Питер Розенблат
Литературная История / Вертикали – Горизонтали –Магистрали/
Когда-то я жил и работал в ближайшем Подмосковье. Огородничал, правил
иногда друзьям-приятелям повести, стишки, рассказы. И потом, совместно с
авторами, их произведения обмывал.
Так совсем неплохо существовал я в своем андеграунде, довольствуясь
переводным Катуллом и тем, что иногда одаривали раскопки в спецхранах
библиотек. Иной раз, можно было выехать в уездный город Люберцы и
посидеть в литобъединении "Вдохновение", опять-таки вдохновиться за
скромным застольем местных литераторов. /До сих пор помню прекраснейшую
фразу из пьесы покойного Василия Кудинова: " Чист, как чекист "/ или
податься в саму первопрестольную, благо метро находилось недалеко,
в 15-ти минутах езды электричкой. Там, на Казанском вокзале, в Доме
Железнодорожника находилась "Магистраль", или забежать в другое
литобъединение...
Я предпочитал "Магистраль", где рулил Григорий Михайлович Левин, знавший
русскую словесность во всех ее проявлениях, но вошедший в ее историю
лишь как автор весьма наивного шлягера: "Ландыши- ландыши, майского утра
привет".
А стихи у него, надо сказать, были замечательные. Вот однажды, когда
Григорий Михайлович находился в очередном творческом загуле, я( вслед за
его чувствующими конъектуру учениками, у многих из них были не только
публикации в престижных альманахах, но и свои книжки) оказался
временно-приходящим членом другого литературного объединения, которым
руководил Вадим Валерьянович Кожинов*...
Кожинов тоже неплохо знал русскую литературу. Всегда подтянутый, коротко
подстриженный, в желто-зеленой водолазке и хорошо пошитом костюме, в
больших, на половину лица, очках, скрывающих выражение льдистых глаз, он
походил скорее всего на преподавателя Суворовского или Нахимовского
училища.
Помню некоторые его рассказы...
" Да-с, с Владимиром Семеновичем Высоцким сталкивался довольно редко,
хотя и вращались в одних и тех же кругах. Когда я приходил, он уже
уходил (поражаюсь чутью Высоцкого). Я тоже играл на гитаре и пел песни".
- Так же, да не совсем. Почему...? По кочану. У Семеновича было семь пядей
во лбу, а у Валерьяновича - только шесть. И к тому же В. В. К. был зятем
весьма известного критика Ермилова, который давил всяких не то Маяковских,
не то Пастернаков. Но зять за тестя не отвечает. А Семенович пробился сам.
Иной раз обкатывались понятия о русской национальной поэзии. Например,
является ли Сергей Есенин выразителем данной генеральной линии. ...Вопрос
интересный. Тут возникал какой-нибудь Шпунтик, отмечая, что уместнее
говорить о влиянии мировой культуры, частности западно-европейской, на
творчество Есенина. Персидские мотивы, к примеру. И откуда вообще пришло
название поэмы "Черный человек"? Импрессионистская окраска стиха, круг
его увлечений. Не уместнее ли выбрать на эту роль Клюева? И здесь этому
Шпунтику вставляли по полной программе многочисленные оппоненты. В целом,
занятия-заседания проходили не скучно: творческие возлияния по праздникам,
читки и разборки способных ребятишек.
Но как-то раз ваш покорный слуга не выдержал и ( с недопития что ли)
выпустил несколько слабеньких критических стрел в адрес генеральной линии
уважаемого мэтра.
В. В. К. покраснел, творческим огнем вспыхнули его тщательно протертые
линзы...
Мэтр начал работать по горизонтали – (Шпунтик - пунктик - прутик) –
изменяя последнюю гласную в фамилии нашего автора на последнюю в русском
алфавите...
И в глазах его учеников - подельников пылало такое же торжествующее
пламя.
Какие-то Безродные Розентали учили их орфографии и пунктуации. Какие-то
Лансберги с Эйнштейнами – физике и т. п. Какой-то там татарский мурза
Державин с неизвестно каким Жуковским и кучерявым Шуриком Сергеевичем -
русской литературе. Ой, ребята как вы все нам надоели!!!
Моя история приближается к закономерному финалу...И автор не собирается
подталкивать порядком заскучавшего читателя к выводу, что в любой
литературе существуют свои неписанные законы, придерживающие эту
литературу на достаточной высоте и чистоте.