Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Волна
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Не измеряй меня годами - Не утешительный пробег, В глазах твоих восторженных Я буду драгоценный раритет. Не меряй ты объёмы в сантиметрах, Не укоряй за малость мегабайт, А говори при встрече, друг сердечный: Привет, любимая, you’re right !
Мне 46, я закачаю фото, Какая есть, всем покажу, И даже если ты захочешь, Тебе я точно откажу. За нерешительность и слабость, За то, что лишь тебя звала, Да, видно, намертво вцепилась Твоя Йошкар-Ола. Не древняя старушка, слава Богу, Желающих на сайте отбавляй, И, несмотря на возраст мой хороший, Дрочит со страстью каждый разъебай. На 46 я выгляжу неплохо, А может слишком хорошо, Ну, разве молния-застежка, Тревогу выдаст на лицо, Всегда сломается зараза, Осилить слабо высоту, А люди говорят с оглядкой, Чего я откровенно так хожу. Мне будут в письмах признаваться, Встреч радостных со мной желать, А я, наверно, по привычке, Всех буду на хуй посылать!
Кирилл, Климент и Филарет- Хотят взобраться на престол. Кому достануться права, Да и раскошный стол. Наверное займет Климент, А то какой тогда он мент!
Однажды, позапрошлой осенью, я с дочей - поехали в сад с утра пораньше – копать морковь 3 сотки. День обещал быть солнечным и замечательным! Остановившись у магазина, - доча пошла подкупить кой – какую жратву, я сижу на Хонде – скутер, в солнечных очках, мимо проходит костлявая девка, я ещё про себя подумала: «Ну,- чистая смерть» и так – то эта «смерть» на меня посмотрела - я подумала - не к добру. Положив продукты под сиденье - двинулись в «неизвестное».
Проехав половину пути по трассе, напичканную автомобилями, – несущимися сломя бошку, мне, под очко, залетела, прямо в « зеницу ока» и вцепившись - какая-то ерунда. Я мгновенно подумала: «Вот оно первое проклятие! ». Едем дальше, думаю про себя: «Глаз не жопа – проморгается» - к вечеру. До поворота, с основной дороги, остался километр езды. Мы едем со скоростью 60 км в час, мимо проезжает фура, с бесконечной задницей, -нас замотало не на шутку, тут же, вслед ей - несётся ещё одна «Дура». Отвернуть некуда, на обочине булыжники. Доча кричит: «мам, там ещё третья мчиться! Я подумала, вот оно, - второе проклятье « мумии». Не сбавляя скорости, свернула на поворот в сады, - будь они неладны. Асфальт кончился, перед глазами огромная хуерёбина и чтобы смягчить жопотряску, - я нажала ещё и на передний тормоз, - забыв, что у моего коня силища неимоверная. Проклятье сбылось, а ведь все годы до этого ездила, - хоть бы что,- ни царапины. Чувствую, что пробороздила своей красотой об что – то ужасное да и ещё доча, на меня падая, - всем своим телом приштамповала меня в хуерёбину! Я, будучи с остатком сознания, - подумала: - «Ни хуя себе,- морковь! » Конь валяется, доча в ужасе – глядит на меня. А ведь я себя не вижу со стороны, зато смотрят плотники, - рубившие неподалёку срубы, - похоже их парализовало от такого виража! Не переживай, Люша, мозги остались в котелке, переломов – кадысь нет – остальное заживёт, хоть под фуру не засосало! Я, тут же мгновенно встав на ноги, нашла свои солнечные очки и деловито их одела, подняла своего «жеребца» и говорю дочке: «Поехали, зайка» - в саду обоберёмся от грязи, да и конфуз какой - люди смотрят, не люблю к себе внимание вообще, а в такие моменты особенно. Люшенька моя с полными глазами слёз и ужаса, - говорит мне; « Ма -ам, сними очки – - стёкол нет, а я и правда нихуя не заметила, потому как вся образина в крови, и ещё у тебя разрезана бровь до лобной кости 4 см, и кожа открывается как глаз, и оттуда свищет кровь, и нос и подбородок получили своё сполна. Я подумала: «Вот оно – «три в одном» - проклятье мумии» Тут Достоевский спрашивает: «Что делать будем??? » В больницу зашиваться али как? Я ему отвечаю мысленно: «Доедем до дачи, там оставим скутер и позвоним главе семьи,- пусть везёт нас нас в санаторий! Умывшись колодезной водой, я нашла изоленту, залепила надбровный разрез и прилегла на спину, чтобы кровоток успокоился. Доча разговаривает с огромным синяком на коленке, и уже рада тому, что с лицом у неё всё в порядке, а то завтра на работу, а она кассир. Я ей говорю; «Сейчас минут 15 полежу и пойдём покопаем морковь, она начинает возмущаться и говорит: «Хоть раз в жизни о себе подумай, на тебя смотреть страшно а ты всё о лопате думаешь» Не судьба видимо в «санаторий» - недоступна связь. И нахуя я такая работящая родилась, - себе во вред. С каждым наклоном кровь приливала к лицу,8 мешков уже стоят. Приезжает глава семьи,- как с утра договаривались, увидел меня и обмяк. Чтоо с тобой? ну я так и сяк говорю. Приезжаем в свою больницу, я захожу к той терапевше, у которой муж в « стихах» моих - был обмороженный, а она меня не признав – спрашивает: «Как ваша фамилия»? А фамилия моя очень всем известная. Подробности, упущу. Приехав, в травм - пункт, я начинаю чувствовать, что моя рука от плеча не слушается, да у вас разрыв связок и опухла вся - говорит дохтур. Я подумала; « Ни хуя себе» - это что для равновесия что ли? Второе плечо было сломано 15 лет назад и вот, на тебе, – снова. Проклятье ещё действует!
