Вчера звезды ко мне задом повернулись. Наверно руками где то нагрешил.
В общем вечером беспокойная псина нашла теннисный мячик, который неделю
назад хитрая матушка пыталась от не менее хитрой таксы спрятать. Такса
сделала вид, что ничего не заметила и затаилась на неделю, но вчера
решила – пора! Дескать страсти улеглись, можно тихой сапой и утащить
игрушку.
Но не тут то было. Только она крадучись появилась на пороге с
раздувшимися щеками из за торчащего в пасти мячика, как матушка на нее
посмотрела так, что Плюша судорожно икнула и зажав хвост между ног
ринулась обратно на улицу. Там она помыкалась пол часа и решив, что
теплая комната и мягкий диван всяко лучше холодной и мокрой улицы, пусть
даже с таким обалденно-вонюче-обслюнявленным мячиком во рту, поплелась
домой, предварительно положив его на ступеньку перед входом.
А тем временем после ужина и стакана чая настала пора мне покурить.
Нацепив тапки без задников и позвав таксу я направился к двери.
Такса лежа на спине и раскинув то, что у нормальных собак называется
лапами подозрительно и явно неестественно храпела, делая вид, что не
слышит меня.
Ну и кот с тобой, котыхнулся я и шагнул за порог в темноту.
Йопт?! – крякнул я когда вместо ступенек я под ногой почувствовал мячик.
Йопт!!! – заорал я когда понял, какой писец мне корячится. Ясен перец,
нет лучшего завершения ужина, чем иопнуцца с крыльца в уличную темень.
Пляааа!!! – от моего рева до земли пригнулась соседская яблоня вбив
обратно любопытно высунувшегося из норы крота.
Засуетившись ногами и руками как призер по рок-н-роллу я судорожно
пытался устоять на месте, и наконец среди хаотичных движений членами
уловив момент равновесия я застыл в позе, как в той игре – "Море
волнуеццо раз, море волнуеццо два, море волнуеццо три, фигура от которой
стал заикаться Шрек, на месте замри!"
И я замер, своей необычной позой пугая припозднившихся ежиков, которые
завидев меня испуганно вскрикивали и убегали быстрее гепарда.
Ах ты сцучия псина! Со злости я вмазал по мячику ногой и проводил его
взглядом. Мячик красивым светло-зеленым пятном скрылся в темноте. За ним
уже не таким красивым пятном скрылся правый тапок.
Опять вспомнив таксу по матушке и припадая на голую ногу я кинулся вслед
за улетевшей обувью теша себя надеждой, что мне не придется идти к
соседям с идиотской просьбой, вернуть тапочек, который как то оказался на
их участке.
Небеса услышали меня, тапочек торчал на высоте двух метров застрявший
между досок забора. Фигня – обрадовался я – главное не к соседям.
Продравшись к забору через крыжовник, малину и еще какие то не
идентифицированные в темноте растения, и изобразив несколько обезьянник
прыжков, я все таки зацепился за забор, подтянулся и вытащил тапок.
Ну, что мне стоило бросить его, слезть с забора и только потом надеть?
Нет, из двух возможных вариантов, я выбрал самый экстремальный.
Люди! Никогда! Никогда не одевайте тапочки вися на заборе в темноте!
Если только вы не дрессированная мартыха.
Потому, что держась одной рукой, второй я принялся напяливать столь
необходимую мне в данном положении обувь...
Сначала выскользнул тапок, и упал куда то вниз.
Потом мелькнула мысль, что наверно зря я столько съел за ужином.
И наконец, под гнетом ужина и тяжелых мыслей разжались пальцы.
Как я летел! Вы не поверите, но за пол секунды полета я израсходовал
весь свой ненормативный словозапас! И даже немного не хватило. А внизу...
А внизу я поручкался с малиной. Пожопкался с крыжовником. Поляжкался еще
с чем то колючим. И в итоге поскользнувшись поспинкался с черноземом.
И вот лежим мы с тапочкой рядышком, смотрим на звезды и думаем, что мы
по возвращению домой скажем таксе-заподлистке?