Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Показательные выступления парашютистов местного аэроклуба на каком-то крупном авиационном празднике. Техник команды Петрович, проводив в старенький АН-2 последнюю партию спортсменов в ярких комбинезонах, решил, что можно наконец расслабиться. Он зашел в ветхий сарайчик 2х2, расположенный на краю летного поля, в котором складировалось всякое ненужное барахло, аккуратно прикрыл дверь, достал из нычки пузырь портвейна и, вытерев руки о свой ярко-желтый как и у всей команды комбинезон, принялся строгать помидоры. Последним номером показательной программы спортсменов был трюк под названием «Спасение в воздухе». Суть заключалась в следующем. Из самолета выбрасывается чучело в комбинезоне, имитирующее то ли выпавшего по дороге пассажира, то ли парашютиста с неисправным парашютом. Следом прыгает спортсмен, догоняет чучело в воздухе, обнимает, раскрывает свой парашют и оба приземляются под бурные аплодисменты зрителей. Зрители, собравшиеся на летном поле, с удовольствием наблюдали за трюками авиаторов, заедая зрелище шашлыками, запивая прохладительными и прочими напитками. Наконец последний номер. От самолета отделяется человек и летит к земле, следом выпрыгивает другой и несется следом за ним. Толпа замирает. Второй парашютист мастерски настигает первого и хватает его за руку. В это время, то ли порыв ветра, то ли еще какая причина разрывает спортсменов. Все, времени больше нет. Второй, помахав на прощание рукой товарищу, раскрывает парашют. Народ, не подозревающий о подвохе, цепенеет. Тело первого несется к земли и на огромной скорости врезается в ветхий сарай на окраине аэродрома. Тучи пыли, обломков шифера и ветхих досок взметнулись на месте сарая. Скорая помощь, включив сирену мчится к месту трагедии, не очень-то расчитывая кому-нибудь уже помочь. Следом бегут люди. Перед большой кучой досок все в нерешительности останавливаются. Внезапно доски начинают шевелиться и из-под них выползает Петрович в своем ярко-желтом, залитом портвейном и заляпанном помидорами летном комбинезоне, дико озирается и изрыгая проклятия машет кулаком удаляющемуся самолету: - Спасатели хреновы. Не можешь поймать - не смеши людей! Больше я у вас, сволочей, не работаю… Говорят, что после этих слов, врач со скорой помощи упала в обморок. Записано почти со слов Петровича.
Историю эту рассказал мне случайный попутчик в поезде Одесса - С.Петербург. Мужика, у которого из-под густой шапки волос выглядывала марлевая повязка, звали Григорий. Ответственность за правдивость истории оставляю на его совести. Григорий работал инкассатором и жил тихой размеренной жизнью на окраине Одессы в частном домике. Проблемы начались, когда рядом с ним поселился цыганский барон районного масштаба по прозвищу Шварценегер, прозванный так, видимо, за маленький рост, большую бороду и полный рот золотых зубов. Цыган приторговывал порошком (не стиральным) и его хата быстро превратилась в наркоманский притон. Многочисленный двор барона, несмотря на довольно высокий уровень жизни, вел привычный для цыган образ жизни - мелкое воровство, вымогательство. Понятно, что соседи были вовсе не в восторге от подобной компании. Особенно доставалось Григорию. С некоторых пор у него стали пропадать куры. Он пробовал говорить с Шварценегером, но вечно обкуренный барон только многозначительно хмыкал и ковырял грязным пальцем в волосатом носу. Жена же аристократа, после одного замечания, просто смачно харкнула в сторону Григория и, задрав десяток своих юбок, лаконично показала отвислый зад в грязно-зеленых рейтузах с коричневыми пятнами. Достали, одним словом… Как-то раз, после работы, Григорий выпросил у начальства инкассаторский броневик на часик для личных нужд. Загрузив дома несколько мешков с