Общий выпуск

Предисловие: В далеком детстве многие верили что Москва, это большая радиостанция.
Причина была в том, что с радио постоянно звучало ... говорит Москва!

Для меня было находкой узнать, что многие взрослые до сих пор по многим вопросам верят так-же, как мы в детстве.

Например верят что они много делают для Бога, когда ходят в храм, ездят в паломничество или ставят свечки.

Но открыв Библию - видим что христианство это просто:
Хочешь послужить Богу?

Делай добрые дела тем, кто нуждается и при этом не может тебе ничем обратно отблагодарить!
Делай добро как можно втайне, Бог всё видит!
и не делай другим того- чего не хотел бы получить в обратку.
И это 99 процентов всего христианства!

Причина невежества и пустых напряг населения проста:
- лень выделить раз в жизни 45 часов для прочтения Библии или хотя бы 10 часов для чтения всего Нового Завета.

Читал я в детстве одну идеологически выверенную - но написанную американцем - книгу про то, как злые американские капиталистические банки издевались над бедными американскими фермерами (на самом деле, издевалось первое в истории ставшее известным климатическое изменение по вине человека).

Вот играют на привале дети из семей, бегущих от нужды и голода в Калифорнию. И беседуют по-детски.
- Ты чёртов оки!
= От оки слышу!
- Какой я тебе оки? Ты из Оклахомы, значит - оки. А я из Орегона!
= (третьему) А ты откуда?
~ А я - шеренте (там было другое племя, но мне влом искать)
- Чё, натуральный индеец?
~ Полукровка. Были бы мы натуральными индейцами, я бы здесь с вами в заднице не сидел. Поехали бы в резервацию, получили бы землю и дом.

Вот тут я и задумался о смысле слова "резервация".

Из того, что я знаю (я даже не стал сейчас проверять через интернет) - это территория, где не действуют законы соединенных штатов. Но это не значит, что индейцы не могут покинуть эти места. Это просто возможность их жить им там по своим законам.

Перекреативить психопатку

«Эта леденящая кровь история произошла много лет назад, когда я ещё студентом подрабатывал на скорой помощи одного из районов города Самары. Как правило, на каждой скорой любого района есть негласный, но общеизвестный список нелюбимых адресов. Наша подстанция тоже не была исключением. Своих героев, самых капризных и занудных пациентов, мы знали в лицо. Некая Прасковья Филипповна постоянно терроризировала нашу неотложку, с периодичностью до трех-четырех раз в день. Выезжая на её «плохо с сердцем», приходилось в итоге убеждать болезную, что плюс-минус пять миллиметров ртутного столба в показаниях её артериального давления — это физиологическая норма, что сегодняшнее аж девятичасовое отсутствие стула — это вовсе не признак каловых завалов, что кардиограмма вновь и в который раз не только инфаркта — даже аритмии-то не кажет.

Ну и, естественно, учить наизусть географию и характер всяческих покалываний, бульканья, сжиманий и мурашек.

Понятно, что от ипохондрика ждать чего-то иного не стоит, но когда эпидемия гриппа, бригады не вылезают из машин, а вызов на её адрес только за сегодня уже четвёртый...

Вот на четвёртом-то вызове Василич, доктор от бога, ветеран афганской, и не удержался. Душа просила хохмы. Оставив фельдшера на станции и пошушукавшись с диспетчером, отчего та сделала большие глаза и быстро-быстро закивала, он заявил народу в курилке:

- Спорим на коньяк, что Филипповна на этой неделе никого доставать не будет!

Ударили по рукам, и доктор поехал. Вернулся он быстро. Через пять минут после его приезда в диспетчерской зазвонил телефон. Сняв трубку, диспетчер с минуту слушала, расплываясь в улыбке, кивала, а потом, нажав на рычаг отбоя, куда-то перезвонила. Коньяк Василичу проспорили, да ещё как! Никто с этого адреса не звонил месяца полтора. Василич и диспетчер молчали как партизаны, поэтому на НАКОНЕЦ-ТО поступивший от Прасковьи Филипповны вызов чуть ли не жребий бросали, кому ехать - до того любопытно было узнать подробности из первых уст.

Оказалось, что, открыв в прошлый раз доктору дверь, больная опешила: эскулап стоял на четвереньках и держал в зубах чемоданчик. Выдержав театральную паузу, он поставил чемоданчик на пол и четыре раза на неё гавкнул. После этого оборотень в халате повернулся и на четвереньках потрусил вниз по лестнице. Когда прошло замешательство, Филипповна позвонила в скорую вновь и пожаловалась, что доктор, гад, НА НЕЁ ЛАЯЛ. Диспетчер оказалась девушкой доброй и отзывчивой и пообещала прислать нормальных медиков.

Когда приехала другая бригада, «не в пример этим, все как на подбор, просто гренадёры!», врач участливо так спросил:

- Так Вы говорите, на четвереньках стоял?

- Да, да!

- И даже, простите, лаял, как собака?

- Да, истинный крест!

Надо сказать, что за все полтора месяца пребывания в психбольнице сердечко у Прасковьи Филипповны не болело ни разу».

Малявин М., Записки психиатра, или всем галоперидолу за счёт заведения, М., «Аст»; СПб, «Астрель-СПб»; Владимир «ВКТ», 2012 г., c. 46.