в продолжение "про кошку с собакой"
Подруга очередная, Катя, как то говорит:
- Может, в Баден-Баден слетаем, развеемся?
- Нахуй, нахуй, - говорю.
Она улетела, а мы остались. Пару дней покеросинил, но не до соплей, а
так, для тонуса. На третий день выкинул тормозной парашют, да хуй там
был, кореш в гости зашел, принес два литра и стропорез. Ну а на пятый
день собака меня уже за шиворот в ванную волокла. Заебалась горемычная.
Кое как они с кошкой привели меня в чувство.
- Знаешь, дорогой, пора тебе на природу, подлечить здоровье. – кошка
говорит.
А я в очень хуевом состоянии, руки ходуном, постоянно сблевываю, не
пойми чем, хотя вроде и не жрал ни чего... По квартире перемещаюсь как
афробиоробот. Увидел пустые бутылки, аж мотор клинить начало.
Действительно, пора на природу.
- Я на рыбалку хочу... - сказала собака.
- Рыба, и ниебет! – поддакнула кошка.
- Какая рыба, на улице минус пять.
- Самая погода для зимней рыбалки, корюшка прет сейчас.
- Это вам Затевахин наплел что ли?
- Тебе ли не все равно, как раз спирт выветрится на холоде.
Короче уломали они меня на рыбалку. Я только вот не был ни разу на
"зимней". Рыбаков встречал, по городу их много бывает навалено, у метро
в основном. Но как говориться "Для рыбалки мало страсти - нужны снасти".
Стал вспоминать, кто у меня из знакомых маньячит по этому делу. Звоню
Вовану.
- Вован, привет!
- Здарова, Толик тут к тебе заходил на днях, говорят, не помнит, как
ушел.
- Через дверь ушел.
- Только проснулся в "Доме ночного пребывания", около Гренадерского
моста, - и Вован заржал - Сам то как?
- Да моя опять решила мир повидать, полетела в Баден блядь Баден нахуй.
- "Твоя" какая, Света, или Лена?
- Катя
- Ну а ты как всегда, на стакан, значит?
- Слушай, давай без касания морального облика а?
- Мне то чего не позвонил, я бы тоже врезал, а то работа заебала хуже
жены, блядей бы сняли, я такой шалман знаю на десятой Советской...
- Вова, мне хуево.
- Ну все, извини, чего хотел?
- Ты вроде рыбак у нас, мне удочки нужны, и этот, как его, альпеншток,
что ли.
- Ледобур, наверное, еще пешня и шумовка.
- Это чего такое?
- Ну лунку сверлить.
- Да бля, не даун я, про ледобур можешь не объяснять, пешня с шумовкой,
че за херня?
- Пешня, типа лома, лед проверять или долбить, а шумовка, это как когда
суп варишь, пенку снимаешь, так же, только лед из лунки.
- Наука!
- А ты думал, тут все по Сабанееву. На какую рыбу хочешь?
- Вроде говорят сейчас корюшка поперла... - неуверенно говорю я.
Собака с кошкой энергично кивают.
- Про мормышки спроси,- напоминают.
Затевахина убью, вместе с Сабанеевым, разумеется.
Короче пообещал он мне помочь со снаряжением. Не имей сто рублей.
На домашнем консилиуме решили ехать на залив.
- Водку брать?
- Возьми пол банки, но не больше.
- Холодно ведь будет! – я искренне возмутился.
- Если заснешь по пьянке, то замерзнешь.
- А вы на что?
- Может, еще нарты возьмем, а ты нас впряжешь?
Это мысль, говорю.
Самое трудное в рыбалке, это рано просыпаться. Разбудил меня Вован,
который завез всю рыбацкую шлоебень ни свет ни заря. Худо бедно, но в
десять мы были уже на Финбане. Вокруг сновали такие же долбаебы как и я.
Попадались даже те, кто был уже на хорошей кочерге. Из ларька истошный
женский вокал орал про то, что "была любовь". Кошка сидела в сумке. Ей
пришлось смастрячить что-то наподобие маленькой меховой квартиры,
пожертвовав на это дело какую-то старую шубу. Собака чинно трусила рядом
на коротком поводке.
