Юмористические истории

Бойтесь своих желаний — они имеют свойство сбываться.
Все описанные события подлинные, хотя какие то незначительные детали забылись и будут изложены в вольном пересказе.
Лет двадцать назад судьба свела меня с девушкой, которая после пары лет взаимных притирок стала женой. На тот момент у обоих было понимание, что откладывать детей в долгий ящик не следует и мы взялись за эту задачу со всем рвением. Отсутствие результата через полгода намекало, что метод научного тыка имеет свои плюсы, но слабая прогнозируемость перевешивает все достоинства. На семейном совете решили идти сдаваться врачам, благо хорошая больница была прямо под боком. Назначили нам кучу анализов, среди которых была и спермограмма. На этом моменте меня начали терзать сомнения, но ради семейного счастья можно было и поднапрячься.
В назначенный день пришел я в регистратуру, отдал направление и выдали мне в провожатые милую девушку-медсестру. Она отвела меня в маленькую уютную комнату на первом этаже, объяснила тонкости процедуры и оставила в гордом одиночестве… Вот тут я призадумался – ведь наверняка же кто то придумал высокотехнологичный аппарат для забора эякулята, а я тут сижу и гоняю лысого, как какой то подросток. За этими великими мыслями квест кое как был выполнен и стали мы с супругой дожидаться результатов. По итогам обследования нам рассказали, что в целом мы оба здоровы и каких то серьезных преград нет, но есть над чем поработать – попить витамины, подлечить хронические болячки, отказаться от бани и горячих ванн, больше двигаться и т.д. На фоне стремления к совершенству не забывать о конечной цели и пробовать добиться положительного результата. Если через полгода беременность не наступит, то сдать анализы еще раз, чтобы понаблюдать динамику.
Через полгода результаты, безусловно, были, но вовсе не те, на которые мы надеялись – сломался диван и соседи по площадке при встрече улыбались иронично-понимающе… Хочешь не хочешь пришлось идти сдаваться повторно. Здраво рассудив, что второй раз все пройдет проще, заявился я к медикам. Опять выдали мне девушку провожатую, только повела она меня почему то не в знакомую уютную процедурку, а повезла на лифте куда то наверх. Решив, что за полгода могло многое измениться, я не стал возражать и следом за медсестрой попал в довольно большой кабинет, где она отдала направление врачу, что то невнятно буркнула и удалилась. И тут начался театр абсурда! Мало того, что врачом была девушка, в кабинете было еще две ее коллеги. Мне предложили присесть на стул поближе к аппарату. Вот тут я и вспомнил свои мысли на первой процедуре и знатно удивился оперативности воплощения их в реальность. Настораживало меня пара вещей:
Медички явно никуда не собирались выходить, а методично занимались своими делами. Я в молодости несколько раз пьянствовал со студентами-медиками и отдавал себе отчет, что в части здорового цинизма и юмора на грани фола они большие мастера, но вряд ли это было уместно на рабочем месте. На всякий случай украдкой осмотрел себя, вроде бы на футболке нет надписи «почетный экскгибиционист города» или чего то подобного. Даже характерного плаща и того не было.
Еще большие подозрения вызывал сам аппарат – я со своим техническим образованием не мог сообразить, как его применить по назначению. Насадка была явно маловата в диаметре и какой то странной формы, а гофрированный шланг не выглядел съемным, что сразу наводило на мысли про сложности с мойкой и дезинфекцией.
Из этих размышлений меня вырвал прямо приказ врача:
- Что же вы сидите? Приступайте уже!
- Я бы рад, только не могу сообразить, как это делать.
- Что тут соображать, зажимаете наконечник в зубах и дуете в трубку, что есть силы!
Про себя решив ничему не удивляться, я выполнил поручение и сразу же получил ответ, который меня добил окончательно – показания в норме! Вот тут я уже не выдержал и вежливо поинтересовался - каким таким чудом они так быстро, а главное таким интересным способом узнали , что показания в норме? Как я упоминал выше, больница была хорошая и дураков там замечено не было, поэтому первое, что сделала врач – посмотрела в направление и с трудом сдерживая смех сказала
- Ага, так вам нужна была не спирометрия, а спермограмма! Пойдемте, я вас провожу…. И имейте в виду – легкие у вас в полном порядке.
Отвели меня в уже знакомую комнату, где все пришлось делать старым дедовским способом….
PS если кто из участников этого шоу узнал себя, то низкий вам поклон, у нас вскоре все получилось!

