Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Андрей Смолин
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Еду в электричке, соседи по скамейке муж и жена, что понятно из их общения. - Люб, ну что ж ты мне пиво не купила? - Ты задрал уже, я на тебя трезвого могу посмотреть? Ты же не просыхаешь, гад. В выходные пьяный, с работы приходишь в стельку, и где только берешь - сволота! - Да нигде я не беру, Люб, просто люди угощают, а отказаться как-то неудобно. - Да что же ты врешь, гад, небось получку пропиваешь. Вот я схожу в вашу бухгалтерию, узнаю, сколько тебе по правде начисляют. Нет, ну надо же так врать, угощают его, что-то меня никто не угощает! После этих слов бабенка обиженно отворачивается к окну и дремлет, считая, что разговор исчерпан. Остановки через две на сиденье напротив садятся два мужика. Достают бутылочку и разливают по пластмассовым стаканчикам. Один из мужиков смотрит на моего соседа. - Братан, поправишь здоровье? Сосед как-то обреченно кивает головой и берет из его рук стаканчик. В это время, просыпается жена, у которой от увиденного отпадает челюсть. Он ей: - Видишь, Люба, не врал я - угощают меня...
Вчера зашел в парк отдохнуть. Сижу на лавочке, газету читаю, рядом бабулька какая-то пристроилась, тоже кислородом дышит. Минут через пятнадцать молодая мама с колясочкой подрулила. Девушка с виду довольно экстравагантная. Присела, коляску качает, а бабулька аж в стойку встала, так ей пообщаться хочется. Минуты через две-три в коляске кто-то закряхтел и захныкал. Бабуля тут как тут; - Ой, и кто это у нас там такой плачет? И кто это у нас там такой, маме покоя не дает. Молодая мама, видимо не любительница сюсюканий и прочего, злобно поворачивается к ней; - Кто, кто!!! Конь в пальто, вот кто!!! Бабка на том же придыхании; - Так, наверное, весь в маму …
Любовь инетная. (в названии нет опечатки) Тут мне один товарищ рассказал, как он через интернет познакомиться с девушкой хотел. Далее, от его лица. Разместил я свою анкетку на трех сайтах, с фото и со всеми ответами на вопросы, в общем, все как положено. Написал, что ищу девушку для серьезных отношений, возможно бракосочетание. Дня через два на «ящик» повалили письма. Сижу, фильтрую, рассматриваю фотографии, читаю резюме. Выбрал одну. Пишу, что готов встретится, но не тут-то было отвечает, что надо бы заочно пообщаться в смысле через ICQ или на чате. Ну да ладно, договорились встретится на чате …, и вот такой произошел диалог, за точность не ручаюсь, но смысл такой; - Привет Оля! - Привет. - Почему сразу не захотела встретится? - А вдруг ты сексуальный маньяк? - Да нет, я нормальный. - Все так говорят. - Ну ты же видела меня на фото, я что, на маньяка похож? - А вдруг это не твое фото? У друга, например взял. - Ну а после этой переписки, ты сможешь понять, что я не маньяк? - Конечно, я ведь тебе сейчас вопросы задавать буду. - Ну давай. - Только если ты не маньяк, ты не обижайся, ладно? - Ладно. - Ты почему через Интернет, знакомиться решил, на фото ты довольно симпатичный, неужели просто так не можешь? - Да нет, могу, но в круге моего общения, нет подходящей кандидатуры, а на улице подойти как-то неприлично. - А в круге твоего общения, почему тебе никто не подходит, тебе не нравится с ними трахаться? - Да нет, просто я не сплю с кем попало, считаю, что для этого должны быть чувства. - А какие чувства? - Ну любовь, например. - И что у тебя, ее ни разу не было? - Кого не было? - Ну любви? - Ну почему не было, была, даже в школе была. - В какой школе, ты что педофил? - Ну какой педофил, просто с одноклассницей у меня был роман, года три. - И ты ее бросил? После трех-то лет. - Ну почему бросил, повзрослели, решили, что друг другу не подходим. - Значит, пока ты ее три года трахал, подходили, а как жениться, уже не подошли. Вы между прочим, все мужики такие. - Да нет, ты просто неправильно поняла, она встретила другого, а я другую. - Так у тебя еще одна была? - Ну конечно была, и не одна. - Так ты бабник? - Ну почему бабник, просто это же жизнь. - Это тебе жизнь, а тем кого ты бросил, каково? - Да я никого не бросал, у меня со всеми остались нормальные отношения. - Ну а я, какой буду по счету в твоем гареме? - В каком гареме? - Ну ты же сейчас сам написал, что со всеми до сих пор трахаешься? - Ни с кем я не трахаюсь, просто нормальные человеческие отношения. - Значит у тебя с девушкой нормальные отношения, а ты ее не трахаешь, ты импотент что ли? - Ну почему импотент, вполне нормальный мужик. - Какой же ты нормальный, если баб не трахаешь. - Ну почему не трахаю, трахаю иногда, когда чувства есть. - Слушай, ты или заврался, или я понять ничего не могу. Может ты гомик? - Ну почему гомик, я нормальный мужик. - Нормальные мужики, баб без всяких чувств трахают. - Нет, ну и я могу без чувств, но это же неправильно. - Почему это неправильно, вполне даже правильно, основной инстинкт так сказать. Ты вот в анкете писал, что менеджером работаешь. - Да. - Платят наверно нормально? - Да ничего, вместе с премией … штук выходит. - И что, с такими деньгами, ты себе не можешь проститутку позволить? - Да почему не могу, могу конечно, но это совсем не то, что мне надо. - А, что тебе надо? - Ну как тебе объяснить. Ну, я просто хочу встретить девушку, чтобы она была для меня единственной и неповторимой. Общаться с ней, назначать свидания. Ну, мало ли что еще. - Ну, а трахать, ты ведь ее все равно будешь? - Ну наверное. - Так вот я тебе и говорю. Деньги у тебя есть, трахаться ты хочешь, поэтому записывай мой номер телефона …. Позвони, я скажу, куда тебе подъехать. Бери сто пятьдесят баксов и подъезжай, а хочешь я сама подъеду?
- Вот с ними постарайся договориться, - подвезя меня к летнему стану, посоветовал агроном. - Слышь, мужики, тут такое дело, травку не поможете скосить? - подойдя к бригаде сельских механизаторов, поинтересовался я, надеясь на лучшее. Да, не повезло мне в тот момент, когда директор леспромхоза решил, что старшим в сводно-командированной бригаде по оказанию шефской помощи одному передовому совхозу буду я. Лесорубы и деревообработчики косить траву не очень-то любили, но план есть план и поэтому его надо было выполнять. - Полянка неплохая, ровная и сухая, - оценив молчание как взаимопонимание, продолжил я, - комбайн ваш как по маслу пойдет, а за мной не заржавеет. - А чем рассчитываться будешь? - надвинулся на меня здоровенный мужик, я так понял «бугор». - Так это, знамо чем - «гадючкой». «Гадючка» - технический спирт, выпускаемый родственным нашему леспромхозу бумкомбинатом, имел отвратный запах и вкус. Сделанный из опилок, он шел в основном на технические нужды, но при необходимости, можно было употребить и вовнутрь. Кстати, за три литра оного я два часа назад и выторговал для своей бригады отличную полянку у совхозного агронома. - И во сколько выльется твоя благодарность? - поинтересовался бугор. - Десять литров устроит? - вопросом на вопрос отреагировал я, понимая, что торг тут не уместен. Да и спирту того у меня в запасе была почти полная двухсотлитровая бочка - презент коллеги-снабженца. - Отдам сразу! Больше произнести я ничего не успел. Под бурные крики механизаторов - «давай, Слава, быстрей, мы тебя ждем!», бугор ухватил меня за ворот куртки и потащил за собой в германскую косилку. Я и охнуть не успел, как оказался на каком-то ящике с гаечными ключами, в довольно комфортной кабине. - Показывай, где поляна? - злобно рявкнул бугор, осознавая, что моя нерасторопность оттягивает миг расчета. - Там! - махнул я рукой в примерном направлении, и косилка с места встала на «дыбы», выбрасывая крупным протектором грязь. Гонки на германской косилке по пересеченной местности - вещь довольно экстравагантная, но сейчас речь не об этом. Моя бригада встретила меня на «Ура», оно и понятно, какая нужда махать в жару косой, если в это время можно полежать в тени кустов, попить водочку (читай мой спирт) и перекинуться в карты, а процесс заготовки кормов доверить специалистам. А то, что бугор сельских механизаторов - взаправдашний специалист, сомнений не вызывало. Косилка, прыгая по небольшим буграм как конь, тем не менее сбрила траву не хуже чем «Gillette» щетину. Через два часа все было кончено, и мои мужики едва успевали грузить скошенный силос в наш «Урал» и два «157-Зила». - Готово, братан! Надо бы рассчитаться! - подвалил ко мне разгоряченный бугор. - Так это без проблем, пойдем. Вот, наливай, - подводя его к своему УаЗику-буханке, выданному мне предприятием на период сельхозработ в виде мобильного штаба, и кивнув на стоящую в салоне бочку, согласился я. - Куда наливать? - опешил механизатор. - Да куда хошь наливай, хоть в канистру, хоть в ведро, за такую работу я тебе еще и пару литров в виде премии накину, - благосклонно осклабился я, - выручил ты нас! - Так нет ведра и канистры тоже, - развел тот в сокрушении руки, - братан, ты мне дай на время свою, а я верну, - узрев в салоне пластмассовую канистру, взмолился он. - Не, канистру не дам, она мне самому нужна, мне сейчас к кладовщику вашему, что на весовой, ехать надо, - не согласился я, - ты уж поищи во что тебе налить. Канистру я действительно не мог отдать, она у меня в те времена тотального дефицита была чем-то вроде «Визы» или «Мастер-кард», которую я постоянно пополнял из бочки-банка. Бугор, потерев голову в районе затылка, бросился сначала к одной нашей машине, потом к другой, пошуровал у себя в комбайне и удрученный вернулся обратно. - Нет тары! - чернее тучи, промолвил он, - даже ведра чистого нет, хотя в нем я и хрен довезу! - Ну, друг, не знаю чем тебе и помочь, хочешь подожди, я сейчас на весовую сгоняю, а потом к вам на стан подъеду, там во что-нибудь и сольем! - обнадежил его я. - Не, так не пойдет, меня же мужики ждут, да они меня на части порвут, если я порожняком вернусь. Куда же мне его влить? - Ты только решай быстрей, а то меня время поджимает, машины-то уже ушли, а без меня их там тонн на пять ваш кладовщик точно нагреет! - Слышь, друг! - вдруг с мгновенно просветленным взором, произнес бугор, - а на пять минут канистру дашь, чтобы мне спирт до комбайна донести? - Ну на пять минут бери, только не дольше, - согласился я. Канистра действительно вернулась через пять минут, и я даже не понял куда делось ее содержимое, отвлекшись на разговоры со своими мужиками. Сказав спасибо, бугор от которого уже явно пахло свежачком, я так понял от последних слитых в рот капель, оседлав своего железного коня, попер к стану. У истории было продолжение, так как через недельку я опять выкупил у агронома неплохую полянку, где можно было поработать косилкой. Дорога была уже проторена и я ломанулся на совхозный полевой стан. И вот что мне там мужики поведали: - Славку мы в тот день ждали долго. Он появился уже ближе к вечеру. Глядим, косилка по полю рулит, но как-то странно - финтами. Ну мы сразу поняли, что «готовый» он уже, но блин не до такой же степени. Когда кабину открыл, вывалился прям на землю. Вообще лыка не вяжет! Ну мы думаем хрен с ним, не мог же он десять литров выжрать, наверное и нам что-то осталось! Обыскали комбайн - ноль! Только банка какая-то консервная валяется и от самого комбайна спиртом прет как от винзавода. Трижды обыскивали - найти не можем. Этого - кивнув на скромно улыбающегося Славу - разбудить не можем, он только бурчит все. Ну сели напротив, думаем, то ли рожу ему набить пока спит, то ли к вам ехать узнавать что к чему. Минут через сорок смотрим, зашевелился, встал, нас мутным взглядом обвел и к комбайну. Банку эту консервную подобрал и к кранику блока - цедит! Тут до нас и дошло, что спирт у него в системе охлаждения. Горячий, но по мозгам бьет как крупнокалиберным снарядом. Хорошо хоть у этих комбайнов в системе вода, антифриз-то мы давно уже пропили! Как раз один к одному и развелся. Два дня мы возле этого комбайна кувыркались!