- Ты то не замерзнешь? – спросил я у нее.
- Да брось, у меня шерсть теплая, на крайняк "Иглу" сложим. – отвечала
она.
Электричка не спеша несла нас по заснеженным ландшафтам. О чем я думал в
эти минуты? Не блевануть бы. Но доехали без приключений, я даже
покемарил чутка. Выходить решили с первой группой рыбаков. Я поплелся за
ними следом. Судя по их общению, все они друг друга знали, и разговоры
вели про мормышки, прикормку и прочею рыбацкую атрибутику. Должен
сказать, что в большом количестве данная тема очень сильно заебывает.
День обещал быть хорошим. Ветер отсутствовал, солнце припекало довольно
сильно и в купе со свежим морозным воздухом производило благоприятнейший
эффект на мое самочувствие. Когда вышли на лед, группа сразу же
разделилась на три колонны. Каждая взяла свой курс. Я интуитивно пошел
налево. Минут через тридцать мои поводыри сбились в кучу. Пока они
размахивали руками и о чем то спорили, я их нагнал.
- Чего стряслось? – спросил я.
- Да вон, льдина откололась, вчера ветер был сильный.
- И чего, может унести?
- Теоретически да.
- Так ветра же вроде нет?
Все посмотрели на меня как на полного мудака.
- Ты давно рыбачишь? – наконец спросил мужик в пыжиковой шапке.
- Первый раз - с достоинством ответил я.
- Тогда понятно,- засмеялся он, и все тоже заржали как лошади, - Когда
почувствуешь, что ветер подымется, чистой воды уже метров сто будет.
- Ладно, хуй с ним, - сказал еще один рыболов и решительно перешагнул
через трещину.
Надо сказать, что если бы не это сборище, я бы и не заметил ни какого
подвоха, так бы и топал до Котлина. Все тоже пошли следом за отважным
рыбаком. Делать нехуй, пошел и я. Хоть очко и поигрывало, но позориться
прилюдно не хотелось. Протопав еще с пол часа, все вдруг разбежались в
разные стороны как тараканы. Я остался один, и пока водил жалом по
сторонам, вокруг с остервенением бурили лед.
- Давай может и мы рыбу половим? – тактично спросила собака.
- Красота то какая. – высунувшись из сумки сказала кошка.
Я беспомощно повернулся в одну сторону, потом в другую. Заметив это,
мужик в пыжиковой шапке махнул рукой. Я осторожно подошел к нему.
- Туда отойди метров на тридцать, и можешь сверлить. – сказал он
покровительственно, и добавил,- На что ловишь?
- Хуй знает, какие-то червяки.
- Мотыль, - назидательно поправил он, и саркастически пробормотал себе
под нос,- Червяки, ишь, рыболовы пошли.
Я попиздовал в указанном направлении. И через честных тридцать шагов
скинул с плеча заебавший ящик.
- Все, нефть здесь!
Кое как собрав ледобур, начал бурить. Когда бур провалился, аккуратно
извлек его и положил рядом. Шумовкой прочистил лунку. Пока все
получалось неплохо. Из ящика достал удочку, банки с наживкой.
- Мотыля убери опять в ящик, а то замерзнет. - напомнила кошка.
- Сама смотри не задубей.
Собака понюхала лунку.
- Че то рыбой не пахнет... - разочаровано протянула она.
Я хуйнул одну банку червей в лунку.
- За что ты их так? – кошка непонимающе уставилась на меня.
- А что, Затевахин с Сабанеевым против?
- Да нет, просто у нас всего две банки было, теперь может не хватить.
- Если вы думаете, что я тут до утренней зорьки, то вот уж хуй!
Размотав леску, и нацепив мотыля я опустил снасть в лунку.
- Я посмотрю чего у других делается,- сказала собака и не спеша побежала
прочь.
- Доволен хоть, что выбрался на природу? – спросила кошка.
- Есть свои плюсы, но ноги тоже уже подмерзают,- сказал я и привстав
стал перетоптываться.
