другой двумя домами, в одном из которых я и жил. Посреди двора были сложены поленницы дров, образующие подобие лабиринта с проходами. Фасадная часть двора выходила на улицу, от которой была огорожена редким штакетником и никогда не закрывающимися воротами. Пляж пользовался популярностью у большой части местных жителей, которые проходили на него через наш двор. Петуха не было видно, но и я, и Удав точно знали, что он где-то рядом, и пройти по двору им незамеченными практически невозможно. Идея была простая – пройти сквозь двор на улицу и вернуться. Встреча с петухом неизбежна, тут-то и прояснится, кто чего стоит.
Удав отправился первым, я остался смотреть. Он шел быстрым шагом, но все же не бежал. На полпути на него попытался налететь петух, выбежавший откуда-то сбоку, из-за поленниц, но Удаву удалось довольно ловко от него отмахнуться и успеть выйти за ворота. Оттуда он насмешливо смотрел на меня, теперь очередь была за мной. Петух не уходил, внимательно оглядывая территорию. Наверно он уже заметил меня и просто ждал. А я ждать не мог, каждая минута моего промедления означала мою трусость в глазах Удава. Я понимал, что сейчас бежать нельзя, что бой с этим пернатым неизбежен и самое главное, впервые по моей инициативе. Но отступать было нельзя.
Набрав в грудь побольше воздуха, я пошел на петуха. Он, увидев мое наглое вторжение, тут же встал в боевую стойку, напыжился и дождавшись, когда я приблизился достаточно близко, бросился на меня, размахивая крыльями и подлетая. Мне удалось стряхнуть его с себя, а затем сбить на землю подвернувшейся доской. Но он вновь встал, готовый к бою. Мне ничего не оставалось, как огреть его еще раз и еще, и еще. Хотя нет, оставалось - можно было отпустить его, но вместо этого я яростно преследовал уже раненую птицу, не давая ей уйти от обрушивающихся ударов доской, ломающих ноги, крылья, выбивающих перья и пух из агонизирующего тела. Я остановился лишь тогда, когда перерубил своей доской шею уже неподвижному комку из грязно белых окровавленных перьев. Оглянувшись, я увидел позади себя Удава с круглыми глазами и раскрытым ртом.
- Ты что наделал?! Чума! Тебя дед убъет! – шептал он, с ужасом глядя на меня
- Хрен с ним! – зло огрызнулся я, наконец бросив доску, - Тебе то что?
- Чик! Чума! Ты же убил его…
- Вижу! Иди отсюда!
- Дед не простит. Зачем ты его убил?
- Дурак ты! Уйди, - я оттолкнул Удава и пошел к реке. Он не отставал от меня, поспевая сзади.
- Слышь, Чик, давай спрячем! Будто потерялся. Я не выдам! Давай, пока никто не видит?
- Заткнись! – я резко обернулся к нему, - Уйди! Я сам разберусь. Это мое дело, без тебя уж как ни будь обойдусь! – гаркнул я на него, вытирая трясущиеся руки о чистые шорты.
- У тебя кровь, - Удав показал на остающиеся после рук следы.
Правая ладонь и вправду была в крови, расцарапанная наверно гвоздем в доске. Я смотрел на нее, не чувствуя боли, но ощущая наваливающееся на меня необъятное и неимоверно тяжелое ужасное чувство чего-то совершенного плохого и уже непоправимого. Это не было страхом перед неизбежным наказанием за содеянное, но это была жалость к моему лютому врагу, осознание несоразмерности сил и разума, а также моей неоправданной жестокости перед глупой, но отважной птицей.
- Не твое дело! – я сжал ладонь в кулак, пытаясь скрыть дрожь.
- Ну ты даешь! Чума! Здорово ты его грохнул, давно было пора! – восхищенно и в то же время как-то боязливо произнес Удав, вдруг осекшись, когда я развернулся к нему.
Он понял. Меня в тот момент буквально колотило изнутри, я мог ударить первым, невзирая на последствия. Мне нужно было себя куда то выплеснуть, я ощущал физическую необходимость выхода своей вины. И чем дальше, тем больнее ощущалось моя неправомерность, я убил, действительно убил птицу. И пусть она (этот петух) был мною ненавидим, но все –же….. Я совершил непоправимое, я его убил! Вместо восторга над убиенным врагом меня захватило чувство жалости и стыда.
Неожиданно меня накрыла мысль о том, что я опять повелся. Повелся на поводу у Удава. «Мерзко и подло! Сам виноват! Урод! Дебил!», клял я себя, ненавидя Удава, за свой промах, «Сволочь!»
- Отстань! По хорошему прошу, уйди, - чуть громче, чем надо, сказал я ему, для верности толкнув его в грудь, - не иди за мной!
Я не хотел видеть того, из-за которого заварилась такая каша. И ведь хотел то, как лучше, хотел просто пересилить свой страх, а получилось, что убил.
Зашел к друзьям в гости. У них дома идет ремонт – пожилой мастер приклеивает кафельную плитку в ванной. Выглядело (звучало) это примерно так: - Поооолюшко, поооле, полюшко широко поооле, ехали по полю героо-о-о-йи, Красной Армии геро-о-ои… - напевает про себя мастер в ванной, довольно расторопно выкладывая плитку по стене. Мы в это время сидим за столом на кухне, общаемся, ну все как обычно, невольно улыбаемся голосу и слуху мастера, как вдруг - Мать!!! - из ванной доносится мат, поминающий строителей, их руки, их образование и их мам, а также прораба, построившего «это», «это», а также вот именно «это», и его маму лично. Заглядываем к мастеру – оказывается он дошел до угла и ругается на его неровность относительно вертикали, вырезая кромку плитки под нужный угол. Не мешаем, тихо отваливаем к столу. Проходит минуты две мата, ворчания и сопения. Затем вновь: - Поооолюшко, поооле, полюшко широко поооле, ехали по полю героо-о-о-йи…, - он преодолел угол и вновь пошел по стене. Счастье! И так далее. Примерно двадцать минут «Полюшко поле», затем пару-тройку минут «рекламная пауза строителей и прораба», потом сопение и все по новой. Мы уже забавлялись, засекая время и наливая только после начала «Полюшка». Закончив свою работу на этот день, он не сел с нами за стол, сославшись на занятость, но принял подношение в виде стопки водки и селедочки на хлебце с лучком. Заглотив полташку, громко выдохнув, он смачно втянул в себя носом запах немудренной закуси, после чего зажевал ее со вкусом и видом понимающего Ценителя. Потом он ушел, пообещав прийти на следующий день и закончить начатое. Мы возвратились за стол, посмеиваясь над чудаком. И вот, наливая по очередной и сетуя на отсутствие «Полюшка», неожиданно услышали детский голосок шестилетнего сынишки хозяина дома: - Поооолюшко, поооле… - ну и так далее. Мы с его папой прыснули со смеху, по детски зажимая рты, одновременно чокнувшись стопочками. Первой напряглась мама. Она уже дернулась выйти из-за стола, но не успела. - Мать-перемать! Кто ж это так делает?! – голос ребенка очень точно копировал интонацию мастера, правда ошибаясь в произношении некоторых выражений. - Идиоты! Дураки оба! – зашипела на нас мама, - Ежик!!! Иди сюда! – крикнула она в коридор, - иди к нам, потом доиграешь! Перед нами появилось хрупкое создание, не по годам долговязое (в папу баскетболиста!), с маминым лицом. Увидев меня, ежик расплылся в улыбке и полез на шею. - Ты чего это ругаешься?! – грозно вопрошала его мама, - так говорить нельзя! Этот дядя-мастер ругался очень нехорошо, он уже старый, не слушай его, это гадость и т.д. Еж тем временем лез ко мне на шею, преодолевая сопротивления и радуясь возможности повозиться. Отвечать ему было просто некогда – на его попытки влезть на меня, я отвечал попытками уложить его на колени для отшлепывания (ну конечно не серьезно). - Хватит баловаться! Я серьезно! – пыталась достучаться до нас его мама, - Прекратите! - Да ладно, не волнуйся ты так, - попытался вмешаться папа, - пусть привыкает. - Я вас сейчас забаню обоих! Вы меня слышите?!!! - мама начала вскипать, (семья довольно продвинутая в инете, постоянно зависающая на каких-то своих сайтах), - и в игнор зачислю! Тебя спать отправлю прямо сейчас (это сыну), а от тебя стопку отниму! (это уже ко мне). Мы тут же честно повиновались. Я встал и повесил не сопротивляющееся тельце Ежа к себе на плечо, попой вперед, придерживая его за ноги. - Ругай! – заявил я за ежа, - можешь даже шлепнуть! Только чур не больно! - Не шлепать! Только не шлепать!!! – визжал за спиной еж, пытаясь высвободиться. Но тут уж хрен. - Держись! – трагическим голосом ответил я ему, удерживая его в том же положении. - Ах так? – наконец заулыбалась его мама, - Не смей ругаться! – она действительно шлепнула эту маленькую попку, лежащую на моем плече, - Не смей! – и еще раз. - Не буду! – крик за моей спиной подтвердил принятие вразумления, - Повернись! Повернись скорее, - ежик стучал по моей спине кулачками. Я повернулся, отводя его попку от злой мамы. Но тут появился папа - Оппа! Держи-ка его, удобно то как! – смеясь обратился он ко мне, - Я щас тоже шлепну! - За что?! Отверни скорее!!! - Стой, держи как есть! Ругаться нельзя! Понял? - он слегка пришлепнул сына своей гигантской ладонью. - Ну все, все уже! Понял! Хватит! Я опустил его на пол. Потом мы сидели с ним за столом обнявшись, глядя на его родителей, как на злыдней. Хотя конечно все было в шутку и он это тоже понимал, но больше не ругался. И не пел.
Сегодня ко мне прицепился ребенок. Зашел в Пятерочку, взял тележку, качу ее перед собой в нужный отдел. Меня обгоняет малыш, где-то лет четырех-пяти, тоже с тележкой. Останавливается, смотрит на меня. А дальше, как в плохом кино – куда я, туда и он. Почуял неладное, когда он стал набирать в свою корзину то же, что я. Оглянулся в поисках его родителей, хотя бы одного увидеть! А вокруг никто его не ищет, все занимаются выбором товаров, как обычно. Покатил тележку в отдел алкоголя , он с тележкой за мной. Взял бутылку водки, положил в корзину, смотрю на него Он поморщился мне в лицо и укатил свою тележку куда-то в сторону Я вздохнул с облегчением, наконец отцепился, наверно Он пошел искать маму. На кассе расплатился нормально А пацан нашел маму – она ждала его возле кассы с другой стороны. Она заценила то, что он набрал в корзину, что-то вернула, а за остальное расплатилась. Что это было я так и не понял.
Это не в первый раз! Меня дважды несовершетнолетние просили купить фейерверки на НГ, неоднократно просили купить сигареты, пиво Почему именно ко мне цепляются дети?!!!
В магазинах куча покупателей, почему они выбирают меня? Вас тоже просят?
Иногда именно запах от человека решает будешь с ним общаться или нет. Я не говорю про вонючие ноги или носки, это сразу НЕТ! Я не про вонючие ужасающие запахи от немытого тела Я про то, чем может пахнуть тело
Чем пахнете Вы? А сами никогда не нюхали сами себя? Чем вы пахните? Вам нравится собственный запах?
Я иногда воняю гадким запахом пота, блевать-кидать! Если понюхать подмышку рубашки Помыться подмышками и в паху – святое и ежедневное, само собой разумеющееся! Вы думаете об этом?
Пришла ко мне женщина на работу Замечательная по профи, отличная! Но как от неё воняло!!!! Не взял. И неудобно было сказать – помойтесь и не душитесь этими погаными духами! Ну про макияж я уже стерпел бы… Умная обезьяна…. Но УМНАЯ!
Вот так иногда умные женщины пропадают… Вот если по человечески, я бы сказал ей – смой краску, смени парфюм, тогда возьму на работу Наверно она обиделась бы, как женщина Верно женщины?)
Спускаясь по лестнице, я про себя твердо принял решение молчать под прутом деда, чего бы это не стоило, лишь бы не дать быть услышанным Удаву и всем остальным. Я вышел во двор и в сопровождении парней, как ни в чем ни бывало, быстро пошел к сараю. Петух, благо нас было много, бросился не на меня, а на Серого, за что был тут же пинком откинут метра на два и отстал. Я даже ощутил некую героическую гордость за себя, зная, на что иду, когда они даже не догадывались. Мы дошли до сарая, где я с улыбкой обернулся на парней и вошел внутрь, закрыв за собой дверь и оставив их снаружи. Дед возился с привинченным к верстаку «Вихрем» - лодочный мотор последнее время капризничал, не желая заводиться. Вздохнув, я встал у двери, опустив голову, ожидая начала трепки.
- А, Санёк, ты где пропадаешь? – дед оторвался от мотора и посмотрел на меня, - дверь открой, а то не видно в темноте-то, - его голос был спокойным и мирным.
Я включил свет, и подошел к деду с виноватым видом. Дверь я не открыл - если уж такое наказание неизбежно, то не надо, что бы кто-то видел. Перед дедом было неловко за этот глупый промах. Я понимал, что он вправе наказать меня за свои волнения, и был готов принять это с достоинством.
- Вот ведь железка тупая! Все вроде нормально, а не заводится, - вздохнул дед, стукнув по стартеру мотора, - ладно, хрен с ним! Пошли-ка со мной, - вытирая руки тряпкой, он подтолкнул меня к выходу.
Мы вышли из сарая. Прямо перед дверью стояла та же компашка.