Помню в начале девяностых на волне всеобщей демократизации общества закрыли у нас в области шесть из восьми действующий колоний. И все бы ничего, но зеки-то не просто так сидели, а работали, и поэтому у каждой колонии был свой лесозавод. Вольных не хватало и администрация области пошла на контракты с Китаем. Приехали китайцы, начали осваивать оборудование. Да то ли они его отродясь не видели, то ли дружественный нам народ отправил не лучших своих представителей, но толком у них ничего не получалось. Там, где зеки шпарили по триста кубов за смену, китайцы и на тридцать не выходили. В целях усиления, со всех однотипных предприятий области к китайцам были направлены специалисты в ролях наставников, так сказать для дележа опытом и решения сложных технических задач. С нашего завода отправили Смышляева Николая, здоровенного мужика, двадцать лет проработавшего пилорамщиком. - Ты, Коля, пойми, - объяснял встретивший его мастер, - они может быть и поняли бы все, да как им объяснишь, если они по-русски не бельмеса. Ты когда-нибудь со стеной разговаривал? Вот то-то и оно! Как объяснить, ума не приложу! - Разберемся! - довольно оптимистично парировал Коля, которому за три месяца командировки пообещали сохранить средний заработок и еще грозили премией помимо командировочных, - они же люди! А раз люди, значит поймут! - Ну-ну, - скептически посмотрев на оптимиста, хмыкнул мастер, - умный, да? До тебя за неделю работы не поняли, а с тобой поймут! Ну давай, давай, а сейчас пойдем познакомлю. Китайцы на фоне Николая выглядели не очень выразительно, ну примерно так же как лилипуты рядом с Гулливером, но смотрели на нового наставника уважительно. Представив Колю, мастер засуетился, вспомнив, что сегодня его вызывали в контору. В тот день в цех он больше не попал. Зато на следующее утро он был там почти вовремя. Странно, но цех уже работал. Не успел мастер просочиться в тяжеленные железные двери, как в пилораме что-то хрустнуло, взвизгнула ломающаяся пила и цех погрузился в зловещую тишину. Зловещей она была потому, что китайцы вели себя неадекватно; заглушив станки, они замерли как изваяния и только те, у которых нервы были видимо совсем не к черту, тенями заскользили к дверям. - іпфтфоймафть, епфтфоймафть, - запфыкал китайский пилорамщик, как завороженный глядя на сломанную пилу. Что-то в этом пфыканье показалось мастеру знакомым, но что он сообразить сразу не мог, так же как и оторвать взгляда от китайца, который смотрел на пилораму как на неразорвавшуюся гранату, упавшую к его ногам. А еще мастеру не понравился цвет его лица. Нет, оно было все таким же желтым как и по приезду, но в районе правого глаза эту желтизну сменила какая-то неестественная синева. Обстановку разрядили хлопнувшие двери каморки учетчика. Во всю ширину их проема бледнело расплывчатое пятно, которое оказалось ничем иным как не выспавшимся Колиным лицом. - Ну че, урод, заломил? - рявкнул он в тишину цеха, - щас я тебя буду …! В интонации голоса не было ничего интернационального, но китаец сообразил. Дернувшись, он нырнул за недопиленное бревно, беспрестанно повторяя - «нефт епфать, нефт епфат!». Через три дня цех дал план - реальный план! И все вошло в норму. Приехавшая комиссия из управления долго и внимательно вслушивалась в непонятный говор китайцев. Несмотря на странные буквы и слова, комиссия внутренне понимала, что все понимает и без перевода. Вот что за слова - не понимает, а то что ими говорится - ясно как на духу. А еще почему-то послушав эти разговоры очень хочется работать, потому что какое-то седьмое чувство косвенно напоминает вам о витающей в пространстве опасности. Правда, опасность эту комиссия так и не увидела, по той простой причине, что эта «опасность» никак не могла придти в себя после недельного запоя и обожрания собачьим мясом, искусно приготовленным китайцами.
На сиденье в электричке рядом со мной расположился гориллоподобный качок, объем мышц которого в самых узких местах многократно превосходил объем черепной коробки. Напротив - мужичок, явно страдающий аллергией, или с отчетливыми признаками наступающего гриппа. Понятно это по тому, с какой периодичностью он чихает. В перерывах между носовой канонадой он слезящимися глазами озирает нас, как бы прося извинения. В какой-то момент качок не сдерживается: - Ну что ты на меня смотришь, я мужик, помочь тебе ничем не могу. По окончанию его фразы, мужик выдает очередной чих, и не успев толком прикрыться рукой, обдает ноги качка выделяющейся жидкостью. Тот смотрит уже озверело: - Хотя это …, прибить могу, чтобы не мучился!
Обычно мой брат начинает истории так: «Было у нас с собой два ящика водки», видимо, когда водки хотя бы на бутылку меньше, история по его уразумению, не заслуживает внимания. В тот день у них водки столько было, а может даже и больше, потому что на рыбалку они пошли всей бригадой. И бригада эта была не той, что на стрелки ездит, а обыкновенная из столярного цеха. Хотя по крутости нравов это не вносило глобальных корректив. Пришли они на косу, расположились биваком. Хорошо. Про рыбалку сразу забыли, так как водки было все же больше двух ящиков. В общем, рыбачат в полный рост. На косу, под ветерок, спасаясь от комаров, иногда выходят бычки с совхозного летнего лагеря, что неподалеку. Солнышко светит, рыба в воде плещется, водка на свежем воздухе глотается легко, без задержки. Одним словом - идиллия. Вечереет. Народ уже в том состоянии, которое называется нирваной, т.е. на грани между реальностью и потусторонним миром. Но команды, если такие поступают, выполняют как зомби. Естественно, что при таком количестве водки о закуске во время отправления никто не думал, рассчитывая на «тройную уху», а сети даже не распакованы. Как вытекающее, ближе к ночи, бугор и иже с ним захотели кушать и как нормальные мужики не какой-то там диетической рыбки, а сочного кровянистого мяса. Решение пришло само по себе, но поводом для этого послужил силуэт бычка забредшего в реку. Прикинув, что эту живность здесь в тайге вряд ли кто считает, народ решает делать свежину. Кто не мог сообразить сам, получает из рук бугра палку, похожую на небольшое бревно и идет в загонщики, остальные вооружаются топорами и ножами. Охота началась. В полной темноте она получила соответствующие нюансы. Бычок оказался довольно резвым, как-то странно мыкал и носился по косе двухметровыми прыжками. Но кто на это обращал внимание. Загонщики с молчаливой упорностью норовили попасть по нему дубинами, чаще правда попадали по себе, но охота вступила в фазу своего пика. Прорвав кольцо, бычок все же вырвался из западни, проскочив в мгновенье ока косу, он подскочил к лесистой местности и довольно резво рванул по полуповаленному дереву, в дальнейшем сиганув с трехметровой высоты, он устремился по перелеску, издавая страшный треск. Народ вяло начал возвращаться к биваку, сожалея, что охота не удалась, и никому даже в голову не пришла мысль о довольно странном поведении крупно-рогатой скотины. Все кляли только свои ошибки, мол, наперерез надо было бросаться, под ноги. Дополнительная доза алкоголя пригасила аппетит и споры. Народ спал. Утро забрезжило туманом. Быстро хлопнув по стакану и приняв человеческий облик, народ разбрелся по косе, справляя большую и малую нужду. - Слышь, Валер, а у бычков когти есть? - вернулся, к потухшему костру Серега. - Совсем обалдел, какие когти, у них копыта, такие во - двойные! - Мужики, значит бычок мутант был, у него помимо эти - во, еще и когти! Не верите, сами посмотрите! Вся коса была усеяна следами медведя-пестуна, частично затоптанными следами болотных сапог. - То-то я не понял, как этот бычок по деревьям так шустро лазает! - задумчиво протянул бугор. Водки оставалось еще больше ящика!
Появилась у моего друга привычка. Утром, выезжая из гаража, он включает автомагнитолу и тщательно, во весь голос, начинает подпевать любимым исполнителям. Как он выражается; - для поднятия тонуса. А, так как он слушает в основном рэп, то … На выезде из гаражного кооператива, у них вахта, где роль сторожей-охранников, выполняют убеленные сединой дедки. Обычно они не торопятся открывать шлагбаум, то собачку кормят, то ворон считают. Но, скоро друган стал замечать, что при подъезде его машины, дедки бросают все, и вприпрыжку несутся к шлагбауму. Заметил не только он, но и остальные гаражевладельцы. Разгадка наступила через несколько дней. К другану, подошел один из дедков; - Сынок, что же ты на нас так ругаешься, мы ведь и так стараемся?! - …??? Ни на кого я не ругаюсь. - Да ладно, что же ты думаешь, нам через стекло не видно, как ты на нас орешь, и кулаком по рулю стучишь?!!