- Не шуми, рыба все слышит, - укоризненно сказала кошка.
- Что ж мне теперь, без ног, как Маресьеву, оставаться?
- Смотри сам, только мне рыбы свежей хочется.
И тут кивок на удочке резко нагнулся.
- Подсекай! – зашипела кошка как безумная.
Я схватил удочку и со всей дури дернул вверх. Потом скинул варежки и
трясущимися руками стал выбирать леску. Не пизжу, но холода в тот момент
я не чувствовал. Когда наконец из лунки на лед вылетел, и заиграл на
солнце небольшой окушок, мы с кошкой издали победный кличь. Я отцепил
трофей и насадив мотыля опять погрузил снасти в воду. Следующая рыбина
оказалась корюшкой.
- Ножом ее порежь, и на нее же и лови, - посоветовала кошка.
- Откуда же ты такая умная? – удивился я.
- Самообразование,- с достоинством отвечала она.
И началось. За десять минут я поймал семнадцать хвостов. В основном
корюшка, хотя попалась одна приличная плотва и еще три окуня. Подбежала
собака.
- Ого, вы наколотили! Максимум, что видела, это пять рыбин.
- У кого?
- У этого, в пыжиковой шапке, видать "бывалый".
- Новичкам везет, - подмигнул я.
Через пол часа количество рыбин дошло до тридцати пяти.
- Ну давай еще с пол часа посидим и домой, а то для первого раза как-то
подозрительно кучеряво, - говорю я животным.
Те неожиданно согласились. Хотя мне просто показалось, что подмерзла
меховая братия.
За следующие полчаса попался только в усмерть укуреный ерш.
Я сложил рыбу в ящик, смотал удочку и взвалил все на плечо.
- Ну пошли, Сабанеевы.
Проходя мимо "пыжиковой шапки" я поймал на себе неодобрительный взгляд.
- Как улов? – спросил я со скрытым чувством ликования.
Но тот почему то молчал. "Может не услышал? ", предположил я. И
переспросил:
- Клюет хоть?
Рыбак скривил недовольную рожу и махнул рукой, чтоб я не мешал. Да и
хрен с тобой, подумал я и пошел к берегу. Когда отошли на расстояние, с
которого нас было не слышно, собака сказала:
- У него мотыль во рту.
- Чего? – не понял я.
- Чтоб мотыль не замерз, он его во рту греет.
И тут я блеванул. Когда спазмы в желудке закончились, я обтер рожу
снегом, достал водку и прополоскал горло. Пару секунд поколебался-
сплюнуть водку, или проглотить, но все таки выплюнул. Без происшествий
мы добрались до берега и по протоптанной дороге вернулись на станцию.
Назад ехали в почти пустой электричке. Когда добрались до города, я
понял, что очень устал. Тяжесть поклажи, свежий воздух, мороз, сделали
свое дело. Но хоть и велик был соблазн добираться до дому на тачке, я
логично предположив, что рыбака хер повезут, поплелся в метро.
- С собакой нельзя,- замахала мне рукой тетка в будке, и добавила, - Без
намордника!
Я так заебался, что повернувшись к собаке сказал:
- Ответь ей, что-нибудь, у меня сил нет.
Та повернулась к бдительной работнице метрополитена.
- Я вегетарианка, но если будете провоцировать, могу и за ляжку цапнуть.
Мы прошли не заплатив мимо бесчувственного тела. Хоть какая-то польза от
звериного пиздобольства.
Дома решил пригласить Марину на жареную рыбу. Точнее, чтоб она пожарила,
а потом мы вместе сожрали. Кошка с собакой вытребовали себе сырую. Дал
им все, кроме корюшки. Помылся и пошел.
Звоню. За дверью шаги.
- Кто?
- Да я это...
Дверь открылась. И куда я раньше смотрел? Такая классная баба!
- О, привет, чего стряслось?
- Рыбу я ловил, - ответил я голосом Леонова из "Джентельменов удачи".
- Какую рыбу? – не поняла она.
- Да на рыбалку ездил, - объяснил я, - Ты корюшку любишь?
