Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Мартышки напомнили: https://www.anekdot.ru/id/1280175/ Мелкое чадо, говорит свои первые слова. Зимний вечер, чадо спит у себя в кровати, я занимаюсь какими-то тихими делами. Слышу, завозился. Уже накопил опыта, чтобы знать, что младенцы боятся тишины больше, чем шума. Видимо, думают, что вокруг никого нет, их все бросили. Надо подойти, а то заплачет. Подхожу, наклоняюсь. Дите открывает глаза, говорит этаким умиротворенным голосом: "Папа" и засыпает дальше.
Сейчас дитю 38 лет, работает в фирме, живет в своей квартире. А папа помнит вот это его слово и его тон.
Сто лет назад вычитал где-то притчу, автора не помню, прошу прощения, если прихватит на хищении интеллектуальной собственности. ----------- Дело было в еще сильно более давние времена. Сын просит отца не то об очень крупных деньгах, не то выделить его в отдельное хозяйство. Сам при этом не сильно трудолюбив.
Отец поставил ему условие: заработаешь своим трудом 1 (один) рубль - будет по-твоему.
Сын пошел к матери. Мать жалостливая, дала ему рубль. Парень выждал немного, пришел к отцу, отдал ему рубль. А отец взял да бросил тот рубль в печку.
Сын опять к матери. Мать и говорит: наверно, подозрительно было, что рубль одной бумажкой (тогда бумажные рубли были). Дала ему рубль мелочью. А сын еще побегал, в футбол поиграл, чтобы вспотеть. Пришел, рубль отдал. А отец опять деньги в печь бросил!
Делать нечего, пошел сын честно работать. Где огород вскопает, где выгребную яму вычистит... Пришел к отцу с честно заработанным рублем.
И что ви себе думаете?! Отец и в этот раз бросил деньги в печь!
Ну тут сын уже завопил благим матом и кинулся голыми руками из углей деньги выгребать.
"Вот теперь видно, что честные деньги", - говорит отец.
Навеяно историей с краном от 13.05.2018 (iosch). Дела давно минувших дней. Тогда еще были электрические пишущие машинки и не было в СССР персоналок. В лаборатории имеются две машинки: с русским и латинским шрифтами. И вот подходит ко мне коллега женска полу (не знаю, важно это или нет) и просит глянуть мужским техническим взором, что с машинкой. А что с машинкой? Печатает полстроки нормально, потом каретка встает и дальше не идет. Туда-сюда гляжу. Вторая (!) машинка стоит рядом, и каретка, пройдя полстроки, упирается в ее каретку. Лечение: отставить вторую машинку в сторону.
Тут про воспитание папы и мамы заговорили. Я не об этом, а о разных трактовках одного и того же. Вспоминается, как в советской школе интерпретировали Некрасова "Мужичок с ноготок". Несчастная бедная семья, ребенок с шести лет вынужден трудиться и серьезно помогать взрослым, как же ему плохо! А вот вчитаться в слова "мужичка"? Да его просто распирает от счастья и гордости, что вот он, взрослый мужик ("всего мужиков-то - отец мой, да я") наравне с отцом работает. Это же какой повод для самоуважения!
Дело происходит в учебном центре, на природе, летом. Сержант занимается строевой подготовкой в своем отделении. Ему лениво, нам лениво. Команда: "Бегом марш". Бежим в сторону малюсенькой не то рощицы, не то лесополосы, во всяком случае в тенек. На подходе команда "Вспышка сзади". Все падают на травку лицом вперед, я вбок. Сержант: "Команда была вспышка СЗАДИ". "Мина, товарищ сержант" - показываю на коровью лепеху.
Перевожу статью на околоастрономическую и окологеологическую тему на английский. Автор прислал свой самопальный вариант перевода, типа может быть можно обойтись правкой. Не обошлось. Авторский перевод был выполнен при участии авторского замдира и внука, выпускника английской школы. Я упал под стол, когда увидел, что словосочетание "небесные наблюдения" было переведено как "heavenly supervision".
Кто не знает английского, это примерно как: не мы наблюдаем за небом, а боженька с неба следит за нами со здоровенным кнутом.
Дело было годах в 1980-х. Группа молодых энтузиастов из нашего института, включая меня, мало-мало научилась играть в бридж по худо-бедно переведенной мною польской книжке. И как-то собрались прямо на работе, вечером, после рабочего дня, в лабораторной комнате. Карточные игры на работе, конечно же, не могут поощряться, и мы сели в дальнем углу комнаты, за полками-шкафами.
Открывается дверь, заходит дежурный сантехник. Мы быстро прячем карты и делаем вид, что обсуждаем важную научную проблему. Он окидывает помещение взглядом, говорит что-то вроде "не забудьте все выключить, когда будете уходить" и удаляется.