И ведь говорили мы Сереге - добомбишься! Хорошо если машины лишишься, а то ведь и голову потерять можно. Все улыбался, мол, где наша не пропадала. Вообще-то он мужик ничего, можно сказать без отклонений, вот только эта его патологическая страсть к машинам. Мне кажется дай ему волю, он бы вообще из-за руля не вылезал. Мало того, что на работе водитель, так у него еще и УАЗик свой, он на нем в экстремальных гонках участвует. Их там человек десять собралось фанатов-любителей. Гачут почем зря - день гонок, неделя ремонта. А тут недавно по случаю Серега еще и «Волгу» приобрел, говорит бомбить буду, а то денег на запчасти не напасешься. Ну бомбить так бомбить, только в наше время дело-то это не очень спокойное. Короче мы его предупреждали. Как в воду глядели. Вчера рассказывает: - Клиентов - ноль! Весь вечер порожняком, только горючку сжег, а тут двое подвернулись. По рожам вижу, что отморозки, а не взять не могу - ну целый день порожняком. Думаю, а была не была, мало ли у кого какие рожи, может они просто менеджеры. А они-стервецы пальцы гнуть начали с самого начала. Оно может и не так страшно, сколько обидно. Сидят два молодых тупорылых бычка и ведут себя как пупы земли, а я у них вроде как раб. А тут еще один начал мои профессиональные качества обсуждать, мол, еле плетусь. У них там стрелка какая-то забита, а из-за меня они опаздывают. В общем, начинаю понимать, что по приезду не видать мне денег как собственных ушей и такая злость меня обуяла. А они не успокаиваются. - Ты, - говорят, - шеф, наверно, до машины лошадью управлял? Замашки у тебя извозчичьи! - Да нет, - говорю, - ребятки, лошади отродясь не видел, а вот в армии танкистом был, если бы сейчас вас на полигон, я бы показал вам экстра-класс, хотя исправить все недолго … А сам думаю, сейчас я вам устрою кузькину мать, век меня не забудете. Останавливаюсь, вылезаю из машины и открываю капот нараспашку, благо он на «волге» к лобовому стеклу откидывается. - Ну че, - говорю, - покатаемся, братаны?!! Они глаза на меня вылупили, но врубиться видимо не могут, да я им времени и не давал. - Ты че, шеф, больной, что ли? - только пискнуть и успели. - Да нет, - говорю, - болеть вроде не болею, хотя на учениях раз контузило! - а сам передачу втыкаю и по газам. А, думаю, мать их, расшибиться не расшибусь, между двигателем и капотом щель небольшая есть, кое-что видно, а гаи тормознут, так может эти дуболомы хоть что-то мне заплатят. Не будут же они при милиции на меня наезжать. Ну придавил малость, в смысле хорошо придавил. Чувствую, заерзали и интонацию поменяли. - Слышь, ты, контуженный, ты свои приколы брось, ну-ка тормози давай! - орет тот, что сзади, но уже без всякого гонора, а как-то более просительно. Уважительно почти! А я думаю: щас-щас я вам тормозну, будет вам извозчик - водитель кобылы! - Не ссы, - говорю, - братаны, прорвемся! Где наши не прорывались! - а сам фуру впритирку обхожу, да так что ее колеса как раз у пассажирского стекла. Тут-то они ногами и засучили, заволновались не на шутку - Вован, да он дебельнутый! - орет тот что спереди. - Он же расшибет сейчас нас! - а сам в панель двумя руками уперся и бледнеет просто на глазах, - тормози! - кричит. А меня как бес попутал. Какой-то азарт в душе - раж что ли, я морду подебильней сделал и на него. - Заряжай твою мать! - ору, - бронебойным заряжай!!! Слева суки обходят! - а сам к щели пригнулся, вижу дорога спереди пустая, ну я по тормозам так, что машина юзом, а потом опять по газам. Короче показываю им экстра-класс, мне-то не привыкать, я на своем уазике еще не так кувыркался, - по противнику, - ору, - прямой наводкой, огонь!!! Слышу, тот что сзади захрипел: - Останови, - говорит, - брат, мы здесь выйдем! - а сам деньги мне сует, прилично так по объему на колени бросил. Я толком еще и встать не успел, как они из салона сиганули, ну я метров двести откатился, вылез, капот закрыл и домой. Деньги пересчитал, если по тарифу, то они мне тройную цену вломили!
Сказать, что мой родственник любил украинский борщ, было бы не совсем правильно - он его обожал. Вот и тогда, когда супруга поставила перед ним парящую тарелку, приглашения ему не требовалось. Зачерпнув «добрую» ложку ароматной и наваристой пищи, он уже было открыл рот, если бы …, если бы в этот же самый момент с заунывным воем сбитого немецкого фоккера в эту же самую ложку не спикировала очумелая муха. Что уж она хотела делать мне неведомо, но проскользив по поверхности как на скейтборде она уткнулась в торчащую картофелину и утопла. А вот мух Петька есть не любил, сказав нехорошее слово «твою мать» он злобно швырнул ложку в раковину мойки. - А я тебе сколько раз говорила, чтобы ты форточки марлей затянул! - уклонившись от брызг вылетевших из раковины, наехала на него супруга, - а тебе ведь задницу от дивана лишний раз оторвать лень. - Сейчас затяну, - буркнул Петька и тут же прикусил язык, потому что именно сейчас должен был начаться футбол по НТВ. - Кто бы обещал! Да ты посмотри, ведь мух полный дом, люстры все позагадили, спать не дают. Чтоб они тебе еще в рот залетели, может хоть тогда пошевелишься. Мух действительно было полно. Частный дом, где жили мои родственники, если и стоял в экологически чистой зоне, но на мухах это никоим образом не сказывалось. - Слышь, Миш, ты побил бы мух, а я футбол сейчас посмотрю и форточки заделаю, - подозвав к себе девятилетнего сына, попробовал смягчить обстановку Петька. Мишка, который уже настроился бежать на улицу, на такое предложение скорчил кислую мину, оно и правильно, какой резон бить дома мух, если на улице тебя ждут друзья. И Петька решил воздействовать на него экономическими рычагами. - Ты пойми, сынок, я же тебя не просто так прошу, - приобняв сына за плечо и уводя его в соседнюю комнату чтобы не слышала жена, произнес он, - я же тебе за это заплачу. - Как это заплатишь? - опешил Мишка. - Обыкновенно - рублями. Вот к примеру по десять копеек за муху тебя устроит? Прикинь-ка, на сколько в наших четырех комнатах и кухне ты их нахлопаешь, думаю на мороженое тебе наверняка хватит. Мишка любил мороженое не меньше чем папа борщ и футбол, поэтому, пораскинув мозгами в течении минуты, согласно кивнул головой. Охота началась. Десять минут ушло на изготовление мухобойки, еще десять на пристрелку. К окончанию футбольного матча папа получил банку с убиенными телами мух. - Сто двенадцать, можешь не пересчитывать, - заверил его Мишка, - с тебя одиннадцать рублей двадцать копеек. - Молодец, - похвалил его Петька, - заодно и математику повторишь. Ну а теперь иди гуляй и смотри - мухи на твоей совести, чтобы я их больше не видел. После футбола было кино, потом какой-то концерт, потом Петька как всегда захотел спать, по привычке отложив марлевку форточек на потом. На следующий день Мишка уже ждал отца с охотничьими трофеями. - Восемьдесят девять, - протягивая вернувшемуся с работы отцу банку, деловито произнес он, - на девять рублей. - Молодец сынок, заслужил - рубль премиальные, - протягивая сыну червонец, похлопал его по плечу отец, - работай. Во вторник мух изрядно добавилось, по заверениям Мишки в банке их было не меньше ста восьмидесяти. Понимая, что так недалеко и до банкротства, Петька на слово ему не поверил и тщательно пересчитал трупы, все сходилось один к одному. Покряхтев, пришлось выдать наличность. - Ты, сынок, при мне бей, - с зародившимся сомнением, что в охоте помогают и соседские пацаны, произнес он, - и вообще, надо бы конечно марлей форточки затянуть. Мишка, сунув наличные в карман, пожал плечами и срулил на улицу. По телевизору опять был футбол, чемпионат мира был в самом разгаре, поэтому через минуту Петька о своем плане забыл, увалившись на диван. Вечером сквозь дрему он слышал как ругалась на Мишку жена за то, что тот весь недельный запас рыбы скормил коту. Сначала Петька хотел принять участие в воспитании сына, но потом плюнул, перевернулся на бок и уснул. В среду их отпустили с работы пораньше, начальство утрясало там какие-то техническо-документальные вопросы и бригаду за неимением фронта работ отправили по домам, пообещав сделать рабочей субботу. По дороге прикинув, что незапланированный отдых надо использовать по полной, Петька взял несколько бутылочек пива и прикинув, что тринадцати оставшихся рублей вполне хватит для расчета с Мишкой, пошел домой. Не успел он переступить порог, как понял, что что-то не так. Смущал запах, который плавал по дому. Посмотрев на подошвы своих сапог и убедившись, что никуда по дороге не наступил, Петька сдернул с ноги носок и проверил его. Носки были еще довольно свежие, но запах тем не менее не пропадал. А еще Петьку напряг какой-то звук. Было такое ощущение, что в комнатах кто-то пылесосит, хотя пылесосом жена пользовалась очень редко, предпочитая веник. - Да что же это такое, - проскальзывая в комнату, произнес он. Увиденное поразило его настолько, что он чуть не выронил зажатое в руках пиво. Все форточки были распахнуты настежь, но не это было главным - главным было то, что на каждой из них висел подвязанный и страшно воняющий кусок рыбы, которую, по идее, кот сожрал еще позавчера. Рыба не только страшно воняла, она вся была облеплена мухами и каждый порыв сквозняка, срывая их с лакомства, закидывал в комнату десятками. Обожравшиеся, они кружили по комнатам, издавая тот самый звук, который и показался Петьке работающим пылесосом. Охнув, Петька бросил пиво и побежал искать молоток. В тот же день все форточки были замарлены, но самое главное, что Мишка наказания не понес, так как отошедший к вечеру Петька не нашел в его желании заработать ничего крамольного.
В мою бытность начальником снабжения приходилось мне по работе довольно часто контактировать с одной воинской частью. Часть была очень маленькая и являла собой охрану и обслуживание запасного аэродрома, находящегося в забытой богом тмуторакани, но несмотря на это, располагала она практически неограниченными ресурсами технических и топливных средств. Но, да суть не в этом. Ее контингент, сейчас это уже не военная тайна, составлял: человек сорок солдат, семнадцать прапорщиков, и трех или четырех офицеров, плюс командир и его зам. Любимым развлечением прапоров и солдат было в день получки, перебрав горячительного, устраивать кулачные бои. В смысле, прапора и сержанты против рядового состава. Приезжаю раз попросить бензовоз, Ваня Лезин - прапор, начальник ГСМ, встречает меня с огромным бланшем на все лицо. Суть да дело, рассказывает: - Вчера бились, но проиграли вчистую! На той неделе, из полка трех новых солдат прислали, так у них «маховики» - во! С добрую тыкву! Короче, перепало нам здорово, я еще легко отделался. - Ну, и что теперь делать будете? - посмеиваясь, поинтересовался я. - А что делать. Завтра с командиром поговорим, переведем их на сержантские должности. За нас будут!!!
Заранее прошу извинения за мат, но, как говорится, из песни слов не выкинешь...
Привычка - вторая натура... Вчера еду по третьему транспортному кольцу. Светофоров там нет в принципе, но пробки иногда бывают. Когда поток притормаживать стал, я понял, что впереди либо авария, либо ремонтные работы. Остановились, стоим. Справа от меня мужик на мокике. Стоит на соседней полосе, нервно подгазовывает. Одет прилично, да сейчас многие бизнесмены с Ауди и Мерседесов на мокики пересели, чтобы в пробках не стоять! Вот это меня и смутило. Не поленился открыть окно и крикнуть: - Эй, мужик! А ты стоишь чо? Мужик медленно повернул ко мне голову, задумчиво посмотрел, таким же взглядом обвел окружающее пространство, опустил глаза вниз, посмотрел на свой мокик и почему-то сказал: "ебенА В РОТ!!!" Потом опять повернулся ко мне: - Чо, ЧО?!! По привычке, блядь!!! Стукнул кулаком по рулю, газанул и, ловко лавируя среди машин, укатил в неизвестность.
Ну уж не знаю …, поручиться, что все это правда, я конечно не смогу – сам при этом не присутствовал, но как услышал так и напишу. В тот день мой знакомый Анатолий, будучи еще просто опером, вел плановое дежурство на одной из станций московского метрополитена. Почему плановое? Да потому что их отдел был завален жалобами гражданам на участившиеся случаи карманных краж. Вот и решено было провести операцию по задержанию преступного элемента. Одет Анатолий был в гражданское, поэтому вспугнуть воришку не боялся и тем не менее в целях конспирации постоянно бродил по станции, чтобы не привлечь к себе лишнего внимания. Ну сколько народу перевозит московский метрополитен, рассказывать, думаю, не надо, а вот остальные факты, пожалуй, изложу от его лица.