Утро следующего дня, - я мужественно умираю в буквальном смысле, без слёз, безропотно так, - лёжа на диване, опухшая, почерневшая. Звонок в дверь – не открою, не выйду, что люди подумают – нет меня. Звонит телефон – бляль, умереть не дают спокойно Мой голос, с того света, отвечает на сотовый мужа – да. - Как ты? – я хотел спросит- сортировать ли морковь? - Да. Куча всяких мазей на руку.( Полгода рука не слушалась потом). Глаза мои стали чесаться от отёков и чувствую, что семечко,- залётное в дороге, так и не промаргалось, а я, похоже ещё добавляю перцу кулачком. Муж звонит под любым предлогом спросить о какой – нибудь хуйне, для меня уже ничего не значащей – как я, через каждые пять минут. Пришла Люша на обед и похоже сгребла в супермаркете с полок всю вкуснятину для меня, чтобы я умирала сладко. Нестерпимо стало смотреть на свет, глаз заслезился и второй потянул в слезу. Мы в глазном центре у дежурного ночью глазника. Он с ненавистью посмотрел на моего мужа и сказал: «Едут все битые, перебитые» Я с окулистом удалилась в кабинет. Заглянув в глаз - он сказал: « Да, здоровенная заноза, придётся укольчик сделать в глаз» Я сижу в футболке, - как всегда без лифчика, - не ношу, душат они меня а грудь у меня от природы шикарная – не какой – нибудь жалкий прыщь. . - Окулист: «Ну как такую шикарную женщину можно бить по лицу? – я бы вашего мужа убил собаку… - Я; «Он тут не причём, - это я сама навернулась» - Окулист: «Знаю я вас, всё жалеете, а он вас вон как намесил, - полгода домашнее заключение гарантировано» Если ещё замахнётся на вас - убью, вот вам моя визитка,- звоните в любое время дня и ночи. Ну я поняла, что оправдывать мужа бесполезно, сказала: «хорошо, спасибо».
Дома, - глазная анестезия стала отходить, боли стали не выносимыми, капли не помогают, страдала ночь, день и заплакала я горючими - горючими – слезами - промочив одеало,
После того случая - без каски не езжу, и вам не советую. Вот такое оно проклятье мумии. Ни хуя себе морковь
1991год. Всё, что лежало плохо, я имею в виду не под замком во дворе – исчезало за ночь в неизвестном направлении, но некоторые вещи пропадали днём из кладовки, т. к. на ночь мы закрывались на засов изнутри. Приехав из города, в деревянный одноэтажный дом, мы долгое время жили без приличного забора, т. к. всё умение моего муженька, к моему большому разочарованию, сводились лишь к тому, что драчить хуй, подскакивать с дивана глядя на хоккей, издавая вопли восхищения, и жрать. Моему терпению приходил конец – вот тогда я пускала в ход все свои матюги и только тогда эта противная рожа начинал шевелиться по мужским делам во дворе. У нас были две дочки малышки – вот и вся моя радость. Зарплату выдавали разным: арбузами, сахаром, а в этот раз выдали водкой, ну, думаем, разойдётся постепенно на дела, то сено привезти, то огороды вспахать и так далее. Про эту радость узнал сосед и стал нас навещать под любым предлогом, занять бутылочку, но, так как мы его не провожали из дома, он по пути прихватывал из незакрытой кладовки в сенках пачки стирального порошка, который мы тоже отоваривали на талоны. Однажды пропали и пельмени, настряпанные на новый год и лежавшие подмороженными на разделочных досках, всё в той же кладовке. Вот сука-то, подумали мы, ведь он был у нас вечером, а мы за ним сразу не пошли закрыться, фамилию свою оправдывал на все сто - Шкода, да мы его всегда звали меж собой –шкодник. Этот проспиртованный, вёрткий тип ещё был и мастер на все руки, и только по этой причине нам приходилось терпеть его ежедневные приходы, он быстро чинил неполадки в телевизоре на дому, то мотоцикл, а также по просьбе трудящихся пахал мотоблоком огород за две бутылки. Прибегая с утра, после новогодней ночи, допивал остатки чая из стаканов и шампанского. Работая на молоковозе, он успешно сливал молоко из молочной цистерны, разбавляя его водой прямо у своего дома. Бдительные соседи, наблюдавшие за этой несправедливостью много лет, наконец-то решили доложить начальству о его проделках, а также заодно позвонили энергетикам, что у него в печи стоит электротен и он ворует энергию, ведь у всех остальных дымились трубы, а у него нет. В один, из неблагоприятных дней, воровато-очумелые ручки шкодявки свели его в могилу в рассвете лет. Одного молока для счастия «народному очумельцу» было недостаточно, и он, забыв божью заповедь: «Не пожелай чужого», стал лазить по овощным ямам местных жителей, ямы были вырыты на окраине села в лесочке, где почти у всех жителей благоустроенных домов стояла тушёнка, варенье и соленья, а также овощи для длительного хранения. Кражи участились, его подкараулили и убили по башке лопатой! Мы эту новость встретили как благую весть и с облегчением вздохнули, но выйдя утром во двор, как ни протирали глаза, так и не увидели детского 3х-колёсного велосипеда, новой поливочной на 200л бочки и трех новеньких вил. Интуиция подсказывала, чьих поганых рук дело, ведь с другой стороны живут срани - каких свет не видывал, которые плодились и не работали. Спустя несколько лет сгорело их вшивое жилище вместе с дощаным дровенником, а наше украденное стояло как на витрине - и бочка, и велосипед и вилы. Очумельцев становилось всё больше и больше. Если бы не те приёмные пункты, что принимали все железо подряд, наши чугунные утятницы не исчезли бы среди бело дня со двора, из которых у меня пили бройлеры, поскольку эта посуда была тяжёлой и не опрокидывалась, как другая. А ведь мы - вся