Общий выпуск

Сынуля четырех лет порадовал в очередной раз:
- Мама, можно я сяду за этот стол играть?
- Никита, а ты помнишь, чем дело закончилось вчера, когда ты играл за
этим столом?
- Конечно помню! Это было ужасно! Я вчера сиде-е-л, игра-а-ал, никого не
трога-а-л, и вдруг уронил этот стол... И он упал на пол. И убил тебе
ногу. И упал торт, который стоял на столе. А папа! Представляешь, мой
дорогой папа, и твой любимый муж, кстати, сказал это нехорошее слово на
меня! А я не люблю, когда на меня нехорошие слова говорят. А он сказал!
Ты представляешь! Он это сказал! Он сказал, что если я еще раз уроню
стол и со стола тортик, тарелки с едой и бокалы с водой, то он надерет
мою попу!

Нет, я понимаю, что реклама бывает разная. И люди, которые ее составляют
тоже разные. Работая в турагенстве начитаешься всякого, пока просмотришь
всю ерунду, которая валится на твой мэйл: тут предложат и полечиться у
хилеров на Филиппинах, и сочетаться браком на Занзибаре, и смотаться для
прикола на Северный Полюс, - в общем, казалось бы удивить уже нечем,
однако...
Однако попадаются такие жемчужины, которыми нельзя не поделиться с
народом. Представьте себе сообщение, где на черном фоне крупными
разноцветными буквами набрано следующее:

Эксклюзивный тур в Тулу!
для тех кто не успел!
ИДЕТ НАБОР ВТОРОГО АВТОБУСА!
"Казни и пытки времен Ивана Грозного"
Почувствуйте атмосферу XVI века!

Каково, а? Так и хочется забраться в этот второй автобус, чтобы на себе
ощутить все прелести старого доброго шестнадцатого века, не правда ли?
Только из дальнейшего текста, набранного уже мелким шрифтом, можно
уяснить, что это всего лишь театрализованное представление, где, к тому
же, можно прикупить меч, саблю, а также пострелять из лука, арбалета и,
как ни удивительно, из рогатины (может это ежегодный тур? ;-)...
Вывод: да здравствует наивность и непосредственность этих творческих
личностей, составляющих рекламу - не каждый день удается так
посмеяться...

Как-то раз собрались с другом Колей на День Р к одной знакомой. Ну,
разумеется, цветы купить надо. Решили: я покупаю два букета, а Коля меня
на машине забирает. Связь поддерживаем, ясное дело, по мобильникам. А
цветы я всегда покупаю в отличном цветочном магазине возле кладбища -
живу недалеко. Кстати, цветы там всегда свежие, не подумайте плохого. И
вот, стало быть, купил я цветы и звоню Коле.
Говорю в трубку:
- Коля, я жду тебя возле кладбища с цветами! -

Навеяно историей № 1 от 30.10.03 в «Основных» про ответ на уроке.

Давненько это было, но я тоже учился в школе. И был вынужден учиться на
«отлично», потому как в сплоченные ряды двоечников протиснуться не
сумел. Осталось лишь завидовать их жизни. Интересной, насыщенной, полной
опасностей и приключений. Ну что отличник? Выучил урок, получил свою
«пятерочку» - и все! СкуШно, господа! А вот двоечник - отовсюду бьют,
надо выкручиваться, напрягать фантазию, проявлять сноровку с
находчивостью, смекалку с изобретательностью. Потому двоечники куда
лучше устраиваются потом в жизни - выходят в нее гораздо более
приспособленными.

... А вот и сама история. Классе в 9-м по украинской литературе на дом
задали выучить известное стихотворение классика упомянутой литературы
Ивана Франко (привожу по памяти):

«СIДОГЛАВОМУ (укр.)
Ти, брате, любиш Русь,
Менi ж вона як срака!
Ти, брате, патрiот,
А я собi собака.

Ти, брате, любиш Русь,
Як хлiб i кусень сала, -
Я ж гавкаю раз в раз,
Щоби вона не спала.» .... - и далее по тексту еще 6 таких строф.
(полностью в переводе на русский стихотворение приведено в «Стишках",
№1 за 01.11.03 http://www.anekdot.ru/an/an0311/c031101.html#1)