Комментарий одного из нас: - Он решил, что мы занимаемся невинным делом: бухаем.
Вожди менялись, и текли года. Старательно историю писали В архиве и в библиотечном зале Ударники придворного труда.
Сменялась поколений череда, Еще не раз учебники кромсали, Но ближе и уютнее не стали Не столь уж отдаленные места.
В писания вложив немало пыла, Свою хотят историю подать, Террор с геройством лихо поменять И в штопаном мешке упрятать шило.
А что тогда на самом деле было, Я знаю. Мне рассказывала мать.
============== - Стали нас раскулачивать. А какие мы были кулаки? У отца даже дома своего не было, жили у родственников. Он сказал: "Вы мне все это потом в зубах принесете". Вот и отправился в ссылку.
Тот же зпизод после мама рассказывала чуть иначе: - Из комбеда пришли в сарай как в свой, забрали хомут. Отец сказал: "Вы мне все это потом в зубах принесете". Вот его и раскулачили.
- Нас сначала поселили в Стойбе. Там папа и построил свой первый дом. Мы там привыкли. Я так любила Стойбу! А потом твоего деда вызвали в комендатуру и велели перебираться на новое место, в Лукачок. Дом пришлось продавать по дешевке. (Видимо, дом понравился местным малютам.)
- Каждый вечер машина приезжает, двое выходят и идут по улицам. И весь поселок дрожит: кого на этот раз забирать будут?
- Сосед говорит отцу: "Иосиф, возьми сапоги, пригодятся, если вдруг тебя заберут. Мне-то опасаться нечего, у меня все чисто". И в тот же вечер соседский мальчишка прибегает: "Дядя Иосиф, давайте сапоги, папу забирают!" - Мама, а как фамилия соседа была? - Есипенко*. Я их хорошо помню. Они иногда звали нас с Раей картошку есть, жаренную на сале. А мы, хоть и голодные были, отказывались, говорили: "Да мы только что из-за стола".
- Когда соседа забрали, его семья осталась без денег. Мама (моя бабушка Анна–В.С.) хотела было устроить соседку к себе на работу. А ставок свободных не было, да и не хотел никто брать на работу жену репрессированного. Так мама ей из своей зарплаты платила за помощь.
- Когда я училась в пединституте, в Омске, было голодно. Это были первые годы после войны. Мама прислала мне полный ящик мыла, чтобы я обменяла на продукты. А я не поняла и огорчилась, что ничего съестного нет. А мыло раздала девчонкам.
- У одной нашей однокурсницы отец был большим начальником, и у нее всегда была припрятана полная банка сливочного масла. Однажды наша подружка заболела, и врачи велели ей есть масло. Мы пошли к той и попросили для нее немного. Сказали, что со стипендии купим и отдадим. Она ничего не сказала, достала банку, отмерила сколько просили. Получаем стипендию, скидываемся, покупаем масло в коммерческом магазине, приходим, отдаем. А сами голодные! Она молча достает свою банку, кладет туда масло, ставит назад. Мы-то думали, она скажет: "Да ладно, девчонки, ешьте, чего там!" ========================= *Возможно, это был Есипенко Степан Карпович
Родился в 1901 г., Белогорский р-н; русский; Работал плотником в заготконторе в п. Стойба Селемджинского р-на.. Арестован 29 августа 1938 г. Приговорен: следств. часть АОУ НКВД 11 апреля 1939 г., обв.: по ст. 58-2, 58-11 УК РСФСР. Приговор: дело прекращено. Источник: Книга памяти Амурской обл.
(http://lists.memo.ru/index6.htm)
Иосиф Францевич Станчик не попал в список жертв политического террора. Он был "всего лишь" раскулачен и сослан. Хотя надо сказать, что маме и тете Рае впоследствии были выданы свидетельства пострадавших от репрессий.
В колбе кипятится спирт с магниевой стружкой. Стружка уже рассыпалась в порошок, смесь потихоньку поплюхивает, и в результате часть порошка налипла на стенку колбы выше уровня жидкости. Рядом молоденькая лаборантка, и старый многоопытный я решил перед ней маленько выпендриться. - Надо бы как-то эту стружку стереть вниз, - говорю. - Но как, Холмс? Беру влажную тряпочку и стираю налипшее внутри - с наружной стороны. Успешно. Удивлению деушки нет предела.
Была у меня коллега, украинка, гордилась происхождением от гетмана Дорошенко. Иногда любила меня подкалывать: "А мои предки твоих предков грабили" (намекая на польских предков в моей родословной). На что я ей отвечал: "А мои предки твоих предков за это на кол сажали". Так вот обменивались любезностями.