- О! Ребятки, вот вы то мне и нужны! – улыбаясь, неожиданно обратился к ним дед, - Вот внук тут ко мне недавно приехал, - он похлопал меня по плечу, - из города. Видели его наверно уже, так приглядите за ним на речке, если что, хорошо? Мал он еще, что б одному на реке быть.
Возникла секундная пауза. Мы с парнями переглянулись. Я уже набрал в грудь воздуха, что бы объясниться, как вдруг меня опередил Серый.
- Не волнуйтесь, Иван Федрыч, присмотрим. Я Сережа! – правильным для взрослых голосом, будто в первый раз меня видит, обратился ко мне Серый и протянул руку, - будем знакомы!
- Дима! – так же непосредственно, с детской улыбкой, без тени иронии, представился Удав.
- Саня! – точно таким же правильным именем и интонацией ответил я им, принимая рукопожатья. Мы все вместе «по детски» посмотрели на деда.
- Ну вот и славно, - улыбнулся дед, - Сергуня! Чего не заходишь? Вон с мотором мучаюсь, помог бы. Димка, кто это тебе глазик разукрасил? Такому бойцу как ты! И губа вон припухла. Кому это удалось?
- Ван-Ферыч, конечно помогу! Давайте посмотрим! – с радостным энтузиазмом воскликнул Серый, - Пойдемте, глянем, что там у Вас с мотором. Свечу смотрели? - он уверенно пошел в сарай, как бы случайно прихватив деда за закатанный рукав рубашки и разворачивая его от нас, прекращая дальнейшие расспросы.
Они вдвоем ушли внутрь и стали возиться с мотором, а мы втроем развернулись и побрели к реке.
- Мнда.. «глазик», - вздохнул Удав, осторожно дотрагиваясь до фингала, - эх блин… разбирайся теперь, доказывай…, а все равно влетит.
- Да ладно, ты мне в нос, я тебе в глаз, - тихо и миролюбиво ответил я, - пытаясь сообразить что же сейчас произошло.
- Ну в нос то ты получил за губу, - усмехнулся он, - я отмахнуться не успел.
- А я даже не помню, как я тебя саданул, - искренне признался я.
- Ага, полетел на меня, глаза бешенные, чума просто! Я руку выставил, а ты под нее и мне башкой в зубы. Лоб то цел? – он с любопытством посмотрел на меня.
- Да вроде цел, - я улыбнулся, потирая свой лоб, - а не фиг было обзываться.
- Хы, а знаешь как угарно было, когда я тебя стебал. Тебя аж передергивало всего! Так угарно! Гы-гы-гы, - посмеиваясь, он похлопал меня по спине.
- Стебался, да? – я недоверчиво покосился на него, если это было так, то он все же признавал мою правоту.
- Ага, уссывался, глядя, как ты бесишься!
- Но я все-таки сам выплыл! – подчеркнуто твердо сказал я, наконец ожидая правды из уст Удава.
- Нее, это мы тебя спасли. Я и Серый, – захрюкал Удав, сдерживая смех, - А Бородатый видел!
Я остановился, не желая слышать дальнейших смешков, и развернулся к нему.
- Ой! Только не драться, только не в глаз! – он согнулся пополам, загораживаясь от меня ладонью и закатываясь в хохоте.
Он смеялся настолько открыто и заразительно, что я не мог сдержать улыбку и тоже зафыркал, глядя на него. Глядя на нас, тихо посмеивался и Родион. Мы спустились на пляж. Там уже никого не было, возле палатки туристов едва дымились угольки от костерка, но их резиновой лодки не было. Мы с Удавом уселись на песок.
- Может поныряем? – тонким и мягким голосом предложил Родион. Он стоял перед нами, уперев руки в свои черные плавки, как-то слишком красиво, не горбясь и не выпячиваясь, просто ровно. У нас с Удавом имелись синяки, ссадины, царапины по всему телу, а у него нет. Его кожа была гладкой, блестящей и равномерно загорелой со всех сторон, он не был худущим, как мы, но и не толстым. Его мышцы не пузырились, но отчетливо были видны даже на животе, когда он напрягался. Он имел длинную прическу с челкой, в отличие от нас, коротко стриженных. Даже Серый имел какие-то недостатки в своей внешности, типа прыщей на лице, а у Родиона их не было, он показался мне совершенным.
- Родька, покажи колесо! – щурясь от заходящего солнца, попросил Удав, - ну покажи! Этот еще не видел, - он мотнул головой в меня.
Родька качнулся, поднял руки, вздохнул и безо всякой подготовки вдруг прокатился колесом по песку – нога, рука, рука, нога, нога, и еще раз так же, а затем так же обратно. У меня отвисла губа, я видел такое по телевизору, сам пытался, но получалось коряво, почти на четвереньках, а тут – ровное вертикальное колесо, да еще не одно.
- Родька, теперь мостик, пожалуйста! – воскликнул Удав, - Покажи!
Родька не напрягаясь, как стоял, даже не обернувшись, откинулся назад, встав на идеальный «мостик». Что бы мне выполнить примерно это же в школе, я долго корячился, предварительно улегшись на спину, а здесь – ррраз и готово! Родька так же легко выпрямился, подскочив на ноги.
- Он и не такое умеет, - с завистью протянул мне Удав, - еще не то увидишь.
- Ну, теперь пошли! – весело позвал нас Родька.
- Пошли! – подорвался Удав, оглядываясь на меня.
Я не мог пойти с ними вот так сразу и оставался на месте.
- Чего ты? Пошли! – Удав потянул меня за руку.
- У меня трусы, - безнадежно объяснил я ему, - я без плавок.
- Ну и что? – не понял Удав
- Да в трусах я! В трусах! – уперся я, они же не знали что на мне дурацкие трусы с картинками, как на маленьких! За это стыдно!
- Родик! Этот ши..- он осекся, - короче он стесняется, что он в трусах! Гы-гы-гы! – громко, на весь пляж проорал Удав Родику, который был уже на мостках.
- Дурак! – подскочил я, - чего орешь то?!
- Ну и зря, - спокойно откликнулся Родик, взглянув на меня, - девчонок ведь нет, кого стесняться?
И тут он совершил невообразимое. Он снял с себя плавки и нырнул в воду голышом, оставив их на мостках. Ласточкой! Там высота то всего метр до воды, а он и руки расставить, и выгнуться успел.
- Я же тебе говорил, еще не то увидишь! Это Родик! Он и не это может, - качнул головой Удав, - пошли.
Я огляделся, убедившись, что вокруг и в самом деле никого нет, побежал, на ходу скидывая шорты, и кинулся в воду. Позади меня плюхнулся Удав. Уже в воде сняв с себя и выложив на мостки остатки одежды, мы плавали, нарочно близко друг к другу, касаясь друг друга руками под водой. Удовольствия было целое море. Наше развлечение прервал звук взвывшего мотора из сарая деда. Мы повыскакивали на мостки и побежали к сараю, на ходу попадая ногами в трусы. Навстречу нам выбежал Серый.
- Дед нам лодку дает!!! Завтра! На весь день!!! – он подпрыгивал и вертелся перед нами в танце индейцев, потрясая ключами над головой. Мы дружно заорали «Уурррааааа!!!!», хлопая друг друга по рукам и обнимаясь. На наши вопли вышел дед. Он посмотрел на нас, улыбаясь, с довольным видом вытирая руки об ту же тряпку. Отыскав меня глазами, он усмехнулся и вновь скрылся в сарае.
Я был ему благодарен, понимая, что он просто не мог отпустить меня на лодке одного, но нашел простой выход, поручив меня компашке. Весь вечер я всячески льстился к деду, на что он хмыкал, приобнимая меня за плечи.
Ночью мне снился Родик. Его мостик, его улыбка, его жесты и голос.
Что мы всё о мальчиках, Вспомним про девочек! Девчонки, слово вам! Тема Первый поцелуй – когда, и почему Вы поцеловали мальчика впервые? По настоящему, в губы, позволяя проникнуть языками. Я впервые испытал этот настоящий поцелуй в мои 21, а до того понарошку, как и настоящий секс понарошку. Кто и когда Вам девочки стал не понарошку?
Утром, беспрекословно проглотив завтрак, я был около сарая. Даже петух проспал меня, я пробрался незамеченным. Через целый час пришли Серый с Родиком. Мы взяли весла, отперли лодку и стали ждать Удава.
- Ну где же он?! – подпрыгивал я в нетерпении, оглядывая тропки вокруг.
- Придет,- задумчиво произнес Серый, - Удав точно придет! Подождем.
Он пришел. Где-то через полчаса. Прихрамывая. Он был в свободных серых штанах, которые когда-то были школьными брюками и в линялой майке.
- Я уже здесь! Как это вы вперед меня? – улыбаясь, откликнулся Удав, спускаясь к нам.
Я понял, что с Удавом что-то не так и молчал. Он влез в лодку, пожав всем руки, но на секунду был задержан Серым.
- Хочешь, убью! Никто не узнает! – тихо сказал ему Серый.
- Не надо, - коротко ответил Удав, махнув ладонью - сам дурак, дал вон (он кивнул на меня) ударить. Вот и попался, хы. Да фигня это, забудем, поплыли! Кто на весла? Чур не я!
- Нет, не ты, – подтвердил Серый, - Иди на нос, смотреть будешь! Родька, на корму! – командовал он, - Ты со мной, на весла! Греби, чтоб волна на метр стояла, как скажу! – кивнул он мне на скамью.
Мы начали распределяться по лодке, и тут я увидел жуткие синие полоски на спине Удава, пробирающегося в нос. Его короткая майка чуть задралась, обнажив поясницу, с будто нарисованными на ней штрихами. Я отлично понял откуда эти полосы. Вчера их не было. У меня после дедовой взбучки тоже сперва красовалось кое-что на попе, но не столь ярко выражено. Что-то сжалось у меня внутри груди.
- Удав, Димыч, – я слегка дернул его за майку.
- Че тебе? – обернулся он
- Это из-за меня? – я растерянно кивнул на полосы, - за синяк?
- А это? Ну это за то, что я тебя спас! Хы! А ты мне в глаз! Плюнь, не смотри! – он кое-как улегся спиной вверх на носу лодки, на маленькой носовой скамеечке, вытянув ноги под основную скамью.
- Всего за синяк?! Вот так? – изумился я, не веря, что за это можно быть побитым, - А кто тебя так? Чем?
- Тебе это так интересно? – язвительно ухмыльнулся Удав, - пошли в следующий раз со мной, сам увидишь и попробуешь заодно, - он обернулся, вновь глядя на меня насмешливыми синими глазами.
Я не успел что-то ответить, жалея Удава, как Серый оттолкнул веслом лодку от берега и протянул его мне.
- Разворачивай! – скомандовал он, я быстро вставил весла в уключины и развернул лодку кормой к берегу. Серый сел рядом со мной и мы начали:
- Взяли! Пошли! Иииии ррраз! Иии два! – выдыхал он, работая своим веслом, я едва успевал за ним, изо всех сил вытягивая свое весло, но все же войдя в такт.
Лодка быстро набрала скорость и, раскачиваясь, устремилась прочь от берега. Серый греб с каким-то остервенением, сжав зубы, наклоняясь корпусом, выбрасывая руки вперед для замаха веслом и затем окидывался назад, с силой вытягивая рукоять весла к себе, напрягая все мышцы так, что они становились отчетливо видны.
-Да-вай! Да-вай! – азартно командовал нам Родька, наклоняясь в такт нашим движениям.
- Летииииим! – радостно кричал Удав, опуская руки в бурун по носом лодки.
При таком темпе моих сил хватило всего на пару-тройку минут. Лодку стало заносить носом на мой борт.
Лодку неуклонно разворачивало под действием неравномерных по силе гребков двух весел. Серый не мог не замечать этого, но продолжал работать на полную силу. Еще некоторое время я боролся с ним, стараясь выправить лодку по курсу, но потом выпустил весло, поняв, он издевается. Серый сделал еще один мощный гребок и остановился. Лодку развернуло почти обратно к нашему берегу.
- Вы чего? – удивленно спросил Родик.
Мы с Серым переводили дух, молча поглядывая друг на друга.
- Эй, парни, Серый, - тихо и настороженно позвал нас Родька, - в чем дело-то?
- Ты это нарочно? – отдышавшись, спросил я Серого.
- А ты? – сплюнув за борт, ответил Серый, пристально разглядывал меня.
- Что я?
- А ты не нарочно ему (он мотнул головой в сторону Удава) в глаз вчера?
- Ты же сам все видел! Он же меня ши, тьфу, обозвал! – у меня чуть не вырвалось обидное слово.
- Он тебе руку протянул, это я тоже видел. А ты кулаком!
- Ну я же не знал, что он стебается! Откуда мне знать? – про петуха я не хотел упоминать даже при разборе вчерашней стычки.
- Эй, мужики, кончайте. Все уже, поплыли дальше! – на нас с носа лодки обернулся Удав.
Мы с Серым одновременно развернулись и взглянули на его рыжую физиономию с фиолетовым синяком под глазом.
- Видишь, что с ним его батя сделал? – тихо продолжил Серый.
- За этот фингал под глазом? – я тоже стал говорить тише, но я не понимал, как можно оказаться виноватым в том, что тебе досталось в драке, тут пожалеть надо, а Удава наказали, да еще так жестоко, - Его что, наказывают за синяки? А если он кому навесит? Мне он кровянку из носа пустил, так ничего, меня не побили ведь!
