Лето 1990 года. На Украине - жаркое и засушливое. Нас, студентов второго
курса киевского политеха (ау, однокашники!), посылают на ознакомительную
практику в славный город Запорожье. Приезжаем часов в семь утра. К этому
времени температура воздуха уже выше 30-ти. Поселяют в общежитии
мединститута на самом берегу Днепра, в 3-х минутах ходьбы от пляжа.
Запорожье отличалось высочайшим качеством пива уже в те времена, что
нами было тут же отмечено. Представьте каким образом скоротали ночь в
поезде 30 идиотов 17-ти - 20-ти лет! Затем пиво - с 7-и утра и до
поселения в общаге около 12-ти. Затем массовый выход на пляж, и там -
пиво уже по-серьезному, под палящим солнцем.
Часам к двум нескольких наиболее активных сторонников пассивного отдыха
в бессознательном состоянии отбуксировали на койки, где и оставили для
обратного перевода мозгов в более-менее твердое состояние.
Теперь, собственно историйка.
Возвращаемся часов в пять в общежитие. Под простынкой в легком бреду
посапывают 120 кг. всеми любимого и уважаемого одногруппника Олежки
(ныне кандидата наук и главного технолога одного нехилого
металлургического завода). Явно Олежка готовится к безрадостному
пробуждению. Вам доводилось когда-нибудь спать днем, при +38-ми, приняв
литров шесть пива? После пробуждения от такого сна человек очень долго
не может понять кто он и где он.
Сработали синхронно, не сговариваясь.
Накрытый белой простынкой Олежка открывает свои мутные глазки, размером
не более копейки, и ошалело смотрит по сторонам. К нему подбегают трое
друзей и участливо вопрошают: "Ну как, Олег, очень больно? Аппендицит
под общим или местным наркозом вырезали? А помнишь как ты на улице
сознание потерял? А когда швы снимут?"
Выражение о%уения не сошло с лица Олежки даже после пяти минут поисков
швов под простыней. Поднять ее и посмотреть он побоялся!
З. Ы. Прости нас, Олежка!
Пропеллер.