семья, смотрели телевизор и слышали, как кто-то пробежал по двору, но задницу оторвать от дивана никто не захотел. День ото дня приходили страшные сводки, как с фронта, о краже скота и птицы у людей в сараях под замком. Вырезали прямо во хлевах -милиция была бессильна. У кого- то случался по этой причине сердечный приступ и обморок. Увели и корову у частника, но смышлёный внучок вывел на след любимой кормилицы, милиция с хозяевами настигла ворьё через шесть км. Когда их спросили: « Как так быстро шла за вами корова? » – они ответили, что тыкали вилами ей в зад, которые и прихватили заодно в сарае. Рождество. Наши хрюшки в целости и сохранности. Мы подумали, чего добру пропадать, выросли, пора и на колбасу, пока другие шашлык из них не сделали. Решение о колбасе нас всех обрадовало и окрылило. Ведь в то время в магазинах ничего не было. Выписывали журнал за 91год «Сделай сам». Рецептик там был опубликован как раз кстати - «Колбаса в натуральной оболочке». И как только я не промывала в бане, в ванной, насаживая на палку и выворачивая эти вонючие кишки и прополаскивая их множество раз в уксусе и соде, убеждая себя – надо, надо. Вот сейчас бы не стала – хуй с ней с колбасой. Затем, до поздней ночи прокучивая ливер и мясо в мясорубке, добавляя разные наполнители, - выбилась из сил. Накладывая ложкой содержимое в длиннющую кишку метров 5, я перевязывала колбаски длинною 20см и объемом по толще хуя, не разрезая их между собой. Получилась длиннющая гирлянда – сулящая праздник не на один день! Трапезу решено было отложить до утра. Уложив в двух ведёрный таз, вынесли колбасу в кладовку и поставили на пол, на улице мороз, вот и хорошо – не прокиснет, ходи себе,- отрезай, сколь душе угодно. Утро. Мысль у всех была одна - отведать желанной колбаски. Приготовив противни – с радостным настроением и ножом мы открываем дверь заветной кладовки. Таз пустой - глазам своим не верим. «Не может быть», - простонала я, чуть не лишившись сознания, - явно Шкода с того света решил навестить нас, и когда он оставит нас в покое, то в любви мне признавался, а сам что творит». Да-а, эта сволочь настолько был вороватый и неудивительно, что унюхав сквозь толщу земли колбасу, - и при этом остаться безучастным, – быть такого не может. Засов изнутри закрыт. Мой, уже равнодушный взгляд, к этой Ёмоной жизни, зацепился за какую - то синюю хуёвинку, торчащую на 1см из дырки пола у плинтуса. «Не может быть - глазам своим не верю!» - вскликнула я, поймавшись за спасительный конец, суливший завтрак, я потянула его обратно, вытаскивая метр за метром. Удивлению не было конца - колбаса во многих местах была выжрана шкодником, товарный вид испорчен, но длина оставалась прежней. Я подумала: «До чего ж ты смекалистая сволочь, думаешь, превратясь в крысу, мы не поймём, что это ты и простим тебе бывшие прегрешения? Мало тебе того, что надоедал ежедневно, так теперь ещё захотелось плоти и крови. Ну, накуя было нам праздник портить. Да-а, видно хреново живётся тебе в царстве теней, раз выжрал столько замороженной и в сыром виде». Промыв остатки трапезы, после кровавых зубов негодяя, - пожарили и доели сами. Ох, и вкусна была колбаска:))) Целую зиму и весну неуспокоенная душа шкодника скреблась из-под пола то тут, то там.
Торопился ко мне зять,- Скорость охуенная, Тут гаишник его хвать- Морда здоровенная. Аппетит тут разыгрался У служителя ГАИ: "Ты попался, парень,круто, На тыщёнки полторы." Зать часов 15 ехал, Говорит ему:"Не бзды, На тебе вот тыщю,сволочь, И 500 рублей верни." Так любезно сторговались, Отгостил, уехал зять, Где-то снова торопился- Тристо рубликов опять.
Не ложка дёгтя и не бочка мёда, или Медвежья услуга
Первая встреча с моим кузеном Мишелем, то есть двоюродным братом, оставила пикантное впечатления о нём на всю жизнь. Когда его семья раньше жила по соседству с нами через ложок, заросший высокими елями, я ещё была мала и не помнила брата, а тут он приехал взрослый молодой человек со своими родителями. Спросили нас про отношения с соседкой, которая живёт в их бывшем доме. Мать говорит: «Отношений никаких нет, мы сами по себе, она тоже. Живёт одна и всё время варит самогон - «шалтомаш» в бане, как многие черемиски». Поговорили о том, о сём, какая жизнь на новом месте, работа, и т. д. В разговоре тёти нахлынули горькие воспоминания, как черемисы утопили в реке двух её сыновей, то есть старших братьев Миши ни за что ни про что. Мишка стал свидетелем преступления, наблюдая из зарослей ивняка, куда он ушёл, чтобы вырезать длинный прут и сделать удочку. Приплывшие черемисы на лодках не знали о его присутствии. Видя слёзы и печаль своей матери, Миша вдруг как-то оживился, видно было, что его озарила мысль. Сказал, что очень хочет пройтись по бывшему саду, ну типа его гложет ностальгия. Моя мама говорит: «Ну, сходите, Алексашка дома, то есть теперешняя хозяйка участка, думаю, что она не будет против». Походить по саду пошли и родители Миши. Сад был на склоне горы, а внизу был колодец и баня. После променажа по родным тропам гости зашли попрощаться с нами, сказав, что долг за дом в размере 300 рублей – Алексашка так и не отдала, (а это были немалые деньги на 1972 год) и уехали, как ни в чём не бывало. На второй день пришла к нам черемиска - Алексашка и говорит: «Ой, - ой, – ой - ой- ой!». - Да что случилось?! - говорит мать. - Парень ваш насрал мне в бочку с самогоном! – отвечает Алексашка. - Да не может быть! - смеясь, говорит мать. - Как