Поиск по автору:

Малый бизнес.

Чины, потом пожарники, экологи вдогонку…,
налоговая, СЭСовцы - кто только нас не тряс?!
На нашем фильме ужасов семь нянек у ребёнка
последний выковыривают глаз.

Мальчиш-Плохиш был куплен за конфеты,
варенья бочку, шоколад и мармелад.
Теперь бы он легко проделал это
за игровой красивый артефакт.

Вес человека после смерти сразу
на двадцать грамм снижается в тиши.
Доказан факт и убеждает нас он
научным образом в наличии души.

Сильней науки наше одичанье,
всё к выгоде свелось и тут и там.
Боюсь, когда скончаемся случайно,
весы не колыхнутся ни на грамм.

Прекрасное далёко.

Быть может, доживу - поправятся дела,
и будущий премьер, собрав нас вместе кучей,
с улыбкой скажет: "Извините, господа!
Хотели как всегда, а вышло снова лучше."

АфориФм №9. (по мотивам Геннадия Малкина)

Жизнь – это поиски смысла под фонарями проблем.
Если покой тебе снится, встанешь разбитый совсем.

Жизнь получаем раз мы, некстати и впопыхах.
Верность храните в самых оригинальных местах.

Лучшие годы уходят, чтобы до худших дожить.
Выпьешь и кажется вроде - завтра же бросишь курить!

От терпежа винодела возраст зависит вина.
Женские юбки смелые - это мужчин паруса.

Умною быть так трудно, легкий надев прикид.
Любят учить друг друга Опыт и Дураки.

Вырастет муж эгоистом, если в семье он один.
Просто любить шахматистку: если потрогал – ходи.

Сделать несчастною может только одну однолюб.
Ты у дантиста? Хороший принцип есть - "Зуб за зуб".

Часто места под солнцем распределяют в тени.
Только успел оглянуться, как уже всё впереди…

Тишина на стройке - нет цемента или
гастарбайтеры прораба задушили.

АфориФм № 10, (по мотивам Г.Малкина-2).

Страны бывают, народ где не приживётся никак.
В центре вниманья быть в морге - это не лучший знак.

Времени смена у года не по карману подчас.
Редко имеем свободу, чаще всего – она нас.

Жертвую на демократию личных полцарства легко!
Путь до инфаркта приятней, чем беготня от него.

Делят всегда баррикады улицы на тупики.
В море купаясь славы, не заплывай за буйки!

Делают с сексом проблемы неповторимой любовь.
Спорить с придурком не дело - лучше всегда он готов.

Шкуру не повредить как, зверя в себе чтоб убить?
Рембрандта с рук не берите - Рубенса могут всучить.

Дождик идёт для тех, кто снова забыл свой зонт.
Верьте в удачу и где-то рядом она пройдёт.

Порой слова похожи как бы,
но чувства в них - полярной мощи.
Вновь путаю Годину свадьбы
и Годовщину смерти тёщи.

Отношенья наши уже длительные.
Поцелую в лоб тебя старательно.
Это были ласки предварительные
и всё чаще окончательные.

Угроза Третьей Мировой… - забытые реалии,
преданья Хиросимской старины.
Всё реже слышу, чтоб про женщину сказали:
"она страшнее ядерной войны".

Полугодие.

Полу-кончен год и город
в тополиный снег одет.
Тост нам с полу-Новым Годом
скажет полу-Президент.

И хоть улыбчив президент
и даже блог ведёт,
мне трудно с ним - то дисконнект,
то стыд, то дискомфорт.

На выборах свой голос и судьбу
отдам Касьянову. Я верю: компетентно
он поведёт с коррупцией борьбу
и снизит её вновь до двух процентов.

Грубый мат претит мне с давних пор,
заверну-ка по-французски вензеля.
И влезают в каждый разговор
ебонжур, вафлёр и вуабля.

Крики чаек носит ветром,
я уснул под них ничком.
И мне снилось, как ракеткой
бьёт Шарапова Кличко.

Я мозги хотя и пропил,
но в рекламе толк нашел:
мистер Мускул, мистер Пропер -
на троих нам хорошо.

C возрастом легче всё лично и врозь.
Локтем не чувствовать локоть.
Опыт растёт и усидчивость.
И нежеланье работать.