- Я его сразу заметил, взгляд у него приметный, он этим взглядом как будто обшаривает всех. Я за колонной встал, а сам из виду его не теряю, думаю брать надо с поличным, а то ничего не докажешь. Смотрю, он рядом с какой-то бабенкой пристроился, а та, видать, приезжая, в руках два баула, на плече сумочка настежь расстегнутая, видно как деньги на жетоны доставала, так и оставила. Поезд подходит, народ хлынул, тут и он попер – шустро по ее сумочке шмыганул. Ну, думаю, пора, выскочил из-за колонны, руку ему заломил, а он тоже ушлый, кошелек сразу сбросил. Ну мне куда деваться, думаю, ведь знаю, что ты ворюга гад, сейчас я тебе как Жеглов Кирпичу его обратно суну. Руку-то его так заломленной и держу, а второй рукой кошелек с пола подхватил и вот тут-то началось. Бабенка-то эта – казачка ростовская, черт ее задери, когда шум за спиной услышала – повернулась, а как повернулась, так этот кошелек в моей руке и узрела. Слушай, я даже не думал, что женщины так орать могут, ведь как иерихонская труба, вот веришь нет даже я от неожиданности присел, а она орет: - Помогите люди добры, грабют! Я ей – «успокойтесь гражданка, все нормально – милиция! Она сначала вроде заткнулась, а потом опять; - Помогите люди добры, меня милиция грабют! Я – «да успокойтесь гражданочка, совершена кража, но преступник-то задержан, сейчас оформим документы и вы все получите обратно». А сам кошелек этому хмырю в карман сунул и наручники на него надеваю. Слушай, я даже не знал, что казачки эти, такие женщины! Не, ну она-то ростом конечно здоровая, дородная такая, про таких говорят, что в горящую избу войдет, но то, что все так обернется, честно скажу – не ожидал. Она как увидела, что я этому гаду кошелек в карман сунул, баулы свои бросила и с криком «ах ты ворюга поганая моих деток голодными хотел оставить! » врезала ему в челюсть не хуже чем профессиональный боксер. Хорошо так врезала хуком справа, тот только зубами клацнул и сразу в нокдаун. Хотела еще добавить, да я его прикрыл - а зачем мне трупы! Я говорю – «успокойтесь, гражданочка, все будет нормально, давайте пройдем в дежурную часть и вы – говорю – товарищи – народу что рядом собрался - если кто что видел, пройдите со мной как свидетели. А сам только и думаю, что надо тащить его быстрей, пока она его здесь вообще не прибила, ведь так и норовит к нему подобраться. Ну пру его по платформе, она сзади, и не смотря на то, что в руках у нее ее баулы, она умудряется еще и задержанного пинать. Да так пинать, что если бы я его за шкирку не держал, он бы на пол-метра вверх подлетал. Сзади еще несколько человек свидетелей бежит и бабенку эту подбадривают. Короче, затащил я этого карманника в дежурку, сразу в «обезьянник» и не потому, что боюсь что он сбежит, а потому что эта казачка его бы точно зашибла. Ее на стул усадил, пару свидетелей отобрал, тоже присесть попросил, говорю – «ну что, будем составлять протокол, а вы, гражданочка, пишите заявление». И тут этот хмырюга оклемался, видно: - Зря – говорит - стараешься, начальник, ты гаманок этот с полу подобрал и в карман ко мне сунул, да и свидетели твои это видели, не выйдет у тебя ничего. Эта корова сама его потеряла, а ты мне дело шьешь! – лучше бы он этого не говорил. Казачка эта - будь она не ладна, когда его голос и про кошелек услышала, прыгнула как пантера. Как решетка выдержала непонятно. Но руки ее, которые она в ячейки просунула, клацнули у его горла как ножницы по металлу. Он только к стене отпрянул и сразу заткнулся. А я сижу и под ее заунывные причитания, что ее дети голодными чуть не остались, все думаю – «а ведь действительно, гад, отвертится, как есть отвертится, ну что ему предъявишь?». И злоба меня душит, вот вроде вор, а как его наказать. - Ладно – говорю – с тобой мы позже разберемся, а вот вам гражданочка придется пару часиков в клеточке посидеть. Раз вы у нас не потерпевшая, значит вы хулиганка, что же вы это так кричите, да людей избиваете? Посидите здесь пару часиков, отдохните! – а сам дежурному милиционеру, головой киваю, мол, водворяй дамочку за решетку. Слышу: - Чиво посидит, чиво посидит?!! – снова у этого хмыря голос прорезался. - Не чиво – говорю – а посидит как задержанная хулиганка. - А я??? - Ты тоже посидишь, пока разберемся. Тут-то он и запел – нельзя, говорит, ее садить! – а сам в угол забивается, опасливо так забивается, все скамейку задом изъелозил. - Ну кого садить, кого не садить, я уж сам разберусь! – поняв, что к чему, нашелся я – посидите, подумаете вам это не помешает, ты будешь знать как кошельки таскать, а она как невинных граждан избивать! А тот уже чуть не плачет, все на бабенку на эту взгляды бросает, а она, блин, вроде как бы сесть даже и не против, видно, праведный гнев свой выплеснуть хочет, поэтому и не возмущается. Тут он опять заскулил, мол потерпевшая она, а потерпевших не садят … - С чего ты решил, что она потерпевшая – говорю – кошелек ты у нее не воровал, сама потеряла, а раз сама потеряла, значит никакая она не потерпевшая. А вот хулиганила точно и свидетели подтвердят. - Воровал, воровал – кричит – дай начальник бумагу, я признанку писать буду! Ну сунул я ему туда лист бумаги и ручку, махом чистосердечное признание накатал и подпись размашистую поставил. Вот такие, брат, дела у нас бывали …
Всех читателей, писателей, комментаторов и администрацию сайта с новым наступающим годом! Удачи счастья и здоровья вам в Новом году!!!
Довелось мне как-то раз у родственников во Владивостоке погостить. Днем городские достопримечательности осматривал, а вечер в основном с книжкой в руках проводил, благо домашняя библиотека у них огромная. В один из вечеров, как всегда перед сном вышел я на балкон покурить и к своему удивлению заметил, что пейзаж кардинально изменился. Ничего глобального конечно, но на пустыре, что на склоне, расположился цыганский табор. Приличный я скажу табор, одних палаток и шалашей штук сорок понаставили, в общем такой городок в городке. И главное жизнь кипит, да не то что кипит, а скорее бурлит, и бурление это слышно даже у меня на балконе, хотя до табора метров двести. И так мне интересно стало на эту жизнь цыганскую поближе посмотреть, что плюнув на все правила приличия я ухватил дядькин двадцатикратный морской бинокль. Через минуту, я без всякий санкций и допусков, визуально вторгся в чужую частную жизнь. Побродив взглядом по кострам с кипящими котлами, толпе мужчин, яростно о чем-то спорящих и эмоционально жестикулирующих, женщинам, раздающих оплеухи чумазым детям и по самим детям, бесшабашно радующимся жизни, я уперся взглядом в нее. Не Есения конечно, но взгляд усиленный оптикой - не оторвать! Молода, стройна, красива, одним словом цыганская топ-модель. Заворожить может и не заворожила, но с того момента мои подглядывания в бинокль стали ежедневны. Днем-то цыгане в город уходили, а вот вечером они на стан, а я на пост. Неудобно конечно от мысли, что подглядываю, но сделать с собой ничего не мог. Через неделю я знал о своей знакомой незнакомке очень многое. И скажу честно, что иногда она меня поражала. Во-первых, она оказалась грамотной, что само по себе для цыганки уже нонсенс, но я сам видел, как она присев за одной из палаток, внимательно читала книгу. Во-вторых … - хотя ладно, об этом позже. Что мне в тот день нужно было на рынке, я уже и не вспомню, но что-то видно нужно было, раз поперся. И надо же такому случиться, что не успел я пройти и двух торговых рядов, как нос к носу столкнулся со своими нелегальными соседями. Да ладно бы просто с ними, а то ведь вместе с «тетушкой» (цыганкой лет пятидесяти) была она, та, которая не сходила уже полторы недели с линз дядькиного бинокля. Поначалу у меня даже дух перехватило, ведь в натуральную величину она была еще прекрасней чем в бинокль. Из столбнякового состояния меня вывел голос «тетушки», яростно дергающей за рукав. - Эй молодой красивый, дай погадаю, всю правду расскажу! - требовала она, а я не мог оторвать взгляд от знакомой незнакомки. - Не хочешь я, давай Изабелла тебе погадает, - проследив куда я смотрю, напирала «тетушка». Что я мог ей ответить? - когда вернулся дар речи и когда в уговаривание погадать вступила и Изабелла (вполне возможно, что так ее и звали), ни грамма не догадывающаяся о том, что уже вторую неделю является предметом моего воздыхания - да, наверное только это: - Да я бы и сам мог тебе погадать, только для чего? - Эй, зачем так говоришь, - вновь наехала на меня «тетушка», - гадать только цыгане умеют. Мы судьбу человеческую видим, нам это богом дано. - Ну почему же только цыгане? - усомнился я, поняв в одночасье, что у меня есть единственный шанс познакомиться с Изабеллой поближе, - ну-ка дай мне руку, - продолжил, ухватив ее за кисть. - Ну будущее пока не вижу, а вот прошлое расскажу, - уставившись на ладонь, начал я. - Умная ты, читать любишь … Как вздрогнула Изабелла, я почувствовал, да и в ее прекрасных глазах промелькнуло что-то похожее на испуг. - Эй, ты что несешь, да Изабелла даже грамоте не обучена, - расхохоталась старая цыганка. А вот Изабелла не смеялась и постаралась свою руку выдернуть, но я держал за кисть довольно крепко. - Любимый у тебя есть, только вот от людей ты с ним прячешься, мешает вам что-то, - продолжил я создание своего ясновидящего имиджа, - несчастная это любовь! - вспоминая ее встречи за углом соседского дома с молодым цыганом, давил я. Выдергивание руки, после моих слов, стало более интенсивным, а в глазах уже явственно читался нескрываемый страх. - Кольцо он тебе подарил, а ты его носить боишься, от людей прячешь! - придав своему голосу интимный шепот, пропел я ей почти на ухо, так как старая цыганка, уловив настроение напарницы или родственницы, тоже вся напряглась и превратилась в слух. - Зря боишься, его не под юбками надо прятать! Откуда доставала Изабелла колечко, я видел точно, да и как она его примеряла на пальчик, тоже из виду не упустил, но она-то об этом не знала. - И еще что-то тебя гнетет! - поняв, что инициатива мной уже ухвачена, попер я ва-банк, - вижу ругали тебя сильно! За что не знаю, но правда на твоей стороне, - вспомнив позавчерашний скандал развернувшийся в таборе, когда четверо женщин что-то довольно эмоционально объясняли Изабелле, во весь голос произнес я, делая ставку на ее напарницу. Теперь страх читался не только в глазах моего объекта воздыхания, заволновалась и тетушка. - Пойдем Изабелла, - ухватив за кофту свою сотаборницу, потянула она, - нехороший это человек. - Оставь девушку, - злобно посмотрев в ее сторону, прошипел я, - а то порчу нашлю, всю жизнь чернеть будешь! Странно, но мои слова произвели на старую цыганку неизгладимое впечатление, видимо попалось на свою же удочку. - Будущее твое я увидел! - уже ласково глядя на Изабеллу, произнес я, - будет у тебя любовь, но не с тем о ком ты думаешь. Человек этот чужой, со стороны, но …, - перечислив все свои достоинства и основные визуальные приметы, напирал я. - С ним ты будешь счастлива и жизнь свою цыганскую забудешь! Старая цыганка рванула объект моего ясновиденья так, что если бы я не ослабил хватку своей руки, кисть Изабеллы осталась бы в ней навсегда. Ну, а описать, как они бежали с рынка, пожалуй не возьмусь, уж больно это было стремительно. Через три дня табор снялся, не из-за меня конечно, видимо время пришло, но Изабеллу мне больше увидеть не пришлось, а я ведь так много хотел ей еще нагадать!
