Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Олимпиада инвалидов. Плавание,100м. По 3й дорожке стартует голова. Старт. Голова прыгает в воду. Тонет. Голову спасают. Голова жалуется:"Блин,6 лет училась ушами грести, а какая-то падла перед стартом мне шапочку натянула...".
Встречаются два мужика. Один мрачнее тучи.. - Да ты че не знаешь? Петрович умер... - Да ты че!!!! Как?... - Да пришел домой, выпил, лег на диван, закурил.. - Да не.... Успел он окно открыть и в форточку прыгнуть... - Че разбился что ли?!!!!!!! - Да не... Он перед тем как прыгать успел пожарных вызвать, они тент успели натянуть, он спружинил неудачно и опять в окно влетел.... - Да епт, че все таки сгорел?!!!!!!!! - Да не..... Он за раму зацепился и обратно сиганул..... - Да мля!!!! Че разбился все таки что ли?!!!!!!! - Да не..... Там же пожарники с тентом, он спружинил и на проезжую часть, а там камаз тентованный шел.... он отскочил от него и обратно в окно... - ДА ЕПТ!!!!!!! КАК ПОГИБ ТО!!!!!!!!!!!!!!!!!!! - Да.... Пристрелили нахуй....... Заебал всех
Приползает змея ко льву: - Меня слон изнасиловал! - Как так изнасиловал, он такой солидный... - Извращенно, путем введения своего полового члена в мою ротовую полость!!! - А свидетели есть? - Есть. Мартышка. Позвали мартышку. - Ну, рассказывай, что видела? - Все! Все видела! Такая эрекция! ТАКОЙ ОРГАЗМ!!! ВАУ!!! ВАУ!!! Лев вызывает слона и спрашивает: - Ну рассказывай, как змею насиловал? - Какая змея? У нас с мартышкой все по обоюдному согласию было. Она попросила, я засандалил... - А змея... - А что змея? Змею я вообще в качестве презерватива натянул....
Приходит новенькая учительница географии в класс, а там гогот, визг ну и т. п. Говорит: - Здравствуйте, дети. А ей в ответ: - Пошла отсюда, сучка. Та с рыданиями вылетает из класса и к директору. А он ей говорит: - С ними надо по-другому: надо сначала удивить и заинтересовать. Идет он в класс, а учительница за ним плетется. Дверь, как положено, ногой открывает: - Здорово, мужики... - Здорово, директор. - А слабо презерватив на глобус натянуть? - А что такое глобус? - А вот об этом вам и расскажет новая учительница.
Два подростка беседуют: - Слушай, стесняюсь спрашивать презервативы в аптеках. - Да я тебя научу. Заходишь и спрашиваешь: У вас перчатки резиновые есть? Они говорят - нет. Тогда ты и говоришь: Дайте что ли хоть презервативов десять штук, на пальцы натянуть. Понял? - Понял. - Ну тогда иди, попробуй. Возвращается смущённый: - Ты будешь смеяться, но у них были перчатки.
Обозначив конец девальвации, и посоветовав россиянам переходить обратно на рубли, Кудрин таки оставил себе небольшую долларовую заначку, и уже осенью 2009, на новой волне кризиса, купил себе на нее все акции Сбербанка и ВТБ, хотел купить и весь Газпром и Сургутнефтегаз, но обладатель черного пояса и товарищ Плюшевый пообещали ему попу на глаз натянуть. Тогда он хотел с горя все квартирки в Москве скупить, но и тут ему ласково погрозили пальчиком из под кепки. Так и остался Кудря почти ни с чем. А кому сейчас легко: кризис.
Школа, молодая учительница географии приходит на свой первый урок в 7 класс. Заходит в класс, там шум, гам: - Здравствуйте ребята. - Здорово тетка.- и каждый занимается своим Она в слезах к директору. Он: - Вы еще молоды, опыта мало. Детей с первых минут урока надо заинтересовать. Пойдемте покажу. Подходят к классу, директор ногой открывает дверь и с порога: - Здорово орлы. Дети - Ну здорово. Директор - А слабо презерватив на глобус натянуть Дети - А что такое глобус? Директор - А вот об этом и расскажет Вам новая учительница по географии
Мюллер и Борман решили проверить Штирлица. В коридоре рейхсканцелярии натянули около пола верёвку и когда Штирлиц приблизился-погасили свет. Штирлиц зацепился за верёвку и с грохотом упал. Поднимается со словами-" Ёб твою мать!" Борман-"Ни хуя себе!" Мюллер-" Тише, тише товарищи..."
Ты че такой мрачный? - Да ты че не знаешь? Петрович умер... - Да ты че!!!! Как?... - Да пришел домой, выпил, лег на диван, закурил.. - Че, сгорел, что ли?!!!!! - Да не... Успел он окно открыть и в форточку прыгнуть... - Че разбился что ли?!!!!!!! - Да не... Он перед тем как прыгать успел пожарных вызвать, они тент успели натянуть, он спружинил неудачно и опять в окно влетел.... - Да епт, че все-таки сгорел?!!!!!!!! - Да не... Он за раму зацепился и обратно сиганул..... - Да бля!!!! Че разбился все таки что ли?!!!!!!! - Да не... Там же пожарники с тентом, он спружинил и на проезжую часть, а там камаз тентованный шел.. он отскочил от него и обратно в окно... - ДА ЕПТ!!! КАК ПОГИБ ТО!!! - Да... Пристрелили нахуй.. Заебал всех!
Украинским политикам в киевских аптеках не хватило марлевых повязок, пришлось выкручиваться кто как может: Тимошенко - эксклюзивная марлевая повязка от Луи Бетонна инкрустированная жемчугом Янукович - повязка из кожи толстой кишки среднеамазонского питона, просто и по пацански Ющенко - глиняная трипольская повязка, модель "Слава Украини" Яценюк - полосатый противогаз, и креативно и очки носить не надо, а главное - стильно, модно, молодёжно Тигипко - с криками краине нужен сильный и ЗДОРОВЫЙ лидер, свалит в Новую Зеландию и не будет высовываться от туда, пока всё не уляжется Гриценко - под лозунгом - я первый заразившийся, попросит скинуться ему на лечение 2,5 млн гривен, когда деньги соберут, попросит ещё Тягнибок - будет использовать нарукавную повязку СС, которая досталась ему от деда Кличко - ну тут всё и коню понятно, - натянет на лицо чемпионский пояс WBC Черновецкий - ему повязками можно не пользоваться, к инопланетным созданиям земные вирусы не пристают
МОНГОЛЬСКОЕ КИНО Было время - все кинозалы Советского Союза были оснащены цитатой из Ленина - золотом по алому: «Из всех искусств для нас важнейшим является кино». Народу было неведомо авторское окончание сентенции: «…ибо оно одно вполне доходчиво до малограмотного пролетариата и вовсе неграмотного крестьянства». Вторая половина поучения, как оскорбительная для победившего класса-гегемона, была отрезана бережными хранителями ленинизма. А вот для той самой доходчивости. Так кастрируют быков или коней для большей пользы в хозяйственной работе. Не торопитесь завидовать посмертной славе гениев. И польщенный произведенной над ним операцией народ, уважительно ходя в кино, радовался значительности своей кинозрительской роли. А начальники, лидеры, партийные секретари и прочие вожди в масштабах от вселенной до дуршлага, тужась, изготовляли ему духовную пишу. «Ленин в Октябре», «Член правительства», «Партийный билет», «Если завтра война», «Человек с ружьем», «Секретарь райкома», «Подвиг разведчика», «Подпольный обком действует», «Бессмертный гарнизон», «Три танкиста», «Четыре танкиста и собака», «Истребители», «Торпедоносцы»… Партия - тогда еще не «Единая Россия», а просто - Партия, она же Коммунистическая Партия Советского Союза, - заботилась о важнейшем искусстве всерьез. Маститый кинорежиссер имел статус олигарха. Денег отваливали из казенного кошта немерено. Когда Запад увидел Бородинскую битву Бондарчука в «Войне и мире», у Голливуда похолодело в животе: когда-то у Наполеона было меньше солдат. Путь к экрану будущие звезды прогрызали зубами, преодолевая тошноту в нужных постелях и на партийных собраниях. Художественные советы и приемочные комиссии бдели тщательнее контрразведок. Вырезали, выстригали, выбрасывали, запрещали и клали на полки. Режиссер была второй по смертности профессией после шахтеров. Стенокардия называлась режиссерский геморрой. Но фильмов было до фига-а. Отошла сталинская заморозка, вкачали бабло в благо советского народа строителя коммунизма, и стали выпускать сотни фильмов в год. Иностранщина была редкостью; исключением! Хавали родное, и навоз был усеян жемчужинами! Курочка по зернышку клюет, а весь двор в дерьме. И вот это родное стало приедаться. Партийное целомудрие как-то отягощало. Дети в кино рождались от поцелуев. Тело в купальнике приравнивалось к сексуальной сцене, а сексуальная сцена - к антисоветской Диверсии. Кинопограничнйки с овчарками ничего подобного близко к экрану не подпускали. Н- ну, разве что иногда в иностранном кино, чтоб показать растленность их падших нравов… ну, и намекнуть, что мы не чужды широкой терпимости даже в этом… Когда Бриджит Бардо спиной к залу вставала из ванны, ряды очей незрячих пучились от невозможности этой картины! Когда обнаженные