По поводу тяжелой жизни представительниц древнейшей профессии.
На недавних праздниках был в Эйлате и пошел на экскурсию в каньон
Гишрон.
Он проходит через Египет и Израиль, и граница там отмечена стоящими
довольно далеко друг от друга столбиками. То есть кто знает - их
заметит, а кто не знает - вполне может прогуляться с территории одной
страны в другую и обратно, так этого и не заметив. Такое положение,
разумеется, очень радует местных бедуинов, традиционно промышляющих
контрабандой.
И вот инструкторша, которая водила по каньону нашу группу, рассказала.
Недавно у них была своя внутренняя (только для инструкторов) экскурсия
по каньону Гишрон, в будний день и не по туристским, а по более сложным
маршрутам. И вдруг они услышали (а подойдя и увидели) горько плачущую
девушку. Говорила девушка только по русски (по русски никто из
инструкторов не говорил, но язык они узнали - в Израиле нас много),
документов не было, передвигаться без помощи не могла - нога была
подвернута и сильно распухла. После доставки в эйлатскую больницу, где
говорящих по русски было много, девушка рассказала, как она туда попала.
Бедуины вели группу девушек для работы в соответствующих заведениях, и
она в какой-то момент подвернула ногу. Видимо, в любом бизнесе заложена
некоторая усушка/утруска, поэтому контрабандисты девушку просто
бросили, без еды (и что важнее - без воды), спокойно уведя остальную
группу.
Девушке страшно повезло, что это случилось на израильской стороне и что
группа наших инструкторов ее нашла, поскольку у нее даже обезвоживания
особо не было - она провела в одиночестве меньше суток.
И вообще, можно сказать, что подвернувшаяся нога ее спасла, поскольку
жизнь у них в арабских публичных домах (а именно туда везут девушек с
"экзотической" для арабов внешностью) такая, что лучше умереть заранее,
в пустыне.
И, безо всякой связи с историей - фотография из каньона Гишрон:
http://s001.radikal.ru/i193/1010/81/8b9222d30c37.jpg Как нам сказала
инструкторша, это гиена кого-то съела. Совсем недавно, так как на
костях, которые были в низу кучи, еще видны следы мяса, уже сухие, но не
до конца.
Раз пошли в лес три поросенка: старший брат Ниф-Ниф, средний брат
Нуф-Нуф и младший брат Наф-Наф. Пикник им захотелось «забацать». Взяли с
собой на поляну девчонок (розовеньких поросяточек), шашлыка из говядины
(из свинины ребята принципиально не трескали шашлык), выпивки набрали,
фруктиков-овощей, презервативов и т. д. В общем, взяли все, что берется
на пикник. Не забыли и про «музон»: магнитола с двумя широкими и
бездонными, как глаза пантеры, динамиками стонала дискотечными ритмами.
Вся компашка прекрасно отдыхала. Плясали, квасили, шкварчили на углях
сочные кусочки замоченного в винишке мяса. После трапезы Ниф-Ниф и
Нуф-Нуф потащили в кусты юных подруг-поросяточек. А Наф-Наф с непривычки
перебрал «Мартини» и отрубился под дубом. За весельем и развратом не
заметили ребята-пятачки, что темень плотной стеной оградила их от мира.
Ночь. Испугались наши герои и заныкались всей толпой в заброшенную
медвежью берлогу. От мурашек по спинам крученые хвостики их и
распустились.
Старшие братья даже больше Наф-Нафа испугались. А меньшой-то и
предлагает всем вот что: в середине леса, у старого дуба, стоит будка
телефонная. Надо добраться туда и звякнуть спасателям МЧС. Те, мол, нас
и вытащат из кромешной тьмы. Таков был план младшенького Наф-Нафа.
- Да ты что! – загалдели поросята, даже забыв на миг об осторожности.
Потом уже Ниф-Ниф зашептал:
- Ты забыл, мелкий (так он обращался к младшему брату), что уркаган Волк
понарыл в лесу ям-капканов и выстелил дно их шипами да колючками? Именно
так теперь серый отморозок на нас охотится! На козлят, поросят, зайчат и
оленят. А сверху те ямы он - ЧМО отпетое - ветками прикрыл. Упадешь
туда, и – хана тебе, пятачку! Не ходи! Слышишь?! Не ходи туда! Мы тебе,
как старшие, запрещаем!
