Ассоциации вызвала история о гастролирующих возле гостиницы
"фабрикантках"... О магии "места действия".
Дом тети не слишком удачно расположился вдоль очень оживленной трассы.
Напротив дома - автобусная остановка. Шум, гам, ароматы. Городские
власти решили скрасить положение жильцов и разбили вдоль дороги довольно
симпатичную аллейку. Тут же облагороженный участок трассы облюбовали
жрицы любви, довершающие пейзаж с ранних сумерек и до позднего утра. А
так как местное население с наступлением теплых дней тоже не прочь
основательно раздеться и накраситься, неопытные "пользователи" иногда
"пролетают" заветную аллейку и выруливают прямиком... к автобусной
остановке. Путают.
Тетя как-то тоже ненароком внесла сумятицу в местный "рынок любви".
Приехав однажды по настоятельному ее требованию, чтобы препроводить на
концерт Камбуровой (тетя - вдова и без массовки чувствует себя одиноко),
застаю бурную сцену, посвященную борьбе племянника за независимость от
культурного мероприятия в пользу какой-то подростковой тусовки. Вид моей
персоны подсказал "маленькому" идею "страшной мсти" деспотичной мамуле,
насилующей дитю культурными ценностями. 15-летний слонопотамчик
прогрохотал мимо меня к входной двери, звякнув ключами. Как выяснилось,
моими. Т. к. в скором времени со двора раздалось столь знакомое
"попердывание" (пардон) дырявого глушителя моей табакерки. О-па!
Тетя, как и рассчитывал коварный племянничек, пришла в неописуемое
возбуждение и нашла необходимым тут же "словить" какого-нибудь частника
и броситься в погоню, т. е. выперла меня из квартиры за шкирку и, так,
со мной под мышкой, кинулась к бордюру. Тому самому. Другого поблизости
нету. Мне в голову не могло прийти, что миловидную, но далеко не
пионерского возраста, очень хорошо и крайне консервативно одетую даму,
энергично жестикулирующую у обочины, примут за то самое. Видать, в тот
вечер у автомобилистов, жаждущих платного счастья, было очень
романтическое настроение. Одна за другой у обочины притормаживали ветхие
"копейки"; высовывающиеся личности, преимущественно южные борцы с
сибирским авитаминозом, с нескрываемым интересом разглядывали,
подмигивали, причмокивали (наверное, это их любимый размер - тетя
убеждена, что худоба уродует женщину)... Через короткое время от самых
смелых стали поступать предложения... Замороченная беспокойством о
судьбе сынули тетя приняла их за предложения об оплате услуг извоза и не
менее энергично высказалась об умственных способностях людей, требующих
непомерные деньги за пустяковую, в общем-то, услугу... Крайне
заинтересованные граждане, припарковавшись окончательно, повылазили из
своих "копеек", и обступив тетю плотным кольцом, стали требовать
уточнений, о каких услугах идет речь и вообще...
Пока я, спотыкаясь, сновала между ларьками в поисках стражей порядка
(они очень любят охранять приостановочные пивные ларьки), видно было,
что с тети сползло ее прежнее возбуждение и она стоит в прострации, ловя
ртом воздух и багрянея открытыми участками тела, как вечерний закат, меж
тем как "грачи" вступили между собой в оживленную дискуссию, судя по
жестам, устанавливая очередность их прибытия и выясняя, кого "тут не
стояло" (увы, не выпуская тетю из кольца).
В легком недоумении по поводу внезапно возросшей сексуальной активности
"гостей города" в одном месте, попахивая пивком, стражи порядка рассеяли
толпу и освободили нашу "кавказскую пленницу". Все еще в коме, тетя
прошествовала сомнабулой к своему дому, не заметив и чуть не затоптав по
дороге "нашедшегося" покаянного племяннника.
Пламянник смущенно сунул мне в руку ключи, попенял, что так мало бензина
заливаю в бак, объяснил, где мне теперь мою тарантайку найти, и на
цыпочках поплелся за мамулей, боясь развеять наваждение, мешающее ей
прям щас вспомнить ему и концерт, и угон, и погоню...
Недавно племянник праздновал освобождение от культурного ига - тетя
вышла замуж за настоящего сибирского мужика - отставного ГБиста
еврейского произхождения, кт теперь и подвергается репрессиям в виде
походов в театр, концертный зал и т. п.
Из дозамужнего с приветом Ализа