Поиск по автору:

Летят Василий Иванович и Петька на аэроплане. Василий Иванович:
"Петька! Приборы!" Петька: "Восемь!!!" Василий Иванович: "Что восемь?"
Петька: "А что приборы?"

Приехали как-то к нам в институт полсотни американцев рассказывать про ихнюю
систему жюри присяжных. После целого дня объяснений что там и как происходит
и работает, на следующий день они разыграли перед нами целый судебный процесс,
а двенадцать присяжных были добровольцы из нашего института, в том числе и я.
Все было заранее спланированно, короче как спектакль в театре где у каждого
своя роль. И вот картина. Сижу я в середине второго ряда в битком набитой
аудитории и прикидываюсь присяжным. Все там ректоры и деканы нашего института
приперлись посмотреть на дорогих заморских гостей. И тут мне ужас как захотелось
посрать! Обычно, если бы приперло во время лекции, можно было бы без проблем
встать и сходить в сортир. А тут и Американцев куча, и почетных гостей хоть
трактором дави, и присяжный я, да и сижу в самой середине второго ряда прижатый
со всех сторон! И вот, проклиная все жюри присяжных вместе взятые а заодно
и Американскую систему правосудия, я сижу с выпученными глазами и мечтаю
о только том, чтобы не усраться у всех на виду. Что там говорил судья и адвокаты
и подзащитный с жертвой я не слышал. Прошел как минимум час, который показался
мне вечностью, прежде чем я понял, что дело подходит к концу. Но не тут то было!
Американец, игравший судью, заявил, что сейчас адвокаты произнесут завершающие
речи, а после этого двенадцать присяжных (среди которых я как раз и был), будут
решать судьбу подзащитного! Я понял, что больше терпеть я не могу, поэтому
вскочив со своего места я бесцеремонно прервал судью, заявив, что в связи с тем,
что на меня навалилась очень страшная болезнь, я не смогу обсуждать участь
подзащитного с другими присяжными. В аудитории воцарилась мертвая тишина. Все,
ясное дело, уставились на меня, а Американец--судья чесал репу и долго не мог
понять почему в его записях нет упоминания о присяжном на которого свалилась
страшная болезнь! Наконец через секунд тридцать напряженного молчания он приказал
мне сесть на место и грозно попросил не прерывать судебный процесс. Все, думал я,
сейчас мне наступит капец. Я мысленно приготовился к невероятному позору, как
вдруг судья объявил, что заседание закончено и все свободны! Оказывается, он
сказал о необходимости присяжных вынести приговор только для порядка, а на самом
деле нам ничего обсуждать было не надо! Нет необходимости говорить о том, что
следующий час своей жизни я провел в туалете и больше НИКОГДА не садился
в середине ряда.

Приехали как-то к нам в институт полсотни американцев рассказывать про ихнюю
систему жюри присяжных. После целого дня объяснений что там и как происходит
и работает, на следующий день они разыграли перед нами целый судебный процесс,
а двенадцать присяжных были добровольцы из нашего института, в том числе и я.
Все было заранее спланированно, короче как спектакль в театре где у каждого
своя роль. И вот картина. Сижу я в середине второго ряда в битком набитой
аудитории и прикидываюсь присяжным. Все там ректоры и деканы нашего института
приперлись посмотреть на дорогих заморских гостей. И тут мне ужас как захотелось
посрать! Обычно, если бы приперло во время лекции, можно было бы без проблем
встать и сходить в сортир. А тут и Американцев куча, и почетных гостей хоть
трактором дави, и присяжный я, да и сижу в самой середине второго ряда прижатый
со всех сторон! И вот, проклиная все жюри присяжных вместе взятые а заодно
и Американскую систему правосудия, я сижу с выпученными глазами и мечтаю
о только том, чтобы не усраться у всех на виду. Что там говорил судья и адвокаты
и подзащитный с жертвой я не слышал. Прошел как минимум час, который показался
мне вечностью, прежде чем я понял, что дело подходит к концу. Но не тут то было!
Американец, игравший судью, заявил, что сейчас адвокаты произнесут завершающие
речи, а после этого двенадцать присяжных (среди которых я как раз и был), будут
решать судьбу подзащитного! Я понял, что больше терпеть я не могу, поэтому
вскочив со своего места я бесцеремонно прервал судью, заявив, что в связи с тем,
что на меня навалилась очень страшная болезнь, я не смогу обсуждать участь
подзащитного с другими присяжными. В аудитории воцарилась мертвая тишина. Все,
ясное дело, уставились на меня, а Американец--судья чесал репу и долго не мог
понять почему в его записях нет упоминания о присяжном на которого свалилась
страшная болезнь! Наконец через секунд тридцать напряженного молчания он приказал
мне сесть на место и грозно попросил не прерывать судебный процесс. Все, думал я,
сейчас мне наступит капец. Я мысленно приготовился к невероятному позору, как
вдруг судья объявил, что заседание закончено и все свободны! Оказывается, он
сказал о необходимости присяжных вынести приговор только для порядка, а на самом
деле нам ничего обсуждать было не надо! Нет необходимости говорить о том, что
следующий час своей жизни я провел в туалете и больше НИКОГДА не садился
в середине ряда.