Общий выпуск

В Свердловске живу я как денди,
Девчонок познал я до ста,
И член мой, подобно легенде,
Из уст переходит в уста.

Антошка, Антошка!
Не трахай нашу кошку,
Антошка, Антошка!
Подцепишь мандаво-ошку!
Дили-дили, трали-вали,
Мы друг друга полюбили,
Откажусь теперь едва-ли.
Парам-пам-пам!

Вдену кольца и сережки
В уши, в ноздри, в стыд и срам...
Вот такие мы, Сережки,
Непохожие на дам!

Я ТО почувствовал вчера,
Когда опорожнился,
Что шахта чувствует лифта,
Когда он вниз спустился.

Когда я родился, что тут началось,
Как будто вокруг меня все взорвалось,
Мой папа взбесился, все рвал и метал
И в аиста он кирпичами кидал.

В московских клубах девушки нестроги.
Поймав мужчину прямо на пороге
Зовут его в объятия любви.
И сколько он им байки ни трави,
Изысканно раскидывают ноги.

В московских казино нестроги нравы
И, несмотря на то, что стражи бравы,
Порой клиент срывает крупный куш
И у него в душе играет туш
Во славу этой денежной отравы.

В московских барах пиво, ох, нестрого
И пить его помногу неприятно-
Оно стремиться яростно обратно,
В родимый Питер. Скатертью дорога!

Один приятель мой для смеха
Неделю беспробудно квасит,
Теперь его лицо с успехом
Витрину розыска украсит.

Лук, капусту, кабачки
Любят только дурачки.
Фейхоа и ананасы
Любят только пидорасы!

Как разбивать стаканы. (поэма).

Стакан есть хрупкая вещица,
Разбить - лишь пара пустяков,
Стакан бы мог и сам разбиться
На две-три тысячи кусков.
Стаканы бьют о что угодно,
Об пол их и об заборы бьют,
И - ах! - об голову - свободно!
Здесь каждый - гений, каждый - крут.
Их бьет нетрезвый офицант,
Когда его сбивают с ног,
Их бьет пижон, испанский гранд,
Когда допьет вечерний грог.
Их бьют весной, зимой и летом,
Сырою осенью их бьют.
Бьют пред закатом и рассветом,
И даже совесть им - не суд.
Разбить стакан легко - лишь звяк!
Осколки - брызг! А дамы - ой!
Хозяин - бля.. ну ты мудак..
И все - стакан уж неживой.

Я вернулся домой. Помолчите.
Не ругайте меня сгоряча.
Я солгал сладострастной Кончите
Будто был у зубного врача.

А врачу я наврал, не взыщите,
Что по крышам хожу по ночам
И что мой седовласый учитель
Президентом концерна ПанАм

Стал на днях. И еще я Гавриле-
Ну, который приехал на ЗИЛе,
Заливал, что на святки Егор

На спор выпил боченок кефира.
Ты бренчи, моя грешная лира-
Время вынесет мне приговор.

Позвал я друга на обед,
И думал ему нравится,
Но он в ближайшие сто лет
Здесь больше не появится.

В Санкт-Петербурге, в кафе «У беременной русской шпионки»",
От ностальгии весь серый, сидел престарелый агент ЦРУ
Грустно терзал алюминиевой вилкой худого цыпленка
В мыслях идя по Манхэттену медленно, сам, наяву

Анализировал собственный план по доставке в столицу гашиша.
Вдруг зазвучало тихонечко банджо родное, и в двери вошли
Пронин - майор ФСБ и разведчик Степан - спецагент "Махариша",
К столику дружно присев, заявили:"Коллега, оставь, не пошли

В нашей стране, не прижились дурные колесики ваши.
Лучше отправьте начальству шифровку о том, что нужны
Только в покое у нашей тюремной параши."
Гордо поднялся шпион и рукою поправил штаны. "

Я есть не знать,- заявил он -, зачем вы меня оскорблять
Я не насильник-убийца, я честный шпиен, вашу мать!"

Тебе напомнить я обязан -
К твоей спине матрац привязан.
Я все же не настолько глуп
Подогревать вчерашний суп.