не может быть, я захожу в баню, открываю крышку бочки, а там поверху говно плавает! – возмущается Алексашка. Мы всё поняли про себя, что эта была месть Мишки черемисам, за его братьев и за всех остальных убиенных. Мать пообещала дать взбучку Мишке, когда снова его увидит, и сказала Алексашке: «Насрать может кто угодно, ведь все знают, что ты варишь самогон - так закрывай хотя бы на замок баню». Однако, каков Мишка - подумали мы, молодец, конечно, но нам-то тут жить. Мишка определённо поставил отношения на новый уровень! Колодец наш тоже был не на замке, спускайся по ступеням вниз кто хочет и бросай туда чего вздумается. Раньше он был на две семьи, и был у старушки Нуры в огороде в тени яблонь и калины, но старушку увезли дочери и колодезной водой пользовались только мы. Вода из колодца стала источать зловоние. Родители говорили, что Алексашка, наверное, в отместку за самогон накидала в колодец дохлых крыс или кошку. Пришла пора сенокоса. Поделив стога сена на пришкольном участке, было решено возить сено поочерёдно и коллективно, для удобства тех, кто живёт один, а так как Алексашка работала мойщицей полов в школе, она тоже была в доле и «одиночка». Привезли, стала беспардонно заталкивать всех к себе домой, чтобы выпили по рюмке самогона. Под общий шумок Алексашка настоятельно просила маму пей, давай пей, - ведь другие уже выпили. Не зная коварного замысла, настояли выпить и другие бабёнки – типа усталость как рукой снимет. В сельской местности рассиживать за столом долго некогда, сразу все разошлись. Мать после выпитой рюмки, почувствовав неладное, пришла домой сразу. Дойдя до крыльца, и приземлившись на колени - она еле держалась за поленницу дров, её стало рвать настолько сильно, что мы с ужасом смотрели на это зрелище, принося ей банки с молоком. Мама сказала тяте, что эта ёбоная черемиска всем налила из бутылки, а для неё специально сходила, принесла из-за печки в рюмке. Спасло от смертельного отравления только коровье молоко, которое нейтрализует яды даже при укусах змей. Благо, что у нас была корова и молоко излишнее квасили на творог, мама пила его из 3-х литровых банок и снова блевала – промывая желудок. Говорила, что она забыла про то, как черемисы для крепости самогона добавляют в него жгучий куриный помёт, а мне, наверное, подсыпала ещё кое-что. Действительно, когда к нам с птицефабрики привезли на огород помёт, то на том месте кучи, потом даже трава не росла и картофель погибал на корню. Самогон с Мишкиным парфюмом Алексашка должна была уже продать по прошествии времени. Работая в магазине среди всяческого рода спиртных напитков, а так же ставя иногда для гостей медовуху и бражку, мама поняла, что глотнула йяду. Областная экспертиза была за 5оо км, но выяснить причину нужно было срочно. Отец пошёл к нахимичившей черемиске разобраться, какие составные были в её пойле, но она не открывала дверь. Пришёл обратно, взял топор, чтобы сбить щеколду, которой запиралась изнутри ёбаная рыжая черемиска, с колпаком. Черемиска, увидев из окошка идущего отца с топором, и зная свою вину закричала: «Ой, убивают!». А у нас хоть заорись, дальше никто уже не жил на нашей улице, русские женщины не захотели своих мужей делить с вонючими ёбоными черемисками, которые везде подставляли задницу, чтобы у родившегося потом ребёнка не было косоглазия, и скрыть истинное происхождение. Отец стукнул пару раз топором в дверь и сказал: «Если ты не уберёшься отсюда к своим черемисам за 24 часа, то я приду и уже точно отрублю тебе башку без всяких церемоний!». Азартная до пакостей черемиска отбыла восвояси, как было велено. Жаловаться никому не стала, ведь за намеренное отравление ей грозил повторный срок, тем более, что деньги за дом она так и не отдала тётке. Родители рассказали нам, что устроившись в школу на ночное дежурство, в возрасте 34лет, это «рыжее косоглазие» изнасиловало семиклассника в школе на печи, заманив туда его, как паучиха, и отбывало в тюрьме за это. Печь породила выблядка – девку Юльку, которая стала воровкой, а после школы она непременно пошла учиться по каким-то соображениям в школу милиции. Мать спросила потом, как после выпитых рюмок чувствовали себя те черемиски, кому она наливала. Они говорили ей, что всё нормально было. Тёткин дом оставался пустым 3 года, потом заселилась туда молодая пара. Как почти всегда на селе: он – алкаш, она – доярка. Драки и ругань частенько происходили между ними. От суетной жизни, доярке приходилось нелегко, как всем сельским женщинам, живущим без удобств. После частых абортов и кровотечений - она часто приходила к маме за советом, потому что у нас была книга «Большая медицинская энциклопедия» и мы не знали дорогу в больницу, которая была за 8 км. А пьяный черемисин, вечно ходивший с красной рожей, кричал громко жене, что даже было слышно до нас через густые рослые ели: «Что, опять в пизду ваты натолкала!». Нашу семью они уважали и приводили свою маленькую дочку, когда уезжали на целый день в район, говорили, что пусть привыкает к русскому языку, а то в школе трудно будет. Все предметы на русском языке и учителя русские приезжают. Эксцессов и стычек не было, да и Мишель больше не приезжал. Мои родители всю жизнь работали продавцами в единственном магазине в этом селении, куда поступали товары продуктового и хозяйственного назначения. Нам, ещё не уехавшая в другие селения детвора, завидовала, что у нас был свободный доступ за прилавок с конфетами и печеньем.