Девчонки-поросятки тоже стали ласково отговаривать Наф-Нафа от опасной
вылазки в центр леса ночью. Но тут в душе тихого, в общем-то, Наф-Нафа
взыграло вдруг дерзновение. Он гордо поднял пятачок и заявил:
- Да вы, старшие братцы, похожи сейчас не на боевых хряков, а на мокрых
от страха зайчиков! Какая нам лафа на брошенной медвежьей хате ночь
коротать? Учует нас здесь по запаху Волк, да пустит всех на шашлык.
Линять надо отсюдова! Пойду вызывать МЧС.
- Давай не будем скоры на свинские решения! – попытался урезонить
младшего брата Нуф-Нуф. – Переседим туточки до рассвета, а там и
потопаем. Все капканы Волка увидим и обойдем его зловещие ветки! Не
ходи, Наф-Наф! Обдерешь сейчас попку в волчьей яме!
- Бояки! – только и сжал зубы самый младший поросенок, и довольно грубо
оттолкнув Нуф-Нуфа в сторону, шагнул во мрак ночи. В берлоге же
воцарилось напряженное молчание. Никто из старших поросят не последовал
за дерзким выскочкой.
Некоторое время гнетущее безмолвие прямо-таки давило на своды брошенной
медвежьей берлоги, где прятались поросята. И тут тьму, тишину где-то
снаружи рассек пронзительный поросячий визг. Девчата-поросятки невольно
взвизгнули, а самый старший – Ниф-Ниф – рванулся, было, наружу, чтобы
помочь младшему братцу. Но средний брат – Нуф-Нуф – удержал за
распрямленный хвост Ниф-Нифа.
- Сегодня что, у всех «крыша» съехала? Сегодня никто старших не слушает?
– огрызнулся Ниф-Ниф, но остановленный на выходе Нуф-Нуфом, не стал
покидать убежища. Он лишь поглядел, как забились в угол берлоги
подруги-поросяточки. Свет небольшого фонаря начинал затуманиваться.
«Аккумулятор сдыхает», - подумал Ниф-Ниф, а остальным сказал:
- Не дошел наш Наф-Наф до телефонной будки, мне кажется. Ободрал себе
попу в волчьей яме. Не видать нам спасателей МЧС…
Подруга Наф-Нафа заканючила в голос, ее тут же кинулись успокаивать
подружки.
- Он ушел спасать нас! – громко причитала она. – Он ушел вызывать
спасателей МЧС для нас, да только нашел кучу иголок и колючек на свою
розовую задницу! Он был таким ласковым…
С тяжелым сердцем поросята слушали эти причитания. И тут Ниф-Ниф слегка
прохрюкал:
- Тише! Тише!
Все в берлоге умолкли и стали вслушиваться в окружающий мир. И тут
где-то рядом отчетливо послышался легкий хруст хвороста. Кто-то
подкрадывался или подползал к входу в бывшее медвежье логово. Поросята в
ужасе ждали появления в проеме какого-нибудь монстра, что слопает их
прямо здесь, в берлоге. Но к всеобщей радости в проеме показалась голова
маленького Наф-Нафа! Он был весь в грязи. Свинячьи глазки бешено
вращались. Учащенное дыхание то сбивалось, то восстанавливалось. Вся
попа его была в занозах, иголках и репейнике. Сей пикантный момент
глазки поросят разглядели даже в мутном свете фонарика. Наф-Наф вполз в
берлогу и рухнул на пол.
- Слава Богу, жив наш братец! Только попу себе основательно ободрал. Но
целостность кожных покровов попы – дело наживное! – довольным голосом
процедил Нуф-Нуф. – Давайте вернем его попке первоначальный вид!
Все поросята принялись выдергивать из тела маленького ходока до МЧС
колючки, репейник, иголки. Подружка Наф-Нафа достала из кармашка сумочки
стерильную салфетку с антисептиком, продезинфицировала больное место
любимого, а затем все проколы покрасила зеленым цветом. Зеленкой в
карандаше. Через некоторое время пострадавший стал очухиваться и
попытался присесть. Но раны на «пятой точке» не позволили сделать этого.