- А его батя не разбирается как и за что, - серьезно ответил Серый, - Если он только узнает, что Удик участвовал в драке, сразу за шкирку и на скамью. И неважно получил он сам или кому навешал. А ты ему такой фонарь подвесил, за километр видно.
- Ему что, вообще драться нельзя? Чего с ним? Болеет чем-то?
- Нет, он не болеет, - усмехнулся Серый, - просто нельзя и все.
- Ну я ж не знал, - опешил я, - если ему драться нельзя, так чего он лезет?
- А он и не лезет, - спокойно ответил Серый, - ведь ты сам на него попер, верно? – он очень внимательно посмотрел мне в глаза.
- Ну а если фингал вышел случайно, подошли, вмазали и ушли, тогда что? – не унимался я, - не выдержав его взгляд.
- Ха, нефиг было стоять и ждать, пока подойдут.
- Хм, странно, драться ведь он умеет, - я оглянулся на Удава, - а нельзя. Почему? Почему ему нельзя?
- В том-то и дело, что умеет, - выдохнул Серый, - он на учете. В милиции. Слыхал что это такое?
- Он на учете?! – изумился я, оглядываясь на этого тощего рыжего синеглазого Удика, (к тому времени я уже был наслышан о «детских комнатах», спецшколах и прочих кошмарах для хулиганов).
- Удав! Подтверди, - бросил ему Серый чрез плечо, не оборачиваясь, уверенный в ответе.
- Ну чего вы заладили, на кой фиг? Разберемся..! – он махнул на нас рукой, - Давайте поплыли дальше, смотрите, как нас уже снесло!
- В самом деле, хоре уже разбираться! Поехали! – подхватил его Родик.
Лодку медленно но верно несло течение реки, разворачивая кормой вперед. Не сговариваясь, мы с Серым взялись за весла и, переглянувшись, принялись за работу. На этот раз гребля была слаженной, Серый подстраивался под меня, а я старался не подводить его. Лодка быстро встала на курс, прицеливаясь носом на тот заветный пятачок песка среди кустов и уверенно набрала скорость. Работая веслом, я молча переваривал в башке целый ком того, что только что узнал.
«Ну на учете, драться нельзя, это ясно…(вдох)… чуть что и спецшкола…(вдох)…А может он уже в спецшколе? Не, оттуда не выпускают. (вдох) Надо же, за фингал сразу на скамью…(вдох)… интересно как это…(вдох)….его прутом, как меня дед или чем-то другим?… Зря я его так, в глаз… А чего он про петуха начал? ….Интересно за что его на учет поставили….Не, точно не прутом… у меня полоски тоньше были…Орал наверно…не тише меня»
Я рисовал себе в воображении, как это могло происходить
- Эй! Ты где? Стой уже!
Этот возглас и толчок в плечо оборвал мое красочное кино. Я вздрогнул и остановился. На меня со смехом и любопытством смотрели Серый и Родик. Кино окончательно исчезло.
- Чего? Чего смеетесь? – непонимающе спросил я.
- Ты чего, оглох что ли? – смеясь спросил Серый, - Гребешь и гребешь, Родьку вообще не слышишь, он командует, а ты гребешь и гребешь! Будто моторчик одновесельный я уже сам начал подруливать под тебя, своим веслом. Мы с Родькой уже поспорили на сколько тебя хватит.
- Ага, как заведенный, машет и машет веслом, и главное ровно так, без толчков, одинаково, - хохотал Родик, - точно, моторчик! И не слышит и не видит ничего, ха-ха…
Тут я увидел далекий берег, с которого мы отчаливали и понял, что увлекшись, даже не заметил, как мы перемахнули реку. Я оглянулся на нос – до маленького пляжика оставалось всего несколько метров. Наконец я выпустил весло из рук, потирая ноющие ладони о треники.
- Здорово тебя дед выдрессировал, умеешь на веслах держаться, - продолжая посмеиваться, похлопал меня по плечу Серый, - обиделся что ли на меня? Решил показать себя?
- За что обиделся? – тупо спросил я, наконец начиная соображать, - А, на то, нет конечно. Просто задумался.
- О чем?! О чем надо думать, что бы так отключиться? – со смехом поинтересовался Серый, - Слушай, моторчик, не, Чик! Ты не против? Давай ты Чиком будешь? – он искренне хохотал, похлопывая меня по спине, - ха-ха, отличное имя! Ха-ха-ха!
С сожалением я взглянул на запертый дедовский сарай. Если бы дед был на месте, сейчас бы все и кончилось. Ну отодрал бы он меня прутом, но зато легче бы стало, после наказания всегда следует прощение. За петуха простить мог только дед, все остальные не в счет, но его, как назло не было на месте.
Просто так сидеть и ждать я не мог, мне срочно требовалось найти выход своему напряжению.
«Хорошо бы Удава поколотить, да нельзя, хрен с ним.» Я бесцельно брел по кромке пляжа, миновав купающихся пляжников, мостки, лодки, палатку туристов, значительно уйдя вверх против течения реки. Оглянувшись, я убедился, что за мной никого нет, и тут мне пришла в голову замечательная мысль, - А почему бы не переплыть сегодня реку? То, что я смогу это сделать, я нисколько не сомневался, как и в том, что это будет трудно. Но именно это мне тогда и требовалось, я вроде как сам себя наказывал, ставя себе выполнимую, но трудную задачу. А то, что никто не видит, так это к лучшему, никто орать и пальцем тыкать не будет. А если использовать течение реки, то оно меня как раз и вынесет на тот пляжик, мне останется только спокойно грести поперек течения. Примерно вот так размышляя, я разделся, сложил одежду на берегу и в плавках пошел в воду. Очень быстро и легко я достиг середины реки, где течение было гораздо быстрее, чем у берега. И вот тут то откуда то появился холодный и липкий страх, до обоих берегов было одинаково далеко, подо мной хрен знает какая глубина и сильное течение, из которого не выбраться. «Доигрался, придурок!», - мелькнула мыслишка, - «Сегодня тебя будут вылавливать под мостом, Удаву на потеху».
- Эй, ты чего остановился? – сзади меня раздался спокойный мужской голос.
Я обернулся и увидел безволосую бритую голову молодого туриста. Он плыл чуть отстав от меня и теперь быстро нагонял. Страх отступил, я улыбнулся лысому, как лучшему другу.
- Давай, давай, поплыли дальше! – он поравнялся со мной, - Устал? Тогда просто повиси в воде, а вообще не дергай руками, греби спокойнее, дыши ровно, давай за мной, - и он не торопясь поплыл вперед. Я устремился за ним.
Вскоре мы выбрались из стремнины в спокойную воду и довольно быстро доплыли до берега, почти точно попав на пляжик. Отдыхая на берегу, турист потряхивал руками, качал в стороны безволосой головой и, как мне казалось, не обращал на меня никакого внимания. А мне наоборот, требовалось пообщаться, я наконец переплыл эту реку, достиг цель, но радости почему то не было. И то, что Лысый молчал, это тоже добавляло горечи, может он знает про петуха? И вообще, откуда он здесь? Следил что ли? Зачем?
- А я петуха убил, - зачем –то ляпнул я
- Ты? – Лысый с интересом взглянул на меня, - Зачем?
- Не знаю, так получилось. Он бросился, а я его доской, - бесцветно сообщил я, вовсе не хвастаясь, скорее пытаясь оправдаться.
- И что? Решил сюда убежать? – Лысый спрашивал ровно и спокойно, не осуждая, он упер руки в пояс и подставлял свое мускулистое тело под солнце.
- Нет. Я не убегал. Просто решил переплыть реку. Давно хотел.
- Ааа, помню, - он не улыбался, - а зачем?
- Дед обещал лодку дать, если переплыву, - вздохнул я, - вот и переплыл.
- Поздравляю, - также ровно произнес Лысый, - теперь даст.
- Да не нужна она мне теперь!
- Боишься деда? Думаешь за петуха достанется?
- Не боюсь, пусть достанется, - ответил я и подошел к воде, намереваясь отправиться обратно, - петуха мне самому жалко.
- Ну, значит ты сильный, - абсолютно серьезно произнес Лысый, - раз знаешь, что виновен и готов принять наказание, не прячась. Давай, поплыли обратно, дыши ровно, не спеши, я сзади, на середине не дергайся, - мы вошли в воду и поплыли, - на пляж не целься, смотри ниже по течению, выйдем где-то там.
Мы без проблем переплыли реку обратно, выйдя на берег примерно там, где несколько дней назад мы оказались с парнями. Мы шли по той же тропинке к пляжу.
- А Вы специально за мной поплыли? – поинтересовался я, чувствуя себя будто под конвоем, - Думали убегу?
- Нет, просто смотрю плывешь, дай, думаю сплаваю с тобой, так за компанию.
- Я Вас помню, вы тогда в резинке с Бородатым еще были.
- Угу, верно.
- Я тогда сам выплыл.
- Знаю.
- А чего тот с бородой тогда меня шибздиком назвал?
- Не обижайся, я скажу ему. Ты не шибздик, ты молодец. Хочешь, к деду вместе зайдем?
- Не надо, я сам, - вздохнул я, - только за одеждой сбегаю, она там осталась, - я махнул рукой вперед.
- Ну, сам так сам, смотри. И ничего не бойся, ты сильный.
Мы вышли на наш пляж и махнув друг другу, разошлись в разные стороны – Лысый пошел к своей палатке, а я, увидев открытую дверь сарая, решил предстать перед дедом. Лучше уж сразу, чем оттягивать. И пусть он не думает, что я прячусь. Я заглянул в сарай и увидел деда за работой, сквозь очки он внимательно рассматривал какой то чертеж на листке бумаги, прикрепленном над верстаком. В руках он держал штангель, зажав зубами карандаш. На верстаке жужжал небольшой самодельный токарный станок, ярко освещенный двумя лампами.
- Деда, привет, - невесело окликнул я его, - я сейчас приду, только одежду принесу.
- Зайди сюда, - буркнул он мне.
Внутри неприятно похолодело, - «Ну, что ж сейчас, так сейчас. Может оно и к лучшему, сразу получить свое и дело с концом», - подумал я, перешагивая порог и закрывая за собой дверь. По спине бежали мурашки, и слегка дрожали колени, но в целом мне удавалось держаться молодцом, - «Ты сильный, ничего не бойся!», - повторял я про себя слова Лысого. Мне даже удалось представить его, стоящим за моей спиной, спокойного и сильного. Я нарисовал себе в воображении, что он здесь, стоит в углу и просто молча смотрит, как я буду держаться. «А с другой стороны и пусть мне сейчас влетит! Жалко Петьку, зачем я его так? Давай деда, я готов!» На непослушных ногах я подошел к верстаку, отыскивая глазами прут.
- Бери, - дед снял с гвоздя ключ от лодки и бросил его передо мной на верстак, - я обещания держу.
Он даже не смотрел в мою сторону, просто бросил ключ и все. Про петуха ни слова. «Ну, не может он не знать, если уж про реку знает, раз ключ дал, то про петуха тем более должен! А что же молчит?», - растерялся я. Первой мыслью было взять ключ и уйти, но ведь так нельзя. «Сказать ему «спасибо», это будет как издевка. Да, видно обиделся дед здорово. И поэтому молчит. Да на хрена мне эта лодка, если вот так?»
Молча я пошел в дальний угол сарая и, покопавшись там, отыскал и вытащил тот самый прут. Я принес его к верстаку и положил перед дедом, неподалеку от ключа. Увидев это, дед отложил штангель и выключил станок.
- Хм, вот видишь, сам выбросил, сам же и принес, - вздыхая усмехнулся он, беря прут в руки.
- Прости деда, прости, если можешь, - тихо сказал я, укладывая голову на сложенные на верстаке руки и зажмуриваясь. Плавки я не снял, если это так необходимо, дед сделает это сам. Я лишь сжался и приготовился к жгущим ударам.
- Мнда.., - вздохнул надо мной дед, - скажи мне, за что ты его убил? Он ведь только защищал свою территорию, своих кур.
- Не знаю, деда, - прошептал я, и это было искренне, мне было очень жаль Петьку.
- Он же птица глупая, пни его, он отлетит, а ты то вон какой большой, к тому же человек, уж явно умнее, - продолжал дед, не слыша меня, - Доской… Ты же из него котлету сделал. Так бить… Зачем? Откуда столько злобы?
- Не надо, деда, не надо, - разревелся я, вновь вспоминая разлетающийся пух и еще пытающегося убежать хромающего петуха, совершенно беззащитного, волочащего крыло, и себя самого, не дающего ему уйти, бьющего и бьющего его доской, - не надо! – я закрыл лицо руками.
- Что, жалеешь теперь? – добивал меня дед, - Себя жалеешь или его?
- Его!
- А чего его жалеть то, теперь уж нечего. Да… Давно хотели его прибрать, а выпало тебе. Надо же. Да ты то вставай, что задницу подставил, думаешь пороть буду? Нет, не буду, вставай давай.
- Деда, прости! – хлюпал я, выпрямившись.
- Да чего уж прощать, тут за тебя вон сколько защитников приходило. И денег предлагали на нового Петьку, и по душам говорить пытались, что дескать достал он всех и поделом ему, так что ты вроде, как герой. А кто ж героя прутом то? – проворал он, грустно усмехаясь, - Так что бери ключ, лодка теперь твоя, - вздохнул он, кладя прут на полку.
В это время дверь сарая открылась и к нам ворвалась бабка.
