Мой муж - испанец. Уже в возрасте, но большинству молодых даст сто очков
вперед по любопытству, смелости, энергии и способности радоваться.
Ученый, без пяти минут революционер, веселый, ласковый, деликатный. В
его жизни много приключений было, но вкус он к ним не потерял. Очень
любит куда-нибудь ездить, что-нибудь новое смотреть, учиться чему-то.
Живем мы то в России, то в Испании, благо сотрудничаем и по работе. И
как-то раз, когда только стали мы жить вместе, я решила его свозить на
дачу в псковские леса на лыжах покататься. Ехать туда от нас ночь на
поезде. Поезд не из комфортабельных, вагон общий. Народ там самый
разный, кто пьет, кто матерится, кто спит мирно. Муж по-русски почти не
говорит. Я ему говорю - войдем в поезд, залезай на полку да помалкивай,
чтоб не пристал никто. Ну, он справился. Кто-то к нему обращался, но он
так адекватно хмыкал и улыбался, что народ был полностью удовлетворен
общением, и принял его за русского.
Ночью поспать толком не удалось. Вредная бабка громким голосом
третировала полночи свою приятельницу, поучая ее жизни. Только мы
заснули, посреди ночи на нее упал шарфик мужа, она устроила крик. В
конце концов я ее усмирила. И вот по расписанию мы должны уже прибыть.
Зима, раннее холодное утро, темно, спать хочется, соображается плохо,
мелькают какие-то домики, огоньки. Наша станция или нет? Спрашиваю
проводника. Проводник, злобный и сонный, отвечает: "А я почем знаю? Вы
здесь живете, а не я. Или выходим, или заходим! Побыстрее!" - "Вы же
проводник, Вы должны знать!" - "Я не проводник, я кондуктор!" Я
судорожно пытаюсь в темноте разглядеть, знакомые ли домики видны среди
елок. Подсчитав километры, думаю, что лучше недоехать, чем проехать, и
решаю - выходим. Сообщения там никакого нет, глушь... Поезд ходит и то
не каждый день.
Ну, конечно, я ошиблась и вылезла раньше. Это я поняла, прогулявшись по
снежной целине к тем самым домикам. Лыжи у нас на даче, да и не умеет
муж на них ходить - в Испании снега мало. До дачи километров восемь...
или десять?.. или двенадцать? На плечах рюкзаки. Там вещи, еда и коньяк.
Муж все спрашивал - а нужен нам этот коньяк на даче? Кругом темно,
холодно, снег. Я говорю - ладно, придется пешком прогуляться. Он
спокойно отнесся. Плетемся по снегу, по шпалам, проваливаемся на каждом
шагу. Сколько осталось - не очень ясно. Плетемся часа два с лишним.
Рассвело. Я обращаю его внимание на окружающие красоты, он реагирует
положительно, но как-то вяло, и интересуется, долго ли еще осталось. И
тут наконец мы подходим к знакомому переезду, до дачного поселка пятьсот
метров. Я решила пошутить. Остановилась и говорю: знаешь что, ты только
не сердись и не пугайся, но я, кажется, перепутала, в какую сторону нам
надо было идти. Вот мы десять километров прошли, но, наверное, дача была
налево, а не направо. Так что придется еще двадцать километров пилить.
Думаю - интересно, как отреагирует? На месте убьет или свою обычную
деликатность проявит? Впадет в уныние? Думаю, посмотрим, псковщина - это
тебе не Сьерра Морена и не латиноамериканские джунгли. Наблюдаю. Он
достойно и без тени испуга или неудовольствия говорит: ну, не торопись,
давай еще пройдем, может быть, мы все-таки в правильную сторону пошли.
Я его расцеловала и говорю - все, на месте мы уже, шЮтка была. Привела
домой. А дом стоит замерзший, внутри минус пятнадцать. А мы разогретые
ходьбой, влажные, начинаем заледеневать. Тут вижу - в первый раз на его
лице появляется сомнение. Я говорю - быстро переодевайся в сухое, а я
пока печку разведу. Он смотрит на печку с детским любопытством и
осторожно меня спрашивает, как и где мы будем спать. Да тут, говорю,
сейчас дом согреется, подожди. Сомнение на лице не исчезает. Я его
заставляю переодеться, развожу печку и наливаю ему коньяку. Постепенно
становится тепло, сомнение на его лице сменяется восторгом, он стоит в
серой военной шинели, пьет коньяк, прислонившись к печке, и говорит:
какая чудесная штука! Эта печка - это самое лучшее, что есть в этом
доме! И вообще, я понял, почему русские предпочитают крепкие напитки
сухому вину!
На лыжах, кстати, мы отлично покатались - для новичка он быстро вошел в
ритм. Днем ходили в лес, вечером вкусно ели, пили, разговаривали. Спали
всласть... Он был в восхищении от лесов, снега, от деревянного дома. И
особенно - от печки...