Моё первое официальное место работы – охранник в частном охранном предприятии (ЧОП). Не судите строго – с чего то надо было начинать. Не попал в бандиты- встал по другую сторону баррикад. Суровый закон жизни.
В то неспокойное время народ влачил жалкое существование - девяносто процентов населения страны были нищие. (Статистика официальная). Тащили всё, что не приколочено, впрочем – то что приколочено, тащили тоже (включая провода под напряжением и гвозди). На этой благодатной почве росли ЧОПы как после дождя грибы – скопом.
Наверное, охрана - первая служба, которую предприниматели вывели на аутсорсинг. А потому что нет смысла держать в собственном штате ворох дармоедов, если есть тревожная кнопка. И вместо дяди Васи – полупьяного вахтёра – подтянутый боец с кобурой. А если охранник недостаточно вежлив, только маякни - пришлют другого. Плюсы со всех сторон. Единственное, НО. Большинство работников ЧОПов - не антикиллеры с лицензией на оружие, а те же самые вахтёры (по совместительству - пенсионеры) и студенты, которые в случае нападения грабителей сопротивления не окажут и первыми покинут охраняемый объект. Или чего хуже- с нападающими в сговор вступят – «ничего не видел, ничего не слышал, ничего никому не скажу». Клиенту – ложное чувство защищенности за реальные деньги. Легальное мошенничество.
А какие бравые у ЧОПов были названия! ВИТЯЗЬ, БАСТИОН, ЗАСТАВА, СЕКЬЮРИТИ, ГАРДА… А что? Лихое наименование само обеспечивает охрану. Какой из складов вскроют первым - «Богатыря» или «Ромашки»? Даже если «Богатырь» - столетняя бабушка…
Собеседование в ЧОПе «Бодигард» не отличалось сложностью.
- Привлекался?
- Нет
- Наркоманил?
- Нет.
- Не бухаешь?
- Нет.
- Молодец, студент. Конфетку хочешь?
Выдали форму, адрес места работы и…
- Завтра выходишь.
Ни подготовки, ни обучения. Дополнительные инструкции- на объекте.
Единственная заминка- не нашли форму моего размера. Выдали два комплекта:
- Надставишь рукава и штанины.
Помогла Наташа, в совершенстве владеющая швейной машинкой. Штаны получились такие длинные, что собирались гармошкой у ботинок. Я балдел – форма мне шла. Наташа была со мной согласна, а потому отдалась не отходя от кассы:
- Какой солдатик… мой солдатик.
- Наташ, ну почему солдатик? Давай, хотя бы - капитан?
По названному адресу (на Шефской, недалеко от кладбища) располагался склад с десятком ангаров, ценности в которых я и призван был охранять. Что за ценности и в каком количестве – то информация лишняя, а потому до нас не доводилась.
Моя смена состояла из четырёх охранников: двое посуточно, двое (я и ещё один товарищ) в усиление на ночь.
Основной состав.
1. Иван Михалыч, командир бригады. Кудрявый мужик лет тридцати отслуживший, в точках самых горячих, где был бит, чуть не убит, а потому слегка загонялся. Он в принципе не пускал людей в личное пространство. К нему шаг – он отходит, ещё шаг – снова назад. А если припереть его к стенке? Однако, на собственной шкуре я праздное любопытство удовлетворять не собирался.
Иван Михалыч сыпал житейскими советами на право и на лево. Опыта в отношениях у него было поболее, чем у строителей Дома два. Он имел две семьи одновременно, так что было что рассказать и что подсказать. Например:
- Допустим, ты накосячил…
- Допускаю.
- Напился с друзьями, или на сучке застала... Кар-роче, орёт – аж уши заворачиваются.
- На сучке???
- Всякое в жизни бывает. Ты своей не изменяешь? Ничего, наладится. Кар-роче, баба – орёт! Успокоить – как?
- Кулаком в лицо? Или «фэйсом об тэйбл»? – после шедеврального «застала на сучке» я был уверен, что ответил правильно.
- Блядь, Артём. Это нам не подходит, потому что мы бабу не бьём! Мы бабу ебём! Ты ей денежку – раз.
- А продолжает орать!
- Ты ей денежку- два!
- Продолжает орать?
- Ты ей денежку три! Глядишь – замолчала. Пошла считать…
Мне, привыкшему в семье к общему бюджету, такое развитие событий казалось фантастическим, так что оценил я совет Михалыча много позже - когда сам выступал в отношениях в роли спонсора.
2. Второй охранник – Василий. Десантник, прямиком из армии. Со всеми сопутствующими клише. А значит – жизнерадостный и опасный. Для него не существовало закона, кроме требований к пропускному режиму – и горе водителю, забывшему пропуск. Бил морду без разговоров.
