- Хочется мне вам сказать, панове, что такое есть наше товарищество. Вы
слышали от отцов и дедов, в какой чести у всех была земля наша: и грекам
дала знать себя, и с Царьграда брала червонцы, и города были пышные, и
храмы, и князья, князья русского рода, свои князья, а не католические
недоверки. Все взяли бусурманы, все пропало. Только остались мы, сирые,
да, как вдовица после крепкого мужа, сирая, так же как и мы, земля наша!
Вот в какое время подали мы, товарищи, руку на братство! Вот на чем
стоит наше товарищество! Нет уз святее товарищества! Отец любит свое
дитя, мать любит свое дитя, дитя любит отца и мать. Но это не то,
братцы: любит и зверь свое дитя. Но породниться родством по душе, а не
по крови, может один только человек. Бывали и в других землях товарищи,
но таких, как в Русской земле, не было таких товарищей. Вам случалось не
одному помногу пропадать на чужбине; видишь - и там люди! также божий
человек, и разговоришься с ним, как с своим; а как дойдет до того, чтобы
поведать сердечное слово, - видишь: нет, умные люди, да не те; такие же
люди, да не те! Нет, братцы, так любить, как русская душа, - любить не
то чтобы умом или чем другим, а всем, чем дал бог, что ни есть в тебе,
а... - сказал Тарас, и махнул рукой, и потряс седою головою, и усом
моргнул, и сказал: - Нет, так любить никто не может! Знаю, подло
завелось теперь на земле нашей; думают только, чтобы при них были
хлебные стоги, скирды да конные табуны их, да были бы целы в погребах
запечатанные меды их. Перенимают черт знает какие бусурманские обычаи;
гнушаются языком своим; свой с своим не хочет говорить; свой своего
продает, как продают бездушную тварь на торговом рынке. Милость чужого
короля, да и не короля, а паскудная милость польского магната, который
желтым чеботом своим бьет их в морду, дороже для них всякого братства.
Но у последнего подлюки, каков он ни есть, хоть весь извалялся он в саже
и в поклонничестве, есть и у того, братцы, крупица русского чувства. И
проснется оно когда-нибудь, и ударится он, горемычный, об полы руками,
схватит себя за голову, проклявши громко подлую жизнь свою, готовый
муками искупить позорное дело. Пусть же знают они все, что такое значит
в Русской земле товарищество!
Уж если на то пошло, чтобы умирать, - так никому ж из них не доведется
так умирать!.. Никому, никому!.. Не хватит у них на то мышиной натуры
их!