Жизненный опыт … Знакомый мент рассказал: Была на его участке одна семейка: муж с женой и девять детей. Из детей одна была только девочка, остальные парни, но самое характерное, что несмотря на приличный возраст, семеро пацанов так с родителями и проживали. Жили они на окраине в частном доме и вся семейка без исключения была не против выпить в любое время суток. Короче гужбанили день и ночь. Дома у них соответственно шаром покати, так как все давно уже продано и пропито, но в криминале замечены не были, если только так - в семейной драке. Рядом с ними поселился новый сосед, не наркобарон конечно, но по оперативным сведеньям приторговывал он зельем в те времена еще не очень распространенным. Мой знакомый мент, получив эти данные, как настоящий советский милиционер естественно решил это дело пресечь. В один вечерок он с коллегами получив санкцию прокурора, нагрянул с обыском. Так как при данном мероприятии нужны понятые, то решено было взять ближайших соседей. Взяли бабку и Мишу - одного из братьев многочисленной семейки, как наиболее трезвого. Обыск проводили по всем правилам жанра, тщательно и дотошно, но по истечению третьего часа так ничего и не нашли. Несмотря на то, что всем уже надоело, решили искать до конца. Тут голос подал Миша, которого по всей вероятности начал давить «сушняк». - Граждане милиционеры, отпустите греха ради, голова болит - проблеял он. Искать нового понятого никто не собирался, да и Миша был уже внесен во все протоколы, поэтому ему сказано было: - Сидеть! Поняв, что пока что-то не найдут, домой не отпустят, Миша решил проявить интерес и внести посильную лепту. - А что ищете, граждане начальники? - поинтересовался он. - Траву сушеную, как табак порубленную, и пластилин, - брякнул мой знакомый. - А можно я тоже дом посмотрю? - не унимался Миша. Несмотря на то, что данное деяние не предусмотрено никакими нормативами, расстроенный знакомый вяло махнул рукой, понимая, что хуже уже не будет. Миша встал посреди комнаты, огляделся, что-то прикинул и говорит: - Гражданин начальник, посмотрите вон под той подоконной доской. Хозяин дома, как это услышал, аж в лице переменился, заерзал весь. Ну менты подоконную доску оторвали, точно тайник - анаши с полкило не меньше. Составили как положено документы, хозяина дома в кутузку, а знакомый давай Мишу пытать, как он вычислить тайник смог. Мол, спецы не могли, а ты за пять минут. Миша «репу» чешет и все на «сушняк» жалуется, мол, и помог-то для того, чтобы вы меня быстрей отпустили, а вы опять за свое. Знакомый из своего личного «НЗ» ему бутылку выкатил, говорит на пей, только скажи. Наверно в гостях у него был или во окно подглядел? Миша стакан принял и по доброте душевной раскололся: - Тут, гражданин начальник, опыт нужен, а у ваших спецов его видно маловато. Вот у нас например семья большая, иногда деньги бывают, так мы куда их только не прячем и ведь ни разу еще случая не было, чтобы не нашли! Батя уж до чего хитрый старый козел, куда только пенсию не курковал, а мы к утру ее все равно пропивали! А здесь-то и дураку было ясно, подоконник-то весь залапанный. Сразу бы сказали, я бы сразу нашел. Кстати, вон тот плинтус тоже часто отрывали! - кивнув на угол кухни, произнес Миша. За плинтусом были таблетки. Несколько упаковок «Реланиума и Фенобарбитала». Знакомый только «репу» чесал.
Мой друг Славка, вторую неделю ходил чернее тучи. От вопросов - отмахивался, что-то бубнил себе под нос, все интересовался, где бинокль можно приобрести или взять на время. В общем, вел себя так, что не знай я его очень давно, вызвал бы неотложку с психдиспансера. Поняв, что без бутылки в его проблеме не разберешься, в один свободный вечерок, заскочил я в гастроном, и рванул к нему в гости. - Андрюха, вот ты мне скажи, я на дурака похож? - приняв на грудь, с отчаяньем в глазах, обратился он ко мне. Скромно отведя взгляд в сторону, я в знак нашей дружбы, покачал головой отрицательно, хотя за последние дни сомненья меня одолевать начали. - А вот я, полмесяца, себя таким чувствую. Ко мне на участок нового экскаваторщика прислали. Я его вместо Михалева, на самый дальний канал поставил. Утром выезжаем, он трезв как стеклышко, вечером забирать - лыка не вяжет, в машину кулем грузим. - Ну, так берет с собой, да и квасит, - успокоил я его. - Так в том-то и вопрос, что ни фига не берет! Я ведь сначала, тоже так подумал. Обыскивал, когда в машину садились - не было у него ни хрена! - Значит в машину с вечера засовывает, а когда выходит, берет, - все еще не понимая сути проблемы, выдвинул я следующую гипотезу. - Опять мимо! Я ведь его и повторно обыскивал, когда из машины высаживаем. На стане обыщу, на участок приедем, я опять его обыщу - ну нет у него ни черта, Андрюха! А, с меня ведь, если там чего с ним по пьяни случится, голову снимут. - Так может он в деревню мотается? Вы уехали, а он, ноги в руки, да айда! Сам знаю, для бешенной собаки, сто километров не круг! - Для бешенной собаки, может и не круг, но до ближайшего населенного пункта от его экскаватора, тридцать два километра, и я тебе точно скажу, попутки там не ходят, а ему ведь еще обратно к нашему приезду вернуться надо. После этих слов, сник и я, отчаянно понимая, что если и придется вызывать неотложку, то уже на двоих. Пауза затянулась, и мы задумчиво смотрели на дно стаканов. - А, может … - заикнулся я. - Да, ни фига не может, я экскаватор весь перепотрошил, всю территорию прочесал, поле там - поле, негде там прятать, если ты подумал, что у него там запас. И подвозить ему никто не может, потому что мимо нашего стана не проедешь! Поняв, что после этой информации, ходить мне таким же как Славка, я предложил действовать. - Слышь, Слав, а давай мы с тобой на мотоцикле пораньше рванем, благо я в отпуске, а ты вроде все равно на работе будешь. Там где ни будь замаскируемся, да последим? Ну, не от свежего же воздуха он пьянеет. Желание раскрыть одну из тайн двадцатого века, было настолько сильно, что до рассвета мы не сомкнули глаз. Едва забрезжила утренняя зорька, мы уже оседлали старого доброго «ИЖа». Добрались довольно быстро. Завалив мотоцикл, в уже вырытый канал и замаскировавшись в нем сами, стали ждать. Часа через полтора, на подъезде, заурчала вахтовка. Коля - новый экскаваторщик, выскочил из нее довольно шустро. Оглядевшись и помахав рукой отъезжающей машине, он проследовал к экскаватору. Деловито покопошившись в его нутрях, извлек на свет небольшую трехлитровую канистру. Спрыгнув в канал, набрал из бьющего родничка водички. - Сушняк небось мучает, вчера ведь даже и не проснулся, когда в машину закидывали! - злобно прошипел Славка. Тем временем, Колек проделав кой-какие манипуляции с экскаватором, которые у нас не вызвали никаких подозрений, завел его и начал работать. Поднявшееся солнце, пекло нещадно, спали мы со Славкой по очереди, чтобы один не спускал глаз с подопечного, а тот работал как заведенный. Время к обеду, Колек никакой нервозности не проявлял и делал план. Мне эта игра в разведчиков уже стала надоедать и я предлагал Славику раскрыться, но тот был неприступен как скала. - А, я говорю, будем ждать, потому что к вечеру, он точно будет пьяный! - с исступленностью маньяка, твердил он. - Вот стахановец поганый, без обеда пашет! Колек действительно обедать не собирался, работал как заведенный. До приезда вахтовки, оставалось часа полтора, и в это время он экскаватор и заглушил. Устроившись в тени своего «кормильца», Коля вытащил из пакета нехитрую снедь разложив ее на траве, а с экскаватора достал уже знакомую нам канистру. - Ну, если сейчас он этой родниковой водой напьется, пиши пропало, вечером втроем поедем в дурдом сдаваться, - сплюнув разжеванную травинку, на полном серьезе заявил Славка. Как в воду глядел! Потому что минут через сорок, приложившись несколько раз к канистре и смачно чем-то закусывая Колек начал открывать рот и до нас донеслись обрывки подобия песни. - Все! Надо брать гада! Либо он от воды пьянеет, либо у него в ручье водка течет! - подскочил Славка. То, что в дурдом, мы поедем втроем, я понял тогда, когда пробежав по каналу, мы выскочили почти из-под экскаватора. Наше появление, обрушило на Колька такую массу впечатлений, что издав звук похожий на икоту, он так и застыл с канистрой в руке. Если у людей и бывает столбняк, то это был он. Выдернув из его побелевшей руки емкость, Славка поднес ее к носу, плюнул на землю и рявкнул; - Брашку жрет падла! Где взял? - Так это мужики, - заикаясь и видимо не имея возможности сообразить, откуда мы взялись, залепетал Коля, - ставлю я ее! - Как ставишь? - теперь не поняли уже мы. - Обыкновенно ставлю, привязываю канистру с водой, дрожжами и сахаром к радиатору, и работаю. Ее ведь трясет, когда работаю, да температура там под восемьдесят, вот к вечеру она и готова! Так я впервые в жизни узнал, как можно приготовить брагу за день. Хотя через полгода, Горбачев, объявил сухой закон и изобретения с применением стиральных машин, табака, «двойного подрыва», и еще черте чего, посыпались как из рога изобилия. Но тогда, для меня, Колькино изобретение, было немыслимое ноу-хау!
