Она столкнулась со мной ранним утром в коридоре больницы. Потупилася, закраснелася и пролепетала: "Я хотела бы с вами поговорить. Наедине!"
Блин, вот только влюблённой десятиклассницы мне сейчас и не хватало. Но девочка сияла, как Наташа Ростова перед балом. Если ляпну чего не то - травмирую нежную душу. "Ну, пойдём в холл" - приветливо предложил я.
Холл был пуст. Мы уединились на уютном диванчеге. Она присела на дистанции "Сейчас прошепчу тебе на ухо что-то самое заветное!". Короткая юбка рядом в таком месте невольно вызывает озорные мысли. Девушка сразу взяла быка за рога:
- Понимаете, мне очень нравится один парень, но я не знаю, как ему об этом сказать. Думала, по взгляду моему догадается! А он не понимает...
Взгляды она на меня за эти два дня бросала действительно зашибись. Когда разговаривали в очереди в перевязочную, хохотала над каждой моей шуткой. Я даже поверил, что у меня есть чувство юмора. Стоит выйти в коридор, она всегда там. Вспыхивает издали, как ясное солнышко. Я вчера ввернул на всякий случай, что у меня есть любимая. Вроде помогло. Теперь вижу, что не очень.
- Что за парень-то? – спросил я.
- Ой, я слов не найду! – прошептала она. То поднимет на меня сияющие очи, то опустит.
- П-ц! – подумал я. Вслух ответил:
- Дейл Карнеги учил, что в затруднительной ситуации надо просто сказать себе: «Меня за это не расстреляют!» Давай.
Она рассмеялась и набралась смелости:
- Вы случайно не из первой палаты?
- Нет, из третьей. А что?
- Вчера в первую палату такого парня положили – я только глянула, сразу поняла – это Он! Я и так на него гляжу, и эдак, а он меня не замечает! Ну вообще! Может, посоветуете что?
Я поморгал от внезапной перемены сюжета и ответил:
- Ну, если симпатичная девушка на парня взоры бросает, я бы лично это как-нибудь заметил. Значит, так – у меня четыре версии. Первая – парень дуб. Вторая – застенчивая жимолость. Третья – ты не в его вкусе. Червёртая – у него уже есть девушка. Во всех этих случаях, я бы на твоём месте сразу послал его нафиг.
Потом я подумал головой ещё раз и сказал:
- Впрочем, есть версия пятая. Это же больница! И его только что положили. Может, у него ухо там болит или ещё что-нибудь. В этом случае ты будешь ему нужна – поддержать тёплым словом, развлечь. Подойди и поговори с ним. Через пару минут станет ясно, какая версия верная.
- Так он даже на обед и ужин не вышел! И в туалет поэтому не ходит. (Эта причинно-следственная связь меня особенно приколола). А войти в его палату я стесняюсь!
- Ну так войди, поцелуй его крепко и убеги! Можешь рассмеяться при этом серебристым смехом. Чтобы там не случилось дальше, вы запомните этот случай. На всю жизнь.
В ответ застенчивое хи-хи-хи.
На следующий день она снова позвала меня "поговорить наедине". Призналась, что так и не посмела подойти к этому парню, а её сегодня выписывают. Зачитала мне вслух любовное письмо, которое она ему оставит. Письмо было написано на редкость красивым девичьим почерком и без единой ошибки. Кроме последнего слова - в имени самой девушки. Имя редкое, называть его не буду, но ошибка - как если вместо "Алла" подписать "Ала". Стиль отдаленно напоминает письмо Татьяны Онегину, но попадаются и свежие молодежные ноты. Всё это вместе как-то не состыковывалось.
- Мы писали всей палатой, целый день! - с гордостью сказала девушка - А записала Алёна, у неё почерк лучше всех! Пять раз переписывала, теперь ошибка только в последнем слове осталась. Но он ведь не заметит, правда?"
Телефон её у меня остался. Допишу как-нибудь в комментах, чем дело кончилось...