Последний «Аккорд» калужского пианино.
Есть деятели, которые останутся в бронзе. Есть деятели, которые останутся в камне. Есть деятели, которые останутся там, где отольют. Это был эпиграф.
Осень, примерно десять лет назад. Совещание партии «Единая Россия». Знаете, - говорит один очень известный партийный деятель, - мои мужики в приватизированном цехе обнаружили … пианино. Сам я не местный, но чем пианино не духовная скрепа? Материала там в цехах лет на 10 работы припасено, есть даже механизмы и струны. Кто даст кредит на восстановление производства? Партия решила. Единогласно решили - возрождать! Сначала были найдены мастера, которые 15 лет назад делали этот инструмент, он был подшаманен, отполирован и даже готов для игры.
Потом начали запускать цеха музыкальной фабрики! С синтезаторами «Ямаха», песнями и танцами народов мира. После некоторых тяжелофольклорных коллективов в голове у Губернатора запело: «Артамонов всегда живой, Артамонов всегда с тобой...». На мотив известной песни про Ленина.
Многим уже снились ордена и медали. Оркестры народных инструментов выдавали басовые аккорды на балалайках-контрабасах к ближайшим выборам. Анатолий Дмитрич, пожалуйста, в Президиум, Анатолий Дмитрич, пожалуйста, в Думу, да что там в Думу, на хороших деревянных ложках, балалайках и гитарах можно и о Президентском кресле подумать. Только бы мастера не подвели, а кредит — спишем на скрепки.
Наступило время «Музыкальной мессы». Если кто не знает, это такая музыкальная выставка в Германии. Пианино повезли, чтобы показать товар лицом, на грузовике немного непривязанным, оно немного стукалось, а растаможили как выставочный образец. Сказать, что оно произвело фурор — значит не сказать ничего! На нем играли и Шуберта, и Брамса и даже Равеля. Какой-то престарелый эмигрант все гладил его крышку. Выяснилось, что это — главный инженер завода. Он проспорил ящик шнапса, поставив на то, что пианино никогда не заиграет. Он и решил его купить. Прямо с выставки.
А с покупкою — труба! Оно же нерастаможено, опять везли в Калугу, опять растамаживали… Но, толи уронили где-то, толи концы дороги из Германии ушатали звук, но , после возвращения с выставки, оно уже так не звучало. Мастера задолбались его перенастраивать к каждому визиту немного нетрезвого единственного реального покупателя.
Собрали еще три пианино из запчастей. Реализации нет. Дерево стали растаскивать на мебель. А без музыкального дерева в пианиностроительстве - никуда.
...Еще месяцев восемь шла планомерная борьба за выселение оставшихся цехов. В конце захвата последнего склада готовой продукции пианино попало в лапы грубым мужикам. Чем на нем только не играли! Ключами, зажигалками, паспортами. Головами, ногами, пальцами, туловищами, копчиками и геморроями… Об него тушили окурки, как только ни старались выжать последние слезы из такого нужного и доброго изделия! Многие с упоением вспоминали так и не оконченные музыкальные школы, понукания родителей, даже бабушкины пирожки и клавиши из последней в стране слоновой кости. Отыгрывая на пианино «В траве сидел кузнечик» в 1000-й раз , местные авторы-исполнители нецензурных слов стали успешно сочинять частушки про все сущее, благо ближайшая стоянка мусоровозов была прямо в соседнем цеху. И ребята там были тертые, за крепким словом Баха в партитуру не лазящие. «В траве лежал кузнечик, с зелененькими был...», - раздавался почти корпоративный гимн.
Вот и финал этой истории. На месте последнего пианино сегодня моют бочки ассенизаторским машинам. Стою в третьем кольце оцепления безопасного проезда и думаю: дерево от пианино улетело в трубу на обогрев, а все остальные дрова почему-то не попадают туда, куда, видимо, и место всем дровам человечества…
А музыку в Калуге — искренне жалко! Такие таланты пропали!