В зеленом сумраке аллей,
в дурмане слабом листьев прелых
сотри навязчивый елей
реклам и споры правых-левых.
 
И серность будней из ушей
отковыряй хотя бы спичкой,
залюбовавшись серой птичкой.
Он что - такой вот, соловей?
 
Взломай как льдину воротник.
Уйди поглубже в чащу леса
и отыщи в глуши родник
ещё без привкуса железа.

Отмой от ругани лицо
и растянись в траве до хруста.
Побыть хоть миг заподлицо
с природой - высшее искусство.
 
Закрой глаза и помолчи,
дыша торжественным настоем.
Понты и очереди, чин
игрой покажутся пустою.
 
И вот уже ля фам шерше,
и ручка тычется в бумагу,
и сердце веселей уже
перегоняет кровь на брагу.
 
Ну как? Полегче на душе?
Тогда пора вернуться в драку.

Шеф издал приказ. Сей опус
нам внушает тихий ужас:
"Чтоб идти спокойно в отпуск -
докажи свою ненужность."

"Он спился!" - говорили дуры-бабы.
"Не просыхал, потом в петлю полез."
А может водка и спасала. Не она бы -
давно бы галстуком измерил вес.

В цене настоящие Ролексы.
Брегеты, Картье - это классика.
Когда же в компьютере роюсь я -
разбил бы песочные часики.

Начальной фазы дежавю
боюсь уже панически:
"Нет-нет, сегодня я не пью!
Не наливайте, говорю!
Ну... только символически..."

Я ползу по мостовой
с мятой мордою и боком,
"Боже..." слышу за спиной.
Трудно быть, однако, Богом.

На полке в ванной дожидаются меня
крем до битья, крем опосля битья.

На рентген пришел я снова.
Может их прибор шалит?
Вместо мозга головного
только опухоль нашли.

Я хочу стать президентом.
В институт бы я пошёл,
где дают спецальность эту:
"пустобрех и пиздобол".

Общим став объектом осуждения,
на вокзал закончить все дела
торопилась Аннушка Каренина
и случайно масло пролила.

Благодать.

Жёлтое летнее утро.
Тянет с окна ветерком.
Желудь растёт под дубом.
Пьяный блюёт под окном.

Утром все звуки ближе.
Муха мотает круги.
Трели пернатые слышно
и за стеной матюги.

Хочется сердцу не спора -
молча смотреть в небосвод.
Гад номер два у забора
глотку свою дерёт.

Выбегу к речке-змейке
малость встряхнуться от дел.
Надпись на каждой скамейке
скажет, что каждый хотел.

Копоть забыв и аптеку,
гладить траву босиком.
Броситься в воду с разбегу!
Ногу порезать стеклом.

Мутной водою умытым
грохнуться на песок,
пнув от себя забытый
кем-то дерьма кусок.

К солнцем нагретому раю
крепко прижаться скулой.
Ласково волны играют
пластиком и скорлупой.

Вечер. И снова дома.
Классики диск наугад.
Гром застучал отдалённо.
Снова за стенкой стучат.

В сумерках шепчут рябины
и под лимонной луной
кто-то целует любимых.
Пиздят кого-то ногой.

Впрочем, страну и веру
дав разорвать на куски,
стоит ли тратить нервы
летом на пустяки?

Пастор Шлаг Пастернаку. (из переписки)

Во всём хотелось нам дойти
до полной жопы.
До мест вот этих. До черты,
до края чтобы.
 
До сучности текущих дней,
До правды рвотной.
До подоплеки, до костей.
До подноготной.
 
Всё время разрывая нить
судеб, событий,
опошлить всё и разлюбить.
Закрыть открытья.

О если был бы толк и прок,
хотя б отчасти,
Я написал бы кучу строк
о нашей власти.
 
О беззаконьях, о грехах,
паях и долях,
счетах, молитвах впопыхах,
в поту ладонях.

О том, воздастся как сполна
за жизнью краткой.
И черти свечкой со стола
поджарят пятки.

Горячим воском с ночника -
в глаза и в уши.
И нам не избежать никак
за равнодушье.

Я б разбивал стихи, как лёд,
всей дрожью льдинок,
как ледоруб с размаху бьёт
врага в затылок.

Обманутого большинства
и злость и мука.
Натянутая тетива
тугого лука.