куринным пометом, поехал на дачу подкормить клубнику. По дороге водителю приспичило по нужде. Они остановились возле местного гадюшника. Пока шофер решал свои проблемы, Григорий решил пропустить сотку. Тут к нему с кружкой пива подсаживается уже основательно загашенный Шварценегер. То, да се, как дела, куда едешь. Ну, Григорий возьми да и ляпни: - Вот перевозим три мешка героина в крематорий. В порту конфисковали. Жечь будем, -злорадно поглядывая на цыгана, вдохновенно сочинял он. - А там на миллион долларов добра. А мы его в печь! И к едрене фене! Глаза барона начали разгораться недобрым огнем, он странно посмотрел на Григория и вдруг со всего маху влупил пивной кружкой Григорию в лоб. Кружка вдребезги, Григорий - в нокауте. Шварценегер выхватил пистолет Григория и выстрелил в воздух. Ханурики, то бишь завсегдатаи заведения, дружно полезли под столы. Захватив броневик, барон на огромной скорости скрылся в неизвестном направлении. Подоспевший водитель сообщил по телефону "куда следует" о происшедшем. По городу немедленно объявили операцию «Перехват». В операции приняло участие около сотни служителей правопорядка. Через несколько часов поисков и погони, Шварценегера с броневиком блокировали недалеко от Одессы в лесном урочище. На предложение сдаться он отвечал грязными ругательствами и отстреливался до конца, пока снайпер не ранил его в ногу. Когда на допросе барон узнал, что в мешках было куринное дерьмо, он потерял дар речи. А на очной ставке все пытался кинуться на Григория и добраться до его горла. При обыске в доме Шварценегера нашли наркотики. Имущество конфисковали. Благодарные соседи устроили для Григория банкет. Вот и все. Нельзя быть таким доверчивым!
«Рыбаки ловили рыбу, а поймали рака. Целый день они искали где у рака...» Кто не знает этот детский стишок. В моей истории все получилось с точностью до наоборот. А дело было так: Дом наш стоит на берегу небольшой речушки-соплюшки, в которой даже водится мелкая рыбешка размером с мизинчик, ну и если хорошо поискать можно и рака найти. Справляли мы как-то день рождения нашего соседа - дяди Коли. Его жена по случаю торжества купила пару здоровенных карпов килограмма по три весом. Одну животину забили к праздничному столу, а другую оставили плавать в ванне про запас. Под конец застолья, когда гости уже начали расходиться, пошли мы перекурить «по-последней». Вспомнив про карпа, дядя Коля завел нас в ванну с целью похвастаться. А нужно заметить, что дядя Коля отличался повышенной сентиментальностью, которая особенно проявлялась после принятия хорошей дозы алкоголя. Тут один из компании возьми и ляпни, мол надо же какая жестокая штука жизнь, у кого день рождения, а у кого день смерти. Дяде Коле тут же стало страшно жалко бедную рыбку и, расчувствовавшись, он не долго думая хватает рыбину, бежит на берег речки и... «и за борт ее бросает в набежавшую волну...» Конечно, потом ему пришлось немало выслушать от жены и про свои умственные способности и краткую характеристику всех его предков и загубленную молодость, но это было все ничто по сравнению с чувством глубокого удовлетворения, охватившего дядю Колю от совершенного акта милосердия. Тем же вечером группа пацанов ловила раков при помощи раколовок, переделанных из больших сеточных ящиков. Наш глупый карп, выросший на колхозных прудах и не видевший не только раколовку, но и простого рыбацкого крючка, взял и вперся туда. Можно только догадываться, какой шок испытали дети. Утром я проснулся от головной боли и от того, что кто-то громко и старательно считал, сбиваясь и начиная с начала 1,2,3,...30,31, ...72. Я вышел на балкон и застал за этим занятием своего сынишку. - Ты чего шумишь? - Да вот, пап, людей считаю. Я посмотрел на речку и обалдел - весь берег был усыпан рыбаками...