Чей ход, друзья?

Автотрасса в Казахстанской степи. Сильнейшая пурга. Снежная пыль застилает дорогу, так что ничего не видно на расстоянии в метр. Через эту белую непроницаемую мглу пробивается микроавтобус. Водитель воткнулся носом в лобовое стекло, стараясь рассмотреть дорогу впереди. Четверо пассажиров в салоне, всецело доверившись водителю, беззаботно играют в преферанс. В какой-то момент водитель теряет из вида дорогу и микрик заваливается в кювет. Лязг металла, глухие удары тел, один полуоборт машины, другой, последний подскок и заглохший автомобиль становится на колеса. Водитель и пассажиры в легком шоке. Они с трудом приходят в себя, не до конца понимая, что произошло. Слышно чье-то чертыханье и болезненное оханье. И, вдруг, в этой атмосфере аварийного бедлама, раздается спокойный голос:
- Друзья, чей ход?
Ответом на этот вопрос стал общий гомерический смех. Он сразу вернул к реальности, попавших в беду людей, и задал программу их последующих действий.

От меня сбежал маньяк! Пару лет назад возвращалась жутко уставшая и замученная домой из универа. Сессия в разгаре, куча проблем с учёбой. Он зашёл за мной в лифт, вышел следом и начал снимать штаны. Я смотрю на это дело и печально говорю: "Ну и мужики пошли. Вместо того, чтобы работать идти, хозяйством своим по подъездам трясут!" Он обиделся, назвал меня ненормальной и убежал, пытаясь натянуть на ходу треники.

На курсы английского языка записался хирург, который пошёл подучить английский, чтобы лучше общаться с иностранными студентами, да и выезжает он за границу по обмену опытом, т.е., английский нужен.
Так вот по-русски он говорит нормально, а когда его просят произнести что-то на английском, у него появляется пьянючий акцент.
Опять по-русски - нормально.
Что-то по-английски - снова пьянючий акцент.
Оказывается, будучи на курсах повышения квалификации в Англии, они часто засиживались в пабе, и как раз после n-ного бокала пива между ним и англичанами исчезал языковый барьер :)
Вот оттуда-то и взялся его странный акцент.
А ему ведь ещё с иностранными студентами на хирургических операциях разговаривать.

Дочка (11 лет) подсела на Поттериану, дочитывает последнюю книгу серии (дары смерти). Прочитала, что сотрудник министерства магии заполучила бесценный медальон путем угроз в сторону продавца, торгующего без документов и пообещав отпустить того, если он отдаст ей медальон бесплатно. Так дочка самостоятельно изучила тему "коррупция в высших эшелонах власти".

Эйнштейн был органически не способен на ложь. Во время бра­коразводного процесса его до­чери адвокат терпеливо разучи­вал с великим физиком, как и что ему сказать на суде, дабы подтвердить неприглядность по­ведения зятя. Но когда судья спросил Эйнштейна, что он ду­мает о муже дочери, тот с непо­средственностью, даже с вооду­шевлением воскликнул: "А что! Он прекрасный парень!".

Ужин с Кантом

Город, в котором я живу, часто называют городом Иммануила Канта. Это не совсем верно - великий философ никогда не жил в Калининграде. Всю свою жизнь он провел в Кенигсберге, который только своими географическими координатами совпадал с Калининградом. По существу же Кенигсберг и Калининград два совершенно разных города из разных эпох и культур, никак не связанных общим наследием. И это положение не могут изменить ни сохранившиеся в Калининграде заповедники прусской архитектуры, ни памятники прошлого: кафедральный собор, кирхи, бастионы и форты, разбросанные по Калининграду. Все эти сооружения давно обрели вид «а ля рус». Главное, они лишились особого флера, который был характерен для прусской столицы. Флера замешанного на прусском порядке и ганзейской архитектуре.

