Армейская истории.
Кто его знает, в каком году построили манчжуры дом. Для очень богатого
человека, а может и для какой организации. Построили хорошо, добротно,
стены кирпичные, метровой толщины. Потолки высотой метров пять, с
разными архитектурными излишествами. И двери. Теперь таких не делают,
рецепт утрачен наверно. Дубовые, толстые, огромные, прямо удивительно
шикарные двери.
Что там было до революции, во время, да и после оной - история молчит.
Может там людей убивали, или наоборот.
А потом пришли товарищи в форме и в лампасах, и увидели они весьма
помпезное здание, и про себя подумали: «Какое замечательное строение.
Если дополнить архитектурный ансамбль ажурным флигельком, внести
небольшие изменения в соответствии с современными требованиями, то
получится боевая часть, или даже две, если поменьше". А вслух сказали:
«Ни фига се, мать твою, потянет! Санэпидемотряд забабахаем!» И натащили
всяких пробирок, колбочек, офицеров, грызунов лабораторных и солдат.
Человеков несколько. А кушать эти солдаты выдвигались в соседнюю часть
через приусадебные участки, ежегодно насаждаемые доверчивыми местыми
жителями садово-огородными культурами.
Для того, наверное, чтобы удовлетворить гурманские потребности солдат из
СЭО, в этой части был "ресторан". За шеф-поваром ездили аж в Узбекистан,
где его долго отлавливали в горах. Обрили и поставили шефствовать.
Прапорщики, снабжавшие это гастономическое заведение, плодились сами и
пытались дополнить и без того «богатый» рацион по мере своих
возможностей. Весьма небезуспешно тащили кто что мог.
Когда мегахренам из СЭО наскучивало разнообразие перловых блюд, они
мечтали о простой привычной жареной картошке и огурцово-помидорных
салатах.
Для претворения мечты в жизнь требовалось два смекалистых защитника
Родины, коим была поставлена боевая задача:
а) напасть на огороды мирных жителей,
б) отобрать плоды и корнеплоды, если попадется капуста белокачаная,
то и капусту, и укроп,
в) не попасться мирным жителям - убьют.
Где-то удалось достать замечательной свинины и было решено приготовить
мясо по-казахски. Дежурный офицер - страшный капитан, в новых погонах,
сам метр пятьдесят, очки толщиною в пол-литра и в генеральской фуражке -
милостиво разрешил воспользоваться газплитой в вирусной лаборатории, а
сам пропал, вот был - и нет его! Уже хрюшку по-казахски сварили, овощи
взятые во временное пользование, съели, а его все нет.
Вроде бы пес с ним, но такого еще не было, чтобы дежурный боевой офицер
пропал. И вот пропал, гадюка! Поначалу было даже весело, но ведь завтра
спросят, мол, куды девали боевого командира, а? С пистолем в придачу,
а?..
Начали выдвигаться различные версии пропажи: от происков узкоглазых
изобретателей пороха, до прилета иностранных представителей иных
цивилизаций. А может откушал водочки, да лежит где-нибудь? Через
час-полтора решение было найдено: срочно попив чаю, идти на поиски.
... Боевой командир был в туалете: широко распахнув двери сортира, он
поставил к одной из его стен слань (деревянная решетка). Когда товарищ
капитан за собой двери прикрыли, слань плавно легла на пол, плотно
заклинив дверь добротного строения...
... Прошло еще часа два-три... Поиски продолжались...
Спустя еще час, проходя мимо сортира, я услышал невнятое бормотание и
поскуливание. Слань поднята, могучие двери открываются – вуаля! На
пороге появляется он, мифологический агрессор всего капиталистического
мира: фуражка лихо заломлена, в одной руке очки с великими диоптриями, в
правой же длани судорожно зажато табельное орудие ближнего боя -
пистолет "Макарова". Мокрым рукавом страшный капитан с удивительным
изяществом пытался остановить потоки кристально чистых слез, льющихся из
больших, красных, еще не научившихся смотреть стальным блеском, глаз.
Взор светился, как мне показалось, такой пламенной благодарностью,
какую, пожалуй, не часто увидит солдат в глазах офицера. Но иллюзии
быстро развеялись.
- Я тебя застрелю!!!
- ???... за что???
- Ты меня, боевого офицера при исполнении, закрыл в туалете!
- Не закрыл, а открыл!
- Все равно!
Потом было объяснение того, как произошло самозапирание и следственный
эксперимент. А еще позже он в красках рассказал о тех незабываемых
ощущениях, нахлынувших на него в течение последних пяти часов.
- Что же теперь будет? -поинтересовался он: - А ты правда меня не
закрывал?
Еще раз удостоверившись в моей невиновности и взяв с меня слово молчать
о происшедшем, капитан удалился. Слово я свое сдержал, но, как
оказалось, напрасно: он сам все рассказал на следующий день и написал
рапорт о происшествии. И мне пришлось еще раз пять объяснять
случившееся... охвицеры были щасливы, служба была довольно скучная.
Константин Дортманн.