Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Art
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Идет мужик по улице и видит в песочнице двух девочек. Одна смется до умопомрачения, а другая рыдает. Мужик спрашивает у девочки которая смеется: - Девочка почему ты так веселишся? Она отвечает: - Сейчас какой то дяденька с крыши упал, а когда летел так руками и ногами махал, так об балконы головой бился, ну так смешно, так смешно. Тогда мужик спрашивает у девочки которя плачет: - А ты почему так горько плачеш? Она отвечает: - А я, я, я НЕВИДЕЛА.
"Вот так оргазм!" Случилось ниже изложенное совсем недавно, 7.08.2005. Вечерком погода была замечательная, дома сидеть совсем не хочется. С друзьями выехали на природу, на берег местного пруда. Кроме нас тут много народа: семейная пара на ВАЗ 2107, пьяная компания - человек 12 и автомобиль ОКА с опущенными окнами, затонированная в ноль. Все действующие лица находятся на расстоянии не больше 10 метров друг от друга. К воде спуск достаточно пологий, длиной метров так 7-8. Вышли, курим, болтаем. С начала не обращали внимания, но, приглядевшись, поняли: в ОКЕ в самом разгаре половой акт, в опущенное окно видно то руки, то спину, машина раскачивается. Это же надо так! Палево ведь! Ну, мы сразу шутки разные мочить - "хи-хи" да "ха-ха". Одна девушка говорит: - Ребят, а вдруг машина скатится в пруд! Вот смеху-то будет! Мы: - Да нет, не должна! Наверное, соображает водила - на передачу поставил или на ручник. Да и не бывает такого! :) Ну и забыли про эту "окушку", поглядывали, конечно, изредка. Несколько человек из пьяной компании зашли по щиколотку в воду и полощут купальники да плавки. В следующий момент нам пришлось отказаться от всех своих слов на счет ручников, передач... Видимо, в самый ответственный момент акта совокупления машина срывается с места и катится вниз к воде. На ее пути встречаются две тюльки сосновые (их, наверное, кто-то использовал в качестве стульев), здоровенные такие - бампер в щепки, да что уж там бампер - радиатор к черту! Только Бог не дал "окушке" перевернуться. Люди, еще секунду назад безмятежно стоявшие в воде, в ужасе попрыгали по кустам. Если бы не бревна, лежавшие в воде, новоиспеченный линкор ушел бы в свое первое и последнее плавание. Вот так оргазм! После того, как машина остановилась, мы услышали звук включаемого ручного тормоза… Думаю, нетрудно представить нашу реакцию… Далее мужики из большой компании проявили завидный альтруизм и взаимопомощь. Они быстро подбежали к машине (наверное не догадывались, что там происходило до ДТП), стали заглядывать в окна и кричать: «Выходи, ща мы вытащим твою ОКУ! ». У меня до сих пор одна мысль в Глове крутится: если машина застрахована, надо же ментов вызывать…
Операция затопления орбитальной станции "Мир". Репортаж с места происшествия. Репортер: - Уважаемые телезрители! Мы только что видели как первый отсек станции "Мир" упал в Тихий Океан... Мы можем наблюдать как второй отсек станции "Мир" сгорает в плотных слоях атмосферы... А тем временем наши космонавты... Бля, наши космонавты!