- Где пропуск?
- Забыл!
Получи в табло!
На него жаловались, но без толку.
- Хуле ты поехал на базу без пропуска?
- Он меня в лицо знает!
- Пропуск быть должен?
- Ну, должен…
- Так хуле ты был без пропуска?
3. Третий член смены – студент, выходящий со мной по ночам. Особенностями внешними или особенностями личности не отличался. Поужинает – и в «курятник» (будка на пятиметровой вышке), спать. Уверял что не спит – бдит. Но Михалыч был категоричен:
- Пиздит!
На дежурство я получал следующий боекомлект: фонарик, рация и газовый пистолет «удар» (рукоятка с патроном длиной сантиметров десять - как для снайперской винтовки). Один патрон я потерял – устал отписываться. Семь шкур спустили. Не верили, что потерял – думали стрельнул где-то из баловства. Да лучше б стрельнул при таком раскладе! Дубинку, газовый баллончик – надо? Вооружайся! Был еще сейф с оружием огнестрельным. Но доступа к сейфу ни у кого кроме Михалыча не было.
Суть работы - периодические обходы внушительной территории, проверка целостности пломб на замках ангаров и наблюдение за периметром склада. Каждый со своего поста. Мой пост был на втором этаже полуразрушенного здания – но там я практически не появлялся. ****ь, страшно! Как в бойлерной из любимого фильма ужасов - такие же жуткие и гулкие коридоры, брошенные помещения, и Фредди из-за каждого угла выглядывает. Спасибо воображению!
Иван Михайлович разрешал мне на центральном КПП находиться. Баз конца жрать «доширак», чаёвничать и смотреть телевизор. Взамен я стал его постоянным партнёром по шахматам. Михалыч играл прилично, но уж очень долго раздумывал над ходами. Ход раз в полчаса – разве это игра?
В любом мужском коллективе (даже самом дружном) иногда глумятся над товарищами. У мужчин детство в жопе дооолго играет. Особенно, когда на работе заняться нечем. Дай только повод поржать.
Идея у меня родилась давно. И Студент выбран в качестве объекта прикола. Я сомневался поддержат ли меня коллеги старшие, а потому не спешил с ними делиться планами. Не упаду ли в глазах товарищей, если предложу устроить Студенту Подляну?
В общем, сомневался напрасно. Михалыч и Вася меня поддержали:
- А у тебя башка варит!
И нахуй – «облико морале».
Даже на работе созданной для бездельников Студент оказался самым главным бездельником. Он плотно ужинал, долго пил чай и уходил до утра в свой «курятник», где должен был непрестанно бдить… Но, заваливался на топчан в молодецком сне и даже на обход периметра его невозможно было выгнать. Беззастенчиво нарушал, сука, нехитрую должностную инструкцию.
Ну и… пока Студент чревоугодничал - заваривал «доширак» и мусорный чай в пакетике, я взял перцовый баллончик, поднялся в «курятник» по вертикальной лестнице и, зажмурив глаза и нос, щедро опрыскал газом коморку. Вернулся. На вопросительные взгляды мужиков показал большой палец. Нормально. Всё идёт по плану.
Мы внимательно следили как Студент кушает, мысленно подгоняя каждую ложку. Потом как пьёт чай. Неторопливо размешивает сахар, звеня ложечкой. ****ь, звенеть заебал! И ириски в прикуску. Медленно двигая челюстями жуёт сладкую массу.
Вася повторно побежал брызгать (боялся, что газ успел выветрится).
Студент чай допил. Собрался было смотреть телевизор… Нет, сморило! Пошёл! Поднялся, закрыл за собой дверь. Ждём.
- Есть контакт, - Вася дал пять. Иван Михайлович ласково пожурил:
- Олухи!
Я полагал, что Студент выбежит сразу же, но… Прошла минута, две… три! А если его задушило газом? И тут! Дверь с пинка открывается, он на порог, шатаясь, вываливается. Глаза красные. Злые. Закуривает. Смотрит на нас исподлобья. И тут мы заржали в голос:
- Не спится, Студент?
- Нюхнул газку?
- Или что то остренькое съел?
- Вы меня заебали! А Гарев, что – не студент?! Почему отношение разное?
- Кто как работает, мальчик мой… Иди периметр обходи. В «курятник» до утра не суйся.
- А как же…
- Значит, стоя спать будешь.
Проработал в охране я около месяца, потом началась сессия и совмещать работу с учебой стало невозможно. Еще какое-то время я обивал пороги офиса, выклянчивая заработную плату (задерживали даже мои жалкие гроши).