Все началось с того, что компания молодых людей решила культурно провести выходной наедине с природой и ящиком водки на небольшом лесном озере вдали от цивилизации. В число компаньонов входило некое лицо африканской национальности по имени Мугумба Мугабе (в миру Максимка) ростом за два метра и массой килограммов под 150. Ближе к полуночи водка закончилась, общество, вспомнив о наличии озера, решило перейти к принятию водных процедур. Когда Максимка понял, что состязаться с бледнолицыми братьями больше не в силах, он забился на заднее сиденье машины и забылся здоровым пьяным сном. Остальное же сообщество перешло к обсуждению народной мудрости «Сколько водки не бери, а все равно два раза бегать». По завершению совещания было решено послать автомобиль в ближайшее село, в слабой надежде что-нибудь раздобыть. Автомобиль, управляемый веселой рукой лихого наездника, долго петлял по лесным дорогам, пока не нашел успокоение посреди небольшого заросшего камышом болотца. Экипаж, после нескольких тщетных попыток вызволить железного друга из трясины, отправился за подмогой в базовый лагерь. Максимка проснулся от кваканья лягушек и бьющего в лицо яркого света. Высунув заплывшую от комаринных укусов и нездорового образа жизни морду из машины, с трудом разлепив веки, он с удивлением обнаружил обнаженного себя посреди неизвестной болотистой местности, мало похожей на родную Африку. Выбравшись на берег, собрав в кучу разбегающиеся в разные стороны мысли, Максимка почувствовал, что страшно хочет пить и есть. Голос предков внезапно посоветовал ему забраться на самое высокое дерево и обозреть окрестности с целью обнаружения соплеменников и еды. Максимка тут же воспользовался советом. В это время два местных жителя неопределенного возраста и социальной принадлежности, Глеб и Константин, промышляющих грибами, вышли из леса и остановились на бивуак под высокой раскидистой сосной. Достав тормозки, они с тихой радостью принялись раскладывать хлеб, сало, лук и мерзавчики с самогонкой на мятую газетку. Максимку, который тем часом пытался достичь верхушки дерева, подвел расстроенный алкоголем вестибюлярный аппарат. Сорвавшись с сосны, он грохнулся всей своей 150-килограммовой черной тушей прямо перед остолбеневшими жителями сельской глубинки. Огромное черное голое существо, свалившееся откуда-то с неба, с вывороченными ноздрями и бешено вращающимися белками глаз, но без хвоста, выматерилось по-русски. Глеб и Константин, чувствуя, как в штанах начало предательски теплеть, медленно осели на землю. Вволю наматерившись, Максимка дружески потрепал по плечу Глеба и хрипло произнес: - О да, теперь я буду делать поесть. Нетрудно понять, какие мысли пронеслись в голове Глеба после такого оптимистического заявления. Собрав ноги в руки, он с отчаянным криком кинулся через бурелом в чащу леса. Проводив удивленным взглядом орущего мужика, Максимка присел к газетке и принялся наворачивать сало с луком. - О, а ты почему не кушай? - обратился он к Константину. Константина, до которого дошло, что есть его сегодня не будут, предпочел за лучшее вежливо взять кусочек хлеба. Веселая компания все утро безуспешно разыскивала брошенный автомобиль и пропавшего товарища. Когда они, привлеченные криками, появились на месте событий, Максимка с Константином уже допивали самогон, неторопливо ведя беседу «за жисть». Кончилась эта история русской банькой в деревне Константина. Ну, а потом, как водится, народное гулянье. Глеб, правда, так и не пришел. Слишком он уж был впечатлителен, бедняга…