«Чай вдвоём» «Пусть молодёжь веселиться», – сказала я, пригласив всю группу студентов для празднования 18-летия дочери Люшы. Все обрадели от этой новости, но тут же некоторые огорчились, что не смогут присутствовать – ввиду дальнего проживания от места события. Но одна «успешная» в любовных делах девочка сразу объявила вслух, что не поедет, и вроде чего ей там делать. «Как хотите, – сказала Люша, - буду рада тем, кто приедет», - прочитав при этом меню праздничного стола. Стол обещал быть не только вкусным, но и пьяным. 25 июня. День тёплый, то дождь, то солнце. Во дворе на просторном газоне столы ломятся от всякой снеди, тут вам и черешня, и клубника, созревшая на южном солнце специально для Люши, и окрошечка с хреном и свеженькими огурчиками - для любителей зелени, и уха из стерляди, разные салаты и вкусности. Специально приглашённый мастер ловко нанизывал на шампуры кусочки баранины. Приехало человек 12, веселье в разгаре. Соседка по огороду весь праздник просидела под крыжовником у изгороди, чтобы не пропустить не одного сказанного слова в честь именинницы, делая при этом вид, что занимается прополкой. Заметив шпиона, наши гости ещё сильнее ухахатывались по этому поводу, тосты продолжали звучать под звук бокалов, и что моя Люша самая лучшая девочка в группе и во всём мире! Подъехала ещё одна машина, - да это же та самая Катька с кучей пацанов, которая отбила желание у других ехать на аменины! Видимо, она чётко помнила об обещанных 2х ящиках «Рябина на коньяке» и ящике шампанском. Застолье продолжается, танцы-шманцы. Я тоже зажигала с одним молодым пчеловеком! Незаметно наступил вечер. Катька опустошала бокалы один за одним, при этом ничего не жрамши, душа её похоже запылала от горючей жидкости и она искупалась в джакузи для гусей прямо в одежде. Выкарапкаясь оттуда кое-как – она воняла гусиными испражнениями, чем ещё добавила хохоту веселой, подвыпившей компании. «Всем за стол! Будем пить чай», - сказала я. Торты были на заказ удивительно хороши. Девочки сказали, что Кати где-то нет с одним молодым человеком. Мы подумали, наверно пошли посмотреть село и отрезвиться маленько. Чтобы не суетиться среди гостей, мы до их приезда истопили баню и сразу там заварили чай в 2х-больших 3х-ведёрных баках и поставили их на верхнюю полку для сохранения тепла. И зачем только заранее мы его заварили и подсластили – знать бы! За чаем с ведром пошла моя вторая дочка Муся. Приходит и говорит: «Мам, я открываю дверь в баню, а там стоят голые Катька и её кобель все в чаинках». Звезда в шоке, затем пауза и хохот до упаду всего стола. Молодёжь держа пустые кружки в ожидании чая с кардамоном, - решили дать пропиздон этим нахалам. Я говорю: «Сходи ещё раз, Муся, спроси: неужели оба бака исполивали на себя?». Муся отвечает от бани: «Да, мам, оба!». Я говорю, что они совсем зрение потеряли что ли, ведь кроме чая, там ещё в баке над печкой 80 литров горячей воды и целая ванна с холодной. Приютив на ночь всю шальную компанию, а куда их пьяных в дорогу отправлять - мы поспали маленько, но кое-кто опять не спал - ходили курили, выпивали и…..- наслаждаясь тёплой летней ночью и трелями кузнечиков. Утром мне доложили девочки, что эта бессовестная Катька пощупала яйца у всех троих кобелей, которые тоже учились в группе и были самые пресамые тупые ученики. Катька же, проснувшись позднее всех - была самая счастливая и весёлая из всех участников шоу, когда остальные девочки смотрели как будто с презрением на неё. Как она нахваливала вчерашнюю баню с ароматом душистых трав, с обещанием ещё неоднократного посещения чудесной бани. Не выдержав Катькиной радости, девочки хором сказали ей, что она дура и вымылась праздничным чаем. Окончательно протерев глаза, и сидя с голыми титьками, Катька спросила: «А где же моя футболка?». «Где шлялась всю ночь - там и ищи, - презренно ответили девочки, - ещё и грязи натаскала после дождя, гусыня херова, смотри, как испачкала новые матрасы». Я пошла поискать одёжку двух влюблённых в районе бани. После гусиного бассейна и ночного дождя футболки валялись в мокрой траве по виду напоминая половые тряпки. Простирнув их маленько в чистой воде - я повесила сушить на прищепки, благо лето на дворе и солнышко ласковое. Хорошо отметили! :)))
Через дом соседка слева И зовут её Раис - Где-то весело встречала – С возвращеньем был сюрприз: Тэлэвизор, шюба – нэту! Ну, понятно, – холода, Даже дверь не удержалась – Тоже праздновать ушла.
Надоумила подруга, как весело провести субботний вечер. Придя с ней в ресторан «Россия» и сев за столик на двоих, первые полтора часа мне показались очень скучными, да и сказывалась уставшая трудовая неделя. Став рано самостоятельной и серьёзной не по годам - нарочитое веселье так и не приходило ко мне. Желающих зажигать вечер набралось как в «Хромой лошади». Поскольку в нашем регионе десятки колоний строгого режима – все ревнивцы с рогами и копытами, похоже, сидели там, а вторая прекрасная половина человечества не собиралась посвящать себя монастырской жизни по этому поводу и, почувствовав вкус свободы, предавалась любовным утехам с новыми внимательными ухажёрами. Со стороны поначалу отчётливо была видна чопорность и манерность женских особей с соблюдением всех правил этикета за столом. После выпитых бокалов лишь единицы могли себе позволить лёгкий флирт с «остатками роскоши», которые сидели за столиками с дамами, а не на нарах. Моя недавняя подруга из раскройного цеха, которая была старше меня на пять лет, взяла инициативу в свои руки, заказывая классическое незатейливое блюдо по тем временам (жареная картошка, тухлая котлета, листочек петрушки), и по 200гр водки. Градусы постепенно стали поднимать настроение каждому столику, заходили стулья, столы стали сдвигаться с соседними, приобретя новых знакомых. Танцы достигли своей апогеи. Наша молодость и красота не остались незамеченными. К нам с отдалённых столиков прискакали два козла, наверное, после долгой отсидки, выкаблучиваясь так и сяк перед нами в надежде сблизить наши тела в оргазме. Не желая раскрывать душу в мои 19 лет и кидаться в объятия первым, не приглянувшимся танцорам, мы поспешили расплатиться с официанткой, которая взяла с нас за «пищу богов» месячную зарплату. Ушли незаметно, чтобы настойчивые заинтересованные лица не поволоклись за нами и не узнали место нашего проживания. Непривыкшие к ночному бодрствованию - суточные биоритмы настаивали на немедленный сон. До общаги и желанной кровати нам