Восьмилетний сын - Женька - не отходил от меня ни на шаг. - Пап, ну возьми меня с собой, я буду хорошо себя вести и слушаться буду! – это обещание в его понимании стоило очень дорого и уж больно ему хотелось со мной на зимовье к знакомому егерю - Славке. - Точно будешь? – понимая, что все равно не отстанет, для проформы поинтересовался я. В ответ он только кивнул головой и не дожидаясь моего согласия начал собираться. На зимовье народу в тот день собралось немало. Трое, включая меня, Славку и Мишку, планировали погонять по тундре оленей, благо лицензии на отстрел имелись, а два «Бурана» (не путать с многоразовым космическим кораблем) были заправлены и подготовлены. Конечно, Женька планировал ехать со мной и дальше, но брать восьмилетнего пацана в тундру, где черте что может случиться, в мои планы уж точно не входило. Тот сначала занервничал, но сидящий в зимовье Петька его урезонил. - Да ладно, Женек, ну что ты с отцом попрешься сопли морозить, оставайся с нами, мы с тобой на рыбалочку сходим, чебачка, щуку из-подо льда подергаем! В тот момент он еще не знал, какую допускает ошибку – брякнул так, для успокоения нервной обстановки. А Женька напрягся, видимо подледная рыбалка его интересовала очень даже сильно. Помахав мне на прощанье рукой, он тут же устремился в зимовье. Охота удалась на славу, если не считать того, что к зимовью мы вернулись лишь на следующий день к обеду. Странно, но там никого не было, хотя по обстановке было видно, что с вечера тут была приличная попойка – стол был завален остатками закуски и горами окурков папирос. Если бы не пропавший сын, я бы конечно этому внимания не придал, но здесь занервничал. Пришлось играть роль следопыта и разбираться в следах, а они все уходили к протоке, что была в полукилометре от зимовья. И я рванул туда. Вид с бугра на блестевшую льдом протоку был прекрасным, но увиденное поразило меня настолько, что я открыл в немом вопросе рот. У проруби, из которой мы черпали воду для хознужд и для баньки, сгрудилось четверо взрослых мужиков и бегающий среди них Женек. То, что с ним все в порядке - радовало, но дальнейшее навевало какие-то непонятности. Один из мужиков скинул полушубок и, представ в полном неглиже, с криком атакующей чайки рухнул в прорубь. - Моржи блин! – только и мелькнуло в моем ничего не понимающем рассудке. Здесь, пожалуй, надо начать все с самого начала и изложить все факты в хронометрической последовательности. А дело было так. Не успели затухнуть звуки наших отъезжающих «Буранов» как Женек вспомнил данное Петькой обещание. - Пойдем, дядь Петь, пойдем рыбу ловить – как клещ вцепившись в его рукав, загундосил он. После получаса интенсивного нытья и уговоров Петька сдался и все бы ничего, если бы в морозном воздухе вновь не раздался звук «Бурана», правда уже не нашего. На зимовье пожаловали гости. Гости ни рыбаками ни охотниками не были, а было у них с собой почти ящичек водки да мясо на шашлыки, решили обмыть новый снегоход, заодно испытав его на ход. Увидев такое количество водки, желание рыбачить у Петьки пропало однозначно и бесповоротно, хотя Женек его настроения не разделял. В целях исполнения обещания и замаливания греха, пока остальные суетились с мангалом, Петруха ухватил одной рукой Женька за шиворот, а второй какую-то палку, стоящую у стены зимовья, и рванул к проруби. Пошурудив в подернутой ледком воде дубиной, он авторитетно заявил: - Видал, нет рыбы! Спит она, да и тебе пора! На задаваемые Женьком вопросы ответы дадены не были и он, вновь ухваченный за шиворот, был оттранспортирован в зимовье, где уже вовсю звенели стаканы. Даже для четверых здоровых мужиков ящик водки - это многовато! Стаканы звенели, водка пилась, мясо съедалось, а не теряющего надежды Женька отодвигали все дальше и дальше, задвинув в конечном итоге куда-то в угол, где его уже никто не слышал, да и не видел. Утро началось с хриплого Серегиного голоса: - Вставайте, мужики, похмелиться бы надо! Предложение было своевременным, потому что даже на свежем таежном воздухе похмелье дело тяжелое, но странное дело – похмеляться было нечем. Хотя любой из четверых взрослых мог поклясться, что вчера оставалось еще много. Перерыли все, пустые бутылки были, полных нет. После получаса интенсивных поисков с непроходящей сухостью во рту и тошнотой у кого-то хватило мозгов обратить внимание на посапывающего во сне Женька. Так как с вечера он по причине своего малолетства был самым трезвым, то решили будить его. - Женек, ты не помнишь, у нас вчера водка оставалась? – растолкав пацаненка, в один голос поинтересовались все. - Да, много! – продрав глаза, подтвердил тот. - И где она? – с надеждой, что еще не все потеряно, спросили его. - В проруби! – с детской наивностью поведал он. Шок был страшным, сухость во ртах удвоилась, лица с глазами остекленели. - А как она там оказалась? – после тяжелой, гнетущей паузы поинтересовался кто-то. - Я ее туда кидал, рыбу будил! – все так же искренне заверил Женек. Бить его все по той же причине малолетства не стали, но как всегда бывает в таких случаях, крайний-то должен быть. Крайним стал Петька, ну и правильно - зачем пацану мозги компостировал? Разобравшись что к чему, вынесли вердикт, ничего хорошего Петьке не обещавший, и поплелись к проруби. Глубина протоки метра полтора, но дно илистое, его там еще на полметра. Поэтому тыкать палкой было бесполезно. Все посмотрели на Петьку. - А почему я, почему я!? – не хуже чем герой «Джентльменов удачи» взревел тот. Гнетущая тишина и безальтернативность выбора были ему достойным ответом. Тихо скуля и вспоминая меня и Женькину маму, Петруха разделся. - Куда кидал? – скукожившись как чернослив после усушки, поинтересовался он у Женьки. - Туда! – махнув рукой в сторону норд-оста, заверил тот. Метровая в диаметре прорубь приняла Петьку, поглотив его душераздирающий крик. Секунды тянулись как часы и когда на поверхности проруби показались Петрухины глаза, занимающие всю водную поверхность, народ проявлял беспокойство. Но больше всех беспокоился Женек. - Дядя Петя, дядя Петя, - когда новоявленный морж вынырнул на поверхность, бросился он к нему, - ну че, рыба там есть? После десяти секунд беспрерывной ненормативной лексики, прояснявшей, что рыбы тут отродясь не было, Женек подкорректировал направление поиска. - Может, я туда кидал! – ткнув на норд-вест, - темно ведь было! Второе погружение Петруха выдержал с трудом. Когда его синюшное тело было обуто в унты и укутано полушубком, он издавал такую вибрацию, что в радиусе десяти метров начал потрескивать лед, а зубы выбивающие чечетку перекрыли бы по звуку очереди тяжелого пулемета. Тем не менее, бегающего вокруг него Женька интересовал все тот же вопрос – есть ли там рыба? - Ка-ка-ка-я ры-ба-ба, во-во-дка гд-е-е? – ревел Петруха, у которого наверно мозги замерзли в одном положении. - Там – махнул рукой Женек, указывая в противоположную от Петрухиных поисков сторону, - точно там, я вспомнил! Третье нырянье было уже на моих глазах, и когда я приблизился к новоявленным моржам, Петька уже опять трясся на льду. - Пап, а дядь Петя говорит, что тут рыбы нет – увидев меня, грустно произнес Женька. - Да есть, есть тут рыба, ты скажи только где водка, - с явным желанием убить взревел Петруха. - Есть?! А она не спит? – прячась за меня, поинтересовался сын. - Какой спит, я там и чертей наверно уже всех поднял! Куда водку бросал? Ведь помру же! - Водка там – махнув в сторону зимовья, заверил Женек – я ее в снег у сарая закопал. - Пап, а пап, а мы с тобой будем рыбу ловить, дядь Петя говорит, что она здесь есть и не спит. Часа два мы с ним ловили, поймав двух полудохлых чебачков. Ну и то хорошо – ведь не враг я себе!
Довелось мне как-то раз прокатиться на легендарной машине-вездеходе, ЗиЛ-157. Машина, я вам скажу без всякого ехидства - чудо советских технологий, что касается проходимости. При трех работающих мостах и подкачке шин ей наверное нет равных. Но, несмотря на все эти плюсы, есть свои минусы, и если отбросить дизайн и комфортность, то первым из них будут скоростные качества. Ну, да ладно. Попал я в эту машину чисто случайно, добирался автостопом до одного таежного поселка. Водитель, угрюмый мужик двухметрового роста, был молчалив, но, а если и выражался по какому-то вопросу, по всему моему организму пробегала жуть. Дорога дальняя, по проселку километров сто двадцать, жара под тридцать, на грунтовом покрытии слой пыли сантиметров в десять. Окна в машине все открыты, включая лобовые стекла. Как я уже заметил, скорость у этого «колуна» пятьдесят, не больше. Поэтому нас с периодичностью минут в пятнадцать-двадцать обгоняли попутные. Облако пыли, ими поднятое, достигало в высоту нескольких метров и за неимением ветра было практически бесконечным. Водила злобно чихал, глаза его постепенно наливались кровью, и я от греха подальше, тоже задыхаясь, забился в самый дальний угол кабины. - Твою мать …! - заглотив очередную порцию густой и даже осязаемой на ощупь пыли, возмущался шофер, - твою мать …! - повторял он, выплевывая очередной сгусток слюны, похожий на алычевое повидло, - поубиваю козлов!!! Но «козлы» спокойно пилили дальше, а мы становились все более похожими на печников с пекарями, вместе взятыми. Поначалу я предпринял несколько попыток успокоить разъяренное чудовище, но как только я открывал рот, он одаривал меня таким взглядом, что я тут же понимал, что в одночасье из попутчика могу превратится в одного из вышеупомянутых животных. - Ну все, падлы, настал ваш час! - водила резко ударил по тормозам, останавливая машину. Уже через секунду в его руках жадно заблестел довольно приличный топор, выуженный откуда-то из-за сиденья. - «Блин, с маньяком подвязался ехать! » - мелькнуло в моем расплавленном сознании, обильно присыпанном пылью, - «только не меня, только не меня» - бешено запульсировала единственная мысль. Но пронесло, на меня он просто не обратил внимания, попершись куда-то за машину. Через минуту из придорожного перелеска, раздались яростные удары топора. - «Может, ему так психотерапевт посоветовал, эмоции гасить» - аккуратно выглядывая в окно, подумал я. Мужик, не обращая ни на что внимания, с остервенением и какой-то стахановской целеустремленностью пластал под корень довольно приличную березу. - «Плаху для козлов готовит! » - осенило меня. - А ну, браток, подсоби! - когда береза с треском завалилась на бок, взревел водила. Из братков был только я. Осторожно, так, чтобы не сделать какое-либо движение, могущее еще больше разъярить водилу, я ухватился за свежий комель. - На дорогу давай! - рявкнул маньяк. - «Точно беспредельщик, щас дорогу перекроет и начнет козлам головы пластать» - таща березу, анализировал я, просматривая местность для экстренного отхода. Вытащив березу на дорогу, мужик полез в кузов и достал довольно длинный и толстый канат. - «Топора ему мало, еще и виселицу хочет сделать! » Но мужик виселицу делать не стал, набросив один конец каната на фаркоп, а второй на комель березы, он довольно споро завязал морские узлы. - Поехали, братан! - запрыгивая в кабину, довольно весело возвестил он. Все оставшиеся восемьдесят километров мужика было не узнать, он хохотал, травил байки, обещал познакомить с местными девками, и все такое прочее. Изредка оглядываясь назад, или посматривая в зеркало заднего вида, я понимал, что пылевые бури в Сахаре и Гоби просто детская шалость, по сравнению с тем, что творилось после нас. До пункта назначения нас не обогнала ни одна машина, и даже встречные почтительно замирали на обочине.