Григорий Семеныч, милейшей души человек, мой двоюродный дядя, устроился работать лифтчиком (от слова лифт) в одну очень блатную организацию, обслуживающую дома новых крутеликов. Нужно сразу сказать, что особой внешней красотой дядя мой не отличался. Я бы даже сказал наоборот, кавалерийский развал косолапых ног, руки до колен, безобразный шрам через все лицо, заработанный в бурной молодости, косящий взгляд отвернули от него, как от модели, многих известных кутюрье. Ко всему прочему был он еще и глух как бубен. В обязанности дяди входил ночной (дабы не беспокоить элитных жильцов) обход некоторых домов и профилактический осмотр лифтов. Три часа ночи. Одноподъездная пятнадцатиэтажка. Две матроны бальзаковского возраста в соболях и бирюлях прибывают домой из аэропорта имени Шереметьева. Консьерж запирает входную дверь, доносит чемоданы до лифта и уходит в свою нору досматривать сон. Приходит лифт. Двери открываются. В лифте, с большим молотком в руках задумчиво стоит дядя Гриша. Заметив дам, он улыбается, показывая ряд кривых зубов с некоторыми пробелами и радостно произносит: - Добро пожаловать, девушки, вам на какой? «Девушки», испуганно отпрянув от лифта, подбирают чемоданы, подолы шуб и попискивая устремляются вверх по лестнице. Дядя Гриша, удивленно пожав плечами, едет дальше осматривать хозяйство. Проскочив несколько этажей, барышни решаются вызвать лифт, поскольку шкандыбать с сумками аж на последний - не в кайф. Приходит лифт. Открывается дверь. Внутрях, на коленях, в позе кающегося буддийского монаха стоит Григорий Семенович (он пытается достать отвертку, завалившуюся в щель между стенкой и полом). Пространственная ориентация Семеновича оставляет желать лучшего и соответствует сказочной избушке на курьих ножках, которая, как известно, к лесу передом, а ко всем остальным задом. Сомнений не было. Маньяк. Или псих. Попали. Побросав сумки, с дикими визгами престарелые девицы резво поскакали по лестницам. Как известно, сон наших людей (особенно когда на лестничных площадках происходит что-то явно криминальное) непобедим, поэтому неудивительно, что никто из соседей любопытства не проявил. Проскочив с пяток этажей, дамы остановились, тяжело дыша, высунув языки на плечи. Прислушались. Было тихо и страшно. Выше этажом темно. Но погони вроде не было и лифт не гудел. Дамы осторожно двинулись вверх. А не гудел лифт по той простой причине, что застрял несколькими этажами выше. Григорий Семенович вручную раскатал двери. Площадка была на уровне головы. Старчески кряхтя и бормоча под нос ругательства, попытался подтянуться. С возрастом такие упражнения даются все тяжелее и тяжелее, поэтому он очень обрадовался, когда услышал, что кто-то поднимается. Когда чьи-то ноги приблизились к проему, он цепко ухватился за женский сапожок и хрипло произнес: - Граждане, помогите выбраться...
Служил у меня начкаром прапорщик Алексеич. Славный такой дядька, веселый, в летах уже. Имел одну слабость - страшно боялся мертвяков и всего того, что с этим связано. Вот как-то пришлось ему возвращаться домой после дежурства поздно ночью. Погода - мерзость, слякоть, холодный пронизывающий ветер. До дома минут 30 ходьбы, а если короткой дорогой, то 15, но через кладбище. "Ай!",- думает,- "Мать его в е#! Иду короткой!" Огромное заброшенное кладбище с почерневшими, покосившимися крестами. Жуткое завывание ветра в кронах огромных столетних осин. Сердце бьется так, что готово выскочить через рот. Вот уже почти прошел . Можно закурить. Чирк зажигалкой... И тут началось совершенно невообразимое: шум, треск ломаемых веток, дикие хриплые выкрики на каком то непонятном языке, потом что-то начало сыпаться на голову, спину, руки... Бегал Алексеич всегда прилично, но в этот раз бежал как-то по-особенному хорошо... Перед домом, чтобы не выглядеть перед женой слабонервным остановился, отдышался, успокоился. Жена открыла дверь и остолбенела: - Что? Что с тобой случилось? - Ничего, а что? - забеспокоился Алексеич. - Иди, посмотри на себя в зеркало!!! Алексеич - к зеркалу и видит: вся его форма от фуражки до кителя покрыта толстым слоем вороньего помета.
