Юмористические истории

ГИПОТЕЗА О КРЕМЛЕВСКИХ ТУАЛЕТАХ.
Лет 15 назад я познакомился с одной милой девушкой, которая защитила в Израиле диссертацию по культурной этнографии. На тему «шаблоны поведения русских иммигрантов в израильских туалетах».
А потом эта девушка подала заявление на работу в один американский университет. На должность главы центра по изучению евреев. Там как раз создали такой центр по Judaic Studies.
- Они все очень удивились, - рассказывала девушка. – Ведь какова перцепция? Все думают, что Judaic Studies – это изучение иудаизма. И там должны работать люди с пейсами и в лапсердаках. И они должны изучать древние свитки торы. Но я им объяснила, что это мисконцепция. Наша тема намного шире!
- Мое интервью прошло на ура, - рассказывала девушка. – Я им привела кучу примеров из своей диссертации. Как писают в Кирьят Шмоне Семы из Жмеринки и Бори из Гомеля. Они так смеялись! И меня приняли на работу.
Услышав ее историю, я загорелся. Я ведь тоже ведь хотел бы написать такую диссертацию. Уж больно тема интересная.
Это ведь только кажется, что туалеты привлекают в первую очередь гуманитариев. Вовсе нет, математики тоже ими очень даже интересуются. Действительно, вы, конечно же, знаете имя великого Дональда Кнута. И он однажды обратил внимание на туалетную бумагу в университетском туалете. Там было два ролика туалетной бумаги. И одни профессора, видя один толстый ролик, и второй поменьше, они отрывают бумагу от того, что поменьше. Они психологически хотят сначала полностью использовать один ролик, а уже потом переходить ко второму. Но есть и другие профессора. Которые психологически стремятся к тому, чтобы эти ролики были одинакового размера. Вот. И Дональд Кнут написал математическую статью, где дал полный анализ статистического распределения размера этих двух роликов.
Понимаете? Туалеты интересуют всех! И я не исключение. И я, на основании опыта всей моей жизни, тоже имею кое-что вам рассказать.
Скажем, я как-то раз писал в одном придорожном туалете в нечерноземной зоне Российской Федерации. И дизайн этого туалета меня интеллектуально поразил. Архитектор принял ряд смелых решений, которые мне бы не могли прийти в голову. Мужчины стоят вдоль стены и писают на эту стену. И все стекает по стене на пол. А пол покатый, все стекает в центр туалета. Мимо ног стекает, и под подошвами тоже. А там в центре туалета - дырка. Очень экономное решение, я считаю. Не нужны ни унитазы, ни писсуары. Я считаю, что этот туалет надо описывать в учебниках по архитектуре.
Вот. А когда я переехал в Америку, я удивился тому, что очень часто женщины, скажем, во время чьего-нибудь дня рождения в ресторане, объявляют, что они идут в туалет. Зачем объявлять во всеуслышание? Можно же пойти туда тайно. В крайнем случае сказать, - я сейчас. Без указания пункта назначения. Но нет.
- Я в туалет! – с улыбкой объявляет Меган.
- Я с тобой, я с тобой, - тут же загораются Дебора и Маргарет.
Меня такое их поведение вначале удивило. Ведь если Петя скажет, что он идет в сортир отлить, я вряд ли пойду с ним за компанию. Зачем?
Но знаете, это во мне говорит совок. Я же подпсудно предполагаю, что поход в туалет – это что-то неприятное. Запах, сами понимаете какой. Я же привык к тому, что, идя в туалет, я задерживаю дыхание, и хочу выскочить оттуда как можно быстрее.
Но американские туалеты чистые. Все сверкает! И можно задержаться у зеркала, поправить прическу. И посплетничать. Туалет – это как социальная сеть. Там девушки говорят иначе, чем в зале ресторана. Там можно пооткровенничать.
Знаете, мой факультет раньше находился в самом старом здании на кампусе. И это здание было таким, слегка потертым. Сами знаете, как строились раньше университетские здания. На полу плитка. Стены из белого камня. Без штукатурки. Не надо белить, не надо красить. Можно не делать ремонт десятилетиями. Вот. И наше здание было именно таким. В принципе, довольно чистым, но не сверкающим.
В старом здании туалеты тоже были такими. Не сверкающими. И я заметил, что студенты относятся к этим старым туалетам без особого пиетета. Иногда они даже не спускали за собой воду. Там был один умывальник, и они быстро споласкивали себе руки. Для галочки. Словом, было там слегка грязновато.
Вот. А в новом здании туалеты – это туалеты! Сверкают чистотой. Вдоль стены ряд красивых умывальников, с жидким мылом. И все тщательно моют себе руки. Два раза намыливают.
Я обратил внимание на то, что в новом здании студенты изменились. Стали более тихими, спокойными, уважительными. Относятся с почтением как к профессорам, так и к академическому институту, в котором они учатся. Словом, я делаю важное научное наблюдение – от чистоты туалетов зависит поведение людей. И если туалеты чистые, то и люди ведут себя культурно.
Из всего этого я могу заключить, могу предположить, что в Кремле туалеты грязные. На полу валяется туалетная бумага. Некоторые не спускают за собой воду. Не моют руки. Им поэтому неохота вести себя культурно на международной арене.