Делая наброски этой истории, я сам понимал, что в ее достоверность поверить можно только с огромным трудом, но тем не менее факт есть факт и особо неверующих я могу самолично познакомить с парой, которая мне эту историю и поведала. Началась она давно, а изложу ее так как представлял сам, слушая рассказ дружной семьи. Ленку начали называть акселераткой к концу восьмого класса тогда еще десятилетней школы. При росте сто семьдесят шесть сантиметров она имела не менее восьмидесяти килограммов веса. Для девочки я вам скажу параметры не очень привлекательные, но тогда она не очень обращала на это внимание. Однажды Ленка зашла в спортивный зал после уроков и надо же такому случиться, что именно в тот момент там были занятия секции по вольной борьбе. Пристроившись на лавочку, она с восхищением наблюдала как несколько пареньков валяют друг друга на матах под чутким руководством тренера. Минут через пятнадцать Ленка поняла, что это ее стихия. - Я тоже хочу! - обратилась она к тренеру. Тот, оглядев ее довольно мощную фигурку, только развел руки и вздохнул. - Но ты же видишь, что у нас нет девочек. - А я с ними буду бороться, - наивно сказала Ленка, показав на пацанят, вызвав в них бурный восторг. - С ними нельзя, - серьезно заметил тренер, - но если горишь желанием, я могу позаниматься с тобой индивидуально. На том и порешили. Ленка ходила на секцию, тщательно отрабатывала на ватной кукле броски и захваты, отжималась от пола, а когда тренер выходил в коридор, с легкостью разбрасывала нападавших на нее парнишек. Надо сказать, что при всей своей крупности, Ленка была пропорциональна, а еще у нее была очень красивая и очень большая грудь. Настолько большая, что когда тренер взял ее вместе с командой на областные соревнования и ей там нашлась соперница, Ленка снесла ее этой грудью с первого удара, едва не прихватив и зрителей. На этом ее спортивная карьера закончилась. Десятый класс, экзамены и поступление в техникум отрывали массу времени, но когда оно появилось, Ленка начала понимать, что ей чего-то не хватает, а не хватало самого естественного - особи противоположного пола, то есть мужчины. Сокурсники ее побаивались, да и по комплекции - а к тому времени Ленка подобралась уже к ста восьмидесяти двум сантиметрам роста и почти ста килограммам веса - ей партнера не находилось. В городе искать было некогда, да и как-то не по-девичьи это, и она начала страдать, проклиная гены и наследственность. Единственная лазейка, где ей отпускали комплименты, был городской рынок. Заезжие кавказцы любящие крупных женщин рассыпались перед ней в любезностях и знаках внимания. Ленке это льстило, но связывать свою судьбу с представителем другой национальности она не хотела. А тут еще и казус произошел - обворовать ее хотели. Нет - не кавказцы, а какой-то местный польстился на ее кошелек со студенческой стипендией да крохами, которые высылали из дома. Хорошо хоть Ленка вовремя заметила тянущую из сумочки кошелек руку. Захват был мгновенным, а бросок через бедро выполнен был на все пять. Незадачливый воришка попал в травматологию с вывихом руки и серьезным сотрясением мозга. Ленку хотели даже судить, но потерпевший сам отказался от претензий, видимо представив как будет ухахатываться народ, а может испугавшись, что трюк придется повторять при следственном эксперименте. Но главное не в этом, а в том, что Ленка и на рынке лишилась поклонников. Теперь когда она там появлялась, кавказцы смотрели на нее не как гордые орлы, а как кролики на удава, ведь все произошло на их глазах. Ленка упала в депрессию. А еще через полгода в городке появился сексуальный маньяк жестоко насилующий женщин и двоих даже убивший. Ленка тоже боялась! Как не крути, а все же девушка. Почему в тот вечер она так поздно возвращалась домой на съемную квартиру, она уже и не помнит, все покрылось мраком времени, но то, что путь ее лежал по аллейке довольно мрачного парка - истинный факт. Он появился неожиданно, вынырнув откуда-то из-за кустов. Ленка вздрогнула - «маньяк! » - пронзило сознание отчаянная мысль, тем более, что мужик держался руками за то место, где по логике вещей у него должно было находится основное орудие преступления. Правда, виду он не подавал, скромно стоя на обочине аллейки. Но Ленка правила боя знала назубок, фраза тренера - «противник за спиной, половина проигрыша» - врезалась в ее память навечно. Видимо поэтому она и решила, что самый лучший способ защиты это нападение, другими словами «сицилианская защита». Подсечка и толчок который она произвела поравнявшись с мужичком, был стремителен. Маньяк громыхнув костями по бетону дорожки как консервная банка, подскочил довольно шустро. - Не понял! - охнул он. - Щас поймешь, маньяк засранный! - решила получить и моральный перевес Ленка, - щас ты у меня все поймешь! Не на ту нарвался! Второй ее рывок был тоже стремителен, но к ее удивлению маньяк влегкую ушел от захвата, а Ленка почувствовала как ее рука заворачивается за спину. Если бы не удар локтем в лоб мужика, который был ниже ее почти на полголовы, то вполне возможно ей пришлось бы сдаться на болевом. Но удар достиг своей цели и маньяк опять громыхнув по бетону костями, попробовал опять подскочить. Правда, удавалось ему это уже не очень хорошо. - Ну что, урод, теперь ты понял на кого напал! - возопила Ленка, понимая, что победа почти на ее стороне. - Это кто на кого еще напал, - потирая лоб и плечо, произнес мужик, - а ты хороша! Возможно, этот комплимент был первым в начинающейся любви, но Ленка тогда об этом не думала. - Вставай, гад, в милицию пойдем! - твердо произнесла она, - пусть они с тобой - маньяком разбираются. - С каким маньяком? - миролюбиво протянул мужик, - я что, на маньяка похож? - А зачем ты тогда меня в кустах поджидал? - сбитая с толку миролюбивым тоном, произнесла Ленка. - Никого я не поджидал, в кусты по малой нужде заскочил, когда увидел, что кто-то идет. - А глаза что у тебя так блестят? - теряясь, нашла последний аргумент Ленка. - А ты думаешь башкой об бетон это приятно? - наконец-то встав, произнес мужик, - но ты действительно хороша, ведь у меня первый юношеский по самбо. С той минуты разговор перетек в профессиональное спортивное русло и мужик, назвавшийся Серегой, проводил ее до дома. Ленка не извинялась. Потом начались встречи, закончившиеся свадьбой. Живут уже восемь лет, странно, но оба во весь голос заверяют, что несмотря на иногда возникающие споры и разногласия - драк между ними не было никогда. Это подтверждает и шестилетняя дочь Анютка - мама с папой не дерутся никогда!
Ледокол, класса «река-море», где вторым помощником капитана трудился мой родственник - Саша, спускался вниз по течению, могучей реки Лена. Береговая полоса этого северного края едва-едва подернулась зеленью лета, но видно ее было плохо, ведь ширина Лены после Сангары достигает двух-трех километров. Судно шло ходко, торопясь в море Лаптевых, и ничего не предвещало неординарных ситуаций. Рев аварийного сигнала и крик - «человек за бортом» стал для большинства экипажа полной неожиданностью. Но факт оставался фактом и вот так он выглядел в глазах очевидцев. В рубке нес дежурство второй помощник капитана, тоже, кстати, уверенный в спокойном прохождении своей вахты. Сказать, что он удивился, увидев гребущего посреди реки человека без всяких технических средств, было бы неправильно - он был ошарашен! Бросив взгляд на ближайший берег, до которого было метров восемьсот и понимая, что ситуация выходит из-под логического контроля, он, спасая свой разум, начал озираться по сторонам в поисках обломков кораблекрушения. Но их не было! И кто знает, как бы он перенес данный факт, если бы не необходимость срочных действий. Команды «стоп-машины, полный назад, шлюпку на воду», отдавались быстро и четко. Через секунду в рубке был и капитан, тоже принявший самое активное участие в отдаче распоряжений. Экипаж действовал быстро и слаженно. Как только судно погасило скорость до возможного спуска на воду бота, четверо матросов устремились на нем к утопающему. Но странное дело, за всей этой суматохой ни капитан, ни старпом, ни мой родственник, поначалу даже не обратили внимание, на то, что утопающий вел себя довольно спокойно. Размашистые гребки и планомерное движение должно было бы смутить всех, но видимо сказывалась неординарность ситуации. - Держись, браток, помощь близко! - стиснув зубы, прохрипел капитан, успокаивая всех, в том числе и себя. Видимость с рубки и палубы была отличной, весь оставшийся экипаж мысленно отсчитывал секунды, радуясь быстрому приближению бота к утопающему. Как только бот приблизился на расстояние руки, поведение спасаемого резко изменилось. Наблюдавшие, с нескрываемым волнением отметили, что он стал вести себя неадекватно. Вместо того, чтобы стараться залезть в бот, он яростно махал руками, барахтался в воде и что-то орал - но что, на судне слышно не было. - Как его колбасить начало, - уныло протянул капитан, - видимо шок, или судорги! - Конечно судорги, вон за бортом вода всего пять градусов! - также уныло протянул старпом, кивнув на навигационные приборы. В боте действия утопающего расценили, видимо, так же как и руководство на судне. Отличие было лишь в том, что помимо всего прочего, у них был еще и приказ - спасти любой ценой! Через минуту один из матросов, поняв всю бесплодность попыток затащить утопленника в бот по хорошему, перехватил одной рукой весло и смачно хрякнул им по лбу спасаемого. Действие дало результат. Уже через секунду, три пары рук выхватили из воды довольно щуплое тело. За время транспортировки на ледокол тело понемногу пришло в себя. И когда капитан, с радостным криком: - Живой, родимый! - бросился к щуплому, но довольно жилистому представителю коренного населения Саха, тот уже оглядывал экипаж, довольно недружелюбно. - Капитана, зачем меня на судно вытащил! - злобно зашипел он, потирая довольно приличную шишку. - Как зачем, ты ж тонул? - с трудом вникая в ситуацию, опешил тот. - Сам ты тонул, а я домой плыл! Меня жена дома ждет. Где этот гад, который меня веслом ударил!? «Гад», уже понявший, что что-то сделал не так, давно уже замаскировался среди членов экипажа. - Так ты домой плыл? А лодка твоя где, утонула? - все же стараясь понять, перебил его капитан. - Слушай, зачем мне лодка, я же не на рыбалку плавал. Я к Ваньке на тот берег гонял, погостил, сейчас домой возвращаюсь! Поняв, что основного обидчика не найти, а драться со всем экипажем небезопасно, якут поплелся к борту. - Слышь, иди хоть чаем напоим! - не найдя ничего лучшего, предложил ему в спину обалдевший капитан. - Да пошел ты …! - огрызнулся якут, - была бы водка, можно было бы остаться! А из-за чая, мне потом что, лишних пять километров вверх, против течения плыть?! Весь экипаж с полчаса, не имея возможности захлопнуть рот, молча смотрел, как якут ловко соскользнув вниз по фалу, ровно без рывков, плыл к далекому берегу.