Дима - молодой перспективный компьютерщик, служил начальником АСУ крупной энергопоставляющей компании. Он был добросовестным работником и хорошо справлялся со своими обязанностями. Единственным моментом, омрачавшим безоблачные перспективы карьерного роста, было то, что он никак не мог найти общего языка с зам.директора по работе с персоналом Александром Петровичем из бывших то ли партийных работников, то ли военных старой закваски. Не стыковались отчего-то ихние поколения.
И вот один раз представился хороший случай улучшить отношения. На фирму должна была приехать китайская делегация посмотреть на строющуюся линию электропередач в одном из отдаленных филиалов. Александр Петрович был послан подготовить объект к приезду делегации. И Дима увязался с ним проинспектировать филиал по своему профилю. А поездки такого рода, как правило, всегда сопровождаются остановками в лесу с завтраками и возлияниями, что очень хорошо способствует установлению взаимопонимания.
Все шло просто замечательно, пока они приехали в филиал, уже почти подружились. Приехав на место, Дима отправился в контору по своим делам, а Александр Петрович раздавать трюлюлей монтажникам.
Честно исполнив служебный долг, Александр Петрович подошел к опоре со свисающими, словно спагетти, проводами, ухватился за толстый алюминевый тросс и принялся задумчиво трясти ногой, избавляясь от случайно залетевшего в сандаль камешка.
Закончил свои компьютерные дела, Дима вышел на крыльцо конторы перекурить. На дворе стояла золотая осень. С деревьев, раскрашенных в желтые и красные цвета, медленно осыпалась листва. Метрах в пятидесяти, ухватившись за оголенный провод, свисающий с линии электропередач, дергался в предсмертных конвульсиях зам.директора.
Реакция сработала мгновенно. Подобрав, валявшуюся на земле здоровенную доску, Дима со скоростью локомотива кинулся к погибающему любимому командиру.
В самый последний момент, почувствовав какую-то неведомую, неумолимо надвигающуюся стихию, Александр Петрович перестал трясти ногой и тревожно оглянулся. Увидев перекошенное лицо своего начальника АСУ и занесенную для удара доску, он как-то неловко пригнулся и поэтому удар пришелся не по руке, сжимающей алюминевый провод, а как раз точно по морде.
Зам не стал задумываться и разбираться в причинах невероятного поступка Димы. Когда потухли последние искры, вылетевшие из ноздрей Александра Петровича, он просто поднялся с земли, взял в руки доску и кратко произнес: - Все, сука. Тебе пиздец.
Дима бегал хорошо, но только на короткие дистанции. Поэтому через полчаса был пойман. Зам профессионально завалил его на землю и принялся методично воспитывать подчиненного здоровыми волосатыми кулачищами.
Когда, наконец, наступила сатисфакция, Александр Петрович поднялся с тела Димы, отряхнулся и огляделся. Большая группа узкоглазых людей в одинаковых черных костюмах, белых рубашках и галстуках молча стояла неподалеку и с неподдельным интересом наблюдала за происходящим. Делегацию возглавлял генеральный директор.
- А это наш заместитель директора по работе с персоналом работает с начальником АСУ, - мрачно произнес генеральный.
В глазах китайцев читалось искреннее восхищение... Для Китая Россия всегда была бездонным кладезем передового опыта.