Амстердам конца ХVIII века. Ночь. Городская площадь. Башня с часами. Часы бьют полночь. Посреди площади стоит шарманщик. Он крутит ручку своей старой шарманки, из которой льется заунывная мелодия. Рядом с шарманщиком стоит его белокурая дочь. Она держит в руках черную шляпу своего отца. Но в шляпу не падают золотые гульдены – в нее падают лишь редкие снежинки с неба. И вдруг, появилась фея которая хотела делать людям добро. Она спросила девочку: "Что хочешь ты, маленькая девочка? ". И девочка ответила фее: "Я хочу, чтобы в черную шляпу моего папы падали не эти редкие снежинки с неба, а только золотые гульдены". "Хорошо", сказала фея, которая хотела делать людям добро, "да будет так". "А что хочешь ты, старый шарманщик? " спросила она. И шарманщик ответил, накручивая ручку своей шарманки – "Да пошло все в жопу! " И пошло...и Амстердам конца ХVIII века, и городская площадь, и башня с часами, и черная шляпа, и редкие снежинки с неба, и золотые гульдены, и белокурая девочка, и добрая фея, и старая шарманка. И лишь только ручка от старой шарманки осталась торчать из жопы шарманщика
Вспомнил хохму, которая произошла на предмете Геометрия и Алгебра (ГиА, в просторечии ГАи). Препод, милая женщина (зам. зав. кафедры), у доски, в класе идет обсуждение различных операционных систем. - Linux - гавно! - Да! - Да! - Да! Все единодушны - любим постебаться над единственными линуксоидом :) - Да! , - решил подтвердить Костя. - Он у тебя хоть стоит? , - негромко спросил Вася, тот самый "единственный". - Да у него вообще ничего не стоит! , - решил вмешаться Никита, как всегда так, чтобы все слышали. - У кого?! - выражение лица препода надо было видеть: такое удивление не передать словами, т. к. Костя - ее любимчик :)
Учился на первых курсах со мной в одной группе студент. Не сказать чтобы глупый, но физика ему давалась с трудом. Хоть со второго или третьего раза, но он сдавал экзамены. НО был один зачет который приносил ему больше всего головной боли -- Физпрактикум, или проще говоря лабораторные работы. Самое трудное было это объяснить С КАКОЙ ЦЕЛЬЮ он делал те или пункты методички? Два самых ярких эпизода: При нагревании цилиндра надо было определить какой-то параметр. Цилиндр нагревался до 300С что эквивалентно около 600К. На защите этой работы преподаватель спрашивает: - Что это? (показывает на 600К) - Число! (отвечает студент) - А что Вы можете о нем сказать? - что оно больше 300...
После нескольких попыток сдать работу он прибегает к другому методу: П: Расскажите цель этой работы.. С: мне только тройка нужна... П: понятно, но Вы все-таки расскажите о чем эта работа С: ну мне только тройка нужна П: я все понимаю, но скажите хотя бы что Вы делали в этой работе С: Ну мне ведь всего лишь тройка нужна!
После почти шести месяцев такой обработки преподаватель представлял из себя жалкое зрелище, он практически никогда не спорил со студентами, если он сразу рассказывали о чем работа и что получилось сразу ставил 5, не придираясь к результатам. Что меня поражало, так это то что он остался таким же жизнерадостным как и до этого студента....
А Иннокентий Петрович писал НИР. Вы не знаете, что такое НИР? Очень напрасно. Это вам не какой-нибудь скучный анекдот про область паха, и даже не сказка про глупого буратинку... Нет! Это полноценная научно-исследовательская работа! Ага. И, что характерно, почти все работы Иннокентия Петровича с пахом, как правило, были не связанны, во всяком случае, напрямую. А связаны они были скорее с загадочными прохождениями всяких сигналов в плотных слоях атмосферы, с космическими перспективами и прочими вещами непонятными среднестатистическому человеку, даже если он вовремя проходит диспансеризацию и настойчиво подвергает исследованию свои мочу и кал. Вы скажете - ХА! Как какой-то, пусть даже свежий на вид кал, может быть связан с космическими перспективами и тем более с НИРами выдающегося Иннокентия Петровича? Не торопитесь...
Решительно распахнулась дверь, и на пороге возникла Варварстепанна, партийная кличка - "Сиси к бою!" - Всем сидеть! Собираем по пятьдесят рублей! У Придатка из девятого отдела ДР! - Опять! - возмутился старлей Вова, - Он обнаглел! Это будет повторяться из года в год? Я бы вообще постеснялся рождаться с такой фамилией! - Не паясничайте! Вы живете в коллективе! Как бактерия в благотворной среде! - Варварстепанна вскинула вверх палец, и мощные сиси закачались на волнах грандиозного тела. Все с интересом оторвались от работы. - Так будьте благодарны среде за это! Давайте деньги! - она уперла перст в Вову. - Чего? - сглотнул тот, поддавшись общему гипнозу. - Вы плохо слышите? - Я глухой как слепая кишка. Увольте меня по здоровью. Я хочу полноценно питаться. - Кто вам не дает питаться? - Вы! Как только я накоплю пятьдесят рублей в надежде съесть что-нибудь калорийное, появляетесь вы со своими Придатками... отпустите меня на гражданку... - Что вы там будете делать? - Сырки плавить!... Кто-то же должен... - Все! Хватит паясничать! Деньги быстро! У меня еще три отдела!... Так, Гулькин, а вам особое приглашение нужно? На ДР товарищу сдаем, чего мы такие кислые?! Гулькин грустно смотрел на мощные сиси. - Я скорблю... - Скорблять нужно вовремя! Гоните деньги! - Варварстепанна постучала ногой по столу, - Але! Я долго буду ждать?! - Не трогайте меня ногами. У меня с утра не было женщины. Я от этого нервничаю... Вам бы очень пошла фашистская форма и плетка... - Фашисты по сравнению со мной - маленькие розовые дети с пушком на попе! Гоните, я сказала!