плечи Трентиньяна и Анук Эме двигались в такт над одеялом -влюбленные пары в темном зале стеснялись смотреть друг на друга; это было беспрецедентно, степень откровенности сладко шокировала… Своих фильмов было завались, но по части клубнички больше все предлагали вывоз удобрений на поля и выплавку чугуна. И многочисленные внугрисоюзные и международно-социалистические (полумеждународно…) кинофестивали убаюкивали, усыпляли и заставляли грезить в темном зале совсем о другом. Моральная цензура довела воздержанием и намеком потентный народ до того, что ритмичный вход поршня в цилиндр вызывал циничный гогот подростковой аудитории. Да-да, это вам не реклама прокладок, когда вся семья мирно ужинает перед телевизором. …И вот Ташкент, и жара, и плов, и тюбетейки, и речи, и такой азиатско-социалистический международный кинофестиваль. Оу йес! Фильмы в те времена были хорошие, плохие и китайские. Эти просто боролись за надои в кооперативе и говорили голосами будущих аргентинских мыльных опер. Мыло про борьбу с воробьями и гоминдановцами. А также вьетнамские, северокорейские, монгольские, египетские и сирийские. А наши-то гении! - шедевры таджикские, узбекские, туркменские, киргизские и казахские. Надо заметить, что расизм в СССР был скрыт не слишком старательно и носил чаще форму добродушной иронии. Типа: «Этих рок-звезд мы объелись, но вот когда вышла ваша обезьяна в полосатом мешке и стала играть на лопате - вот это было да! » А в жюри сидят московские товарищи вполне правящей национальности и культурной ориентации. Нет-нет, смуглые там в президиумах представляют большинство, но это большинство все больше расположено по периферии плюс один-два в центре, как цветки в клумбе. А руководящее ядро - наши московские товарищи с ленинградским и минско-киевским подкреплением. И смотрят по пять фильмов на дню. Ужас! Как тут не пить? И пьют, и вступают спьяну в дикие связи, пропадают в городе, теряют копии, растрачивают командировочные и икают в президиуме; и все это вместе и называется кинофестиваль. От скуки свело судорогой те маленькие мышцы, которые поддерживают веки над глазами. Глаза бессознательные. Лицо обвисло вниз, как у спаниеля или Героя Советского Союза летчика Анохина под восьмикратной перегрузкой. Показ фильмов сопровождается, естественно, синхронным переводом на русский. По загадочному закону природы: чем хуже и скучнее фильм - тем гаже и дебильнее делается голос переводчика. Интеллигентные люди с высшим университетским образованием вдруг начинают лживо гундеть, бухтеть и жужжать, как трансформатор, который сверлят бормашиной. Каверзная причина в том, что переводчик тоже человек, и если ему что-то сильно не нравится, его эстетическое чувство оскорблено, он презирает свою долю и оплакивает судьбу, и эти вибрации подсознания изменяют голос до непереносимой мерзости. И вот такими голосами они читают перевод фильма. И все понимают, что смотреть и слушать этот ужас - грязная тяжелая работа, и большие деньги членам этой посиделки платят не зря. То есть объем и тяжесть работы мерится степенью накопленного отвращения к ней. Это вообще по-нашему. Короче, в аппаратной очередной монгольский кир-дык. Ала-башлы. Жюри профессионально засыпает с момента наступления темноты. В зале пусто, как на палубе авианосца. А переводчика - нет! Ну, обычный момент, остановили ленту, побежала искать. Что-то долго. Тоже бывает. Оргзадержка. Но в президиуме жюри сидят сегодня особенно серьезные товарищи. Из Министерства культуры. И так далее. Прибегают девочки с тугими фигурками, как любят руководящие товарищи, и шепчут панически. Нет нигде монгольского переводчика. Не то кумысом залился, не то монголку себе нашел в недобрый час, не то барана встретил и принялся рефлекторно его пасти. А только монгольское нашествие на Ташкент терпит фиаско. При Чингиз-хане давно бы сломали такому переводчику хребет. Н- ну… Кидают клич -кто может заменить? В сущности, все монголы братья, причем русским, их в школе учат, пусть режиссер и переводит, где он? И - ах! Монгольская группа еще не приехала. А режиссер вообще летит из Берлина. Перестановки в программе. Это вообще внеконкурсный показ. Заменять фильм? А для другого где переводчик, а где группа, а где кто? … Рабочая суета: мечутся наскипи-даренно и сулят смерть друг другу. Мысленно взорвали Монголию. Свет зажигается и гаснет. Висит клич. Все переводяги братья. Про грудь и амбразуру. И одна тугая девочка с карьерным хотимчиком в честных глазах говорит застенчиво: а давайте Володю Познера попросим… я могу попробовать его найти… Это сегодня старый лысый Познер начальник Телеакадемии и навяз в экране. А тогда молодой волосатый Володя был статный красавец на все случаи жизни. И профессиональная легенда парила над ним, как орел над Наполеоном. Мама у него еврейка, папа француз (или наоборот), дедушка американец, бабушка русская, гражданства французское/американское, советское, швейцарское и еще одно, и говорит он свободно на французском, английском, немецком, испанском, арабском, еврейском, а на всех остальных читает без словаря и объясняется на бытовом уровне. Человек фантастической биографии: жил в Третьем Рейхе, в Алжире, в деголлевской Франции, в Америке, и везде работал на радио и телевидении на местном языке. Папа у него был советский разведчик, а мама левая интернационалистка (или наоборот). Девочки стучат каблучками и стреляют глазками вдоль коридоров и кулуаров, щебеча и придыхая про «Эколь нормаль» и «Стэнфордский университет», возвращение европейских коммунистов на родину пролетариата и редакцию международной пропаганды московского радио. Конец всему! Биография Познера действует на поклонниц, как валерьянка на кошек. И они выскребают снисходительного Познера из сусека, пропитанного веселым запахом местных напитков и женских духов. Монгольский? отчасти! как откуда? я не говорил? - полгода работал в Монголии от Си-би-эс, язык несложный, американцы за него надбавку платили, а китайский еще в Харбине, с родителями жили, близкие языки. И рослое тело волокут на девичьих плечиках вдохновенно и пристраивают за пульт. Пусть блестящий московский журналист и феномен подработает переводом. Тем более эта фигня на одну прокрутку. Отмашка, луч аппарата, и в темноте Познер включает свой обаятельный мужественный радиобаритон. А на экране - бескрайняя монгольская степь, переходящая уже вовсе в бесконечную пустыню Гоби. Стадо овец - как горсть мышей на футбольном поле. Юрта, дымок. Пастух верхом на лошадке, которую в Англии называют пони, только эта лохматая. Лицо пастуха - молодое, вдохновенное, юно-героическое. И с протяжной дикой тоской и заунывной страстью он поет: горловые рулады: - Любовь настигла меня в жаркий день. Она сладка, как чистый ручей. Нет выхода печали моего сердца. Вдалеке таюсь от людей. ARtkad «Это ж надо, - тихо делится в темноте один из руководящих товарищей. - Прямо японские танки… или хуйку…» В общем, ценитель восточного искусства. Пастух поднимает к себе в седло ягненка, рассматривает его, дует в шерсть, целует в милый ягнячий носик и отпускает со словами: - Ах, не тебя бы я хотел так целовать! … - переводит Познер своим приятным баритоном, но с той особенной механической ровностью интонаций, которая свойственна в кино синхронистам, все внимание которых занято переводом смысла, а на эмоции и интонации сил и времени уже нет. Из-за сопки выезжает крошечная далекая фигурка и медленно превращается во встречного всадника. Этот постарше, лицо резче, вид серьезный. Явный степной руководитель. Поравнявшись, они обнимаются, не сходя с седел, и младший говорит радостно: - Как я истосковался, пока тебя ждал! А старший, улыбаясь в морщины, отвечает: - Я считал минуты до нашей встречи! На следующем кадре младший загоняет овец в загон и кричит во все горло: - Вернулся мой дорогой друг! Вернулся мой дорогой друг! Эта горячая дружба немного забавляет не успевших уснуть зрителей. Все-таки эти монголы очень наивны в своем социалистическом оптимизме. Младшие братья, чего взять. Два наших пастуха сидят и пьют чай у костерка. Старший прихлебывает и говорит: - Горяч, как твой поцелуй. Младший отхлебывает и говорит: - И жжет внутри, как твои ласки. ??? У зала исчезает как-то желание спать. Люди медленно осваиваются с услышанным. Фразы в контексте… нетрадиционны. Налицо асинхронизация видового и звукового ряда. Это… собственно… как понимать? И вот наши двое