Иннокентий лежал на диване, телевизор призрачно мерцал голубым цветом, в
окно, нервируя, барабанил дождь. Уже третий день он с трудом заставлял
себя делать обыденные, рутинные дела. Депрессия навалилась, словно
большой гималайский медведь, придавила его своей вонючей тушей к дивану,
внедрилась в его мысли и чувства, почти полностью завладела его
сознанием.
Почему все так, где солнце? Куда делись теплые летние деньки? Небо
последние дни все больше серело, наливалось свинцовой тяжестью, и вот
его прорвало холодом и сыростью.
Квартира Иннокентию представлялась в горячечном бреду древним былинным
чюдом-юдом рыбом кит. В минуты редкого забытья, мечась по скомканной,
влажной пастели, он видел себя в чреве громадной рыбы-мутанта.
Просыпался весь в противном липком поту и, дрожа и стуча зубами, долго
сидел, не двигаясь, тупо уставившись в окно.
В этот вечер с ним произошло нечто из ряда вон, даже по меркам его
последнего житья-бытья.
Иннокентий забылся тревожным нервным полусном около пяти часов вечера.
Засыпал он под мерный стук надоевшего до печеночных колик дождя и
поэтому, проснувшись, не сразу осознал перемену, произошедшую за окном.
Он медленно встал, как зачарованный подошел к окну и отдернул штору. Туч
и след простыл, небо чистое, как в первый день сотворения мира, поразило
его до самой глубины души.
Но больше всего его удивил закат! Полудиск кроваво-красного, громадного
солнца медленно и величественно опускался за горизонт. Цвет крови и
огня. Огонь и кровь - вот чего не хватает для освобождения от власти
квартиры-кита.
План действий для освобождения созрел моментально. Иннокентий прошел на
кухню и открыл все камфорки у газовой плиты. Газ, шипя, начал заполнять
небольшое помещение. Иннокентий действовал быстро и уверено, назад
дороги не было. Он достал банку с порохом, который использовал,
приготовляя патроны для своей двустволки, и насыпал тонкую непрерывную
полосу от середины кухни до самой дальней комнаты.
Все сделав, как задумал, Иннокентий вернулся к окну посмотреть на закат,
но солнца уже не было. Оно убежало, скрывшись за горизонтом, и по небу
разлились сиреневые сумерки. Он стоял, завороженно наблюдая за тьмой, и
кажется, тьма в свою очередь невидимыми глазами смотрела на него.
В квартире сильно запахло газом. Иннокентий чиркнул спичкой, поднес ее к
маленькой горке пороха, тот принялся и веселым огненным ужом зазмеился в
направлении кухни.
Прогремел страшный взрыв. Все двери и окна вышибло взрывной волной, по
стенам пошли трещины, и дом моментально просел, треснули перекрытия.
Горели шторы, кухонные шкафы и полотенца.
Иннокентий, оглушенный взрывом, пошатываясь, вошел в горящую кухню.
Вместо окна зиял чернотой провал во тьму и холод улицы. Он с опаской
взобрался на опаленный подоконник и, не медля, спрыгнул вниз на цветник,
разбитый под его квартирой на первом этаже.
Убить кита, оказывается, все-таки можно! Надо всего лишь очень этого
захотеть...