Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Владимир Олишевский
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
"Судья достал из коробки апельсин и сказал, задумчиво глядя на Ваську: - Косой, блин, верни братьям корову!".
Эту историю мне рассказал человек серьёзный. Поэтому я не сомневаюсь в её реальности.
В одной из военных частей Забайкальского ВО из автомобиля ГАЗ 52 пропал карбюратор. В советской армии такое случалось. Водитель и его приятели стали думать: кто в их дружном коллективе автомобильной роты мог совершить такой подлый поступок. Подозрение пало на группу других товарищей, которые были замечены в ремонте такой важной и капризной детали автомобиля через три бокса.
Визуальный, "как бы случайный" поочередный осмотр этого соседнего карбюратора в том боксе подозрение перевел в разряд убежденности: карбюратор с нашей машины!
Доложили о случившемся по Инстанции. Инстанция поступила мудро. Практически по уставу: "В армии нет слова "украли!"..." Продолжение этой армейской мудрости знает каждый, кто был или служил в армии.
"Решайте свою проблему собственными силами!" - вынесла свой вердикт Инстанция.
Сказано - сделано! И карбюратор занял своё законное место на автомобиле наших товарищей. Справедливость восторжествовала!
Но это была только преамбула.
Через день карбюратор снова пропал. А пацаны с соседнего бокса, теперь уж точно воры они, продолжили чинить ими сворваный карбюратор.
Встал вопрос: "Что делать?". Таскать по ночам карбюратор каждый раз когда эти воры его выносили к себе в бокс - отпал сразу.
В конце концов можно однажды попасться на том, что возвращают свою законную деталь автомобиля на её законное место. А доказательств, что это карбюратор именно твой, родной, никаких. Все карбюраторы похожи друг на друга как яйца снесенные одной курицей.
И наши пацаны придумали. В очередной раз, когда карбюратор был возвращен, они нанесли незаметные метки внутри. Не нарушая жизнедеятельность самого этого капризного агрегата.
И когда в очередной раз карбюратор пропал, Мировой судья, в виде Инстанции, выслушав обе стороны спора, опираясь на неопровержимые доказательства в виде потаенных меток, вынес приговор ворам и вернул переходящую из рук в руки такую важную деталь автомобиля законному владельцу.
Воры конечно отпирались. Пытались доказать, что купили этот карбюратор на рынке. Ссылались на какого-то дядю Васю, но тщетно. Потаённые метки перевесили чашу весов правосудия в правильную сторону.
Эпилог.
Родной карбюратор от этого автомобиля был случайно обнаружен через пол года на совершенно другом автомобиле.
На автомобиле лучшего друга этих ребят-правдорубов, когда тот дембельнулся.
Эпиграф. "В доме повешенного не говорят даже о галстуке."(с) ********
Болтали через забор как-то с соседом. Когда между делом я его спросил. - Юрка, а ты и сейчас заикаешься, когда волнуешься? (Заикой он стал в детстве, при мне, но об этом в другой раз)
И Юрка рассказал свою армейскую историю. Служил он ракетчиком в Крыму. И вот отправили их часть на учения в казахстанскую пустыню. Условия конечно ужасные, но службу по боеготовности и охране боевой техники нести надо. В одном месте собралось много ракетных частей из разных регионов, тогда СССР.
Было назначено, естественно, общее командование для этого соединения. Это командование и решило - нести караулы должны воины из разных частей и регионов страны.
И теперь переходим к главному.
Назначенный в тот день Начальник караула построил прибывших к нему бойцов из разных подразделений, и потребовал доложить о себе. Кто, откуда, звание, военная специальность - обычная процедура при ознакомлении с вновь прибывшими в армии.
Первым был Юрка. И когда стал докладывать, то сильно заикался от волнения. Он был ещё молодым бойцом. Все в новинку: тяжелые климатические условия, не всегда понятные команды незнакомых командиров, поэтому и не хотел опростоволоситься с первым в своей армейской жизни докладом.
Запнувшись в самом начале доклада, он долго и упорно не мог преодолеть первую букву "П" - (ППППППП), пытаясь сказать - "Прибыл в ваше распоряжение". Пытался несколько раз начать сначала, но от волнения с буквой "П" получалось ещё хуже и длиннее.