Ольшевский Вадим

Режиссёр Владимир Наумов вспоминал, как вместе с коллегой Александром Аловым однажды побывал в квартире Пырьева в сталинской высотке на Котельнической набережной: "Квартира была огромная, шикарная, пять комнат. Я такие видел только в зарубежных кинофильмах".
- Да, теперь я понимаю, что мы идём к коммунизму, - сказал Алов, оглядывая чудо-квартиру.
- Конечно, идём, - согласился Пырьев, - только не все сразу. По очереди. Очередь в 200 миллионов. Я в начале. Ты в конце...

Устроившись на новую работу, я принялся ежедневно ездить на неё на автобусе.
Время от времени на одной из остановок в автобус заходил один из наших сотрудников. Пусть будет Алекс. Всякий раз, когда я приветливо кивал ему головой, меня встречал холодный отчуждённый взгляд и полнейшее игнорирование. Я относил это на тот счёт, что я был пока ещё новичком, поэтому он меня ещё не запомнил. Рабочий офис находился посередине между двумя остановками, и я выходил пораньше, и шел в направлении движения. Алекс же делал наоборот - ехал до следующей остановки и, очевидно, шёл в обратном направлении, поэтому отправиться с ним к нашему зданию одновременно мне не доводилось.
И вот в какой-то момент я, как сейчас принято говорить, начал что-то подозревать. К тому времени я уже перестал с ним здороваться, однако его поведение продолжало меня напрягать, и я решил повнимательнее его рассмотреть. Так, что тут у нас? За что зацепиться взглядом? И одежда обыкновенная, и причёска... Ага, вот. У него в ухе сидит крошечная серьга.
Как вы уже догадались, в то же день, увидев на работе Алекса, я подобрался к нему как можно ближе, и никакой серьги в его ухе не обнаружил. Чёрт, что за дурак я был!
Но до чего же качественной была его копия! Не какая-нибудь вам китайская подделка.
И я поделился своим наблюдением с одним из наших инженеров.
На что тот, едва не ударив себя по лбу, воскричал:
"Блин! То-то я смотрю - Алекс меня игнорирует!"

Рассказывают, как с присущей ему импульсивностью Хрущев принял решение о роспуске Союза кинематографистов и с такой же лёгкостью отменил его. Вскоре отпала и идея создания Союза художественной интеллигенции. Будто кто-то из тех же киношников шепнул ему на ухо, что сама аббревиатура этого нового суперсоюза звучит так неблагозвучно, что в дамском обществе её не рискнёшь произнести вслух. Хрущев встрепенулся: "А как это будет?". "Сохуин", - отвечали ему. Он заржал, и на том дело коллективизации всех творческих союзов в один колхоз закончилось.

Обычная жизненная история

Лежу я, значит, на диванчике. Чешу пузико. Никого не трогаю. И тут, откуда ни возьмись стук в дверь. Приятный такой, интригующий. Нехотя встаю, натягиваю брюки, иду... Открываю, а там – сексуальная соседка! Ну, как сексуальная – короче, реально топ-модель!

Улыбается мило так и говорит: «Извините, а можно мне у вас переночевать? Мне одной – страшно, а вы – мужчина». Подумал... Ладно, говорю, только у меня один диван... «Ничего, ничего, отвечает моя сексуальная соседка, я тихонечко с краешку полежу». Короче, договорились.

Она побежала за вкусняшками в магазин, и внезапно – сообщение в вастапе. Старый друг, про которого я и забыл давно уже, пишет: «Дружище! Помнишь, ты мне идею крутую предложил как-то? Так вот, она – СРАБОТАЛА! Я заработал миллиард! Как договаривались, половина – твоя!»...

Честно говоря, не помню уже, что я ему за идею предлагал, но... номер карточки своей ему на всякий случай скинул.

И не успел я дождаться перевода, как бывшая звонит, вся в слезах, говорит: «мол, дура я неблагодарная! Ты во всём был прав, а я во всём – неправа!»... И тёща рядом тоже: «Прости, прости!». «Угу» - отвечаю им. А бывшая мне и заявляет, что они с тёщей уезжают жить в Гондурас и желают мне счастья и всего хорошего.

Ну, распрощался с ними, вижу – смс пришла из банка о поступлении, и звонок в дверь – моя сексуальная соседка с вкусняшками вернулась...

©Полищук