'Тюлюсский вариант'
Жарища плавит мозги, метео для отмазки дает +40, поэтому ловишь момент
для того, чтобы окунуться в Эмбу, или родник, не очень соленый. Под
редким облаком крупные капали больно впиваются в левую ладонь, так и не
долетая до земли. Боковым зрением ловишь температурку газов в очередном
рывке слабой болтанки, бесполезный вентилятор тупо молотит горячий
воздух. Наступило лето.
Есть совершенно не хочется, единственное желание забиться под корягу, в
холодок к кондиционеру, и не вылезать до осени. Но к часам 3-м, 4-м
после полудня аппетит все же просыпается, столовые все уже закрыты,
повара на буровых дрыхнут, не помыв посуду, и тревожить их в этот момент
не надо, ругани много, а обеда все равно не будет.
Остается один вариант - лететь на Тюлюс! Повар Василич, бывший кок на
судне, готовит отменно, трудно передать то разнообразие блюд, которым он
баловал буровых дел мастеров, ребята жили у него, как у Христа за
пазухой. Как правило три-четыре наименования первых блюд, столько же
вторых, компот, чай, кофе, выпечка всякая, плюс зелень- петрушка, лук,
сметана, все это он с собой возил из Волгограда, ко всему работал один,
и успевал. Мы, имея возможность поохотиться на рыбку, снабжали его, а в
ответ вкусно кушали в любое время. Хоть ночью.
Беда пришла внезапно, заболел Василич, и вместо него поставили молодую
пару, ленивый тандем, варганящий мутную похлебку из гнилой вермишели с
хеком. Народ был в бешенстве, после таких разносолов кока, новоявленное
варево просто не лезло в глотку. День, два, неделя, кушать все равно
хочется, и народ стал терпеть и, скрипя зубами, рубать все что дадут.
Еле дотянув до конца командировки, дружная бригада отчалила на отдых,
перекрестившись.
Время неумолимо быстро пробежало, и та же бригада, возращаясь на родную
вышку, при выходе из вертолета 'упала в осадок', узнав, что Василич еще
на больничном и кормить их будут те же супостаты. Обстановка сама собой
накалилась до предела, гроза надвигалась:
Гром разразился тогда, когда ребята узнали, что их к тому же еще и
обманывали в деньгах ( обычно на буровых доверительные отношения, повар
записывает в долг, а потом все это высчитывают из зарплаты). Начался суд
Линча. Молодую пару выволокли на улицу и потребовали объяснений.
Наровистый характер повара и некоторая наглость была тут же наказана, не
откладывая в долгий ящик: каблук керзового сапога с медными заклепками,
одного из буровых, с силой наковальни проник на полсантиметра в лоб
горе-поваренка, от чего тот упал навзничь. Пришлось выполнять очередное
санзадание под заход в Гурьев. Везти его пришлось без сопровождающего
медработника, и я молил Бога чтобы тот не отбросил концы. Ничего, живуч
оказался. На следующий день поварская замена была строго
проинструктирована в связи с несчастным случаем на буровой.
Василич конечно поправился и все стало на свои места, но горе-поваров с
тех пор стали стращать 'Тюлюсским вариантом'.