Рассказывал старший товарищ. В советское время он был членом горкома
партии. И не просто членом, а Членом Президиума. И вот, идет собрание
партактива города. Тема: борьба с религией. Выступает заведующая отделом
и рассказывает: как в церкви красиво и торжественно, как там в душу
лезут, как священники умеют неформально работать с массами.
- Надо нам, товарищи, разговаривать с народом не по бумажке, надо
говорить красочно, образно, не нудно. Тогда у нас есть шанс остановить
эту церковную экспансию.
(Искренние аплодисменты)
После ее выступления на трибуну выходит секретарь по идеологии. Так
было принято, первый секретарь, либо секретарь по направлению должен
подводить итоги заседания.
Этот товарищ, кстати, он был сыном одного из генеральных секретарей ЦК,
долго и нудно начинает повторять тезисы антицерковной пропаганды.
Зачитывает по бумажке, к тому же, сильно заикаясь.
Грустно все это. Но мы, соблюдая приличия, чинно сидим. Директор завода,
старый, заслуженный работник, сопящий рядом, ерзал, ерзал, потом не
вытерпел. Шепчет мне:
- Его, падлу, направить в церковь, проповеди читать. Никакой пропаганды
не надо! Всех, бл@ть, от церкви отвадит!
P.S. Заседание мы сорвали. Директор был глуховат, но голос имел зычный,
как это часто бывает у плохослышащих. В президиуме-то мы сумели подавить
приступы смеха. А в зале? По залу пошли волны с трудом сдерживаемого
смеха, которые, может в силу коллективного сдерживания, вскоре пошли
раскатами и превратились в оглушительный хохот. А что докладчик? Он
остался в недоумении, только еще больше стал заикаться....
Что, как вы понимаете, не способствовало прекращению хохота...