Устав смотреть и слушать безуспешные попытки получить, наконец, доклад от бойца, Начальник караула, молодой лейтенантик, махнул рукой и перешел к следующему бойцу.
Следующий боец споткнулся на букве - "Т" (ТТТТТТТТТТТТТТТТТ). Пытаясь выговорить звание Начальника караула - "Товарищ лейтенант". Многократные попытки второго бойца взять себя в руки, приводили к тому же плачевному результату. Букву "Т" никак не удавалось обуздать. Невзирая на все усилия хозяина издававшего звуки, она издевательски гарцевала необъезженной лошадкой сама по себе. Для бойца это стало непреодолимым барьером.
Юрка, который вроде как уже доложил о своем прибытии, успокоился, и стал наблюдать за начальником караула.
Начальник караула, молодой лейтенантик, играл желваками, бледнел, краснел, покрывался пятнами разных расцветок. Было видно, что он в бешенстве от происходящего и не мог понять - кто устроил ему этот кошмар с заиками? В армии, два заики подряд, в одном месте, в одно время. Такого не может быть! НИКОГДА!
Наконец, не дослушав доклад, Начальник караула взорвался. И неистово заорал предсмертным криком умирающего зверя:
В нашей профсоюзной ячейке, в Монголии, насобиралось тугриков от взносов. Половину взносов я, как профсоюзный дарга, отправлял в Центр, в Улан-Батор, а половину нужно было израсходовать на свои собственные культурные мероприятия, и отчитаться по форме в виде акта с подписями членов. Пропить? Не вопрос. Но ведь надо ж культурно! Поэтому на очередной политинформации в «Красном уголке», я объявил, что в субботу будут проводиться соревнования по настольному теннису. Явка необязательна, но призы будут весомыми.
После соревнований я накрыл на тот же теннисный стол, собрал подписи, и все участники немного посидели. Когда стали расходиться по домам, мы втроем: я, Серега Волошин и Толик Пахотин, решили закончить такой замечательный день игрой в преферанс. За нами увязался новенький, из вновьприбывших в нашу группу специалистов – Серега с русской фамилией Турок. Из Горно-Алтайска. Что можно ожидать от Сереги, мы ещё не знали, к новеньким относились осторожно, но никто никогда из старожилов их не отталкивал.
На наше удивление, Серега неплохо писал «Ленинградку». Закончили, все разошлись, а я решил немого вздремнуть. Проснулся от истеричного стука в дверь. Так стучали обычно монголы. (У нас, спецов, был свой условный стук.) На пороге стоял Серега из Горно-Алтайска, с русской фамилией Турок.
Я хотел было сказать что обычно говорят в таком случае спросонья – «КАКОГО ХУ,,?!», - но Серега меня опередил.
- Труханова Семеновцы забрали! – Сейчас наверное пытают, а потом расстреляют! - Или утопят в канализации нах! – Надо что-то делать! – Надо народ с детьми поднимать! Порешат Витюху, а затем за нас возьмутся, как пить дать!
При словах «Как пить дать», он без моего разрешения вошел в квартиру, вылил из недопитой бутылки остаток, с пол стакана водки, одним махом влил в себя, и сел на мою ещё тёплую кровать. - Я весь на нервах! – объяснил он своё самоуправство.
- 1987 год, 70 лет Советской власти, откуда в нашей северо-западной части Монголии объявились Семеновцы, если они ещё тогда ушли кто в Манчжурию, кто в Харбин?! – с трудом соображал я. - Сюр какой-то, - продолжал я соображать. - Такого не может быть! Откуда могут взяться Семеновцы спустя 70 лет?! Пусть 60. Но Серега был так напуган лицом, так убедительно сбивчиво говорил, что я не допускал мысли заподозрить его в розыгрыше.
- Ты сам их видел? – наконец спросил я. - Как тебя сейчас. - Все огромные, бородатые, лица обветренные, загорелые.- Витек как их увидел, сразу побледнел. - У него же дед в ЧК служил, он сам рассказывал. (Всё это он мне сказал, как мне показалось, скороговоркой) - Ну а ты? - Ну а что я, я спросил – вы кто? - Семеновцы мы,- сказал один из них, в малахае. - А самый бородатый мне сразу сказал – сиди на жопе ровно, а то и тебя заберем с собой! - Я отпросился покурить перед расстрелом, улизнул, и сразу к тебе – народ поднимать! - Ладно, - сказал я, - чего бегать собирать, совсем скоро все наши всё равно соберутся на собрание, там ты им и расскажешь, всё что сейчас ты мне рассказал. На том и порешили.