В общем, между Кенигсбергом и Калининградом так мало общего, что окажись случайно Кант в Калининграде, он не узнал бы город, в котором когда-то жил, а если бы узнал, то сразу подумал, что его захватили русские. Подумал бы так потому, что хорошо знал: только русские могут изменять сущность вещей до неузнаваемости. Взять, например, социалистическую идею Маркса. Немцы и шведы через сто пятьдесят лет на практике реализовали ее в модели общества социального партнерства. Русские же, пойдя по пути беспримерного огосударствования всего и вся, в ходе последующей прихватизации, построили страну-бензоколонку с административно-олигархическим правлением.

Но вернемся к словам о том, как воспринял бы Калининград великий философ, окажись он в нем через триста лет. На мой взгляд, он воспринял его, скорее всего, обескуражено, так как вместо ухоженной европейской столицы увидел понтовый российский город с безликой архитектурой и запущенной инфраструктурой. Увидел бы город, в котором можно жить, но трудно находить вдохновение для философствования и духовного озарения. К счастью, такая встреча Канта с Калининградом невозможна. Поэтому за покой великого философа мы можем быть спокойными.

В занимательной истории, о которой пойдет речь дальше, Кант физически участвовать не мог, но его присутствие ощущалось явно. Произошла это история более тридцати лет назад во время ельцинской экономической реформы, принесшей большие беды для граждан нашей страны. Особенно сильно пострадала от непродуманных реформ творческая и научная интеллигенция, которая в один присест лишилась многих заслуженных благ и утратила статус особой социальной прослойки, необходимой развитому социализму. Вместо вполне пристойной жизни и уважения они получили от новой власти нищенскую подачку в 50 долларов, которой едва хватало на, чтобы свести концы с концами. Единственным утешением и духовной отдушиной для интеллигенции в то время остались профессиональные посиделки, на которых можно было поговорить о высоких материях, поругать власть и на время забыть о житейских невзгодах и попранном достоинстве. Обычно на эти посиделки собирались филологи, литераторы, философы, историки и представители других гуманитарных профессий. Технари и физматики в них обычно не участвовали. Многие из них пыталось найти свою нишу в новой рыночной экономике, надо признать, неудачно. Для калининградской интеллигенции связывающим началом творческих посиделок были фигуры Канта и Гофмана. Чаще всего вокруг их жизни и творчества разворачивались застольные беседы, дискуссии и горячие споры.

На одну из таких посиделок, озаглавленную как Ужин с Кантом, однажды получил приглашение и я. Такие ужины проводились в нашем городе не часто, поэтому я, не раздумывая особо, принял приглашение. Правда, затем серьезно озадачился. Дело в том, что я был плохо знаком с трудами философа. В то время, когда я учился в институте, философию изучали не по Канту. Ее изучали по двойному мату: историческому и диалектическому. Призыв же «не кантовать», прописанный черной краской на бесчисленных деревянных ящиках, был в то время недвусмысленным предупреждением для всех, кто хотел постичь буржуазную философию вместо единственно верной марксистко-ленинской.

Хотя гамлетовский вопрос о том идти или не идти на Ужин с Кантом передо мной не стоял, высокое профессорское звание, которое я получил к тому времени, обязывало меня не просто придти, но и достойным образом проявить себя во время возможного разговора о великом кенигсбержце. Это означало лишь одно – за оставшиеся до ужина с Кантом дни я должен был перелопатить основные труды великого философа и, хотя бы на уровне аспиранта приобщиться к его научному наследию. Задача была не простой. К счастью, несколько дней у меня было в запасе и я начал действовать.