Наф-Наф так и остался лежать на животике, являя окружающим позеленевшую
точками заднюю часть своего тела. Он возлежал теперь пятнистым
леопардом.
Пока Наф-Наф валялся в «отключке», подружка Ниф-Нифа вселила надежду в
остальных предположением, что, может быть, Наф-Наф умудрился-таки
вызвать спасателей МЧС. И, если так, то спасение - лишь дело времени. И
вот теперь, когда раненый пришел в себя, Ниф-Ниф сразу же
поинтересовался:
- Наф-Наф! Тебе, братишка, удалось вызвать МЧС?
- Нет, - глухо выдавил Наф-Наф. – Не удалось. Хотя я ступал очень
осторожно и пару раз даже миновал капканы, расставленные Волком. Но
затем совсем темень наступила. Ни зги не видно. И я понял, что до
таксофона у старого дуба не дойду. Стал я возвращаться сюда, обратно в
берлогу, да в темноте маленько отклонился от своих отпечатков и
угодил-таки в волчью яму.
- Попой на колючки! – сочувственно вставила слово подружка раненого.
- Точно. И тут, откуда ни возьмись, появился Волк! Отморозок! – при этих
словах Наф-Наф повысил голос, и все поросята вне зависимости от пола и
возраста задрожали от страха. – Выдернул меня из ямы этот серый
зубоскал. Я и подумал, что все, мне – амба. Щас чикнет мне душегуб
клыками по горлу и на шашлык замаринует. А он меня оглядел всего,
повертел, даже на безмене – весы такие с крючком – завесил. Мерзкий тип:
взял за шкирман меня, и взвесил как куль с салом!
- Ужас какой! – прикрыла копытцами рыльце подружка Ниф-Нифа. Но ее
парень потребовал у Наф-Нафа:
- Продолжай!
- А чего продолжать-то? Отпустил он меня на все четыре стороны!
- Он что, сбрендил? Вегетарианцем обернулся? – возмутился Нуф-Нуф.
- Нет! Прорычал что-то типа «кожа да кости», - поморщился рассказчик.
- А Волк куда делся? – сузил в ужасе глаза самый мудрый и самый старший
из трех братьев-поросят.
- Отвалил куда-то! Ах, как же попа моя болит! – закручинился Наф-Наф. –
Надо было мне вас, старших братьев послушаться, и не переться в темный
лес, а дождаться утра, как вы и толковали прежде. Теперь вот свечу всем
задницей в зеленке…
Вновь воцарилась липкая тишина. Самый старший из братьев-поросят Ниф-Ниф
о чем-то напряженно думал и вдруг, как громом, его осенило, и он жутким
голосом провизжал:
- Уходим отсюда! Быстро! Валим на всех «катушках»! Иначе нам – кранты!
- Да в чем загвоздка-то? Объясни! – сморщился от страха Нуф-Нуф.
- Растолкуй! – взвизгнули девчонки.
- Да в том загвоздка, что серый нам каверзу подстроил! Не врубаетесь? –
дико завращал глазами Ниф-Ниф.
- Не догоняем! -хором ответили поросята.
- Так вот! Волк, этот лошара, отпустил из когтей своих Наф-Нафа только
лишь для того, чтобы проследить за ним и всех нас «накрыть» разом! В
одной берлоге! Наф-Наф же у нас «кожа да кости»! С него проку ни на один
волчий клык нету! Тощий кент с ободранной попкой!
Ниф-Ниф с горечью умолк. И в этот самый момент в проеме берлоги
нарисовалась жуткая волчья морда с раскрытой пастью. Глаза хищника
сверкали кровавыми алмазами. Хозяин такого взгляда явно незнаком с
такими словами, как «пощада», «милосердие».
Мораль же сей басни, если так можно выразиться, такова: если вы, ребята
и девчата, не слушаетесь старших и считаете себя умнее и опытнее их, то
вы не только себе обдерете попу, но и навлечете погибель, «подставите»
тех, кто оказался рядом с вами. Ваших родных, ближайших друзей,
подружек.
Слушайтесь старших братьев и сестренок, детвора!
(07/10/2010)