Иннокентий Петрович отдал деньги безропотно, досадуя, что его отвлекают именно в тот момент, когда забрезжила призрачная мысль.
После уходы Варварстепанны рабочая обстановка была порушена. Гулькин неистовствовал: - Каааакие БАЛЯСИНЫ, господа! Это вам не это!... Какой шедевр народного зодчества! А?! Я бы не смог ТАКОЕ носить! Точно! Это же перелом позвоночника! Богиня! Колхозница с незабвенной скульптурной композиции!
- Поручик, вы перевозбудились! Вдох - выдох, ать-два! Какой-то вы сегодня..., что произошло? Трагедия? Вы бухали? - заботливо спросил Вова. - О, друг Горацио! - горько вздохнул Гулькин, - Бухали мы давно. Позавчера. Но карты так, увы, сложились... что... прямо со вчерашнего утра... - он пощелкал пальцами ловя рифму. - Вы пошло натощак опохмелились? - предположил Вова, - Это по-гусарски!... Вы плохо кончите! Я всегда говорил, что опохмеляться надо тонко. Во-первых, нужно принять уютную горизонталь. Это главное. Телик желательно включить, для фона. В одну руку берете бутер с колбасыром или на худой конец с икром и маслой. В другую - прохладный бокал с пивасом... и чтоб лежать и смотреть лениво сквозь его причудливые янтарные переливы... на жисть... смотреть и думать... ни-о-чем... Только тогда в мясе головы начнутся благотворные лекарственные процессы и наступит всеобщая гармония частей организма... А вы? Я вас умоляю, сдайте свою печень в кунсткамеру и не переводите алкоголь! Его и так постоянно не хватает!... Правильно я говорю, Петрович? - А? - Иннокентий Петрович с трудом оторвался от захватывающих модуляций. - Я спрашиваю, кому некролог пишите? - Некролог? - Какой вы все-таки интересный собеседник, Петрович! С вами было интересно работать, пока вы, не вынимая, служили здесь Родине, и когда вы вышли на пенсию, но решили остаться, с вами стало еще интересней! Где можно посмотреть установленный в вашу честь памятник? - Паяц, - усмехнулся Петрович, откидываясь на спинку стула, - все бы тебе смехуечки и пиздахаханьки... - Признайтесь, Петрович, вы были гнусным пошляком в юности? Да? Вас наверняка боялись мамаши! - Вова, смеясь, приблизился, - Все хотел спросить, а почему вы не пользуетесь компьютером для набивания текста, думаете, девушкам из машбюро интересно разбирать ваши пошлые каракули? - Отстань, балбес, я даю им работу. Тем более, я не доверяю вашим компьютерам. В тетради живое все, не пропадет, а в компьютерах этих... - Петрович выключил свою любимую настольную лампу. - Ну все, обед! - Угощаете? - Уймись! - Не уймусь, Петрович, вы мне еще должны за свою гадкую шутку! Помните, в начале зимы вы пришили мне веселенькие блестящие пуговки сзади на шинели, снизу и до самого воротника? А? И я рассекал по городку эдакой большой жопой с нарядной ширинкой на спине?! Надо мной смеялись все красивые девушки, Петрович! Но еще сильнее смеялись некрасивые! Над вами когда-нибудь смеялись некрасивые девушки? Это унизительно! Я плакал!... Вы не верите, что я плакал? - Отстань, болтун! - осклабился Петрович, предаваясь радостным сердцу воспоминаниям, да, шутка тогда удалась...
После обеда Петрович никак не мог поймать рабочего настроения. Он походил по отделам, пообщался с сослуживцами... Когда он пришел на рабочее место, за окном уже темнело, зима, ничего не поделаешь. Молодые шалопаи где-то шатались, и Петрович, вздохнув, включил любимую лампу. Здорово сидеть вот так в темном кабинете, когда единственный пятачок света - теплый, желтый луч старой лампы... Петрович раскрыл тетрадь и задумался, постепенно погружаясь в мир амплитудных модуляций, квазистационарных орбит и прочих интересных вещей... Распахнулась дверь: - Подарок куплен! - на середину кабинета стремительно прошла "сиси к бою", - Раздаем по шесть пятьдесят!... Вот, возьмите, и этим передайте!