Для начала я позвонил своему приятелю Ивану Наставшеву - социологу по профессии, который, как мне казалось, должен был хорошо разбираться в философских материях. Не мудрствуя лукаво, я в лоб спросил его о том, что он думает о Канте.
- А что мне о нем думать? - ответил он мне. – Старик Иммануил не красотка Эммануэль, которая, скажу тебе прямо, как объект познания для меня гораздо интереснее (здесь надо сказать, что наш разговор состоялся как раз во время триумфального шествия эротического фильма «Эммануэль» по экранам мирового кино). А вообще, мой друг, только две вещи на свете сейчас волнуют меня: кто станет первым президентом России и как прожить на жалкую заплату доцента в это непростое время. Если на самом деле хочешь серьезно поговорить о Канте, приходи ко мне, и мы обсудим философские воззрения великого кенигсбержца за бутылкой хорошего коньяка.

Я поблагодарил своего приятеля за приглашение, и мы договорились встретиться через пару дней. По совету Наставшева я начал с «Философского словаря», который оказался в домашней библиотеке. Словарь был выпущен издательством «Политическая литература» в 1963 году и из него я узнал следующее.

Иммануил Кант, немецкий философ, родился в 1724 году, умер в 1804 году, жил и работал в Кенигсберге. Является основателем классического «критического» или «трансцендентального» идеализма, одним из идеологов агностицизма. Своей философией идеализма заложил основы таких реакционных буржуазных философских течений как: солипсизм, неотомизм, бихевиоризм, конвенционализм, экзистенционализм и других трудно произносимых измов. Автор книг «Критика чистого разума», «Критика практического разума» и категорического императива.
Другой полезной информации из краткой статьи «Философского словаря» извлечь было нельзя, и я вновь позвонил своему приятелю.
- Послушай, у тебя есть что-нибудь почитать из Канта?
- Ты, что, спятил?! – Ответил мне приятель. – Канта и при жизни мало кто читал, а сейчас его читают только обреченные на это жестокое наказание аспиранты. Читать его тексты то же самое, что переводить китайский текст с помощью словаря. Если тебя так интересует Кант и его философия, прочти лучше какую-нибудь популярную брошюру. Это будет намного проще и приятней.

Я всегда прислушиваюсь к разумным доводам своих просвещенных коллег, поэтому последовал совету своего друга, так как о Канте уже кое-что знал. В частности, я знал названия его наиболее известных сочинений. Должен сказать, знание названий и имен в научной и культурной среде многое значит. Достаточно к месту и без места в интеллектуальной тусовке упоминать имена Хайдеггера, Кьеркегора, Витгенштейна, Риккерта, Гуссерля, Рассела, Сартра, Камю, на крайний случай, Эйнштейна, чтобы вас признали за своего. Эффект проявляется особенно сильно, если вы обладаете высокой ученой степенью и одним этим причислены к кругу ученых мужей.

Но вернемся к Канту и Ужину с ним. Читатель, наверное, обратил внимание на то, что все главные труды философа посвящены критике. Из этого, не читая его сочинений, можно сделать вывод о том, что он был человеком с обостренным критическим восприятием действительности и людей, которые его окружали. Его, по-видимому, в равной степени не устраивали ни университетская профессура, которая без сомнения считала себя носителем чистого разума, ни прусские бюргеры и промышленники, которые считали себя олицетворением практического разума, ни те, кто были далеки от понимания чистого или практического разума. Подобный критицизм Канта оказался близким и понятным для меня. Действительно, о каком чистом разуме можно говорить в России, когда мы все делаем вопреки самому разуму. О каком практическом разуме опять-таки можно говорить, когда практику своей жизни простые россияне строят чаще всего по наитию. И, наконец, о каких способностях суждений россиян можно говорить, если они отдают свои голоса на выборах вопреки своим политическим и экономическим интересам. Скорее всего, в последнем случае можно говорить о феномене бессознательного, когда принимаются решение вопреки логике и личным интересам.

