ОКРОШКА
"Счастливый знак, любви символ призывный.. "
А. Пушкин "Гавриилиада"
Как-то в обычной пензенской столовой на раздаче ругались красны девицы:
одна настаивала, что сегодня ее очередь раздавать, а подружке –
кухарить. Оказалось, что все больше стремились на раздачу. Сначала я не
врубился – почему?
... Ответ дала жизнь, когда сподобился невиданно густой окрошки. Обычно
это была тарелка жидкого кваса, в которой плавали нанофрагменты яиц,
мяса, огурцов и редиски, в количестве необходимом для именования оного
"блюда" окрошкой, но явно не дотягивающим до кулинарных стандартов и не
достаточным для гашения пламени студенческого аппетита.
Сначало было подумал – вот он, на целых 20 лет раньше настал коммунизм,
обещанный Никитой Сергеичем советским людЯм аккурат к 1980 году. Но
глянул в тарелки друзей-сотрапезников – не, у них был полный социализм.
И даже когда я разделил неожиданное изобилие на всех, все равно каждому
досталась Окрошка.
Друг-двоечник, а двоечники всегда лучше разбираются в жизни, мне
подсказал – "Чувак, она же тебе назначила свидание!". Увы, я, такая
жопа, даже не обратил внимания, кто же из девиц-красавиц мне наливал.
Тем не менее, заинтригованный, пришел на следующий день и обратил
внимание на милую девушку-окрошницу (аналогия, что ли, с "Шоколадницей"
Лиотара Жана-Этьенна?).
Увы, окрошка в этот раз оказалась обычной, раз в 10 пореже вчерашней. Я
вопросительно посмотрел на раздатчицу, она сначала зарделась, а потом
сказала: "А, тебе Катю! Она сегодня дежурит на кухне. Щас позову!".
Видать, секретов у девчат друг от дружки не было, и каждую кандидатуру
на густую окрошку они обсуждали сообща.
И такая форма намека оказалась очень эффективной, что ни говори, а путь
к сердцу мужчины, особенно голодного студента, таки лежит через желудок.
К тому же девушек из столовой регулярно проверяли на предмет, скажем
по-современному, "Букета Молдавии". Да красавицы! Видать, администрация
столовой выбирала кого покраше, чтобы скрасить серость общепитовских
"каклет с мясом". Да и девушки находили свое счастье или несчастье – не
суть, главное, оказывались при семейном деле.
А многие наши студенты попались в умело расставленные кулинарные сети. К
примеру, земляк из Киева Валера Файнгольд женился на Лидочке Караевой, и
даже взял ее фамилию (Валера, Файнгольд ли ты, Каraeff или еще там как,
а вдруг – отзовись!). Я же потерпел фиаско – Катюша оказалась скромницей
очень строгих правил: "После свадьбы, что хошь, хоть в рот, хоть в жопу,
а пока могешь рассчитывать только на хорошие пАйки в нашей столовой! И
то, пока промежду нами любовь".
Увы, наша любовь быстро исчерпалась – настоящая любовь не терпит застоя,
особенно, когда он накапливается в половых органах – природу не
обманешь! Здесь всегда нужна динамика, это гордые англичане могут на
десятки лет застрять на одном и том же, терпеливо дожидаясь от родителей
девушки вожделенного велосипеда. А мы, советские люди, воспитанные в
энтузиастских традициях, должны "выше, и выше и выше стремить полет
наших птиц" (П. Герман-Ю. Хайт "Марш авиаторов" по немецкому исходнику
"Хорст Вессель").
Мы перестали встречаться, я вдруг уразумел, что скучаю больше за
Катюшей, чем Окрошкой, и пришел в столовую. Лучше бы я этого не делал:
она накладывала густую окрошку ДРУГОМУ! И тогда я впервые понял, что
такое настоящая рррревность! Только моя врожденная интеллигентность и
прирожденная доброта помешали плюнуть сопернику в полную тарелку и
удавить изменщицу-Катерину... Я развернулся и больше никогда не посещал
эту точку общепита.
Зато сразу прозрел в отношении "Отеллы": этот сопляк Шекспир закрутил
искусственно надуманную интригу с платочком. Ну, разве что его
оправдывает многовековая отсталость от советского общепита с
социалистическими обязательствами работать каждую третью декаду на
сэкономленном сырье.
А ведь куда круче был бы вариант с окрошкой, и удушение Дездемоны
выглядело куда более обоснованным и реалистичным: не с вялым: "Молилась
ты на ночь, Дездемона?", а с энергичным: "Кому ты, блять, дала мою
окрошку? "
© Алик, клиент общепита 1957-1962
www.alikdot.ru/anru/state/art/britjokes/