Лично я эту историю в Инете еще не встречал, хотя гарантировать, что она
ранее не публиковалась, не могу. Рассказал ее один бывший коллега в
курилке несколько лет назад. Итак:
Жила-была семья, мама, папа и сын (сам рассказчик), все комитетчики
(бывает и такое).
Мама ко времени описываемых событий уже ушла на пенсию. И вот подошла
очередь папы свалить на заслуженный отдых. Дали ему в связи с этим
очередное звание, значок "Заслуженный чекист", именные часы и
торжественно проводили. Сам генерал долго тряс руку и смахивал скупую
слезу.
"А помнишь, товарищ, как в 19.. мы с тобой в командировке в Н-ске
ужрались местной самогонки с местными же блядями".
"Как не помнить тов. генерал, потом еще лечились марганцовкой".
"Да, хорошие времена были, какие кадры уходят".
Ну, неофициальная часть, с распитием и лаконичными армейскими тостами,
сами понимаете. Да, забыл сказать, времена-то андроповские, борьба со
змием. Так что продолжение банкета решено было провести дома у
свежеиспеченного пенсионера. Приехали большой шоблой с выпивками и
закусками и загудели. Загудели не по-детски, по-офицерски, обмыли
пенсионера, его значок, его новое звание запаса, его часы, его сына,
чтобы служилось легко, его жену, чтобы не болела, потом всю семью сразу
и снова всех по очереди... да разве все упомнишь. Короче нажрались.
А пока мама мыла посуду, батя с сыном продолжили разминку и размялись до
полного изумления. Пришла мама с кухни, дала по паре оплеух на брата и
растащила бойцов невидимого фронта по спальням. Время 02.00.
А в 04.30 зазвонил телефон. Мама взяла трубку.
"Товарища Такого-то можно"?
Мама испугалась(он же от кучки говна практически не отличим) и
пропищала:
"Ой, он на зарядку убежал, что передать"?
"Передайте "Общий сбор".
Тут мама не на шутку испугалась, ибо по этому сигналу офицер обязан как
можно быстрее прибыть в расположение части.
Она крикнула "Вставай, алкоголик, "Общий сбор" передали".
Алкоголик перестал храпеть, и притворился мертвым, но после отчаянного
пинка скатился с кровати и снова захрапел. Однако мама не зря служила
там, где служила. Она с первобытной жестокостью продолжала пихать,
щипать и дергать за уши своего благоверного, пока он не сел на полу,
открыл глаза и неожиданно трезвым голосом произнес:
"Кофе, быстро, крепкий". После чего уполз в ванную. Через пять минут
мама разбудила его, снова заснувшего под холодным душем и сунула в руку
чашку кофе.
Еще через десять минут бравый старик с мутным взором, обожженным горлом
и холодной головой, сжимая в дрожащих, но чистых руках "тревожный
чемоданчик" пытался поймать такси.
Еще через двадцать минут его разбудил таксист и высадил в пункте
назначения. Честный служака твердой походкой, прокручивая в уме
возможные отмазки, преодолел лестницу и скрылся за дубовыми дверями.
Прапорщик на проходной широко открыл глаза, моргнул, сглотнул слюну и
прохрипел:
"Ептыть, Семеныч, мы ж тебя вчера на пенсию проводили".
Бляяя. Японский бог. Семеныч вспомнил все.
Обратная дорога заняла еще двадцать минут. Войдя в комнату сына, он
бросил ему на живот "тревожный чемоданчик" и с горечью произнес:
"Вставай, распиздяй, "Общий сбор" передали". И глядя на ошеломленную
мать, добавил:
"И это наш сын! Позор! Как только таких в органы берут. Вот мы в свое
время..."
Но, не договорив, рухнул на постель рядом с сыном и, блаженно улыбаясь,
захрапел.