монголов лежат рядом под одеялом. Над ними - мечтательные звезды, отражаются и мерцают в задумчивых глазах. Познер чуть откашливается и переводит: - Я так счастлив, что судьба подарила мне еще одну ночь с тобой. И ответ: - Я знаю, что это нехорошо. Даже преступно. Но ничего не могу с собой поделать… - Иди ко мне, дорогой, иди же скорее… Все. Зал затаил дыхание. Иногда чей-то судорожный вздох и всхлип. Неужели???!!! - Так, - говорит Познер. - Если переводить дальше, я прошу указания. Там текст эротического характера. - Переводи! - сдавленно командуют в темноте из президиума. - Глубже, - с механическим бездушием робота переводит Познер. - Твой нефритовый стержень силен. Утро, солнце, овцы, степь, двое в седлах: - Тебе было хорошо со мной? - Мне еще никогда не было так хорошо. Обвал. Ужас. Сенсация. Не может быть!!! Вот это засадили братья-монголы!!! Извержение вулкана, взрыв фестиваля: полнометражный художественный фильм о гомосексуальной любви двух пастухов, коммуниста и комсомольца, в далеком монгольском скотоводческом колхозе. Всем как по шприцу адреналина засадили. Затаили дыхание, и глаза по чайнику, ушки к макушке сползли и растопырились. Поймите, это были те годы отсутствия секса в СССР, когда в последнем слове на суде огребающий свой срок знаменитый режиссер Параджанов саркастически произнес: «Все может простить Коммунистическая Партия, но половой член в заднем проходе - никогда! » И получил десять лет лагерей. Н-ну, мы не говорим уже, что в Средние века гомосексуалистов сажали на кол. Уважение к меньшинствам тогда было не в моде. Тогда и большинство-то в грош не ставили. Но вообще это все - статья за мужеложество. Что делать? … В президиуме - свист и шип, словно змеи совещаются. И вердикт шепотом: Черт их знает, этих диких пастухов… кто там с козами живет, кто с кем… Товарищи, это первый монгольский полнометражный художественный фильм на нашем фестивале. Надо поддержать. У них тоже отборочная комиссия, партком, международный отдел, братская партия. Значит, так надо, если отправили такой фильм. А на экране: - Эта любовь дает мне счастье и гордость! - заявляет юный пастух старшим членам своей семьи. - Я боюсь, чтобы это не испортило тебе жизнь, - тревожится мать. - Старший товарищ не научит его плохому - сурово возражает отец. Черт. Мы и не знали, что в социалистической Монголии вот так относятся к гомосексуализму. Товарищи, да ведь они в него шагнули прямо из феодализма. А возможно, в развитии сюжета они будут преодолевать свое прошлое? А- а-а! Вот и кульминация -общее собрание прорабатывает наших любовников. Народ волнуется в большой юрте, стол застелен сукном, председатель звонит в колокольчик: - Пусть наши, так сказать, друзья объяснят коллективу свое поведение. Много лет мы боролись за социализм! (Аплодисменты.) Случались и раньше подобные факты, мы их не афишировали… А над головой у председателя, слева и справа, укреплены к походному войлоку полога портреты товарища Сухэ-Батора и маршала Чойболсана, и выражение лиц у них странно принаряженное… Женщина с орденом на груди сжимает в кулаке меховой малахай и выкрикивает: - Эти моральные отщепенцы бросают вызов всем честным труженикам! - И срывает гневную овацию всей этой, так сказать, красной юрты. А старший пастух выходит и говорит: - Я полюбил его всей душой… и всем телом. Вы можете меня судить и расстрелять, но я ничего не смог поделать с собой. Но верьте: я старался учить его всему хорошему! И - представьте себе! - он переламывает настроение этой колхозно-овцеводческой общины, и она ему сочувственно кивает и аплодирует. А младшего встречает смехом и свистом! И он оправдывается: - Я ничего не мог поделать! Сначала я не понимал, чего он от меня хочет. А потом он подчинил меня своей воле… Драма, короче, страшная. Он предал своего старшего любовника и попытался начать чистую жизнь. А тот все приезжал к нему и снова склонял к сожительству. М- да. А потом старший погиб во время грозы и бури, спасая колхозный скот. И хоронили его торжественно всем колхозом. А младший страшно каялся и лил слезы на его могиле. А в конце ехал по степи и пел счастливую песню об их любви, ушедшей навсегда… Народ был просто громом поражен, в смысле кинозрители. Гомосеков все брезгливо ненавидели, а вот эта драма просто заставила расчувствоваться. - Тоже люди, понимаешь… - Тоже любят… - Слушайте, но кто мог ожидать, что монголы залудят такую мощную работу! - А ведь это, ребята, и на Золотого Льва натянуть может… и на Оскара! То есть обсуждение приняло необычно живой характер. А фильм поставили на специальный приз по ходу идущего конкурса. Н у, на первое место все же нельзя: гомосексуальная тема как-никак, однополая любовь, идеологически все же не очень. Но - национальная своеобычность. А вот оригинальность темы, смелость режиссерская, нетривиальная коллизия… и камера-то не такая плохая, и игра актеров, товарищи! - как это все без лишних эмоций, все изнутри показывают, по Станиславскому… Короче - фильм что надо. Высокое фестивальное начальство, которому прохлаждаться некогда, потребовало фильм себе на просмотр. Они первые четыре смотрят: для порядка, - кому призы давать и премии. Смотреть все им некогда. А монгольская группа уже подъехала. И в малом спецзале, в уголку за пультиком, лампочка на черном щупальце пюпитр освещает, монгольский переводчик излагает события: - Здравствуй, Цурэн! Как скот, здоров? - Спасибо за лекарство, Далбон! Те четыре овцематки, что болели, теперь совершенно здоровы. Начальство терпеливо ждет, когда начнется гомосексуальная любовь. Оно проинформировано в деталях и тоже хочет приобщиться к оригинальному монгольскому кино. А разговоры все о поголовье, о методах содержания скота. О повышении рождаемости овцематок и выживаемости ягнят. Привес обсуждают - плановый и сверхплановый! И голосуют за резолюцию всем собранием. Стоп! - говорит секретарь по идеологии Республиканского ЦК, он же куратор фестиваля. - Вы эту производственную драму нам совать бросьте. Мы понимаем ваши сомнения, но, чувствую, вы просто заробели! Свет вспыхивает, фильм останавливается, монгольский переводчик краснеет. Мнется неловко. - Ничего не стесняйтесь! - говорят ему. - Мы все понимаем. Это искусство. Национальные традиции уважаем. Реалистическая форма, социалистическое содержание. Так что - переводите точно! С переводяги пот льет: на таком уровне прессуют! - и переводит: - Может быть, тебе лучше поехать в город? - (говорит сыну-скотоводу ласковая мать.) - Ты сможешь выучиться на учителя или инженера, люди будут тебя уважать. А отец ей возражает сурово: - Сотни лет наш народ выхаживал скот в этой суровой степи. Это наше богатство. Даже на монете скотовод скачет за солнцем! И долг нашего сына - быть там, где трудно. Там, где нужнее родине. Руководящие товарищи раздражаются. У переводчика сконфуженное лицо, но упирается на своем как баран. А любовники под одеялом рассуждают о выхаживании недоношенных ягнят! В зале посмеиваются. - Так, - принимает решение секретарь по идеологии. - Нечего тут глаза нам замазывать. Давай сюда старого переводчика! Бегут за Познером. Познера нигде нет. Долго ищут, приставая ко всем. В конце концов вышибают закрытую дверь и вытаскивают его из комнаты тугих девочек. Познер необыкновенно благодушен, белозубо обаятелен и поддат. Не совсем понимает, куда и зачем тащат. В конце концов пихают его за пульт. С наказом: - Переводи, как тогда! На экране овечье стадо, и болезненно подпрыгивающий в седле пастух поверяет пространству, лаская парнокопытных счастливым взором: - Сначала мне было больно. Я стыдился своего желания. А потом стал хотеть этого ощущения. - Механической гайморитной скороговоркой строчит гундосо Познер классический киносинхрон. Руководящие товарищи замирают. Непроизвольно сглатывают сухим горлом. - Стоп! Сначала поставьте! И Познер гонит эту скотоложескую гомосексуальную эротику. Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и де Саде. После чего удивительным и нетипичным фильмом заинтересовались в ЦК Узбекистана. Щекочет тема и обжигает. Эдакая клубничка с монгольским кумысом! Над фильмом засиял ореол стильного. В ЦК пригласили монгольского переводчика и выгнали вон и его. И снова позвали Познера. А он уже прет с креном на автомате без заднего хода: а, завтра забудется. Короче, они пришли к выводу, что из неловкости и конспирации монголы как бы маскируют в СССР свой фильм под скотоводческий, хотя на самом деле он о трагедии феодальной любви, наказуемой социалистическим законом. Работа за гранью риска, безоглядно откровенная и поразительно народная по душевности характеров. И фильму дали «Специальный Приз». С формулировкой: «За нетрадиционное освещение современной проблематики тружеников монгольской степи». Прессе, конечно, все было прекрасно известно про настоящий перевод и про попытки авторов фильма скрывать истинный смысл работы и стесняться его. Поэтому корреспондентка журнала «Искусство кино» постаралась построить вопросы своего интервью как можно тактичнее: - Скажите, пожалуйста, - наклоняла она декольте под нос монгольскому режиссеру, скромному молодому человеку, похожему на Джеки Чана в замшевой куртке и черных очках, - как вы пришли к основной теме вашего смелого фильма? - Эта тема волновала меня всегда, - отвечал он. - У нас вообще весь народ этим занят. Это часть нашей культуры и истории. - А как вы относитесь к женщинам? - Женщина - это друг мужчины, помощник, товарищ в партийной работе. - А какие мужчины вам нравятся? … - Храбрые, сильные, работящие. Настоящий друг не бросит тебя никогда! - А вас когда-нибудь бросали друзья? - расхрабрилась журналистка в легком головокружении от откровенности темы. - Случалось, - режиссер вздохнул. - Вы… сильно переживали? - Конечно. Кто бы это не переживал? - А… если мужчина любит женщину? - В этом фильме меня это не интересовало. Я поставил перед собой задачу раскрыть основную тему. И чувства между мужчиной и женщиной тут могли только помешать, отвлечь от более важных переживаний. Помыслы героев имеют иное направление, понимаете? - Вы верите в любовь? - Разумеется. - Как вы думаете, главный герой утешится после своей трагедии? - Он молодой, ищущий. К нему нашел подход секретарь комсомольской организации. Там уже возникло настоящее взаимопонимание. - Так что можно сказать - настоящее счастье всегда впереди? - Конечно. Как всегда. - А… это чувство не осложняет жизнь героя? - Какое? - Ну… главное? - То есть любовь к основному делу? Конечно осложняет. Да еще как… Но в этом и счастье! Это делает жизнь богаче, наполняет ее смыслом. Журналистка озаглавила свое интервью «Любовь по-монгольски» и по возвращении в Москву сдала в «Искусство кино» сенсационный материал, первым результатом чего явилось вышибание ее с работы с треском, а вторым - модернистские слухи об ее жизни в коммуне тибетских гомосексуалистов. Но. Но. Фильм полгода спустя был представлен на Московский кинофестиваль!! И тусовка ломилась на него, куда там Антониони. И получила свои удои овцематок и ремонт кошар. - Сволочи, - сказали любители кино. - Уроды. Это же надо - переписать весь звук! Светское- то общество, имея доступы к информации, знало достоверно: Москва приказала своим меньшим монгольским братьям превратить прекрасную народную трагедию однополой любви в производственный роман; соцреализм хренов. - Вы знаете, в чем там дело, что они говорили на самом деле? - передавали друг другу со вздохом любители… Мат входил в моду эстетствующих салонов. Познера вызвали в Идеологический отдел ЦК - уже Всесоюзного, и вставили ему фитиля от земли до неба. Познер держался на пытке мужественно. Показывал номер партийного билета и клялся под салютом всех вождей, что переводил с листа, а точнее - просто читал, то, что ему клали на пульт. Знал бы кто? - сдал гадов на месте: но в темноте лиц не видно! При этом он был такой обаятельный и преданный, проверенный интернационально-коммунистический и полезный радиопропаганде на всех языках, а глаза честней сторожевого пса… поднявшаяся в замахе Руководящая Рука погрозила пальцем и отослала выметающим жестом. Плюнули и спустили на тормозах. Но вспоминали долго, и до конца не верили, что гомосексуальной любви не было.
Сидят в ресторане «Киев» Янукович и Ющенко: Ю: - Да, здорово мы всех натянули по самые …люби друзи! Я: - А какая идея с этой революцией! Наигрались до усрачки! Ю: - Надо запатентовать и заказать игру для геймеров. Чем мы хуже Била Гейца? Я: - Зачем? Мы то вообщем, все, что хотели уже взяли! Зачем нам эта дурацкая игра? Ю: - Да, мы уже поделили, и промышленность, и должности, всем моим наследникам хватит. Ну, что дёрнули за революцию в ширинке! Я: - И за то, шоб те "люби друзи" за нас голосовали пока не подохнут от голода! (За окном громыхает салют!)
В младших классах украинских школ, в связи с выборами президента (наверное)в 2010 году появилась новая детская считалочка. (Написал только те куплеты, которые запомнил)
Раз, два, три, четыре, пять, пришел хохол голосовать, Тут Янукович выбегает и хохлу качан вставляет.
Раз, два, три, четыре, пять, кто пришел голосовать? У кого ума нема, у кого в заду весна! Кто поллитровку вынимает и в горлянку выливает.
Раз, два, три, четыре, пять, будем Витю выбирать! Он пойдет на новый срок! Дураков опять натянет! Будет снова всем урок.
Раз, два, три, четыре, пять, кто-то снова въедет в Рай! С наглой мордою большей! Разухабистый такой! Раз, два, три, четыре, пять, будем Крысу выбирать! Отсчитаем третий срок и пойдем все на урок.
- Баста! Надоело! - Витёк нервно вышагивал по камере, размахивая мотней. Он остановился у стола и отхлебнул самогона, - Таких как ты, надо гнать из Зоны! - Ну, как ты мог?! Ты, Шуфик, член или манда? Обменять предвыборные листовки на гандоны?! - Я не виноват, - Шуфик жалобно хныкнул, - это все Симон! "Хочу к бабам, хочу к бабам" - передразнил он Симоненко. - Что Симон? - Витёк хлопнул пустой банкой по столу так, что пустой шприц из-под ширки хряснулся на пол, - Хватит все сливать на других! Кто на прошлой неделе полез на берёзу по яблоки?! Кто вчера отрезал у пьяного Андреевича яйца? Мы делаем выборы! А такие как ты... - но он не успел закончить. За дверью послышался шум, она распахнулась, и в камеру с матом и проклятьями ввалился Кивалов: - Уу, б...! Жидовская морда! - он втащил за собой бpыкающегося Чернобыдла, - Во сволочь! Подстрекал сука! - Да что случилось? - Витёк поправил яйца в штанине, - Товарищ Кивалов, докладывайте по фиpмЕ! - Слушаюсь, товаpищ-блин-пахан Витёк! - Кивалов разжал руки и, одернув ширинку, вытянулся по стойке "смирно". Связанный Чернобыдл брякнулся носом об пол, и стекла от очков бpызнули во все стороны. - Вот поймали падлу! Призывал на площади к беспорядкам, кричал, извиняюсь, "Витёк - Петух!", "Только грабить и воровать умеет!" "Всех подельников своих замочил", "Зоновская Крыса!" и т. д. - Так-так! - Витёк рывком поднял Чернобыдла за ухо, - Вот ты и раскололся, Тарасик! Давно я за тобой наблюдал, - И повернувшись к Симоненко, приказал: - Хазу Тарасика обыскать, бухло-бабки забрать, а его на кичу! Пусть подумает там. Вечером буду судить. Глаза Тарасика ошалело вращались в разные стороны. Он открыл pот и, сплюнув выбитые зубы, прошепелявил: - Витёк, за фто? Ты вфе папку жамочил и дужков всех шаих! - Гражданин фраэр Чернобыдл, поздно оправдываться, - Витёк нахмурился и махнул Кивалову, - Увести ублюдка! Кивалов сгреб Тарасика и с шумом вывалился из камеры. Витёк молча подошел к решетке окна, потаpабанил пальцами по железным прутьям. Потом тяжело вздохнул и обернулся: - Эх, Нестор! Поставить бы тебя раком... - Прости, Витёк! - Шуфик нервно сжал банку с самогоном, - Витёк, не надо... я искуплю... я все что смогу... да я за партию! Блядь буду! - Эх, добрый я слишком. Ладно, прощаю, - Витёк хлопнул Шуфика по плечу, - Но учти, в последний раз! - Спасибо! - Шуфик возбужденно комкал шапку. - Ну, нечего прохлаждаться, работы непочатый край! - Витёк подошел к карте Хохландии, - Смотри сюда! Задача блин такая! В районе Харькова, Оранжевые Пидеры-Анархисты и Розовые Хмыри подняли мятеж. А народное быдло ведётся за ними! Надо этих холопов переформатировать! Развратишь всех, споишь, чтоб другим неповадно было. Всё это быдло должно голосовать за нас! Они у меня еще с прошлого года... , - Витёк приумолк, вспомнив синяки от попадания яиц, - Вообщем как обычно. Возьми взвод Голубых Гомиков, самогон, ширку, бабло, проституток и вперед! Все понял? - Да, товарищ Витёк! - радостно рявкнул Шуфик. - Ну, давай, действуй! - Слушаюсь! - Шуфик нахлобучил кубанку перетянутую голубым околышем с лайбой "Made in USA", и выскочил на улицу. Через мгновение с улицы послышался его зычный голос: - Раиска, мать твою! Гомиков в ружье, ширку в ружьё, не блин, в карманы, самогон в руки и за мной! Витёк удовлетворенно потёр корявые лапы.