- Свежую?
- Ну ясен пень не маринованную!
- Вообще то да.
- Ну тогда пошли ко мне, заодно и пожаришь.
- А приставать не будешь? – игриво спросила она заулыбавшись.
- Буду. Честно признался я.
- Тогда грех не зайти, - констатировала она.
Секс после корюшки, что может быть прекраснее? Так я думал, пока Марина
колдовала на кухне, а мы (я и животные) смотрели "ящик".
По требованию большинства пришлось зырить Затевахина. Незаметно я
заснул.
Разбудила меня собака.
- Телефон!
И точно, из прихожей доносились настойчивые звонки.
Я поковылял на звук.
- Телефон! – крикнула Марина из кухни.
- Да слышу я, слышу,- недовольно проворчал я и снял трубку.
- Алло!
- Уже нарыбачился?
Звонил Вован.
- Да.
- Ну и как, снасти не проебал?
- Нет, утопил, - серьезным голосом ответил я.
- Да ты, что!!! Я ж тебе почти коллекционные удочки дал и титановый
ледобур!!!
- Нессы, - успокоил я его наконец, - Все заебок. Корюшки привез.
- Ну, бля, ты и мудило,- обрадовался он.
- За снасти спасибо, больше всех поймал.
- А где ловил?
Я рассказал, приблизительно, так как название станции напрочь забыл.
- А давно приехал?
- Да уже часов шесть.
- Везучий! Там как раз льдину оторвало.
- С рыбаками?
- Сейчас любая льдина с рыбаками.
Из кухни раздался Маринин голос.
- Все готово, можно к столу.
- Ты там не один? – навострил уши Вован.
- Да, к корюшке еще русалку зацепил.
- Могу приехать.
- Разрушишь атмосферу доверия и корюшки.
- А как зовут русалку?
- Марина.
- Марина, значит "морская". Похоже точно русалка! – завистливо
присвистнул Вован, - Ну тогда не буду мешать, рад, что вовремя свинтил.
И он повесил трубку.
Конечно, по уму надо было его пригласить на улов, все-таки удочки его.
Но поймите меня правильно, Марина то одна.
Что ни говори, а жареная корюшка, это пиздато! Превозмогая себя, я налил
по полста коньячку. Мы чокнулись. Марина выпила залпом, я же чуть
пригубил и тут же быстро поставил рюмку на стол.
- Не можешь уже? – кивнув на бутылку, спросила она.
- Да чего-то не идет.
- Видать хорошо погулял?
- Неплохо.
- Твоя то, эта, которая, очередная,- тут Марина засмеялась, - Когда
должна вернуться?
- А хрен знает, вроде на неделю улетала.
- А какого числа?
- Какого числа, что? – все еще не понимая куда она клонит, спросил я.
- Улетела какого числа?
- А сейчас какое?
- Двадцатое...
Я посмотрел на батарею пустых бутылок, прикинул в уме количество
выпитого, рассчитал дни запоя, накинул день на рыбалку.
- Ебать!
В прихожей раздался звонок.
- Ебать!!! Повторил я.
Марина поняла все сразу.
- Ну вот и поели корюшки...
Из комнаты прискакали животные. Слава богу, молча.
- Может мне на балкон пока, а потом незаметно выскочу?
- Ага, разве, что с балкона.
Кошка начинает тихо подхихикивать. Не ляпнула бы чего...
- Ну так куда мне? – Марина растерянно стояла посредине кухни.
Испуганная и красивая.
- Хуй с ним, давай на балкон.
Я ломанулся в коридор, открывать.
Подруга выглядела отдохнувшей и обрушила на меня прямо с порога лавину
важной и нужной мне информации. Из этого потока я понял, что: у нее
отрубили телефон, потому что роуминг очень дорогой, (пиздеть надо
меньше, подумал я), отдохнула она прекрасно, в городе очень много
"наших", жаль только, деньги быстро кончились.
- Ты же четыре штуки взяла? – изумился я.
- Знаешь, оказывается Достоевский, однажды, проиграл там все, что у него
было, даже обручальные кольца!
