Общий выпуск

Мало кто знает, что писатель Евгений Петров, тот, который совместно с Ильей Ильфом написал «Двенадцать стульев» и «Золотого теленка», имел очень странное и редкое хобби: на протяжении всей жизни он коллекционировал конверты от своих же писем.
А делал он это так - писал письмо в какую-нибудь страну по вымышленному адресу, вымышленному адресату и через некоторое время ему приходило письмо обратно с кучей разных иностранных штемпелей и указанием «Адресат не найден» или что-то вроде этого. Но это интересное хобби однажды оказалось просто мистическим...
В апреле 1939-го Евгений Петров решил потревожить почтовое отделение Новой Зеландии. По своей схеме он придумал город под названием “Хайдбердвилл” и улицу “Райтбич”, дом “7″ и адресата “Мерилла Оджина Уэйзли”.
В письме он написал по-английски: “Дорогой Мерилл! Прими искренние соболезнования в связи с кончиной дяди Пита. Крепись, старина. Прости, что долго не писал. Надеюсь, что с Ингрид все в порядке. Целуй дочку от меня. Она, наверное, уже совсем большая. Твой Евгений”.
С момента отправления письма прошло более двух месяцев, но письмо с соответствующей пометкой не возвращалось. Писатель решил, что оно затерялось и начал забывать о нем. Но вот наступил август, и письмо пришло. К огромному удивлению писателя это было ответное письмо.
Поначалу Петров решил, что кто-то над ним подшутил в его же духе. Но когда он прочитал обратный адрес, ему стало не до шуток. На конверте было написано: “Новая Зеландия, Хайдбердвилл, Райтбич, 7, Мерилл Оджин Уэйзли”. И все это подтверждалось, синим штемпелем “Новая Зеландия, почта Хайдбердвилл”!
Текст письма гласил: “Дорогой Евгений! Спасибо за соболезнования. Нелепая смерть дяди Пита, выбила нас из колеи на полгода. Надеюсь, ты простишь за задержку письма. Мы с Ингрид часто вспоминаем те два дня, что ты был с нами. Глория совсем большая и осенью пойдет во 2-й класс. Она до сих пор хранит мишку, которого ты ей привез из России”.
Петров никогда не ездил в Новую Зеландию, и поэтому он был тем более поражен, увидев на фотографии крепкого сложения мужчину, который обнимал его самого, Петрова! На обратной стороне снимка было написано: “9 октября 1938 года”.
Тут писателю чуть плохо не сделалось - ведь именно в тот день он попал в больницу в бессознательном состоянии с тяжелейшим воспалением легких. Тогда в течение нескольких дней врачи боролись за его жизнь, не скрывая от родных, что шансов выжить у него почти нет.
Чтобы разобраться с этими то ли недоразумением, то ли мистикой, Петров написал еще одно письмо в Новую Зеландию, но ответа уже не дождался: началась вторая мировая война. Е. Петров с первых дней войны стал военным корреспондентом “Правды” и “Информбюро”. Коллеги его не узнавали - он стал замкнутым, задумчивым, а шутить вообще перестал.
Закончилась эта история совсем уж не забавно.
В 1942 году Евгений Петров летел на самолете из Севастополя в столицу, и этот самолет был сбит немцами в Ростовской области. Мистика – но в тот же день, когда стало известно о гибели самолета, домой к писателю пришло письмо из Новой Зеландии.
В этом письме Мерил Уизли восхищался советскими воинами и беспокоился за жизнь Петрова. Среди прочего в письме были вот такие строчки:
“Помнишь, Евгений, я испугался, когда ты стал купаться в озере. Вода была очень холодной. Но ты сказал, что тебе суждено разбиться в самолете, а не утонуть. Прошу тебя, будь аккуратнее — летай по возможности меньше”.
По мотивам этой истории был снят фильм «Конверт» с Кевином Спейси в главной роли.

Из сети

Численность населения Китая и Индии скоро составит половину населения Земли. Лозунгом этих стран мог бы быть: Советская власть плюс стерилизация всей страны!