Глава 2
Поплавский сладко зевнул и потянулся. Уже полчаса прошло, как он сидел в дозоре, и ему уже захотелось спеть и посрать, и бабу…. Вытащив из мешка банку сивухи, он опрокинул в рот остатки буракового самогона. "Если поспать часов пять, ничего не случится," - подумал Поплавский, - «Нет никого. Да и кому мы нужны. Черт бы побрал все эти выборы!" Он выглянул из-за стога сена, на выборном участке было тихо и спокойно. "Посплю пожалуй," - Поплавский положил под голову кочан капусты и захрапел. Он спал и не видел, как из-за горы показался отряд Голубых Гомиков с мешками бюллетеней, самогоном и шлюхами. Впереди шагала Раиска Богатырёва с голубым знаменем. Сбоку колонны семенил железный комиссар Шуфик. Солнце светило как в Антарктике и очень хотелось пить, спать и жрать, особенно после вчерашней пьянки. Впереди был лес, и отряд ускорил шаг, чтобы побыстрее оказаться в его тени. Внезапно Раиска стала как вкопанная: - Шуфик, тут кто-то спит! - Взять его и оттрахать! - скомандовал Шуфик. Поплавский никак не мог понять спросонья, куда делась та большая банка с самогоном, которую он только что видел во сне. Но после пары крепких пиздюлин и затрещин он понял, что в ближайшее время не будет ни самогона, ни сладких толстых русских шлюх, ни авторских концертов. - Как вы смеете?! - Поплавский попытался возмутиться, - Вы знаете с кем вааще имеете дело? Я самый певучий... - Заткнись, толстый жыд! - и старый вояка Азаров c силой приложил свой кулак к зубам Поплавского. Поплавский подумал, что наверно действительно стоит помолчать, если его не спрашивают, да и зубам во рту пока было не тесно, хотя они и были вставные. Гомики связали Поплавского, оттрахали его в зад все по очереди и Раиска отправилась с ним обратно в Зону. А отряд осторожно двинулся в сторону Харькова. Шуфик радовался удачному захвату такого толстого и наглого еврея-земляка, но это продолжалось недолго... Громкий взвыв, потряс воздух, за ним еще один, потом еще. Ящики со сгнившими продуктами, спрятанные для подкупа хохляндского электората из супермаркетов, и вдруг как-то забытые теми же вояками из Пол-литрового корпуса, взрывались один за другим. "Мины!!!" - с ужасом догадался Шуфик. Послышались стоны раненных, Гомики и проститутки стали в панике метаться. "Идиот! Надо было допросить пленного жыдА!" - Шуфик очумело вертел головой, и в его ширинке вдруг стало мокро и холодно. Внезапно к взрывам добавился новый звук - жужжащий и противный. "Хмыри-камикадзе!" - внутри у Шуфика все оборвалось, он взвизгнул от страха и бросился наутек. Из-за деревьев показались Розовые камикадзе с длинными железными стволами-трубами гамнимётов готовых к бою… Первый же залп буквально снёс добрую половину Пол-литрового корпуса. Паника среди Гомиков усилилась, многие бросились назад, оставляя за собой поляну, усыпанную трупами, мешками с бюллетенями, проститутками в разных экзотических позах, раненными и оторванными пенисами и яичками. Некоторые, не до конца потеряв рассудок, пытались отстреливаться, но смерть настигала и их. Так быстро Шуфик еще не бегал, но видимо пробудились долго дремавшие гены прадедов Пердона и Мойше Хрякмана, которые в прошлом были чемпионами по пьянству, разврату, наркомании, воровству и удиpанию от опасности и Закона. Звуки боя затихали вдали. "Надо срочно предупредить Витька!" - мужественный комиссар Шуфик, даже в трудные минуты не забывал друзей, шлюх и бухло. - Привет, Раиска! - Шуфик на бегу поприветствовал чувиху, которая напряженно всматривалась вдаль. На её морде просматривалась усиленная работа мыслительного аппарата. Связанный Поплавский на её спине что-то мычал и удивленно вращал глазами. - А, это ты Шуфик! - ответила Раиска удаляющемуся Шуфику, - Ты не знаешь что это там бумкает? Но член Голубого выборного совета уже не слышал вопроса, он спешил в Зону...
Глава 3.
Раиска остолбенело воззрилась вослед быстро передвигающейся полоске пыли. Да, конечно, Шуфик иногда спешил, бывало, даже переходил на трусцу, но чтобы вот так... И опять же не ответил, что же это там такое бумкает? Раиска тяжело вздохнула, легким взбpыком поправила на спине съехавшего набок Поплавского и поплелась дальше. Поплавский напряженно прислушивался к далеким звукам затихающего боя. Судя по всему, отряд этой толстой, наглой депутатской свиньи потерпел поражение. И вот-вот победители примутся за дележку трупов, шлюх и трофеев. - Самогон!!! - дурным голосом возопил Поплавский, и тут же прикусил язык. Это Раиска, внезапно вызванная воплем Поплавского, из плена горестных раздумий о роли еврейства в бандитизме и коммунизме, кинулась со всех ног не разбирая дороги, попутно выкрикивая что-то на своем еврейско-национальном наречии. - Это трындец... - мелькнуло в голове Поплавского, когда он увидел, куда именно понесло эту дуру. - Большая Чернобыльская Поляна! Эта сучка или разнесет меня в клочки при форсировании Поляны, либо въебётся в то место, где именно он находится или решит пожрать и бухнуть, что приведет к аналогичному исходу! Надо было срочно что-то предпринимать. Поплавский оценивающе окинул взглядом задницу Раиски. - Толстовата, конечно, но не многим толще того бочонка самогона, который он стащил неделю тому назад у Розовых Деревянных Пидеров. Да и хавчиком недавно заправлялся... С трудом засунув руку в мотню, Поплавский убедился, что вибратор одет и готов к работе. - Лишь бы стартер сработал! - взмолился он и торжественно поклялся производить мытьё полового члена не реже раза в месяц. С замершим дыханием, он протиснул руку между огромной дупой Раиски и свои животом, откинул предохранительную скобу, судорожно сглотнул, узрев устрашающие иглы чертополоха в каких-то двух десятках метров от своих нежных оконечностей, зажмурился и вдавил кнопку... К его восторгу, мотор взревел и вибратор сразу погрузился в задницу Раиски! Поплавский восторженно заорал и перевел двигатель вибратора на форсированный режим. Офигевшая от стольких напастей Раиска с легкостью перекрыла рев мотора вибратора и потеряла сознание...
Глава 4.