"Ага", - думаю, так же как и ты, идиотка...
- А чем это так пахнет?
- Пиздюлями это пахнет, - говорю, - Ты что, все деньги просадила?
- Почти. А что такое?
Вот ведь сука!
- А то, что зарабатываю их я.
- Ну ты же разрешил... - она присела на стул в прихожей.
- Слушай меня стоя! Я разрешил взять деньги с собой, и потратить на
дело! А не проебывать их как Достоевский. Ты хоть его читала?
- В школе проходили, - пролепетала она.
Подошла кошка. Долго смотрела на нас, потом зевнула.
- Киса, киса, - подруга протянула к ней руку, чтоб погладить и заодно
снять нервное напряжение.
- Киса у тебя в штанах. – отбрила ее та и не спеша прошла в комнату.
Как она заорала!
- Что это, что это? – наконец, прекратив истерику, залепетала подруга.
- Это моя кошка, а еще собака есть, не забыла за неделю?
- Она, что, тоже говорит?
- А ты у нее и спроси.
- Боюсь.
- Ладно, иди в ванную, смой тлетворное влияние запада.
Когда из за двери раздался шум воды, я бросился к балкону. Марина уже
задубела основательно.
- Пойду я тоже в ванную, - прошептала она, - Греться.
И мы на цыпочках сквозанули к дверям.
На лестничной площадке она спросила:
- А чего это она у тебя так орала?
- Обрадовалась встрече,- уклончиво ответил я.
- Жаль, что так вышло все, - Марина расстроено хлопнула глазами, - Ну ты
все же не забывай...
- Постараюсь, – я обнял ее за плечи, прижал к себе.
Куда уж тут, забыть, думаю.
- Пусти, пора мне, - сказала она, не делая попыток вырваться.
- Ага, - я отстранился но только чтобы посмотреть ей в глаза.
- Ну хватит уже мучить! – она улыбаясь выскользнула и исчезла за дверью.
Совсем как русалка.
Я прошел на кухню, маханул стопку, тут же налил до краев следующую.
- Посуду убери лишнюю, а то видно, что не один ты тут корюшку ел.
Собака кивнула на стол.
- Ты будешь?
- Ну давай, выручу.
Я поставил перед ней Маринину тарелку. Стопку ополоснул водой из под
крана и убрал в буфет. С полотенцем на голове в кухню вошла Катя.
- Ты сердишься?
- Нет, я негодую. И выпил вторую, налив сразу же третью.
- Я думала, у нас серьезные отношения, - начала она, но я прервал эту
лирику:
- Сериалов не надо, давай, шмотки собирай и проваливай.
- Куда?
- А куда хочешь, можешь в библиотеку, можешь к маме в Екатеринбург.
- Зачем в библиотеку?
- Достоевского почитаешь.
- Значит ты меня не любишь?
Я знал, сейчас выпью третью, и будет полегче. Будет уже похуй на эти
сопли. И я выпил.
- Так любишь или нет?
Катя стояла надув губки, и ждала ответа.
Вместо ее, я спросил собаку:
- Как корюшка?
- Вкусно, - ответила та облизываясь, Катя аж подпрыгнула.
Вошла кошка, посмотрела по сторонам, строго зыркнула на подругу.
- Вроде и мокрая, а все равно не русалка, - и ушла.
- А ты умеешь корюшку жарить? – теперь я спросил Катю.
- Нет...
- Ну тогда – до свидания.
Как я понял, животным тоже больше нравилась Марина.
Не хочется описывать последовавшую за этим часовую истерику. Но когда
Катя вышла наконец на лестницу, и я закрыл дверь, стало мне так хорошо,
что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Утренние лучи пробивались через занавеску, выхватывая внутрикомнатную
действительность. В одном из таких светлых пятен было плечо Марины,
безмятежно спящей на моей кровати, в другом- кошка, свернувшаяся
калачиком у нее в ногах. Собака спала на полу рядом. Ну что ж, похоже
пришло время, когда мне наконец придется бросить пить. Хотя бы на
несколько лет.
http://udaff.com/authors/10metrov_provoda/47782.html