Обещал я написать когда-то тут про приключения моего друга Саши Малинина.
Железнодорожный наш поселок был населен многонациональными колоритными личностями: веселыми евреями, хитромудрыми латышами, потомками белогвардейцев и обитателями воинского гарнизона, заброшенных судьбою в наш край. Но даже среди этой неординарной среды выделялась семья Малининых. Приехали они из замшелой староверской деревни, умудрившись сохранить уклад царского времени. Папа Вася пил, играл на гармошке матерные частушки и выплясывал в присядку. Мама носила платок и пекла блины.
Проживали они во дворе и аромат блинов разносился по двору в раскрытое настежь окно. Но о блинах распишу во второй части. Так вот, когда дети и мои друзья по двору пошли в школу, то оказалось, что они совершенно не могут вписаться в формат тогдашнего школьного образования. Младший Саша остался пару раз на второй год и учительский коллектив махнул на него рукой. Такими темпами он бы освоил учебный материал к сорока годам в лучшем случае.
Тупой он не был, но совершенно не мог вкурить в образ Катерины, страдания Тургеневcкого Герасима или в бином Ньютона. И Саша стал чем-то вроде вольного слушателя, а классная Фаина Абрамовна щедрой рукой ставила ему трояки в журнал.
Настал месяц июнь вместе с окончанием девятого класса. И в том году министерство образования ввело два экзамена для девятого по математике и литературе. И Саше надо было их сдавать. С утра он вырядился в школьный костюм и белую рубаху, заботливо отутюженную мамой. Мама и поцеловало его напоследок.
И Саша побрел в школу, по дороге разнервничавшись несказанно. Проходя мимо винно-водочного он вдруг полез в карман, насчитал копейки и пошел брать бутылку портвешка для успокоения. А через дорогу от магазина находилось небольшое болотце с берегами, буйно заросшими кустами лозы. Саша пробрался на заветную полянку в гуще кустов, отодрал капроновую пробку с горлышка бутылки и хотел было поднести ее ко рту. Но не смог.
Из кустов торчали две голые синие ноги. Саша отставил бутылку в сторону и раздвинул кусты. В кустах лежал труп молодухи лет 35ти в белой ночной сорочке.
В глубоком раздумье Саша приложился к портвешку. На звук бульков труп приоткрыл один глаз и простонал:
-Пиииить!
-Портвешка хочешь?- поинтересовался сердобольный Саша.
-Угууу!
За совместным распитием произошло знакомство. Но тут Саша вспомнил, что опаздывает на экзамен.
-Ну пошли!
Саша взял даму под ручку. За кустами была прореха в заборе школьного стадиона и пара пошла по футбольному полю. А в это время у дверей заднего входа, ведущего на этот стадион, уже собралась компания школоты, снимающих стресс курением сигарет "Золотое Руно" с ароматизатором. Тут то их внимание и привлекла странная пара.
-Саша, ты что, в костел невесту ведешь?
-Хорош смеяться, дайте лучше покурить.
-Да пошел ты!
Саша полез здороваться с друганами за руку, а его дама потеряв опору, рухнула на газон.
-Ну вот, не хотите дать покурить, а я вам девку привел. Смотрите какая!
С этими словами Саша нагнулся, задрал подол комбинашки и зачем-то полез своей пятерней в заросшую дамскую щель.
-Поглянь какая шошка!
Это были его последние слова. Дама со страха выдала фонтан поноса прямо в Сашину ладонь. Школьный авторитет Курехин вдруг блеванул, а остальные бросив бычки, ломанулись в дверь.
-Постойте, а как же я!
Саша судорожно вытер ладонь о траву и ломанулся следом. И потом, опоганив ручку дверей актового зала, просунул внутрь свою кучерявую голову.
-Иди Сашенька домой, мы тебе троечку поставили.- замахала руками Фаина Абрамовна.
Саша кинулся назад, но дамы на месте уже не было. В последнем рывке она ринулась на трамвайную остановку и Саша только успел узреть ее лик сквозь заднее стекло.