было идти полторы троллейбусных остановки. Мочевой пузырь требовал непременно отлить! Фонари светят ярко, на улице никого – третий час ночи. Галя без всяких комплексов раскрыла свой парашют и приземлилась прямо на проезжей части освещённой дороги. Я же, посчитав это не этичным, поспешила спрятаться от ярких фонарей и углубилась в темноту недостроенной многоэтажки. Горячим ручейком утекала первая ресторанная ночь, а с ней и мои разочарования. Натянув трусики с колготками и ступив полшага назад, я очнулась в лежачем положении на спине, без пуховой подушки под головой. Как? Уже? - Но ведь мы ещё не пришли, – подумала я, и почему так жёстко! Быть может нас догнали тюремщики, выебли и бросили неведомо в какую яму - подумала я. Но где же моя подружка? Однако, подумала я, прочувствовав экстрим бессонной ночи, желание спать в гробовой яме как рукой сняло. Окончательно осознав, что я упала навзничь с немалой высоты, совсем не чувствовав боли в организме - у меня открылись способности ясновидящей! Я чётко увидела, как с высоты небес пялились на меня удивлённые звёзды. Повернувшись кое-как на бок, я нащупала рукой в темноте бетонные холодные стены, битые стёкла и камни - вспомнился наказ из песни Аллы Борисовны про перекрёсток: «Не надо мне, не надо было!». Слышу отдалённый глухой голос подруги: «Аня, где же ты?». Мне самой было интересно, где же я, но ответить хотелось, сами знаете что. Я отвечаю негромко из западни, что я в полном ударе от этой упоительной России, где одни пропасти да уголовники. Какая собака сказала, что «Темнота друг молодёжи!». Нащупав строительные длинные доски и поставив их под уклон - выбралась из западни, пригодился опыт лазить по высоким деревянным и крышам в подростковом возрасте. Слышу слова приближающейся подруги: «На кой ты хер придумала со мной в прятки играть?». Я посмеялась и сказала, что первый мой поход в ресторан я буду помнить всегда. Заметив роковое место, я специально сходила днём, чтобы рассмотреть, куда меня свалил мой неудачно станцованный канкан. Яма была метра два с половиной глубины, и 3м длины, но что самое невероятное, ни одной затяжки и синяка среди битого стекла, а я была в капроновых колготках и плаще. Не ссыте девки в темноте – хорошие манеры могут запросто уложить вас в гроб – стоит только оступиться.
Мой покровитель – президент, В рубашке белоснежной, И не жалеет для меня Любви своей он нежной! И успевает он везде Спортивно пробежаться, В компании ли, в письмах мне Он любит посмеяться. На злобных, мелочных врагов Глядит всегда с усмешкой, Озлобиться - причины нет, Ведь он в любви успешный!
Как шампанское играет, И бокальчик не пустой, Я включаю Рамазотти, Я не Тина, но с тобой. Шер, мы покажем мохер, Я пою не хуже, поверь, Нет, не пью, не курю, И совсем молода!!!!! Эрос, всем ты хорош, Прилетай к нам в Мосва.
Под ритмы «Safri Duo» Я отмеряю шаг, Пять километров поутру - Весёленький пустяк. Мне подрумянит щёчки Лёгкий ветерок, Люблю тебя за молодость, А это не порок. Но что–то нежным голосом Поёт на ушко Джей, Что ты быть можешь другом, А это посильней! Пусть разделяют километры И встреча может быть одна, Я знаю, ты с другой по жизни, А помнить будешь про меня.
Летом 1970 года мои родители ехали из одного города в другой. Так как дорога предстояла не близкая, они решили пообедать в городской столовой. Заказали супчик. Выехав из города, по всему обратному пути были поля – ни кустика, и с ними случился страшный понос! Водитель с полным автобусом пассажиров остановился. Бедолаги кинулись по обе стороны дороги, и спрятаться негде. Автобус вместе с зеваками затрясся от смеха. Мать машет рукой водителю - типа: «Не ждите, уезжайте», при этом извергая из задницы – реактивную смесь. Можно догадаться, что испытал отец, - сидя задницей к автобусу и проклиная этот супчик. Водила и слушать не хотел, мол, с кем не бывает, подождём. Бабы уже платочками вытирали глаза от смеха, где ещё такой цирк увидишь. Насмотревшись и нахохотавшись вдоволь, автобус двинулся дальше, уже без участников шоу. Просравшись не окончательно и потеряв силы, родители доехали оставшийся путь на какой-то попутке. Вот такой был сраный суп – супец.
Что, грамоте учить задумал - ничтожный, злобный импотент, И где ты так успел засраться - тебя побрезгует клиент. А у меня сам черт на побегушках и Дракула, в сравнении дитя, А ты смердячий Чикатила и морда в клеточку твоя. Трясешь все старыми трусами из месяца, из года в год, И в "основных" ты не бываешь, как плесень понизу ползешь. С тобой никто и не балует, и нет любимой у тебя, Всю ночь резиновую дуешь, а все мечтаешь про меня. Да ты прыщавая училка, кавычки, буквы подмечать, А что, тебе, как лаборанту - какашки только ковырять.
*** Не надо в «жертву» приносить себя.
Ты не совсем еще пропащий Меня голубкой называл, Цветущей и шикарной – Не все как видно потерял.
Желаю я тебе, мальчишка, Большой «Свиридовской любви», Забрось резиновые куклы, И лучше девушек люби.
А для начала, мой дружочек, Сходи нервишки подлечи, Проверься у проктолога – Банан и виселы свои.
И все- то будет по-другому, Мы даже можем не узнать, Смени на сайте «погоняло», Не радость мне с покойником гулять.
Жил еврей, жена, сын и сноха. Поделили огород типа - кто и сколь жуёт. Дальше было интересней - Кто кого обоберёт. Свекровь вырастила перцы, Сноха с корзиною пришла, Обобрала, не спросила и тихонечко ушла. На второй день, что там было, Каждый садовод узнал, Что сноха и сын паскуды, Так отец их обозвал. Ярость их была безмерна, Но ведь всё-таки родня, Стал сын городить теплицу Без укора, чтоб своя. А бывали раз в неделю, Поливать отец не стал, Как приехал сын с женою, Чуть не в слезы и скандал. Всё погибло, всё засохло- Все старания к нулю, Они молча покивали, Ну, а как послать в манду, Потом в баню не приедешь, Снова скажет: Строй свою! Не дай, Боже, так попасть вот Жить в еврейскую семью. Так живут, друг друга терпят, По отдельности еда А тут сын завёл двух шлюшек Вот беда то, так беда! Был водителем он в «скорой», По ночам дежурил в ней, Жена с внучкою водилась, Ну, а он среди ледей. Вот стоит в трусах любовник, Загорать - любитель он, Ляшки страшные – конслагерь, Просто дряблая болонь. Чем всё кончится не знаю, В голове у всех хаос, Кто кому мохер покажет И добавит аdios. Вы, конечно, бы спросили: Где же старый был еврей? Что воровку не увидел Во теплице то своей, А ведь он любитель тоже Шляться по чужим садам - Яблоков у всех натыбзит, Потом хвастается нам.