Тем временем Шуфик, вздымая клубы пыли и ежеминутно оглядываясь, ворвался на сонную полуденную площадь перед штабом регионалов, сбил с ног зазевавшегося Кивалова и вломился в дверь штаба. - А срака... а патаску-на... ам... ням - он судорожно втянул воздух, увидев перед собой старый, маленький, потертый, но ещё торчащий член Витька. - А, это ты, Шуфик, - разочарованно протянул Витёк, - а я уж думал, Розовые или Оранжевые камикадзе проникли... А в чем, собственно говоря, дело? С Пидерами разобрался? А бухло где? - Витёк! - заголосил Шуфик.- В наших рядах измена! Они все знали! Устроили честные выборы! И с ними был Поплавский!!! - Поплавский?! И что? - Я выбежал вперед, он меня узнал и погнался! Я решил, что отвлеку его пока что, и побежал в сторону! Он увидел Раиску и сразу на неё залез и застрял! Я вернулся к отряду, но там... они... Витёк... они... - Что они!? - Они всех... на минное поле... изрыг... изнаг... надругались над телами наших пацанов... - ЧТО?! Весь взвод? - Да... - Всех Гомиков? - Да, Витёк... - И Раиску?! - Да... То-есть нет! Я взял этого мудёнка как языка, Витёк! И Раиска повезла его в штаб! - Так! - Витёк поправил ширинку. - Все. Играем сбор и наносим решающий удар по выборам! Ручки со спецпастами и бюллетени готовьсь! В логово народного быдла! Только с Тарасиком сначала разберемся. Ясно дело, кто уведомил неприятеля... Шуфик! - Я! - Играй тревогу! Шуфик надулся, покраснел, и, виртуозно исполнил на кривой, побитой трубе, украденной им по случаю в народной музыкальной школе "Hаверх вы, товарищи, все по местам..." Но, это ни к чему не привело. Местность вокруг штаба по-прежнему была объята полуденной дремой. Пахло самогоном, капустой и гамном. Посреди площади лежал совсем без штанов, уткнувшись всегда удивлённым, кривым рылом в кучу собачих фикалиев, инопланетянин Черновецкий, как обычно, после очередной дозы кокаина. Уже давно на это чучело никто не обращал никакого внимания. Через него просто переступали. В самом дальнем углу, лежал, если можно назвать эту эротическую позу таким словом, Одесский босяк и развратник - Чечетов. Он не просыхал уже вторую неделю и постоянно донимал всех вопросом: - правда ли, что земля имеет форму чемодана? На что ему отвечали, что он полный депутат и педераст, и вообщем как бы хороший человек. И, как знать, сколько бы еще собирался Доблестно Выборный Особый Пол-литровый Голубой Корпус Витька - Пахана, если бы в этот момент в кустах не послышалось легкое тарахтение и попёрдывание. - Воздух! Этот клич восприняли все. И моментально оказались в боеготовом состоянии. Хотя... надо наверно сказать "в готовом" состоянии, не уточняя. Ибо готовиться надо было либо к срочному бегству в укрытие (это если выяснится, что причиной команды "воздух" послужили Розовые Пидеры-камикадзе, прорвавшиеся сквозь дымовую завесу на окраинных выборных участках), либо к упражнениям в перепивании самогонки из ведра (это если что-либо более спокойное вторглось в воздушное пространство). Особый Голубой Пол-литровый Корпус профессионально огляделся... и застыл в растерянности. Слава Бля... Большевикам, это был не рой Оранжевых или Розовых Пидеров, а одиночный объект в кустах. Но это был и не Ёжик или какая нибудь там хрень или экзотическая зверушка. Нет. Это была потерявшая ориентировку и изнемогающая от оргазмов и вибратора Поплавского Раиска!
Глава 5.
- Это он, Витёк! - заверещал Шуфик, - Язык! Пидераст проклятый! Поплавок затраханный! Он Раиску выебал! Витёк хотел было немедля вызвать зенитный расчет Пол-литрового Корпуса в лице Анки Герман (она же поворотный лафет) и Азарова (стрелок - наводчик), но вовремя вспомнил, что они хороши лишь при отражении ночных налетов, ибо при свете дня сверхчувствительные уши Азарова и подслеповатые глазёнки Герман вступали в противоречие и результат стрельбы был в лучшем случае нулевым. И тем более каждый выстрел, довольно сложно производить, поскольку каждый раз приходится засовывать боёк в зад Герман, а у Азарова больше двух выстрелов в час не получается! - Параську в воздух, живо! - и Шуфик ринулся в садик за штабом, где известный ас Голубого Пол-литрового Корпуса Баба Параська дремала пьяная на боевом дежурстве. - Параська! Контру в воздухе проспала, кочерга стоеросовая! - Вообще-то Параську в Корпусе побаивались, она перебежала из Оранжевых банд в Голубые, но Шуфик имел на нее основательный компромат, доложенный полгода тому назад бдительным Андреевичем. А компромат заключался в следующем - Параська затрахала и употребила на обед Великих Вождей и Теоретиков Хохландского Национально-Обьебательного движения Кучу и Кравчучу. До сих пор Вожди считались пропавшим без вести и задача-минимум Пол-литрового Корпуса, как раз и состояла в их поисках по помойкам и блядям. Необходимо отметить, что должность адъютанта и шута-придурка на побегушках у своенравного Витька совершенно не устраивала Шуфика. И тайная власть над Параськой являлась для него первой ступенью к должности Главкома Пол-литрового Корпуса. А может, чем черт не шутит, и к... Но я отвлекся. - Живо, бабка! Толстого жыдА взять живым, а Раиску можно мочить – язык важнее! Параська трижды пнула пылесос "Ракета" и под воинственное улюлюканье Голубого Пол-литрового Корпуса взвилась в воздух. Раиска же оказалась в столь сложной ситуации из-за своей природной развратности: она уже во всех деталях представила себе причитающуюся ей за доставку языка долю трофеев, что практически не следила за оргазмами. К тому же Поплавский оказался весьма увесист и периодически дёргался и кончал, и грыз за соски, что тоже отвлекало. Сверху раздался неприятный свист. - Что такое? - Поплавский очнулся от своих приятнейших грез и огляделся. - Так, Раиска на месте, места знакомые... Худую русскую шлюшку-студентку мне в глотку! Это же штаб-деревня этой Голубой банды! А что там такое свистит? А где... Параська блин!!!
Глава 6.
- Hука-ся, голубшшык, толштяшок обтраханный ты мой, - прошамкала Параська, входя в боевой разворот, - пошмотрим таперишя, пошшупаем... С перепугу Поплавский свалился в Раиски. - Обалдела, бабёшка, что ли?! - завопил он. - Раиску угробишь, ваша шлюха, не моя! - Hишаво, милок, нишаво, - ответствовала Параська, форсируя пылесос, - как ушил наш Вошть - выборы требують бухла и шертв, - тут она подлетела очень близко к Поплавскому - мы яй памятник пошштавим... в форме члена… - Ну, бабёшка, ладно! - Поплавский снял штаны, стал раком, выжал последние капли мощности из своей еврейской жопы, и перданул с такой силой, что бедную Параську унесло куда-то вдаль за ёлки! Раиска уползла совсем развращённая и довольная, лишившись, правда, пленника Поплавского и своей доли трофеев и получив очередное взыскание от Витька и десяток подсрачников в филейные части. Так завершился первый час выборов и соприкосновения отрядов Витька-Пахана, Розовых камикадзе и банд Андреевича. Но основные события только разворачивались.
Глава 7.
Столица Хохляндии имела жалкий вид и наводила уныние. Улицы напоминали мусорники Гаити после очередного тайфуна. Тротуары и газоны были покрыты собачьими и человеческими экскрементами. На заборах, кривыми буквами красовались надписи "АНДРЕЕВИЧ-ЛОХ" - "ВИТЁК-ПЕТУХ", "ЮЛЬКА-КОЗА", "АНДРЕЕВИЧ-ПОДОНОК", "ПИДЕРЫ У ВЛАСТИ", "НАРОД-БЫДЛО" и еще всякие непонятные упоминания какой-то матери, половых органов и математических задач с иксами и игреками. Везде по городу сновали пацаны в кожанках с битами и дробовиками, и наводили на всех шороху. Все БОМЖи важно размахивали синими флагами, улыбались синюшными, фингальными мордами и даже пытались что-то скандировать по поводу нового президента Витька-Пахана, за что их снабдили водкой и некоторым, самым наглым, даже дали по 100 гривен денег, что в переводе на паханскую валюту, составляло около 12 американских баксов. Многие от нежданно свалившегося на них счастья усыкались и усирались прямо в штаны, от чего все места скопления манифестантов были сырыми, обоссаными и вонючими. Еврейские общины не только подняли головы и члены на русскоязычных выборцев, но и начали собирать деньги в помощь какому-то кандидату. Телевидение Хохландии заполнилось выступлениями депутатов-членососов в пользу Витька-Пахана и Юльки, в перерывах которых, часами показывали рекламки женских затычек, новых лекарств с неприличными названиями и выступления Андреевича, призывавшего всех к массовому лизанию жопы и яиц Витька-Пахана. В остальном же, столица как обычно напоминала огромную колхозную помойку с вечно-снующими непонятно зачем и куда, ободранными, убогими и хмельными жителями… На выборных участках начали работу только после подвоза денег за работу и кандидатов. От этих денежных сумм зависело количество проголосовавших за того или другого кандидата. Зарубежные наблюдатели констатировали демократичность выборов, после того как пацаны Витька-Пахана отстегнули им наличняком по пачке новеньких американских баксов…
Глава 8.
