Остальные новые истории

Был у нас преподаватель начальной военной подготовки — Григорий Иванович Чепурков. Сын полка, фронтовик,подполковник, орденоносец рассказывал истории так, что половина класса падала со смеху. Одна история запомнилась: командир застал двух бойцов за любовью с немкой.
— Что делаете, бойцы?!
А те в ответ:
— Так это… мы ей горб правим!
И ведь девушка реально была сутулая.
Но главные подвиги начались, когда мы сами решили «повоевать». У каждого своя пристреленная винтовка, патроны малокалиберные… и вдруг у ребят созрел план: делать самодельные пистолеты! Для этого, конечно, нужны патроны. Решение простое: стреляем не все, а дырки в мишенях прокалываем гвоздём. Всё честно: и пистолеты есть, и патроны экономятся.

Первым делом пострадал соседский гараж с закатками: банки огурцов и помидоров вмиг превратились в тренировочные мишени. Потом мы пошли на уток. Тут было особенно весело: пуля из нашего пистолета, ударяясь о воду, начинала лететь боком и выла, будто волк воет на Луну.

Но рекорд глупости был побит на переходе команды в тир ДОСААФа. По правилам винтовки должны быть зачехлены. Всё чинно-благородно… пока один из наших гениев не достал винтовку, зарядил «сэкономленный» патрон и — хлоп! — уложил ворону прямо над остановкой, где сидели бабушки с авоськами. Бабки подпрыгнули, как будто их током шандарахнуло. Чепурков подлетел к стрелку и влепил такую затрещину, что того потом реально откачивали.

При этом, несмотря на суровый вид, Григорий Иванович был добрейший мужик. Меня, например, он пытался научить стрелять, хотя я был «криворукий снайпер»: стрелял хуже всех, зато бегал и подтягивался лучше других.

И вот наступил день соревнований. В подтягивании — первый, в кроссе — третий. Осталась стрельба. Надо набрать 45 очков, чтобы стать чемпионом. Я спокойно отстрелял, прохожу мимо жюри, а они считают:
— Так, три десятки и две девятки. 48!
Я чуть не присел прямо там. Получилось, что я стал лучшим стрелком, хотя стрелять «не умел». Видимо, просто никто не давил, и даже Григорий Иванович смотрел спокойно.
Мы с детства тренировались на утках, гаражах и собственных нервах. Но всё равно Чепурков сделал из нас нормальных пацанов.
А ему самому — вечная память. Без него у нас бы и мишеней, и историй было куда меньше.

Сдавал я экзамен в Канаде на Power Engineer. Всё серьёзно: три задачи и два вопроса. Нужно 60%.

Задачи решил идеально — потом нашёл их на сайте университета, даже сомнений нет. Вопрос про алюминий тоже знал: при понижении температуры он прочнее (поэтому самолёты в воздухе крепче, чем на земле). Второй вопрос написал ещё лучше — из личного опыта. В общем, уверен: баллов на 90%.

А результат — 55%. Провал!

Я к экзаменатору:
— Исправляйте!
А он:
— Процедуры апелляции не существует.
— Ну тогда вы её только что изобрели, — сказал я и начал писать письма всем подряд.

Чтобы жалобы читали, я вставил туда историю про Нильса Бора.

Когда тот был студентом, ему дали задачу: «Есть секундомер, измерьте высоту здания».
Все написали по классике: бросить секундомер с крыши, измерить время падения, по формуле свободного падения вычислить высоту.
А Бор предложил кучу вариантов:
— Можно отдать секундомер дворнику за данные о здании.
— Можно измерить тени и использовать теорему подобных треугольников.
— Можно спустить секундомер на верёвке.

Преподаватель влепил ему двойку — «не указал нужную формулу». Но Бор пожаловался. Ректор посмотрел, прочитал, рассмеялся и сказал:
— За такой креатив студент достоин отлично, а не «два».

Я закончил письмо так:
— «Неужели в Канаде Нильсу Бору вы бы тоже поставили 55%?»

И что вы думаете? Моё «два» тоже исправили! Правда, не на «отлично», а на 69%. Но этого хватило, чтобы пройти.

В Иркутской области 34-летний мужчина украл золото на сумму более 668 млн рублей. Он был участником организованной преступной группы, выносившей металл под одеждой. Мужчину приговорили к четырем годам условного лишения свободы и штрафу в 40 тыс. рублей. То есть украл (из доказанного) более полумиллиарда рублей с участием группы лиц... Назначено: УСЛОВНО и штраф "копейки".

Русские репатрианты прошли в Израильской армии курс молодого бойца - тиронут. И отказываются принимать присягу. Говорят, что мы христиане и не можем принимать присягу, положив руку на Тору. Им отвечают, что нет проблем и приносят Библию. Евреев не наколешь!

Ехал домой после работы, тормозят гаишники. На автомате останавливаюсь, смотрю и форма не та и палка деревянная. Просят документы, я их нахуй послал. Попросили ехать дальше. И самочувствие мое улучшилось.