Мои трусики ему, видите ли, не понравились, ах ты, сморчок, ишь чего учудил, - думала я, бегая и собирая их по балконам разных этажей. Трусы валялись на улице, на прохожей части тротуара, а так же висели, - зацепившись за балконы нижних этажей. Когда мне было 19 лет, пришлось поработать 2 года на конвейере швеёй. Моя операция была – подгибать рукава дублёнок и, разбивая грубый шов молотком, делать две параллельные строчки. Рядом у девушки была операция стричь лишний мех на раскроенных частях будущей дублёнки, где будут проложены швы. И к концу рабочего дня, мех был абсолютно во всех потайных местечках тела, - между сисек, в волосах на голове и даже в трусиках. После рабочего дня, снимая не спеша меховые трусики в раздевалке, я складывала их в пакет, как делали все остальные, умудрённые опытом бабёнки, и после 5-ти дневки несла их вытряхивать и стирать. Эту «недельку» - простых, хлопковых трусиков я вешала сушить на балконе 7-го этажа общежития. Балкон был на всю секцию, которая состояла из шести комнат, и в летнее время двери были открыты. «На балкон заходил 3-х летний паренёк», – ответила одна девушка на мой вопрос: «Кому понадобились мои труселя?». Раньше не было в продаже красивых, сексуальных кружевных трусиков и, наверное, этот клоп подумал, - что это за безвкусица висит, - а скорее всего верёвка с бельём закрывала ему вид на город, и он выбросил труселя.
1975 год. Я училась в начальных классах. Приехала старшая сестра из города со своим молодым человеком. Он был художник. И полез этот живописец на чердак, в нежилом соседнем доме, где одна половина была наша. Раньше во второй половине жила полная старушка Нюра. Она всегда парила калину и поэтому весь дом провонял этим душным запахом и хранил его много лет. Муж, этой старушки Нюры, за что то сидел в тюрьме и привёз оттуда туберкулёз. Но, так как он не хотел один уходить на тот свет – он ещё был пакостная сволочь и ночью плюнул своей любимой в рот, чтобы она тоже заразилась и умерла в страшных муках как он, о чём и поведала Нюра моей матери. Я помню, как мать делала уколы этому ублюдку, которые оставляла медсестра, так как она жила за пять км. А он говорил: «Давай, Валя, глубже засаживай, хорошо – о – о - наркоман лять. Так вот, похоронив «исчадие ада» - Нюра уехала в город жить к двум дочерям и сыну, который мена в детстве мучал своей любовью, а я его ненавидела за это, - домогатель малолетних На чердаке волялись безхозные иконы, время то какое было, чтоб ни сметь и думать о Божественной благодати! Вот и валялась она где попало – манна небесная! Художник принёс иконы в дом целую кучу и стал колупать их с обратной стороны. Закреплённая лучина держала под толстым слоем бумаги - невероятные сокровища! Посыпались купюры с волосатыми стариками в неисчеслимом количестве из каждой иконы. Родители мои ахнули! Отец сказал: «Доллары». Я, мало что понимая в этих бумаженциях, подумала: «Ни хуя себе» Мать говорит: «Ведь они всю жизнь жили в глубокой нищите, подшивая валенки со всей огромной деревни». А ихний дед ездил на заработки в Америку и заработал! Но, похоже, революция,- не позволяла развернуться с размахом, и своим не сказал куда добро заныкал – старый гасторбайтер. Мои родители, всю жизнь работали продавцами в магазине и стали переводить, как я сейчас понимаю, курс доллара к рублю. Как сейчас помню, сказали: «На эти денги можно было сейчас купить 50 тысяч коров» Поскольку у нас ничего не обменивалось, новоявленный искатель кладов взал всё себе и сказал: «Поеду в Москву к брату – там и обменяю» Как он ими распорядился мы не знаем, я вот думаю, наверное купил на них Алле Борисовне – миллион алых роз!
Помню,в детстве,как-то в садик- Погулять одна пошла, Мне малины захотелось, А там пасека была. Как ручёнку потянула, К сладкой ягодке моей, Тут меня и окружили- Сразу тысячи блядей!... Я им чётко обьясняю: "Погодите психовать,- Мне нисколь не надо мёду,- Я малину собирать!" Не поверили мне суки... И долбать все по лицу, После раунда такого- Краше знатный Костя Дзю. Да,прошло годов не мало, А я мёду - не хочу- Через жопу пропускают- И сосут у тли хуйню! Потому-то и бывает- "Падевый"- слыхали,-мёд, Кто поест его не много- У того с конца течёт. Мне милее хрен обычный, В огороде что растёт, Так люблю его в окрошке- Перекосоёбит рот! Дальше,дальше продирает- Охренительно и всё! Сьем я полведра окрошки- До чего же хорошо!
Вчера позвонил в обед мужу старый знакомый по фамилии Величко и сказал: «Довези меня, пожалуйста, до стоматологии – зуб разболелся, а то пока троллейбусами да автобусами - боюсь не выдержу боли, и сын мой далеко на рыбалке, будет только к ночи дома». Мой свозил, приехал обратно, говорит: «Выдрали ему старый коренной гнилой пень». В 9 часов вечера снова позвонил мужу и говорит: «Знаешь, я ведь обратно еду к зубнику, он мне выдрал не тот зуб, а соседний, а этот всё так же дьявольски болит». Расхохотавшись на весь дом, муж спрашивает: « Так как так получилось?» Толстопузый мужичек Величко отвечает: «Так врач сказал: « Покажите пальцем, какой удалять?», - а пальцы сам знаешь у меня толстые, ещё и соседний зуб накрыл. Тот пень у меня тоже был гнилой, но еще не болел". Мы, конечно, дома от души посмеялись и подумали, что у него вместе с зубами гниль пошла на мозги.