На собрание пришли все. Даже Семеновцы с Витьком. Нашими спецами, мелиораторами оказались, из ближайшего самона, взносы привезли, и вообще погулять на 7-е ноября среди своих.
А старшим их группы действительно оказался специалист по фамилии Семенов.
Авраам пришел к Ребе, чтобы решить: стоит ли ему жениться на Саре? - Что вы будете делать, - спросил его Ребе, - если вас укусит комар? - Я его убью, - честно ответил Авраам. - А теперь представьте что вы канатоходец, идете и балансируете над бездной? - Я буду терпеть, и продолжу свой путь с комаром! - честно ответил Авраам. - Женитесь, - сказал ему Ребе, - но помните, что путь этот будет длиною в жизнь.
Серега женился, но к рыбалке продолжал относиться очень серьёзно Все забубоны перед рыбалкой соблюдал. Не выпивал, не брился, с молодой женой не баловался. Потому как знал – нарушишь раз, - рыбацкого счастья не видать. Вот и в тот раз он всё приготовил заранее. Осмотрел снасти, проверил крючки, блесна, леску, кое-где заменил поводок и смазал катушки для спиннинга. Выезжать предстояло затемно, и чтобы не шуметь и не будить домашних, сложил всё своё добро перед входной дверью. Приготовил, и лег спать.
Прикрыв дверь спальни, Вика занялась домашней уборкой. Пылесос, чтобы не тревожить сон мужа, не включала, орудовала исключительно влажной тряпкой и шваброй. Всё шло как обычно и ничто не предвещало неожиданностей.
В 4 утра Серега проснулся, в темноте схватил в охапку снасти, спустился во двор. Друзья были уже в УАЗике и лениво травили рыбацкие байки.
Когда добрались до места, светало. Серега достал свои причиндалы, отошел чуть в сторонку. Стал осматривать и приводить снасти в боевой порядок. Связанных между собой двух спиннингов среди них не было.
Единственное, что напоминало спиннинги, была швабра. - Видимо Вика утомилась от уборки и поставила швабру рядом со снастями, спиннинги случайно сдвинула в сторонку, - решил Серега. То, что рыбак приехал на рыбалку без самой главной снасти - удочки, Серега решил тоже никому не говорить. - Засмеют, черти, если узнают, - не без основания решил он. И стал молча делать из швабры спиннинг. Тем более что все необходимое для этого у него имелось.
Если кто хоть раз удил осенью хариуса спиннингом в горных реках, тот знает - в рыбалке, в это время года, главное ноги. Ноги, и знание мест заводей. Места, где голодный и уставший от постоянной борьбы с бурным течением реки, хариус отдыхает. За валунами в кристально чистой спокойной воде.
Так, переходя от одного места заводи к другому, нужно осторожно и как можно бесшумнее двигаться вдоль реки по горным тропкам, удаляясь и возвращаясь на несколько километров вдоль реки.
Серега места знал, был вынослив, молод и упруг. Поэтому к месту общего сбора он явился как обычно – с огромным мешком рыбы.
Рыбацкую удачу Сереги Вика встретила без особого восторга. Открыла дверь квартиры, молча повернулась и ушла на кухню. - Рыбу готовится чистить, - удовлетворенно подумал удачливый рыбак. Из кухни донеслись сперва робкие всхлипы, потом какой-то клекот переходящий в рыдания. Затем донесся полный отчаяния возглас жены: - В кои веки специально положила тебе вместо спиннинга швабру! - Надеялась что хоть раз, хоть на этот раз ты придешь как все нормальные мужики – пьяный, и без этой долбанной рыбы!!!
В тот вечер у всех соседей по площадке, включая животных, был праздник свежей рыбы.
Серега на осеннюю рыбалку в тот год больше не ездил, и в молодой семье воцарился мир и взаимная любовь. Побыть наедине, вдвоем, на выходные, в чистоприбранной квартире, оказалось для молодой семьи ещё большим счастьем.