Вызывает наша новая, молодая училка отпетого двоечника, веселого и
находчивого Юру Порохнявого (кличка - «Порохня»). Тот, естессно, ничего
не выучил, но, хотя и вышел читать Франко, держится Гоголем и напыщенно
чеканит:
- Иван Франко.
И замолкает. Училка ему:
- Чытай вирш.
Он, с пафосом:
- Украинськый поэт-классык Иван Франко.
И снова - пауза. Училка ему:
- Юра, досыть. Нэ вывчыв - зизнайся. Вывчыв - чытай.
Он, торжественно:
- Украинський поэт-классык Иван Франко. Вiчный Рэволюцьонэр.
И опять замолкает. Училка уже на повышенных тонах:
- Чытай вирш або отрымуй свою двiйку та йды геть!
Он, встрепенувшись, да-да, и таки бодро, на синем глазу, начинает:

«Ты, БЛЯДЬ... » - в притворном ужасе хватается за голову и в деланном
смущении за оговорку пулей вылетает из класса. Клоун, мля! Но
выкрутился!

Бедной училке едва удалось успокоить класс и вызвать следующего обалдуя,
талантливого музыканта-самоучку, веселого и находчивого Вову Пинского
(кличка - «Пиня»). И, уже напуганная Порохней, просит ничего не говорить
об Иване Франко и начать стихотворение с третьего слова, пропустив слова
««Ты, братэ.. » Пиня, естессно, тоже домашнее задание ни фига не
выполнил. Но благородно негодует, типа, как это так, я выучил стих с
самого начала - с него и начну! Училка настаивает на своем, опасаясь,
что и этот охламон повторит порохнявое ругательство. Но тот бодро, на
черном глазу, отважно начинает:

«ТЫ, БРАТЭ,.. »

... Слово «БЛЯДЬ», которого так опасалась училка, он таки не произносит.
Но в том же роковом слове «БРАТЭ» на слоге «РА» секунд 20 выводит в
разных октавах неповторимую отрыгочную руладу - и тоже в притворном
ужасе хватается за голову и со словами «Звыняйтэ, цэ я ротом!»,
изображая смущение за невольный звук,- вылетает из класса. Артист, мля!
Но тоже выкрутился!

... Опустим подробности восстановления порядка в классе, сотрясаемом
всхлипами, икотой да приступами уже нервного гогота. Наступил момент
позвать Вия - и училка вызывает к доске первого ученика класса. Я,
вестимо, урок приготовил. Еще папа научил: лучшая хитрость - честно
сделать свое дело. Эта хитрость всегда выручала: выкручиваться уже не
было нужды. И выхожу я перед классом. Спокойно, совершенно серьезно, с
пафосом Франко, декламирую вирш. Класс, уже накаленный Порохней и Пиней,
валяется и встречает аплодисментами каждую строфу. Слова «Ты, братэ,
любыш Русь» скандируют хором. Училка пытается меня остановить. Я строго
требую не перебивать: учил, старался, и должен явить, что выучил все, до
конца. «Бо потiм,- кажу,- почнэтэ балачкы «недовчыв» й вмажэтэ трiйку».

В общем, бедная училка, вместо радости активному усвоению материала
«учнямы», в слезах побежала к завучу. Вмешали директора. И в тот же день
на педсовете - разбор полетов.

Порохня настаивал, «шо он, блядь, стих, выучил, блядь. И, даже, блядь,
так и не знает, блядь, как это, блядь, слово - «БЛЯДЬ» у него, блядь,
вырвалось вместо «БРАТА», блядь. Поскольку Порохня был из славной
рабочей семьи, в ней это замечательное слово играло роль определенного и
неопределенного артикля, вроде как в английском “A” и “THE”. Но, в
отличие от английского, употреблялось перед каждым существительным, а
также местоимением, глаголом и всеми другими частями речи. Криминала в
выступлении Порохнявого не нашли: дома среда - гегемонская, что с юноши
брать - вырвалось.

Пиня из интеллигентной семьи служащих сослался на качество пищи в
школьном буфете. На что организм протестует - и в доказательство
несколько раз воспроизвел руладу для тех, кто не насладился его первой
попыткой. Криминала в выступлении Пинского тоже не нашли: хоть он и из
служащих, но пища в школьном буфете неважнецкая, и что с юноши брать -
вырвалось.

У меня же столь весомых отмазок не нашлось - тупой отличник! Все, что я
смог - старательно продекламировать стих. Но это мне не помогло, и, к
вящей радости чертовых двоечников, я оказался крайним в срыве урока. А в
наказание меня заставили декламировать этот стих в шефском концерте
школы в колонии для малолетних преступников. И тут уж мне пришлось, для
большей доходчивости публике, во всем стихотворении заменить
приблатненное слово «БРАТ» на нормальное «БЛЯДЬ».

© Алик, чтец-декламатор