В декабре я простыла. Больницы ненавижу – бесконечные очереди жаждущих за исцелением убивают меня морально. Нет, уж я лучше сама как-нибудь исцелюсь! Заложило ухо, и второе не хочет слушать, что ему говорят. Я говорю: «Люшенька, возьми в аптечке хвойное масло и закапай мне в ухо». Прилегла на правый бок, подставила левое ухо. Люша, со всей ответственностью, - залила целую пипетку в ухо и говорит: «Давай, мам, и второе подставляй». А я говорю: «Погоди, вначале одно прогрею, а то из другого вытечет». Минута не прошла ещё, но эффект превзошёл все мои ожидания! Будь-то мне всадили огромный калёный гвоздь в ухо! Страшенная боль стала отдавать в голову и челюсть! Я соскочила с ужасом с кровати, хотя до инъекции приготовилась на сон грядущий, подумав, ни хуя себе – хвойное масло. Промывка ушей не помогает. Время - 10ч вечера, я, полуголая, - стала ползать на корячках в прихожей, - моля о помощи всех святых, слёзы катились градом, Люша и Глава семьи - тоже в ужасе. Моё слабое сердце не выдерживает инквизиции, корвалол не помогает. Оперативно собрались к «ушнику» - за 20 км. Слёзы градом, ад продолжается. Попали к дежурному около 12ч ночи. А кому мы нужны? Посадив меня и мужа в приёмной, сказала поломойка-пенсионерка: «Ждите». Лекари стали отмечать чьё – то День рождения. Я вся распухшая от боли и слёз – проклинала про себя нашу скорую помощь. Муж в негодовании подходил к «вратам рая» три раза, но Баба – яга с лентяйкой грозно останавливала его. Минут через 20 вышел этот самый, как мой брат в детстве говаривал: «Ухо, горло, нос,- пизда и хвост». Я прошла за ним в надежде на скорейшую помощь,- всё так же всхлипывая и плача. Посадил меня этот «пиздахвост» и сам сел напротив, зажав мои коленки своими костлявыми, и говорит так злобно с ненавистью: «Поверните голову вправо». Я повернула, ему, видимо, недостаточно было и говорит ещё злее: « Что, у вас болезнь «Хуесона» что ли? – голова не поворачивается» А я ему говорю: «Не хуесонте, пожалуйста, у меня шейный остеохондроз и я не могу завернуть голову назад, что я, блядь, сова, что ли какая». И говорю дальше: «Вы мне ноги освободите – так я повернусь боком» Он ещё злее, сущий неподоённый, старый, вонючий пёс спрашивает: «Были ли сопли? » - Я: «Да». - Он: « Какие сопли? » - Я: «Жидкие». - «Не прикусывайте губу, откройте рот» – говорит мне злобно. Увидев мои от природы белоснежные зубы, – обмяк, успокоился или же пар у него весь выкипел, послал меня в дальний угол и стал шептать - слышу ли я его, ебаного шепталу. Я говорю: «Я всё слышу, ради Бога, чем обезболить? » Медсёстры молоденькие не выдержали его издевательств и говорят ему: «Так вы обезбольте ей, закапайте! ». Не знаю, какой хуйни они мне залили, но я стала выходить из «врат ада». Выписывая рецепт, говорит этот горлохвост: « Ревёте, как маленькая». А я говорю: «Я и так всю жизнь терпела боли молча, даже когда рожала погодок- дочерей, никто от меня слова не слышал, а сейчас вот целое наводнение». Приехав домой, я свернулась клубочком и заснула как невинное дитя, но всё же последняя мысль была в сознании: «Ни хуя себе – пихтовое масло».
Знакомство Моей дочке звонит парень: "Приезжай в Японию!" По-английски очень часто Говорит ей: "I Love you!" Дочка тоже отвечает, Что приехать не смогу, И зачем японо-мать Назвала тебя Лю-Лю! А до этого звонил ей Парень с именем Алтай, Шуток он не понимает, Косоглазый гасторбайт. С Украины звонил хлопчик, Проявляя интерес, До того намерзлась жопа, А в России газ и лес!
Идет "Раскольник" к тетеньке,богатенькой такой, За пазухой топор несет - не тут-то "милый мой" А тетенька-то сильная,да каротист она, И ебанула обухом "Раскольника" в темя!
Лежит теперь задолбаный, Замотанный в кишках, Вот тебе, "кокон", денежки, Не жалко мне в рублях!
Каждый раз, когда я доходила до Витькиного дома, чтобы идти дальше, ведь до школы оставалось 2 км через горы и долину, Витькина мать провожала неуча с отчаянным видом, подстёгивая его веником и приговорами. Витька был 12-м ребёнком в нищей семье, где его отец всю жизнь косил под дурачка и так умело обманывал медиков, по поводу полного отсутствия мозгов в его голове, что получал группу. Когда летом на завалинке около этого «дурачка» собиралась деревенская детвора, он рассказывал стих собственного сочинения. Я его запомнила.
Был бы я хомяком Жил бы под амбаром Ел бы хлеб я даром.
Витка ненавидел школу, учение и поэтому, дойдя до конюшни, которая была на середине пути, отсыпался там, в уютном тарантасе, не появляясь в классе. Витька, увидев моё возвращение после уроков, слезал с тарантаса и шёл домой, как ни в чём не бывало. Я была скромной, нерешительной, а как мне хотелось, хоть раз, поваляться в тарантасе с Витькой. Рядышком мы никогда не ходили и не общались, а потом его увезли в интернат - как и всех остальных его братьев и сестёр, и я его больше никогда не видела. Вся многочисленная семья «дурачка» уехала на Украину. Где же ты, Витька?