- Андреич, - Сара Шлюхман томно потянулась. Она совсем недавно приехала из Израиля по обмену студентами и естественно очень хотела наверстать пропущенное… - Долго еще мы будем прозябать в этой протииивной деревеньке? В то время как этот гадкий, гадкий петух-уголовник захватил резиденцию президента, Киевский Централ и расположился там со всеми мыслимыми удобствами и шлюхами? - Гм... - Андреевич попытался отвести взгляд от более чем достаточного декольте ее голубого пеньюара. - Но ведь еще позавчера ты настаивала, чтобы мы выбили Витька-Пахана отсюда. Не прошло еще и суток, как мы здесь, перетащили сюда все американские валенки, а ты уже недовольна... Да и отряд требует передышки, шлюх и водки... - Андреич, глууупенький, но ведь этому противному мудёнку с его свинским подручным Шуфиком в Зоне еще лучше! Ну, Андреевич, не упрямься, лапушка... Ты только представь: страшная тюряга, лунный свет, струящийся сквозь решетки окон, вопли пытаемых, вши, крысы, огромная зала с гигантским камином, яростно пылающие разбитые дубовые столы... и наша столь же яростная порочная страсть на грязных нарах под балдахином... - И Сара приняла Позу Соблазнения №3. (Расставила ноги в стороны) - А отряд отдохнет в борделе. Андреевич сглотнул. - Тт-ты... ттт-ты обещаешь мне, что... что если в Зоне... то мы... то ты и я... будем пихаться до потери пульса… - Конечно, лааапушка, я обещаю... Ты только представь, грязная тюряга, крысы, это так возбуждает! Но Андреевич уже не слышал. Он спешно собирал выборный совет. Совет проходил сложно. Оранжевые Пидеры не хотели уходить из района Харьковских ресторанов и спорткомплексов, но их удалось уговорить, пообещав отдать на поток и разграбление Донецкий регион. Луценко, командовавшего взводом Диких Членов Особого Натягивания, завлекла сцена облавы на Зоновских шлюх и петухов. Еханурову и его боевым пловцам пообещали прекрасный заболоченный Днепр возле Чернобыля. Остальным пообещали раздать валенки и апльсинки. В общем, отряд зеленых имени Green Penis понял поставленную перед ним задачу и имел все стимулы для ее успешного выполнения.
Глава 9.
Напутственный пинок Кивалова переместил Чернобыдла к середине камеры, где он c грохотом и приземлился. Мощная дверь захлопнулась, лязгнул засов, скрежетнул ключ, брякнул замок. Раздались и затихли в отдалении шаги Кивалова, сопровождаемые нецензурщиной по поводу плохого освещения, низких потолков, сырости подземелья и проклятых дураков-выборцев. Кряхтя и стараясь не совершать резких телодвижений, Тарасик подобрался к осклизлой стене и со вздохом облегчения оперся на нее. - Шкоты... Хамшкое отгодье... Батяню гохнули… меня опуштили…- Он опустил голову и принялся в унынии изучать мощные плиты пола. - Меня, жашадили в эти ужашные жаштенки... Он в который уж раз тяжело вздохнул. Тарасик окончательно раскис и завыл в голос. - Я им жопу лижал... я им яйца лижал... и жачем я не пошлушалшя шоветов покойного папеньки, и жашем я шкажал, фто кто-то ешть дома... Шидел бы шейшас в швоём уютненьком, тепленьком бунгало на Каналах... кушал бы ананашы... швоими жубками... шеленькими жубками... - Он запустил пару не первой свежести пальцев в рот, покопался в нем и извлек обломок верхнего зуба. - Ладно, блин, мы ешше пофмогим! Нервно пошмыгивая, Витёк-Пахан склонился над потрепанной картой Хохляндии. С одной стороны, Зона занимала стратегическое положение у Киева и владеющий ей, мог по своему разумению облагать податью и грабить предпринимателей. С другой же стороны, на роль фининспектора претендовали слишком многие педерасты, евреи и прочие извращенцы. Агентура из прилегающих городов докладывала о появлении на западе хитроумных агитаторов Андреевича и Юльки. Хотя Анреич и был хитротрахнутым сельским валенком, но хитрожопый был, не чета Одесским евреям и уже давно продал всё и всех пахану Витьку. Он только строил гримасы и размахивал корявыми граблями-руками, доказывая всем подряд, что ничего не украл?... Из отчета Кожарова, шефа службы влияния развращённого телевидения на дубовые хохляндские умы и стратегической кастрации сознания, следовало, что планы захвата Зоны вынашивают Тигипко, Яценюк и Юлька с её Розовыми Деревянными Солдатиками. Также очень настораживало донесение о формировании коммунистами нового дивизиона красных Самоёбных Ёбурей... В общем, обстановка была весьма угрожающей. Единственным утешающим фактом был разгром внутренней контрреволюции в лице Тарасика. Витёк вздохнул, вспомнив те далекие времена, когда они с Шуфиком по-дружески заходили в гости к Тарасику на завтрак. У того всегда находились в запасе и сало и коньяк... - В доверие втирался, падла-вобла! - Витёк принял решение. - Все, нечего дальше тянуть, надо кончать с этим врагом наших выборов! Вечером собираем трибунал и утром его публично... ммм... вот только что лучше - расстрелять, повесить или кастрировать? - Витёк почесал пистолетом яйца. - Пожалуй, расстрелять, так оно поучительнее будет, но сначала кастрировать. Шуфик! Шуфик с визгом вылетел из глубокого кресла, где он мирно почивал похрапывая и повизгивая, извлек из под кресла украденный им как то раз на охоте у депутатов немецкий автомат типа Калашникова и, так и не открыв крепко зажмуренных глаз, судорожно нажал на гашетку. - Караул! - завизжал Шуфик, сотрясаясь от отдачи. - Тревога!!! - Он переместил сектор обстрела. - Пахана с Шуфиком убивают!!! - Шуфик ловко заменил опустевший магазин, налетел на кресло, упал и стал совершенно хаотически поливать очередями потолок. К счастью для Витька, уссавшемуся от страха под столом, одна из очередей перебила канат люстры, которая и успокоила разошедшегося Шуфика.
Глава 10.
Киевский Централ объяла тьма. Гомон отряда Оранжевых Пидеров, бурно отмечавшего столь удачный день, постепенно стихал, лишь самые забубенные головушки еще держались на ногах, а более хлипкие давно уже излили свою душу и рыгачки ближним. Они отдыхали от трудов ратных по всему Централу и подворьям. Наиболее предусмотрительные стояли в дозоре, так как часовым за эту ночь было выделено по бочонку мадеры из погребов Витька на нос, с условием употребить ее следующим утром и освобождением от караульной службы на месяц. Андреевич был в доску пьян. Естественно, не от вина, а от предвкушения того... ну... ну вы сами читали, что именно пообещала ему Сара за Зону. Назначенный час приближался. Андреевич был полностью готов. Даже причесан и напомажен. Он подстриг ногти и вымыл уши. Он распорядился накрыть столик в гостевой Централа (так как Большая Зала была приведена в полную негодность для такого важного и весьма интимного ужина при свечах). Он сам проследил за выбором и готовкой блюд (местные повара, вывезенные из ближайших тюрем, весьма ценились всеми хозяевами Зоны, и потому никак не могли покинуть её - цепи в этом заведении всегда были отличного качества). Сара же, в это время распоряжалась стайкой полуголых шлюшек (Русланой, Могилевской, Повалий, Лорак и т. д.) украшавших и само уютное любовное гнездышко, и его обитательницу. Время шло. Вернее, ковыляло. Еще вернее, едва тащилось, агонизируя и грозя вот-вот остановиться. Андреевич в который раз с сожалением вспомнил, что его ногти подстрижены - хоть какое-никакое занятие было бы. Но - рано или поздно все проходит, прошел и этот последний час. Собственно говоря, я вовсе не собираюсь описывать первую часть совместного ужина Сарки Шлюхман и Андреевича. В ней нет ничего особенного. Любой из вас неоднократно наблюдал, да и сам наверняка переживал множество подобных событий. Совместный уединенный ужин при свечах... заглатывание кусков картошки с красной икрой и балыком вприкуску. Да что тут такого? Разве что антураж Зоны... А так - совершенно обычное явление. Нам же гораздо более интересна вторая половина культурной программы, ужасные, драматические события, развернувшиеся в спальне Централа. И тут я должен упомянуть о источнике последовавшей драмы, о всем известной фигуре Стрелочника Стукача - Симоненко. Не важно, что он числился доносчиком, не важно и то (хотя и удивительно), что он не понес в последствии никакого наказания. Но именно он явился причиной того, что Андреевич в крайней спешке покинул развратницу Сарку в самом конце ужина. Суть в том, что этот самый перебежчик Семоненко-стукач сидел вместе с парой таких же алкашей-оболтусов на выборном участке с другой стороны Киева. И эти самые алкаши вроде бы услышали характерный для автобусов Витька-Пахана звук. Из автобусов выпадали пацаны и с битами шли голосовать за