В любой уважающей себя компании медиков есть гинеколог. Обязательно. Вне
зависимости от того, мужчина это или женщина, гинеколог это придворный
клоун. Как правило, никто из участниц тусовки не пользуется его
услугами, однако настоятельно рекомендуют всем подружкам и знакомым,
авторитетно убеждая в его профессионализме.
Врачебная этика фигня, дорогие мои, в том смысле, что ее нет. А если бы
она была, то ее бы для гинекологов отменили, потому что нет ничего
смешнее, чем их байки.
Наша Ленка не такая, она никогда не начнет ни одну историю без водки и
преамбулы:
- Моя врачебная этика не позволяет об этом рассказывать, но ешкин кот,
вы такие офигенные, я вас так всех люблю, вы же поймете меня и никому
больше не расскажете?! Ну не могу я не рассказать!
- Ага!- дружно отвечают любимые и офигенные, доставая блокнотики и
ручки.
Самая “жатва” у Ленки начинается в сентябре, когда из отпусков
возвращаются благоневерные, из запоев - моральнонеустойчивые, из нирваны
- сексуальнообездоленные. Порой глянешь на человека в кресле, не выходя
из-за стола, и прежде чем спросить фамилию, пишешь диагноз “гонорея”. Но
случались и абсолютно непредсказуемые, строго индивидуальные диагнозы.
До женской консультации, Ленка работала в городской больнице №70, в
профильном отделении. Работы было гораздо меньше, чем потом, в
консультации, ибо доставляли совсем уж сложных. Ночью привозят бабушку,
лет 80, не меньше. Ленка, глядя на старушку на каталке, кричит
санитарам:
- Ошиблись, ребят! Это гинекология! Хирургия выше, кардиология ниже!
- Сказано к вам! Вот направление!
- Ополоумели что ли?! Что ей у нас делать в таком возрасте-то?!
Следом бежит хирург и кричит:
- Срочно готовьте операционную!
Суматоха, никто ничего не понимает, сутолока, персонал на ушах, как
будто бабка щас как минимум тройню родит. И уже потом, в операционной,
выясняется, что давно-давным, бабка спрятала от внука деньги “в туда”!
Завернула в кулечек, да и спрятала, потому что уж больно много пил
внучек, и даже спицы любимые бабкины, и те пропил. Спрятала и забыла. На
секундочку, на 12 лет. На вопросы, что ж мол, все это время, боль вас не
мучила? Отвечала что “старость, деточка, это когда больно от сих до вот
сих, а главное это сердце”.
Надо отметить, что операция прошла успешно, но бабка рыдала белугой,
когда узнала, что после денежной реформы деньги в кулечке потеряли
всякую ценность.
Хуевый вклад, хоть и пиздатый.