- Что тут происходит? - увидев меня с мокрыми глазами и деда, с прутом в руке, она подняла крик:
- Ты чего себе позволяешь?! – пошла она на него, - Подумаешь, внук петуха прибил, давно пора было! Не смей его трогать! Я сейчас людей позову! Вон отсюда! – я был вытолкнут из сарая, - Что это такое?! Изверг! – дверь сарая захлопнулась.
Оказавшись на солнце перед сараем, щурясь с темноты, я увидел Бородатого с Лысым, стоящих тут же, а также каких-то людей, пришедших с пляжа, и Удава с Серым. Все они стояли и пялились на меня, как на только что спасенного от лютой смерти.
- Да не трогал я его! - услышал я оправдания деда, - Да что ж вы все из меня зверя строите?
- Не трогал? А что ж мальчишка плачет?
- А вот его и спроси! Прощения просил, петуха жалеет, вот и плачет.
- Он не трогал меня! – бросился я назад спасать деда, - Ба! Он не трогал меня!
Обедать мы шли вместе. Пустой двор наполнился маленькими детьми с их мамами и бабушками с пляжа. Особенно много людей толпилось на месте убийства. Самого петуха там уже не было, но пух и перья кое-где еще валялись.
Я старался ни на кого не смотреть, краснея под чужими взглядами и одобрительными репликами, крепко сжимая теплую и шершавую ладонь деда. За обедом, проходившем в полном молчании, дед вроде отошел от обиды и под конец даже пошутил, что Петьке и мне так или иначе пришлось бы назначить дуэль, рано или поздно.
Почти весь остаток дня я не отходил от него, стараясь помочь хоть чем. Дед смотрел на мою суету у него под ногами с улыбкой, поручая какие то мелочи – то там подержать, то тряпку подать, то отвертку найти. Помогая ему, я изредка поглядывал на ключ, висящий на гвозде и прут на полке, раздумывая, что дед у меня все же замечательный, не то, что отец Удава.
- Деда, а кто тебе сказал, что я реку переплыл? – задал я ему давно свербевший вопрос.
- Хе-хе, тот же, кто и в прошлый раз, хе-хе – усмехнулся он, явно довольный своей осведомленностью.
- Удав, тьфу, Димка? – презрительно спросил я
- Нет, ты вообще не думай о нем плохо, он хороший парень, боец, - проворчал дед.
- Ну, неужели Серый?
- Смотри, иди сюда, - дед потянулся и достал лист бумаги с чертежиком над верстаком. Он перевернул его и тут я увидел свой рисунок, тот самый, на котором я был на том берегу и издевался над голым Удавом.
- Деда! Откуда он у тебя?
- Хе-хе, ты помнишь, где ты его оставил? – заулыбался дед, - Ну? Хе-хе.
- Помню, там, на столе, - растерялся я, - Так ты его забрал? Зачем?
- Ты так быстро спрятался тогда, что все на столе позабыл. Хе-хе
- Ну да, я испугался, что ты опять прутом… Вот и спрятался.
- Да уж знаю, - посмеивался дед, - я как вошел, смотрю, вроде нет никого. А потом глядь, а вот ты под столом то затих, как заяц. Я по столу стук, а ты только ниже прижимаешься, точно заяц, хе-хе. Ну уж не стал показывать, что раскусил тебя, ушел. А там внизу бабушку то спрашиваю, где мол ты то? А она, ой, да он гуляет где то, защищает тебя значит. Ну, думаю, дважды за одно не наказывают, вот и ушел, ребяткам подсказал, что б поискали тебя. А тетрадь взял, потому что в ней и мои рисунки есть, вон видишь? – дед показал мне чертеж на обороте листа.
- А как же ты меня увидел? Ты же не наклонялся даже, - удивленно спросил я
- Эх ты, конспиратор, а зеркало сзади стола, трюмо, что показывает? Вот в него то твою задницу и разглядывал. Знаешь, трудно было не заметить, я чуть со смеху не помер, когда увидал. И бабушка хороша, «Ой, да гуляет он!», конспираторы, тоже мне, хе-хе!
- Так ты все знал?!
- Ну не все конечно, но кое-что мне сказали.
- Кто?! Деда, кто?!
- Да вот, смотри, ты же сам всех нарисовал, - он показал мне мой же рисунок.
- Бородатый? – недоверчиво спросил я, - Турист! А ему то чего, какое дело?
- Ээээ, видишь ли, это для тебя он турист бородатый, а для меня Вадим, мой родной сын.
- Как?!
- А другой, молодой, мой родной внук Алик, это он сегодня за тобой поплыл. Они ко мне каждое лето приезжают, в палатке живут. Да ты рот то закрой, что удивился?
- А почему…
- Да потому, что места у нас мало, а им и так, в палатке хорошо, они сейчас своих дождутся и на большие озера, на весь отпуск. Я им лодки дам, хочешь, с ними пойдешь.
- А бабушка знает?
- Бабушка конечно знает, чего ж ей не знать.
Я молчал, придавленный неожиданно свалившейся догадкой. Так это оказывается, что я постоянно был под присмотром деда, каждый мой шаг был под его контролем. Эти двое обо всем ему докладывали. И про взятую без спроса лодку, и про попытку переплыть реку, и про драку, и даже про бабку, не говоря уже о сегодняшнем кошмаре. Теперь понятно. Наверно по моему лицу дед прочел мои мысли. Он прижал меня к себе:
- Да ты не подумай плохо то, между прочим, именно Алька запретил мне учить тебя прутом, ему спасибо скажи. Я то хотел сразу, а он «не вздумай» говорит, «нельзя так», да и Вадик его поддержал. Я то их в свое время ууух, как! Зато видишь, какие орлы выросли? Бойцы! В палатке живут, но со мной рядом. Вот ведь уважение, - дед говорил тихо, но с гордостью.
- Почему я не знал, почему мне не сказали?!
- Всему свое время, - усмехнулся дед, - так, не говорили тебе, мало ли как отнесешься.
- Деда, я тоже, когда вырасту, в палатке жить буду! – высказал я ему льстивую мысль.
- Эээ, там посмотрим, видно будет. А вот Димку не обижай. Хороший парень, я его отца малолетним помню, а с дедом мы еще учились вместе.
- Деда, знаешь, отец бьет его, я сам полосы видел.
- Да, бьет. А знаешь почему?
- Знаю, ему драться нельзя, он на учете.
- Верно, на учете. Зато настоящий боец! Хоть и попадает ему. А за что ему последний раз досталось не хочешь рассказать?
- Ну ты же знаешь наверно, - я опустил голову, - сказали наверно.
- Сказали то сказали, но ведь всего не знаю, только вот по рисунку понял, что ты тоже причастен, - дед показал на ярко нарисованный фингал у Удава, протягивая лист мне
- Что же, он сам не рассказал ничего? – шептал, я будто впервые разглядывая свое творение.
- Я ж говорю, он настоящий боец, не выдаст даже на скамье.
- Ты знаешь про скамью? Ты это видел?
- Конечно, а как же, - усмехнулся дед, - мы с его дедом, да отцом вместе его перевоспитываем.
- Что???!!! Ты помогаешь им его пороть???? – я вывернулся и попятился от деда к выходу из сарая, с ужасом представив себе его в виде палача.
- Вот видишь, даже это он тебе не рассказал. А досталось то ему из-за тебя, как я понимаю. И если бы ты тогда рассказал все, Димку может и не тронули бы. Эх ты… Струсил?
- Нееаа, - я даже представить не мог таких последствий, - я просто не подумал, ни к чему было, - я протянул деду обратно лист с рисунком.
- Оставь себе, - махнул он рукой, - там чертежик все равно неверный получился.
Я рассказал деду о том, что тогда случилось на тропинке к пляжу.
- Мндаа…Вот видишь, а мы тогда подумали, что это он на тебя первым драться полез. Вот и влетело ему. А ты на будущее то думай. Думать всегда полезно.
- Деда, неужели ты его… ему же больно, деда! А что же он сам ничего не сказал?
- Да говорил он, пытался, но только веры то ему нет, соврать запросто мог. Ну это уже не твое дело то, как, да за что, тут уж без тебя разберемся. А Димку более не обижай, понял? А то я тебя туда же приведу, обещаю, и бабушка не поможет.
- Понял. Не буду, деда.
- Да и про этот наш разговор не трепись никому. Теперь сам все знаешь, так и веди себя по людски, хватит дурить, большой уже. Бери пример с Алика.
- Понял. Не буду, деда, обещаю, - повторил я.
- Ну и все! Бери вон ключ, собирай своих парней и дуйте отсюда, что б до вечера вас не видел, пока флаг не подниму.
*** Послесловие:
С Удавом мы конечно помирились в этот же день. Ничего никому не рассказывая, я переменил к нему отношение, в дальнейшем не обижаясь на его продолжающиеся подколы и стеб. Компашкой мы часто уходили на лодке порыбачить и просто повеселиться. Я все же начал покуривать, к досаде Родика и даже начал принимать участие в других мальчишечьих развлечениях и забавах, открывающих множество доселе незнакомых потрясающих впечатлений.
Нового Петуха нам принес и продал за маленькую бутылку водки сосед -у него был один лишний, про запас, выращенный и воспитанный курицей. Этот Петька был ярко раскрашен, четко знал своих кур в нашем дворе, людей не трогал. Но при этом иногда бегал в родной курятник через дорогу, потоптать своих бывших и схлестнуться с его папой)
*** Тот рисунок вместе со всем содержимым папки, а также все школьные и армейские фотографии я сжег. Кроме меня они никому неинтересны. И не нужно что бы их кто-то рассматривал. Это всё сохранится только в моей памяти, пока я жив.
На два дня, как велел доктор, я остался дома. Парни пришли под окно на следующий день, поинтересовавшись почему не выхожу, я нарочито громко объяснил им, что случайно упал в заросли крапивы и теперь меня не выпустят еще денек, другой, пока все не пройдет. Удав оценил это мое публичное выступление. Закусив губу он понимающе закивал мне, показывая большой палец руки.
- Давай Чик, выздоравливай скорее, на рыбалку на лодке сходим, - подытожил Серый, - без тебя не пойдем.
- Ага, пойдем туда, где крапивы нет, - смешливо ляпнул Удав, за что тут же был награжден подзатыльником от Серого и выразительным жестом со стороны Родьки.
- Лады, - передразнил я его, - постараюсь, как спинка?
Помахав мне руками, парни ушли. Я удовлетворенно разлегся на диване, было очень приятно и лестно от их прихода – «Значит без меня не пойдут? Будут ждать. Значит я им все же нужен. А может это из-за лодки? Может дед им ее не дает, и они ждут меня что бы ее получить? Только из-за этого? Неужели?!» Я вскочил на ноги и побежал вниз на кухню. Бабка что-то готовила, как всегда стоя у газовой плиты и помешивая нечто парившее в кастрюле. При этом она умудрялась попутно чистить овощи, подкидывать дрова в печь, на которой стояли неизменные ведра с горячей водой, замачивать белье в корыте и еще массу не заметных мелочей. На саму кухню я никогда не совался, это была территория бабки, куда мне вход был запрещен в целях моей же безопасности – уж больно тесновато стояли печь, плита и два стола для готовки с множеством висящих над ними блестящих ножей.
- Ба! Где дед? – крикнул я с порога
- Откуда я знаю? В сарае наверно, – удивленно ответила она, - А что случилось то? Ты чего с ковра ушел то?! - для нее это было сверхъестественное событие.
- Ба, мне деда увидеть нужно! Прямо сейчас!
- Ну-ка живо наверх! Тебе доктор чего сказал? Живо говорю!
- Ба!! Ну позови его, раз не пускаешь! Он мне очень нужен!
- Зачем он тебе? Что за спешка? – бабка оторвалась от кастрюли.
- Мне узнать надо, он дал ребятам лодку?
- Тьфу ты! Зачем тебе, ты то никуда пока не пойдешь, - она вернулась к прежнему занятию.
- Ну мне надо, надо знать!
- Вот дед обедать придет, все узнаешь. А сейчас наверх! – спокойно ответила бабка, уже не глядя на меня, - некогда мне, не видишь что ли?
- Не пойду, - тихо объявил я
Бабка бросила поварешку на стол, молча вытерла руки о кухонное полотенце и, взяв с крючка самодельную мухобойку, пошла на меня.
- А ну живо наверх! – скомандовала она, замахиваясь, - Разве я тебя отпустила?
- Ба, ты чего? – я смотрел на мухобойку, не веря, что бабка ею может меня ударить.
- Ничего! На ковер тебе говорю! – с этими словами она подошла вплотную и уже по настоящему замахнулась для удара.
Я попятился, все еще не веря в происходящее. Тут бабка схватила меня за руку, ловко развернула к лестнице и пребольно щелкнула мухобойкой по моему мягкому месту. Я тут же взлетел наверх и уже оттуда прокричал, что так нечестно.
- Честно, честно, - смеясь ответила она мне снизу, - еще раз спустишься без разрешения, еще честнее будет!
- Дура!!!– вырвалось у меня, - Старая!
Внизу стало тихо. Совсем тихо. Прекратилось бряканье посуды, стук дров, всплески воды, шарканье ног, бабкино ворчание. Стало слышно, как шипит газ в плите и потрескивают дрова в печи. Прошло несколько секунд этой непривычной тишины, и я понял, что ляпнул лишнее. Затем послышались бабкины шаги на лестнице. Представив себе мухобойку, я тут же спрятался в уже проверенное убежище – под стол. Бабка вошла в комнату, постояла секунду на пороге и уверенно направилась ко мне. Скатерть слетела на пол.
- Это тебя кто так научил? – глухо спросила она, выпрямившись и холодно глядя на меня с высоты своего роста - Мать?!