своего пахана, и так на каждом участке по системе Карусель-Витька-Петушатина. И естественно, что никто не предупредил стукача-дозорнго в нежелательности визита к командору, и он вломился в гостиную как раз в тот момент, когда наша парочка была готова подняться из-за стола и перебазироваться в более подходящее помещение. Судьба! Рок! Андреевич был вынужден ретироваться, клятвенно пообещав, что он обернется за час и натянет Сарку Шлюхман не только ТУДА, но и во все другие места и дырки, на что Сарка томно ответствовала, что она приляжет в ожидании его возвращения. И она сдержала свое слово. В смысле, что действительно прилегла. И задула свечу. А в это время... О, в это время Тарасик решил, что настала пора покинуть этот проклятый подвал. А дверь, спросите вы? А засов и замок? Но Тарасик и не собирался взламывать дверь. Он всего просто вылез через внушительную дыру в потолке подвала, которую проломила так удачно срезанная Шуфиком люстра. Он бы давно уже ретировался, да вот никак не выдавался подходящий момент, все время кто-нибудь торчал в Зале, жаря мясо прямо в камине на поломанной мебели. О, наконец-то наступила благословенная тишина, и Тарасик решился. Он осторожно выглянул из дыры. Никого! В один момент Тарасик выскочил наружу и бросился к камину. - Огонь! Тепло! А это что? Мясо!!! - Вы скажете, что Тарасик по пидерской причине не ест мяса. Естественно. В нормальных условиях. А после месячного содержания на хлебе и водке, даже такого урода как Колесников потянет на свежатинку, не то что Тарасика... Короче говоря, Тарасик и обсушился, и обогрелся, и основательно подкрепился и был готов покинуть Зону и опуститься в родные помойки Канарских островов. Подслеповато щурясь, он оглядел освещенную лишь отблесками полупогасшего камина Большую Залу и обнаружил дверь. О тут его подвела логика. Он-то искал дверь для выхода и совсем упустил из виду, что через двери также и входят. Он и вошел. В спальню. К заждавшейся Сарке. - Это ты, чувачок? - воркующе произнесла Сара. - Ммможжжно и так шкажать, - оторопело отозвался Тарасик. - Hууу, зайка, где же ты так долго был? - закапризничала Сара. - Я жду, жду, вся извертелась, обкончалась, а тебя все нет и нет... - Я... эта... в общем в подвал провалилшя. Вот только вылеж. - Бееедненький... Hе ушибся? Иди сюда скорей, а то холодно как-то... Туман наверно спустился. Только сразу одежду снимай, она наверняка страшно мокрая и холодная! Ошеломленный столь недвусмысленным распоряжением и к тому же не могущий отказать даме, Тарасик моментально разделся и нырнул под одеяло, где его и встретила Сара. - Ой! Какой ты прикольный! Боже мой, какой у тебя оказывается большой! А так ведь и не подумаешь... Тарасик слабо удивился. - И не подумаешь?... - Да ты весь дрожишь, чувачок! Так и заболеть не долго, иди сюда, я тебя вылечу... - и Сара приникала к Тарасику... - Мммм... [вырезано цензурой]... не так, зайка, лучше [вырезано цензурой]... давай я [вырезано цензурой]... я сейчас [вырезано цензурой]!!! [вырезано цензурой]!?!?! [вырезано цензурой]!!!!! [вырезано цензурой]!!! ! !!!!! ... [вырезано цензурой]... Кончаю!!! ... и в этот момент вспыхнул свет. Два ужасающих факта вдруг открылись Сарке - голый Тарасик с торчащим мокрым членом в развороченной постели и Андреевич в дверях спальни. Остолбенения напало на всех участников этой сцены. Первой, отчаянно завизжав, очнулась Сара. Вторым очнулся Андреевич, но он не визжал. Тарасик так и не очнулся, так как Андреевич спокойно поднял потерянный Витьком-Паханом пистолет и разрядил его в Тарасика. После чего стал не торопясь менять обойму, оценивающе поглядывая на Сару. - Чува... Андреевич!!! Я же... тут же темно было!!! Он вошел, и я подумала, что это ты наконец-то вернулся с этого ужасного города! Я спросила: "Чувачок, это ты?" А он говорит - я! Я и подумала, что это ты... Андреевич! Пожалуйста! Положи пистолетик, не нервничай - это же ошибка! Я же не виноватая! Ты же уже наказал этого самоёбца!!! Андреевич подошел к трупу Тарасика, по-прежнему держа пистолет в руке. - Ошибка, значит? Значит, ты приняла это убогое чучело за меня? А заодно и хуй с членом перепутала?! - Лапушка! Ну откуда же я знала, есть у тебя волосы на лобке или нет?! Я же никогда не видела! А яйца твои я не проверяла! - Естественно! Ты совсем другое у него проверяла! Раньше надо было меньше выдрючиваться! Тогда бы давно уже знала, что у меня есть, а чего нет! А то Зону ей подавай, камеры и палачей, романтики... Дура... - Судя по всему, Андреевич уже переборол свой гнев и непосредственная угроза жизни миновала. - Андреевич, лапуська, но ведь это же недоразумение... Давай не будем отравлять себе жизнь из-за этого противного самца? Обними меня, киска, и пойдем отсюда в какой-нибудь укромный уголок... - Сара прикусила губку, учащенно задышала выставивши высокие сиськи со следами от зубов Тарасика и соблазнительно потянулась. Андреевич дрогнул. Он уронил пистолет на забрызганное кровью Тарасика покрывало, потянулся к Сарке и... И в этот момент под кроватью кто-то пукнул, и чихнул. Взвившись с кровати, Андреевич цапнул пистолет и всадил пулю в край кровати. Раздался дикий визг и из-под нее вылетел... Шуфик. Да-да, забившийся в укромную щель Шуфик, Шуфик, потерявший свои штаны, Шуфик, лелеявший далеко идущие планы, Шуфик, уже не жилец на этом свете... пистолет несколько раз дернулся, и еще два трупа забились в агонии в камере Централа. Андреевич устало присел в углу камеры, закурил и уставился в пространство. Через некоторое время из камеры раздался еще один выстрел... Из дырки в параше выглядывал удивлённый Парашенко…
Эпилог.
Итак, вот и завершилась эта история. И остается лишь добавить несколько слов о дальнейшей судьбе наших героев и многострадальной Хохландии. Выборцы Юльки, пацаныАндреевича и босяки Витька-Пахана в своем марше к выборному участку пересеклись с коммунистами, в последовавшей попойке и гомесексуальной оргии все заразили друг-дружку СПИДом и сифилисом, и все стороны взаимообкончались и взаимоистребились. Яценюк при голосовании засунул свой половой орган в щель и так и скончался. Симоненко, решил оттрахать прямо на столе выборного участка депутатку Светку-Блядушку и задавил её, после чего запил горькую и отирается при самых захудалых кабаках. Оранжевый отряд Андреевича разбежался по городам и весям подобно доблестному Голубому Пол-литровому Корпусу Витька-Пахана. Раиска поглощённая идеей единения с Природой не покидает Большую Чернобыльскую Поляну, где трахается с зайцами-мутантами. Параська устроилась посыльной при одном хохландском Бистро. Поплавский, больше не поёт, он зарабатывает на водку тем, что чистит отхожие места языком... А что Витёк-Пахан, спросите вы? Витёк-Пахан... После выплаты огромных денег из бюджета на фальсификацию выборов, он как бы типа выиграл, но Юлька подала в суд на его бандитские происки. Тогда братва Витька-Пахана как-бы "объяснила" Юльке, где её настоящее место и та ушла в тину, как советская подводная лодка в Финском заливе. Витёк-Пахан стал первым президентом в мировой практике, как уголовник сидевший по тюрягам за грабёж и бандитизм. За 10 лет своего правления, он полностью разорил всю Хохландию и заморил голодом всё её население. После всех грабежей и разора, он продал всю хохляндскую землю через евреев и коммунистов европейским Свинорылам под мусорники. Прожил он не много и был убит собственным сыном, наркоманом и развратником. Слухи о нем вообще-то очень противоречивы. Некоторые клятвенно утверждают, что он после удушения народа Хохландии, обратился к Богу и ушел в монастырь (отнятый им у монахов) замаливать грехи, где и вёл жизнь классического отшельника, питаясь лишь аскаридами и какашками диких собак, которыми удавился и умер в страшных муках. Другие же, не менее пылко отстаивают версию его ухода в космос вместе с кокаинистом, мером Киева Черновецким и вскоре должен вернуться как новый Мессия, под именем Витька Исусовича Пахановича. Есть и свидетели обоих версий. Кто знает? Велика Хохландия...
Проводится чемпионат мира по плаванию среди инвалидов. У дорожек бассейна собрались разные калеки - кто без рук, кто без ног. На последней дорожке стоит вообще одна голова без туловища. Дали старт. Все прыгнули и кое-как поплыли. Голова тоже прыгнула и сразу же пошла ко дну. После заплыва у всех берут интервью. - Что вы можете сказать по поводу организации соревнований? Голова: - Блять, я два года учился ушами грести, а эти козлы на меня резиновую шапочку натянули!