Петрович забрал деньги, разложил мелочь по столам оболтусов и вернулся к своему столу...
- Хрень... - шепотом сказал Петрович, затаив дыхание, и старательно моргая, - Хреньхреньхреньхрень...
На раскрытом тетрадном листе, прямо среди мыслей о модуляциях и квазистационарах, под лучами лампы нагло грелась масляным боком... какашка. И не какая-нибудь там сухая, собачья, прошлогодняя, нет! Полновесная, свежая, только-только отложенная, парящая теплом... Петрович похлопал глазами, сходя с ума, и понимая, что все еще не дышит, судорожно втянул воздух... Но застрявший в носоглотке с начала зимы насморк, не позволил Петровичу в полной мере насладиться всеми ароматами свежей выпечки.
- Мама... - Петровичу очень хотелось заплакать и куда-нибудь спрятаться, как в детстве... Он начал озираться... Кабинет был пуст...
Дверь распахнулась и на середине вновь возникла Варварстепанна: - Я вам рубель передала! Верните взад!... - синхронно качнулись сиси.
Петрович застыл над какашкой, жалобно улыбаясь... - Ох, ееее... - она округлила глаза. Петрович зачем-то причмокнул и развел руками. - Ох, ееееееее! - Варварстепанна подняла глаза на Петровича. Под пристальным взглядом Петрович засуетился и шаркнул ножкой. - Вона чеее... Кланяемся?... Какие мы, оказывается... - сиси возмущенно поднялись. - Ну, знааааете!... Охерели совсем, старый, простите, пердун!!! - Послушайте... - потянулся к ней Петрович. - Не подходить! - взвизгнув, шарахнулась Варварстепанна, - Не смейте ко мне приближаться вы... гомосек! - Почему это я гомосек? - искренне возмутился Петрович. - Ну не я же нагадила вам на стол! - логично качнулись сиси. - Но и не я! - стукнул себя в грудь Петрович. - Знаете, что я вам скажу? - зловеще прищурилась Варварстепанна, - Вы херовый гомосек! - Почему? - Потому что врете херово!...- скосила взгляд, - А гадите много!
Когда за ней закрылась дверь, Петрович опустошенно повалился на стул и вперил взгляд в какашку. Та уже совершенно освоилась, разморилась под лампой и стала обтекать. В Петровиче проснулся следопыт. Он взял остро отточенный карандаш и стал тупо в ней ковыряться... И именно в этот момент, привлеченный визгливыми криками Варварстепанны, в кабинет зашел начальник отдела, известный либерал и демократ...
- Иннокентий Петрович, что это от вас Варварстепанна выскочила вся такая... Сначала начальник открыл и закрыл рот, потом захлопал глазами и осторожно втянул носом... Петрович нервно встал, сел, снова встал, и скорчил жуткую гримасу, означающую, по-видимому "я очень сожалею, что все так у нас сложилось".
Демократ старательно отвел глаза от петровичева стола: - Ну, а вообще... как?... Работа в смысле... Работа, говорю, в смысле, как? - Ра-бо-та?... - по слогам повторил Петрович, - Аааа... работа... работается! - Работается? - умиленно улыбнулся начальник, - Вот и славненько... Ну а в целом?... - Где? - Аааа ЧЕРТ!!! Петрович! Зачем вы это сделали?! Я, что плохо к вам относился?! Вы за что-то рассердились на меня?! На флот?!... Или на этот стол?! Что вы там такое ковыряли сосредоточено, когда я вошел?! Аскаридов?!!! Отнесите это врачам, это их хлеб!!! А если вы что-то проглотили и желаете вернуть, есть много других средств! - начальник задержал дыхание и попытался улыбнуться. - Поверьте, любезный мой, в мире полно более интересных вещей... - А? - под импульсивной речью Петрович присел на полусогнутых. - Не надо! - выпучил глаза начальник, - Не продолжайте! ЭТОГО уже вполне достаточно! Не думал, что тематика ваших исследований как-то скажется... Вы... - поморщился, - Вы... Иннокееееентий Петрооооович! - покачал он головой, махнул рукой и вышел. - А? - еще раз спросил в пустоту Петрович.