- Неее, - робко начал я оправдываться, увидев у нее в руках поварешку вместо мухобойки, - не мама.
- А кто же? Папа? – зло усмехнулась бабка
- Ба! Прости… у меня вырвалось, нечаянно, я не хотел.
Она тяжело опустилась на диван и вдруг тихо заплакала.
- Ба! Ну ба… Прости меня! Я не буду больше, не плачь! – я вылез из под стола и уже сам засопливился, гладя ее руки, - ну хочешь, накажи меня, только не плачь!
- Господи, ну почему так? – шептала она сквозь слезы, как то бессильно положив руку с поварешкой на диван и прикрыв глаза другой – За что? Пашешь, горбатишься на них всю жизнь, как лошадь… а они вместо благодарности старой дурой…еще понукают. Ох, скорей бы сдохнуть…
- Ба! Ну не надо! Не плачь ба! Я же люблю тебя, честно-причестно, - я ластился к ней, искренне жалея о поганых словах, так зло и жестоко брошенные мной в ответ на ее смех.
- Бог тебя простит, - бабка промокнула глаза своим стареньким, но всегда идеально чистым передником и, вздохнув, погладила меня по голове, - Там одежду возьми, оденься, - она указала мне на шкаф с чистым бельем, - иди куда хочешь. Грязное сними с себя, постираю.
Она так же тяжело поднялась и, вздыхая, пошла обратно к себе на кухню. Я оделся, но никуда не пошел. Спустившись вниз, я долго наблюдал с порога, как бабка хлопочет на кухне. Она видела меня, но молчала, поджав губы. Она даже не ворчала, как обычно на «не то мясо, кривые дрова, неудобную раковину» и прочее. Я не уходил, и тоже молчал, ожидая хоть слова. Наконец она не выдержала:
- Да уйди ты уже! Не отсвечивай на хрен!
- Куда? – с облегчением улыбнулся я, к бабке вернулось ее обычное настроение, - Ба, куда?
- На хрен! Брысь отсюда! – в меня полетело скомканное полотенце, - И без тебя тошно!
Хохоча, я убежал наверх, запрыгнул на диван и, свернувшись в комок, улыбаясь, слушал вернувшиеся привычные звуки снизу.
Потом я еще долго подлизывался к бабке, заглаживая нанесенную обиду. Конечно она меня простила, но и не забыла. Больше я никогда не был «на ковре».
За обедом на мой вопрос о лодке дед удивленно поднял брови:
- Так зачем им спрашивать? Сергуне я всегда лодку даю, как попросит, пожалуйста.
- Деда, а сегодня?
- Что сегодня?
- Они просили лодку сегодня? Ты им дал покататься?
- Сегодня не просили. Чего то поссорились они, даже не купаются. Этот, маленький, чернявый, он вообще ушел, не видно его.
«Ого, неужели Родька разругался с Удавом? Уж не из-за меня ли?», - раздумывал я, машинально работая ложкой, - «Ну и зря, я сам бы ему напомнил. И как теперь на рыбалку, если в ссоре? Зря. Удав, придурок, сам на рожон лезет…. «пойдем туда, где крапивы нет», погоди, я тебе еще напомню.»
- Ну, видать парень на поправку идет, - усмехнулся дед, - аппетит, как у грузчика.
- Тебе то что, пусть ест! – одернула его бабка
Тут я обнаружил, что и не заметил, как смолотил целую тарелку ненавистных щей и сразу две котлеты с макаронами, к большому ее удовольствию. Она впервые улыбалась после недавнего.
- Спасибо, все было вкусно, - вежливо сказал я, выходя из-за стола, - помочь посуду убрать?
- Хм, чего это сегодня вдруг? – дед с интересом взглянул на меня, обычно мне напоминали о необходимости помочь, - Медведь в лесу сдох?
Я помог убрать со стола, после чего показательно завалился на диван с подаренной отцом книжкой в руках. Дед с бабкой лишь умиленно покачивали головами.
- Сегодня по первой программе «Подкидыша» будут показывать, - объявила бабка, - будем смотреть.
Это означало полное примирение. Черно-белый телевизор «Рекорд» стоял на почетном месте, на столешнице швейной машины с ножным приводом перед диваном, накрытый салфеткой на которой красовалась ваза с цветами. Включать его было категорически запрещено. Только в особых случаях, когда по программе значился какой-либо художественный фильм или фигурное катание, салфетку и вазу снимали, включали его, рассевшись перед ним всей семьей. Это было целое событие, к которому готовились буквально с обеда, стараясь закончить к просмотру все дела. Еще дед с бабкой смотрели программу «Время», но это мне было неинтересно. А вот посмотреть фильм, даже много раз виденный, это да! Мне разрешалось быть вместе со всеми во время просмотра только если я не был за что-либо наказан, иначе меня отправляли в свою комнату. Это правило ввел отец, и оно неукоснительно соблюдалось не только им, но и бабкой.
«Как хорошо! Меня простили, меня ждут, я нужен безо всякой лодки. Как здорово!» - размышлял я, засыпая после фильма, - «Хрен с ним, с Удавом, он и сам то наверно не рад, знает кошка… Бог его простит.»
Дойти до воды я не успел, получив неожиданный сильный шлепок по попе и будучи схвачен за ухо своей бабкой, которая подбежала сзади.
- Ах ты зараза такая! Я же говорила на речку не ходить! – раскричалась она, выворачивая мое ухо и нанося увесистые шлепки, - ах ты паршивец этакий! Какой черт тебя сюда понес?
Я даже не знал за что хвататься, и уху больно, вот-вот оторвется, и заднице несладко. Так и прыгал, то с визгом вцепляясь в бабкину руку, держащую мое ухо, то пытаясь прикрыть зад. И все это посреди пляжа, на виду у всех, под смешки наблюдающих.
- Да ладно Вам, хватит уже! – за меня вступился Бородатый, - чего малька лупить то, срамить только.
Тяжело дыша, бабка остановилась, выпрямилась и наконец отпустила мое ухо.
- Сама разберусь! – пригладив растрепавшиеся седые волосы, бросила он Бородатому и схватив меня за руку, потащила домой. Сзади раздался и тут же оборвался свист. Поспевая за бабкой, потирая горячее ухо, я обернулся и увидел, как Серый навешивает Удаву подзатыльник.
В доме на кухне бабка поставила меня голышом в большое железное корыто и, как совсем маленького, сама оттерла въевшуюся грязь мочалкой с горячей водой и мылом, заставив держать голову запрокинутой, что б остановить кровянку из носа. Она еще продолжала ругать меня, но уже тихо, без крика, иногда переходя на шепот.
- Ну что, что ты там забыл? Одному нельзя, ты же знаешь! Какого хрена?
- Я плавать учился, - гнусавил я, зажав нос.
- Ты думаешь вообще, чего делаешь? Что у тебя в голове?
- Серое вещество, мозги, - ответил я ее же словами (она сама меня так учила!)
- Вот именно, серое вещество, а не мозги! Горе ты мое луковое!- она наяривала меня мочалкой, - Кто тебя так, с кем подрался?
- С Удавом, он обзывался, - я не врал бабке никогда.
- Господи, ну за что мне это? Какой еще удав? Тьфу на тебя! Прости Господи, спаси и сохрани!
Затем она обтерла меня полотенцем, одела на меня чистую майку и, навесив дополнительный звонкий шлепок отправила «на ковер».
Отправиться «на ковер» означало быть своеобразно наказанным. Этот способ наказания бабка наверно придумала сама, поскольку я его нигде и никогда больше не встречал. Суть была в том, что какое-то время, определяемое бабкой, я должен был находиться на большом, почти во всю комнату, ковре, не имея права сойти с него. При этом на мне могли быть одеты майка или рубашка, носки, но не трусы. Сколько себя помню, с самых первых осознанных воспоминаний, этот красный ворсистый ковер был неотрывной частью всех интерьеров, в которых мы с ней жили. Делать на нем позволялось все, что угодно - играть, рисовать, прыгать, хоть на голове стоять – пожалуйста! Но не реветь, не орать, и самое главное не сходить с ковра ни на шаг – за это неизбежно следовало несколько ощутимых шлепков. Оставляя меня на ковре, сама бабка могла заниматься своими домашними делами, при этом иногда проверяя где я, или просто сидела на диване, наблюдая за мной, или даже участвуя в моих детских играх. Я подозреваю, что у бабки были какие-то наклонности в этом отношении, поскольку это наказание применялось ко мне довольно часто, но исключительно только в то время, когда дома больше никого не было. Рассказать об этом кому-либо мне и в голову не приходило, наоборот, бабка грозилась рассказать об этом же и родителям, и знакомым, и вообще всем, если я уж совсем разбаловывался и не слушался. Поскольку первые девять лет своей жизни я провел под ее присмотром, (за исключением одного года у родителей, когда умер дед, и пока бабка не вышла замуж во второй раз), я привык иногда бывать «на ковре», и относился к этому без какого-либо стеснения, воспринимая это, как легкое наказание.
Отец наказывал гораздо жестче, ставя меня в угол хоть и одетым, но не стесняясь ни своих, ни моих присутствовавших при этом друзей. Вот это было позорно.
Где-то лет в одиннадцать я категорически отказался встать в угол и имел с Отцом первый настоящий мужской разговор. Он замахнулся было на меня, но я предупредительно поднял табурет, давая понять, что буду защищаться.
- Ты что?! Руку поднимаешь? На кого?! – страшно, как-то утробно и медленно произнес Батя, все же опуская занесенную ладонь.
«Да пойми ты! Не унижай меня, лучше ударь, но не унижай!» - кричал я ему молча, глядя прямо в глаза. Табурет с грохотом упал на пол. «На! Бей! Только в угол я не встану!», я поднял к нему свое лицо. Мы молча стояли друг против друга, уперевшись взглядами. На шум вошла Мама. Тут же оценив обстановку она встала между нами.
- Только без рукоприкладства! – строго объявила она Отцу, отталкивая меня к дверям, - Спокойно! Этого в нашем доме еще не хватало! – она поставила табурет на место, - Марш к себе! – это уже относилось ко мне, - Уроки сегодня сама проверю!
После разговора с Мамой, Батя тогда сдался и не нашел ничего другого, как запретить мне смотреть телевизор и гулять в течение двух дней. Я одержал победу, и дал Отцу (сознательно!) сохранить его авторитет надо мной, изменив способ наказания. А той же ночью, у себя в комнате я тихо плакал в подушку, жалея его. Ведь все могло произойти по другому, мирно, только пойми он меня!
- А теперь на ковер! Живо, и что б я тебя не слышала! – скомандовала бабка, и звонко шлепнула меня по попе вдогонку.
Я убежал в большую комнату на втором этаже, служившую гостиной, на этот самый ковер. Бабка не забыла прихватить его из города, переезжая сюда, к новому деду.
Да и не в нем, ковре, было дело, тогда я уже понимал, что мне просто нельзя выходить из комнаты. Побродив по ковру, я начал прокручивать в башке последние события. Помывка, пляж, драка, Бородатый, Небо, Река и … Лодка! Конечно было обидно, что все вот так получилось. Еще дед придет со своим прутом, об этом даже думать не хотелось. Машинально я взял с этажерки тетрадь и карандаши, и уселся за стол. Открыв тетрадь на чистом листе, я задумчиво нарисовал загогулину, положив голову на бок.
«А все-таки здорово, что я не утонул», - подумалось мне, и я провел черту над загогулиной. Тут я увидел, что эта черта – это тот берег реки, а загогулина это часть острова перед ним. Я встал со стула и дорисовал наш берег, мостки на нем и лодку. Затем себя, гордо стоящего на заветном пятачке, с флагом в руке (чтоб дед видел), потом самого деда у сарая и Удава, стоящего на мостках и завидующего мне. Его я нарисовал оранжевым карандашом, пометив синим глаза и плавки, добавив черный фингал под глазом. Потом в углу появился черный железный решетчатый ящик – там должен сидеть петух. Затем ехидно ухмыляясь, я решил снять плавки с Удава (чтоб все видели!) Зачирикать синий цвет оранжевым получилось плохо, но я-то знал, что он голый. Оранжевый карандаш сломался, но свой флаг в руке я превратил в синие плавки Удава. Я добавил пляжников, показывающих на Удава руками и прут в руке деда. Получилось замечательно. Даже зеленый Бородатый в своей зеленой резинке смеялся над Удавом, называя его шибздиком.
Раздумывая, что бы еще добавить, я услышал тяжелые шаги деда на лестнице. Быстро оглянувшись, я спрятался под столом, укрывшись за свисающей скатертью. Одно дело бабка, ну положит к себе на колени, ну отшлепает, посмеиваясь и щекоча, это привычно, да и не больно совсем, но совсем другое дед - быть опять отхлестанным прутом я совсем не хотел. Из-под полога скатерти я видел ноги деда, который походил по гостиной, заглянул в мою комнатку, вернулся, постоял возле стола, постукивая пальцами по столешнице, и, раскашлявшись, вышел обратно на лестницу.
- Где малек? – я услышал, как он где-то внизу громко обратился к бабке.
- А, на улице где-то болтается. А чего тебе от него?
- Да так просто, не вижу его, вот и спрашиваю. Если что, я в сарае, скажи ему, если искать будет, - с этими словами он вышел.
Бабка торопливо поднялась ко мне.
- На, оденься, - она кинула мне трусы и шорты, - тебя там дед ищет, в сарай пошел.