Феликс Бамгартнер — Гагарин с банкой энергетика
В далёком 2012 году Red Bull решил доказать всему миру, что их слоган «Red Bull окрыляет» — это не просто маркетинг, а реальный план полёта.
Вместо ракеты — огромный воздушный шар.
Вместо «Востока» — капсула размером с туалет на даче.
Вместо Королёва — инженеры из Red Bull в бейсболках и с баночками энергетика.
И вот, Феликс Бамгартнер, человек-легенда, поднимается на высоту 39 километров. Там, где обычные самолёты боятся даже показывать нос, а птицы говорят: «Не-не, брат, выше без нас».
Когда капсула открылась, Феликс сделал шаг в пустоту. Гагарин когда-то сказал «Поехали!».
Феликс сказал:
— «Держите мою банку!»
Через секунду его начало крутить, как бельё в старой советской стиралке «Малютка». Но он выровнялся, и тут случилось главное — Феликс превысил скорость звука!
Он стал первым человеком, который доказал: чтобы догнать самолёт, не нужен самолёт. Cкорость падения достигла 1 357 километров в час.
Гагарин открыл человечеству дорогу в космос,
а Бамгартнер — дорогу в маркетинг:
один полетел ради науки, другой — ради энергетика.
И если Гагарин сказал бы: «Я вижу Землю!»
то Феликс бы добавил:
— «И она вся в логотипах Red Bull».
Совсем недавно в июле 2025 года, во время полета на глайдере в Италии, по данным СМИ у Феликса остановилось сердце, и он упал в бассейн одного из отелей, ему было 56 лет.

«Продажная сучка и торпеды»
На подводной лодке время — это не только деньги, это жизнь. Представьте: вы идёте в глубине, на радаре вспыхивает противник. У вас есть всего несколько минут — пока он не заметил или не успел первым выпустить торпеду.
В СССР слово «кибернетика» в 50-е называли «буржуазной продажной сучкой». А потом оказалось, что без этой «сучки» торпеда вообще не понимает, куда плыть.
Если данные в торпеду вводить медленно — всё, приехали. Пока один матрос думает, куда крутить ручку, а второй ищет карандаш, противник уже выпустил свой подарок. И через пару минут вместо «товарищ капитан, цель поражена» будет «товарищ капитан, крышку люка закройте изнутри».
Именно поэтому скорость ввода данных и залп решали всё. Успел первым — красавец, герой, возвращаешься домой. Задержался хоть на пару минут — торпеда прилетела в тебя, и всё, герой посмертно.
На американских подлодках в это время уже стояли электронно-вычислительные машины: щёлк-щёлк — и торпеда летит туда, куда надо.
У нас же сделали своё чудо техники — электромеханический мозг из пяти шкафов, каждый размером с телефонную будку. И всё это урчало, щёлкало шестерёнками и жужжало моторчиками, будто в трюме поселилось стадо мясорубок.

Чтобы эта махина работала, надо было четыре матроса: один крутит ручку азимута, второй вводит скорость, третий что-то подкручивает в глубину, четвёртый просто матерится, чтобы система не расслаблялась.

И самое главное — всё это хозяйство исправно «вкручивало» данные прямо в торпеду. Торпеда запускалась, и все вздыхали: «Ну слава богу, не в нас же!»
Американцы удивлялись:
— Как, у русских нет компьютеров, а торпеды всё равно летят?!
А наши гордо отвечали:
— Так у нас кибернетика не продажная, у нас кибернетика в телогрейке.

В Ясной Поляне все соседи давно знали: у Толстого дача «непростая». То он пишет «Анну Каренину» до утра и скрип пером мешает спать, то студенты-почитатели палаточный лагерь у ворот ставят, то опять по деревне ходят слухи: «Толстой отменяет частную собственность, готовьтесь делиться коровами!»

Однажды сосед-кулак стучит в ворота:
— Лев Николаич, вы бы потише — у нас дети, а вы с утра философствуете: «Есть ли жизнь после смерти?» Они теперь спать боятся.

На следующий день другой сосед жалуется:
— Ваши почитатели опять все грибы в лесу собрали, у нас щи пустые!

А третий вообще прямо сказал:
— Лев Николаич, вы, конечно, великий писатель, но от вас одни неудобства: то дорогу на ярмарку перекроют, потому что корреспонденты приехали, то ваша Софья с самоваром из колодца полдня воду таскает!

Толстой терпел, терпел, а потом махнул рукой:
— Всё, ухожу! Может, в Астапове хоть соседи поспокойнее будут.

Собрал котомку, вышел на крыльцо, а соседи ему вслед:
— И правильно! Хоть ночью спать будем!

Прошло три дня, и Ясная Поляна затосковала: без Толстого никто не знал, о чём спорить по вечерам и кому жаловаться. Даже сосед-кулак сказал:
— Верните графа! Я уже неделю ни с кем не ругался, тоска зелёная.