Работал у нас в колледже, в Латвии, учитель Андрис Арвидович, полнейшая
бестолочь, придурок – аж очки у него набекрень всегда были. Преподавал
он у нас Электрические машины, Электроснабжение сельского хозяйства –
предметы нужные, но у него из преподавания ничего не получалось. У него
запросто мог ударить током отключенный стенд, загореться мотор,
подключенный по проверенной им схеме, мог прилететь и ударить его в
спину тяжелый латышский учебник, который все равно никто не читал, как
бы ему не хотелось...
После нескольких наших телег на него – надо ж было отмазать свое
нежелание ходить на его предмет, выделили ему новейший проектор.
Пользоваться он им практически не умел, царапал что–то фломастером на
пленках... Но как же он боялся, что кто–то что–то сделает с дорогущим
проектором! Спрос рождает предложение. Однажды кто–то засунул куда–то в
район лампы жевачку. Учитель как раз вошел в класс, включил технику и
тут же заметил что–то неладное – свет–то проникал с искажениями. Он
ринулся к аппарату. И в этот момент с лампы пошел дымок... Андрис
выдернул шнур, вскрыл аппарат и начал лихорадочно вытаскивать жвачку.
Как мы хохотали! В жизни я не видел более идиотского зрелища!
Полурастаявшая жвачка начала приставать ко всеми чему только можно,
наматываться вокруг всего его тела кругами, а он с совершенно зверским
выражением лица не знал даже на кого кинуться!
Называть такого, с позволения сказать, учителя по имени–отчеству не
слишком благозвучным было уже выше наших сил. А надо сказать, что мы
вполне могли его в лицо и обругать и покрыть его матом, он как–то
странно при этом застывал, но как будто не мог понять чего от него
хотят. Так что стали мы его имя склонять почем зря: он реагировал как на
свое имя на все, что содержало хотя бы одно "а"; в частности мы часто
называли его Арнольдовичем – так как сложением он отличался скорее худым
и изможденным.
Однажды решила прийти к нам во время урока по какой–то надобности наша
классная руководительница. Мы нестройно поприветствовали ее – учитель не
обворачивается. Думает, что мы его подкалываем, делаем вид, что кто–то
пришел. И тогда она обращается к нему: – Андрис Арнольдович...
Продолжение тут же было погребено в взрыве хохота!