Служили у нас в части две замечательные личности - начальник штаба майор Мартынов и зав. продуктовым складом прапорщик Загорулько. Первый выхоленый бравый служака, белая кость, вояка в десятом поколении, второй полный распи#дяй и аферист. Уж как любил начштаба прапорщика - трудно передать. Дня не пройдет, чтобы не оттрахать его за что-нибудь, благо поводов всегда было предостаточно. А уж как тот его любил... Приходит как-то на прием к командиру батальона некая девица (с заметным животиком) и, заливаясь горькими слезами, рассказывает: "Понимаете, пропал мой жених, ваш прапорщик Загорулько (а нужно заметить, что прапорщик уже был женат и у него было то ли 4, то ли 5 детей). У нас бракосочетание завтра, столовую заказали, гости приглашены, платье свадебное вот забрала сегодня. Подъехал позавчера на рефрижераторе и говорит, мол понимаешь, Люба, срочное задание. У нас в части траур. Разбился на машине вдребезги наш начальник штаба. Мне поручено отвезти его труп в холодильнике в штаб округа". Комбат медленно охреневает... Через некоторое время придя в себя, говорит, ладно мол, не расстраивайтесь, есть ваш жених, он как раз возле покойника, пойдемте со мной, я вам его представлю. Покойничек в это время в своем кабинете проводил воспитательную работу с Загорулько по поводу неправильного цвета его носков, бросающих грязную тень на чистое лицо нашего батальона. Заходят в кабинет, комбат и говорит: - Вот ваш жаних, вот труп майора Мартынова. Разбирайтесь. Девка начинает орать, крыть матюками и лупить всеми конечностями своего кавалера, майор сидит с выпученными глазами и упавшей челюстью. И тут прапорщик мрачно произносит ставшую впоследствии крылатой фразу: - Чего орать-то, медицина сейчас и не такие чудеса делает...
Одного моего друга, назовем его Дима, в конце прошлого века пригласили на работу в большую энергетическую компанию, на должность начальника над всеми компьютерщиками. По такому случаю, ошалевший от счастья Дима, достал из-под комода все свои скромные сбережения, купил шикарный костюм тройка, роскошный галстук, блестящие мериканские туфли и безумно дорогую ручку с золотым пером. Компания была весьма солидной, насчитывала несколько тысяч сотрудников, имела Совет директоров, пансионат в Крыму и свиноферму в соседней деревне, поэтому Дима в самых радужных красках видел свое светлое будущее. С первых же дней Дмитрий развил бурную деятельность, заражая сотрудников своим энтузиазмом и кипучей энергией. Работа спорилась, специалист он был неплохой и все бы хорошо, если б не одно но… Дима обладал одним свойством, которое обычно характеризуются в народе как нездоровая карма. Проще говоря, мог иногда оказать в ненужное время в ненужном месте. В министерстве, которому принадлежало данное предприятие, был назначен новый молодой перспективный замминистра, который любил без предупреждения «сюрпризом» появляться на курируемых объектах. И вот как-то раз контрразведка доложила, что этот замминистра движется по направлению к данному предприятию и будет «инкогнито» со дня на день. Началась всеобщая паника. Сотрудники, начиная от уборщиц и кончая директором, как угорелые, носились по кабинетам, этажам, лестничным пролетам. В это время Дима скромно стоял в закутке с чашечкой кофе, философски наблюдая за суматохой, наслаждаясь своим высоким общественным положением. Вытянув одну ногу, он с удовольствием разглядывал свое изображение в блестящем ботинке. Тут, как на грех, из-за угла вылетает один из замдиректоров с ворохом бумаг и на всем скаку обламывается об вытянутую ногу Димы. Хорошо натертый блестящий паркет существенно улучшил красоту полета и величину траектории движения тела высокого начальника. Апофеозом крушения стала опрокинутая на лысину замдиректора и на важные документы чашка кофе. Дима похолодел. Несколько минут он стоял в оцепенении, не в силах поверить в случившееся. Замдиректора, бывший обкомовский работник, поднялся, собрался с мыслями, и в течении получаса подробно изложил Диме свое мнение об его маме, папе, а также остальной родне, в общих чертах обрисовал дефекты анатомии Диминого тела, особо