За размышлениями о критических основах философии Канта и связи его категорического императива с проблемами современного мира меня и застал звонок Наставшева.
- Привет, - сказал он – заходи ко мне сейчас. У меня все готово для обстоятельного разговора о Канте.

Мы жили рядом, и через пять минут я был в квартире друга. Он радушно встретил меня и сопроводил в гостиную, где на накрытом белой скатертью столе стоял бюст Канта. На полном серьезе Наставшев обратился к бюсту философа и учтиво сказал:
- Великий мыслитель, позвольте представить Вам моего друга и коллегу Михаила. Надеюсь, вы не откажите ему в возможности вкусить радость духовного общения с вами.
Бюст Канта, естественно, промолчал. Наставшев расценил это молчание как знак согласия и усадил меня за стол. Через несколько на минут столе появилась бутылка армянского коньяка и подходящая к коньяку закуска. Оставаясь все так же серьезным, мой друг принес великому философу извинения за то, что не смог достать к столу его любимого белого немецкого вина, и, пользуясь великодушным молчанием великого кенигсберца, разлил коньяк по трем бокалам. С этого момента у нас начался настоящий пир духа. Естественно, одной бутылкой коньяка наш ужин с Кантом не закончился. Вслед за армянским коньяком наступила очередь грузинского, прихваченного мной. С учетом ее у нас были прекрасные возможности для того, чтобы неспешно и обстоятельно поговорить в присутствии великого философа о его «Критике чистого разума», «Критике практического разума» и «Всеобщей естественной истории». Эти книги, как и бюст Канта, Наставшев принес с кафедры философии, чтобы мы могли явственно ощутить присутствие великого философа в ходе ужина с ним.

Завершился наш импровизированный ужин после полуночи. Переполненный до самого мозжечка знаменитыми цитатами и афоризмами Канта, я отправился домой. Войдя в квартиру, попытался разделить охвативший меня душевный восторг с женой, но из этого ничего не получилось. Она резко осадила мой порыв холодной репликой:
- Угомонись, мне не до высоких эмпиреев. Нормальные люди уже давно спят. Завтра расскажешь о своем общении с Кантом.
Увы, и у духовно близких родных людей не всегда совпадаю текущие интересы.

На званый ужин с Кантом я уже не пошел. Я, вдруг, осознал, что в кампании серьезных ученых мужей уже не ощущу того же воспарения мыслей и чувств, которые испытал минувшим вечером. Ведь еще в древние века говорили: в одну реку дважды войти нельзя. А Кант это, несомненно, великая река, в которую можно зайти только раз на волне немецкой серьезности, французского легкомыслия и российского куража.

Серёга мне друг. И истина в вине. Два факта неоспоримых.

Чтобы эту древнюю истину, это я про вино, уловить, нужно её родимую пить! Иногда даже во время работы. Работа наша с Серёгой весьма и даже зело пыльная. Топливоподача на теплоэлектроцентрали это в первую очередь пыль угольная и ею же топят котлы и её же из носа выковыриваем мы и отхаркиваем в процессе работы. А чтобы ликвидировать нехорошие последствия от проглоченного и вдохнутого угля, мы выпиваем. После работы. В исключительных случаях в конце рабочего дня, когда уже ясно, что больше работ не будет, а получка, или аванс уже в руках. Говорят, учёные нашли витамин счастья. В шоколаде. Явно не наши ученые. Мы им не верим, и поэтому рабочий народ во всей России все недуги лечит спиртным. И счастлив! Водочку, со времён перестройки и по сегодня, пить опасно. И телевизор и молва утверждают в голос, что доверять разливальщикам нельзя. Не успеет спирт Рояль появиться в ларьках, как уже через пару месяцев, глядишь и отравленные им появляются. И другие водки и даже коньяки тоже быстро обучаются подделывать и метил, от жадности, лить в бутылки вместо полезного для организма этила.