Я оделся, но идти в сарай совсем не спешил. Если уж бабке кто-то успел сказать, что произошло, то деду доложили точно. Я собрался было вернуться к рисунку, как улицы раздался свист. Мое окно выходило в обратную от двора сторону, под ним был разбит чахлый цветник, окаймленный тропинкой вокруг дома, за которой плотной с человеческий рост стеной стоял кустарник, отгораживающий наши владения от соседских. Я выглянул в окно и увидел Серого, Удава и того паренька с ними, разглядывающих окна нашего дома. Они увидели меня и приветственно помахали руками. Я раскрыл окно.
- Как ты там? – подойдя ближе, спросил Серый.
- Нормально – ответил я, разглядывая сверху фингал под глазом Удава.
- Слушай, тебя там дед ищет.
- Знаю
- Нас просил поискать. Выйдешь?
- Выйду, - со вздохом ответил я, понимая, что теперь никуда не деться.
Два вопроса с одним ответом Все из нас познали жёсткие ответы НЕТ на просьбы Родителям пойти погулять во дворе, затем встретиться, затем видеться с кем-то… И все мы были недовольными этими запретами! Спрашивается за что? Нужно учить уроки, нефиг встречаться во дворе с кем-то незнакомым, тем более видеться! И мы нарушали все эти запреты! Даже после наказаний! И ненавидели Родителей за их запреты! За что Вы ненавидите своих Родителей? Или за что любите? *** А вот теперь Вы Родители Что Вы позволяете или запрещаете своим Чадам?
Наверно все помните родительские наставления, а может и сами уже учите своих детей: Вам 5-8 лет, вы приходите домой, а там гости Родителей, какое-то торжество. Да и не только… может просто встретились И вот родительские правила для Вас: (меня так воспитывали) Пришел с улицы – сперва сними верхнюю одежду, переобуйся в тапочки, а потом уже беги в туалет, потом обязательно помой руки с мылом и сполосни лицо! Твое полотенце рыжее, справа на отдельном крючке! Увидел гостей в доме – поздоровайся с ними первым, обязательно обними Маму и Папу За стол садись туда, куда укажет Мама! Не болтай ногами за столом (а то Мама умрет!) Ешь то, что тебе дали! Не тянись к тому, чего тебе хочется (к торту например или конфетам)! Не чавкай! Жуй с закрытым ртом! Не болтай (не разговаривай) за столом, пока тебя не спросят и вообще молчи! Если тебя спросили о чем то, сперва прожуй и проглоти, прежде чем ответить Не надо рассказывать про школу за сегодня, скажи, что учишься хорошо Скажи вежливо СПАСИБО за подарки, даже если это не игрушка, а что-то из одежды Терпи, примеряя при всех подаренный вручную связанный специально для Тебя старенькой Тётей колючий свитер и поблагодари её! Скажи ей СПАСИБО! Скажи СПАСИБО за все подарки каждому, кто тебе что-то подарил! Неважно что! Главное, что что-то тебе подарили! Да, можно броситься на любимого Дядьку (не знаю кто он там из родственников) и залезть на него с ногами… Но только после застолья! Он Тебя любит, обожает и ждал встречи с Тобой… как и Ты с Ним. Но только после того, как все поужинают. Хватит баловаться! Иди помойся и спать! Ложиться спать обязательно! Да, все уже уходят, прощаться Тебе не обязательно, СПИ! Все ушли, отдыхай, спи спокойно, чмок в щечку от Мамы *** А как было у Вас? Если было
Сегодня проспал на работу…
Вскочил под последний звонок будильника, едва оделся и побежал к ожидающей машине. Опаздывать было нельзя! Была запланирована важная встреча по работе.
Не умылся, не побрился, оделся наспех и побежал. На работе успею побриться и помыть рожу!
А зря!
Споткнулся о какую-то трубу по ходу и, пролетев примерно метр, всем телом упал на асфальт, всем своим грузным телом.
Пока летел, ну секунда или пол секунды, успел подумать – пипец!
Как бегущий мальчишка лет 7-12, не смотрящий себе под ноги.
Но мальчиком я весил килограмм 30-40, а сейчас под 95.
Удар об асфальт был предельно жёстким!
Разодрал колени через джинсы, сильно ударился грудью и кожа с ладоней содрана до мяса… Рубашка грязная и порванная
Хорошо голова до асфальта не долетела… лицом ударился в руки.
Дошел до машины, появился перед водителем, объяснился, показывая руки в крови…
Он посочучтвовал и уехал
Встреча состоялась по видеосвязи.
В кадре связи я был в рубашке с гастуком, немного не брит, но в принципе выглядел нормально.
Чувствую себя, как нашкодивший школьник, которому удалось скрыть раны от Мамы от баловства на стройке.
Я так падал и разбивался мальчишкой, бежа не глядя под ноги, возвращаясь домой с разбитыми коленками...
Плавать я практически не умел, плескался у берега, всегда чувствуя ногами дно. Но дед поставил мне цель, с мощным стимулом для ее достижения. Я смотрел на тот маленький пляжик, и мне мерещилась лодка, вытянутая за нос на заветный пятачок песка. Три дня я почти не вылезал из воды, стараясь научиться плавать. Главным было перебороть желание встать в воде на ноги, остальное я старательно копировал с парней, которые рядом бесстрашно прыгали с мостков на глубину. Получилось довольно быстро. Уже на второй день я совершил свой первый прыжок в воду. До берега было метров десять, которые я легко преодолел, отчаянно работая всеми конечностями, но уже не по собачьи, а по взрослому. До самого вечера я закреплял успех, бесконечно сигая в воду с мостков все дальше и дальше от берега. В конечном итоге я почти избавился от страха перед глубиной и сомнений, что не доплыву. Оставалось только проверить хватит ли мне сил переплыть реку. Ночью мне снились мостки и бесконечная водная гладь, скрывающая немыслимую глубину. Наутро я вновь был на реке. Разбежавшись, прыгнул как можно дальше от края мостков, уверенно добрался до берега и, не выходя на него, развернулся и даже сделал круг. Побродив по песочку, я решился в этот попробовать доплыть до середины реки и вернуться. Вошел в воду и целенаправленно поплыл неопределенным стилем, восхищаясь собственной храбростью. Но едва я отдалился от берега на приличное расстояние, как услышал крик с берега и обернулся.
- Смотрите!!! Эй, пацан, ты куда? Давай назад! – орал мне один из парней, с которыми я вчера нырял, показывая на меня рукой всем остальным, - там течение, не выплывешь! Назад!! Давай назад!
Меня и в самом деле относило в сторону.
На этот крик все, кто находился на берегу, как один посмотрели на реку. Пляж замер и затих. И в полной тишине, на весь берег разнеслось:
- Да это же этот, который с Дедом живет, он же плавает едва-едва! Только вчера и научился на воде держаться! Прыгал с нами, помните? Куда лезешь?! Назад!!! Моторкааааа!!!!
Я покрутился в воде и увидел приближающуюся моторную лодку. Ее курс пролегал ближе к середине реки, и задеть меня она не могла. Жужжа «Нептуном» и задрав нос, «Казанка» гордо прошла мимо. Я развернулся к берегу и, решив всех успокоить, поднял руку и помахал людям на берегу – типа все нормально, не беспокойтесь, возвращаюсь – и вдруг оказался сперва приподнят, а затем накрыт здоровенной волной от моторки. Испугаться я не успел, чего не могу сказать о наблюдающих с берега. Вынырнув, я увидел переполох на пляже. Сразу двое парней прыгнули с мостков и, быстро замелькав руками, рванули ко мне, туристы, бросив завтрак у костерка, подхватили свою резиновую лодку и побежали к воде, встали дачники, мужики подошли к кромке берега, вглядываясь в меня из-под ладоней.
Плыть назад под всеобщим пристальным вниманием было ужасно неловко. Пляж пялился на меня множеством пар глаз, показывал на меня множеством рук и явно осуждал. Получалось, что целая толпа людей переполошилась из-за меня и теперь ждет, когда я к ним выберусь. Принеприятнейшее чувство. Вдобавок к этому я обнаружил, что совсем не приближаюсь к пляжу, несмотря на все мои усилия. Меня сносит течением и все видят, что я и в самом деле не справляюсь. Ручонки предательски слабели, разгребая тяжелеющую воду все медленнее.
Ко мне навстречу, рубя руками воду, примчались парни.
- К берегу! – хрипло выдохнул один из них, поравнявшись со мною, - на пляж не вытянешь, - он развернул меня, подталкивая вниз по течению.
- Чума! Чего тебя понесло на середину-то? Утоп бы! - второй парень оказался с другой стороны, - Мы туда не суемся, а ты…., - отфыркиваясь, он сделал ударение на слове мы.
- Да заткнись ты! К берегу! – оборвал его первый парень, подталкивая меня, - Давай, давай тяни, тяни, руками не мельтеши.
Я хотел было ответить, но он меня опередил:
- Рот закрой!
Я тянул до последнего метра. До берега оставалось всего ничего, но руки.… Если бы я не боролся с течением, пытаясь вернуться точно на пляж, доплыл бы не напрягаясь, но теперь приходилось расплачиваться за напрасно потраченные силы. Берег приближался гораздо медленнее, чем хотелось, но приближался. Парни держались рядом, подбадривая и подгоняя.
Наконец мы выбрались из воды на глинистую полоску перед небольшим обрывом, влезли на него и попадали на траву.
- Это ты с Дедом живешь? – переводя дух, спросил первый
- Угу, - отозвался я.
- Даешь… влетит тебе,…крепко влетит.
При мысли об этом, внутри меня что-то съежилось, и на глаза стали наворачиваться слезы. Не от страха перед прутом, но из-за того, что так глупо вляпался. Что бы загнать их обратно я перевернулся на спину и уставился в небо.
- Это точно! Я ж говорю, чего поперся на середину? Ты же плавать не умеешь! – приподнялся на локте второй.
- Умею, - тихо ответил я, пораженный глубиной и необъятностью этой синевы надо мной. Мне показалось, что я быстро-быстро уменьшаюсь, а небо становится еще больше, выше и синее, темнее. От неба невозможно было оторвать взгляд. Меня чуть покачивало словно на воде в реке.
- Эй! Ты чего? – голос с хрипотцой прервал этот гипноз.
- Небо синее… - я перевернулся на живот.
- Ага, а трава зеленая, с утра еще! Вот чума! Ему о своей жопе думать надо, а он в небо пялится! Слышь, Серый может он больной? Ты больной, да? – второй насмешливо смотрел на меня такими же, как небо, синими глазами на сплошь конопатом чуть вытянутом лице, - Чего уставился? Спасибо сказать не хочешь?
- Ээээй! Парни! – нас окликнули с реки.
Мы вскочили на ноги и увидели бородатого мужика, стоящего в резиновой плоскодонке. Еще один, моложе, полностью лысый, сидел на веслах. Это были те самые туристы.
- У вас все нормально? – крикнул он, - Вытащили этого шибздика? – он взглянул на меня.
- Нормально! Успели! – прокричал в ответ конопатый, помахав им рукой, - Живой! – он похлопал меня по макушке.
- Да не тонул я! – стряхнув его руку, закричал я Бородатому, - Не тонул!!! Я сам выплыл! Сам!
Бородатый махнул нам рукой, и сел на свое место. Они развернули свою «резинку» и погнали ее к пляжу.
Обратно шли по тропе вдоль берега.
- Ага, не тонул, как же! – настырно зудел конопатый, идя за мной, - Да если б не мы с Серым, вылавливали бы тебя сейчас под мостом. Тебе спасибо сказать, а ты еще гоношишься. Как там этот сказал? Шибздик…ха! Мы тебя теперь Шибздиком звать будем, ха-ха, точно Серый?
- Я не шибздик! У меня имя есть! – не выдержав, я остановился и развернулся к нему, - и я не тонул! Я рукой махал, чтоб вы там все успокоились, а ты орал, как ненормальный!
- Ага, как же! Моторка прошла, ты в волне сразу буль-буль, с головкой, только и успел ручкой махнуть! Хорошо заметили, я заметил! – он остановился передо мной, весь рыжий, в голубых плавках, насмешливо глядя на меня наглыми синими глазами.
- Нет!!! Я не тонул! – криком пытался доказать я.
- Мы тебя вытащили! Бородатый видел! – выкрикнул он так же, - Шибздик!
- Неправда!!! – я был готов броситься на него, невзирая на разницу в росте и возрасте (он был не на много меня выше).
- Серый! Он и в правду больной! Сейчас драться полезет. Псих!
- Отстань от него, - Серый оглянулся на нас, - ему сейчас и так влетит. Пошли.
Мы двинулись дальше.
- Хы, точно влетит! Еще как влетит! – опять начал конопатый, - готовь жопу, гы-гы, а я слушать буду как ты орать начнешь. Дед умеет, слышь, ты, тебе говорю, гы-гы, готовься. Плавает, как топор, а корчит из себя… Шибздик!
Все, мое терпение лопнуло. Я терпел все его насмешки, но не оскорбления. Развернувшись, я кинулся на него с кулаками. Мы яростно вцепились друг в друга, стараясь повалить на землю. Молча сопя и сталкиваясь лбами, мы кружили в пыли на тропинке, выворачиваясь то на один, то на другой бок, пытаясь ударить или подсечь ногами. Нас разнял Серый.
- А ну кончай махач! – он с трудом отодрал нас друг от друга, - очумели что ли?! Дураки!
- Шибздик! – выкрикнул мне конопатый
- Рыжий! Урод! – выпалил я в ответ, вытирая кровь из носа (и когда он успел мне съездить?)
- Заткнитесь оба! Чего сцепились, мать вашу, чего делите?! – заорал на нас Серый. Он стоял между нами, переводя взгляд с одного на другого, - Придурки!