Петрович так и сидел в прострации, когда в кабинет вошли Гулькин и Вова:
- А она сплевывает и говорит... Петрович! А чем это у нас так пасет?... Оооооо!... Не помешали?... Надеюсь, вы это из хороших побуждений? - ехидно спросила кака в тельняшке, - Даже не смотрите на нас! Не смотрите... Нас нет! Нас нет, занимайтесь своими делами!... Не надо ничего объяснять! Мы ничего не видели, не спрашиваем, и знать не хотим! Зачем нам это?! Мы тихонько здесь посидим, поработаем... а вы не отвлекайтесь... лепите! Тссс! Молчок!... - Вова повернул ключик в уголке рта и выкинул его, -.... Таки решили сваять себе памятник?... Все-все, молчу!... - Да послушайте вы!... - воскликнул Петрович. - Горошек... - подал голос Гулькин, выпучив глаза и как-то странно булькая организмом. Все недоуменно посмотрели на него. - Я бы к этому натюрморту... добавил еще зеленый горошек по краям... Не обращайте внимания,... это у меня обострение чувства прекрасного... - Кого вы пытаетесь обмануть, Гулькин? - возмутился Вова, - Какое у вас может быть чувство прекрасного? Я видел, как вы закусывали коньяк воблой! Где ваша лопата? Слышите?... Вас зовут гасторбайтеры копать траншеи... У Петровича же тут совершенно иное... - Да не мое это!!! - стукнул по столу Петрович. Какашка влажно колыхнулась на тетради. Вова осторожно приблизился, осматривая какашку с разных ракурсов. - Какая прелесть... Поздравляю! У вас большой внутренний мир! Петрович замахнулся. - Тише-тише! Маэстро калового зодчества! Тпру! Так... Сейчас разберемся... Вова потыкал какашку пальцем и осторожно понюхал... - У вас хорошая микрофлора! Баклажаны ели?... А откуда вы посреди зимы берете свежие баклажаны? - Какие... баклажаны?! - судорожно сглотнул Петрович, с ужасом глядя на Вову. - Не баклажаны? - удивился Вова, - Странно... Он растер какашку пальцами и понюхал еще раз... - А! Ну конечно! Консервированные овощи... с луком и морковкой! Люблю такие! А вы гурман! - погрозил он измазанным пальцем Петровичу. - Заткнись!... - прохрипел тот, - Меня сейчас... - А зачем на стол?... Нет, меня тоже ломает ходить на второй этаж... Но такое решение... Да вы подвижник! Где-то даже экстремист! Смело, Петрович! Нетривиально и смело! Поздравляю! Разрешите пожать вашу руку!
Петрович отшатнулся от испачканной какашками руки.
И тут не выдержал Гулькин, он присел на корточки, и начал дергаясь всхлипывать. - Видите, что вы наделали? - сурово спросил Вова, - Пример оказался заразительным!... Гулькин! Вы бы хоть штаны сняли! Ай-яй-яй!... - и присоединился к Гулькину, заходясь в хохоте. - Что?... - не понимая, моргал Петрович, - Что... суки?...
Оболтусов колбасило: - Всего лишь... ууххххх.... причудливо... фффф... ой не могу!... Причудливо слепленный... оййймааамааа... пластилин... ххххх... на лампу... ууууйописаюсьщаааззз... нагревается... падает... фффххххумрууу! - Вова тяжело дышал, - а сколько... благотворных минут радости,... а, Петрович?! www.bigler.ru
Сегодня с Рамблера, по поводу подделок картин. Очень интересен подсчет стоимости: Вообще, подделка произведений изобразительного искусства - дело довольно распространенное. Так, несколько лет назад с аукциона Sotheby's за пару часов до начала торгов был снят "Пейзаж с ручьем" Ивана Шишкина. Эксперты предположили, что за Шишкина аукционеры выдавали слегка "подправленную" - с нее пропали изображения нескольких пейзан и овечки - работу голландского живописца Маринуса Куккука. Благодаря новоприобретенному авторству картина возросла в цене на 99% (с $65 тыс. до $1 млн.).
Начало девяностых, я, молодой лейтенант, сижу в канцелярии и через неплотно закрытую дверь слышу голос бойца дембельского срока службы и среднеазиатской национальности: - Кто моя тапочка спи$#ил, я того х@% сосал! Нет, буду сосать! Нет, на х@%, по-русски плохо говорю...