Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Леонид Хлыновский
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Депутат на приёме у психиатра: - Доктор, у меня "растроение" личности: говорю одно, думаю другое, делаю третье. - Успокойтесь, это доказывает, что вы вполне нормальный народный избранник.
ДОМАШНИЙ ПОКАЗ Лев Дуров и Леонид Куравлев как-то пришли проведать заболевшего Бориса Беленького, продюсера и режиссёра, "отца-учредителя" московской театральной премии "Хрустальная Турандот". Выпили водки за его здоровье, и Дуров между прочих разговоров стал рассказывать, как он студентом замечательно "показывал" животных. - Ни в жисть не поверю, - подзуживал его Куравлев, - такой серьёзный артист, худрук театра!.. Дуров тут же плюхнулся на ковёр и стал показывать тигра. Катается, выгибается, рычит, скребёт по ковру ногтями... В это время тёща Беленького внесла очередную закусочку. Внесла и быстро молча ушла, поджав губы. А уже после ухода гостей высказала зятю Боре: - Не люблю я твоих... артистов этих! Нормальный человек напьётся и лежит. А этот - с вы-ы-вер-том!..
Моня встречает в Венеции своего друга Додика. - Какими судьбами?! - радостно восклицает он. - Я здесь в свадебном путешествии. - Поздравляю! А где же твоя жена? - Послушай, кто-то ведь должен оставаться в лавке?
- Сёма, я таки хочу посватать тебе Лию Грузберг. Лучше её ты не найдёшь! - А она не болтушка? - Что ты!? Очень даже молчаливая! - Молчаливая - это хорошо. Но мой идеал - глухонемая.
Супруги Рабиновичи смотрят по телевизору "Семнадцать мгновений весны". Идёт сцена, где Штирлиц даёт своему агенту Клаусу пачку денег за стукачество и провокации, а потом убивает его. Вот Штирлиц стреляет Клаусу в живот, тот падает в пруд и тонет. И тут Сара поворачивает к мужу свои огромные круглые глаза и, всплеснув руками, спрашивает: - Сёма, как же это?!.. А деньги?
К съёмкам блокбастера "Две страшные беды" приступила на минувшей неделе киностудия "Морсфильм". В главных ролях фильма - российские дураки и российские дороги. От главных героев и натуры просто нет отбоя!
Учительница на уроке объясняет детям деление. Написала на доске "2:2" и спрашивает: - Дети, кто знает, что это означает? - Ничья! - подсказывает с задней парты Вовочка.
- Девушка, - мечтательно размышляет молодой Шлемензон, - должна быть такой красивой, чтобы на ней хотелось жениться без всякого приданого, и в то же время такой богатой, чтобы ты готов был пойти с ней под венец без всякой красоты.
Книголюбы бывают трёх видов. Одни покупают книги по весу. Другие подбирают по цвету. А третьи - малограмотные. Они не знают, что такое презентабельность и дизайн интерьера.
СЕМЬ ЧЕТВЕРТЕЙ Рассказывают, в Большом театре один солист, обладающий от природы большим басом, но имевший серьёзные проблемы с музыкальным слухом, никак не мог справиться с арией Варлаама в опере Мусоргского "Борис Годунов". Там между строчками текста звучит оркестровая музыка, буквально так: - "Как во городе было во Казани!" (раз-два-три-четыре-пять-шесть-семь! - играет оркестр). - "Грозный царь пировал да веселился!" (оркестр вновь: раз-два-три-четыре-пять-шесть-семь!). - "Он татарей бил нещадно..." - ну и так далее. Вот в эти семь четвертей и не мог попасть несчастный бас: то раньше начнёт, то позже. Дирижёр ему пригрозил: "Ещё раз лажанёшься - и сниму нахрен с роли!". Бас побежал к приятелю-концертмейстеру. - Помоги, - говорит, - придумай что-нибудь! Тот поморщился: - Сто раз ведь с тобой уже это место репетировали! Какой же ты мудила! Ну ладно, давай так сделаем. Тебе надо про себя пропевать какую-нибудь фразу, которая бы точно укладывалась в эти семь четвертей. Ну вот хоть эту: "Ка-кой-же-я-му-ди-ла!". Стали пробовать: - "Как во городе было во Казани!" (ка-кой-же-я-му-ди-ла!). - "Грозный царь пировал да веселился!" (ка-кой-же-я-му-ди-ла!). - "Он татарей..." Классно получилось! Раз десять пропели, и бас, гордый и во всеоружии, отправился на спектакль. Дошёл до злополучной арии, спел первую строчку, пропел про себя неприличную фразу, уверенно начал: "Грозный царь..." - дирижёр с бешеными глазами показывает палец: мол опять, паразит, вступил на одну четверть раньше. Со следующей строчкой арии то же самое. Словом, совсем облажался: кончил петь - оркестр ещё играет. Уйдя со сцены, с криком: "Убью!" бросился искать концертмейстера. Тот только руками развёл: - Ну ведь десять раз репетировали! Ну, давай ещё раз: как ты пел? - Как во городе было во Казани, - стал загибать пальцы бас, - ка-кой-же-я-му-дак!..
- Сёма, ты представляешь, Сара поместила в "Вечерней Одессе" объявление: "Зрелая темпераментная женщина готова внести тепло и свет в твою жизнь". - И много предложений? - Пока только одно. От местной электростанции.
Девушка проверяет своего парня: - Слушай, Вадик, а если бы срочно понадобилось, ты бы полез ко мне на второй этаж по водосточной трубе? - Знаешь, где-нибудь в Германии или во Франции я бы полез. А в России, где эта труба крепилась бухими монтажниками лет этак десять назад, непрокалёнными саморезами, китайским инструментом... - навряд ли... - Ты меня не любишь! - Да нет, люблю, я просто уже один раз лазил.
Пьяный муж приходит в 3 часа ночи домой. Жена начинает бить его по голове сковородкой, приговаривая: - Вот тебе час, вот тебе два, вот тебе три... Муж, с облегчением: - Хорошо, что я ещё в 12 не пришёл!
- Господин декан, из всех претендентов на место преподавателя высшей математики Рабинович представляется мне наиболее квалифицированным. - Но он же еврей. - С чего вы взяли? Он крещён! - Вымоченная селёдка всё равно остаётся селёдкой.