Он был на голову выше конопатого, значительно мощнее и шире в плечах. Его коричневый торс, особенно спина, резко контрастировали с почти белыми ногами.
- Он сам начал, псих ненормальный! – указывая на меня, ответил конопатый.
Серый посмотрел на меня.
- Пусть он скажет, что я не шибздик! – наклонившись вперед и уперев ладони в колени, я не сводил глаз с соперника, - у меня имя есть! – кровь все не останавливалась, капая в пыль.
- Скажи ему! – Серый обернулся к конопатому, но тот отвернулся, разглядывая кусты, делая вид, что не слышит.
- Хы! Пусть сперва с петухом разберется, тогда скажу, - с ленцой в голосе, презрительно произнес он через секунду и посмотрел на меня с ядовитой улыбкой.
Это был удар под дых.
****
Во дворе дома, где я жил, в ряду сараев находился курятник. Куры копошились по углам двора, охраняемые грязно-белым пернатым ублюдком на высоких крепких желтых ногах, обладавшим бледно розовым тощим гребнем и большим крепким клювом. Весь двор он считал своей личной неприкосновенной собственностью и охранял его от присутствия любых живых существ. Ему бы собакой цепной родиться, орлом, ястребом, а не петухом на зоне инкубатора без мамы-курицы. Просто пройти мимо него было почти невозможно, эта сволочь пропускала старших (тех, кто повыше), вперед, но обязательно набрасывалась сзади. От него отмахивались, отгоняли ногами, тряпками, веслами и всем прочим, что только было в руках. Он бежал за нарушителями его спокойствия до границ двора, налетая, размахивая крыльями и очень больно клевался. Деда не раз просили прибить эту тварь, но Дед каждый раз защищал своего любимца, приводя весомые аргументы типа:
- Зато у нас не только кошек нет, вы собак здесь видели, хоть одну? – в то время по поселку бродила стая собак, которую все опасались.
Меня этот пернатый злыдень вообще воспринимал, как личного врага. Если взрослых он еще пропускал вперед себя, то со мной дело обстояло серьезней. Стоило ему меня завидеть, он с прытью зайца мчался мне наперерез и преграждал дорогу. В этом случае бой был уже неизбежен. Выждав две-три секунды, эта тварь надувалась, выпячивая грудь и бросалась на меня, взлетая на уровень головы, расцарапывала до крови острыми когтями руки. Отогнать его я не мог, он меня не боялся и налетал с еще большей яростью, даже если мне удавалось сбить его на землю. Он вставал даже после сильного пинка ногой и вновь бросался в лицо. Его не пугала палка у меня в руках, он ее облетал, а в ближнем бою она без толку. Уходить было бесполезно, догонял, подлетая, вцеплялся когтями в голову. Единственным выходом оставалось защищать голову, особенно лицо руками и как можно скорее выбежать со двора на улицу или к реке. Для посторонних зрителей это было смешно, они покатывались со смеха, наблюдая как петух треплет мальчишку. Они даже не догадывались, что это был настоящий бой с кровопролитием и настоящей болью. Однажды на меня налетела собака, отнюдь не болонка, она вцепилась в рукав куртки, но я справился с ней, попав кулаком ей в нос. Она отбежала, тряся головой и поскуливая. Но я был бессилен перед петухом. На помощь никто не приходил, даже если я кричал – им было смешно… . Я пробовал кидаться в него камнями, но этим только выдавал свое местоположение – он уворачивался от них, при этом тут же определял где я, и рассчитывал мой маршрут (честное слово!). Он ждал меня в засадах именно там, где я должен был пройти и…. жестоко мстил.
Короче, это был свирепый, беспощадный мой враг, против которого я ничего не мог противопоставить. Поэтому я дико боялся его и из-за этого ненавидел. Каждый выход из дома в одиночку для меня начинался с кошмара, как и возвращение. Поэтому я старался идти с кем-нибудь, вроде как случайно. Мою хитрость взрослые быстро раскусили, но отнеслись к ней снисходительно, посмеиваясь и отгоняя моего лютого врага.
Мне было жутко стыдно перед всеми за эту мою беспомощность перед птицей, но я ничего не мог с этим поделать, это был просто факт. Увидев этого петуха, я впадал в панику и старался проскользнуть из дома или в дом незамеченным, иногда это удавалось, но чаще я опрометью бежал от него к спасительной границе двора или на крыльцо. Это видели все, посмеиваясь и отпуская едкие шуточки по этому поводу. Это был мой позор.
****
Мне нечем было ответить этому тощему рыжему, конопатому парню в голубых плавках, с такими же синими, как небо, но наглыми глазами. Он это знал. Он победил.
Я отвернулся от этих, прожигающих насквозь глаз. Ладно Дед отстегает этим своим прутом за то, что я чуть не утонул, даже пусть Конопатый знает об этом и будет подслушивать, даже хрен с этим дурацким «шибздиком»,- против всего этого я мог хоть что-то но, петух… - здесь я ничего не мог возразить. Это была голая, жесткая убийственная правда, брошенная в лицо.
Я съежился и, развернувшись, глядя себе под ноги, едва-едва сдерживая плач, побрел по тропинке, спиной чувствуя на себе смеющийся взгляд Конопатого. Уши пылали. Я побежал от этого преследующего взгляда.
- Стой, эй, стой! – меня догнал Серый и схватил за плечо, - Да стой ты уже! Ты чего? – он попытался развернуть меня к себе.
Я никак не хотел встречаться с ним глазами и всячески отворачивался. Он все же силой поднял к себе мое лицо.
- Вот блин! - взглянув на меня, Серый ослабил железную хватку, - Удав! Ты ему нос разбил, - выкрикнул он назад, - Придурок, мать его… Да чего ты? Обиделся? Да не слушай ты его, он всегда так, - он удерживал меня за плечо, - Удав, мать твою!!!
- Что, чего? – к нам подбежал Конопатый.
- Что-что! Смотри че наделал!
- Хы, не хрен лезть было, - конопатый Удав с интересом разглядывал мой нос, - сам напросился.
- На себя посмотри, - ответил за меня Серый.
- А, не считается, - отмахнулся Удав, дотронувшись до разбитой губы, - это так, случайно, Я бы его все равно завалил! - от этих слов, выступившие было слезы обиды исчезли, и я с удовлетворением отметил про себя, что все же достал его, хоть и не помню как.
«Хрен тебе, - подумал я, - это еще посмотрели бы кто кого».
- Че пялишься? Сопли подбери, шиб… - он осекся под испепеляющим взглядом Серого.
- Заткнись! – грозно оборвал он Удава, обернувшись к нему, но не отпуская мое плечо, - Иди умойся, и голову вверх держи, кровянка пройдет, - он подтолкнул меня к реке.
Я скатился к воде и тщательно умыл лицо. Это помогло не только остановить кровь, но самое главное полностью избавиться от признаков слабости. Постояв на берегу, я вдруг увидел Реку. Она текла передо мной спокойно и уверенно, и я неожиданно понял, кожей почувствовал всю ее мощь, спокойствие, силу. В тот миг я всем своим существом осознал свою ничтожность в сравнении с Рекой и Небом. Зажимая нос и запрокинув голову, я вглядывался в Небо, вновь попадая под гипноз этой великой синевы, которая накрывала меня целиком, вместе с конопатым Удавом, Серым, Дедом, лодками, и даже петухом. Как мелочны показались мне все мои дела, обиды и страхи. Вот утонул бы я полчаса назад, и ничего бы не изменилось, и река текла бы также и небо оставалось бы синим.
- Эй! Че застрял? – окликнул меня Серый.
- Сейчас! – ответил я, мысленно поблагодарив Реку, за то, что я еще живой, - Спасибо! – прошептал я. Она ответила мне близким всплеском.
Я поднялся на берег и уже уверенно посмотрел на Серого с Удавом.
- Серега, - Серый дал мне руку, - А ты ничего, можешь…
- Удав! – представился Конопатый, так же протягивая руку.
При всем желании я не мог ответить ему пожатием руки. То, что он сделал было нечестно. Я видел, как он сам пробирался к берегу через наш двор, боясь того же петуха, и прикрываясь за Серым. И теперь он ставил мне в укор то, с чем сам справиться не мог. Я не дал ему своей руки, хотя и понимал свое полное поражение. Его рука повисла в воздухе.
- Ах ты… , - он дернулся ко мне, но был тут же остановлен Серым.
- Стой! – он резко поднял руку и внимательно посмотрел на меня, - Ты откуда такой?
- Из города! – твердо ответил я, сжимая кулаки и примериваясь к Удаву.
- Он мне руку не подал!!! Ты видел??? – пошел на меня Удав, слишком громко обращаясь к Серому, - я ему руку, а он!!! Мало показалось? Щас добавлю!
Я опередил его, бросившись первым. Как я засветил в его правый глаз! Всю жизнь помню! С левой руки, (я левша), со всей силы. Он отлетел, как мне показалось, на метр, согнувшись и прикрывая глаз.
- Очумел что-ли?!! – в следующею секунду я был сбит с ног и придавлен к земле Серым, - Дурак! За что ты его?
- Я не шибздик! – отплевываясь от пыли, прошипел я под тяжестью навалившегося на меня всем телом Серого, - Пусть он скажет! – вывернув голову я взглянул на конопатого и понял, что попал ему куда надо.
Я нисколько не боялся, что они нападут на меня вдвоем, в те времена бились только один-на-один, даже если ты в одиночку, а их много или наоборот, никто не имел права помочь своему, только разнять, тогда это был кодекс драки, так же, как и запрет бить лежащего или добивать уже сдавшегося. Нарушить этот негласный закон было немыслимо, он железно соблюдался между всеми мальчишками, которых я тогда знал.
- Удав! Тебе говорю, скажи ему! – рыкнул Серый Конопатому, не обращая никакого внимания на его скулежь.
Конопатый Удав глубоко вздохнул, прикрывая подбитый глаз, покачивая головой, всем видом показывая глубочайшее горе от предательства Серого.
- Или мне тебя шибздиком обозвать? – чуть поднажал Серый.
- Лады, но пусть и он тогда скажет, что я не урод, – сплевывая, но подчиняясь, нехотя процедил Удав, - и не Рыжий!
Я поперхнулся пылью и закашлялся, услышав последнее. Он выдал себя, теперь я знал его слабое место и злорадно улыбался своему открытию.
- Не смей ржать! Скажешь?! – Серый ткнул кулаком меня в бок.
- Скажу! – согласился я, с трудом убирая с лица улыбку.
Серый слез с меня, и я поднялся на ноги. Он настороженно следил за мной, готовый в любую секунду прервать любое мое движение. Удав стоял чуть в стороне, держась за скулу, и явно ожидал моих извинений.
«Хрен тебе!», подумал я, отплевываясь и вытираясь от пыли, «не дождешься!»
- Ты обещал, говори! – Серый не спускал с меня глаз
- Лады, - повторил я характерное словечко Удава и обращаясь к нему же, - ты не урод… и не Рыжий, - краем глаза я заметил дрогнувшие губы у Серого, он заметил едва уловимую издевку в моей интонации.
- Ну?! – он грозно развернулся к Удаву
- Лады… ты не шибздик - глядя себе под ноги, пробормотал конопатый, синеглазый рыжий Удав.
- Все? Разобрались? Ты не урод, ты не шибздик! Закончили, мать вашу! Если кто по новой начнет, со мной разбираться будет! Ясно? – Серый говорил абсолютно серьезно, мы с Удавом согласно кивнули, косясь друг на друга, - Пошли уже, нас сейчас искать начнут! Давайте живее, - он пропустил нас вперед по тропе.
Перед самым выходом на пляж навстречу к нам выбежал еще один паренек.
- Ну где вы там? Че долго так? – он кинулся к Серому, - Бородатый в резинке сказал, что этого спасли, - он мельком кивнул на меня, - я жду, жду, а вы где? Че долго-то так?
- Познакомились, - фыркнул Серый, мотнув головой в сторону нас с Удавом, - придурки.
- Ууу, ни хрена себе… Это он что-ли? – удивленно протянул парень, увидев качественную красную полосу на скуле Удава и уже с любопытством окидывая меня взглядом.
- Псих он! Я ему руку, а он в глаз, - хмуро объяснился Удав, потирая скулу, - теперь доказывай… .
Мы вышли на пляж.
- О! Вот они. Все целы.
- Ага и этот, который поплыл, здесь. Слава Богу.
- Елы-палы, ого!
- Где ж они так? - сперва одобрительные возгласы отдыхающих, увидевших нас, быстро переменились на удивленные. Кто-то присвистнул.
- Кажется ребята что-то выясняли меж собой, - громко сказал Бородатый, - эй, что произошло? – крикнул он нам.
Вид конечно у нас был отпугивающий – грязные в серых разводах по всему телу, даже на лицах, с алеющим пятном под глазом Удава и моим разбитым носом, откуда опять засочилась кровь.
- Все путем, - махнул ему рукой Серый, - бывает, ничего страшного.
Он оглядел нас, покачал головой и подтолкнул к мосткам:
О неправомерных наказаниях Абсолютно каждый и каждая однажды или не однажды оказывались наказаны не правомерно. Наказывали родители, учителя и начальники Вы вечно бывали в чем-то неправы с их точки зрения И бывали случаи, когда Вы вообще ни при чём А оправдания в расчет не принимались никакие И приходилось терпеть И Вы даже плакали И было, когда ВЫ ненавидели их, и называли их уродами Вам действительно обидно, если вспомнить? Вот здесь есть ЯМА…. СПЛЮНЬТЕ сюда всю свою обиду и ненависть! Выплесните свою самую поганую нечисть в себе, очиститесь! Расскажите про то, что Вас обидело! И пусть Вам станет хорошо! ВОТ ЯМА:
На свой страх и риск я опубликую на этом сайте свою повесть о моем поротом детстве.