Поэтому я и гоню самогон. Свой первый и громоздкий, из водопроводных труб, аппарат, я заменил на лабораторный стеклянный. Это после того как Серёгу и Николая угостил я самогоночкой, они вспомнили о виденой ими в недрах ТЭЦовской лаборатории прозрачную чудо капельницу. И вскоре Серёга уже мне такую волшебную трубочку подарил. Выпросил у начальницы лаборатории. Да и как ему откажешь! Смоляные кудри, частично в масле, отчасти и в пыли угольной, производили впечатление на слабый пол. За внешностью своей хозяин шевелюры не следил, но пятерню частенько использовал вместо расчёски. А поскольку руки у него бывали чистыми только после работы, а прическу он поправлял по нескольку раз в день, то из шатена, к обеду, был уже брюнетом. А раньше, до вторжения азиятов в наш мир, к брюнетам девушки относились благосклоннее чем к блондинам. Отсюда и симпатии лаборанток к электрослесарям с топливоподачи. К тому же и рожи у них брюнетистые и даже африканистые местами.

Две-три выгонки, посредством стеклянной трубочки-холодильника, я приносил попробовать и друзьям. А однажды принёс им попробовать медовухи. Её я делал из той же простой браги. Только давал ей перебродить и отстояться до состояния сухого вина. Наливал пару бутылок из-под шампанского, добавлял изюминку и ложку меда. Через неделю-две пробка начинала выползать и, значит пора пить. Пробок резьбовых мы в те поры не знали. Вот такой бомбой я и угостил коллег, когда перевозили мой железный гараж на новое место жительства. Далеко за полночь закончилось обмывание этого мероприятия в гараже на новом месте. Всех рассадил по такси и отправил по домам, а с Сергеем продолжили уже у меня дома. И именно благородной медовухой закончили.

В понедельник Сергей попросил меня записать рецепт напитка. Главная составляющая отсутствовала. Бутыли у него не было. Но они были в изобилии в электролизерной, и он одну уговорил уйти с собой по железнодорожным путям за забор ТЭЦ. А там я на своём «Москвиче» уже ждал и доставил бутыль с Серёгой на Юго-Западный.

Всё сделал мой друг правильно – дрожжи, воду и сахар не забыл поместить в бутыль, но вот не учёл мнения Галюни. И это бы тоже можно пережить, если бы бутыль стояла в комнате. Но, по моему совету, Сергей поставил тару в ванну – вдруг пена полезет наружу (я тогда не знал, что против пены помогает ложечка растительного масла), а Галюня, увидев что уровень недельной браги понижается (Да и как тут утерпеть Серёге-виноделу, когда до получки еще далеко!) «Нечаянно» кокнула молоточком по хрупкому боку экспериментального сосуда. В отсутствие мужа и повелителя, естественно. На том и закончились Серёгины потуги на ниве бражничества.

Правда выгоду он все-таки поимел. Галюня, видя что муж страдает, предложила не скрываться по подворотням с друзьями и в нетрезвом виде являться домой, а пить дома! Представляете? Можно пить дома. Да еще и с любимой женой. Вот так просто поставить бутылочку, сесть напротив Гали, в левую руку вилку, в правую котлету и пей… Но тут, как оказалось, не разгонишься. Только поллитру ополовинишь, как уже выясняется, что нужно бы и назавтра оставить. «А то я уже что-то опьянела!» Она, видите ли, уже не хочет! А мужику-то мало! Но Серёга нашел выход. Стал брать две поллитры. И одну ставил на общий стол, а вторую за унитаз. Это зимой. А летом на балкон в старый валенок. Пошел покурить и отсосал глоток. И Галюня навеселе и Серёге хорошо! В общем, вернулись к старому образу выпивки. Но стали его провожать домой друзья. Белобоков с Куличкиным. Придут, бывало, под дверь, позвонят, а сами загробными голосами заводят хоровую « Вихри враждебные веют над нами, темные силы нас злобно гнетут…» Откроет дверь Галюня, расхохочется и забирает мужа. А друзьям лифт вызовет.

В следующий раз идут провожать Куличкина, потом Белобокова. Вскоре женам хохотать надоело.