Кто будет президентом? Кто же он?
Тот или тот? Задача для детсада.
У нас один лишь соблюдается закон:
"сначала лысый - после волосатый -..."

Мы дрянь уже привыкли жрать,
на эту химию нам похрен.
Но мёртвых лучше бы сжигать,
а то все черви передохнут.

Жизнь бывает коротка.
Метанола два глотка.

Жизнь бывает нелегка
под ножом у маньяка.

Набрав две сборных импотентов,
задачи им отыщут быстро.
Одну подарят президенту,
другую - главному министру.

Прошёл реки пороги в лодке.
Казалось - что несусь в гробу.
Нет, лучше тихо кушать водку,
чем громко искушать судьбу.

Машинально и временно.

Бывают дни, когда опустишь ноги.
Опустишь всё, что можно опустить.
В такие дни я был с собою в склоке,
но продолжал себя собой любить.

Смерч пронёсся, крыши раня,
стёкла выбив наугад.
Кто-то выбил зуб вчера мне.
Это был, наверно, град.

В новом сериале снималась блестящая блеяда актёров.

Имея к выпивке влечение,
привыкнув к общей укоризне,
я плыл сначала по течению,
а после - по канаве жизни.

Жизнь по-новой может сдать
карты и историю,
cтоит только опоздать
на паром "Эстония".

"Нет!" – я скажу наркотикам.
"Стоп!" – топну водке опять.
"Хватит!" – ругнусь с холодильником.
С кем бы еще поболтать?

К Богу путь у нас был долог.
Нынче Вера вновь тверда!
Она в тысячах иконок.
(сбоку от спидометра)

Из писем тверскому другу. (здесь недавно Бродского пинали)

Нынче ветрено. (включили вентилятор)
Скоро август, плавит жаром мостовые.
Вот и лето уже вышло за экватор,
Мы куда-то всё выходим в выходные.

Я сижу в своём саду, три лампы плавно
разгорелись. С фотоэлементом.
Они греются весь день как игуаны,
и потом горят во тьме молочным светом.

Уик-энд прошёл почти по плану.
Встал в суббботу в шесть, уже светило,
чтобы первым в лес. Стонал - не встану,
но опять неволю жадность победила.

Побродить в лесу люблю чертовски.
Ни политики, ни грязи, ни привычек.
Вместо путиных, рыжковых, березовских -
подберёзовики, рыжики, лисички.

Сухо всё-таки, набрал одних лисиц я.
Их кто как, а я люблю за честность.
Они как-то научились не червиться,
даже если вся червива местность.

Впрочем, нам ли примерять святые лица,
остаётся продолжать плохую пьесу.
Если выпало в России здесь родиться,
лучше жить на даче, ближе к лесу.

И от батюшки-царя и от прислуги
всё подальше и спокойней ночью спится.
Если снова все наместники ворюги,
может лучше всё же честный кровопийца?

В поле был. Вожусь с большим букетом.
Васильки, цикорий, много разных...
Как там в Ливии, Афгане - или где там?
Неужели до сих бомбят несчастных?

Вот и прожили мы больше половины.
Если честно, то уже гораздо больше.
Мы, оглядываясь, видим лишь руины,
утешаясь - будто в Греции мы той же.

Понт шумит на юге где-то дальний.
Здесь у нас своих понтов до визга.
На неделе молчалив посёлок дачный.
Дрозд любуется на нитке СиДи-диском.

Любви в жару не хочется.
Слипаться в ком горячечный...
Нет, пока зной не кончится -
даю обет безбрачия.

А бала не было у Золушки никак,
поскольку принц на баб на всех чихал.
Когда отец её пошёл на третий брак,
могла бы в дочки ей годиться мачеха.

Вот те, кто "за народ". И власти вот опричники.
И всё это театр, свои междусобойчики.
Посмотришь издали - борцы! Правозащитники!
А приглядишься - нет, правозащёчники.

Хорошо сидеть на зоне,
пряча бритву за щекою,
и ещё для друга тоже
надо пару спрятать там.
Потому что, потому что
всех нужнее и дороже,
всех доверчивей и строже
в этом мире доброта.

Как различить ужа и гадюку?
У ужа два жёлтых пятна на голове, а у гадюки - обручальное на пальце.

Неделю отпахав в упор,
душа горит и выпить просит.
Бежит страна на спевку в хор,
что имя Пятницкого носит.