остановился на умственных способностях и количестве мозговых извилин. Закончив, он собрал бумаги и побежал дальше. Замечу, что поскольку Дмитрий был новеньким, в лицо из руководства его знал только директор и гл. инженер. Из продолжительного оцепенения Диму вывел директор. Он поинтересовался у Димы почему он, как начальник службы, не посещает планерки. На что Дима тупо ответил, что его никто не приглашал. Директор, ухмыльнувшись, сказал, что он его приглашает и помчался по своим делам. Планерки на этом предприятии проводились в два этапа. Первый - министерское селекторное совещание, на котором присутствовал Совет директоров, а затем планерка с начальниками отделов и служб. Вы уже наверное догадались, учитывая карму Димы, что он присунулся на первую планерку. В большом зале для селекторных совещаний, за столом буквой «П», одна ножка которого пустовала, важно восседал совет директоров и слушал по громкой связи министерскую планерку, что-то черкая в блокнотах. Дима сел за свободную часть стола, раскрыл блокнот, достал ручку с золотым пером и принялся лихорадочно записывать информацию о наличии угля у генерации и уровне воды в водохранилищах, толком не понимая зачем это ему нужно. Появление Димы вызвало легкий шок у присутствующих и, вспомнив про «инкогнито» из центра, народ зашушукался. Замдиректора, подстреленный давеча ловкой ногой сидел просто с открытым ртом. Минут через 10, гл. инженер, также удивленный появлением Димы, поднялся со своего места, подошел к нему и на всякий-случай на ухо прошептал нет ли каких-либо проблем. Дима отрицательно помотал головой, продолжая увлеченно черкать в блокноте. Гл. инженер сел на место. Замешательство в стане Совета директоров усилилось. Подбитый замдиректора начал бледнеть, вспоминая свой неудачный спич перед "замминистром". Еще минут через десять поднялся директор и прошептал на ухо Дмитрию, что приглашал он его вообще-то на следующую планерку. И сел на место. Сомнений ни у кого не оставалось - «инкогнито» из центра! Посидев еще минуту для приличия, Дима неожиданно для окружающих резко поднялся, захлопнул блокнот и вышел, даже не дослушав доклад о выплате зарплат бастующим шахтерам. Вот такая история. Почти как у Гоголя в «Ревизоре».
Когда я только познакомился со своей будущей женой, она была студенткой Киевской сельхозакадемии. Ну и частенько эксплуатировала меня в плане всевозможных контрольных, чертежей, конспектов.В от как-то раз попросила она меня передрать план свинофермы с одного готового, но плохо выполненного чертежа. Хоть я, как говорится, и не по этому делу, но задание показалось вроде несложным и даже интересным, смущала лишь одна мелочь: на чертеже по периметру строений всюду были разбросаны непонятные однотипные значки. Я долго ломал голову, чтобы это могло значить, наконец, применив дедуктивный метод, решил, что поскoльку ферма-свино и значков очень много, то, видимо, это обозначения прогуливающихся свиней. Объяснение показалось мне вполне логичным и я, засучив рукава, приступил к делу. А нужно заметить, что когда-то в детстве я неплохо рисовал и, решив поразить подругу еще одной гранью своего таланта, старался на совесть. Корпуса и служебные помещения, доработанные умелой рукой и подкрашенные акварелью, приобретали черты бессмертых творений Растрелли в стиле барокко, невыразительные значки бесцельно бродящих свиней были решительно заменены на натуралистические изображения хавроней (вид сверху). Особенно замечательно получались хвостики-крючки. Вообще чертеж фермы обещал стать шедевром отечественного свинофермостроения и заслуживал никак не меньше пятерки с плюсом. Перед самым зачетом подруга, мельком взглянув на мое выдающееся произведение, рассеянно чмокнула меня в щеку и умчалась в академию. Вечером мы встретились. Девушка выглядела как-то странно. - Ну как, что сказал препод? - предвкушая шквал восторгов и похвал, спросил я. - Сказал, что никогда в жизни не видел, чтобы одному человеку подсунули сразу столько свиней. - Не понял, - опешил я. - Идиот, то, что ты нарисовал в виде свиней - это обозначения деревьев и кустарников...