Вообще даже я иногда поражаюсь своему отцу. А как не поразиться, если при любом своем маршруте он считает шаги и спроси его сколько метров будет оттуда до сюда - если хоть раз ходил, обязательно ответит. Или к примеру другой вариант, вот недавно по телевизору показывали как американское побережье ураган накрыл. Разрушения страшные, жертвы были. Вот как к такому человек отнесется? Ясно дело, что один пособолезнует, другой позлорадствует над чужой бедой, третий канал переключит, а вот батя нет. Он сразу за ручку и листок бумаги. Карты физические разложил, справочниками обложился, три дня что-то высчитывает. На четвертый день мне говорит; - Ты знаешь, сынок, не могу я понять, почему такая большая страна, развитая и богатая, с какими-то ураганами справится не может? - Так это же стихия, бать! - ловлюсь я на его удочку и тут же получаю в руки целый научный труд. В нем расписано все, где этот тайфун, (читай ураган) образуется и то, что место его возникновения космические метеоспутники засекают сразу. И что вся проблема в разнице температур воды и воздуха. А раз так, то эту воду нужно остудить, ну то есть не все теплое течение уходящее в северные широты, а только его поверхность. И для этого надо совсем немного - лишь несколько подводных лодок или надводных судов с атомными реакторами, могущими выработать необходимое количество электроэнергии. А в остальном, надо-то несколько насосов, способных выкачать с восьмидесяти метровой глубины определенное количество литров воды, которая там довольно холодная и т.д. и т.п. Да ладно бы все было написано так, как у меня, а то ведь с формулами, цифрами и всеми научными названиями процессов. В общем, кому интересно, как избавить Америку от ураганов, пишите на е-майл, я вам записи вышлю. Но не сейчас. Потому как суть сегодняшней истории ведь не в этом, а в том, как батя со мной на машине ехал, хотя из всех видов транспорта он предпочитает железнодорожный. В общем, едем мы, я рулю, он скептически наблюдает за моими действиями, но не критикует, так как я его сразу предупредил, что водителя во время движения отвлекать нельзя. Попутно, а это я вижу краем взгляда, он считает количество обогнанных и обогнавших нас машин, явно высчитывая оптимальный скоростной режим. Ну да ладно, где-то под Владимиром нас тормозит ГАИ на стационарном посту. Батя интересуется у меня за что. Я ему скороговоркой объясняю, что за то, что мы транзитные. Пока я парюсь на посту, где нас народу немеряно, а разбор ведет не очень торопливый лейтенант, явно специально затягивая время на предмет того, что мы должны наверно в его понимании «созреть» и как можно безболезненней расстаться со своими кровными в обход всех официальных процедур. Правда, у меня насчет этого другое мнение, и я ни при каких обстоятельствах никому взяток не даю, даже если мне это и дороже обходится. Короче, стоим. В окно вижу как батя из машины вылез и внимательно наблюдает за гаишником, который тормозит машины из потока. Через некоторое время подходит к нему и что-то спрашивает. Что - не слышно, но вижу, гаишник напрягся и смотрит на батю остолбенело-ошарашено. В этот момент меня кто-то отвлекает и я теряю визуальный контакт, но зато когда возобновляю, вижу, что ситуация начинает меняться. Гаишник осыпая батю потоком брызг слюны изо рта, что-то орет, а батя не обращая на это никакого внимания, что-то ему объясняет, показывая то на дорогу, то на машины. Дальше больше, потому что через минуту гаишник старается от бати сбежать, правда безрезультатно. Дальше вообще непредсказуемо - гаишник влетает на пост. - Чей дед?! - обводит стоящую толпу бешенным взглядом, - фамилия твоя как? - получив мое согласие на родственную связь с обозначенным индивидуумом, интересуется он. Услышав фамилию, бросается к лейтенанту. Перешуровав стопку водительских удостоверений и техпаспортов, выуживает мои и с криком - пойдем на улицу - прет меня к дверям. На улице, сунув мне в руки документы, провожает ласковой напутственной фразой - счастливого пути! - И все же каждая четвертая! - подваливает к нему мой батя, - я же считал, вы три машины с транзитными номерами остановили при мне и каждая из них была четвертой по отношению к предыдущей. - Слушай, дед, отвали, а! Я твоему родственнику документы отдал, давайте езжайте! Не считаю я их, не считаю!!! - Так а я и не говорю, что считаете, просто совокупность ваших временных возможностей и плотность потока двигающихся машин этому способствует. Пока вы одну остановили, документы спрашиваете, то да се, три уже прошло, четвертая опять ваша. Вот если бы мы с сыном ехали чуть-чуть быстрей или медленней, то вполне возможно мы бы … - Слушай, друг, увези деда, ведь загрузил вообще, я ведь не знаю уже какую машину и тормозить. Стою тут как идиот думаю, четвертая она или пятая, нахрен мне это нужно, машины эти считать! Я ведь тебе документы отдал, даже штрафа с тебя не взяли, ну и ехайте себе спокойно! Увози, не доводи до смертоубийства!
Сибирская нетрадиционность. Хочу рассказать историю о своем отце, попросту бате, который до поступления в высшее Казанское летное училище прожил тогда еще не очень долгую жизнь в таежной забайкальской глубинке. Для тех кто не знает, поясню, что главным развлечением и времяпровождением, кстати приносящим и неплохую материальную поддержку семейному бюджету, была у них в тех местах - охота! Отсюда как вытекающее, что батя можно сказать с младенческих лет, что такое ружье, капкан, петля, знал намного лучше, чем паровоз, самолет и прочие навороты цивилизации. Ну да суть не в этом, а в том, что зимой таежник в тайгу ходит на лыжах, в связи с чем отмахать на них верст пятьдесят за день неординарностью не считается. Школьное образование, несмотря на глубинку, батя получил неплохое, что такое запах водки и табака до семнадцати лет не знал, отчего имел отменное здоровье и вкупе всего этого поступил в училище без проблем. Скоро пришла зима. Физорг курса бросил клич - умеющим ходить на лыжах сделать шаг вперед. Батя сделал. - А, сибиряк? - осмотрев батю в числе других, произнес физорг, - десяточку пробежишь? Поинтересовавшись, что такое «десяточка», и узнав, что это десять километров, т.е. прогулка до первого капкана, батя утвердительно кивнул головой. Получив лыжи, почему-то с неподбитыми мехом задниками и две каких-то странных палки с кольцами на концах, батя призадумался. Ну палки он отставил сразу. Попробовал лыжи на ход, у них была страшная «отдача», но делать нечего, назвался груздем - полезай в кузов. Встал в одну шеренгу с отобранными кандидатами, после старта рванул. Бежал неплохо, поэтому пришел вторым. Зафиксировав время, физорг окинул его взглядом. - Молодец, даже не запыхался, чувствуется сибирское здоровье. А «пятнашку» потянешь? Прикинув, что размялся неплохо, батя жизнерадостно кивнул головой. И тут лицо физорга переменилось. - Палки где? - еще раз внимательно осмотрев батю, довольно темпераментно поинтересовался он. - Вон стоят! - кивнув на место, где он их оставил и поняв, что сделал что-то не так, понуро протянул отец. - Так ты без них десятку бежал? - раскрыл в удивленье рот физорг. - А их обязательно нужно с собой тащить? - еще надеясь, что все не так страшно, наивно поинтересовался батя. - Конечно, обязательно! - смотря на отца, с возросшим интересом протянул без пяти минут старший лейтенант, - давай бери и на лыжню. Делать нечего, взяв палки, батя встал во вторую группу, готовящуюся покорить «пятнашку». Посмотрев как палками пользуются другие, он наивно хотел продублировать их движения. Старт был страшным, по крайней мере для отца. Дважды чуть не рухнув на лыжне и раз чуть не выбив палкой глаз бежавшему рядом курсанту, батя сразу отстал. Правда, ненадолго. Как только он скрылся за ближайшим перелеском и понял, что физорг его не видит, батя перехватил палки как носимое им всегда ружье и припустил. Пятнашка» - дистанция более сложная, здесь уже нужна не столько сила, сколько выносливость и упорство, а этого бате было не занимать, не зря видимо с рюкзаком и полной амуницией по тайге сутками шастал. В общем к финишу он вышел первым, вот только взгляд физорга, встречающего его на финише с секундомером, ничего хорошего не предвещал. Да и было от чего, ведь в азарте гонок, отец так и вышел к последней прямой держа сложенные палки двумя руками, впереди себя. - Слушай, ты конечно молодец, но почему палками не пользуешься? - щелкнув секундомером, поинтересовался физорг. - Да не умею я, первый раз их здесь увидел! - оправдывался батя. На следующий день он бегал на двадцать километров и опять без палок. Посмотреть его забег пришло половина училища, ну т.е. все кто имел хоть какое-то отношение к лыжным соревнованиям. Показав неплохое время, батя услышал вердикт зам. начальника училища. - К соревнованиям не допускать! Сейчас мы ему разрешим без палок бегать, а завтра какой-нибудь … лыжные гонки на коньках выиграет! Палки батя освоил, получая спортивные разряды, а на третьем курсе, получив кандидата в мастера, не раз защищал честь училища в соревнованиях разных масштабов. Но до самого окончания учебы его постоянно мучила мысль - не засмеют ли его дома, когда он на охоту соберется с палками в руках.
История правда не совсем приятно пахнущая, но думаю, что из-за этого актуальности своей не потерявшая. Работал один мой знакомый по хозяйской части на одном из предприятий. Помимо огромного хозяйства был в его веденье и общественный туалет на территории. Не тот что с унитазами и кафелем, а тот, что из досок и нескольких отверстий в полу. Вот по причине его санитарного состояния и получил он на очередной планерке вполне законный разнос от руководства. Дело конечно не очень приятное, но как не крути, а выполнять распоряжение надо. Накропав наряд на немыслимую по тем временам сумму в двести пятьдесят рублей, он понес его на подпись директору. Тот долго возмущался, но понимая всю тонкость вопроса и рассуждая, что за меньшую сумму действительно никто и не пойдет, подписал. Знакомый, получив в кассе деньги, призадумался. Уж больно жалко ему было эти деньги отдавать, ну такая натура у человека была, все к рукам липло. А тут такая сумма. Правда и сортир чистить самому не хотелось. Решение созрело само - раз полностью забрать нельзя, надо постараться хотя бы часть сэкономить. Своим предлагать «халтуру» не стал по той простой причине, что за такое предложение можно было и по хлебалу словить, да и сэкономить на них не получится, враз просчитают, поэтому решил искать на стороне. Первыми, кто попался ему на глаза, были два пожилых корейца мирно отдыхавшие на лавочке возле частного дома после огородных работ. - Слышь мужики, как виды на урожай? - окинув взглядом стоящие во дворе теплицы и присаживаясь на краешек лавочки, начал он издалека. Как не крути, а по хлебалу можно было словить и от чужих. Корейцы покхекали, поругались на затяжную весну, но в общем-то разговор поддержали. Окрыленный успехом, знакомый продолжил. - Слышь мужики, вы ведь все равно в этом га…, ну в смысле в удобрении всю жизнь ковыряетесь. Туалет не возьметесь почистить? Корейцы многозначительно переглянулись; - А много там? - Да понимаете, туалет общественный, года два не чистился, наверно машины две будет, - быстро затараторил знакомый, - но машина для вывозки моя, - смягчая обстановку, добавил он. - Если инструмент какой надо тоже подсоблю. Корейцы еще раз переглянулись. - Сколько? - пристально глядя в глаза знакомому, произнес один. - Двести! - с присвистом произнес тот, решив, что полтинника за труды праведные ему будет достаточно, а предложи меньше, завтра самому придется в дерьме нырять. - Машину точно дашь? - после небольшого раздумья и опять переглянувшись с напарником, произнес кореец. - Да дам-дам и инструмент если какой надо тоже дам. Хлопнув по рукам договорились на утро завтрашнего дня. С утра работа закипела и знакомый только потирал руки радуясь быстрому решенью вопроса и сэкономленному полтиннику. К вечеру к нему подошел один из корейцев: - Все, закончили. Однако полторы машины только набралось, а ты говорил две будет. - Ну дак, это! - встрепенулся знакомый, - раз дерьма меньше, значит и денег должно быть тоже меньше. Я ведь двести за две назначал, а раз полторы, тогда значит рублей сто семьдесят, - радуясь еще и «прилипшему» тридцатнику, закончил он. - Я сразу понял, что ты человек порядочный! - без всякого ехидства, вместо возмущения ни с того не с сего вдруг ляпнул кореец. - Ну пора бы рассчитаться. Руки в карман они засунули одновременно, правда кореец оказался шустрей и через секунду выдернул руку обратно с рулончиком денег. Отсчитывая сто семьдесят рублей, он не прекращал бормотать: - Ты товарищ если еще … будет, подходи, мы всегда рады. С такими людьми приятно работать. Цену не ломишь, не то, что эти совхозные рвачи за машину «коровяка» три сотни требуют. А нам удобрение - во, как нужно, теплицы сам видел какие. Зиму отлежится, перегорит, на следующий год в самый раз будет. Знакомый не веря своим глазам и ушам принял из рук корейца деньги и еще долго смотрел ему вслед. Правда оцепенение все же прошло и …, началась истерика.