О чем она – о моём детстве в 8-9 лет. О том, как меня воспитывали, наказывали, и как я учился жизни. Я вылил, показал в повести всю свою маленькую Душу за то время.
Может кого-то стошнит, а может кому-то понравится.
Я начал писать эту историю по просьбе одного из моих давних друзей в виде рассказика для тематического сайта, а потом втянулся, загорелся и получилась повесть. Для удобства чтения, чтобы не утомлять читателей, я разбил повесть на главы, целиком она слишком длинная. В начале каждой главы будет заглавие: Привет из детства, глава №…. и ее название.
ИТАК Привет из детства
Предисловие
Однажды, перебирая старые фотоальбомы, я наткнулся на тонкую серую бумажную папку. На ней красовалась сделанная детской рукой надпись печатными буквами «Совершенно секретно» и тщательно вырисованная печать. Внутри оказались несколько рисунков, выполненных цветными карандашами и пара писем маме. Рассматривая эти детские рисунки, я с удивлением вспоминал как, когда я их делал, и что на них изображено. Каким чудом это сохранилось, сам удивляюсь. Эти рисунки оказались буквально посланием мне от меня же из прошлого, приветом от того счастливого мальчишки, для которого многое было впервые.
Глава первая ДЕД В то лето, когда мне было лет десять, я был направлен родителями под присмотр бабки в живописное местечко на окраине небольшого северного городка. Место для меня было новым, бабка переехала туда к новому деду из большого города за пару месяцев до моего прибытия. Наш двухэтажный деревянный дом стоял на берегу широкой и быстрой реки прямо напротив старой крепости. У приемного деда было несколько лодок, на которых мы с ним иногда рыбачили. Он доверял мне управлять мотором, (гребля веслами была моей обязанностью), водить лодки по извилистым протокам в камышах, но никак не давал мне разрешения взять даже самую простую из лодок и походить на веслах одному. А как хотелось! Хотя бы недалеко, в пределах видимости с берега. Дед не был жадиной, как я поначалу считал, он давал пользоваться лодками приезжим туристам, и ребятам чуть старше меня, но мне нет. Я долго терпел, пока однажды он не отдал одну из лодок моему почти сверстнику. Тут я «вскипел»:
- Почему ему можно, а мне нельзя?!!! – накинулся я на деда.
- Рановато еще, – невозмутимо ответил он.
- А ему не рановато??? – кричал я.
- Ему можно, - дед хмыкнул в усы, - тебе пока нельзя, - и ушел без дальнейших объяснений. Обидно было до слез. Кинулся к бабке, но получил полное непонимание:
– Не хрен тебе вообще на речку соваться! А про лодку вообще на хрен забудь, мне ваших рыбалок и так хватает, плаваете, хрен знает где, ищи вас потом! – бабка была без комплексов на словцо.
Я попытался понять, чем же я отличаюсь от этого счастливчика, получившего разрешение от деда. И понял – наглостью! Точнее полным ее отсутствием у меня. Этот мой сверстник мог запросто возразить взрослому в разговоре, не послушаться, не сделать то, что ему указано, нарушить почти любой запрет. Поняв это, я решил действовать так же.
Я взял лодку без разрешения. Выбрав время, когда дед отлучился из дома, я взял ключи, и, забрав из сарая нужные весла, отпер замок на цепи лодки и отправился в первое в жизни самостоятельное плаванье. До сих пор помню свой восторг от сбывшейся мечты. На лодке я переправился через реку и прошел по каналу крепости. Точнее это не канал, а полоса воды между берегом с крепостью и вытянутым островком на реке. Я причаливал в самых интересных местах – у большого камня, на пляже (маленький пятачок песка среди зарослей побережья), под ветвями огромного дерева, свисающего над рекой, на островке. Каждый раз, причалив, я вылезал из лодки и наслаждался полной свободой в своих действиях, т.е. ничего конкретно не делал, но балдел от самой возможности в любой момент отчалить и уплыть куда захочу. Время пролетело вмиг. Когда я возвращался, на мостках меня ждал дед. Он молча смотрел, как я завожу лодку на место (я старался попасть точно, и это получилось), креплю цепь, тащу в сарай тяжеленные весла. Я был горд собой – просто молодец, показал, что умею управляться сам! Теперь он в меня поверит и даст лодку! Но не тут-то было. Когда в сарае я ставил весла на место, дед вошел вслед за мной, включил свет и прикрыл дверь.
- Деда, прости, что без спроса, - весело сказал я ему, ожидая похвалы.
Дед мрачно смотрел на меня.
- Деда, я только покататься…. Я же вернул… - моя веселость испарилась под его взглядом.
- Иди-ка сюда, - подозвал он.
- Куда? – почувствовав недоброе, струсив, промямлил я.
- Сюда, ко мне, - он указал на верстак, на который опирался.
Я послушно подошел. Неожиданно дед схватил меня за шею и нагнул, прижав лицом к верстаку.
- Что стервец, думаешь все можно?! Я же запретил тебе! Кто позволил?! – яростно прохрипел он мне в ухо.
Я жалостливо попискивал, уже жалея о своем поступке.
- Я тебе разрешил?! – дед одной рукой содрал с меня плавки до колен и задрал майку под свою шершавую ладонь, как клешней намертво прижавшую мою голову. Я попытался закрыть обнажившуюся часть тела руками, но тут же с криком их отдернул, получив по запястьям очень болезненный удар чем-то узким и гибким.
- Ты руками-то не маши, не поможет!
- Не надо, прости-ииии, больше не буду…,- заныл я, пытаясь вывернуться из под придавившей шею руки, - не наааадооооо….
- Да вот надо! – зло хрипел дед, не обращая внимание на мои попытки освободиться, - держи, что заслужил! Руки убери, побереги, не пощажу.
Я послушно поднял руки на верстак, надеясь на снисхождение, и впервые в жизни был выпорот. Дед хлестал аккуратно по заднице, не задевая спину и ноги. Было больно, я пытался закрываться руками, но каждый раз получал по ним удар и напутственное – «Убери!» - и он продолжал. Мой визг, дрыганья, слезы и обещания так больше не делать никакого эффекта на деда не производили. Попытка быть похожим на наглого сверстника была подавлена в зародыше. Я был сломлен. Стыда не было, но было осознанное чувство вины и беспомощности. Под конец экзекуции дед меня даже не держал, я послушно терпел, плача в голос, дергаясь, но боясь выпрямиться. Впрочем, он не свирепствовал, увидев мое обреченное непротивление, а может просто «выпустив пар», он остановился.
- Поднимайся, - проворчал он миролюбиво, - ладно уж.
Я наконец выпрямился, продолжая реветь, и вдруг увидел перед собой на верстаке прут, брошенный дедом. Именно им он меня хлестал. Я схватил его и с силой зашвырнул в дальний угол сарая, будто он был виноват в случившемся. Дед только усмехнулся.
- Ты штаны-то одень, злиться потом будешь, и нечего реветь, не так уж больно-то было. Я больше злился, полдня поджидая тебя с ключиками.
Всхлипывая, я натянул плавки и поправил майку поверх. Только тут до меня дошло, какую ошибку я совершил, уплыв с ключами от заботливо запертого сарая. «Ох дурааак… ну как же не подумать о том, что ключи-то нужно было повесить обратно! Может дед и не заметил бы отсутствия лодки, ему лишь бы в своей мастерской покопаться».
Дед был «самоделкиным», в его сарае можно было увидеть модели каких –то механизмов, на стене висел настоящий воздушный винт от аэросаней, в углу стоял старенький мотоцикл «Москва», на стеллажах вдоль стен была разложена масса всяких железок, коробочек, паяльники, ножи, рубанки и еще хрен знает чего, назначение которого мне было непонятным. Посреди сарая красовался недоделанный каркас легкового автомобиля, который дед мастерил уже не первый год. Чаще всего деда можно было найти именно в этой его мастерской, поглощенным пилением, сверлением, шлифованием какой-то железки. А тут он видать уперся в запертую дверь, и ключей на месте не нашел, зато наверно долго любовался на меня, плавающего в угнанной лодке.
- Идем со мной, - дед открыл дверь сарая.
Мы вышли на берег реки. Уже темнело. Дед молча всматривался в противоположный берег. Вот тут-то мне стало не по себе – я осознал, что он только что сделал со мной. Лицо запылало при мысли, что об этом кто-либо еще узнает.
- Видишь вон тот бережок? – он указал на маленький белеющий пятачок песка среди зарослей через реку, до него было метров триста.
- Вижу, я там был – буркнул я, потирая через плавки пострадавшее место.
- Вот доплывешь до него и обратно, тогда забирай лодку, твоя будет, - твердо произнес дед и приподнял к себе мое лицо за подбородок, внимательно глядя в глаза, - обещаю, а до того даже не думай. Еще раз возьмешь без спроса, свет белый не мил покажется, тоже обещаю, - он легонько пошлепал меня по щеке, - Утрись. Пойдем в дом.
Дома ни я, ни он не обмолвились бабке ни словом о происшедшем. За ужином дед обыденно обсуждал какие-то жизненные вопросы, иногда взглядывая на меня тускло и безразлично, но про то, что случилось ни слова. Я был ему за это благодарен и даже простил его, уже представляя себя хозяином обещанной лодки.
Тут мальчишка 11 лет поставил меня в тупик при разговоре. Обсуждали родословные истории до истоков, до обезьян. У каждого из нас имеются сотни предков, в результате стараний которых родился Я и Вы. Вопрос от мальчишки: А если бы один из предков не исполнил бы свое предназначение к своей женщине, Я бы не родился? Родился бы кто-то другой, не я? Или родился бы Я, но немного другой внешне? Не знаю что ответить.
Когда-то в моем детстве это было возможным и нормальным.
Нас звали со двора домой на обед. Крики мам во двор по именам – домой! Обедать! - Известны наверно каждому, кто жил во дворе. И были случаи, когда - Маам! А можно я к Темке пойду? Его мама приглашает! Иногда наша дворовая компания из пятерых-шестерых сорванцов лет 6-8 обедала у кого-то в гостях из наших же. Одно дело пообедать дома, скучно и привычно, но совсем другое в гостях с друзьями! Мамы знали друг-друга и поэтому отпускали. Ну накормить сына с компанией из двора, моя Мама считала своей честью! Был суп – щи с потрошками или наваристый борщ…. Второе мы никогда не ели, нам и так хватало крепкого наваристого супчика) Но теперь я понимаю что потом случилось - А ну на обед, шпана!!! ВСЕ Ко мне!!! – орала свесившись из окна мама одного из наших Она предоставила нам суп по грузински, но в меру перченый, очень вкусный! Сожрали всё, оставив чисто вылизанные тарелки! К ее удовольствию! - Ко мне сегодня! Немедленно! Все! Обед стынет!!!- орала мама другого пацана во двор на следующий день. - Саша, домой! Обедать – я услышал Маму тут же И настал дурацкий момент – к кому идти? К маме или с друзьями? -Мам, я к Сережке сегодня – откликнулся я Я пошел обедать с друзьями к незнакомой мне Тетке, Маме Сережки Накормили вкусно! И я вышел во двор с друзьями накормленный) И все, как обычно вроде… НО Я что-то понимал, кошка скребла по Душе
Ну то, что Мама обиделась, это не сказать ничего…. Я потом плакал и подлизывался к Маме всячески!
Обидеть Маму просто Загладить вину было очень сложно
Я начал учиться готовить у Мамы под ее наблюдением Она была довольна! Сейчас могу приготовить обед на пятерых легко сам!
Не помня себя Однажды танцевал с девочкой, впервые держась за ее талию… Она положила мои руки себе на пояс. И мы с ней закружили под АВВА – 80-е годы Я впервые держал Её за талию Я неожиданно для себя вспотел от макушки до пят Она улыбалась мне Я впервые упал в обморок Первая любовь….
Спасение Земли Сегодня был невольным свидетелем спасения Земли от страшной катастрофы. Стою перед пешеходным переходом, жду зеленого сигнала светофора. Перед переходом гигантская лужа. Рядом молодая мама наставляет сына - даже не вздумай наступить в эту лужу! Обойди по краю! Иначе убью! Ответ сына (примерно 8-9лет) - это маленький шаг для человека, но огромный шаг для человечества! Он аккуратно наступает ногой на лед с краю лужи, перешагивает ее не замочив ботинки - Земля спасена! Урррааа! Мы будем жить!!! :)
Это Юмор! Повторяю Юмор! Не моя история, вычитал однажды мама решила разыграть папу на 1 апреля. Она нарисовала в моем дневнике целую кучу двоек по всем предметам подряд и подсунула этот дневник папе. Папа страшно рассердился, увидев столько двоек и сильно меня выпорол. В семье потом долго смеялись, вспоминая, как мама ловко провела папу, а он так легко повелся
В автобусе едит молодая мама, годовалый ребенок сидит на руках и плачет. Мама говорит " Возьми сисю сына, а то я дяде отдам", ребенок не унимается. Тагда мама повторяет " Возьми сынок сисю, а то я дяде ее дам" сынок еще сильнее начал плакать. Водитель поворачивается к даме и говорит "Барышня, вы уж решайте быстрее а, то я третью остановку проезжаю"
