Шатался я как-то по Кипру-острову, устал от впечатлений и захотел чего-нибудь срочно сожрать, хоть мезе, хоть сувлаки, хоть какие-то мусаки.
Зашёл в таверну, буквально последний столик успел занять, прямо перед группой японских туристов. Они на меня свои камеры осуждающе навели и сняли раз по двадцать каждый - я рожу скроил специально покрасивее - и ушли. Был самый разгар обеденного перерыва, таверна переполнена, все галдят, офисьянтки с ног сбились, повара с невидимой кухни устрашающе гремят сковородками...
В общем, минут сорок прождал заказ, изнывая от запахов. Смотрю - идёт официантка и моё несёт. Установил с ней визуальный контакт, она головой через зал кивнула, мол, щас, Олега, будет тебе клефтико, в хорошем смысле слова. Я сок желудочный выделил, вкусовые сосочки подготовил, приборы по восьмому разу протёр, сижу, как целка радостный, жду.
И вот уже осталось официантке буквально каких-то два шага до столика - и в эту секунду вдруг раздаётся громкое противненькое дребезжание, на которое мне-то, честно говоря, насрать, но люди вокруг начали вскакивать с мест, галдеть и бегать, как будто в клетку с бабуинами дети бросили связку петард. И, самое главное, "моя" официантка совершает резкий военно-морской разворот и, вижу, хочет куда-то бежать и что-то кричать.
Тут, я думаю, нужно объяснить некоторую особенность моего организма. Я когда жрать хочу, у меня иногда наступает стадия затмения, могу кинуться ни за что. Секунду назад нормальный воспитанный цивилизованный человек обсуждал поэзию Бродского, и вдруг без всякой паузы - выхватил булочку у незнакомого ребенка в парке и сожрал её у него на глазах, роняя куски на землю. Это сахар виноват, упал в организме. Или - шёл по улице, говорили о символизме Марка Райдена, и вдруг без предупреждения украл деньги из коробочки у инвалида, купил себе дрожащими руками бургер и сожрал у него на глазах, роняя майонез и куски салата на тротуар. Или - разогнал голубей и жрал прямо с асфальта пшено. Впрочем, это я покурил с друзьями "магрибской ночи", это не считается. Там голубям, кстати, похуй было, они гуль-гуль-гуль мне место дали, а вот старушки, которые их кормили, кажись шокировались...
В общем, я в два прыжка догнал уплывающий над плечом официантки поднос и овладел блюдом. Я подозреваю, что учёные докажут, если уже не доказали, что мужской секс-драйв и желание пожрать управляется одним участком мозга - то же самое, башка не варит, ломишься, как кабан во время гона, схватить и пихать. Только в случае с едой - себе в рот, а в секасе малость по-другому, но в общем-то то же - схватить и пихать, ну что ж поделаешь, такие уж мы нелепые зверушки, ох-хо-хо...
И держу я крепко свою большую белую тарелку с клефтико, а толпа ломанулась к выходу и меня понесла, я только успел вилку со стола схватить и почти на выходе смотрю - стоит бесхозная початая бутылка ксиномавро, вино такое, тоже удалось спасти от пожара. В общем, длинная история коротко, у них на кухне загорелось масло, пламя перекинулось, всё заполыхало - крыша там, деревянные конструкции и прочее. Поварята выбежали через чёрный ход. Пожарные не торопясь, по-киприотски, приехали, попрепирались, кто будет брандспойт держать, а кто краники открывать, знакомым в толпе руками помахали, шланги размотали и тушат.
Вы слышали греческий хор? Хозяин таверны так страдал, так плакал! Если бы в Афины поехал, большие деньги бы, наверное, зарабатывал в театре. Он как будто брал в ладошки ваше сердце и печень и слегка сожмёт - отпустит, сожмёт - отпустит... Даже если по-гречески не понимаешь, надо совсем бесчувственным животным быть, чтобы не проникнуться. И вот стоит толпа сочувствующих туристов и киприотов вперемежку, все перемазюканные в копоти. Толстый красивый хозяин плачет свою арию о разбитых надеждах, пчёлы какие-то летают, как символ трудолюбия. Официанты плачут, поварята плачут, прохожие плачут, у всех от слёз светлые дорожки на чумазых лицах. Пожарные - и те тоже украдкой слезу смахивают, даже менты местные подъехали на машине и тоже прослезились. И посреди этого Содома, Гоморры и последнего дня Помпеи - спокойно стоит совершенно равнодушная к чужому горю скотина с единственной уцелевшей в пожаре тарелкой в руке, и как цивилизованное чудовище невозмутимо жрёт, орудуя вилкой и не забывая запивать винчиком. Сочувственно мычу, конечно, но клефтико не перестаю наворачивать, ибо война войной, а баранина, между прочим, очень быстро застывает. И, то ли опасность обострила чувства, то ли ещё что, но нотки малины, вишни и сливы в ксиномавро очень гармонично раскрыли букет специй в барашке...
А давешние японцы из другого ресторана назад шли строем, меня увидели, полукругом окружили, что-то на своём ква-ква-коничива (見て、このクロスアイは絶対に カス!), и ЩЁЛК-ЩЁЛК-ЩЁЛК!!! примерно полторы тысячи фотографий с моей личностью сделали. И дальше пошли. Роботы, ятить.
А! У меня вопрос - я тарелку там на приступочке оставил, но в суматохе забыл за еду заплатить, никто на Кипр не едет, деньги передать хочу?