Аллюзия
Андрей Кошмаров
Буржуйское слово, означающее: стилистическая
фигура, выражение, являющееся намеком на известное историческое событие.
В одна тысяча девятьсот восемьдесят девятом году текущего летоисчисления
был я направлен в город Курган для участия в чемпионате одного из
головных спортобществ по совершенно шизофренической игре, именуемой
международными шашками. Эта игра очень популярна в желто-жаркой Африке,
а в России дзен-буддистов, пожалуй, больше, чем
шашистов-международников... Был я неоднократным чемпионом своей области
по этой игре, чем весьма гордился. Выступая на соревнованиях российского
масштаба, встречал более достойную конкуренцию и руководствовался в
основном занюханным тезисом «главное – участие»… и уделял внимание более
всего культурно-развлекательному досугу, а что это есть такое на Руси –
никому объяснять не надо …
С середины восьмидесятых годов, однако, появились препятствия на пути к
осуществлению вышеуказанного досуга, что нередко добавляло остроту
ощущениям …
Отметив свое участие в судейской коллегии, я отправился на променад. На
улице стояла весна. «Этот май-баловник, этот май-чародей веял свежим
своим опахалом …» Мысли мои текли несколькими параллельными курсами.
Главная мысль была, конечно, такая: набрести случайно на винную лавку,
да чтобы она еще и функционировала … (При этом рыбкой-лоцманом плыла
довольная мыслишка, что есть у меня в гостинице небольшой стратегический
запас, укупленный еще в родном городе)… И прочие всякие-разные
размышления …
Вспоминалось, в частности, о недавних (тогда) событиях в английском
городе Шеффилде, где на стадионе во время футбольного матча сотни
болельщиков были раздавлены насмерть и изувечены, скатившись по ступеням
прохода на металлическое заграждение … И в странах развитого
капитализма, оказывается, бывают катастрофы, думал я … хотя, конечно,
злословие – великий грех …
Прямо по курсу замаячила типичная, энергичная, характерная, нервная,
деловая, ходящая ходуном очередь, судя по всему, за тем самым, что
называется: чаяния народные … Ноги у меня автоматически прибавили ходу,
уши поднялись торчком, хвост распустился по ветру …
Протолкавшись всего каких-нибудь полтора часа, я с очередной порцией
абитуриентов прорвался сквозь кордон, видимо, подсобных рабочих, и
очутился – ура! – в гамазине … Это была типичная совейская лавка, слева
наблюдался проход, ограниченный двумя металлическими стойками, очевидно,
для дисциплинирования претендентов, между которыми законопослушно
расположился я, полагая, что медленно, но верно, а все мы там будем …
Поначалу все шло хорошо. Шаг за шагом продвигались мы к заветной цели.
Действовали на нервы лица, прущие безо всякой очереди, но приходили в
голову утешения типа «терпенье и труд все перетрут» и «кто-то там
терпел, еще и нам велел …
Однако затем атмосфера стала накаляться. Доморощенный кордон у входа,
видимо, был окончательно смят (ОМОН еще не вызывали), и в лавку поперли
без всякого ограничения настоящие русские мужички, потомки которых (или
они же сами – забуревшие) называются теперь крутыми и деловыми,
благодаря которым наконец-то мы все живем не только в великой, но и
свободной Стране … Магазин моментально заполнился до отказа.
Впрочем, оказалось, что отказ отказу рознь… Что немцу смерть, русскому –
только реанимация … Существовал верхний ярус, и братва наша родная
устремилась туда. Крепкие деловые морды с неслабыми мускулами и
конкретным выражением лица, ступая по плечам и по головам, полезли к
прилавку …
Мысль о приобретении интеллектуального горючего уступила место другой:
выбраться бы отсюда на … Однако путь назад был полностью блокирован,
оставалось только надеяться и ждать … Легкий холодок пробежал по спине:
дело пахло жареным, причем с явным привкусом керосина …
Моя стратегическая позиция была, с одной стороны, выгодная, с другой не
очень: я находился в стороне от эпицентра раздачи бормотухи, и никто на
голову мне еще не вступал, но зато я был в опасной близости от стены и
металлической перекладины …
Возникла тупая животная тоска и отчетливая мысль: очень это по-русски,
быть раздавленным заживо, как крыса …
Рев, проклятья, нецензурная брань слились в единый звуковой узор…
Стоящего передо мной мужика прижали к металлической загородке, он заорал
благим матом, а по верхнему ярусу все набивались и набивались в магазин,
стремясь к заветной цели, ступая по головам и шляпам, братские деловые
лица российской национальности …
«Застучали мне мысли под темечком»: «Так … Ходынка … Похороны Сталина …»
И … Чем их, уродов, пронять?!
Набрав в себя максимально возможное количество кислорода, не своим
голосом я возопил:
– КОНЧАЙТЕ ТОРГОВАТЬ!! ЩА ЗДЕСЬ ШЕФФИЛД БУДЕТ!!!
Тут, кажется, дрогнули все. События в Шеффилде были еще очень свежи в
памяти народной …
Не знаю, услышала ли этот крик души продавщица, но через минуту торговля
была прекращена … Шаг за шагом, мало-помалу разгоряченная публика стала
отступать … Через каких-нибудь двадцать минут я выломался из помещения.
На улице продолжала иметь место Весна. Планета еще на два часа
развернулась нашим полушарием к солнцу, веял нежный ветерок, шевеля
молодые, похожие на крокодильчиков листья, и о чем-то там подпевали
птички …
Слов не было, были одни буквы … Затем постепенно проявилась скользкая
подлая веселая мысль: «А у меня в гостинице все-таки есть …»