Я знаю, что рассказы про армейскую жизнь - это воплощение занудства. Но
тут нужно упомянуть для того, чтобы ощущалась специфика обстоятельств.
Как-то по осени, в ноябре я пришел в баталерку и говорю старшине:
"Товарищ мичман, как я есть теперь старослужащий матрос-краснофлотец, то
дайте мне от запасов ваших новые, сравнительно, ботинки, а то эти уже
совсем прохудились". Тот, недовольно бурча, удалился вглубь помещения -
манера у него такая была. Я же продолжал настаивать. Короче, получил
я таки чудные ботинки.
И вот. Вечером же попутал меня бес. Прочитав однажды в номере "Науки и
жизни", что, дескать там, за бугром, выпускают обувь с подошвой в форме
человеческой ступни, я решил и на своих, новых ботинках сделать то же
самое. Сделал. Я не лишен художественных способностей и поэтому абрис
босой ступни на подошве был вырезан очень натуралистично.
В другое время ничего особенного не случилось бы, но был ноябрь. Иными
словами, назавтра в раннюю рань вышел я, пока товарищи мои еще спали, для
несения вахты. Служил я на суше. Вот иду я, продолжая дремать на ходу,
на камбуз, а оттуда, позавтракав, на место несения вахты моей. Мы первые
с дежурным офицером шли. Выпал снежок, знаете, такой беленький,
аккуратненький, понятное дело, сойдет через день, но сейчас принарядил
усталую от грязи землю.
Службу я нес на очень шибко сильно секретном объекте за тремя рядами
колючей проволоки. Это было здание на аккуратном участке с дорожками
асфальтовыми. Дошел я до места и стал ждать, когда пойдет народ на
службу (я был что-то вроде вахтера). Народ пошел. Я едва успевал
пропуска менять. Это у нас горячий период, ни до чего дела нет. Примерно
час. Но чувстую краем глаза, что офицеры меня с каким-то любопытством
разглядывают. Если бы на матросских штанах была ширинка (пардон), я бы
подумал, что она расстегнута. Ну ладно, страда прошла и я стал себе
кемарить до обеда. В обед пришла смена и я пошел на камбуз. Смена тоже
смотрела на меня как-то с интересом.
Вышел я из подъезда здания и обомлел. По дорожке прошло человек семьсот
с утра, но все они шли по краям, а посередине на тонком, пронзительно
белом снегу отпечатались мои следы косвенной траектории (я ведь рано
шел, дремал на ходу). Это были следы босого человека. Абсолютно черные.
ТАК! - гулко отдалось в мозгу.
Понимаете, не нужно им (следам таким) быть тут. Что угодно - шпион,
диверсант - это понятно, объект такой, а босой человек ну никак не
должен быть тут. И не то что бы не сезон. Нет, дело не в том, просто
бессмыслица какая-то, а это пострашнее диверсии в рамках советской
(тогда) военной действительности.
Вот такой эпизод.
Петр.