Эта история не плагиат, а сиквел, написанный по просьбе Александра Сергеевича. Это сказка о старухе, рыбаке и золотой рыбке. Жила-была добрая, работящая старуха. Она души не чаяла в своём дедушке: кормила, поила, штопала рубахи, сушила носки на верёвке (чтобы ветер носки не уносил, прищепки прижимала так, что сама потом отцепить не могла).
А дед был человек весёлый, но ленивый: любил сидеть у моря, в носках разного цвета, и громко петь «Ой, мороз, мороз». В хозяйстве он помогал… ну, как сказать… протирал пыль с самовара — правда, только с одной стороны.
Однажды, в самый полдень, пошла старуха к морю бельё полоскать. Сунула корыто в воду — бах! — сеть за что-то зацепилась. Тянет, тянет… а там — золотая рыбка, пузатая, блестит, как крышка нового казана на свадьбе.
— Отпусти меня, бабушка, — молвит рыбка, — исполню три желания.
Старуха почесала затылок:
— Да мне и так неплохо… но у деда фантазии много — пусть он и скажет.
Позвала старика. Дед примчался, запыхавшись, в шапке-ушанке (хотя на дворе июль), очки на лоб, носки всё те же — разные.
— Рыбка, — говорит он, — первое хочу: чтоб у меня был самокат с мотором, да с мигалкой, как у участкового, чтобы я к соседям на чай летал и все думали, что я при исполнении!
— Второе: чтоб у нас чайник сам закипал при слове «закипни»! И, если можно, чтоб он ещё и пел песню «Чай, чай, выручай» во время кипячения.
— И третье… — тут дед хитро прищурился, — …чтоб старуха моя всегда верила, что я у моря рыбу ловлю, а не в карты играю у Федота в бане.
Рыбка захохотала, аж пузыри пошли:
— Ну ты, дед, даёшь… Ладно, будет тебе и самокат, и чайник, и алиби.
С тех пор дед гонял по деревне на самокате с мигалкой, чайник у них не просто кипел — он орал, как попугай, а у Федота в бане деду сделали персональное «рыболовное место» — таз с водой и пластмассовая щука для достоверности.
Вся деревня знала, что дед — «морской волк», но подмигивала, потому что с таким чайником и мигалкой его всё равно не переплюнешь.